Читать книгу: «Дама в беде, Эльф на страже», страница 2

– Пара тан, не больше. Как ты себя чувствуешь? – Я посмотрела на вполне бодрого оборотня.

– Вполне, если учесть, что пол вата назад у меня был расколот череп, – весело ответил огонек.

Он и вправду выглядел намного лучше, да и вернувшаяся на спокойное лицо насмешливая улыбка радовала, как никогда. Ну никак у меня не вязалась внешность Алкая с характером Салвана. Они полные противоположности. Яркий, жизнерадостный оборотень и серая, безэмоциональная рептилия.

– Правильно! К-как у оборотня справиться о здоровье, т-так пожалуйста, а к-как обо мне… – Кто-то розовый злился.

– Ты же только что переродился. Ты просто в идеальном состоянии всегда, – поддела я.

– Ага, особенно п-после того к-как твой эльф с выражением на лице «убью любого, кто подвернется, к сраным зомби» подошел к-ко мне и, излучая убийственную ауру, н-начал раздевать, – истерил феникс.

Представляю, какое выражение было у Широ, что принц заикаться стал.

– Он всего лишь снял перевязь, причем свою. Хватит преувеличивать, – попыталась успокоить.

– А я преувеличу, если скажу, что пошевелись я в момент своего раздевания, и я – труп.

– Восстающий из пепла труп, – заметила я.

– Думаю, про это Вартек в тот момент забыл, – вмешался Салван.

Он стоял, облокотившись о дерево, и вся его поза выражала лишь спокойствие и никакого присутствия недавней нестерпимой боли. Просто скала, а не мужик.

– Сомневаюсь, Салван.

– А я не сомневаюсь. Ты его не видела, Дана. Он убил бы любого, мамой клянусь!

– Что за клятвы с утра пораньше?

Ласкан подпрыгнул на месте, а наша четверка обернулась на голос. На тропинку вышел Широ. Перевязь с ножнами позвякивала у него на поясе, а лицо было спокойно и уравновешенно. Значит, пронесло.

Я верила Ласкану, но одно верить, а другое поддержать. Не стоит им знать, насколько близко к кровавой бойне мы все были. За четыреста пятьдесят весен я изучила взрывной характер учителя, и беспомощность, именно то чувство, что гарантированно выводило его из себя и могло привести к очень кровавым последствиям.

– Да так. Лес еще существует? – решила проверить состояние учителя.

– Как и раньше. Просто новая полянка появилась, заплутавшим путникам на радость, – то ли пошутил, то ли сказал правду эльф. – Пора. Сворачиваем лагерь.

Отлично. Деревья приняли на себя весь удар. Он спокоен. Осталось еще одно маленькое дельце.

– Ванюша, а где наши копытные преследователи, не подскажешь?

– Кто?

– Ясно, значит, только я в твоем теле чувствовала их. Широ, как далеко коняшки?

Первородный был удивлен, как и все присутствующие.

– Они до сих пор за нами идут? – эльф действительно был удивлен.

– Да, остроухий. Так где?

Широ замер на ват, положив ладони на землю, а потом резко поднялся.

– Эти хитрецы меньше чем в тане позади нас. Снимаю перед ними шляпу, они идеально маскируются. Не знай я, что они где-то рядом, то и не засек бы их, – эльф замолчал и задумался, но потом посмотрел на феникса и продолжил, – а ты их почувствовал, Ласкан?

Принц дернулся и обернулся. У него был весьма затравленный вид.

– Каким боком? – А это уже было возмущение.

– Не знаю, ты мне скажи. – Эльф пристально уставился на птичку.

– Широ, что происходит? Ты его и так чуть до очередной смерти не напугал, а теперь ведешь себя, как на допросе. – Что-то происходило между этими двумя, и это не прошло с возвращением в свои тела.

Эльф не ответил. Он просверлил феникса взглядом, а потом, как ни в чем не бывало, начал собирать лагерь.

– Я его боюсь, Данка. Можно я с тобой поеду? – прошептал феникс, чуть не вжавшись в меня всем телом.

– Успокойся Ласкан. Ничего он тебе не сделает, по крайней мере, пока я здесь. А ехать будешь сам, ко мне скоро транспорт вернется.

– То есть это Кайа и Палан позади нас.

– Ага, они голубчики. Кайа! Выходи несмышленыш! Конец вашей конспирации!

– Дана, ну какого голодного вампира? Мне так понравилось вас дурить. Ну скажи, что вы все это время о нас не знали? Мы же только что попались, да? – канючил подросток, прорываясь сквозь кусты. Видно его еще не было, только слышно.

– Знали и давно, но не все.

Из лесу высунулась вороная морда огромного жеребца. Пепельная грива, спутанная ветром, скрывала бесстыжие глаза кельпи. Он переминался с ноги на ногу и не решался подойти ближе.

– Двигай свои копыта сюда. Я сразу знала, что ты не вернешься домой, – спокойно призналась я.

– Откуда? – Кайа вскинул голову.

– Оттуда! Ты свои глаза видел? Горят, как две магические свечки, на таны вокруг. Это путешествие для тебя, как глоток воды для жаждущего. Не надо быть мудрецом, чтобы просчитать твои действия.

– Дана-а-а… – неуверенно протянул кельпи, – тут такое дело…

– Говори, давай!

Кайя глубоко вдохнул, а на выдохе выпалил все как на духу:

– А Палан со мной, и он возвращаться не собирается! – закончил он и быстро зажмурил глаза.

– Боишься моей реакции, жеребчик? – догадалась я.

– Эм… Да.

– Вот и хорошо. Значит, нервничал давно и долго. С тебя достаточно, – подвела итог я.

– Эм, и ты не против? – Он посмотрел на меня, ища подтверждение своим надеждам.

– А у меня есть выбор? Да и ты уже свое получил, зови зверобратца.

– Не называй его так, – промычал себе под нос Кайа.

– О, нет! Это моя маленькая прихоть!

***

– Глава разведывательного отряда Хрустальных лесов, Широварт ла Эк! Какая встреча. Тебя пятьдесят лет как не видели здесь.

Голос раздался откуда-то сверху. Все дружно запрокинули головы и начали лихорадочно искать говорившего. Эльфы, а это были именно они, не заставили себя долго ждать, и уже через вар перед нами стояло пятеро первородных в камуфляжной зеленой одежде. Такую используют, чтобы незаметно прятаться в кронах деревьев, откуда патруль и спустился.

– Глава личной охраны Владыки Хрустальных лесов, Радиан сен Алет. И что же заставило столь высокопоставленного первородного покинуть своего патрона? – в голосе явно сквозила насмешка. И не зря, Широ терпеть не мог этого высокородного эльфа, наследника Старшего дома Алет.

– Может, именно от вас и зависит его безопасность. Кое-кто не внушает Владыке доверия, Pereldar , – небрежно бросил глава охраны.

Не знаю, что такое «pereldar», но это заставило голос моего учителя стать мурлыкающим. Не завидую его противнику.

– И кто же?

Дальше я не слушала, меня отвлекли.

– Мне кажется, или у них не все гладко? – Какой догадливый огонек.

– А меня больше волнует, не повлияет ли это на наш пропуск? – Феникс привычно подходил ко всему с практичной стороны. И что ответить? Остроухие не зря остроухие, слух у них отменный. Но так как мы стояли чуть поодаль, я рискнула пошептаться немножко.

– Не повлияет. Но отношения у них и правда не сахар. Широ у нас без рода и племени, а Рад наследник Старшего дома. Сами понимаете…

Договаривать смысла не было. Извечная проблема простолюдинов и родовитых. То, что эльфы все еще мерялись, у кого больше, говорило, что нас они не слушали, на что и был расчет.

– Рад, ты долго еще будешь пыхтеть на Широ, как малолетний дракон, и изображать оскорбленное достоинство.

Эльф тут же выглянул из-за плеча моего учителя и стал искать взглядом наглеца. Я же, для проформы, спряталась за Малышом.

– Сушка, ты ли это? И двух лет не прошло, а ты опять вляпалась. Решила нам дворец отреставрировать? Совет уже больше года ремонт в зале заседаний планирует. Проведу потайными ходами, никто и не подумает на тебя. – Издевался, гад.

Помните, я про эксперименты рассказывала и про телохранителя, то бишь няньку. Знакомьтесь, Радиан сен Алет, моя высококвалифицированная нянька!

– И тебе не тужить, Ди. – Я вышла из укрытия. – Неужели контракт дуэньи продлили? Я польщена. – Я специально выбрала такое обидное для первородного сравнение. А нечего было вспоминать мои промахи.

Скрипнули зубы. Какие мы вспыльчивые.

– Мое имя Радиан, могильщица, – почти что прошипел эльф.

– Фу, как грубо, Ди. Наследники так не говорят. Следи за своей речью, глядишь, другого на твое место возьмут. Не Всевышние весть, какая потеря, – не останавливалась я. Перепалка меня невероятно бодрила, особенно когда я знала, что мне за это ничего не будет.

– Не стоит тебе, девочка, по закоулкам столицы одной шастать. Вдруг возьмет, да и не выдержит мое эльфийское терпение, – опустился он до угрозы. Явно не скучал по мне.

– Не к орку выдержка у тебя, наследник. Стыдно скатиться до угроз, да еще при всех. Как Баску уши будешь заговаривать? Он от тебя и их не оставит, если только я на сувениры не попрошу. А я попрошу, не сомневайся, – напомнила зарвавшемуся молодому первородному, что я все еще неприкосновенна.

Эльф, что раньше стоял за Радом, но гораздо ближе, чем остальные, положил наследнику руку на плечо и чуть сжал.

Ага, значит, он его заместитель. Рискованно первородный, такой жест может тебе дорого стоить. Рад не прощает унижения никому. Ну, кроме меня. Так открыто показать, что твой начальник не удержал свои эмоции, то же самое, что опозорить его.

– Владыка Хрустальных лесов приветствует вас и приглашает в Правящий дом. Позвольте сопровождать вас, – взял слово предположительно заместитель.

Стоп-стоп! Он еще и заговорить осмелился!?

Я посмотрела на Широ. Легкий кивок. Кажется, Рад был не самым родовитым из присутствующих, если не считать Ласкана с титулом принца. Интересно, кто же наш первородный такой?

– Мои спутники с удовольствием принимают приглашение Владыки Алибаскаэля и будут рады, если вы сопроводите нас, – ответила я, так как Широ, по сути, и так свой, а вот мы – гости. Пусть некоторые и зачастили сюда.

Мне поклонились, приветствуя, и попросили следовать за ними. Теперь было понятно, почему нашу компанию не остановили на границе. Нас попросту пропустили и отослали гонца с сообщением в столицу. Вуаля, эскорт готов. А я все волновалась, от чего от эльфов не было ни слуху, ни духу. Уже неделя, как мы шли по Хрустальному лесу, и никаких признаков присутствия лесного народа или слежки не было до сего дня. Если я не ошибалась, то до столицы какой-то день пути остался. И тут возникли проблемы. Нет, не с Радом, упаси Всевышние! Надо было как-то объяснить Баску про Малыша, Ласку, Кайю и зверолошадь. А вот как это сделать, я ума не могла приложить. Нужно ли все ему рассказать, как есть?

– Прошу простить мою грубость, могу ли я называть вас Суардана? – раздалось рядом со мной.

Я посмотрела вниз, возле меня шел тот самый эльф, что так ловко прекратил нашу перебранку с Радом, которая, чего греха таить, подняла мне настроение. Нужды останавливать Кайю и спешиваться для разговора не было. Эльф прекрасно меня слышал, и его ничуть не смущало, что мой конь, —который просто конь и ничего больше для всех, кроме посвященных, – в холке был выше его головы на пару тар.

– Да, можете.

Первородный шел неспешным, размеренным шагом и смотрел перед собой. Я же, воспользовавшись моментом, рассмотрела его получше.

Длинные, до пояса, шоколадные волосы, заплетенные в аккуратную тугую косу. Ровный орлиный нос, высокий квадратный лоб, полноватые губы, широкий мужской подбородок и чуть впалые щеки. Фигура стройная и мускулистая. В общем, красивый, как и все эльфы. Но одно меня насторожило: небесно-голубые глаза с темно-синим ободком по краю радужки. Я уже видела такие глаза, пусть их контраст между голубизной радужки и ободком не был так ярко выражен как у этого первородного. Я была уверена, что не ошиблась.

– Суардана, я хочу принести свои извинения за недавнее недоразумение. Я не в коем случае…

– Хотите убедить меня в том, что не могли вмешаться раньше, так как Рад ваш начальник? – грубо перебила мужчину я. Эльфы этого не любят, они стараются крайне уважительно относиться к собеседнику, даже врагу. Я же хотела увидеть реакцию этого конкретного первородного на мое отсутствие высоких манер.

– Именно, – коротко бросил светлый, никак не изменившись внешне.

– Весьма сомнительно.

– Что вы имеете в виду? – он поднял на меня глаза и изобразил легкое замешательство. Да-да, именно изобразил.

– Давайте на чистоту? – Он кивнул. – Если бы вы хотели все уладить, то вмешались бы раньше и не стали позорить начальника, и тем самым подставлять себя. Вы не боитесь наказания за нарушение субординации. Вам нечего бояться. Все это лишь попытка одурачить нас.

– Вы умны, Суардана, – эльф ухмыльнулся.

– Не жалуюсь. А если хотели поставить сына на место, не стоило втягивать в это меня, Ривалиан сен Алет, глава Старшего дома Алет. Ваш отпрыск и так меня на дух не переносит, – раздраженно высказалась я, ничуть не сожалея о довольно далеком от принятых у эльфов приличий разговоре.

Я проехала чуть вперед, поравнявшись с Ваном, и оставляя старого интригана позади. Уж лучше с Малышом о глупостях болтать, чем снова в эльфийские интриги влезть.

Широварт ла Эк

– Она специально провоцировала Радиана!

Ривалиан никак не унимался. Мы сидели на берегу ручья недалеко от разбитого лагеря, предварительно поставив защитный купол от прослушки.

– А ты как думаешь? – Я не смог сдержать усмешку.

– Я думаю, она очень умна. Даже слишком, – нехотя признал старый друг. – Суардана видела меня впервые и так легко раскусила. Я был лучшего о себе мнения. – Глава Старшего дома Алет был непривычно раздражен.

Если честно, то я его понимал. Иногда проницательность моей ученицы и меня ставила в тупик.

– Успокойся Рив, если бы ты не остановил своего сына, она бы ничего не поняла. – Я попытался приободрить расстроенного друга.

– Я не мог позволить ему окунуться во власть эмоций – это позор. А в случае твоей ученицы, ты не прав Вартек. Она придумала бы что-то еще, но вывела бы меня на чистую воду. У девчонки будто артефакт истинной сути под плащом. – Он передернул плечами.

Только со мной Рив мог так свободно демонстрировать свои эмоции. Он ранее не встречал банши, а об этой конкретной только слышал, и она уже его впечатлила.

– Она била наугад, не сгущай краски. – Здорово его зацепило, я давно не видел Рива таким обеспокоенным.

– Это ты открой глаза, Вартек. Она опустила моего сына при его подчиненных и своих спутниках специально, и я сдержался, но нет, она била до конца. Пусть Суардана не знала конечную цель, но она выиграла, а я проиграл. Пять орочьих минут и меня раскрыли. Пять, Вартек! Пять! Даже ты бы так не смог, – снова завелся Рив.

– Да уж, что сказать, она упрямая.

– Упрямая, как же. Боюсь, ты не все знаешь о своей ученице. Присмотрись, друг. Она нас насквозь видит.

– Только тебя, – выдохнул я.

– Что? – Удивление, как же давно я хотел увидеть его на лице Рива.

– Я живу другой жизнью, и о ней Су знает все. Абсолютно все! Баск никогда не врал ей. Да, скрывал, но такие задачки она щелкала как орешки. И чем больше она восстанавливалась, тем сильнее проявлялось ее превосходство над всеми нами. Что до спутников, то один ни орка не помнит, другой обычный оборотень, ничего интересного, третий может забывать все, что пожелает, а Салван ей неприятен, и она сама отталкивает его, иначе уже давно ему душу препарировала бы. А ты, друг мой, хотел просто поиграть. У тебя нет того иммунитета, что мы выработали за время, проведенное с ней рядом. Прости, но ты как открытая книга для нее.

Я замолчал. Сказать, что Рив был удивлен, значит, ничего не сказать. Передо мной ему не было нужды притворяться, да и о Су он знал все с самого первого дня ее пребывания в Хрустальных лесах. Чего уж тут скрывать. Да она развела его как котенка! Но я не хотел ранить его самолюбие. И все равно пришлось.

– Будь осторожен, – сказал Рив после небольшой заминки и замолчал на этом.

– Уже.

Что я знал о своей банши, так это то, что глаз с нее спускать нельзя. Вот сейчас она в столице крушит замок, а через секунду уносит ноги от карателей, которых уже лет двести никто не видел. И я, как последний идиот, несусь ей на помощь, потому что она одна из последних представительниц своего рода. И так я провел последние пятьсот лет. Кто-нибудь, дайте мне отпуск!

Глава 2. Мы прибыли!

Говорить правду – терять дружбу.

Народная мудрость.

Кайя из рода Гарцующих в глубине

Яху! Какой простор! Я несся по главной дороге через весь нижний город. Много маленьких каменных и деревянных зданий, лавочек, кузниц и пекарен, но меня это не волновало. Широкая, покрытая хрусталем дорога так напоминала мне водную гладь Онры! Ни одной щербинки на идеально гладкой поверхности и неисчислимое количество бликов всевозможных цветов самой яркой радуги. Никогда моя река не преломляла столько разноцветных зайчиков. Дикий восторг! Ускоренный галоп и прохладный ветер, завывающий в не прижатые уши и вздымающий гриву у самого ее основания.

Я видел усыпанные хрусталем, как каплями воды после обильного дождя, скальные наросты по всему лесу и поражался их идеальной чистоте. Будто Всевышние, взяв горсть своих безупречных слез, рассыпали их по эльфийской земле. Но я даже не мечтал ступить на путь, хрустальным потоком стремящийся ввысь к подножию горы, что полностью состояла из кристалла. Прозрачный камень то гладко, то угловато вырисовывал очертания огромного дворца-замка. Не раздумывая ни секунды, я ринулся к нему, ведомый зовом своей души.

– СТОЙ!

Я встал как вкопанный, а учитывая скорость, с которой несся, то полетел кувырком, увлекая за собой наездницу.

– Темень и ее твари! Дзынь-тинь… Паршивец! Бах-бабах… Я тебе ноги переломаю и завяжу бантиком! А-а-а! Брэмц! Грымц!

Все затихло. Я боялся открыть глаза и узреть свою хранительницу в неестественной позе без капли жизни внутри. Червячок вины и страха неистово грыз меня изнутри. Да что там червячок, стайка зомби грызла с особой жестокостью.

– Данка-а-а… – голос феникса дрожал.

То, что это был именно он, я понял, даже лежа на лопатках и задними ногами меся воздух. И все это в лошадином облике!

– Да-а-анка? Ты там живая? – Ласкан не торопился спешиваться и приближаться к нам.

Они с Ваном по очереди ехали на Пале всю дорогу. Теперь была очередь феникса. Единственной лошадью из всех, кто смог бы нас догнать, была именно Паля. А посему не стоило удивляться, что остальные еще не были здесь. Зная эту кобылу, могу предположить, что она из врожденной вредности сразу ринулась за нами, а уж никак не из-за испуга за наши жизни.

– Эй! Ты жива? – на скаку останавливая моего сородича, кричал эльф.

– Навряд ли… Темень! Чую, пахнет переломом… Ау! И не одним! – простонала моя lani.

Я побледнел, хотя куда уж сильнее? Видеть себя со стороны я не мог, но кровь схлынула в пятки однозначно!

– Су, встать можешь? – Эльф уже был рядом.

– Не уверена!

Я наконец перевернулся на лапы и стал выискивать свою lani. Мать моя водная стихия! Ругательство чуть не вырвалось наружу. Вовремя вспомнил, что я тупая скотина с мороком на когтистых лапах. Нельзя было выдать в себе кельпи перед эльфами.

Картина была страшной. Точнее, несла ужас в мое будущее, потому что такого банши мне не простит.

Небольшой рассохшийся деревянный домик с когда-то покосой крышей, а теперь без оной, стоял в пяти татах от хрустальной дороги, в которой четко виднелась трещина и почти два десятка глубоких борозд. Я скоренько вобрал когти и поджал под себя лапы, почти упав от своих же действий. Дорога скользкая, без своих нетрадиционных для лошади лап было проблематично по ней передвигаться. И как только Палевая нас догнала?

Я снова повернулся на грохот. Из пробитого Даной прохода в деревянной стене начали вылетать поломанные доски и черепица. Да-да, крыша грохнулась точнехонько на мою хранительницу. Надо ж было так не свезти!

Эльф усердно откапывал из-под завала Дану. Когда через пару вар послышалось злое бормотание и вскрики боли, я рискнул подойти. Когти я так и не выпускал. Вдруг засекут остроухие, я им тут национальное достояние поцарапал. Кто знает, может у них за это головы рубят!

– Можешь идти? – почти что безразлично спросил эльф. У этих светлых вообще есть эмоции? Как можно держать все в себе?

– А как же… Даже бегать, – простонала банши и нервно хихикнула. – Темень, вислоухий! Ты слепой! Да я только ползком ближайшую неделю и буду передвигаться! Посмотри на меня!

Ой-ей! Пора бежать, пора бежать! И как можно дальше и тише!

Я попятился. Ага, уже убежал! Меня эта чертова кобыла копытом по крупу долбанула. Обернулся, а она смотрит на меня осуждающе, как на преступника, и не шевелиться. Попытался обойти. Щас, ага! Уже пропустили! Паля ходила взад-вперед вместе со мной и всем своим видом говорила, что через эту глухую стену упрямства я не пройду.

– Сто-о-ой, маленький паршивец! Куда намылился? – грозно произнесла Дана, вставая на ноги и опираясь на Широ.

Ай-яй! Дело труба!

Я смотрел на приближающуюся кончину, и так страшно стало, даже скрип от высвободившихся когтей не заглушил стук бешенного биения сердца. А Дана все приближалась. Удивительно! Только что стояла с трудом пополам, а теперь так грациозно на меня надвигалась, будто и не болело ничего. Так, пара царапин и все.

– Да… Эм… – Хотел оправдаться, да вспомнил, что я, по легенде, обычная скотина. Пришлось срочно вспоминать, как ведут себя обычные кони. – Фр-р-р, фыр-фыр, фр-фр-фр! Фыр-фыр-фыр-р-р! – При этом опустил голову пониже и потряс, как самая настоящая лошадь.

Наступила тишина, которую разбавлял лишь легкий свист ветра, да далекое чириканье птиц. И тут Дана взорвалась от смеха:

– Аха-ха-ха! О Всевышние, не дайте помереть от смеха! Пфа-ха-ха!

Следующим, что я услышал, был дружный смех со всех сторон. Я решил осмотреться из-под челки, но на мою покаянную голову уже никто не обращал внимания. Все подоспевшие к сцене лошадиного извинения ржали во всю, как мои дальние сородичи – кони. Дана повисла на руке у эльфа и постанывала, то ли от смеха, то ли от боли, а может от всего сразу. Феникс умирал на траве, а оборотень скалился во все зубы и одобрительно кивал мне. Рядом с ним стоял Ван, который, судя по растерянному лицу, пропустил мое феерическое выступление. И ладно, на бис повторять не стану!

– Впервые вижу, чтоб лошадь так извинялась. – Явился отец начальника нашего сопровождения с соплеменниками.

– Я… Я тоже… Всхлип! – На смех у Даны сил уже не хватало.

Что до нашего эскорта, эльфы были удивлены увиденным, но не более. И только Салван не выражал никаких эмоций. Права lani, что-то с ним было не так. Он мне не нравился.

***

И какого этого малолетку понесло как ошпаренного? Я даже опомниться не успела, а он прямиком к Хрустальному дворцу как сиганет. Нам вообще в другую сторону нужно было. Столица находилась восточнее. Я понимала кельпи: Хрустальный дворец был великолепен и огромен. Его вырезали в скале более двухсот лет, поэтому даже из столицы его отчетливо видно. И все же, нам в Tintill Elin. Дорога, устланная хрусталем, ведет к подножию Хрустальных гор и не пересекается со столицей. Только захватывает на своем пути нижний город. Так скажите мне, какого недоеденного зомби, моего коня как под гипнозом потащило не в ту сторону?

Радовало одно, прямой приказ Кайя не смог проигнорировать. Но совсем не обязательно было воспринимать его настолько буквально! Мог просто остановиться, перед этим медленно сбавив скорость, а не встать колом и проскользить около десяти тат на морде по горному хрусталю. Кайе еще повезло, у него когти, он смог затормозить, а меня только здание и остановило.

С горем пополам откопавшись из завала, хотела было придушить мальчишку, но его растерянная лошадиная морда и неуклюжее фырканье вместо извинений растопило мое сердце. Оставалось только постанывать от смеха и саднящих ребер.

Эльфы так и не поняли, с чего наша разномастная компания рыдала со смеху. Им же невдомек, что это существо не просто конь, а весьма сообразительный мальчишка-подросток. Остроухие постояли, поудивлялись и успокоились. Да только больше фыркающей лошади их поразил вороной конь, что закрыл голову копытом и тихо давился смехом. Не знала, что у Палана чувство юмора есть. Хотя при первой нашей встречи он не уступал мне в колкостях и остротах.

После небольшого инцидента мне пришлось ехать в повозке с Салваном и Ваном, так как передвигаться верхом в таком состоянии я рискнула бы только при попытке самоубийства. Мой кошмарик, как я ласково прозвала Кайю, плелся рядом с нашей покрытой телегой и даже не фыркал на то, что его, как строптивое животное, привязали к борту. А нечего было мне экстремальные гонки устраивать. Эльфов очень волновал вопрос, почему никто не ехал верхом на Кайе вместо меня или на Палане, на котором вообще никто не ехал все время, что он с нами. Пришлось заговаривать зубы. Мол, Кайя никого не признает кроме меня, а Палан конь нашего павшего товарища и еще не отошел от потери хозяина.

– Ну мы и пожалели животное. Ведь такой красивый жеребец! – Палан аж оступился, заслышав мою похвалу. Рано радовался. – Жалко, что совсем отупел. Старость, видать. Такая потеря!

Эльфы сочувствующе закивали, а зверолошадь пеной зашлась от возмущения.

– Бедняга, как пеной исходит. Прирезали бы, чтоб не мучился. – Я не выдержала и прыснула от смеха, выслушав совет одного из сопровождающих нас первородных.

Так унизить даже я не смогла бы. А самое главное, в точку! Палан понял, что ему не оправдаться и, гордо подняв голову, шел рядом с Кайей. Пенные вечеринки он благоразумно больше не устраивал. Наверное, переживал, что не в меру сострадающий эльф таки прирежет его где-нибудь в уголке.

– Дана…

– Да, Малыш?

Ох, что-то не нравится мне его затравленный вид. Ван сидел, подогнув под себя ногу, и как будто смотрел внутрь себя. Если взглянуть со стороны, то он просто любовался природой, но я видела его глаза. Смотрели на меня, но не видели.

– Малыш…

– Я ничего не помню… Совершенно ничего. Почему так? – растерянно произнес он. Мое сердце невольно кольнуло.

– Милый, просто… – Как объяснить ребенку, что жизнь его предала, и разум его болен? Как успокоить, не дав обещаний, или как пообещать и исполнить обещанное? Я была в тупике.

Он заглянул мне в глаза, выворачивая душу наизнанку. Глубокий малахит не давал и шанса вырваться из его плена. Мне не соврать…

– Я не вспомню, да? – Вот и вопрос, на который не одна клеточка моего тела не хотела бы отвечать.

– Я не знаю… Правда, не знаю.

Он отвернулся, и взгляд его снова стал отрешенным. О Всечувствующие! Я хотела подбодрить его, а вместо этого подтвердила наихудшие опасения. Смотря в глубину его глаз, я не смогла соврать, не имела на это права.

Я потянулась к его голове и легонько, еле касаясь пальцами волос, провела ладонью от макушки до кончиков пепельного водопада. Ван обернулся. Я вздрогнула.

– Дана! – неожиданно вскрикнул Малыш и я пала под натиском щенячьих чувств.

Благо, Салван решил прогуляться с эльфами пешком, а то еще и его придавило бы центнером щенячьего счастья. Повозка-то маленькая, развернуться было негде.

– Малыш, – вышел писк прихлопнутой сапогом мыши, – дышать…

– Дана, а я поймал кузнечика, хочешь посмотреть? – Он слез с меня и посмотрел в глаза, с детским восторгом ожидая моего ответа.

– Конечно, дорогой.

Боль схватила своими цепкими лапами сердце и медленно рвала его, втыкая острые лезвия когтей в самую середину. Мой Малыш снова потерял себя. Только что я думала, что мне больно. Нет, эта боль даже рядом не стояла с той, которая ворвалась ко мне в душу в тот момент, когда я увидела беззаботное лицо человека, что потерял себя, так и не обретя. Это было жутко. Он попытался вспомнить, бороться, но его собственный разум – его враг. Как должно быть страшно не верить своему разуму и быть им преданным.

На глаза наворачивались слезы. Я ничего не могла с ними поделать. Вот он, беспомощный мальчишка с блеском предвкушения в глазах, протягивающий мне кулак с зажатым в ней кузнечиком и ожидающий моего восторга. Он не ведал, что терзало его душу еще вар назад. Возможно это и к лучшему. Жить беззаботной жизнью, веря в чудеса, не ранит его так, как осознание беспомощности и безвыходного положения, в котором он оказался. Пусть радуется жизни, а я прослежу, чтоб она была, наконец, счастливой.

– Ух ты! Какой красивый! Ты сам его поймал? – изобразила дикий восторг я.

– Да! Он запрыгнул в повозку, а я его схватил за лапку. Боялся, оторвется. Не оторвалась!

Ванюша счастливо улыбался и уже десятый раз показывал через щелку между больших пальцев кузнечика, запертого в его ладонях, как в неприступной тюрьме. В такой же тюрьме был сам Ван.

Он никогда не выберется из своей камеры, она была прочнее времени. И только маленькая щелка позволяет увидеть хоть малейший просвет в кромешной темноте. Смогу ли я когда-нибудь, как сейчас смотрела на кузнечика, заглянуть в трещину тюремной стены и увидеть настоящего Малыша. Сильного, смелого и стойкого. Я так хотела его увидеть!

– Дана, тебе больно? Ты ударилась? Не плачь!

– Все хорошо. Я не буду плакать. – Я спохватилась и быстро стерла непрошенные слезы.

– Честно?

– Честно-честно!

Я обняла взволнованного мужчину.

– Все будет хорошо, Малыш.

Не важно, кто сейчас Ванюша. Я стану для него тем самым просветом, через который он видит мир.

– А ты заплетешь меня? – он просительно уставился на меня. Я невольно улыбнулась.

– Лохматый?

– Это не я, это ветер! – возмущался Малыш, перекладывая ответственность на стихию.

– Конечно ветер, кто ж еще! – Я рассмеялась. – Поворачивайся, давай.

И вана не прошло, как мой детенок уже сидел в привычной позе спиной ко мне. Пальцы немного подрагивали, но я заставила себя успокоиться. Не стоило пугать Ванюшу. Лишь расчесав кашемир его волос, я расслабилась и отрешилась от всего мира, начиная придумывать наиболее интересные комбинации причесок и выплетая их.

***

Я стояла в центре зала Совета и бегло осматривала присутствующих. Полный состав во главе с Владыкой Алибаскаэлем рэн Сиу, главой Правящего дома Кране. Интересно, что за повод? Явно серьезный. По прибытии мы встретили Баска в коридоре дворца, когда нас вели в отведенные гостям покои. Он очень спешил.

– Горгулья! – Выскочил из-за угла Владыка и наткнулся, естественно, на меня.

– Спасибо за комплимент, – буркнула знатно потрепанная я.

– Дана?

– Нет, горгулья, – издевательски пропела.

– О, Всевышние! – Баск внезапно побледнел.

Боги, неужели я на самом деле так ужасно выглядела? Мы, конечно, давно не виделись, но не думаю, что я так сильно изменилась в худшую сторону.

– И снова, спасибо за комплемент, – еще мрачнее выдохнула я.

– Девочка моя, прости, – почти лепетал владыка, куда-то торопясь. Даже начал обходить меня по дуге. – Мне на совет надо. Я жутко рад тебя видеть…

– Вижу, что жутко, – не удержалась от реплики я.

– Но все потом. Располагайтесь.

Владыка скоро покинул нас, что-то шепнув Широ на ухо, от чего у вислоухого случился аналогичный приступ. Взгляд на меня, побледнение и мысленные ругательства. Чувствую, там одной горгульей не обошлось.