Читать книгу: «Цветок и Зверь», страница 4

Слышу зов Создательницы, требующий моего присутствия. Возвращаюсь, и вижу Мару – свежую, веселую, одетую и причесанную – сидящую в повозке, вместе с Эмили и Серджио. Залезаю на свое место, и мы отправляемся в путь, конечный пункт которого никому не известен, и графине, думаю, тоже. Мы просто бродим по свету, как неприкаянные, как цыгане, нигде не задерживаясь надолго. Мы убегаем от зла, идущего по нашим следам.

…Пробуждаюсь в дурном настроении, и вспоминаю подробности сна. Было это или не было, но похожие ситуации возникали часто…

…Я мало знаю о прошлом Мары, но знаю, что ей часто сняться кошмары. Она мечется по постели, вскрикивает, плачет, бормочет, умоляет на неизвестном мне языке… пока не разбужу.

Манчини говорит, что она итальянка, но тот язык не итальянский.

Графиня не может спать одна, потому, что боится своих снов. Разбуженная ночью, Мара испуганно таращится в темноту, потом вглядывается в того, кто ее разбудил. Успокаивается, улыбается, обнимает, крепко прижимается к груди, и снова задремывает. Если меня не было, она брала в кровать Эмили, или любого, кто был рядом – лишь бы не быть одной.

Я много чего ей прощал, и не только потому, что она дала мне жизнь, и ухаживала после превращения, но и потому, что понимал – каждый спасается от внутренних бесов, вызванных трагическими событиями прошлого, как может. Манчини – стремительным бегом по жизни, и сексуальными излишествами. Я – завернувшись в кокон пофигизма и равнодушия, просто следую за Марой, все равно куда, и все равно зачем.

…Мы бросили убегать в начале двадцатого века. Не потому, что опасность миновала, а потому что мы расстались. Я нашел убежище, где смог укрыться, спрятаться от погони, а Мара осталась жить в Городе. Почему именно здесь – это понятно. Климат – мало солнца, вечные дожди и туманы – и магическая, мистическая энергия этого места идеально подходят для вампиров. И я бы здесь жил, если бы не вечная опасность быть настигнутым Инквизитором, который знает, что означает для меня Город.

…Мне нужна одежда, более соответствующая молодежному стилю. Поэтому, нахожу гардеробную Даниэля, и выбираю несколько вещей, благо ростом и фигурой мы с ним похожи. Надеваю джинсы, тонкий свитер с вырезом, и пиджак. На ноги – кеды. Ну чем не двадцатилетний студент?

Еще, нужна машина. Спускаюсь во двор, захожу в кажущееся небольшим кирпичное здание, и спускаюсь в Марин личный подземный паркинг. Машин немного, графиня не фанатка техники, но выбор есть. Останавливаюсь на черном мерседесе. Самое то для меня!

Выезжаю со двора, вбиваю в навигаторе адрес универа, радуюсь, что он остался прежним – улицу не переименовали, пока меня не было в городе – и отправляюсь на встречу к МОЕЙ девушке. К Маре больше не вернусь, хватит с меня ее гостеприимства.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ОН

Радует, что я не такой отсталый, как считает Мара – и машину водить умею, и с навигатором обращаться. Более того, я обожаю эти творения прогресса – автомобили. И люблю гонять на бешеных скоростях по пустым трассам – там, где я живу, в тех местах, которые теперь считаю своим домом.

Настоящий мой дом здесь, в Городе. Он сохранился, не разрушен и не снесен, и я обязательно схожу к нему, но не сегодня. Сейчас мне не до чего, не до воспоминаний и ностальгии – я желаю только Сашу, и я ее получу!

А вот и университет! Заруливаю на стоянку, и диву даюсь – какие тут машины! Не хуже и не дешевле моего мерса. Однако, нынешние студенты люди не бедные!

Направляясь к двухэтажному зданию универа, построенному в пышном стиле барокко, и недовольно хмурюсь – зачем его покрасили в бледно-зеленый цвет? Пытаюсь вспомнить, каким был дом в девятнадцатом веке, когда в нем находилось присутственное место, и не могу. Не помню. Но не зеленым точно!

Вхожу в холл, опять жмурюсь от яркого света, затем, осматриваюсь – все же, здесь мне придется бывать каждый день. Стены остались прежними, ну или почти прежними – с лепниной и позолотой. Сверху. Нижняя же часть вся увешана стендами – с информацией, фотографиями, портретами известных людей, вышедших из стен сего заведения. Резкая граница времени… Выше эпоха неторопливого созерцания красоты, ниже – стремительный поток информации. Потолок высоченный, тоже с лепниной, и с люстрами под старину. Но, никакие древние лампы не сияли бы так ярко, как светят эти.

Ловлю одного из студентов, спрашиваю как пройти в учебную часть. Показывает и рассказывает. В канцелярии все проходит легко и быстро, но не без внушения – меня зачисляют сразу на второй курс, как прибывшего из Европы по обмену.

Иду в нужную аудиторию, испытывая легкое волнение – сейчас увижу ЕЁ. Ищу глазами Александру… Вот она! Сидит, что-то рисует на обложке толстой тетради, которую держит в руках. Всматриваюсь – цветочки малюет! Как мило!

Рядом с ней щебечут две девицы, видимо, Сашины подружки. А напротив, спиной ко мне, и лицом к девушкам, пристроился рыжеватый парень. Саша поглядывает на него, и разрази меня гром, флиртует! Вот зараза! Пока я незаметен для окружающих, и могу любоваться девушкой сколько захочу. Если, конечно, у нее нет амулета, иначе она меня увидит.

Возникает песий запах, и получаю толчок в спину. Вчерашний мелкий оборотень! Мелкий возрастом, не ростом! Здоровый детина! Отталкивает меня плечом – вроде мешаю ему проходить – останавливается, и уставляется злым прищуренным взглядом голубых глаз. Хах! Хочешь в гляделки поиграть с вампиром? Тебя разве папа-волк и мама-волчица не учили, что нельзя смотреть в глаза тому, в чьем сердце тьма?

Дотаращился – морщится, трясет головой, и отступает. Что, малой? Голова закружилась, и сердце бьется через раз? Продолжишь смотреть – остановиться вообще! Но теперь меня видят все – пришлось появиться – и глазеют с интересом. Саша встречается взглядом, удивляется, даже ротик приоткрывает; вспыхивает, ее щеки розовеют; опускает голову, и снова маракает на тетрадке.

Щенок проходит в аудиторию, и грубо отталкивает рыжего, флиртующего с Александрой. Тот недовольно коситься, нарывается на злой взор оборотня, нехотя отходит. Этот волчонок со всеми такой? Агрессия так и прет? М-да! Тяжелый случай!

Оборотень пристраивается рядом с Сашей, и мгновенно меняется – нежно и подхалимски заглядывает ей в глаза. Девушка не обращает на щенка внимания, и посматривает на меня, стараясь делать это незаметно, сквозь ресницы. А ее подружки принимаются шептаться, гадая – кто я, и откуда взялся.

Прохожу в аудиторию, и сажусь слегка наискосок от Саши – что бы видеть ее. Разговаривать с ней пока не собираюсь, чем ее удивляю и разочаровываю – после поцелуя я же должен объясниться! Но игнорирую. Пусть мучается неизвестностью, и сомнениями – был поцелуй, или приснился?

Я знаю, как соблазнить, заинтересовать и опутать женщину, даже не прибегая к внушению. Я в этом мастер! Зерно влюбленности, интимности, близости в сердце Саши уже заронено. Уверен – она вспоминает поцелуй, трепещет от тогдашних ощущений, и хотя не понимает, что это было, и было ли вообще, но поцеловавший ее мужчина волнует и занимает мысли. И уверен, ей хочется продолжения. Наконец, встречаю взглядом голубой взор. Смотрю спокойно, равнодушно, даже холодно, и замечаю, как глаза девушки наполняются обидой, а сама она гордо отворачивается.

Еще замечаю на шее Александры цепочку с простеньким серебряным медальоном-монеткой, который лежит на груди девушки, поверх кофты. Да, это Амулет Сопротивления Магии. Но, вчера висела другая цепочка, более тонкая и изящная. Саша была без защиты?

Мои наблюдения прерывает явившаяся преподавательницей.

Хах! Та самая рыжая, свалившаяся с лестницы! Что-то часто встречаемся – и в отеле вчера ошивалась, вместе с Демидовом. Сегодня она в том же брючном костюме, в котором сверзилась, с той же черной папкой; обута в туфли на плоской подошве; щиколотка забинтована.

– Здравствуйте! – улыбаясь, говорит девушка, и продолжает – Если забыли за лето, то напоминаю – меня зовут Полина Игоревна Вяземская. Извините, что вчера не смогла провести занятия – неприятность случилась, из-за мой неуклюжести!

Студенты шумят, здороваются, выражают сочувствие… Девушки, перебивая друг-руга, засыпают Полину Игоревну вопросами:

– Вас декан на руках нес! Вы встречаетесь?

– О, и колечко на пальце! Поженились?

– Оно помолвочное! – продолжает улыбаться преподавательница.

Студенты поздравляют, и спрашивают – когда свадьба? Тимоха хихихает и строит многозначительные рожи – подчеркивает, что родственник жениха, и в курсе всего.

Вот оно как! Мое вчерашнее предположение верно – девица невеста Охотника! Довольно симпатичная, лет двадцати пяти, высокая, рыжая, и что называется, фигуристая – большая грудь, тонкая талия, широкие бедра… "Песочные часы!" Лицо светлое, мягкое, с правильными чертами. Еще, у нее очень приятная, милая улыбка.

Однако… Я ее точно раньше видел! Не ошиблась рыжая, узнав меня! Но где, и при каких обстоятельствах? Что-то смутное мелькает в памяти… Запахи дыма и дохлой рыбы…

Господи! Вот я дундук! Как мог забыть? Вяземская, да еще и Игоревна! Дочка профессора! Толстая рыжая девочка с косой, которая краснела при моем появлении, и которой я написал в дневник глупые стихи! Ну и спас, о чем она не помнит… Теперь понятна ее реакция – она меня узнала, и я за десять лет не изменился, что ее пугает. Хпх! Мало ли, похожих людей! Не тот я парень, не тот!

Однако, дочка Вяземского – это хорошо! "На ловца и зверь", как говориться!

Похоже, Игоревна в дружеских отношениях со студентами, и похоже, они ее обожают. Вон как весело болтают, с шутками-прибаутками! Но зеленый взгляд натыкается на меня, и улыбка угасает, сменившись холодной настороженностью. Студенты замечают, и комментируют:

– Вот и мы не знаем, кто это!

– А очень хотим узнать! – кокетливо замечает одна из девушек.

Полина Игоревна, строго сведя брови, открывает папку, и произносит:

– Давайте сделаем перекличку!

Она зачитывает фамилии, студенты отвечают: – "Здесь!". Узнаю, что у Саши фамилия Волошина, а у Тимохи – Демидов (кто бы сомневался!)

Рыжая замолкает – список кончился. "Максим Финли! – подсказываю мысленно – Ты видишь на бумаге имя – Максим Финли!"

– Вас нет в списке! – холодно произносит Полина, и сверлит меня злым взглядом.

Я несколько опешил – не поддается внушению? Почему? Амулета на ней нет, только сережки в ушах, да на пальце кольцо с россыпью бриллиантов. Обычный человек, даже не ведьма, и не внушаема? Представляюсь в слух:

– Максим Финли!

И объясняю:

– По обмену, еще не успели внести в список! Можете узнать в учебной части!

Хотел сказать " осведомиться" и " в канцелярии", но вовремя спохватился.

– И откуда же Вы по обмену? – недоверчиво интересуется рыжая, и скрещивает руки на груди – закрывается.

Напряжение девушки ощущается даже на расстоянии, словно она в опасности, словно ждет нападения.

– Из Европы! – сухо отвечаю я, показывая, что не намерен вдаваться в подробности.

Полина некоторое время молчит, затем произносит:

– Хорошо! Начнем лекцию!

Отворачивается от меня, и начинает – рассказывать про инквизицию. Надо же, какая тема! В тему.

Однако, хватит с нее, с рыжей, моего внимания! Пусть ее приятный голос звучит фоном. Начинаю игру втроем. Смотрю на Сашу, ловлю ее взгляд, слегка улыбаюсь, и отворачиваюсь. Девушка сразу перестает обижаться, и тоже глядит на меня. А Тимоха – на нее. Поняв, куда Саша смотрит, оборотень зло щурится в мою сторону, но… Я то на Александру внимания не обращаю, даже отвернулся.

Щенок в недоумении – Саша не сводит с меня глаз, не смотря на игнор! Тимоха хмурится, не понимая, что происходит. Не понимает, что я быстрее, и, когда он глядит на меня, успеваю отвернуться от Александры. Какая у волчонка растерянная морда! Еле сдерживаю смех.

Отвлекает голос Полины, вернее, имя, произнесенное ею – Клеопатра. Хм! Какое отношение имеет египетская царица к истории средних веков?

– Клеопатра, вопреки расхожему мнению, вовсе не была красавицей! – вещает преподавательница.

– Она очень красивая! – неожиданно для себя, комментирую я.

Полина замолкает, снова сверлит меня взглядом, подходит, и останавливается рядом – благо, я с краю сижу.

– Ученые пришли к другому выводу! – мягко замечает она.

– Ученые не могут знать точно, они тогда не жили! – упрямо парирую я, размышляя, за каким бесом ввязался в спор.

– А Вы жили? – улыбаясь, спрашивает Полина – типа, шутит.

– Нет! – ухмыляюсь я, и замолкаю. Не могу же сказать, что я древнюю царицу не только видел, но и… хм…

Рыжая кладет ладонь мне на плечо. Проверяет, не призрак ли я? Убеждается, что мое тело осязаемо, и сразу руку отдергивает. И я отшатываюсь – от преподавательницы противно пахнет чесноком и перегаром. Видать, вчера в ресторане ела блюдо с этой пакостью, и запивала алкоголем.

– Возможно, доктора наук и ошибаются, в этом вопросе! – неожиданно легко соглашается Полина, и, словно потеряв ко мне интерес, отходит.

– Вернемся к средним векам! – продолжает она – И к Антонио Нагороле, инквизитору, которого боялись даже другие члены Ордена Иезуитов!

Нагорола? Она издевается?

Слушаю внимательно, но ничего интересного, или нового, рыжая не сообщает – о Нагороле людям известно немного. И вещает Полина о нем для примера – какие, мол, инквизиторы были жесткие! В этом я и с нею, и с докторами наук, полностью согласен.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

ОН

В перерыве мои сокурсники отправляются в университетскую кафешку, и Саша тоже. Провожаю взглядом стройную фигурку, и, немного погодя, следую за ней. Сегодня девушка в светлой кофте, с широким воротом, постоянно оголяющим плечи. И в короткой юбке, более откровенно, чем брюки, показывающей красоту стройных ног. Секси девочка!

Александра и ее подружки покупают какую-то еду, и садятся за столик у окна. Тимоха крутится рядом – вообще, что ли, от Саши не отходит? Наконец, парень отправляется себе за жратвой. Я же беру кофе – напиток для вампиров приемлемый – и намереваюсь присоединится к девушкам. Тимоха меня опережает – прет, как таран, тоже собираясь усесться с ними. Ага, сейчас!

Стремительно приближаюсь к волчонку, ставлю подножку, и с такой же скоростью возвращаюсь туда, где стоял – метрах в двух от Тимофея. Люди моего маневра не замечают – слишком быстро для их восприятия, а Тимоха спотыкается, и роняет поднос с едой. Но сам не упал, удержался, собака такая! Его лицо бледнеет от ярости, из горла вырывается глухой рык. Сжав кулаки, щенок делает шаг ко мне.

Ну давай, давай! Покажи людям свою сущность! Обернись еще, в свою истинную форму – пусть полюбуются! А если нападешь на меня первым – будешь объясняться с Советом! К тому же, в этом случае, я и убить тебя могу, в качестве самозащиты!

– В чем дело? – спрашиваю.

Тимоха сдерживается, и отступает. Но его странную агрессию ко мне, не виновному в случившейся неприятности, замечают все, и смотрят осуждающе. И Саша тоже – несмотря на амулет, моего нападения она не увидела, из-за моей быстроты. Видимо, волчонку тяжко успокоиться, и он быстро уходит – не иначе, в какое-нибудь укромное место, что бы поскулить и порычать в одиночестве.

Провоцирую щенка специально – знаю, что молодым оборотням трудно сдерживаться, если случается конфликт с вампиром, так сильна наша с ними обоюдная ненависть. Надеюсь, что Тимофей нападет, или даже обратиться, на глазах у людей. И его, за это, сошлют куда нибудь в глушь, пока не поумнеет. Да, специально – что б не мешал соблазнять Сашу. Однако, Тимоха на провокацию не поддался. Но своей цели я достиг – могу спокойно находиться рядом с Сашей.

Подхожу к столику подружек, спрашиваю, можно ли сесть с ними, получаю согласие, и присаживаюсь. Девчонки – и Александра тоже – забрасывают вопросами – кто я по национальности, откуда, и зачем перевелся в этот универ. Отвечаю уклончиво, шутками. И вообще, стараюсь блистать остроумием и, сразить Сашу своей харизмой. Ее подруги уже поражены, влюблены, и пускают на меня слюни – они под действием вампирского обояния. Я подыгрываю, и флиртую со всеми ими. Со всеми, кроме Александры – не обращаю на нее внимания. Саша в неудомении, и почти в итерике – как же ее, первую красавицу, не замечают?

– На вписку пойдешь? – интересуется одна из девиц отчего впадаю в ступор – куда? Что это за слово такое?

Мое недоумение девушек не удивляет – иностранец, русский знаю плохо…

– На вечеринку! – объясняет по-английски вторая.

Ну надо же! Всего лишь, вечеринка. А я думал, что-то неприличное…

– Не приглашен! – говорю, и смотрю на Сашу. Если ЗНАЕТ, то поймет, что не могу попасть в дом, в который не приглашен хозяином.

– Можешь со мной пойти! – произносит она.

Не в теме? И решила сделать первый шаг?

– У тебя дома вечеринка? – уточняю, смотря девушке в глаза. В гляделках я спец, и взгляд обольстителя начал использовать, еще не будучи вампиром.

– Нет, но мы можем пойти вместе! – повторяет Саша, и заговорщески улыбается.

Ничего не отвечаю. Не люблю скопления людей, и присутствовать на "вписке" не намерен. К тому же, и не могу – не приглашен хозяином. А Саша не знает, кто я, не знает, что не могу войти в дом неприглашенным. Хорошо, раз не знает!

Покидая кафе, меняемся номерами телефонов, и снова идем в аудиторию, уже на другие предметы. Опять отдаляюсь от Александры, а место рядом с нею занимает вернувшийся, и успокоившийся Тимоха. Бросающий на меня хмурые многозначительные взгляды – отомщу, мол! Давай, давай, мелкий, мсти! Хах!

С последней пары ухожу раньше всех, сажусь в "мерс", и жду Сашу. Предчувствие того, что может случиться между нами сегодня, приятно волнуют и будоражат.

Наконец, Александра появляется на ступеньках главного входа, во вчерашнем желтом плащике. Она не одна – рядом, конечно же, юный оборотень. Прислушиваюсь к их разговору.

– Мама настаивает, что бы ты ездила со мной! – бубнит Тимоха – Опасностей в городе немало – так она говорит!

И добавляет:

– Не буду приставать, чесслово!

Вот урод! Еще и домогался до моей девочки!

Александра притормаживает, и насмешливо интересуется:

– Каких опасностей?

– Саш, ты многого не знаешь и не понимаешь! Этот новичок не зря тут появился!

Саша замирает, и внимательно смотрит на Тимофея. Похоже, его речи ей интересны. Так! Надо оборотня заткнуть!

На ступеньках появился тот парень, которого Демидов сегодня отогнал от Саши. Вот ты то мне и нужен! Внушаю… Рыжий замирает на несколько секунд, потом бросается к Тимохе, и хватает его за грудки.

– Ты чего на меня бычил утром, а-а? – гневно вопрошает он.

– Офигел? – возмущается оборотень, скидывая руку парня – Отвали!

Рыжий бросается на Тимоху, и пытается ударить. Конечно, оборотень легко справляется с ним, и откидывает, даже не используя всю силу – все же, сдерживается, опасаясь себя выдать. Рыжий не успокаивается – не позволяю – и снова мчится в атаку. На этот раз получает сильнее, падает, вытирает кровь из разбитого носа, вскакивает, и кидается снова.

– Тим! – вскрикивает Саша, пытаясь предостеречь Тимоху от мордобоя, но тому приходится снова отбивать атаку.

– Обкуренный? – сердито орет он, и осыпает нападающего ударами кулаков.

Саша торопливо удаляется от места потасовки, а я трогаюсь с места, и торможу возле девушки.

– Садись! – кричу я, открыв переднюю пассажирскую дверь. И Александра, не колеблясь, впархивает в салон.

Вижу в зеркало заднего вида, что рыжий валяется на ступеньках, а оборотень крутит головой, не понимая, куда пропала Александра.

– Достали! – тихо бормочет девушка, укладывая сумку на колени, и пристегивая ремень – Ладно Тим, он вообще неадекват, но с Пименовым-то что? Куда лезет? Его Демидов одной левой…

Шучу:

– Ретроградный меркурий!

Некоторые современные присказки я запомнил. Саша оценила – улыбается. Спрашиваю:

– Куда едем?

Как бы не знаю, где девушка живет – не должен знать!

– На кладбище! – произносит Александра, отчего я впадаю в прострацию.

– Куда?

– Мне нужно на Северное кладбище! – серьезно повторяет девушка, и объясняет – Сегодня годовщина смерти моего брата.

У-фф! Романтичное первое свидание намечается!

– Понятно! – говорю я, и вбиваю в навигатор название погоста. Хотя мог бы этого не делать – дорогу знаю хорошо.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ОН

Сладкий запах девушки заполнил, кажется, все пространство салона. Смотрю на тонкий Сашин профиль, на пухлые губы, на прядки светлых волос, выбившиеся их прически… Что бы не глядеть на ее шею. Вожделение крови, обрушившееся на меня в первые мгновенья нашей встречи, прошло – теперь мною руководит холодный расчет охотника. Но голод никуда не делся, и крутит мои вены и желудок. Однако, приходиться терпеть – Амулет Сопротивления Магии не даст мне навредить Александре. Нужно убедить девушку снять его!

Жду подходящего момента, а пока спокойно беседую.

– Соболезную по поводу брата! Что с ним случилось? – интересуюсь я.

– Его убили. Кто и за что – неизвестно.

– Прости! Не стоило спрашивать!

– Забей! Это было давно. Десять лет назад.

Саша замолкает, и смотрит в окно машины. Затем поворачивается ко мне, и спрашивает:

– Макс, мы с тобой…

Замялась, не решаясь сказать про поцелуй, и продолжила:

– Виделись вчера?

Киваю:

– Ага!

Саша смущается и радуется. Хах! Разочарую!

– Я приходил в универ, и видел тебя, возле стенда с расписанием.

– Помню, да! – задумчиво произносит она. Не понимает – приснился ей поцелуй, что ли?

Продолжаю расспрашивать Сашу, и слышу много важного. Что девушка живет у Демидовых знаю (но скрываю, ибо она нашего разговора не должна помнить), а почему живет – мне неизвестно. Оказывается – провинциалка, приехавшая к родственникам, что бы учиться в университете. Оборотни родня? Как такое возможно? Выясняю, что родство по линии матери Демидовых – значит, та матрона тоже человек.

Еще узнаю, что Тимофей родной брат Степана. Эта новость мне не нравится – одно дело провоцировать обычного щенка, другое – брата Охотника. Надо быть поосторожнее, похитрее, и действовать не так в лоб.

– Почему Тимофей от тебя не отходит? – спрашиваю я – Из-за того, что ты живешь у них?

– Мы встречались! – коротко отвечает Саша.

– Встречались? Расстались, что ли?

Кивает.

– Из-за чего?

– Он придурок! – снова краткий ответ.

Не хочет говорить на эту тему, ну и ладно. Не важно. В машине тепло, и Саша расстегивает плащик.

– Что за медальон? – интересуюсь, кивая на серебряную монетку.

– Этот?

Девушка крутит амулет, рассматривая рисунок, такой же, как у Демидова – меч на овале. Это не удивительно – и Охотников, и защиту от темных сил придумали в Святой Инквизиции.

– Евгения Михайловна сегодня подарила! – между тем, объясняет Александра, и добавляет – Мама Тимофея и Степана.

– Сегодня? – переспрашиваю я.

Саша кивает. У-фф. Вчера амулета не было! А что она сказала отсебятину – случайность, сбой.

– Приехали! – сообщаю девушке, и паркуюсь.

…Кладбища имеют особую атмосферу. Тишина, покой… Время, словно замедлившее свой ход. И некое величие. Даже я чувствую себя среди каменных надгробий мелкой букашкой. Пожалуй, здесь ощущается присутствие Бога…

Саша быстро находит нужную могилу, и мы останавливаемся у памятника с фотографией молодого человека. Вглядываюсь в лицо, в дату смерти… Александра достает из рюкзачка шоколадку, и кладет ее на край памятника.

– Глеба убили! – печально сообщает девушка – Тоже поехал учиться, жил у Демидовых, и… Погиб. Нашли за городом, со сломанной шеей.

– Может, несчастный случай? – бормочу, зная, что это не так.

– Да, в полиции сказали, упал неудачно! – кивает девушка – Но мои родители уверены – убили!

И я уверен, потому что сам ему шею и сломал. Потому что, этот Глеб был колдуном, некромантом, и напал на меня первым. Раскаяния, или неудобства перед Сашей за ее брата не испытываю – я защищался.

Странное совпадение! Александра оказалась сестрой некроманта, и привела меня на его могилу…

…Наконец, мы покидаем последний приют Глеба, и отправляемся обратно. Саша спотыкается, я ее подхватываю… Дальше идем под ручку. Близость девушки, и злая упрямая веселость, из-за того, что она сестра убитого мною колдуна, вселяет в голову мысль:

– У меня здесь тоже покоятся родственники! – сообщаю я.

– Правда? – удивляется девушка.

Киваю, и веду ее в старую, практически заброшенную часть кладбища.

…– Здесь совсем древние погребения! – показываю на памятники и надгробия, разной степени сохранности – полуразвалившиеся, и только тронутые временем.

Объясняю очевидное:

– У похороненных здесь не осталось близких, к ним никто не приходит, и за могилами не ухаживают!

В этой стороне погоста особенно тихо и жутко. Саша еще крепче цепляется в мою руку, мне же не боязно – вампиру не страшны мертвецы. Тем более, даже поднятые стараниями некромантов, эти ожившие уродцы днем не показываются, прячутся.

Место вечного упокоения древней аристократии Города настраивает на философский лад – в голову приходит сентенция, которую и озвучиваю:

– Говорят, перед Богом и смертью все равны. Но эти старые могилы говорят о другом: если ты беден, то через триста лет от твоей могилы не останется и следа. А если у родных умершего достаточно денег, что бы отгрохать памятник, то захоронение останется на века!

Саша смотрит на меня с удивлением, и я внутренне спохватываюсь – опять разглагольствую, как старик!

Надгробие, возле которого мы останавливаемся, сохранилось прекрасно, и на нем даже присутствуют выцветшие венки.

– Сюда кто-то ходит! – произносит Саша, читает надпись на табличке – "Аристовъ Николай Дмитриевичъ,1803—1823"… – и добавляет – Такой молодой, двадцать лет! Даже моложе Глеба!

И повернув ко мне лицо, спрашивает:

– Кто это?

Отвечаю:

– Родственник, как я и говорил!

– Ты его потомок?

– Нет! Николенька был слишком молодым, что бы иметь детей! Он погиб в юношестве!

– Погиб? Как?

– Сгорел. В те времена в Городе часто случались пожары.

– О-О! Печально! Страшная смерть! Откуда ты все это знаешь?

– Память об этом юноше в нашей семье передается из поколения в поколение!

Черт! Опять стариковский пафос! Совсем не умею общаться с современной молодежью!

Однако, привел я сюда Сашу не для разговоров – не смог поцеловать девушку у могилы ее брата, словно чувствовал его внимательный злой взгляд. Теперь можно, ибо человека, чьи останки здесь покоятся, не знаю. Хотя именно я, когда бываю в Городе, прихожу на могилу, и навожу здесь порядок. Как и на двух надгробиях по бокам, где похоронены родители Николая Аристова.

Беру в ладони маленькое личико Саши, и целую. Вначале мои губы робки и нежны, затем лобзания становятся сильнее, напористее, и наполняется страстью. Благо Александра не против, и даже несмело отвечает.

Мои руки спускаются ниже. Забираю тело девушки в объятия, прижимаю к себе. Губы скользят с ее рта на горло, захватывают нежную кожу вместе с бьющейся синей веной. Но клыки не выпускаю, хотя едва сдерживаюсь. Чувствую, как дрожит хрупкое тело в моих руках. Ей нравиться! Ее возбуждают поцелуи в шею!

Тело откликается на желание девушки, наливаясь тяжестью в районе паха. А разум словно плывет в дымке мучительного наслаждения, неудолетворенного желания, и нестерпимого голода.

В эту самую минуту, в мгновения блаженства, у меня возникла понимание: Александру нельзя убивать сразу! Она должна быть донором, и оставаться со мной так долго, на сколько ее хватит.

– Сашенька… – бормочу я, уткнувшись в ее шею – Поехали со мной, ко мне…

И тут раздается звук – пронзительный, тоскливый, жестяной – от которого даже я вздрагиваю, а из огромного полуразрушенного склепа, расположенного неподалеку, громко хлопая крыльями, вылетает стая больших птиц – ворон, наверное.

Саша вскрикивает, и испуганно ко мне прижимается.

– Не бойся! Мы к памятнику прислонились, а он едва держится, и шатается, скрипит! – говорю я. И не вру – присутствие темного, или потустороннего, не ощущается. И звук моей версии соответствует – скрежет железа.

– Пойдем отсюда! – бормочет девушка, тянет меня за руку, прочь, на более светлое и открытое пространство новой части погоста.

Быстро – Александра торопится убраться от древних склепов – следуем между могил и оградок. Кладбище большое, и если на нем сейчас присутствуют посетители, то нам не попадаются – тишина и безлюдье. Однако, чувствую взгляд, упершийся в спину. Оглядываюсь, прислушиваюсь, принюхиваюсь – никого! Видимо, девушка заразила паническим настроением, и мне показалось.

Саша успокаивается, только когда оказываемся за оградой, и подходим к машине.

– Ты меня обманул! – остановившись, и убрав руку, произносит девушка.

– В чем? – удивляюсь я.

– Мы встречались в ресторане! И целовались!

Смеюсь.

– Было дело!

Саша сердито стукает меня по груди кулачком, я опять хватаю ее в объятия, и опять целую.

– Поедешь со мной? – повторяю свой вопрос, заглядывая в глаза девушки.

– За границу? – спрашивает она, и добавляет – У меня нет загранпаспорта! И Демидовы не отпустят.

Теперь отстраняюсь я.

– Сколько тебе лет?

– Девятнадцать!

– Почему тогда ты должна спрашивать разрешение?

– Я же у них живу! – и повторят – Да и загранпаспорта нет!

У вампиров не бываает проблем с документами. И у Саши не будет, раз она со мной. Но… Приходится подыгрывать.

– Надо сделать! – произношу я, скрывая недовольство.

Какая она, однако! Законопослушная, и всего боится. Трудно будет увезти, если не снимет амулет!

– Тебя домой? – спрашиваю, усаживаясь за руль.

Александра, снова занятая ремнем, кивает.

– Какой адрес?

Я же "не знаю"!

Она немножко помедлила.

– Красная, дом 6.

Набираю в навигаторе. Что за…?

– Нет такого! – произношу обескураженно.

– Ой! Забыла сказать! Это за городом, и уже относиться к области! Поселок Поляны!

Вбиваю снова, на этот раз, успешно.

– Ого! Как тебе далеко добираться! – сокрушаюсь, и предлагаю – Хочешь, я буду за тобой заезжать каждое утро? Раз ты с Тимофеем ездить не желаешь!

– Тебе это будет неудобно! – говорит Саша, и я понимаю, по строго сведенным бровям, что это просто отговорка – она не желает, что бы и я ее возил. Не задумываюсь, почему, и не настаиваю – и сам не хочу таскаться, черт знает куда, каждое утро. Тем более, к дому оборотней. Если бы девушка согласилась, не знаю, как выкручивался бы. Но предложить было нужно – вроде как, я теперь ее ухажер.