Читать книгу: «Семь поворотов. Книга о том, как услышать себя и отправиться за мечтой», страница 2

– Галя, сколько можно докладывать денег в твое предприятие? Может быть, хватит?

Но это меня не остановило. Я упорно продолжала, веря в успех предприятия, до тех пор пока Ikea не запустила доставку онлайн. Когда они объявили, что будут через «Деловые линии» доставлять по всей России, то тут я «схлопнулась». Вот, это второй глобальный факап.

Причем я сейчас спрашиваю сестру, мужа, бабушку:

– Слушайте, ну ладно – я дура, но вы меня зачем поддерживали в этом? Вы зачем это делали?

Наверное, они видели твои горящие глаза и верили в твой успех?

Скорей всего да, но сейчас я не понимаю, почему меня никто не остановил и не сказал: «Галя, это дурь!»

Такого текста я не слышала ни разу. Я с горящими глазами твердила:

– Ребята, сейчас все будет!

И они верили. Вот это обратная сторона того, что тебе верят, даже когда ты делаешь полный бред. Но никто не отрезвил, никто за плечи меня не потряс и не вразумил.

Галя, что тебя драйвит в твоих проектах? Почему ты думаешь, что это будет тебе интересно через 5 лет? Тебе не надоест делать ремонты до пенсии?

Во-первых, задач очень много. Вот есть какие-то блоки: финансы, стратегия, HR, маркетинг, продажи, производственный блок, закупки – и я по кругу двигаюсь от одного блока к другому.

Я вот так себе представляю. Вот тут вот течет – ты пошел подлатал, посмотрел, раскрутил, нанял людей, посоветовался, взял консультацию, поработал, наладил. Вот тут течет – ты туда побежал и все это настраиваешь. И ты не в рамках какой-то одной задачи… Ну то есть ты не сидишь в одних штанишках, которые стали тебе малы, а ты постоянно их меняешь.

Но есть один момент. Я совершенно не руководитель. Я предприниматель. И от всего, что касается операционки, когда уже все процессы поставлены и все работает, меня начинает потрясывать. И вот сейчас опять началось. (Смеется.)

Мы вычистили многие процессы, уже и регламенты написаны, и инструкции есть, блоки прорисованы, орг. структура есть. Сейчас ERP в какой уже раз дорабатываем, и я понимаю, что меня уже полгода как колбасят новые идеи: «А давайте вот туда? А теперь вот эта новая идея? А еще мы можем рядом с этим бизнесом сделать вот такой бизнес, они очень логично друг в друга встраиваются».

И я тем самым начинаю отвлекать мои светлые головы на какую-то ерунду. То есть это не ерунда, это ряд новых проектов, каждый из которых можно потестить, и из того, что выстрелит, сделать новый бизнес, совершенно точно. С финансовой раскладкой, с пониманием рынка, объема, доли всего. Но не текущими сотрудниками. Вот это явно надо делать новой командой и какими-то новыми людьми, потому что я сейчас всех отвлекаю.

Что посоветуешь из сегодняшнего дня той Гале, которая стоит на старте?

– Классный вопрос!

«Just do it».

У меня только одно слово – быстрее. Все то же самое, но быстрее, чтобы нигде не притормаживать. Мало того, что решиться надо, но потом надо бежать! Могло бы быть быстрее, могло бы быть больше, точно. Очень много было «затупов», каких-то сомнений: а вдруг? А что скажут? А как подумают? А как посмотрят? А наверное, мы еще маленькие. «Не пойдем к застройщику, мы еще маленькие». Надо брать и делать, а там – будь что будет.

Алла Рам
Из физиков – в лирики

Сегодня Алла Рам – коуч по ценностям и смыслам, арт-терапевт, игропрактик и просто фея доброй атмосферы. Мы знаем друг друга еще со школьных лет, наше знакомство началось на заседании районного комсомольского штаба «Ровесник». Звучит это скучно и протокольно, тем более что собирались мы в здании райкома партии. Но там было круто! Песни под гитару в орлятском кругу (и не только комсомольские), организация массовых мероприятий для выездных лагерных сборов, планирование конкурсов, дискуссий… Жизнь там била ключом! И Алла была одной из наших «заводил», всегда с гитарой, с озорной улыбкой и неизменными кудряшками.

Как думаешь, твоя активная комсомольская юность повлияла на твой карьерный путь?

Действительно, все идет со времен школы. Мы же проводили в школах всякие воскресные мероприятия, мы это все придумывали. Мы собирались, генерировали идеи, проводили обучающие встречи… Фактически, мы сами организовывали эти сборы – «Искра», «Эврика». Мы придумывали, как это будет от начала и до конца, все эти события, учебные программы, вечерние мероприятия – то, что сейчас называется «лидерские смены», мы это делали еще фиг знает когда.

Алла, ты ведь училась на физфаке. Откуда появились рисование, фестивали, игры – все то, чем ты занимаешься последние несколько лет?

Как это часто бывает, в школе есть любимая учительница, на которую ты западаешь. Благодаря любви к этой учительнице тебе нравится ее предмет. В старших классах у нас была потрясающая учительница по физике. А поскольку я училась в маленькой школе, учителя часто вели несколько предметов одновременно. И наша учительница физики преподавала еще черчение и рисование. Представляешь, какой букет? И в моем случае все это собралось впоследствии: и физика, и ИЗО, и даже черчение пригодилось – в виде сакральной геометрии.

Уже спустя много лет я поняла, что эта учительница оказала на меня огромное влияние. Именно то, что в ней спокойно и очень органично сочетались чувство вкуса, чувство ритма, чувство прекрасного, и при этом она могла очень красиво физику объяснять, понятно и доходчиво. И физика, и лирика в ней прекрасно уживались. И оказалось, что во мне тоже рядышком уживаются и физика, и рисование; одно другому не противоречит.

Именно благодаря этой учительнице ты пошла учиться на физфак?

Да, именно так случился физфак. Я окончила школу с золотой медалью, сдала всего один экзамен (физику) и поступила.

А там началась другая жизнь – студенческая! Стройотряды, капустники, день студента, день первокурсника. Ну я же не могла мимо пройти! Начались новые движухи, я стала общаться с большим количеством людей, и это были не случайные люди, а близкие по духу. Все они были из той же комсомольско-педотрядовской среды: «Искра», «Эврика», «Комсорг».

И тут началась другая история, не совсем карьерная: я замуж быстро вышла, родила сына, и доучиваться пришлось, уже будучи мамой.

Я как сейчас помню, четвертый или пятый курс, сдаю зачет по английскому, залетает в кабинет мой маленький Леха, ему всего два с половиной было, и говорит: «Мам, ты скоро?» Преподавательница растаяла и тут же поставила мне зачет. Это был единственный раз, когда сын помог мне сдать экзамен.

Ты работала по специальности после универа?

Да, шел 1991 год, перестройка в самом разгаре, но в вузах еще действовала система распределения выпускников, и я попала в закрытый военный институт, где проработала целый год. Там было очень тоскливо. Представляешь, сколько энергии во мне бурлило, сколько желания самореализоваться, как хотелось движухи? А рядом со мной работали взрослые и скучные дядечки, которые перекладывали бумажки, вели какие-то научные дела, и я поняла, что самое лучшее дело – уйти в декрет.

На мой взгляд, это были типичные карьерные вехи в Советском Союзе: институт, распределение в престижное место, декрет. У меня зарплата была сто двадцать рублей, а у обычного молодого специалиста в те времена было сто – сто десять. «Она работает в „Пентагоне“» – это круто звучало! Мне повезло, но я так не считала. Мне хотелось идти своим путем. А перекладывание бумажек за хорошую зарплату не зажигало и не грело. Не мое.

Все сложилось. Мы хотели второго ребенка. И, уходя в декрет, я понимала, что уже не вернусь туда.

Это было такое время интересное: разворачивалась рыночная экономика, стали появляться новые предприятия, и наши однокурсники сообразили бизнес на троих, начали заниматься оптовой торговлей. Им был нужен человек, который грамотно и адекватно разговаривает с людьми, и они меня позвали помощником на телефон.

Я пошла работать к ним на маленький склад в гараже, куда привозили товар, а потом развозили его по магазинчикам. Потом они сняли маленькую комнатку, поставили факс, купили мне компьютер, и я помогала им: отвечала на телефонные звонки, принимала заявки, люди приезжали-уезжали, забегали попить кофе, оставляли какие-то бумажки – я начинала как секретарь. Это была моя первая коммерческая работа. И это было очень круто, я зарабатывала 500 баксов.

Да, это было реально круто! А что это за компания была?

Она называлась «Семь холмов».

Слушаю Аллу и удивляюсь, насколько тесен мир. Я тоже работала в этой компании 10 лет спустя, когда она уже стала крупной региональной фирмой с федеральными контрактами. Так вот, у нас из уст в уста передавали историю об учредителях, которые начинали бизнес в гараже и развозили товар по киоскам сами, в больших сумках, на троллейбусе.

Я проработала там шесть или семь лет. За это время компания выросла сильно, и моя карьера – в унисон с ней. Уходила я с должности финансового директора крупного холдинга, в котором было семь филиалов и головная компания.

А ты как-то училась, чтобы расти вместе с «Семью холмами» в таком направлении экономическом? Ты же была физиком?

Да, я радиофизик по образованию. Начала работать секретарем. Когда компания стала расширяться, я возглавила операторскую службу. У меня всегда хорошо было с техникой, я могла с таблицами и программами быстро осваиваться. Моя служба набивала накладные, готовила документы на развоз, принимала заказы.

Потом, когда компания выросла в холдинг, когда у нас появились филиалы и головная компания, к нам пришел новый финансовый директор. На эту роль пригласили женщину – переселенку из Казахстана с опытом работы в очень крупной компании. Мне предложили перейти к ней в новый финансовый отдел. И именно эта женщина меня всему и учила. Когда она сама пошла поучиться на MBA, рассказывала всякие смешные эпизоды про то, как преподаватели по финансам задавали ей кучу вопросов и советовались с ней. Она была практик, а эти преподаватели – теоретики. Спустя несколько лет, уходя из компании, она меня оставила вместо себя. При этом именно тогда она мне вдалбливала в голову одну мысль: «смотри всегда в корень». Люди могут говорить одно и то же слово, но подразумевать совсем разные вещи.

Тогда она мне прям вложила в голову вот это «зри в корень» и «разбирайся в самой сути». И это очень важная тема была. Вроде как про финансы, но и не совсем про цифры. Уже потом, когда я поступила на президентскую программу по специальности «Менеджмент», многое из того, чему учил меня мой финансовый директор, встало на свои места.

А почему уходила оттуда?

Во-первых, это была мужская среда, мужская компания, и должность начальника финансовой службы была пределом возможного. О горизонтальных карьерных перемещениях тогда еще никто даже не говорил. Смена деятельности в рамках одной организации, открытие новых направлений – на тот момент не было таких вариантов. Дальше просто некуда было двигаться, я достигла потолка, а мое нутро, оно хотело расти и развиваться дальше. И потом, в жизни есть определенные циклы, шесть-семь лет. Я шесть лет проработала в этой компании, и нужно было выходить на новый виток.

А во-вторых, супруг меня подбил. Он как-то сказал:

– Смотри, можно продавать программное обеспечение, взять дистрибьюторство.

А мне вообще это было непонятно, абсолютно незнакомая для меня сфера.

– Ну хорошо, – говорю, – давай попробуем.

Я начала смотреть, что происходит в регионах с этим программным обеспечением, кто его продает, кто покупает. А там шесть дилеров. Думаю: «Блин, господи, зачем это нужно? Эта конкуренция?» И хорошим уроком для меня было то, что, когда мы стали заниматься дистрибьюторством, выстраивать свои каналы продвижения, я поняла, что не так страшен черт, как его малюют. Да, в списке потенциальных конкурентов было шесть дилеров, но выяснилось, что один уже бросил этим заниматься, другой мало что делает, третий – обслуживает только свою постоянную клиентуру, четвертый тоже не такой уж и конкурент… И оказалось, что особо не с кем было толкаться.

И снова мы с вами встречаем тот же рецепт успеха: «Не так страшен черт, как его малюют». Стоит начать делать, разбираться в продукте, в рынке – и появляются варианты продвижения, способы развития. Смотрите, что было дальше.

Мы зарегистрировали компанию и очень быстро стали лидерами по этому программному продукту. Дальше пошел разговор: «А что еще взять? Как расширять продуктовую линейку?» И это при том, что я ничего на тот момент не понимала в программном обеспечении. Понятно, что я работала финансовым директором, и делала бюджеты на семь филиалов в Excel, но я была совершенно далека от компьютерных программ.

А в 2004 году, спустя три года после ухода из «Семи холмов», у меня появилось еще одно направление. Я очень сильно загорелась CRM-системами. Я изучала рынок программного обеспечения, и мне эта тема запала в душу. Я увидела, что это очень модернистское направление, впереди идущее. Автоматизированное ведение клиентской базы с полной историей клиента. Когда я устраивала семинары для продвижения этого принципиально нового продукта, участники подходили ко мне, пожимали руку и говорили:

– Слушай, это, конечно, круто все, но это для них там, на Западе. Классно, что ты про это рассказываешь, но куда нам, русским людям, все эти западные штучки?

Примерно такая реакция была. А я была белая ворона, которая говорила:

– Ребята, посмотрите, как это важно! Без этого жить скоро будет невозможно.

Это был 2004 год, и на меня очень странно смотрели.

Я помню, как мы с тобой встретились на какой-то выставке, и ты мне тогда рассказывала как раз про эти CRM-системы. Я тебя слушала и ловила себя на мысли, что я вообще не могу понять, о чем ты рассказываешь. Я понимала, что это очень крутой интеллектуальный продукт, но как его приложить – это было за пределами сознания.

Вот именно! И у меня все время так. Я недавно услышала новое слово «трендсеттер». Это человек, который видит тренды, улавливает новые тенденции и понимает, что это важно. Начинает про это всем рассказывать, но так как он видит это раньше других, то в глазах людей он выглядит городским сумасшедшим.

Я слышала, что Водолеи часто бывают такими носителями новых идей. А ты кто по гороскопу?

Я Козерог, поэтому если есть какая-то задача… то я просто пру туда, не сворачивая. В 2004 году мы создали тренинговую компанию «Интеллект сервис» для Сергея (первого супруга Аллы), я запустила CRM-направление для себя. У меня тогда такой период был: я многое успевала одновременно: двое детей, семья – все это никуда не делось. У нас бабушки вечерами сидели с детьми. Утром я ехала на работу, а вечером – на занятия. К вопросу о том, какими силами все удавалось, есть веселая история. В 2001 году после первых экзаменов на «Президентке» мы пошли отпраздновать это событие. Выпили по рюмашке чего-то, вышли на улицу, и я в обморок упала. Меня одногруппники ловили.

Неудивительно. Я, когда оценивала Президентскую программу для себя, не рискнула пойти на нее, потому что учиться пять дней в неделю по вечерам, да еще и субботу полдня – я бы не вытянула.

Перечитываю запись нашей с Аллой беседы и вижу еще один способ круто поменять свою жизнь. Выкладываться на всю катушку, что бы ты ни делал. Ресурсы и помощь приходят по мере твоего продвижения к цели. Силы откуда-то берутся сами собой.

Я сейчас вспоминаю и не могу дать себе ответ, как это было возможно – в таком режиме прожить. Откуда была такая энергия?

Вот. Так мы и развивали наши 3 направления бизнеса. А в 2008 году, когда у нас развод случился, мы разделили компанию. Это оказалось не так уж сложно, потому что тренинговое направление было Сережей сделано, с ним и осталось, а CRM и софт были изначально мои и, соответственно, со мной остались. Масса оргвопросов: общий секретарь, общий бухгалтер на два юрлица, общий офис, общая сеть, – все это было решаемо. Для меня всегда была очень значима тема партнерства. Я считала особенно важным корректно разойтись, если прекратились отношения.

Когда мы расходились и разделяли компанию, мои сотрудники только через месяц поняли, что происходит. Понимаешь? Месяц! Я так все выруливала, что мы просто решали рабочие вопросы. И когда через месяц один из сотрудников задал мне конкретный вопрос о нас с Сергеем, я сказала: «Да, мы расходимся». И это не особо потрясло наших коллег, потому что все происходило максимально бережно.

Это особенность Аллы – грамотно выходить из устаревших отношений, из работы, которую переросла, или из бизнеса, который перестал дарить драйв. На мой взгляд, это то, что помогает ей двигаться вперед, не застревать в отработанном и пережитом.

Несколько лет я наращивала мой бизнес по продаже CRM. А потом 2009 год, кризис, и я была на грани. Непонятно, что делать, остановились проекты, перестали поступать платежи, фактически не было средств на то, чтобы содержать компанию, платить зарплату, оплачивать офис.

Я подумала: «Ну, надо сотрудникам честно сказать о том, какое у нас положение складывается». Я пришла в офис, собрала всех:

– Вот так и так, буду говорить все, как есть. Многие из вас понимают, что сейчас происходит в экономике, кризис коснулся и нашего бизнеса. Клиенты нам не платят. Вы вольны принять решение, я не обижусь, если пойдете искать новое место. Я понимаю прекрасно, что у многих семьи, обязательства и разные обстоятельства.

На что мне несколько человек сказали:

– Слушай, но были какие-то задачи, которые давно откладывались. Сайт переделать, еще что-то… Давай мы пока этим займемся? Пока штормит.

Всегда находились доброжелатели, которые говорили:

– Да им некуда было идти, твоим сотрудникам. Везде плохо было.

Они правы, но лишь отчасти. Если бы отношения в моей компании были совсем хреновые, то люди бы просто развернулись и встали на биржу. А у меня несколько ключевых сотрудников сказали:

– Давай мы пока порешаем те задачи, до которых раньше руки не доходили.

И сели переделывать и улучшать сайт, что-то с базой данных доделывать.

Слушаю Аллу, а по спине – мурашки. Потому что в моей карьере не было владельца бизнеса, который в трудные времена мог прийти к своей команде и честно говорить с людьми о проблемах. Завидую ее сотрудникам. Им повезло с капитаном корабля!

Проходит всего два месяца, и в августе мы заключаем достаточно хороший контракт, который дает нам денег и большой объем работ, сразу на несколько месяцев. Он был гораздо больше, чем наши обычные проекты. И все, у программистов есть работа, появились деньги на развитие. И я не знаю, что развернуло ситуацию в нашу пользу. Не нам решать, как звезды сходятся, но фактически этот проект был прорывным, он был принципиально более сложным, чем то, что мы раньше делали.

Мне кажется, этот рецепт успеха можно сформулировать так. Когда бизнес в кризисе, когда кажется, что проблемы не решаемы, разговаривай со своей командой и продолжай делать начатое.

А дальше меня позвали в партнерство двое московских «дядек», они предложили объединиться. У них была в Москве компания внедренческая. Им нужна была помощь в определенных моментах, у меня были ресурсы для решения, более дешевые, чем в столице. В IT-проектах это нормально – задействовать людей, которые живут в разных городах, работая удаленно, решая совместно крупные задачи, программируя части общего целого.

Мы объединились, и это был следующий виток развития. Я стала кататься между Москвой и Воронежем, у меня появились еще более глобальные проекты. Я в Москве сделала несколько продаж, и это были крупные контракты. В Воронеже просто нет таких клиентов. Это были совсем другие бюджеты, работа по каждому из них длилась более полугода.

И я уже предчувствую какой-то подвох…

(Алла улыбается.) Да. В это время звезды сошлись совершенно особенным образом, Венера пришла в какой-то дом… И, как мне и обещали астрологи, начался мощный период творческих проектов.

Дело было так. Мы едем с моим московским партнером Петровичем на переговоры. Возле метро нам суют бумажку, такую красивую, приглашают на занятия по рисованию. А Петрович тоже не чужд творческим штукам, говорит:

– Ну что, Анатольевна, пойдем?

Я говорю:

– Да, пойдем сходим вечерком.

А он старше меня, седой уже дяденька. У нас с ним очень хорошие отношения. По-отечески он так ко мне относился. И мы пошли с ним на эти уроки по рисованию, ему понравилось, мне понравилось. Ну и, как ты понимаешь, «лед тронулся», ничто не случайно.

Слушаю и удивляюсь причудам судьбы. Интересно, а если бы не эта бумажка у метро, как сложилась бы карьера Аллы дальше?

Тогда я поняла, насколько сильно меня штырит от рисования, и начала вести такие же занятия сама. У меня в Воронеже сразу несколько групп собралось. И народ в восторге! Многие до сих пор вспоминают эти классы по рисованию и говорят:

– Тогда на твоих встречах я позволила себе рисовать. Я разрешила себе снова творить.

Это действительно для многих было прорывным.

Я до сих пор жалею, что тогда не попала на твои занятия.

А параллельно у меня проекты в Москве шли, я приезжала туда на несколько дней, решала рабочие вопросы и уезжала обратно в Воронеж.

Я еще обнаружила вечерние курсы по живописи. Стала туда ходить. Потом появилась восточная живопись со своей философией, китайская живопись, тут меня совсем накрыло. В общем, я попала в очень интересную студию. Стала там заниматься и однажды разговорилась с парнем, который организовал эту студию, говорю:

– А я тоже хочу вести такие занятия.

А он мне:

– Да пожалуйста! Походи неделю к разным преподавателям, посмотри, кто как работает. Постажируйся.

И в тот момент мне стало понятно, что очень трудно сочетать управление моей компанией в Воронеже, переговоры с ИТ-клиентами в Москве и рисование. В очередное утро я проснулась и поняла, что сидеть на этих двух стульях очень трудно.

Я пришла к своим московским партнерам:

– Мужики, надо поговорить. Я хочу выйти из этого бизнеса и прекратить эту деятельность.

– А что ты будешь делать?

– Я буду рисовать и учить других рисованию.

Ты представляешь себе, что за выражение лица у них было?

У виска пальцем крутили.

Петрович, он тоже творческая натура, понимал все прекрасно, и даже в глубине души мне завидовал, что я решилась. Он всю жизнь творческий, но не решился. А я взяла и сделала. Он мне сказал:

– Ты crazy, но я тебя уважаю, я так не смог.

Ал, а финансовые риски этих изменений ты оценивала?

Конечно! У нас, Козерогов, с логикой все хорошо, и я понимала прекрасно, что это серьезный провал по деньгам. Причем ситуация абсолютно непредсказуемая: сколько я буду зарабатывать? То ли буду, то ли нет, сегодня есть, завтра нет, и не очень понятно, когда будет. Но если есть этот зов, ты ничего не можешь сделать. Меня позвало, и понимала одно: мне просто надо туда, и все!

И вот я с моими московскими партнерами обсудила, что выхожу из бизнеса, и при этом сказала:

– Давайте подумаем, как это сделать корректно. Я вижу это так: те проекты, которые я курирую, доведу до конца. Но ни одного нового проекта я не возьму, продажи крупным клиентам я также прекращаю, и я не беру в кураторство ни одного нового проекта.

И реально мой выход длился еще месяца четыре, а то и полгода. Мне было нужно один большой проект завершить, поскольку я была главным контактным лицом, координировала все ключевые моменты, помогала решать множество вопросов в процессе внедрения. Меня невозможно было заменить кем-то со стороны.

Я завершала этот большой проект, но параллельно я уже начала плотно заниматься рисованием и пошла на стажировку по восточной живописи.

Меня в творчество снесло так, что некоторые считали, что мне крышу сорвало. Я вдруг из бизнес-леди с короткой стрижкой в строгих брючных костюмах превратилась в женщину, которая носит платьишки, отпустила кудри снова. Иньская часть из меня полезла со страшной силой.

И вот я очередной раз возвращаюсь с проекта в Воронеж. Приезжаю на вокзал и опаздываю на поезд. Ты представляешь? Я ведь езжу постоянно, логистика уже выверена до мелочей, и тут вот что-то такое складывается – я опаздываю.

Иду, меняю билеты, и до следующего поезда у меня еще два часа. Надо куда-то время деть. Рядом с вокзалом универмаг «Московский», я захожу в «Леонардо», и первый стеллаж, который я вижу – с книгами. Меня как магнитом тянет к нему. И первая книжка, которую я замечаю, называется «Точечная роспись». Я беру ее с полки, листаю и понимаю, что я ее из рук выпустить не могу. И всю дорогу я листаю эту книжку, у меня уже руки чешутся, я уже хочу осваивать эту этническую роспись. Приезжаю в Воронеж, захожу в интернет, нахожу автора книги и пишу ей: «Я хочу к вам заниматься! Мастер, возьмите меня к себе!»

Со стороны выглядит так просто. Открыла книжку, поняла, что хочет освоить новую технику, написала автору. Секрет в том, что нет лишних раздумий «писать – не писать автору», нет паузы. Почувствовала искру – и сразу начала делать!

А она мне пишет: «У меня группа уже идет, записывайтесь в следующий набор, через месяц», – и дает мне контакты организаторов в Москве. И я все свои рабочие встречи подстраивала под это расписание. Все свои поездки, встречи и контакты, – я все подгоняла так, чтобы приезжать в Москву на эти занятия по росписи.

Естественно, все, чему я там училась, я привозила в Воронеж. Как только я объявляла: «Ребят, есть новая крутая тема для обучения!», группы собирались как-то сами собой. Как только я кидала ключик и говорила:

– А вот такую технику рисования хотите?

Все отвечали:

– Да!

И сразу приходили ко мне люди заниматься. Это, действительно, не те деньги, которые я зарабатывала на IT-проектах, но мне было настолько кайфово. Потому что при этом был нереальный драйв.

И еще в то время я начала ездить на всякие фестивали. Там я узнала о сакральной геометрии.

Ты понимаешь? Где IT-проекты, а где вот это вот все.

Алла так заразительно улыбается, что невозможно не улыбнуться ей в ответ. Эта улыбка – ее оружие еще со школьных лет (я помню). Она искренняя, прямо из сердца, словно говорит тебе: «Привет! Я рада тебе. Ты – классная, и вместе мы можем придумать какие-нибудь крутые штуки».

Те три года были как другая жизнь. И только сейчас, обучаясь спиральной динамике, я поняла, зачем это все (и рисование, и фестивали) было мне нужно. Я добирала отрицаемый мной фиолетовый уровень мистических знаний. (Это термин из теории спиральной динамики развития. Фиолетовый – один из уровней развития личности, когда человек верит в магию, волшебство и доверяет доброжелательной Вселенной.) Я же такая умная, такая рациональная и правильная была, что отчасти отказалась от женской нерациональной части себя. Это в том числе и повлияло на то, что брак распался.

Именно эта петля, этот активный уход в творчество дал мне сейчас возможность спокойно принимать в себе противоположности: физиков и лириков, быть красивой женщиной и быть умной. Понимаешь? Нам же внушали, что либо умная, либо красивая. Ты либо там красивая и тупенькая блондинка, либо… Ну, извините, я не засуну никуда ни мозг, ни красоту. Как в анекдоте: «Бороду-то я сбрею, а мозги куда девать?»

А что было в это время с твоим бизнесом?

Бизнес, который в Воронеже, был совсем заброшенный. Я появлялась в офисе, но совсем не ныряла в детали. Закончилось все тем, что я пришла и сказала:

– Вы же без меня можете себе деньги зарабатывать? Так зарабатывайте сами.

CRM-часть без меня была не жилец, а все, что связано с софтом и с обслуживанием, спокойно могло работать и без моего участия.

И как они на это отреагировали?

На самом деле, там уже был человек, который взял управление в свои руки. Была женщина молодая, она оформила себе ИП и продолжает обслуживать текущих клиентов.

Многие считают, что у меня увели бизнес. Я говорю: можно на это и так посмотреть. Но CRM-часть всегда была моя, и увести ее было невозможно. Потому что она завязана на мою личную экспертизу. И если я прекращаю этим заниматься, то это означает, что вместо меня нет никого, и нет этой части бизнеса.

Но есть часть, которую может делать любой. И вот ее можно легко увести. Но мне она в принципе никогда не была интересна. И что, вы мне предлагаете оставаться в том, что меня уже не греет? Продолжать вливать энергию туда, куда она уже не льется? Потому что у меня ее дофига и ее деть некуда? Нет! Я ее лучше буду отдавать там, где есть отдача. Я вливаю энергию в творчество, и она возвращается обратно в виде моего другого состояния.

Мне думается, это следующий секрет Аллы: вливать энергию туда и там, где есть отклик и отдача. Где «греет». Тогда и группы набираются сами собой, и учителя появляются в нужный момент.

Пришел период, когда мне стало понятно, что надо и офис закрывать. Если они хотят сами продолжать, то пусть становятся совсем самостоятельными, со своим юрлицом.

Я к этому не сразу пришла, какое-то время все тянулось в вялотекущем режиме. А спустя какое-то время я поняла, что готова объявить:

– Так, ребята, заканчиваем. Меня тут, по-честному, совсем нет. Вы дальше делаете, что хотите, но я здесь закрываю.

И я раздала мебель, офисную технику:

– Кому что надо, забирайте.

На «Авито» за копейки распродала лишнее. Меня это больше тяготило, чем давало какую-то поддержку. Сейчас понимаю, что это очень правильно – закрывать хвосты. И… спустя какое-то время я поняла, что по большому счету надо было чуть-чуть раньше закрыть этот бизнес. То есть на пару лет раньше.

Это одна из тех ошибок, которые я знаю за собой. Но помним главный принцип коучинга, что с тобой все окей, и ты в каждый момент времени принимал лучшие свои решения. Видимо, было недостаточно каких-то внутренних ресурсов для того, чтобы так резко отрезать, поэтому я все это пустила на самотек. Оно как-то там работало само, а я занималась уже другими вещами.

А что бы тебе дало, если бы ты завершила это на два года раньше?

Наверное, это с точки зрения энергии было бы более правильно, и у меня было бы ее больше на другие проекты.

IT-бизнес, продажи CRM-систем, рисование и сакральная геометрия… А сейчас ты еще и трансформационные игры проводишь. Как они появились в твоей жизни?

Наверное, в 2015 году, когда я закрыла офис, ко мне стал возвращаться коучинг, люди стали ко мне обращаться, просили коучинговые сессии, и в это время тема ценностей начала меня особенно цеплять. И получилось так, что через эту тему с ценностями я попала в игровой мир.

Подожди-подожди. Коучинг? То есть ты еще и коучингу когда-то успела обучиться?

Да, я получила сертификат коуча в 2010 году. Я узнала, что в Воронеже идет программа Международного Эриксоновского университета, когда уже первый модуль начался, и меня взяли на второй модуль. Мне кажется, что это типичная моя стратегия – сразу попадать во второй класс. Часто, изучая что-то новое, я захожу на level 2, как будто мне начальная школа не нужна.