Читать книгу: «Чоки», страница 3

Глава 3

Определенно, я потерял Чоки. Пока справлялся с байком, пытаясь в удобном месте припарковать, брат затерялся в толпе. Напрасно поискал его глазами, он благополучно от меня оторвался.

Фестиваль организовали масштабный, развернувший свою шумиху на двух полях, третье отведя под парковку. Сцена поражала габаритами и футуристическим видом, звук на этот раз заслуживал отдельной похвалы. Людей же собралось так много, что пришлось потратить несколько минут, прежде чем я нашел Гирда. А рядом с ним компанию друзей, при виде которых меня охватил короткий паралич. Вряд ли бы получилось вспомнить, когда мы собирались вместе в последний раз.

Громыхающая музыка нам не позволила увлечься беседой, да и не особо любили трепаться в таких местах. Диджеи уже вовсю запустили чистый выброс энергии по толпе, что настигло нас в равной мере. Девушки принялись ломиться к сцене, завлекая и нас. Но первым делом мы открыли пробирки.

Я затянулся парой глубоких вдохов, и этого хватило, чтоб спустя несколько минут звуки резко стали отчетливей, масса людей – незаметной. Музыка приобрела стихийное звучание, вливающееся в мозг и тело потоком адреналина. Резко диджей направил лишь на нас свою магию.

Бездействие и безучастность казались преступлением. Измерить время, которое мы провели в трансе, под видом исступленного сотрясания себя и земли под собой, мы могли лишь по сменяющимся ремиксам и семплам. Без перерыва нам бросался вызов с динамиков, оглушающий, превращающий людей в цельный сгусток энергии. Массовое безумие накрыло всех без исключения, и в том была вся прелесть таких мероприятий – люди дали выход эмоциям до предела. Мы и пришли за этим импульсом, готовым дать запала даже издыхающему механизму.

Конечно же, далек от Tomorrowlend, как земля от солнца, и, разумеется, ничуть не приближенный к AMF, тем не менее фестиваль восхищал пиротехникой и визуальными эффектами, со зрелищным лазерным шоу с наступлением ночи. Выступила только пара знакомых мне диджеев (а в мире хардстайла и всех его подвидов я знал почти всех его лучших представителей), но и несколько новых имен я записал в заметках, чтоб лучше познакомиться с их работами. А в окружении друзей, полноценно разделяющих мои вкусы в музыке и развлечениях, этот рейв впечатлил безоговорочно.

Когда все взмокли до трусов от пота, а девушки принялись вешаться на нас в изнеможении, прося передышки и воды, пробилось здравое предложение.

– Поехали к Вэнсу!

Едва различил голос Гирда, но сразу вник в слова.

– Да! – с трудом удерживая одну из подруг, я искренне хотел бы избавиться от этой ноши. – Фини, твою мать, взбодрись! Поехали к Вэнсу!

– О да! – отозвалась она мгновенно. – Погнали!

Отпустив мои плечи, наконец, она подхватила босоножки и кинулась босиком к подругам. Я не сдержал вздоха.

Парни устремились к парковке, пока я набирал сообщение брату. Поставил его в известность о наших планах и получил ответ, немало меня расстроивший.

«Езжай без меня».

Еле удержался за ускользающее настроение.

– Как хочешь.

Уже почти отправил в карман телефон, когда получил новое сообщение.

«Буду позже».

– О да! Не все мозги потерял.

Резко приободрившись, поторопился вслед за друзьями.

Толпа собралась немаленькая, но быстро все разбились по парам на мотоциклах, остальные затесались в одном автомобиле.

Мне досталась в пару Ливи. Понял это, когда в меня вцепились тонкие пальчики и к спине прилипла упругая грудь.

– Я так давно мечтаю, чтоб ты меня покатал! Обожаю ездить верхом.

Ну, кто еще мог так возмутительно сладко и смело провоцировать парней, кроме нее? Повернув голову, наткнулся на вызывающий взгляд карих глаз, давно меня преследующих. И в целом Ливи умела привлекать внимание соблазном сочных форм и красивого лица.

Окинув взглядом ее тонкое платье, держащееся лишь на две лямочки, короткое настолько, что и платьем его было трудно назвать, я не подавил вздоха.

– Ты замерзнешь за две секунды.

– Не замерзну, – проворно нырнула руками мне под куртку и пробралась под полы футболки. – Вон ты какой горячий. Крепко-крепко прижмусь к тебе, и все будет в порядке.

Мы хорошо ладили. Была не столь легкомысленной, какой пыталась казаться, обладала почти всем, что мне в девушках нравилось. Но, очевидно, на секс без обязательств мы смотрели по-разному.

– Завтра будешь звонить с простудой и просить заботы. Ну на хер!

Отстранив ее от себя, достал из сетки, прикрепленной к мотоциклу, шлем и куртку брата и бесцеремонно принялся ее одевать. Ливи разразилась смехом, но с удовольствием далась моим рукам.

– Какой же ты заботливый. Сразу видно, что у тебя есть младший брат.

– Он не младше меня. Между нами разница в несколько минут.

– И кто же младше?

– Не знаю. Мать об этом не говорит, что весьма целесообразно. Садись уже, а то пропустим все веселье.

– У нас может быть свое…

Не дал договорить, натянув ей на голову шлем. Ливи отозвалась приглушенным смехом, но послушно кивнула.

– Все равно не отвертишься от меня.

Предпочел сделать вид, что не расслышал.

Сев в седло мотоцикла, быстро надел шлем и запустил двигатель. Ливи резво оказалась позади меня, плотно приникла к спине и явно с удовольствием крепко обняла за пояс. Сразу же назрел вопрос: «Какого черта я сопротивляюсь ее настойчивости?».

Не успел прийти к мнению, что нет ни одной категоричной причины, из-за которой противился ее соблазну, как Ливи сама напомнила мне об этой весомой причине.

– А Бастиаан тоже будет?

– Ты опять за свое?

– Я просто спросила!

– Ливи, – выпрямился и крепко стиснул ее пальчики. – Давай без этой дури.

– Хорошо, ладно! Ненавижу, когда ты такой серьезный.

– Вот и договорились.

К счастью, отлично знал дорогу до дома друга, неоднократно принимаюшего всю нашу шумную компанию. Предки списали его из Амстердама в Эйндховен после шумного беспредела, им ученного в клубе. Хотя события обстояли несколько иначе, родители и приблизительно не обладали достоверной осведомленностью, что на самом деле случилось. И все еще наивно полагали, что именно они решили убрать сына подальше от столицы.

Вэнс. Это имя было синонимом ядовитой занозы в моей печени. И вместе с тем был человеком важным для меня, равносильно Чоки.

Добравшись до Нью-Бергена, мы все припарковались у двухэтажного частного дома. Заезжали мы сюда с особым удовольствием, словно каждый раз преследуя цель взбодрить до кровоизлияния весь элитный район. Что, конечно же, нам не прощалось.

Не успели мы заглушить двигатели, как рядом с нами припарковалась патрульная машина.

Вэнс расплылся в улыбке и ни капли не смутился. Его ничто в этом мире смущать не было в силах. Нет, только не этого носителя безукоризненной внешности, самой невинной и обезоруживающей улыбки и глаз, умеющих убеждать ангелов сдавать под чудовищные проценты свои крылья.

– Здравствуйте, – он приблизился к полицейским и представился. – Меня зовут Вэнс де Меер. А это мои друзья.

– К нам поступил сигнал, что у вас тут слишком шумно.

– Разумеется, офицер. Как может быть иначе, когда ищут место для парковки представители спортбайков? Но вот мы достали ключи из зажигания и собирались зайти в мой дом, чтоб отпраздновать воссоединение после долгой разлуки наших друзей – Тида и Ливи.

Поскольку я был ближе, внимание Вэнса ухватилось за меня. Я попытался улыбнуться как можно искреннее и обнял Ливи, которая охотно подыграла. Да так артистично, как только одна умела. Крепко ухватилась за мою шею и впилась мне в рот поцелуем.

Я задохнулся смехом и с охотой отдался ей на растерзание. Уж целоваться с Ливи не счел необходимым отказываться. Сладкая, отдающая вкусом чего-то мятного и фруктового, сочная настолько, что я едва не захлебнулся этим поцелуем.

Короче, мы пропустили и то, как Вэнс убедил офицеров в нашем благожелательном и сознательном отношении к покою соседей. И даже их отъезд. Не услышали, что они сказали напоследок, и отлипли друг от друга, только когда друзья растаскали нас в разные стороны.

– Милые мои, прирежу на хер! – возмутился Вэнс, волоча меня вслед за остальными в дом. – Сейчас вернутся, уже с обвинением в неподобающем поведении.

Обожал Вэнса всей душой и всегда восхищался его умением выходить сухим из воды. Тому и внешность сопутствовала – светлые волосы, голубые глаза и до приторности обаятельная внешность. Чем, конечно, он прекрасно умел пользоваться. Собственно, друзья его и знали как химеру воплоти.

Планы у меня уже наметились, было ясно по тому, как Ливи облизывала и прикусывала губы, едва мы встречались взглядами. Но Вэнс сначала завел нас на задний двор, приказал всем сдать ключи от мотоциклов и автомобиля и только потом дал доступ к холодильнику со спиртными напитками.

– Только не шумите! – приказал он нам, волоча за собой усилитель и колонки. – У меня жутко чувствительные соседи.

Недолго провозившись с проводами, он включил буфер, и загромыхала электронная музыка с силой землетрясения. Пять минут все молчали ввиду невозможности перекричать музыку. Чистая месть соседям.

Полиция постучала в дверь дома через десять минут, в течение которых мы успели убавить громкость и спрятать усилитель, вернуть обратно в холодильник все спиртные напитки и отыскать мяч, с которым принялись играть на лужайке.

Давясь смехом, мы старательно играли не только в волейбол без сетки, но и свою роль. Вэнс вышел на задний двор со знакомыми полицейскими.

– Что ж поделать, офицеры, понимаю. Старость – непримиримый враг молодости. Мы обещаем вести себя еще тише, насколько это возможно.

Внимательно исследовав взглядом лужайку и нас на ней и, возможно, отметив отсутствие алкоголя и источников громкого шума, молодые офицеры пожелали нам хорошего времяпрепровождения и ушли.

Вэнс вернулся с парочкой раскладных стульев.

– Я заказал девочкам суши, а нам пиццы. Парни, помогите притащить стулья.

Возня со стульями не заняла много времени, но курьер с доставкой успел прибыть. Вскоре мы расселись за горячей пиццей и послушно не шумели, пока с едой не было покончено.

Между тем Бастиаан присоединился к нам. Друзья с ликованием встретили его, и моментально мы как отдельные личности перестали существовать.

У Ливи загорелись глаза. Но брат отличился большей маневренности, нежели я, и смог от нее избавиться за несколько секунд.

Наконец Вэнс разрешил штурмовать его холодильник с напитками. Девочки предпочли слабые коктейли, которые с охотой делал Гирд, пока парни решали, с чего начать.

На заднем дворе зазвучал захватывающий ремикс, подсказавший, что вечеринка благополучно стартовала. Ритмы драм-машины заполонили собой лужайку и дом, распространяя выброс живой энергии. Наконец веселье стало возможным, и, как мы догадывались, третьему вызову полиция не придала значения.

Никто не собирался напиваться, но оставаться трезвым на вечеринках Вэнса не представляло возможным. К счастью, у меня давно выработалась привычка курить и пить по отдельности, чему благополучно приучил и Бастиаана. Так что мы относительно бодрее продержались до ночи.

Девушки растащили парней по спальням, когда сами почти растеряли всю живительную энергию. Те, кто был без пары, разбрелись по разным углам, несколько парней уснули на лужайке в шезлонгах.

После дикого веселья дом Вэнса был усеян трупами.

Сам я неизвестно когда решил улечься спать и куда забрел.

Проснулся от пронзительного шума в голове и стука в висках. Приоткрыв один глаз, едва заметил окно без штор, а за ним – пасмурное небо.

Не в состоянии понять, который час, попытался удержать себя в кровати еще немного. Послышалось сопение рядом, и с третьей попытки удалось увидеть темную голову на соседней подушке.

Лишь через несколько минут я стал соображать, что рядом спит не Бастиаан.

– Это уже нехорошо…

– Мм?

На мое хриплое бормотание голова пошевелилась и неохотно повернулась. В помятых чертах лица узнал Гирда. Едва приоткрыв глаза, он сощурился и сморщился, что жутко стал на себя непохожим.

– Какого хрена?

Голова совсем не хотела думать, тело – шевелиться. Откинувшись на подушку, я громко втянул воздух в легкие и задохнулся жаждой курить.

Послышалось шевеление, и я едва заметил, как Гирд улегся на живот и отвернул голову. Мне пришлось напрячь все мышцы, чтоб двинуться и кое-как спустить ноги с кровати.

Оказалось, все это время был накрыт одеялом, которого с трудом отбросил в сторону. И неудивительно, что штаны и футболка плотно прилипли к телу, мокрые от пота.

– Гирд, ты там голый?

– Пошел на хер… Дай поспать!

Никогда в жизни так долго и жутко трудно не стягивал с себя мокрую футболку, не в состоянии снести ее липучесть к коже.

– Ну, знаешь… Из всех в этом доме я проснулся с тобой.

Гирд отозвался жестом, красноречиво пославшим меня куда подальше. Я бросил футболку на пол и попытался встать, но удалось со второй попытки. Пошатнувшись и вовремя удержавшись за стол, потратил пару минут, чтоб сохранить равновесие и успокоить волнение в голове.

– Где Чоки? Интересно, с кем он проснулся.

– Твою мать… – Гирд с шумом перевернулся на спину и откинул одеяло. – Не знал, что тебя тянет на разговоры с похмелья.

Со скрежетом в зубах он сел и долго пытался сфокусировать внимание на мне.

– Где мы? – не в состоянии сориентироваться, с усилием удалось признать, что впервые вижу эту комнату. – Где тут туалет?

– А? – Гирд помял лицо и громко вздохнул. Принявшись осматриваться, вновь вернулся взором ко мне. – Это ладно… Вот это что?

Дрожащим пальцем указал на меня, и я тупо уставился на его палец, не понимая жеста. Мозги все еще отказывались воспринимать окружающую среду, инстинкты не работали.

– О чем ты?

– Вон, левый бок… Охренительный синяк.

Наклонить голову и рассмотреть себя удалось невероятно трудно. Действительно, по левому боку тянулся громадный синяк с отливом в красный и желтый цвет. Но мне не удалось понять, откуда он взялся. Бездумно ткнул в синяк пальцем и скривился от дикой боли.

Гирд, видимо, решил улечься обратно, но не рассчитал маневренности и свалился на пол. Грохот прозвучал такой, что затряслась вся мебель.

Я разразился смехом и задохнулся от тягучей боли в боку. Ухватившись за синяк, сложился вдвое, но успокоить смех не удалось.

Гирд вскинул руки к кровати, но не смог ухватиться за одеяло. Сквозь ругательства засмеявшись, так и остался на полу в полной экипировке.

Вдруг открылась дверь, и в проеме появился Вэнс. Сукин сын, весь свежий и выспавшийся, в футболке, от белизны которой зарябило в глазах, в джинсах без единой помятости. Волосы аккуратно уложены, побритый и разящий дорогим одеколоном, чем вызвал у меня новый приступ тошноты.

– Так, еще двое! – от его бодрого голоса Гирд весь скривился. – А находка-то какая!

– Пошел на хер! – отозвался Гирд, пока я адресовал Вэнсу средний палец.

– Мои скромняги.

– Бастиаан, врежь ему, пожалуйста. Только появился, а уже голова от него болит.

Вэнс усмехнулся и долгим изучением присмотрелся ко мне.

– Гирд ван дер Берг, ты неразумно полагаешь, что я не могу узнать эти глазки? Или ты хочешь меня позлить?

– Не хочу, – активно покачал головой Гирд, вероятно осознав свою оплошность. – Ни в коем случае. Лучше сдохнуть.

– Какой хороший мальчик, – Вэнс заметил синяк на мне и резко растерял благодушие. – Кто тот несчастный, которого ожидают страшные предсмертные муки за то, что попытался повредить эту прекрасную шкуру? Гирд?

– Я? – Гирд с испуганным видом замотал головой. – Ни в коем случае! Руки у меня чисты.

– А остальное?

Я схватил подушку и запустил ее в Вэнса. Просыпаться у него после вечеринки было мучительней самого похмелья. И ничего так не бодрило, как желание его прирезать.

Он со смехом вышел, возможно, решил пощадить наши больные головы. Маловероятно, конечно.

Беспомощно протирая пульсирующие виски, я глянул на Гирда и нашел его старательно распрямляющим морщины на лбу.

– Ты всерьез?

– Ага… – он заполз на кровать, как растерзанная волками жертва. – Перебьешься. Бастиаан, наверное, свеж и бодр сейчас, так как резко стал следить за количеством выпитого, в отличие от тебя. Ко всему, придурок, сам спалился, назвав брата «Чоки». Это я так, хотел немного помучить этого зазнайку. Да, знаю, глупая и непродуманная попытка. Как же он противен с утра после пьянки… Все, дайте мне умереть спокойно.

Я улыбнулся, но не успел ничего сказать. Открылась дверь, и вошел Бастиаан.

Действительно выглядел выспавшимся, даже футболка и джинсы не были помяты.

– Почему Гирд заметил, что ты мало пил, а я – нет?

– Потому что ты спасал весь вечер честь от поползновений Ливи.

Гирд сотрясся смехом, и Бастиаан взглянул на его длинную тушу с деланным удивлением.

– Жив? Странно. Воняешь, как разлагающийся труп.

– И чувствую я себя соответственно. – Гирд с шумом перевернулся на спину и громко вздохнул. – Сейчас стошнит.

– Вы и так изгадили белоснежную постель родителей Вэнса.

– Иди ты! – Гирд подскочил, и на его помятом лице отразился такой ужас, что мы с братом рассмеялись в унисон.

Смотря на нас, Гирд только через несколько мгновений оклемался.

– Да ну вас! Напугали, черти!

– Жили бы тут его родители, хрен бы мы тут ошивались.

– Идите на хер оба, заколебали с утра пораньше!

Бастиаан вернулся вниманием ко мне и принялся разглядывать синяк.

– Откуда?

– Без понятия, – коря себя, что не успел натянуть футболку до его прихода, как можно быстрей сейчас с этим справился. – Как вспомню, скажу.

Бастиаан не стал нагнетать, но в глазах проскользнуло неодобрение.

– Выглядишь не лучше этого вонючего трупа.

– Эй! – возмутился Гирд, на что Бастиаан резво повернулся к нему и впечатал кулак в бок.

– Тебе бы заткнуться и не возникать. Какого черта увел от меня Тида, не сказав, куда?

Гирд согнулся в три погибели, пытаясь спрятать самые уязвимые места.

– Уломала все-таки? Вот поэтому и спрятал. Вообще-то, благодарить меня должен!

Бастиаан замахнулся на него вновь, но близко с головой изменил намерение и мягко погладил Гирда по затылку.

– Спасибо.

– Серьезно?

– Похоже на то.

Гирд обреченно покачал головой и попытался привстать. С трудом поднявшись на четвереньки, как престарелый доходяга, едва опустился на колени.

– Она предлагает вам джекпот, а вы ведете себя как чертовы снобы! Будь у меня близнец, я бы согласился.

– Будь у тебя близнец, тебя бы стошнило от одной только мысли об этом.

Гирд окинул нас взором, не уловив, кто из нас это сказал. И, очевидно, быстро пришел к мнению, что прозвучала неоспоримая истина.

– В самом деле…

– Хватит канючить и давайте собираться, – Бастиаан направился к двери. – Тид, ради бога прими душ и приведи себя в порядок. Противно смотреть.

– Иди на хер.

Оскалившись, как самая доброжелательная гиена, он вышел из комнаты. Рискнул поискать туалет и, едва выйдя в коридор, как вспомнил всю планировку дома.

Решил принять душ и, пока раздевался, пытался расшевелить мозги, невольно несколько раз останавливаясь, чтоб разглядеть синяк. Никак не мог вспомнить, когда и как им обзавелся.

Принимал душ с чувством, что растекаюсь жижей. Но мне стало лучше, тело начало шевелиться резвей, суставы и конечности оттаяли. Вот только голова не прояснилась до конца.

Спустился на первый этаж весь в размышлениях о синяке. Экстремальное занятие при моем состоянии. Так и ничего не вспомнив, нашел Вэнса и попросил чистую футболку.

Тот резво отыскал для меня по размеру вещь, но один ее вид подкатил к моему горлу ком тошноты. Он явно потратил много сил, чтоб найти ее и приберечь для такого случая. В пестрой раскраске, с принтом мультяшного белого зайца, облизывающего длинным языком рыжую морковь.

– Я скажу судье, что это была самооборона.

– И не надейся на отягчающие обстоятельства, – он расправил полы, участливо желая помочь. – Я же так старался. Как только увидел, сразу мелькнула мысль – ты будешь в ней выглядеть великолепно. Посмотри на эти ушки!

– Я это не надену.

– О, еще как наденешь. Давай, расправляй ручки.

– Нет. Сначала в гроб…

– У меня для тебя много подарков, готовых выразить мое отношение к твоим редким звонкам и напоминаниям о себе. Так что решайся – или футболка, или все остальные подарки.

И я выбрал футболку. Надел сам и быстро, потому что знал – от его подарков меня сразу унесут в смирительной рубашке.

Вэнс довольно улыбнулся.

– Теперь в этой очаровательной футболке иди готовить завтрак, зайка.

Решил хотя бы попытаться и прибить на хрен. Замахнулся на него, но не рассчитал того, что Вэнс неизменно отличался деятельным и бодрым состоянием тела, нежели мы все после пьянки. Впрочем, я никогда не видел, чтоб Вэнс страдал похмельем.

Поймав мой кулак, он больно выкрутил мне руку и зажал в захвате вместе с моей шеей. Честное слово, демон.

– Возмутительно! В моем доме, в моей одежде…

– Да-да, я понял.

– И?

– Прошу прощения.

– Искренне?

– Искренней не бывает. Отпусти зараза, больно.

Он отпустил мою руку, но больно треснул по уху. Всегда было тяжко сталкиваться с его недовольством.

Направился в кухню и обнаружил несколько из друзей. Все вяло потягивали кофе и воду, не даваясь долгому разговору, явно его не в состоянии осилить. Но мою футболку оценили истошным, наглым смехом.

Я поприветствовал их жестом, выразившем мое отношение и к ним сейчас, и к их смеху, особенно к футболке на мне. Но в относительном смирении принял наказание. Справедливое к тому же – даже не вспомнил, когда в последний раз звонил Вэнсу.

Отыскал чашку и отправил на подставку кофейного аппарата. Без долгого разбора нажал на одну из кнопок и заработал. Пока зомби с трудом даже моргали, я ждал напиток и, как прежде, пытался понять, откуда у меня синяк. Да такой большой и колючий.

Наконец пискнул аппарат, и я вознаградился за ожидание, тянувшееся сейчас как бесконечность. Кофе было крепким и ароматным, с удовольствием насладился им. Целительный эликсир. И, видимо, только с его помощью вспомнил, как обзавелся синяком. Вернее сказать, вспомнил разряд тока, сваливший меня на землю и оторвавший на долгое время от реальности. Вспомнил девушку с маленькой сумочкой, в которой прятала электрошокер. И встала перед глазами так отчетливо, что я даже вспомнил цвет ее глаз и имя.

Неохотно и медленно в кухне стали собираться все и подолгу восстанавливали свою коммуникабельность. Лишь после второй чашки с кофе во мне задребезжала общительность тоже, начал прислушиваться к вялой беседе друзей. Бастиаан устроился за обеденным столом у окна, подальше от возвращающихся к жизни людей, и растворился полноценно в экране телефона. За этим следить было непривычно, как и видеть его после вечеринки таким бодрым. Пока я не мог решить, хорошо это или плохо.

– Гирд, мы так тебя и не поблагодарили, что собрал нас, – Вэнс признательно кивнул другу. – Безумно рад видеть все ваши помятые морды. Сколько мы не собирались вместе? Полгода?

– Больше, – отозвался Гирд, вяло помешивая кофе. – С моего дня рождения.

– Аж с октября?!

Осознание того, что мы на такое долгое время потеряли связь, обеспокоило всех друзей.

– Возрадуемся окончанию экзаменов и всей учебной суматохи, и это исправим. В воскресенье соберемся на яхте близнецов. Всем переться в Горинхем намного ближе, чем в Роттердам. Ван Ливен, что скажете?

– Только «за», – согласился без долгого размышления. – Чоки?

Бастиаан отвлекся от телефона и окинул взглядом друзей. На мгновение показалось, что он не слышал, что мы обсуждали до сих пор.

– А, да! Нам все равно надо ехать к родне на выходные, – и сразу же вернулся к экрану телефона.

Вэнс нахмурился и в два шага приблизился. Без предупреждения вырвал телефон из рук и проворно увернулся от возмущения Бастиаана.

– С кем это ты тут воркуешь? Да так увлеченно, что совсем нас не замечаешь!

– Вэнс, отдай телефон!

Конечно же, Вэнс и не подумал подчиниться требованиям Бастиаана. Успев увернуться от его рук опять, он с любопытством спросил:

– Кто такая Алия? Почему мы не в курсе?

Бастиаан замахнулся на него, но скользким Вэнс был не только нутром. Затесавшись между стульями, он принялся перелистывать переписку, но я выхватил телефон из его руки, не дав ничего прочитать.

– Давай мы вспомним, что ты хорошо воспитан, – я кинул телефон брату, и Бастиаан удачно его поймал.

– Извини, Бастиаан, – послушно отозвался Вэнс, что не умерило его любопытства. – Так что там? Что за Алия?

Бастиаан не скрыл раздражение, отправив телефон в карман.

– Моя девушка.

– Алия из нашего университета? – спросила Ливи.

– Ты ее знаешь? – Вэнс повернулся к ней с удвоенным любопытством.

– Да, – Ливи не отвлеклась от Бастиаана и смотрела с таким потрясением, будто открыла для себя нечто ужасное. – Видела пару раз. Но мы не общаемся… Проблема в том, что Алия из религиозной, мусульманской семьи и тщательно подбирает круг своего общения.

– Это не проблема, – возразил Бастиаан, вернувшись за стол и остывший кофе. – По крайней мере, для меня.

В кухне надолго воцарилось молчание. Все глаза смотрели на моего брата с нескрываемым удивлением. Даже Вэнс долго не мог прийти в себя.

– Ты рехнулся, парень?

– Отвали.

Вэнс повернулся ко мне, но я отказался от комментариев. Что еще больше его возмутило.

– Ван Ливен, перетрахал всех девчонок и полез, куда не надо? – Вэнс явно озаботился открывшейся ситуацией, быстро нагнав напряжение вокруг. – Я никогда тебя не знал как законченную мразь.

– Что это за нравоучение? – возмутился Бастиаан. – Не встревайте, и я буду вам признателен.

– А ты почему молчишь? – словно не услышав Бастиаана, Вэнс взъелся на меня. – Не видишь, что у него крыша летит?

– Не вижу повода для такого стресса.

– Да? – Вэнс вернулся вниманием к Бастиаану и хмуро настоял. – Попей таблетки и успокойся.

– Нагнетать не надо. Но спасибо за твою едкую заботу.

– Не ерничай, придурок! Зная тебя, я не могу не волноваться. Напрасно ты лезешь в эти игры, поверь мне.

Бастиаан отозвался вздохом.

– Ты нервируешь меня, Вэнс. Потому что ни в какие игры я не играю…

Мы все на фоне следили за их перепалкой и остро ощущали, как возвращается к нам утреннее недомогание. Несвоевременно развернулся этот серьезный разговор, воспринимать его сознательно не получалось. Даже Вэнс дал волю эмоциям, чего редко случалось с ним.

– Если не игры, то это еще хуже, Бастиаан.