Читать книгу: «Мой лучший кармический урок», страница 4

Петр просил дать ему шанс. Говорил, что он изменится.

И я ему этот шанс дала. Только сейчас мне кажется, что я его дала сама себе.

Что начало происходить в нашей жизни уже со следующего дня, до сих пор вызывает во мне самые теплые и светлые воспоминания.

Это было самое лучшее время для нас двоих. Я называю его «наш месяц май». Он уже стал для нас как имя нарицательное… Когда в дальнейшем происходили какие-то перипетии, я всегда проецировала свой ответ на месяц май: «Помнишь, как было в мае?», «Что такое было в мае, что нам было так хорошо?» Тем самым я давала ему понять, какая была тогда я и какой был он. Какие эмоции мы испытывали, какие мы были друг для друга. А Петр в самые трудные минуты всегда мне говорил: «Я могу быть лучше, чем в мае. Май – это ещё не предел». Я была в том мае обмазана и намазана не только кремами и маслами… я была пропитана Любовью, мое тело, глаза, походка, вся я источала эту Любовь.

До месяца мая я не просыпалась утром рядышком с Петром, наверное, месяцев девять. Это было для меня настолько важным и необходимым, как почистить зубы, например. Чувство, когда ты засыпаешь в объятиях любимого мужчины, а уж тем более просыпаешься рядышком, приносит успокоение, гармонию, счастье и настройку на правильный день. В объятиях Петра я всегда ощущала защищённость и умиротворение. Но особенно в его объятиях я могла себе позволить быть маленькой девочкой. Это на самом деле оказалось для меня важным. Я такого не испытывала никогда. Только этот мужчина позволил мне самой себе расслабиться и стать просто маленькой девочкой. Это непередаваемое ощущение счастья.

Учёные уже давно выяснили, что для хорошего самочувствия нужны не только свежий воздух, чистая вода, полноценное питание, достаточное время для сна, но и эффективность этого самого сна, которую можно улучшить, засыпая рядом с любимым человеком. Вот тогда испытывается чувство защищенности, и вот поэтому легче заснуть. Доказано, что когда вы лежите рядом с любимым человеком вырабатывается «гормон любви», который снижает беспокойство.

Вот почему мне так этого не хватало. Мои жизненные обстоятельства, которые заставляли меня крутиться и вертеться, моя работа, давали мне очень много всяких задач, трудностей, стресса и депрессии. Эмоционально я этого не выдерживала. Потому что природа женщины заложена в другом. Это в том числе и отношения. Если мужчину трудности закаляют, то женщину они убивают либо убивают в ней женщину.

Однажды я уловила состояние, что могу себе позволить быть маленькой девочкой. Это было для меня открытием… себя в новой роли. Я задавалась вопросом: «А почему именно с Петром я смогла включить эту самую маленькую девочку?»

Да всё потому, что защищённость пошла по всем направлениям. Меня стали забирать с работы, не спрашивая, на чем я поеду домой. Петр просто писал, что он уже ждёт меня на стоянке. Мы ужинали вместе почти каждый день, мы начали ездить куда-то на озеро даже поздно ночью, просто прогуляться. Мы отметили нашу годовщину знакомства, проведя на природе почти весь день. В этот день Петр подарил мне орхидею. А самое главное, от чего появилось ощущение защищённости, так это от того, что Петр стал проявлять себя как добытчик мамонтов для меня. А мое дело было их приготовить. От этого у меня стало побольше своих денег, которые я могла потратить на другие дела.

В то время, когда он уезжал на выходные к Полинке, он старался, чтобы я ни в чем не нуждалась, чтобы у меня было отличное настроение. Потому что когда я начинала грустить или тосковать, это могло приводить к неприятным последствиям, выражавшихся в скандалах.

Почему я акцентировала внимание на том, что меня Петр начал забирать с работы, не спрашивая? Да просто потому, что я этого очень долго ждала. Для меня это было настолько важно. Раньше он так не делал. После трудного рабочего дня я стояла на остановке со слезами на глазах и внутренне вела сама с собой борьбу: я считала, что если мужчина действительно любит, то он не будет дожидаться, когда ему позвонит женщина и попросит забрать после работы домой. Во мне было очень стойкое убеждение, что в Петре это должно само сработать. Оно рано или поздно должно в нем сработать… самому захотеть забрать меня и завезти домой. Стоя на остановках, меня выламывало наизнанку, но я ему не звонила. Я просто ждала. Хоть он мне и говорил, чтобы я сама звонила, когда меня нужно забрать, но во мне это вызывало протест, внутреннюю борьбу. Меня ломало, выкручивало, но я ждала. И все сработало.

Почувствовав за неделю ощущение защищённости, однажды утром мы проснулись, посмотрев в окно на солнечные лучи, услышав пение птиц, я сказала: «Неужели я отмучалась?» На душе было так тихо и блаженно. Петр ответил: «И я…»

В те майские дни я начала снить странные сны. Вообще, конечно, запомнить свои сновидения для меня было делом необычным. Я их не помнила. А тогда мне снилось, что я выкапываю себе яму и стою в ней, не зная как вылезти. Или же мы едем с Петром то на автомобиле, то на мотоцикле, а я за рулем, и все время падаем. Я не могла разгадать эти сны.

Изо дня в день Петр приезжал ко мне в мой обеденный перерыв. Мы ездили в кафе, либо же он покупал мне всякие вкусняшки, и мы сидели на полюбившейся нам. Просто разговаривая о нас. А я хочу сказать, что нас как прорвало. Мы в смс целыми днями обсуждали, кто и что значит друг для друга, мы дома за ужином не могли наговориться. Из нас лилось и лилось то, что долго сидело внутри. Особенно прорвало Петра. Весь год знакомства от него невозможно было добиться ясности о его чувствах ко мне. В смс за этот год он все время писал, что приеду и поговорим. Но как только он приезжал, в нем случался какой-то ступор. Конструктивного разговора не происходило. Конечно же, он говорил мне слова любви, вернее, что он любит меня, но не более того. Своим внутренним ощущением я чувствовала, что в нем стоит какой-то блок, который не позволяет ему начать говорить или даже погладить меня. Это знаете, как я стояла на остановках, меня ломало и выкручивало, но я стояла и не звонила Петру. А просто ждала. Вот и в этой ситуации я ждала, когда же его прорвет. Потому что, обладая уже некоторыми знаниями и желанием понять Петра как мужчину, я наблюдала, как в моменты, когда он позволял себе расслабиться и отпустить некое напряжение, он обнимал меня, даже не осознавая этого. Обнимал руками любящего мужчины. Гладил меня руками любящего мужчины. А потом срабатывал щелчок, и он опять закрывался. Но я упорно ждала, когда же рухнет этот барьер. Так хотелось почувствовать себя любимой в объятиях любимого мужчины. Я очень много рассуждала, что если в мужчине это не заложено, то как его ни проси или ни учи, он не сможет проявить именно ту ласку, которая необходима именно тебе. Это ощущается на уровне тела. Когда ласка не та, то и тело становится на дыбы. Такие ласки приводят только к раздражению. А соответственно ни о какой нежности, теплоте и любви и речи быть не может. Но в Петре я видела и чувствовала этот заложенный потенциал… просто он, я бы сказала, не позволял себе проявить его.

Ну а пока мы не могли наговориться о нас. О том, как мы познакомились и какое мнение сложилось друг о друге; о том, как проходил этот год; о том, как мы постоянно расставались и каждый раз навсегда. Но снова и снова друг к другу тянуло.

Иногда мне казалось, что мы все эти слова любви и нежности не договорили друг другу еще в прошлой жизни. И встретились в этой именно для этой цели. Так оно лилось из нас. Так нас прорвало. Очень часто я ловила себя на этой мысли. Такие слова, такие ощущения, что наконец-то все друг другу начали говорить.

Самые запоминающие моменты были, когда мы ездили ночью на наше местное Минское море. Там гуляли компании, жглись костры, палатки, рыбаки… и мы вдвоем. Боже мой, это минуты счастья были.

В этот же период у Петра начались проблемы дома. Скандалы учащались, потому что он не жил дома. В летний период он якобы находился в семейном строящемся доме, присматривая за маленькой овчаркой, которую он купил. Супруга подначивала Полинку, что папа ее бросил ради собаки, на что дочь просила застрелить ее. Когда он мне это рассказывал, то мое сердце обливалось кровью. Его супруга впала в ту же самую депрессию. Только у меня она проходила молча, в слезах, а там устраивались показательные казни. В порыве истерики супруга кричала, что выбросит из окна и себя, и его любимую дочь.

Я не могла слушать подобное, потому что чувствовала себя виновницей происходящего. Конечно, я очень могла понять состояние Петра. Я бы не хотела в таком участвовать… выбирать между любимой дочерью и любимой женщиной, которые постоянно в слезах. А он находится между… выбором.

Только теперь я понимаю и знаю, в какие моменты мы делаем свой выбор. Как мы выбираем себе дальнейшую дорогу и дальнейший жизненный путь. И этот выбор порой дается очень нелегко, очень трудно и очень больно.

Я ему посоветовала не рассказывать супруге правду обо мне. Тогда я думала, что это лучший способ. Но сейчас я понимаю, что так должно было быть. Сейчас я также понимаю, что не нужно лезть со своими советами, когда перед человеком стоит выбор, когда мужчина решает важную задачу, в которой замешаны другие люди. Мужчина на то и мужчина, чтобы решать и действовать.

Однажды мы сидели с Петром в придорожном кафе после поездки на лесное озеро. Я вообще просто обожаю природу. Она меня гармонизирует, наполняет спокойствием и умиротворением. На озере была дамба с водопадом. Как же было мне круто в тот день. Мы гуляли, я купалась под водопадом, я впервые увидела рака и ужа в воде. Какие-то детские всплески эмоций во мне бурлили. Так вот, сидя в кафе в полном состоянии счастья, я подумала, а что будет ровно через год… 25 июня! Мне уж очень хотелось знать, буду ли я так же счастлива.

Прошел мой май… прошел июнь… и с июля опять началось все заново. Опять меня Петр начал оставлять. Опять я проводила выходные одна. Когда он оставался у меня, то супруга могла позвонить среди ночи и кричать, что Полинке плохо и чтобы он ехал ее успокаивать. И он, конечно же, ехал. С очень грустными глазами он смотрел в такие минуты на меня и говорил, что ничего не может сделать… пока что, но все будет хорошо.

Вообще у него это была любимая фраза: «Все будет хорошо».

Еще в июне я уволилась с работы. Мои эмоциональные качели больше не позволяли мне работать там, где я работала… с людьми, которые, как в унисон, приходили и выбрасывали свой негатив на меня как представителя органа власти. Утром по дороге на работу я кричала в машине, что ненавижу эту работу. Подходя к зданию, мне становилось очень плохо. У меня очень сильно начали болеть ноги, я отказалась от высоких каблуков. Сама для себя я нашла объяснение, что на эту работу меня уже просто не ведут ноги.

А мне хотелось гармонии и спокойствия.

Я приняла решение уволиться, даже не думая, как я буду жить завтра. И если честно, то у меня мысли не промелькнуло просить помощи у Петра. Как-то к тому времени я и не задумывалась, что рядом со мной должно быть надежное мужское плечо. Я к тому времени, после отношений с Сергеем, научилась все сама да сама. Я разучилась просить о помощи. Я мыслила и действовала как мужчина. К моему удивлению, в моем увольнении меня поддержал Петр. Он сказал: «Сколько нужно, столько и посиди дома». И как ни странно, дома я сидела опять девять месяцев.

Поначалу было все хорошо и прекрасно первые два месяца, потом обстоятельства стали сжимать пространство и меня. Привыкнув опираться саму на себя, я понимала, что мне необходимо просить денег у Петра. А я этого совершенно не умела делать. И причем на вещи, которые касались моего быта. Я устроена уже была к тому времени так, что раз в месяц мне хотелось тратить деньги на мелкие безделушки: вазончики для цветов, аромапалочки, свечи и многое другое. От этого я получала огромное удовольствие. Вдобавок, в один прекрасный день Петр перестал приезжать. По viber мы переписывались, но он ко мне не приезжал. Писал, что с ним происходят какие-то странные вещи, что ему плохо так, что кажется, умрет. Я подумала, что он ушел от всего происходящего в депрессию. Но больше всего он ушел от ответственности за меня. Полинка шла в первый класс, и конечно же, об уходе из семьи и речи не могло идти. После начавшихся в семье скандалов у нее пропало желание заниматься своей любимой художественной гимнастикой. Петр уговаривал ее как мог. Манипулировал ее детским сознанием по-мастерски. Бывали дни, когда он ехал забирать ее прямо с тренировок, потому что Полина себя очень плохо чувствовала. Конечно, на этом ребенке сказывалась обстановка в семье. Ведь эмоциональное состояние матери передается даже вербально ее ребенку. Наблюдать за всем этим я спокойно и ровно не могла, ведь я чувствовала себя виновницей этих событий.

Когда я рассказывала о своих переживаниях чувства вины Петру, то он меня успокаивал и говорил, что я ни в чем не виновата, а в семье у него всегда происходили скандалы и были проблемы.

В середине июля у Петра был день рождения. Конечно, мне хотелось подарить что-нибудь эмоционально-запоминающееся. Положительные эмоции были просто необходимы. И я остановилась на картинге для двоих. Сертификат действовал в течение трёх месяцев. Конечно, мне очень хотелось вместе получить эти эмоции. А мы так редко куда-нибудь ходили. У меня на это был прям постоянный голод. Накануне дня рождения Петр был у меня. Я была в предвкушении проснуться рядом с любимым в его значимый день. Однако ночью позвонила супруга, и ему пришлось уехать… дома плакала Полинка.

Но в конце июля меня ждала долгожданная поездка в Европу – автобусный тур, Чехия, Швейцария и Германия. Эту поезду я забронировала себе и сыну еще зимой, находясь в санатории. Один раз я искала на YouTube видео о самых страшных железных дорогах мира. И наткнулась на видео о железной дороге в Швейцарских Альпах. Красотища неописуемая. Более того, адреналин зашкаливал даже от просмотра видео. Вот тогда я решила, что хочу туда. А мое отпускное пособие позволяло мне всегда съездить куда-нибудь на отдых. Тем более я никогда не жалела денег на отдых для себя. Если бы у меня стоял выбор между чем-то и отдыхом, я всегда выбрала бы отдых. Потому что материальные вещи имеют тенденцию изнашиваться, ломаться, терять свою актуальность, а эмоции, полученные во время путешествия, останутся навсегда. Я бы даже так сказала, что они греют Душу, особенно в печальные моменты. Также путешествия помогают обнулиться, сбросить накопленные переживания и наполниться новыми эмоциями. Лучше всего проблемы решаются не там, где они создались. Нужно покинуть насиженное место, чтобы взглянуть на происходящее с другой стороны.

Мой сын отказался ехать со мной. Ходить и рассматривать достопримечательности, ему было не интересно. И я поехала одна.

За неделю до моего отъезда Петр начал мне выставлять претензии, что я его бросаю в самую трудную для него минуту: дома у него шли баталии с супругой. А будучи мужчиной эмоционально неустойчивым к женским скандалам, Петр просто терялся в пространстве и начинал метаться совершая импульсивные, но я бы сказала, верные действия. Но опыт, полученный мною после отношений с Сергеем, позволил мне быть непоколебимой в моем праве и выборе на путешествие. Я ему просто сказала, что еду, и точка. И вообще, если бы так хотел, то за два прошедших лета можно было бы уже съездить на отдых вдвоем. Просто находясь еще в отношениях с Сергеем, мне пришлось пожалеть о несовершенных мною кое-каких поездках. Когда-то я думала, что если я в паре, то и действовать, и путешествовать должна парой. Но тогда я очень пожалела о таких мыслях. И еще тогда дала себе слово выбирать себя в первую очередь, особенно, что касалось путешествий. В этом плане я слово перед собой сдержала.

Мое путешествие длилось неделю. Эмоций было очень много. С Петром мы переписывались, когда находила бесплатный Wi-Fi. Конечно, я очень сильно по нему скучала. Меня очень сильно к нему тянуло. Однажды на пути из Германии в Швейцарию, сидя в кресле автобуса, я очень отчетливо слышала, как Петр меня зовет, как он говорит мне на ушко ласковые и нежные слова. Мне это так запомнилось. Конечно, можно сказать, что это глюк, но глюк-то очень приятный.

Встреча была очень долгожданной и не такой, как по возвращению из Египта. Мы не могли нанежиться друг другом. Более того, после скандалов о прошлогоднем Египте Петр завез меня лично еще и на автовокзал и ждал отправления автобуса. Это было для меня очень приятно. Я считаю, что так и должно быть. Несомненно, теперь я знаю, что Душа моя – извечный путешественник, и я хочу познать очень много красивых мест этой планеты. И все же, если я буду путешествовать одна, я хочу, чтобы меня провожал и встречал мой любимый человек.

За эти три месяца я поняла одно очень важное для себя: я научилась трудиться над отношениями и вкладываться в них. Я стала какой-то новой, не той, что была До. Я себя такой ещё не знала. Именно за эти три месяца я поняла, что не боюсь ничего: осуждений, проблем предстоящих, потому что со мной рядом Петр. А я с ним. Вместе мы справимся.

Буквально через неделю он пропал и не приезжал три недели. К тому времени моя депрессия набрала такие обороты, потому что чувство брошенности очень сильно обострилось. У меня почти каждый день болела голова. Обессиленная, я спала сутками, потому что истощение моральное было колоссальным. В один из дней пришла очень сильная мигрень, что даже пришлось вызвать скорую помощь. Приехал молодой фельдшер, опросил, что и как. И помню до сих пор его слова: «Значит, страдаете… мигренью». Эти слова впились в мое сознание. А ведь действительно, я страдаю, только для чего и ради кого?

По сей день мне не дают покоя мои внутренние ощущения, что за эти три недели что-то произошло с Петром. Описать сложно, но это как переломный момент, слом, надрыв… когда уже больше не могу и человек сдался. И будь как будет. Только спустя время я смогла свои ощущения проанализировать. Потому что ярко выражено, как было До и стало После.

Поразмыслив пару дней, я встала на ноги и стала готовиться к 18-летию своего сына. Ведь необходимо было подумать, где взять денег на празднование. Никита очень сильно хотел отметить свой день рождения с друзьями в кафе. И конечно, я не могла ему в этом отказать. Просить помощи у мужчины, который меня бросил и даже не интересовался моей жизнью, я, естественно, не собиралась.

Однажды, когда при очередном скандале, я кричала Петру: «Как можно говорить, что люблю, и даже не спросить, чем питается твоя любимая женщина три недели?» Три недели… зная о том, что я не работаю. Не было бы так больно, но при моем увольнении он дал мне надежду, что я могу на него положиться.

Отпраздновав Никитин день рождения, отправив свою дочь в школу, Петр был тут как тут. А знаете, почему? Потому что финансовых вложений уже не нужно было делать. А он и не спрашивал, где я взяла денег хотя бы на праздник.

Еще когда я работала и обеспечивала себе свою жизнь сама, то такие моменты просто мной не замечались. Вернее, мне не хотелось их замечать. А вот когда пришло полное мое безденежье, вот тогда я и начала открывать глазки, да и включать мозги.

Естественно мы поругались. Эмоционально я высказывала свое мнение о нем, но он так искусно умел мне вправить на место мозги, что я иной раз стала задумываться, как он это делает. Я же умная женщина и на всякую чушь не ведусь. Но что происходит со мной при разговоре с ним, я не могла понять. Как будто происходило затуманивание разума, и я со всем соглашалась. Вот так всегда мы и мирились… когда я начинала пропускать его слова через себя. А научился он к этому времени говорить уже очень искусно.

Именно в тот день я первый раз поставила Петру условие, вернее, срок: я дала ему время до Нового года решить: либо он остаётся со мной, либо больше не морочит мне голову. Скорее всего, я подсознательно выставила ему требование, которое он никогда не смог бы исполнить, лишь для того, чтобы удостовериться, какое место в его жизни занимаю Я. Его слова были убедительными в плане того, что ему хватит четырех месяцев, чтобы дома все решилось. Интуитивно я чувствовала, что он никогда этого не сделает, поэтому мне нужен был весомый аргумент, чтобы разорвать эту связь. Ведь оторвать от себя Петра, любя его так сильно, я просто не могла. В этом я была очень слаба.

Дома в это время у Петра происходили очень жесткие репрессии. Из того, что он мне рассказывал… дома начали играть на его чувстве вины, что он бросает ребенка. И чтобы он выбирал либо он остается, либо уходит и больше никогда не видится с дочкой. Супруга, прожившая больше десяти лет с мужчиной, всегда знает его слабые места. Жаль, конечно, что некоторые женщины прибегают к столь болезненным манипуляциям… детьми, вызывая при этом в мужчине чувство вины.

Очень запомнилось мне в тот день внутреннее ощущение, которое я испытала, когда смотрела в окно на уходящего в тот день Петра: моя Душа с ним попрощалась навсегда. Это был какой-то переломный момент и во мне. Его исчезновение на три недели я расценила как предательство. У кого-то предательство – это измена, а у меня оно заключается в брошенности в трудную минуту. Я глазами вела уходящий силуэт Петра и мысленно с ним прощалась. Это было легко. Почему-то это было легко.

Потом был мой 38-й день рождения. Петр подарил мне всего лишь цветы. Мне, если честно, очень хотелось спросить: «А что, подарка не будет?» Но Петр всем своим видом показывал, что у него нет денег. И знаете, сейчас я верю в то, что когда он впал в депрессию, у него перестали зарабатываться деньги. Но только сейчас… потому что теперь я знаю этому объяснение. Но тогда, в августе 2018 года, мне не верилось, тем более он этого не произносил, а показывал это всем своим видом.

При таких условиях мне необходимо было думать о поиске работы. Потому что у сына тоже началась учеба в колледже, а на это требовались денежные средства. Да и коммунальные платежи, рассрочки, налоги, быт и еда требовали устройства на работу.

Но, как оказалось, устроиться не так-то было просто. Я искала работу около семи месяцев, но безрезультатно. Пока однажды не поступил звонок от одного знакомого начальника с предложением о работе.

В настоящее время я работаю в организации областного уровня власти. Веду юридические вопросы, не имея при этом юридического на данный момент образования. Все дело в моем опыте. Ранее по долгу всех моих предыдущих мест работы мне пришлось изучать законодательство моей страны, участвовать в судебных процессах. Я бы даже сказала так, что все это мне было очень интересно. Новые знания для меня – это и есть моя жизнь. Возможно, поэтому во мне очень сильно развито чувство справедливости. Оно настолько в меня вшито, в мою ДНК, что я считаю его пришедшим со мной из прошлых жизней. Теперь я уже верю в то, что я нахожусь под покровительством богини Фемиды, которая в своих руках держит весы и меч. Вот точно так же я сначала взвешиваю, а потом рублю и сношу головы. Для того чтобы все это осознать, пришлось очень много анализировать свою жизнь, принципы, эмоции и даже необъяснимые вещи.

Осень прошла как-то незаметно, вместе с нею истек срок сертификата на картинг. У Петра так и не нашлось времени его использовать. Для себя я это расценила как отсутствие ценности к подарку от любимой женщины и отсутствие необходимости совместного времяпрепровождения со мною же вне стен моей квартиры. Опять же, это был ещё один осадок в копилку моих негативных эмоций.

Теперь я знаю причину моей агрессии и злости. В мой сосуд эмоций осадком за осадком опускаются невысказанные обиды, огорчения, переживания, а потом сосуд переполняется, и получайте то, чем я наполнена. Голодание в положительных эмоциях приводит к переполнению отрицательными. А они, в свою очередь, – от неудовлетворённости положением, ситуацией или жизнью. А если долгое время ничего не меняется, происходит закисание, загнивание и истерики как следствие.

Я нашла себе подработки по оформлению документов и зарабатывала на свои нужды. Финансовая составляющая делала меня более-менее спокойной. А вернее, мой ум успокаивался, когда понимал, что заплатить кредиты, платежки я в состоянии. Еды было очень минимально, и то не каждый день. Сын ходил к моей маме покушать, а я могла обходиться жареной картошкой. Тем более картошки Петр купил мне аж целых два мешка. Минимально он тоже что-то покупал. Если честно, я видела, как он старается, прикладывает огромные усилия, как он переживает, но этого он почти никогда не озвучивал. Он все держал в себе. А мне хотелось говорить на эти темы, чтобы снять напряжение и с себя, и с него. Но этого не происходило. Петр реагировал безденежьем точно так же, как и я – стрессом. И длительное безденежье как раз может оказаться стрессовым фактором для депрессии невротической.

Согласно пирамиде американского психолога А. Маслоу человеческие потребности распределяются по уровням – от самых простых до высоких. Если не закрыты (не реализованы) потребности «низшего» порядка (голод, сон, жажда, половое влечение и др.), то человек не может думать (реализовать) о потребностях высокого порядка (самоактуализации). Любому здоровому человеку, всецело поглощённому заботой поиска пищи, воды, элементарных средств к существованию, некогда будет задумываться о более духовных вещах. Потребность в стабильности, защите, упорядоченности существования и безопасности А. Маслоу разместил на вторую ступень, объединив их в «потребность в безопасности». Не закрытые именно эти два уровня вызывали во мне не только страх и тревогу, но и депрессию.

Понимая мое состояние, однажды Петр позвонил мне с утра и, воодушевленный, сказал, чтобы я собиралась… мы поедем на Минское море. Господи, сколько было во мне радости, воодушевления и предвкушения… мы поедем на зимнюю прогулку. Когда мы уже ехали, на полпути позвонила Полинка и сказала, что хочет кататься на «плюшке». Петр честно пытался ее отговорить, предложив в другой раз, но… С очень грустными глазами он сказал: «Ты же понимаешь?» В тот момент мне казалось, что ещё одна трещина появилась в моем сердце. И это очень больно. Больно от понимания, что меня выбирают между маленьким ребенком. Меня – взрослую женщину – и ребенка. Это не поддавалось моему ни пониманию, ни прочувствованию. Я действительно не могла понять, как такое может быть: мне до такой степени больно от того, что выбирают между маленьким ребенком и мной. Ведь я точно так же хотела проводить время с моим любимым мужчиной.

Приближался Новый 2019 год. Закончились подработки, и все чаще стали посещать мысли о деньгах на праздник. Петр стойко обходил эту тему стороной. Я очень часто наблюдала за ним с мыслями, до какой степени человек боится обсуждать эти темы. Как будто ничего не происходило. Как будто у меня в закромах находился чемодан с деньгами, из которого я по потребностям доставала заветные купюры. Начиная еще с августа я просто молча начала наблюдать за его действиями и словами. И они меня не радовали.

Ближе к 30 декабря я поняла, что денег на праздничный стол я от него не дождусь, и решила воспользоваться кредитной картой. Выхода не было. Если празднование Нового года для меня было в некоторой мере не важным, то мой сын его очень ждал. И я не могла отказать ему даже в этом. Никита очень любит праздничный стол с всякими вкусностями, которые я готовлю. Обилие пищи на столе вызывает у него восторг. Оно и понятно почему.

Для поездки в торговый центр за продуктами я позвонила Петру. Мне очень хотелось понаблюдать за его реакцией. Ох, как я хотела смотреть в его глаза. Паники было много. Когда научишься наблюдать за реакцией человека на то или иное событие, то по поведению знаешь, что происходит с человеком. К тому времени я уже «собирала» в уме на Петра «компромат», который позволил бы мне отказаться от него. Я наблюдала за его эмоциями, выражениями лица и все никак не могла понять. Как? Как можно так скрывать свое внутреннее состояние?

Петр был очень замкнутый в эмоциях мужчина. Ему почти всегда было трудно разговаривать со мной о своих мечтах, о своих желаниях. Сейчас мне кажется, что он сам их не знал. Просто-напросто человек не знал лично о своих желаниях и мечтах. Он заглушал это все работой, строительством дома. Он с удовольствием и пониманием исполнял желания своей дочурки. Они для него были всегда на первом месте. А сам он о своем личном даже не думал. Он посвятил свою жизнь своей дочери и считал ее желания своими желаниями. Конечно, это прекрасно. Это великолепно. Как я уже говорила, такой отцовской любви можно позавидовать. В те моменты, когда он открывался, нам можно было позавидовать. Только за все время это были мгновения. Что такое мгновения против вечности? А в вечности Петр замыкался. И тогда до него невозможно было достучаться. Невозможно постоянно стучаться в закрытую дверь. По этому поводу я часто от него слышала упрёки в свой адрес, что если бы я захотела, то узнала бы, что у него внутри. А я хочу сказать, что это было почти невозможно, с одной стороны, а с другой – в какой-то момент мне это стало в тягость. Потому что в ответ от него мне уже ничего не шло. Ни эмоций, ни помощи, ни ласки, ни нежности, ни ласковых слов. Меня только пожирали энергетически, а помочь мне наполниться было некогда. На меня времени не хватало. Его семья с заботами, строительство дома, рабочие моменты – все это отнимало у него очень много сил и времени. И, конечно же, он привык приезжать ко мне за отдушиной, расслабиться и наполниться, чтобы дальше умчаться решать задачи и проблемы, но только не мои. Мои проблемы мы решали через скандалы уже к тому времени. Только учинив скандал и прекратив с ним общаться, можно было добиться от него помощи. Спустя время я также поняла, что помощь эта была настолько мизерной, что, перелистывая свою жизнь в этих отношениях, я понимала… абсолютно ничего в ней не изменилось. Все, что было сделано мною До, все так и осталось. Новых изменений не было. Вещи, которые были сломаны, так и остались сломанными. Все, что где-то было недоделанное, так и осталось таковым. И это при всем при том, что мужчина был вхож в мой дом. Для того чтобы видеть в какой помощи, я нуждаюсь. Но Петр не видел.

Я все так же сама продолжала заливать стяжку и гидроизоляцию в ванной. Конечно, после многочисленных скандалов мне научились косить мой участок. Но это, опять же, после скандалов. Потому что мои просьбы, произносимые спокойным ласковым голосом, никто не слышал. И я не знаю, почему. Скорее всего, он привык, чтобы ему устраивали скандалы. Хоть он и не любил, когда я повышала голос, но как раз таки только после этого он действовал. Это меня выводило из равновесия. Внутри терялись баланс и гармония. Энергия падала просто на ноль. И чтобы опять восстановиться, требовалось время. Нужно было наполниться энергетически, только вот помощи мне ждать приходилось очень долго. На многие моменты я давно махнула рукой и не ждала уже в последнее время ничего. Тихо и спокойно мне уже мой внутренний голос говорил, что «это не твое». И чем больше он мне это говорил, тем больше в жизни это проявлялось. Потому что в работу включился ум. Около четырех месяцев шла внутренняя борьба между Душой и умом. И в итоге победил ум. Потому что Душа все так же страдала, а ум ей помог закрыться, чтобы не было так больно.