Читать книгу: «Путевые заметки путешественника в Тридевятое царство», страница 2

Тут на меня все как накинулись: «Ах, ты, такой-сякой, срываешь сбор металлолома! Стране не хватает железа! А ты!» Хвалили бы так за баллон, как ругали за Х! Мои оправдания блекли перед величием проблемы железодефицита СССР. Х же окружили сочувствием, дезинфекцией и прочими радостями раненого, а потом и вовсе опустили отдыхать.

Но на этом мои неприятности не закончились. Когда я возвращался домой, из засады выскочила его матерящаяся мать и кинулась на меня; догнать не догнала, но нервы потрепала.

* Какой-то праздник. Все нарядные и беззаботные гуляют в центре и тут появляется отец Х с пустым мешком под мышкой.

–Праздник же сегодня; зачем тебе мешок!?-кто-то спрашивает отца Х.

–Ну… мало ли… а вдруг что попадется!

О, СТАН КИНО!

В этом году мы купили наш 1-й телевизор; черно-белый «Рекорд». Показывал всего один канал, но радости было на все десять. В будущем наше благосостояние выросло и появился гигантский цветной «Горизонт». Ради цвета (он как-то все стремился пропасть) пришлось поставить на крышу огромную антенну, которую я часто крутил туда-сюда, как «волнолов-любитель». Зимние вылазки были опаснее, но веселее. Если было много снега, я сгребал большой сугроб около дома и упрощал себе путь вниз, съезжая по крыше в этот сугроб.

НЕВЕСОМОСТЬ

Той зимой были лютые морозы, так что мама перевела меня спать в нашу зимнюю кухню; комнату с печкой. Там стояла узенькая кровать, днем на ней можно было поваляться и почитать, а тут пригодилась и для сна.

Ночь уже поздняя, за замерзшим окном метель посвистывает; внутри печка потрескивает, а мы с кошкой и в ус не дуем; я под теплым одеялом с интересной книжкой, а кошка в своих грёзах у меня под боком. Заходит мама: «Ты знаешь, сколько уже времени?! Всё, спи!» Гасит свет.

Бывало, в таких случаях я включал фонарик и продолжал читать под одеялом, но тут просто захотелось полежать, «без мыслей, без слов». И вот я лежу с открытыми глазами в абсолютной темноте (печка уже затухла) и изумляюсь, вот вроде я есть, а вроде меня и нет, тела я абсолютно не чувствую и не вижу. Из всех чувств только слух мог бы связать меня с миром, но ветер стих и тишина так же абсолютна, как темнота. Вроде бы я есть, вроде бы есть мир, вроде бы…

Забавно, я могу вызвать в памяти чьи-то лица гораздо легче, чем свое. Если честно, то я вообще не могу его увидеть в памяти. Может быть, потому что в зеркало могу не смотреться неделями? *

* Заметил уже в годах, что когда бреешься и смотришь в зеркало так близко, что видишь только глаза, «пропадает возраст», остаются только глаза мальчишки!

«Лёшка!!!!! «Глаза мальчишки!!!» – Здорово! Через тяжелую, страшную порой жизнь поколений – глаза мальчишки…»

Алла Бур, «Проза»

«1975»

ИЗВЕРГИ

Я завел котенка и цыпленка; то есть, цыплят завела бабушка и в этой желтой стайке один оказался таким чудным! У него клювик был орлиный! И вот я его подкармливал, вытаскивал из загона поиграть и т.п. Оба они росли, росли и хлоп… котенок съел «орленка»! я был ужасно расстроен, и тут пришел Саня. Конечно, с Саней надо было поделиться горем.

– Дык давай яво накажем! – радостно воскликнул Саня.

– Как?! – удивился я.

– Ды как, пятлю сделаем, подвесим яво, нехань тожа помучиться.

– А вдруг он задохнется?!

– Дык мы яво выташшим! Главное, яво наказать… чуть-чуть!

Наказать мне его хотелось, и я согласился; не убивать, а только наказать… чуть-чуть. Начали с повешения, потом придумали что-то еще; помню одну из пыток: мы взяли старый портфель, засунули его туда и закопали. Через какое-то время мы его выкопали. «Ну, хватит его мучить!» – решил Саня и утопил беднягу в тазике с водой.

Что тогда на меня нашло! Уже после того, как мы его закопали насовсем, то есть мертвого, мне стало его ужасно жалко. Мне до сих пор его и жалко, и стыдно, но тогда просто переклинило.

ЖОШКА

Где-то там блистали Кардены, Версачи, Зайцевы, а в «красной школе» были свои «модельеры»; они задавали определенное поведение или вводили новые словечки под влиянием моды на тюрьму; также заводили моду на самодельные игрушки. Вдруг все начинали ходить с пугачами, а потом одновременно все их забрасывали. И вот уже все мальчишки носятся с хлопушками из внутреннего тетрадного листа; взмахиваешь ею резко, и она так смачно и громко хлопает! Потом глядишь, у половины школы некое приспособление из деревянной прищепки, стреляющее спичками и т.д., и т.п.

Но, пожалуй, популярнее всего была жошка год за годом собиравшая толпы зрителей и кучки участников в уютном дворике красной школы. Жошка – это кружочек овчины с пришитым кусочком свинца на кожаной стороне. Смысл игры заключался в том, чтобы как можно дольше подбрасывать жошку вверх внутренней стороной ступни, не роняя на землю.

«ОГНИ БОЛЬШИХ ГОРОДОВ»

– Ну, сколько раз тебе говорить, пожги мусор в ведре!

– Пожгу! Пожгу! Сегодня вечером пожгу.

Как раз это дело я всегда берег на вечер, даже на ночь. Днем земной огонь теряется перед величием Солнца, зато ночью он тоже «звезда»! Рванется в небо к своему далёкому Предку и мгновенно растает в порыве! Но летом вокруг столько тепла, что он еще долго живет в черной лёгкой золе и если смотреть прищурившись, на алые искорки, бегающие с места на место, в одной стороне затухающие, в другой вспыхивающие, то кажется, что летишь в самолете ночным рейсом, а внизу искрится огнями большой город… Потом огни гаснут, тьма накрывает город, и он погружается в сон… Каждый раз навсегда…

P. S. -2021

«Иногда я задергиваю занавески, оставляя между ними специальную щель, и наблюдаю, как пылинки в лучах света плавают, как галактики».

Стинг, «Разбитая музыка»

«ПРОСНИСЬ И ПОЙ»

Слышал, если человек не поет под душем, значит у него не все в порядке с психикой. Душ в селе был только у больших начальников, так что я пел просто под солнцем и вскоре бабушка заявила маме: «Валь, вязи Лешку к психиатору, у город. Что й т с ним ни у порядки! И паеть, и паеть!»

Приехали мы в какую-то ставропольскую больницу. Психиатр попросил маму выйти и стал со мной беседовать тет-а-тет. Потом вызвал маму и спрашивает:

– А почему вы решили показать его мне?

– Бабушка послала; говорит, раз он постоянно поет, значит с ним что-то не в порядке!

– Вы знаете, абсолютно нормальный ребенок, а то, что он поет, даже хорошо. Вот, кстати, бабушку я бы посмотрел.

После этого я не пел уже так громко, а при бабушке не пел совсем; надо ж было ее беречь.

P.S. – 2007.

«Treat me like a juke-box» («Пользуйся мной, как музыкальным автоматом») -пел Пол МакКартни и это про меня тоже, ведь во мне накопилось столько песен! Детские песенки, фрагменты из мюзиклов, русский рок, западный, эстрада всех континентов, джаз, калипсо, «Аквариум», «Кино», «Зоопарк», Стинг, Paolo Conte, Челентано, «Violent fammes», «Бони М», Loo Read, Кэш, «Poques», Элла, Алла, Эдит и Вега, «Абба», «Сикрет Сервис», Вертинский, Мондрус и т.д., и т.д., и т.д. И вот что интересно: как происходит выбор, кто «заказывает песню» и «бросает монетку»? Почему вдруг ни с того, ни с сего начинаешь мурлыкать какую-нибудь мелодию, которую уже сто лет не слышал и, казалось бы, совсем забыл?

P. S. -2021

«Музыка, без которой мы не можем жить, для мусульманской культуры – стыд и великое преступление. Проклятия, по их мнению, заслуживает любой, кто насвистывает песню или мурлычет».

Ориана Фаллачи, «Ярость и гордость»

13 января 1963 года,

Алма-Ата – Москва, Л. Абрамовой от В. Высоцкого:

P. S. Сейчас горничная поинтересовалась: зачем я пою в ванной. Грозила.

«Мало кто из поэтов сочиняет стихи в ванной, – а о том, что можно рисовать сидя в ванне, я еще не слышал, – но почти каждый из нас когда-нибудь да напевал под душем».

Уистан Хью Оден. «Чтение. Письмо. Эссе о литературе.»

«1976»

СЕКСПРОСВЕТУЧИЛИЩЕ

«Страх, страх, страх

В ее глазах!»

«Зоопарк»

На нашем школьном маршруте был заброшенный детский сад и проход через него убавлял нам пути. Однажды мы шли из школы всегдашней толпой, но во дворе детского сада я отстал. Припустил догонять и вдруг слышу из кустов визг одной из наших попутчиц: «Ну хватит! Харэ! Хватит! Кончайте!» Страстно заинтригованный я прибавил скорость и увидел ее алое лицо, дрожащие руки оправлявшие школьное платьице; при этом она возбужденно повторяла:

– Ну, дураки! Я с вами больше не буду ходить!

– Что случилось?! – затеребил я ******.

– Ды чаво. Повалили ие, трусы сняли, ды поглядели, что у ние там ды как…

– Ё-мое, – возмутился я, – меня ж не было! Давайте еще раз!

– Вот х..й табе! – отрезала пострадавшая на «ниве секспросвета». – Я ваще пошла домой! И с вами не хожу больше!

Она, гордо задрав носик и продолжая нервно оправлять платье, быстро зашагала домой, оставив нас в чисто мужской компании для более раскованного обсуждения случившегося.

КАПУСТАИСТ И ПРОЧИЕ ГЛУПОСТИ

В нашем прогрессивном подростковом обществе древние варианты появления детей даже и не рассматривались; никто почти не оспаривал истинный ход вещей. "Почти» – это я. По моему сокровенному мнению, зачатие детей происходило от… поцелуев. В расчет не брались поцелуи «брежневского типа», поцелуи в щечку, в лобик, целоваться должны были мужчина и женщина в полный засос. Когда ребенок готов был «на выход с вещами», женщине развязывали пупок, вытаскивали ребенка, а пупок снова завязывали. Как видите, это более гуманный вариант деторождения.

Было еще уличное пособие в стихах:

Одиножды один:

Приехал гражданин;

Одиножды два:

Приехала жена;

Одиножды три:

В комнату зашли;

Одиножды четыре:

Свет потушили;

Одиножды пять:

Он ее опять;

Одиножды шесть:

Он ее за шерсть;

Одиножды семь:

Он ее совсем;

Одиножды восемь:

Доктора просим;

Одиножды девять:

Доктор едет;

Одиножды десять:

Дите лезет…

Вот такой мультяшный вариант. В духе «что нам стоит дом построить». Авторство неизвестно. И, кстати, откуда лезет не разъяснялось, так что мой вариант имел право на существование.

BASK TO USA

Удивительно, что простой колхозник в середине 70-х, в разгар «холодной войны», съездил в Штаты к отцу, который после войны попал в «новый свет». Конечно, село об этом говорило. Не знаю, о чем говорили взрослые, а нас занимали две темы: первая, что он вез из Штатов настоящий «Харлей Дэвидсон», который на таможне у него отобрали, а взамен дали «Урал»; вторая тема – привезенная им колода порнокарт. «На них бабы, – уверяли счастливчики, лицезревшие сие капиталистическое излишество, – как изаправдашнаи!»

КИНОРАЗВРАТ

Помню, как кто-то из наших ровесников проник на фильм до 16 – ти. С трепетом рассказывал он всё новым и новым желающим о своих впечатлениях: «Прикиньтя! Распугая он ей кохту, а на кохте много-много пуговок и он ей говорить: «Как на баяне играишь!» А потом! Е…ть, пацаны! Сиськи на увесь экран!»

ВЕСЬ МИР – ТЕАТР

«Поднимите руки, кто хочет читать по ролям?» – спрашивала учительница литературы. Руки тянули, руками трясли, привставали с места, шептали страстно: «Меня, меня!» Учительница выбирала счастливчиков и чтения начинались. И это при том, что даже в старших классах многие мои одноклассники-мальчишки читали с трудом. Романтическое объяснение этому парадоксу возможно в известных строках Шекспира; прозаическое – легкая хорошая оценка. Помучился на уроке, получил хорошую оценку, зато потом дома пару уроков по литре можно будет смело не учить.

КОНТРРЕВОЛЮЦИЯ

Говорят, время все расставляет по своим местам, но хуже, когда оно рассаживает, как в 1937-м. За то, что я сделал на уроке истории, тогда дали бы срок, безусловно. Василь Никитич вызвал меня к доске. Что-то я ему показал указкой на карте, потом он отвернулся, а я продолжил рассказывать. Все шло как по маслу, от этого появился кураж, и, взяв в руки тряпку для доски, я стал ее подбрасывать и ловить; типа: «Весь вечер на арене!» За тряпкой я не следил, а следил за Никитычем, вдруг повернется. Бац, подбрасываю! Бац, ловлю! Бац, подбрасываю (при этом все чинно и мой рассказ продолжается)! Бац… Тряпка не возвращается! Что такое? Смотрю вверх и вижу ее на портрете Ленина! Продолжая рассказывать, начинаю тихонько, на носочках, подпрыгивать и пытаться подцепить ее указкой. Я бы подцепил, но кто-то не выдержал: «Василь Никитыч, посмотрите, что Ерин сделал!» Конечно, я получил нагоняй, но это же не срок, так что мне повезло, что родился попозже.

ИЗ-ПОД ПОЛЫ

Штирлиц вез пастора Шлага в Швейцарию. Ехали они, о чем-то говорили, а потом Штирлиц включил приемник и… я был потрясен! Такое действие произвел на меня голос какой-то женщины и отрывок песни на каком-то языке.

Позже, радио – постановка «Эдит Пиаф» открыло инкогнито.

С приходом интернета скачал все ее песни и оказалось, что от некоторых я плачу; ничего не могу поделать с собой, вдруг откуда-то приходят слезы.

P. S. – 2022

Вегу как-то назвали «канадским воробышком» («piaf» -это «воробей» по-французски, а Вега – канадка); комплимент понятный только меломанам.

БОГАТЫЙ МУРАВЕЙ

Однажды по подоконнику окна в летней кухне спешил куда-то муравей с кристалликом сахара. «Вот, – подумал я, наблюдая за ним, – дети-то его будут рады гостинцу! А что, если…» Совсем недавно я прочел «Графа Монте-Кристо». Книга впечатлила! Возвращаясь из школы, я залазил в одежный шкаф и сидел в нем, сколько выдержу, поскольку решил научиться видеть в темноте.

«А что, если сделать из него богача?» – решил я и насыпал по ходу его следования целую гору сахарного песка. Достигнув ее, муравей стал радостно бегать вокруг! Но тут мне пришла в голову мысль усложнить задачу, и я разлил вокруг воду. Таким образом, муравей, как граф Монте-Кристо, оказался на «острове». Только у него не было лодки, а плыть он не желал, так что, подбежав к воде, тут же возвращался обратно к сахару. Долго я наблюдал за ним, но потом ко мне зашел кто-то из пацанов, и мы ушли на пруд.

Утром я вспомнил о муравье-богаче, кинулся к окну и увидел, что «море» высохло, а «сокровища» исчезли. Стал ли (за заслуги перед муравейником) мой муравей графом история умалчивает.

«1978»

«… ЧУЖОЙ СРЕДИ СВОИХ»

Детство делилось на три мирка: дом, улица, школа. Был, правда, период, когда я чуть было не ушел с улицы. К счастью, мама в этой ситуации поступила во благо мне, мол, «надо двигаться, играть, а то совсем зачитаешься». На улицу я вернулся, но сколько бы времени ни проводил с соседскими мальчишками, в каких бы переделках ни бывал, сколько бы ни съел с ними хлеба с солью и чесноком, а все равно оставался немного чужим. Отчасти, это шло из семей, типа: «Вот, мы- колхозники, вкалываем и в жару, и в мороз! А эти! Учителя! Все время в холодке да тепле!» Ну классовая вражда, как завещал «великий» Ленин. Отчасти, дело было во мне.

В школе было еще хуже, там уж пахло не отчужденностью, а настоящей ненавистью. Особенно со стороны «октябрьских», кучки шпаны с одноименной улицы. С чем у этих пацанов не было проблем, так это со злостью. А злились они на меня чаще всего из-за матери, ей им приходилось подчиняться, а это для них равнялось унижению; так что каждый выход из школы таил не самые лучшие сюрпризы.

P. S. – 2022

Какое скрыто в мужике презрение к физическому труду, к тому, чем он ежедневно занимается, и сколько злобы против тех, кто это не делал,

М. Пришвин, Дневники, 21.4.1920

КОЛЫХ

Саня Мальцев, по кличке Колых, к восьмому классу стал моим другом и застолбил мне место на престижной «камчатке». Однажды на одном уроке он сел около учительского стола; я был шокирован, сесть на первую парту! «Подожди, – шептал он мне таинственно, – увидишь!» И я увидел! Когда *** отвернулся к карте (а в таком положении он мог быть довольно долго – «глаза бы мои на вас не глядели»), Колых схватил его учебник и, открыв на нужной странице, сунул мне под нос. О, Эрос! Я одновременно был в восхищении и в ужасе. Я боялся, что эрекция не пройдет к перемене, и с восхищением рассматривал фотографию голой девы, что тайно возлежала между какими-то не нужными нам событиями. «Хватит! – прошептал Колых, выхватывая учебник и водворяя его на место. – А то засечет!»

РУССКИЙ ХАРАКТЕР

В тот день, на большой перемене, одноклассница меня спросила:

– Леш, ты в буфет не пойдешь?

– Могу пойти.

– Если пойдешь, купи мне сок березовый и рогалик, а то мне надо урок повторить, а там всегда очередь.

– Ладно, куплю.

Я с радостью побежал в буфет, ведь всегда приятно сделать что-то хорошее девочке, которая нравится. Отстоял очередь, бегу назад с двумя стаканами сока и рогаликами. В длинном коридоре шум, галдеж, как обычно на большой перемене и, вдруг, вся эта масса замолкает на мгновенье, дружно поворачивает головы в мою сторону и раздается взрыв… хохота, потому что мне подставили подножку! Моё лёгкое тело мчится по полу, замирает, поднимается и спрашивает массу: "Кто!?" Кто-то указывает на моего одноклассника. Он хохочет громче всех. Тут у меня, что называется, «перемкнуло», и я легко свалил человека намного сильнее себя. Борьба была недолгой, вскоре я оказался сверху ошарашенного противника и начал его душить. На наше счастье, в толпу вклинились два мужика-учителя и с огромным трудом оторвали меня от обидчика. «Волчья хватка!» – сказал кто-то из них при этом. Так и есть, я мог его задушить тогда, но понадобилось много лет унижений, чтобы накопить достаточно злости!

«МОСКВА, МОЛЧАТ КОЛОКОЛА»

На летних каникулах мама, ее подруга Костенко и я отправились в столицу. Выехали рано утром из Ставрополя, но на «Кавказской» наш плацкартный вагон отогнали куда-то на задворки и рекомендовали гулять до вечера. День был жаркий, мы молодые, поэтому первым делом пошли купаться. Потом побродили по городу, сходили в кино и наконец вернулись в свой вагон. За время долгой стоянки все сблизились, так что в вагоне создалась уютная домашняя обстановка.

Я тут же познакомился с симпатичной девочкой моего возраста и одной молодой парой, и подростком, который ехал с бабушкой (эта бабушка меня хвалила маме: «Какой хороший у вас мальчик! Золотой! Таких детей поискать!» * Мне это запомнилось, потому что удивило; ведь я не старался произвести впечатление, был таким, как всегда; и вдруг такие похвалы!?). Мы всю дорогу очень весело провели вместе, даже больно было расставаться.

В Москве нас поселили в какой-то кунцевской школе. Вечером я вышел на школьную спортплощадку, где пацаны из соседних домов играли в волейбол, и познакомился с Игорем. Игорь был – «москвич наполовину», как выяснилось позже. Он с раннего детства, каждый год и почти на все лето приезжал в Москву из Баку к тетке.

Однажды, мы начали играть в волейболт уже с утра. Вдруг появляются нарядные и серьезные мама с Валентиной Михайловной; зовут меня; я с неохотой подхожу.

– Леша, – торжественно произносит мама, – быстрее иди переоденься, мы идем в мавзолей!!!

– Ма, – ну не хочу я в этот мавзолей! Че там хорошего?! Езжайте без меня!

– Ты что, – испуганно-удивленно возражает мама, – быть в Москве и не сходить в мавзолей! Я сказала, иди и переодевайся!

Моего безразличного отношения к Ленину посещение мавзолея не изменило, а вот мама в нем разочаровалась после экскурсии в Горки: «Говорили, Ленин скромный, Ленин скромный! Ничего себе, скромный, в такую роскошь залез!»

Две недели пролетели, как один день. Пора домой и на этот раз самолетом. Для поездки в аэропорт заказывается такси, потому что возвращаемся мы уже не налегке. По-моему, «культурная программа» подруг ограничилась Горками и мавзолеем, а все остальное время – магазины, «погоня за дефицитом»; так что такси – это была не роскошь, а необходимость. Мамино впечатление на всю жизнь: женщина-таксист, которая всю дорогу рассказывала о тогдашних звездах! Лещенко – парень свойский; Пугачева – барыня; Кобзон – …

P. S. – 2022

«Итак, я не пошла смотреть на мумию Ленина. Но я видела очередь, в которой люди стояли часами, ожидая возможности войти в мавзолей».

С. Унсет, «Возвращение в будущее»

«В длинную очередь в Мавзолей не встал, побрел вверх по улице Горького».

В. Быков, «Моя война»

* P. S. – 2023

А ведь это наследственное; дедушку тоже называли золотым человеком; видимо, поэтому: «Ты всю войну пройдешь без царапины». И это, после рухнувшего за спиной моста: «Голуб, это Бог нас из-за тебя пожалел!» Значит Бог до моего рождения знал, что я буду хорошим ребенком, что со временем Он возьмет меня за правую руку, как сына, а не раба…

ОБЪЕЗДНАЯ ДОРОГА

Когда за селом проложили объездную дорогу, она надолго стала «головной болью» для константиновцев-пассажиров, особенно на рейсах «Ставрополь – Светлоград». Дело в том, что водители автобусов не любили ехать через село, даже когда были обязаны это делать, так что часто константиновцев высаживали в степи, и они шли в село пешком. Как-то раз водитель не заехал в село, даже из-за молодой матери с грудным ребенком! Мама была в этом автобусе и написала на водителя жалобу. После этого стали заезжать.

Однажды мы с Саней катались на мотоцикле и решили проехаться по объездной. Въехали со стороны Ставрополя, мчимся и вдруг видим сцену: на обочине стоит съехавший юзом в кювет «Камаз» с прицепом. Из прицепа на землю высыпались тонкие трубы, и водитель их грузит; один, никто не останавливается помочь.

– Сань,– кричу через плечо, – давай поможем!

– Ды ну его на х..й, Лёнь!

Почему мне захотелось помочь? Да потому что с тем же Саней в детстве мы часто мотались в Светлоград автостопом, а брали нас чаще всего камазисты.

«1979»

БЕЛАЯ ШКОЛА

1 сентября в другой, средней школе, день впечатляющий. Незнакомые лица, новые знакомства и ощущение, что этот период жизни будет гораздо лучше прежнего. Эта школа современнее и больше. Три этажа, включая просторную столовую (она же актовый зал) и вместительный спортзал. Школа из белого кирпича, поэтому «белая».

РЕПЕТИЦИЯ ХОРА

Обычно, к концерту на День Революции проводились большие репетиции, даже с отменой уроков. По ДК бродили толпы учеников, туда-сюда сновали учителя, и вся эта суета, многолюдность, шум уже создавали праздничную атмосферу. В этой атмосфере я и познакомился со Смоком.

Смок – кличка. Клички в Константиновке были почти у каждого. Гитлер, Ким Ир Сен, Чапай, Смок и еще немало подобных, персонажных кличек; клички по сходству с другими национальностями: Кореец, Чечен, Поляк и т.д., хотя все эти люди вроде как свои. Ну и клички непонятной этимологии: Колых, Литура, Кагай и т.д. Клички расцвели в советское блатное время, а до этого были «уличные фамилии». Как-то к старушке, сидевшей на лавочке перед домом, подошли переписчики и спросили:

– Бабушка, а где живут…Сидоровы?

– Не знаю, голУб, – ответила бабушка, – на нашим планте, кажись, такия и не живуть!

А Сидорова – это была ее официальная фамилия, но за много-много лет она уже так привыкла к уличной фамилии, что настоящую забыла.

Тогда, в ДК, Смок решил откосить от репетиции и мы пошли к нему домой, слушать другую музыку. С этого дня и началась наша дружба. Была она довольно условной и весьма небезопасной. Смок, как голубятник, воровал голубей, и я участвовал в этом. На танцы мы почти всегда приходили пьяные и там тоже были рискованные приключения.

НЕСОСТОЯВШИЙСЯ КОНЦЕРТ

Как-то будним пустынным вечером я оказался в парке около ДК и столкнулся с одним пьяным комсомольским активистом.

– О, Алексей! – обрадовался он. – Хочешь закурить?

– Давай.

– Ну, вот сигареты, – протянул он пачку, качаясь туда-сюда, – а спички я потерял.

– А у меня есть.

– Ой, как хорошо!

Мы закурили. Какое-то время молчали, потом визави уставился на меня, как будто только что меня увидел и снова радостно воскликнул:

– О, Алексей! Знаешь, что, Алексей, спой мне песню!

– Что-то не хочется.

– Ах так! – возмутился «ценитель прекрасного» и врезал мне кулаком в ухо.

– Так что, споешь?!

– И не подумаю!

– Ах ты… – удар в грудь.

Я отшатнулся, быксёр чуть не свалился вслед за мной. И тут показался какой-то прохожий. Мой оппонент, несмотря на свое состояние, сообразил, что пора прекращать, а иначе это может повредить его репутации. Он резко развернулся и побрел куда-то во тьму.

ГРУППА ПОДДЕРЖКИ «ЗЕЛЕНОГО ЗМИЯ»

«Дом стоит, и свет горит…»

«Кино»

Самая многочисленная «группа поддержки зеленого змия» моего нового класса, чаще всего собиралась у Тузина на Таманской и в тот вечер, праздник ВОР, мы кутили как раз у него. Погода была отвратительная: колючий, ледяной дождик, которым ветер размахивал в разные стороны и, вдобавок к этому, густая такая темнотища. Мрачный был вечерок. Хотя у Тузина было уютно: тепло, светло, полный стол еды и выпивки, а также смех, шутки, веселье, но, вдруг, у меня внутри будто что-то щелкнуло. Я отстранился от всего этого и предельно почувствовал ужасно тоскливую бессмысленность происходящего, а потом, встав из-за стола, направился к выходу.

– Лень, ты покурить?

– Ага.

Одеваюсь, выхожу на улицу, иду вниз по Таманской. Чем ближе к центру, тем больше встречается молодежных компаний, которые с криками, смехом, девчачьим визгом стекаются в ДК. На площади Свободы вдруг меняю маршрут и направляюсь не в сторону дома, а к Калудскому (Калужскому) пруду. Раздеваюсь, бегу по мостику, плюхаюсь в воду. Часто летом я пытался переплыть этот заливчик, но духу не хватало, а тут перемахнул угрем туда и обратно. Вылез, оделся, закурил, как и говорил, покидая компанию.

На следующий день зашел припухший Х:

– Лень, а куда ты учера делсы?

– Да никуда, домой пошел.

– А мы думали, ты на танцы пошел. Спросили у ДК Колыха, Литуру – никто тибе не видал. А чё, плохо было?

– Да что-то не очень было.

– Не туда пошло. Я и сам нажрался до усирачки. Мы ж ишшо у ДК добавили. Утром ведро воды, наверно, выхлебал!

– А я вчера мог и пруд выпить.

СТИХИЙНЫЕ ПРЕДСКАЗАНИЯ

Однажды, во время «таманских посиделок», мы с Генкой пошли покурить, и я вдруг говорю:

– Ладно, Ген, когда попадешь служить в Ленинград, я тебя буду навещать.

– Зачем мы туда, Лень? – засмеялся Генка.

– Не знаю. Ты служить будешь, а я жить.

Так и вышло. С чего это я взял, не понимаю. Служить он, конечно, мог попасть куда угодно, но вот чтобы мне жить в Ленинграде?! Я в то время еще собирался поступать во ВГиК, а это совсем в другой стороне.

Другой раз валялись мы в парке около ДК со Смоковой компанией и, вдруг, все начали мечтать о будущем. Доходит очередь до меня, спрашивают:

–А ты, Лёх, кем хочишь стать?

–А фиг его знает. Знаю, что посмотрю разные страны…

–Лёх, ды хто тибе пустя! – заржали недобры молодцы и были правы; в то время, в той стране, да с нашим социальным положением это было нереально, а потому и до колик смешно; но я посмотрел.

«семена грядущего тихо прорастают себе во тьме, в каком-нибудь позабытом уголке, пока все глаз не сводят со Сталина или Гитлера»

Толкин, Письма

«1980»

СНОВИДЕНИЕ

Почти полвека, я спал, как младенец. Ложился в постель, закрывал глаза, утром их открывал… «Здрасьте, а была ли ночь?!» Поэтому я помню все сны, что видел в тот период. Их ведь и было-то на пальцы одной руки.

Этот сон я увидел летом. За мной гнались какие-то мужики и, увы, в конце концов, поймали. Страшно не было, они то поймали, а я взял и проснулся! Вечером, собираясь к Смоку, рассказал сон маме.

– Плохой сон. Лучше бы ты дома сегодня остался!

– Чепуха! Я в сны не верю!*

– Ну гляди, будь осторожнее!

Компанию я нашел около Чепраковых, и мы пошли шляться по ночному селу. Только сели на обочине дороги напротив Куриловых-Анцуповых, как вдруг около нас тормозит легковушка; выскакивают мужики и бросаются на нас. Мы вскакиваем и рысью несемся в сторону «4-й бригады»; около нее все продолжают бег вперед, а я кидаюсь, в сторону, к калитке в «4-ю бригаду»; к калитке, которая была открыта и днем, и ночью, и летом, и зимой… боюсь за всю свою жизнь она была закрыта только раз и именно в ту ночь; так что сон сбылся: я не ушел от погони.

Мужики вывезли меня к пруду Иёнке и стали грозить утоплением, если я не верну магнитолу. Оказалось, они что-то отмечали у себя на Таманской и из одной их машины украли магнитолу. Поскольку в окно они видели проходившую мимо кучку молодежи, то подумали на них, прыгнули в машину, стали колесить по селу и напали на нас. Выполнив ритуал угроз, они сделали важную для села вещь, спросили:

– А ты ваще чей?

– Сотников,

– Учительницы?! Сотниковой сын?!

– Да.

У Сотниковой была репутация «куда хочешь дойдет, чего хочешь добьется», поэтому они примолкли. Потом кто-то сказал: «Ладно, поехали в село, покажешь, где твои друзья живут. Те, что убежали».

Кончилось это большим скандалом. Мама подала в суд на зачинщика и у того были большие неприятности, даже несмотря на очень блатное родство.

Да, искать меня в ту ночь она ходила с теть Машей Тарасовой. Они то ладили, то не ладили, но тут причина была уважительная, а бабушка плакала и спрашивала у матери: «Валь, у яво хоть костюм-то есть?» Это она готовилась к моим похоронам.

P. S. – 2021

«У моей матери была серьезная репутация. Это было всё равно что иметь отца, потому что у нее был авторитет.»

Тупак

P. S. – 2024

* Вот этому моему демонстративному: «Я в сны не верю!», было продемонстрировано моментальное сбывание, с латентным вопросом: «А теперь веришь!?» Теперь верю! Через полвека! А тогда во что я верил? Есть у Леннона песня, где он утверждает, что ни в кого и ни во что не верит, кроме себя; а у меня тогда и в себя не было потребности верить (впрочем, в меня другие верили), но аванс, в виде сбывшегося сна, я получил.

«1981»

ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ ЛЮБОВЬ. “TOUR OF LOVE”.

«Can I take you by your hand?»

Gilbert O‘Sullivan

Зима, в те каникулы, была настоящая: хочешь – катайся на санках, хочешь – на лыжах, а мне выпало покататься на поезде для учеников-активистов! К тому же, я мог взять кого – нибудь, и я выбрал Саню Тарасова. Прихожу к нему домой, т. Маша говорит, что он гуляет у Сережки. Иду к Сережке. За окнами гремит музыка, пьяные крики, долго стучу, наконец на крыльцо сам хозяин выходит.

– Саню, – говорю, – позови, Тарасова.

– Щас,

Сани долго нет, и я испытываю чувство плебея перед дверьми аристократического клуба. Наконец он появляется.

– Хочешь поехать в маленькое путешествие?

– А то, Лень! Конечно хочу! А када?

–Завтра.

–Плохо, что уже завтри, надо ж иттить собираться, а я видишь, какой! Надо пратрязветь, а то матушка убье!

– Ну, не пей больше, часа через два протрезвеешь.

– Да, Лень, точно. Ну, пойду я, а то замерз. Дык ты зайдешь, значить, за мной завтри?

– Ну да. Давай, пока.

– Пока, Лень!

Ядреным зимним утром похмельный Саня еле тащится за мной в школу:

– Лень, ну куды ты так мчишьси?

– Сань, это же моя обычная походка! Если я помчусь…

– Э-э-э, подожди!

И вот все в сборе. Нас инструктируют и отправляют в Ставрополь. На ж. д. вокзале мы грузимся в спец. поезд: для каждого района края свой вагон. Я, как опытный путешественник, занимаю самое блатное купе, около тамбура; это удобное место во всех отношениях: собрался покурить, нет нужды топать через весь вагон; ну и прочие «гадости жизни» под рукой.