Читать книгу: «Вперед, на Париж! Заграничный поход 1814 г.», страница 2

Как глава правительства, князь Меттерних-Виннебург долгие годы оставался верным исполнителем дипломатических миссий, исполнителем воли императорского дома Габсбургов. Надо заметить, что на дипломатическом поприще в семье европейских монархий удачливый Меттерних добился многого. Не случайно же в 1820 году он заявил:

«Слово, произнесенное Австрией, в Германии становится непреложным законом…»

Императору Австрии важно было сохранить владения своей династии. Не случайно в его титуле с 1804 года значились: король Богемский, Венгерский, Хорватский, Далмацкий, Иерусалимский, князь Трансильванский, Великий герцог Тосканский, герцог Лотарингский, Катинтийский, Нижне-Силезский, маркграф Моравский, граф Тирольский, Горицкий, Градисский, Иллирийский и так далее.

В том противостоянии в стане союзников победителями вышли те, кто настаивал на продолжении войны уже на территории собственно Франции и «истреблении» императорства Наполеона Бонапарта. Представителям Вены пришлось им уступить, и намечавшийся в ближайшее время международный конгресс в германском городе Мангейме, который должен был восстановить (?) мир в Европе и сохранить собственно Францию, как империю, не состоялся.

Ряд исследователей считает, что победителями в том противостоянии в стане союзников император Александр I и его прусские сторонники стали в силу того, что государь России заявил, что он пойдет на французскую столицу с одной русской армией. И после этих слов колебания союзников, прежде всего австрийцев, кончились. Иначе роль Вены и возможно Лондона в победно продиктованном Парижу мире могла свестись до минимума

Так был «погашен» назревавший конфликт с Венским двором, претендовавшим на заглавную роль в сообществе противников наполеоновской Франции. Один из биографов Александра I академик А.Н. Сахаров, рассматривая личностный конфликт российского государя с Наполеоном Бонапартом, по этому поводу писал следующее:

«Теперь целью Александра стал непременный захват Парижа, низвержение Наполеона. Русский царь мотивировал эту цель благородными чувствами помощи угнетенным народам. В этом плане велось все пропагандистское обеспечение кампании. Вступление союзных войск во Францию оправдывалось необходимостью спасти французский народ от тирании Бонапарта. И все же мы не можем не вспомнить этой решительной фразы Александра:

“Наполеон или я, я или он”.

Кажется, это была его действительная программа не сколько государя, сколько человека…»

Дипломатическая миссия дивизионного генерала маркиза Армана Огюстина Луи Коленкура, герцога Виченского, хорошо известного в столице России, оказалась проваленной. Дальнейшие события развивались быстро и на обширном фронте. «Рубиконом» в войне 1814 года стала крупнейшая западноевропейская река Рейн, естественная и историческая граница между французскими и германскими землями. И тот «Рубикон» не стал преградой для союзных армий, для русских войск, которые пришли сюда в походе от стен сожженной Москвы, промаршировав с оружием в руках пол-Европы.

Русская армия вышла к пограничной реке Рейн, на противоположном берегу которой начинались земли Франции, в составе союзных войск. Война с Наполеоном продолжалась, хотя и «угасла» в конце 1813 года. В городе Фрибурге император Александр I провел смотр Гвардейскому и Гренадерскому корпусам. Здесь он отдал два сегодня подзабытых приказа, выражая войскам, участвовавшим в смотре, свою высочайшую благодарность за порядок и исправность.

И самое главное, всероссийский государь Александр I Романов подтверждал в приказах свое твердое (в отличие от других союзных монархов) решение продолжить войну с императором Наполеоном на земле собственно Франции до ее победного завершения. Победа, несомненно, связывалась со взятием столичного Парижа. Поэтому Александр I призывал воинов России к кротости и дружелюбию в неприятельской стране. Отношение к ее мирному населению значило многое.

Первый приказ императора Александра I гласил:

«Российским войскам.

Воины!

Мужество и храбрость ваши привели нас от Оки на Рейн. Они ведут нас далее; мы переходим за оный, вступая в пределы той земли, с которою ведем кровопролитную, жестокую войну. Мы уже спасли, прославили Отечество свое, возвратили Европе свободу ее и независимость. Остается увенчать великий подвиг сей желанным миром; да водворится на всем земном шаре спокойствие и тишина!

Да будет каждое царство под единою собственного правительства властию и законами благополучно! Да процветает в каждой земле ко всеобщему благоденствию народов: вера, язык, науки, художества и торговля!

Сие есть намерение Наше, а не продолжение брани и разорения. Неприятели, вступая в средину Царства нашего, нанесли нам много зла, но и претерпели за оное страшную казнь. Гнев Божий покарал их… Не уподобимся им!

Человеколюбивому Богу не может быть угодно бесчеловечие и зверство; забудем дела их; понесем к ним не месть и злобу, но дружелюбие и простертую для примирения руку. Слава Россиянина низвергла ополченного врага и по исторжении из рук его оружия благодетельствовать ему и мирным его собратьям. Сему научает нас свято почитаемая в душах наших Православная вера; она Божественными уставами вещает нам – любити враги ваши и ненавидящим вас творите добро.

Воины!

Я несомненно уверен, что вы кротким поведением своим в земле неприятельской, столько же победите его великодушием своим, сколько оружием, и соединяя в себе храбрость воина против вооруженных, с благочестием христианина против безоружных, довершите многотрудные подвиги свои сохранением приобретенной уже вами славы мужественного и добронравного народа. Вы ускорите через то достигнуть конца желания Наших – всеобщего мира.

Я уверен также, что начальствующие над вами не оставят взять нужных для сего и строгих мер, дабы несогласные с сим поступки некоторых из вас не помрачили к общему нашему прискорбию того доброго имени, которым вы доселе по справедливости славитесь.

Александр.

Верно: Князь Горчаков.

25‐го декабря 1813 г.

Город Фрибург».

Второй приказ императора Александра I был более краток:

«Российским армиям.

Осмотрев во время прохождения через город Фрибург войска гвардейского и гренадерского корпусов, резервную кавалерию и принадлежащую к оным артиллерию, состоящие под начальством Его Императорского Высочества Цесаревича и Великого Князя Константина Павловича, нашел Я к особенному удовольствию Моему, совершенную во всех частях исправность, сбережение людей и лошадей, а в одежде чистоту и опрятность.

За толикое попечение о войсках при продолжительных походах и после знаменательных сражений Кульмского и Лейпцигского, изъявляю благодарность Мою и благоволение главнокомандующему армиею генералу от инфантерии графу Барклаю-де-Толли и Его Императорскому Высочеству Цесаревичу и Великому Князю Константину Павловичу, равно и находящимся в его команде: генералу от инфантерии Милорадовичу, генерал-лейтенанту князю Голицыну и всем корпусным, дивизионным и бригадным генералам, полковым, батарейным и батальонным командирам.

Александр.

Верно: Князь Горчаков.

26‐го декабря 1813 г.

Город Фрибург».

К концу 1813 года у границ собственно Франции сосредоточились в главных силах три наступающие союзные армии. Все они решали свои задачи, поэтому для наступления на Париж отряжались две из них – Главная (бывшая Богемская, наиболее многочисленная) и Силезская. Они и были сильнейшими по составу. Третья союзная армия – Северная – в кампании 1814 года на французской территории участвовала лишь частью своих сил, действуя против осажденных крепостей на севере Германии (прежде всего против Гамбурга) и на голландской земле. Все союзные армии являлись полевыми.

Эти две армии и стали главными «действующими лицами» в кампании 1814 года, которая, как ожидалась, должна была стать венцом Большой Европейской войны европейских монархий протии империи Наполеона I. Но тогда еще не думалось о том, что завершающей будет не она, а кампания 1815 года и в тот год в историю Европы войдут «Сто дней Наполеона».

Вторжение во Францию было основано на двойном охвате Вогезских гор (Вогеза). С севера наступала Силезская армия Г.Л. Блюхера – на города Мец и Нанси. С юга наступала Главная (бывшая Богемская) армия фельдмаршала князя Карла Филипа Шварценберга (с ней находились союзные монархи) – от швейцарского Базеля на французский город Лангр.

Главная квартира императора Александра I и его главного союзника в лице короля Пруссии Фридриха-Вильгельма III состояла при Богемской армии. Она теперь, как самая мощная по силам, стала называться Главной. Ей по-прежнему командовал полководец Вены фельдмаршал князь Карл Филипп Шварценберг, ландграф фон Клеггау, граф фон Зальц. Начальником штаба являлся генерал И. Радецкий, квартирмейстером – генерал Ф.К. Лангенау, командующим артиллерией – генерал Райцнер, генерал-интендантом – генерал Й. Прохаска.

Численность Главной армии (по списочному составу) составляла 230 508 человек. В действительности войск в силу различных откомандирований и блокады большого числа французских крепостей в тылах наличествовало несколько меньше. Русских войск в составе Главной армии значилось 53 408 человек (в том числе 26 полков иррегулярной, казачьей конницы).

Помимо русских войск, в Главной армии значилось 130 тысяч австрийцев, 7100 пруссаков, 25 тысяч баварцев, 14 тысяч войск Вюртемберга и одна тысяча баденцев.

Эти союзные войска в рядах Главной армии составляли пять из шести корпусов: три – австрийских – графа Коллередо, князя Лихтенштейна и графа Гиулая, четвертый (Вюртембергский) – наследного принца Вильгельма Вюртембергского, пятый (из войск Баварии и Австрии) – граф К. Вреде и шестой (русский) – графа П.Х. Витгенштейна. Кроме этих корпусов в армию входили две отдельные австрийские пехотные дивизии.

Состав корпусов Главной армии на начало вторжения на территорию Франции был следующий (в ходе войны состав в силу разных причин менялся, но не кардинальным образом):

1‐й австрийский корпус: 27 батальонов, 12 эскадронов и 7 артиллерийских рот;

2‐й австрийский корпус: 21 батальон, 12 эскадронов и 7 артиллерийских рот;

3‐й австрийский корпус: 29 батальонов, 13 эскадронов и 7 артиллерийских рот;

4‐й вюртембергский (австро-вюртембергский) корпус: 6‐й германский корпус и три вюртембергские дивизии;

5‐й баварский (баварско-австрийский) корпус: 3 баварские и 2 австрийские дивизии.

Резерв Главной армии делился на две части – русский и австрийский (3 гренадерских и 2 кирасирские дивизии; командир – наследный принц Гессен-Гомбургский).

6‐й русский корпус генерала П.Х. Витгенштейна (о составе русской части будет сказано ниже); в его состав входил 8‐й германский корпус (15 батальонов, 8 эскадронов и 2 артиллерийские роты).

В сильном по составу резерве Главной армии под начальством цесаревича Константина Павловича находилось:

Резервный австрийский корпус: всего 38 батальонов, 46 эскадронов, 5 артиллерийских рот (53 орудия);

Русско-прусские войска генерала М.А. Милорадовича: всего 44 батальона, 101 эскадрон, 10 казачьих полков и 20 артиллерийских рот; это были корпуса: 5‐й Гвардейский, 3‐й Гренадерский и кавалерия генерала князя Д.В. Голицына (1, 2 и 3‐я кирасирские, легкая гвардейская кавалерийская дивизии и прусская гвардейская кававлерийская бригада, «летучий» казачий корпус генерала М.И. Платова).

К Главной армии были причислены три корпуса войск государств Германии, но на территорию Франции входил только один из них (командир – наследный принц Филипп Гессен-Гомбургский). Он участвовол только в одном сражении, около города Лиона в феврале месяце.

(О русских войсках Главной армии будет сказано ниже).

Главная армия форсировала Рейн в районе швейцарского города Базеля. Там имелись удобные переправы, в том числе каменный мост через водную преграду, и достаточное число речных судов для перевозки войск, в том числе кавалерии и артиллерии, на противоположный берег Рейна. На левобережье у французской стороны сильных позиций (крепостей) и значительных войск не значилось.

Второй союзной армией, тоже наступавшей на парижском направлении, была Силезская армия во главе с прославленным полководцем прусской короны Гебхардом Леберехтом фон Блюхером, который тоже стал (в 1813 году за освобождение Германии) генерал-фельдмаршалом. В кампании 1814 года получил в армейских рядах прозвище «Старина Вперед».

Штаб Силезской армии: начальник штаба – генерал А.В.А. Гнейзенау, квартирмейстер – полковник (затем генерал-майор) К. Мюффлинг, генерал-интендант Риббентроп.

Полководец прусского короля, начавший военную службу в четырнадцать лет в рядах шведской армии и ставший генералом в 50 лет, Блюхер имел под своим командованием союзную армию численностью в 92 514 человек, из них русских войск 53 583 человека (в том числе 5 полков иррегулярной, казачьей конницы).

По сути дела, это была русско-прусская армия (по два корпуса), дополненная частями из небольших германских государств. В течение трех месяцев войны на территории Франции она, как говорится, «не выходила из боев» в отличие от Главной (Богемской) армии австрийского фельдмаршала Шварценберга. И большая часть сражений, в том числе проигранных, с наполеоновской армией пришлась на ее долю.

В ночь на 1 января (по новому стилю) 1814 года генерал-фельдмаршал Гебхард Леберех фон Блюхер, известный в истории своей непримиримостью к императору французов Наполеону, завоевателю германских земель и родной ему Пруссии, писал одному из близких людей:

«С рассветом перехожу я через Рейн, но прежде хочу с моими сослуживцами смыть в этой гордой реке рабство, чтобы свободными германцами вступить в пределы великой нации, теперь присмиревшей. Мы возвратимся победителями, а не побежденными; Отечество встретит нас с благодарнотью…»

Войскам Силезской армии предстояло вступить на территорию Франции между городами Мангейм и Кобленц. А дальше ей предписывалось по спрямленному пути наступать на Париж через область Шампань. Тем самым она отвлекала на себя главные силы Наполеона (они географически оказались ближе к ней) и прикрывала движение Главной армии, действовавшей южнее.

Третья союзная армия – Северная находилась под командованием бывшего наполеоновского маршала империи Жана Батиста Жюля Бернадота, князя Понтекорво, судьба которого сложилась так, что она стал наследным принцем Шведского королевства и в будущем монархом этой скандинавской страны. Численность Северной армии составляла 90 237 человек. Русских войск в ней значилось 35 237 человек (в том числе 16 полков иррегулярной конницы).

Помимо русских войск в состав Северной армии входили 30‐тысячный прусский корпус генерала Бюлова и 25 тысяч войск немецких владетелей под командованием наследного герцога Веймарского.

К этой армии относились еще и такие войска: 20‐тысячная шведская армия, 15‐тысячный сборный корпус графа Вальмодена, 30‐тысячный германский корпус герцога Брауншвейгского, нидерландские (голландские) войска – 10 тысяч человек и английские войска – 9 тысяч человек. Но из этих довольно значительных сил только малая часть переходила через Рейн.

Северная армия вела боевые действия на севере Германии, где осаждала сильную крепость Гамбург, которую стойко защищали немалые числом войска «железного» маршала империи герцога Луи Николя Даву (Гамбург силой союзники взять так и не сумели) и в Голландии. Для вторжения на французскую территорию из ее состава отряжались только три армейских корпуса. И прибыли они во Францию не сразу.

Русские войска в кампанию (войну) 1814 года не составляли самостоятельной силы, будучи распределены по трем союзным армиям: Главной, Силезской и Северной. Хотя будущий генерал-фельдмаршал граф Михаил Богданович Барклай де Толли и носил звание главнокомандующего армией России, но непосредственно ему был подчинен только русско-прусский резерв, значительный по своему составу.

Однако такое обстоятельство не освобождало командиров русских корпусов и отдельных отрядов от обязанности писать боевые и иные донесения на его имя. Самостоятельность в ведении боевых действий полководец России М.Б. Барклай де Толли получит только при штурме Парижа 18 марта 1814 года. Всю кампанию этого года он являлся главным военным советником императора Александра I.

Русские войска при переносе военных действий на территорию собственно Франции состояли из резервного кавалерийского корпуса и шести пехотных корпусов: Гвардейского, Гренадерского, генералов графа П.Х. Витгенштейна, графа А.Ф. Ланжерона, барона Ф.В. Сакена и барона Ф.Ф. Винценгероде. Последние четыре (армейских) корпуса подразделялись на несколько (малых) корпусов, каждый из которых состоял из двух дивизий.

Данные о составе и численности русских войск даются на основании рапорта генерала от инфантерии М.Б. Барклая де Толли на высочайшее имя императора Александра I от 25 декабря 1813 года. Других подобных сводных документов не имеется.

В состав Главной (бывшей Богемской) входили следующие русские войска.

Корпус генерала от кавалерии графа П.Х. Витгенштейна:

1‐й пехотный корпус генерал-лейтенанта князя Горчакова 2‐го (5‐я пехотная дивизия генерал-майора Мезенцева и 14‐я пехотная дивизия генерал-майора Гельфрейха). Всего: 5393 человека при 24 орудиях.

2‐й пехотный корпус генерал-лейтенанта принца Евгения Вюртембергского (3‐я пехотная дивизия князя Шаховского и 4‐я пехотная дивизия генерал-майора Пышницкого). Всего: 10 524 человека при 20 орудиях.

Кавалерия генерал-лейтенанта графа Палена (28 эскадронов). Всего: 3333 человека.

5 казачьих полков. Всего: 1497 человек.

Конно-артиллерийская рота: 210 человек, 12 орудий.

1 пионерная рота: 109 человек.

Всего в корпусе генерала от кавалерии П.Х. Витгенштейна: 21 066 человек, 56 орудий.

Резерв под командою Е.И.В. великого князя Константина Павловича:

Кавалерия генерал-лейтенанта князя Голицына (1‐я кирасирская дивизия генерал-лейтенанта Депрерадовича, 2‐я кирасирская дивизия Кретова, 3‐я кирасирская дивизия генерал-лейтенанта Дуки и легкая гвардейская кавалерийская дивизия генерал-майора Чаликова). Всего: 71 эскадрон, 8100 человек.

Лейб-гвардии конные батареи № 1 и № 2. Всего: 309 человек, 16 орудий.

5‐й пехотный корпус (гвардейский) под начальством генерал-лейтенанта А.П. Ермолова:

1‐я гвардейская пехотная дивизия генерал-лейтенанта Розена и 2‐я гвардейская пехотная дивизия генерал-майора Удома. Всего: 12 201 чеоловек.

Гвардейская артиллерийская бригада: 36 орудий.

1 пионерская рота.

Всего в корпусе: 12 950 человек, 36 орудий.

3‐й корпус (гренадерский) под начальством генерала от кавалерии Н.Н. Раевского:

1‐я гренадерская дивизия генерал-лейтенанта Чоглокова, 2‐я гренадерская дивизия генерал-лейтенанта Паскевича. Всего: 9444 человека.

1 батарейная рота и 2 легкие роты: 561 человек, 32 орудия.

Резервная артиллерия генерал-майора Сухозанета, 2 саперная и 1 пионерная роты. Всего: 1475 человек, 58 орудий.

5 казачьих полков под начальством графа М.И. Платова и 1 донская конно-артиллерийская рота. Всего: 7143 человек, 12 орудий.

Итого в Главной армии, при открытии похода во Францию, состояло русских войск под начальством генерала от инфантерии графа М.Б. Барклая де Толли:

Кавалерии тяжелой – 53 эскадрона, 6324 человека.

Кавалерии легкой – 46 эскадронов, 5109 человек.

Кавалерии иррегулярной – 11 полков, 8536 человек.

Пехоты – 74 батальона, 36 735 человек.

Артиллерии, вместе с казачьей – 3887 человек.

Пионер, сапер, рабочих – 457 человек.

В этот счет не вошли 2328 человек, находящиеся в конвое государя императора и главных квартир графа Барклая де Толли и графа Витгенштейна, а также и 2536 человек, состоявшие в командировке в отрядах (генералов Менедорфа и Щербатова) для конвоирования войсковых транспортов.

Русские войска, входившие в состав Силезской армии:

Корпус генерала от инфантерии графа А.Ф. Ланжерона:

8‐й пехотный корпус графа Сен-При, впоследствии замененного Рудзевичем (11‐я пехотная дивизия генерал-майора князя Гурьялова и 17‐я пехотная дивизия генерал-майора Пиллара). Всего: 11 901 человек.

9‐й пехотный корпус генерал-лейтенанта Олсуфьева (9‐я пехотная дивизия генерал-майора Удома и 15‐я пехотная дивизия генерал-майора Корнилова). Всего: 5697 человек.

10‐й пехотный корпус генерал-лейтенанта Капцевича (8‐я пехотная дивизия генерал-майора князя Урусова и 22‐я пехотная дивизия генерал-майора Турчанинова). Всего: 7807 человек.

Кавалерийский корпус генерал-адъютанта барона Корфа (1‐я драгунская дивизия генерал-лейтенанта Бороздина, 4‐я драгунская дивизия генерал-майора Эмануэля, 1‐я конно-егерская дивизия генерал-лейтенанта Панчулидзева и 2‐я конно-егерская дивизия графа Палена 2‐го). Всего: 32 эскадрона, 4334 человека.

Украинская казачья дивизия (4 полка): 1857 человек.

5 донских и 1 калмыцкий полки: 1495 человек.

Артиллерия: 2736 человек, 136 орудий.

Корпус генерала от инфантерии графа Ланжерона насчитывал в своем составе около 36 000 человек и 136 орудий.

Корпус генерала от инфантерии барона Ф.В. Сакена:

6‐й пехотный корпус генерал-лейтенанта Щербатова (7‐я пехотная дивизия генерал-майора Талызина и 18‐я пехотная дивизия генерал-майора Бернадосова). Всего: 12 батальонов.

11‐й пехотный корпус генерал-майора графа Ливена 3‐го (10‐я пехотная дивизия генерал-майора Засса, 2 полка 16‐й пехотной дивизии под командованием полковника Селиванова и 27‐я пехотная дивизия генерал-майора Ставицкого). Всего: 14 батальонов.

Всего в 6‐м и 11‐м пехотных корпусах 13 000 человек. В батальоне – по 500 человек.

Кавалерийский корпус генерал-лейтенанта Васильчикова (2‐я гусарская дивизия генерал-лейтенанта Ланского и 3‐я драгунская дивизия генерал-майора Панчулидзева 2‐го). Всего: 32 эскадрона, до 3200 человек.

7 казачьих полков: до 2000 человек.

Артиллерия: до 1200 человек, 96 орудий.

Итого в Силезской армии, при открытии похода во Францию, состояло русских войск:

Пехоты – 78 батальонов, 38 405 человек.

Кавалерии – 64 эскадрона, 7534 человека.

Казачьих полков – 17, 5352 человека.

Орудий – 232, 4589 человек.

Всего: 55 880 человек при 232 орудиях.

Русские войска в Северной армии:

Корпус генерала от кавалерии барона Ф.В. Винценгероде:

Пехотный корпус графа Воронцова (21‐я пехотная дивизия генерал-майора Лаптева, 24‐я пехотная дивизия генерал-майора Вуича, бригада 14‐й пехотной дивизии генерал-майора Гарпе, бригада 15‐й дивизии генерал-майора Красовского, сводные гренадерские батальоны 9‐й, 15‐й и 18‐й дивизий); полки, отряженные от Польской армии, под начальством генерал-лейтенанта графа Строганова (12‐я пехотная дивизия генерал-майора князя Хованского, бригада 13‐й пехотной дивизии генерал-майора Желтухина). Всего: 40 батальонов, 21 329 человек.

Кавалерия графа О’Рурка (2‐я драгунская дивизия генерал-майора Балка, 3‐я гусарская дивизия генерал-майора Юрковского, бригада генерал-майора графа Галате и бригада генерал-майора Загряжского). Всего: 47 эскадронов, 6232 человека.

Иррегулярная кавалерия под начальством генерал-адъютанта Чернышева. Всего: 19 полков, 6190 человек.

Артиллерия: 2249 человек, 132 орудия.

Всего в корпусе генерала от кавалерии В.Ф. Винценгероде состояло 36 000 человек, 132 орудия.

В начале 1814 года вне пределов России находились еще две русские армии: Польская под командованием генерала от кавалерии графа Л.Л. Беннигсена (около 50 тысяч человек) и Резервная, стовшая в герцогстве Варшавском, князя Лобанова-Ростовского (около 80 тысяч человек). Подкрепления для русских войск во Франции приходили из состава последней, Резервной армии.

Считаяется, что в первой (военной) половине 1814 года за границей (в Европе) находилось более 270 тысяч русских войск. Но постоянной эта цифра в силу многих причин не была.

Император Александр I Павлович безотлучно находился при действующей армии. Волей судьбы он стал в союзном командовании главной фигурой, не раз решая ответственные вопросы единолично, своим словом, лично отдаваемыми им приказами. К слову говоря, командующие союзными армиями ему не перечили, по крайней мере открыто. Это касалось в первую очередь главнокомандующего союзными силами генерал-фельдмаршала Карла Филиппа Шварценберга.

Отмечается, что императорская штаб-квартира на идущей войне многолюдством не отличалась, но есть и противные суждения. Ближайшее окружение российского государя состояло всего из шести человек, которые пользовались его полным доверием и постоянно находились при государе. Это были: М.Б. Барклай де Толли, А.А. Аракчеев, П.М. Волконский, К.В. Нессельроде, П.П. Коновницын и К.Ф. Толь.

Генерал от инфантерии граф М.Б. Барклай де Толли носил звание главнокомандующего, но фактически командовал только Русско-прусским резервом. Но его роль при взятии Парижа стала уже иной. По отношению к остальным русским войскам во всех трех союзных армиях «ограничивалось общим надзором за устройством их хозяйственной части».

Бывшему военному министру России в 1814 году приходилось постоянно сталкиваться с «равнодушием» союзников к нуждам русских войск, особенно в провианте. Не случайно М.Б. Барклай де Толли в одном из писем жене замечал:

«Я командую прусскими и русскими войсками под началом Шварценберга, который не раз приводил меня в отчаяние своей медлительностью и нерешительностью…»

Генерал от инфантерии граф А.А. Аракчеев, всесильный временщик, отвечал за укомплектование полков личным составом и пополнение парков, прежде всего артиллерийских.

Начальник Главного штаба Его Величества генерал-адъютант князь П.М. Волконский занимался «объявлением русским и иностранным генералам высочайших повелений», относящихся к военным действиям. Это и раньше составляло «главный предмет» его прямых служебных обязанностей

В ведении статс-секретаря графа Карла Васильевича Нессельроде находилась «дипломатическая часть» императорской штаб-квартиры. Вместе с князем Волконским он находился безотлучно при особе государя.

Генерал-лейтенант Петр Петрович Коновницын, герой Отечественной войны 1812 года, командир Гренадерского корпуса, после лейпцигской «Битвы народов» в боевых действиях больше не участвовал, находясь «при особе государя». Надо понимать, что будущий военный министр России и генерал от инфантерии, кавалер военного ордена Святого Георгия Победоносца 2, 3 и 4‐й степеней являлся военным советником Александра I, который доверил ему в 1814 году быть наставником великих князей Николая (будущего императора Николая I) и Михаила Павловичей.

Генерал Карл Федорович Толь находился при главнокомандующем князе Шварценберге. Как и в ходе Заграничного похода 1813 года по землям Германии, Толь безотлагательно доносил обо всех известиях, поступавших в Главную квартиру князю Волконскому для доклада государю. Он также отвечал за передачу приказов фельдмаршала Австрии русскому генералитету (командирам корпусов) Главной армии.

В итоге на театре Войны 1814 года к ее началу сложилась непростая ситуация. Войска Наполеона заметно уступали союзникам в общей численности. Но при этом недостаток войск французы частью восполняли выгодным положением их главных сил. Наполеон находился в «недрах» своего государства, здесь «все покорствовало его повелениям». Его армия постоянно пополнялась людьми, была отлажена доставка оружия боевых и иных припасов, провианта.

На стороне императора Наполеона и французской армии, безусловно, находились в своей массе местные жители, как провинции, так и столицы. Военный историк И.П. Михайловский-Данилевский объективно писал о том следующее:

«…Тысячи подвод всегда были готовы перевозить полки; тьмы лазутчиков извещали его (Наполеона) о движениях союзников; скрытые для нас обывателями потаенные закрома при появлении французских солдат отворялись для подкрепления их пищею и вином; раненые и изнемогавшие от усталости и болезней неприятели находили приют и помощь под кровом своих единоземцев».

Союзникам же при переходе «Рубикона» сразу пришлось столнуться с ненадежностью переправ через пограничный Рейн и отсутствием должных армейских магазинов. Они вторглись на чужую территорию в разгар европейской зимы, пусть и не самой суровой, но все же со снегом и минусовыми температурами не только ночью, но и днем. Зимнее время делало любые дороги труднопроходимыми, осложняя переправы через любые водные преграды.

В дальних и ближних тылах Главной и Силезской армий оставались не взятые, блокированные, с сильными гарнизонами неприятельские крепости, «коими, так сказать, усеяны северная и восточная границы Франции». Для «наблюдения» за ними выделялись значительные силы.

Союзникам с первых же дней появления на французской земле пришлось «бороться» с собственными нуждами, преимущественно с недостатком продовольствия и фуража. По этим вопросам между ними велась переписка, время «длилось в жалобах и упреках», обычно взаимных. А в это время их полки сидели на голодном пайке, оставаясь порой вообще без пищи. У тысяч и тысяч армейских лошадей – верховых, артиллерийских и обозных – не имелось подножного корма, который мог появиться только тогда, когда зазеленеет земля.

Считается, что план военных действий на территории собственно Франции у императора Александра I приобрел свой окончательный вид 29 октября 1813 года. То есть через четыре дня прибытия его из Лейпцига во Франкфурт-на-Майне. Изложен же план был в письме командующему Северной армией наследному шведскому принцу Карлу Иоанну, бывшему наполеоновскому маршалу империи Жану Батисту Жюлю Бернадоту. Тот станет королем Швеции в 1818 году после смерти бездетного монарха Карла XIII под именем Карла XIV, основав династию Бернадотов.

Соедержание «секретного» письма государя России наследнику престола союзного Шведского королевства гласило:

«Вот план, Мною предложенный: австрийские и прусские генералы совершенно с ним согласились: желаю, чтобы и Ваше Королевское Высочество нашли его сходным с образом мыслей ваших.

Наступательные действия Главной армии между Майнцем и Страсбургом представляют много затруднений по причине великого числа находящихся там крепостей. Вступая во Францию со стороны Швейцарии, мы встретим несравненно менее препятствий: там граница не так сильно укреплена.

Движение сие представит еще ту выгоду, что можно обойти левое крыло Вице-Короля, и тем понудить его к поспешному отступлению. Тогда Австрийская армия в Италии может стать у Лиона на одну высоту с нами и левым крылом своим связать действия наши с герцогом Веллингтоном, находившимся в Олероне после отступления Сульта к Ортесу.

Между тем Блюхер, усиленный баварцами, со ста тысячами составит наблюдательную армию, но не ограничится одним наблюдением, может перейти через Рейн близ Мангейма и маневрировать против неприятеля до тех пор, пока Главная армия дойдет до места своих действий.