Читать книгу: «Давай, давай лечиться», страница 4

Шрифт:

Лицо с обложки

В кабинет вошел мужчина солидного представительного вида.

– Здравствуйте! Мои знакомые о вас рассказывали. К то-то остался в шоке от визита, кто-то – очарован вами. А раз такие диаметрально противоположные результаты у вашей деятельности, то я решил создать собственное мнение. Можно, я попробую выйти из этого кабинета со своей оценкой происходящего?

Макар Степанович подумал, какой у него сегодня с утра персонаж.

– Здравствуйте! Со своей оценкой происходящего нужно не только выходить, а, не побоюсь этого слова, входить, даже сидеть в этом кабинете. И, скажу вам по секрету, даже лежать в кровати лучше со своей оценкой происходящего. В связи с таким началом у меня к вам вопрос: «А если бы отзывы все были положительные или отрицательные, вам бы захотелось в такой ситуации составить свое мнение?»

– Думаю, нет. Поверил бы большинству, этих людей я хорошо и давно знаю, уважаю, у меня нет сомнений в их интеллектуальных способностях.

– Но история знает много примеров, когда большинство заблуждалось, а к то-то один был прав. То есть, вы «большевик» – из большинства?

– Вот и те мои знакомые, которые были в шоке от вас, говорили, что вы фрустрируете собеседника, пока я больше им верю. А можно, я вам задам вопросы, мне так будет легче?

– Пожалуйста. Не боитесь, что и ответы могут вас, как вы выразились, фрустрировать?

– Я выдержу. Меня интересует вот что. Вы отказали в дальнейшем лечении нашему общему знакомому Н., а ведь он очень богат и готов был платить вам за консультацию любые деньги.

– Уже можно отвечать?

– Да.

– Время, отведенное мне, не бесконечно, и в связи с этим приходится делать выбор в ту или иную сторону. Отвечая на ваш вопрос конкретно, могу сказать, что с нашим знакомым Н., говоря медицинским языком, за 10 лет, и даже за большие деньги, мы научились бы держать ложку – и то только правой рукой. За это время можно добиться гораздо более впечатляющих результатов.

– Я так и подумал. Тогда почему вы согласились помогать нашему общему знакомому К., хотя он недалеко ушел от Н? Или из каждого правила есть исключения?

– Можно и так ответить. Но личную симпатию еще никто не отменял. Мой вид помощи необходим, но не обязателен. Желание самого пациента нужно, но и понятие эффективности тоже важно. Эффективность – это полученный результат на вложенные усилия. Если я решил, что моя помощь будет эффективна, значит, она будет эффективна. Думаю, вы меня понимаете, так как вы тоже хотите эффекта, только экономического, вы же считаете прибыль, и чем она больше, тем для вас лучше. У меня тоже своя прибыль, только она иная, чем экономическая. А то, что я не оправдал чьих-то ожиданий – не оправдал и не оправдал. Может, дело не во мне, а в ожиданиях. Если я начну оправдывать чужие ожидания, то рукой подать до того, что начну тоже чего-то ждать от людей, а это сильно отвлекает от своей судьбы. Хочу напомнить, что ходить в чужой монастырь со своим уставом всегда было делом неблагодарным. У пациентов – свой устав, у врача – свой. Можно зачитывать устав вслух, обсуждать, услышать разные мнения, на основании этого внести изменения, но не навязывать. Поэтому чужие уставы жизни внимательно слушаю, обсуждаю, но на меня они не влияют. А то, что я не в сильном восторге бываю от услышанного – это правда, ведь я просто человек и реакция на происходящее у меня сохранена.

Как вам мои ответы?

– Благодарю. Вполне откровенны.

– Можно еще вопрос?

Макар Степанович кивнул.

– Вот вы все про радость рассуждаете? А зачем она, для чего – например, в деньги ее пе ревести можно?

– Думаю, что можно, только зачем более ценное переводить в менее ценное? Чтоб вам было понятнее – это все равно, что слиток золота поменять на яркие бумажки. Сейчас много специалистов, которые научились переводить дружбу в деньги, любовь в деньги, здоровье в деньги. Только в обратную сторону это не работает, перевели так перевели. Вы на деньги радость не купите, вы только получите временное удовольствие от обладания. Радости можно научиться у собаки – виляет хвостом и все. И миска у нее не всегда полная, и хозяин часто не в форме, а все равно виляет. И видно, что весь организм радуется. Такое состояние нельзя купить, таким состоянием можно только обладать. Вам такое чувство знакомо?

– Нет.

Макар Степанович чувствовал, что мужчина никак не может перейти к главному и решил ему помочь.

– У вас есть мечта?

– Да. Хочу, чтобы меня напечатали в одном известном журнале. Но там печатают только людей с серьезными капиталами, поэтому сейчас увеличиваю свои активы. Понимаю, что мое желание выглядит детским, но ка кое есть.

– А какой стиль наращивания капитала вы используете? Вы идете по головам других людей? Что после вас остается: цветущий сад или выжженная земля?

– Мне надо быстрее, поэтому «иду по головам», и, увы, остается выжженная земля. А вы когда- нибудь сильно чего-то хотели? У вас что, есть другой путь, как бы вы шли к мечте?

– Прямо. Пришел бы в этот журнал и узнал, сколько стоит разместить у них статью о себе. – Там серьезные люди, у них репутация, они на это не пойдут.

– Тогда разместил бы рекламу в их журнале на год плюс статью о себе или купил бы весь этот журнал.

– А если ничего не получится?

– Тогда нашел бы молодого амбициозного талантливого человека, предложил бы ему должность главного редактора и поставил задачу вывести мой журнал на первое место. Мне – журнал, ему – должность, возможность раскрыть себя и переезд из съемной квартиры в свою. Причем здесь все остальные люди? Идите к своей мечте, но за свой счет, оставьте людей в покое, у них тоже есть своя мечта, и они к ней идут, а вы им мешаете.

– Да что вы здесь за этим столом сидите, давайте с вами что-нибудь совместно замутим?

– Муть вы и без меня хорошо разводите. А если у меня возникнет желание, чтобы мою физиономию разместили в третьесортном журнале, я знаю, к кому мне обратиться.

В воздухе повисла десятисекундная пауза.

– Был не прав, вспылил. Доктор, скажите, я не безнадежен?

Макар Степанович подумал, что н аконец-то человек решился задать вопрос, из-за которого пришел.

– Записывайтесь на следующий прием.

Лицо мужчины засияло. Вот бы с таким выражением лица запечатлеть его на обложке журнала.

Картина «Все хорошо»

На приеме у Макара Степановича сидел человек с отсутствующим взглядом. Видно было, что мыслями он г де-то в другом месте. Макар Степанович решил подождать, пока посетитель освоится. Мужчина был ярко одет, с оригинальной прической и всем своим внешним видом показывал, что все в нем индивидуально. Н аконец-то мужчина сконцентрировался и произнес: «Не люблю ходить по врачам». Макар Степанович подумал: «Начал хорошо».

Вслух произнес: «Диагнозов боитесь?» – Некомпетентности.

– Тогда какими судьбами к нам?

– Приперло. На что ни смотрю, во всем вижу плохое: в медицине, в правительстве, в образовании, в дружбе.

– И давно это с вами?

– Уже год. Я – художник. Год назад мне поступил заказ на портрет одного человека. Чисто интуитивно я не хотел за него браться, но финансовые трудности сделали свое дело, и согласился.

– У заказчика были претензии к качеству исполнения заказа?

– Нет. Он остался очень доволен. Но мне было неприятно исполнять заказ, мне был неприятен этот человек, я хотел его изобразить по-другому, но осознавал, что это ему не понравится.

– То есть, вы его изобразили не как чувствовали, а приукрасили?

– Лучше не скажешь. Да еще как приукрасил, добавил в портрет доброты, заботы, сделал лицо благородным, придал ему хотя бы на портрете достоинства.

– Поздравляю, вы очень талантливый! Только не понимаю, если вы так хорошо приукрашиваете других людей, почему вы не можете приукрасить себя?

– Нарисовать автопортрет?

– Нарисовать картину «У меня все хорошо». Например, вы плывете в лодке по реке. Кого хотите изобразить рядом? С кем встречаетесь на берегу? Далеко ли держите путь? Управляете ли сами лодкой или кого-то попросили? Норовит ли кто-то без вашего разрешения залезть к вам и едет за ваш счет? Как ярко светит вам солнце?

– А если я не хочу видеть отдельных людей?

– Пусть они плывут своим маршрутом?

– А если мне хочется дать им веслом по голове?

– Тогда название меняется у вашего полотна. «Мне хорошо, а тем, кто мне не симпатичен, плохо».

А если я спрячусь в камышах и буду там сидеть, чтобы мне не мешали, какое будет название?

– «Я в камышах».

– А где слово хорошо?

– А вы его не нарисовали. Другое название у вашего полотна – «Я спрятался», но если вас долго никто не ищет и не обращает на вас внимание, то название трансформируется в «Я в болоте»?

– Интересно. А если мне не нравятся соседи по подъезду, то как такая картина называется?

– «Все хорошо, кроме соседей по подъезду».

– Но это уже не все хорошо.

– А вы сообразительный.

– Подождите, а если теща в мою лодку норовит сесть и прокатиться?

– Вы рисуете свою картину «Все хорошо», а теща пусть рисует свою. Но рисовать свое хорошо за счет чужого хорошо – не рекомендую. Высадят на берегу, и пойдете пешком, рисуя по дороге картину «Какие же люди, всего-то хотела прокатиться за чужой счет, в чужой жизни».

– Так что же, и не помогать теперь?

– В вашей картине «Все хорошо» помощь другим людям предусмотрена?

Конечно!

– Ну и помогайте на берегу, по дороге, в ресторан сводите, в театр, картину свою подарите, сумки донести помогите, к врачу сводите, доброе слово скажите, материально помогите, но грести должен каждый в своей лодке сам. Расстояние и виражи человек выбирает для себя, зная, что сможет пройти. Если вы отправились по горной реке и для вас это хорошо, то тещу может и укачать. В картине «Все хорошо» не может быть насилия, иначе она не будет соответствовать названию.