Читать книгу: «Проба сил»

Пролог

Не сомневайся, нанося смертельный удар.

Но задумайся о причинах, приведших

к тебе непримиримого врага.

Совет старого воина

На рассвете последнего дня весны, едва ночная темень отступила за кромку леса, ворота крепости Нор с натужным скрипом отворились, впуская в город утреннюю прохладу. Стражники, с трудом оттащив в стороны тяжелые, окованные железными полосами створки, окинули взглядами вырубленное пространство между стенами крепости и мрачными зарослями Харона. Помянули недобрым словом Айда, заселившего его проклятыми Тварями, и приготовились к ежедневной вахте.

Караванов сегодня не ждали – последний пришел из Рейданы¹ всего два дня назад, и единственная дорога к Нору была пуста. Ни телеги с провизией, ни богатого купца, ни крестьянина, привезшего на продажу первый собранный урожай… впрочем, в Норе никогда не было людно. Слишком близко подступал к нему Харон. И слишком длинна была единственная, относительно безопасная дорога, чтобы одолеть ее за один переход. Поэтому, когда вскоре после рассвета на горизонте показалась одинокая фигура всадника, стражники на воротах потянулись за арбалетами.

– Это еще что за новости? – На свист дозорного к воротам вышел седоусый ветеран, поставленный старшим на воротах. – Тикс, чего рассвистелся?

– Чужак, – кратко отозвался молодой голос со стены. – Один. Верхом.

– И правда… чужак. Откуда его принесло в такую рань? Или ночевать рискнул подле Харона?

– От гор он бы не успел. Может, кто-то из наших?

– Вчера все, кто уходил, к ночи вернулись, – качнул шлемом седоусый. – Один только Вер со своей командой гуляют, но они на Северную еще по темноте вышли, так что вернутся только к полудню. А этот с востока едет. Значит, точно чужак.

Стражники озадаченно переглянулись.

– Быстро идет, – негромко заметил кто-то, следя за клубящейся на дороге пылью. – Оборота через три уже будет здесь.

– Какие три? – возразили ему сверху. – Смотри, как летит! За два управится.

Старший нахмурился, проследив за подозрительно быстро приближающимся облаком пыли, и, не оборачиваясь, бросил:

– Тикс, сгоняй-ка за святым отцом.

– Думаешь?..

– Ничего пока не думаю. Но живые одиночки из Харона поутру не выезжают.

Стражники тут же посерьезнели: старшой прав – никому еще не удавалось пройти мимо Харона ночью и не нарваться хотя бы на одну старшую Тварь. Как специально, Айд наводнил эти непроходимые леса своими созданиями. Куда смотрел Аллар? О чем думали жрецы? Но Харон заполонил всю Долину, вплоть до Серых гор. А расплодившаяся там нежить была настолько опасной, что, кроме рейзеров, Орденцев и королевских Хасов, туда вообще никто не совался.

Таково давнее проклятие Фарлиона – плодороднейшей долины, чьи нераспаханные просторы теперь были заняты Хароном. И за два века даже усилия гильдии, церкви и решительно настроенного короля не позволили вернуть Валлиону эту жемчужину. Все, что сумели люди – это с боем, потом и кровью отвоевать для себя самый центр этих некогда цветущих земель. Отгородиться от нежити широкой полосой регулярно выжигаемой земли, окружить себя надежными крепостями… но даже после этого им приходилось жить в постоянной готовности к бою, потому что Харон не желал сдавать свои позиции. И неустанно пытался раздавить засевшую в его сердце занозу, чтобы беспрепятственно вырваться из тесного кольца Серых гор и обрушиться на Валлион.

Именно поэтому Долина уже два века имела особый статус в королевстве. Ее законы изменились в соответствии с особенностями местных реалий. А наместник, избираемый старейшими членами гильдии и самыми уважаемыми жителями, фактически управлял четвертью территорий Валлиона, имея на это полное одобрение короны и законодательно закрепленный статус гласа короля.

Глядя на то, как стремительно приближается к городу облако пыли, старший караула испытал смутное беспокойство. Что-то недоброе нес с собой чужак.

– Что там у вас? – внезапно раздался за его спиной спокойный голос отца Кирама.

Старший уважительно поклонился облаченному в белые одежды жрецу и кивнул на дорогу:

– Чужак, святой отец. Прошу прощения, что выдернул вас с утра пораньше, но хочу убедиться, что он неопасен. И что Айд не решил нам прислать поутру очередного темного мага.

Глава 1

К воротам крепости мы подъезжали неспешным шагом – надоело пылить и пугать местных ворон комьями летящей из-под копыт земли, когда Лин от нечего делать принимался бежать по полю. Сам он, правда, утверждал, что громкий топот по старательно уложенным каменным плитам раздражал его чуткий слух, но я давно начала подозревать, что мой демон научился лукавить. И бежит по земле вовсе не оттого, что, дескать, копыта сильно грохочут, а потому, что на тракте ему было неудобно разгоняться.

Надо сказать, к приезду в Фарлион мы подготовились основательно. Я изменила Знак, скрыв его под простеньким заклятием (спасибо Гору – подсказал что делать, а Лин добросовестно исполнил), и изменила его отпечаток у шейри, чтобы ни одна собака на нас теперь даже не гавкнула. Однако когда мы научилась по-настоящему прятать его дейри, вот тогда и вздохнули с облегчением. Потому что теперь Лину не грозило быть узнанным, а у меня больше не было шансов получить несправедливое обвинение в чернокнижии.

С крыльями его тоже определились: днем Лин развеивал их, превращаясь в самого обычного скакуна, а ночью, когда его силы, как у всякого демона, начинали постепенно расти, отращивал заново. Причем после того, как я усилила нашу связь, а Лин набрался опыта, то стал делать это за считанные мгновения. И порой пугал даже меня, когда на полном скаку спрыгивал с какого-нибудь обрыва, чтобы в свободном падении внезапно выпростать из пустоты, а потом развернуть свои громадные крылья.

Но у нас возникла другая проблема: в Фарлионе мы планировали задержаться надолго, поэтому предполагалось длительное и плотное общение с рейзерами. Более того: чтобы не слишком выделяться и оправдать свой интерес к нежити, самым логичным для меня было бы вступить в гильдию. А это означало, что я буду у всех на виду. Ночевать в Хароне – самоубийство, а значит, мне как минимум придется ночи проводить внутри городских стен. В каком-нибудь трактире или в местном варианте общаги, которая, вполне возможно, предоставляется молодым рейзерам в качестве этакого аванса, пока они не разбогатеют достаточно, чтобы обзавестись собственным жильем. А я на данный момент была не только «начинающим и молодым», но еще и поиздержаться успела, поэтому на одноместный люкс в здешнем «хилтоне» могла точно не рассчитывать.

Куда ушли заработанные деньги, догадаться несложно: львиная доля моих сбережений уплыла в руки кузнецов и торговцев, у которых пришлось заменить испоганенную кахгаром броню. А поскольку шило на мыло менять было не с руки, то и броню я брала по максимуму – сложную, пластинчатую, хорошей длины и самую легкую, что нашлась в наличии. Остальное ушло на новую одежду (из-за Хаса все мои запасы закончились), сапоги (по которым дрянная скотина кахгар успела пройтись своими кривыми тяпками), а также на новый шлем, плащ, куртку и, конечно же, подшлемник, с помощью которого я намеревалась прятать лицо.

Над этим вопросом мы думали долго, потому что закрытая физиономия доставляла неожиданно много проблем. И шлем с нее не снять, и поесть нормально нельзя, и воды глотнуть – целая проблема… Не сбегать же мне в свою комнату всякий раз, когда наступит время обеда? И не кушать же в шлеме, протискивая туда ложку? А воду как пить? А людям, наконец, что говорить? Что я морду боюсь показать? Нет уж. Хватит с меня сложностей.

Как ни странно, ответ подсказала собственная память, когда мы разговорились с Тенями на тему солдат в моем родном мире. По этому поводу я вспомнила и армию, и полицию, и французский легион. А потом увлеклась рассказами о спецназе и вот тут-то, как говорится, меня неожиданно осенило. Потому что приемлемый выход все время маячил под самым моим носом, а я столько времени мучилась, не зная, как совместить нужное с полезным.

В итоге мы с Лином заглянули в первую попавшуюся деревеньку. Озадачили этим вопросом симпатичную дочку старосты. Честно заплатили ей за работу и все три дня, пока она корпела над спицами, охотились в окрестных лесах, где вздумала обосноваться небольшая стая тикс.

Когда девчонка закончила, с изрядной долей сомнения протянув мне вязаную черную шапочку из тонкой шерсти местных овец, я просияла и едва не расцеловала юную мастерицу. Она как угадала мои пожелания, совершенно правильно сделала в ней одно широкое отверстие сверху – для глаз, через которое мне ничто не мешало смотреть, и еще одно небольшое внизу – для рта. Благодаря чему я теперь и поесть могла нормально, и эля глотнуть, если приспичит, и закурить… Ну, в смысле курить мне не надо, это я так, для красного словца. Но главное – чудо-шапочка плотным чулком закрывала мои пушистые волосы, позволяя не опасаться, что они в самый неподходящий момент выбьются из-под шлема.

После этого оставалось только придумать приличную легенду и – вперед, покорять просторы Фарлиона.

Крепость Нор или, как ее еще называли, Первую крепость мы с Лином выбрали из тех соображений, что она располагалась ближе всех к Перешейку – переходу в горах, который отделял королевскую Вольницу от Долины воинов, как здесь по старинке называли Фарлион. Правда, были тут и всякие тропки в горах, и многочисленные проходы, но, во-первых, телеги бы там не прошли, а во-вторых, в Хароне обитало слишком много Тварей, чтобы рисковать пробираться туда в одиночку.

Разумеется, мы с Лином не последовали общему примеру и не стали проходить через Перешеек. Да и зачем, если мой усиленный демон с легкостью перелетел через горы, с комфортом доставив нас к нужному месту? Другое дело, что к Нору мы не могли заявиться в таком неприличном виде – с крыльями, подсвеченные со спины яркими солнечными лучами, аки ангелы Алларовы. Полагаю, нас бы расстреляли из катапульт еще на подходе, с перепугу приняв за исчадий Айда. Вот и пришлось перебираться на эту сторону втихаря и приземляться еще ночью, шуганув у самой дороги какую-то Тварь.

Именно тогда я поняла, что Фарлион – это нечто особенное. И что с местными Тварями возникнут сложности: здесь они водились буквально на каждом шагу. Были не в пример наглее и изобретательнее – одну мерзавку мне пришлось проткнуть Эриолом дважды, прежде чем она благополучно сдохла. Наконец, я чуть ли не сразу столкнулась с нежитью, о которой даже Тени ничего не знали, а Лин, если когда и слышал, то уже крепко забыл.

Более того, мне показалось, что эти сволочи подозрительно живучи. И по непонятным причинам начали видоизменяться: пойманная мною этой ночью тикса-одиночка оказалась на редкость крупной и далеко не такой трусливой, как виденные нами раньше. Что же касается фанры, которая навестила нас перед рассветом, то она была не зеленой, а серой, из-за чего я едва ее не проморгала. И она к тому же так ловко маскировалась под дорожную пыль, что если бы не идущий от Знака холод, фиг бы я ее поймала в прыжке. Не говоря уж о том, что когти у этой Твари раза в два превышали привычные для обычной ящерицы размеры, а пасть была так широка, что я, если бы не отпрыгнула вовремя, вполне могла остаться без руки.

Крепость произвела на меня сильное впечатление. Собственно, это была даже не крепость, а целый город, стиснутый со всех сторон мощными, в шесть человеческих ростов стенами. Причем стены были каменными, толстыми – я только раз заглянула в проем ворот, за которыми начинался узкий, шагов в пять, коридор, и уважительно присвистнула. Думаю, метра четыре толщиной эти стены могли похвастать, а в некоторых местах (как раз в районе высоких башен, служивших одновременно и смотровыми площадками), наверное, достигали метров пяти или даже шести. И это с учетом того, что возле самих стен имелись дополнительные пристройки, прочные каменные лестницы, а также склады, сараи, какие-то хозяйственные постройки и куча иных непонятных сооружений, назначение которых нам еще только предстояло выяснить.

Еще подъезжая к Нору, я успела прикинуть его размеры и приятно удивилась. Потому что город… давайте называть его для простоты все-таки городом… был поразительно велик. А построен, что, наверное, в здешних условиях вполне оправданно, по принципу гигантского колеса, у которого имелась одна большая площадь, расположенная точно по центру, после чего уже от нее радиально отходили несколько крупных улиц. Этакий кремль в квадрате. Я даже восхитилась, когда разглядывала ее свысока.

Правда, на воротах нас встретили не радостно, отчего все мое восхищение улетучилось, уступив место вполне обоснованному недовольству. Но восемь жестких, полнящихся подозрением взглядов кому угодно способны испортить настроение.

– День добрый, – вежливо кивнула я, быстро обежав глазами вышедшую к воротам стражу и почти сразу отыскав в ней немолодого ветерана, излучавшего легко угадываемую ауру власти. Стоящего рядом типа в белом хитоне и низко надвинутом капюшоне вроде как не заметила – жрец себя не выпячивал и не показывал, что ранняя побудка причинила ему неудобства. Остальные шестеро рассредоточились вокруг этой парочки. Все при полной броне. Хмурые. Настороженные. Интересно, что им не понравилось?

– Кто таков? Откуда? – наконец прозвучал вполне закономерный вопрос.

Я спокойно посмотрела на седоусого.

– Охотник. По делу.

– Что за дело?

– Важное. К эрдалу.

Мои тайны – моя прерогатива, открывать их первому встречному я не обязана.

Седовласый заметно нахмурился.

– Маг?

– Нет, – так же спокойно ответила я, перехватив быстрый взгляд из-под белого капюшона.

– Тогда почему один? И почему так рано?

Я пожала плечами.

– Это что, запрещено? Я просто компании не ищу, а рано потому, что конь быстрый. По-моему, это совершенно очевидно, уважаемый.

Стражник под шлемом недобро сузил глаза, но тут жрец решил вмешаться и, скинув капюшон, сделал шаг вперед. Я мгновенно подобралась и пробежалась по нему оценивающим взором.

Жрец оказался немолод. Обрит налысо и гладко выбрит. Лицо у него было суровым, я бы даже сказала – аскетичным. Тело – сухощавым, крепким и мускулистым. Ни намека на жирок на пузе, ни второго подбородка, ни лишней складочки на шее. Глаза карие, как у Мейра, спокойные, ясные. Взгляд цепкий, внимательный. Движения экономны и отточены, как у опытного воина. Хотя ряса простая – длинная, до пят, и чисто белая. Подпоясана веревкой, а не кожаным поясом, как принято у Орденцев. Без доспехов. Значит, не Карающий. Просто жрец.

Но мне все равно непонятно, какого фига он тут делает. Может, Лин что-то напутал? Или они теперь каждого встречного проверяют на «черноту»?

– Какое отношение ты имеешь к Ордену, гость? – неожиданно спросил жрец.

Я озадаченно кашлянула.

– Никакого, святой отец.

– У тебя необычная дейри, – задумчиво протянул он, пристально глядя куда-то поверх моей головы, и я насторожилась еще больше.

– Да, святой отец. Мне говорили.

– Как ты относишься к матери-церкви? – огорошил он меня новым вопросом.

– Ровно, – неопределенно ответила я, не желая заострять внимание на том, что к местной церкви я отношусь весьма настороженно. Особенно после того, как узнала, что Орден и наша средневековая инквизиция имеют между собой весьма много общего: военизированная структура, огромные полномочия, прямое подчинение не королю, а Престолу… есть повод насторожиться.

Но к чему все эти вопросы?

– У тебя очень необычная дейри, – снова повторил святой отец, словно о чем-то раздумывая, а потом вдруг подошел вплотную и наставил на меня открытую ладонь.

«Тихо, – шепнула я, почувствовав, как дернулся под седлом демон. – Не смотри ему в глаза. Это просто поисковое заклятие, как у того мага. Ничего больше. Тебя оно не коснется».

Лин послушно опустил голову и выжидательно замер. Я замерла тоже, напряженно гадая про себя, достаточно ли надежна моя новая защита, и не выдаст ли внезапно активизировавшийся Знак. Однако священник угрожал нам недолго – буквально пару минут, во время которых с меня семь потов сошло, а у Лина явно затекла шея. После чего святой отец удивленно покачал головой, опустил руку и спокойно повернулся к нам спиной.

– В нем нет тьмы. И нет зла…

Седовласый облегченно вздохнул.

– А дейри у него, как у прошедшего первую ступень посвящения ученика, – медленно закончил жрец, и вот тут уж челюсти отвисли не только у стражников, но и у меня. К счастью, под шлемом никто не увидел.

– Буду рад увидеть тебя в храме, охотник, – бросил на прощание жрец и, миновав остолбеневших караульных, удалился.

Какое-то время на воротах царила растерянная тишина, наполненная только шелестом песка на дороге и завыванием ветра в каменном тоннеле за воротами, но потом я опомнилась и вопросительно взглянула на седого.

– Теперь я могу войти?

– Э… да… конечно, – запоздало спохватился страж, сделав своим выразительный знак отойти в сторону. – Проезжай.

– Благодарю.

– Что везешь-то? – вдруг подал голос кто-то из отступивших стражей. Судя по донесшемуся из-под шлема голосу, молодой и не в меру ретивый.

Я проследила за его взглядом, устремленным на подвешенный к седлу окровавленный с одного бока мешок, и пожала плечами. Что я, от денег буду отказываться? Раз уж Твари сами на рожон поперли, то почему не извлечь из этого выгоду? Думаю, несколько коготков и вырванных клыков лишними не будут. Да и Ас говорил, что за любую Тварь гильдия неплохо платит.

– Добычу. Что же еще?

– И много успел добыть? – насмешливо хмыкнул все тот же смельчак.

– Нет. Мелочи. Пару тикс, фанру и стокку.

– Всего-то? – разочарованно протянул страж.

– А куда больше? – удивилась я. – Тебя дома не покормили? Ну, извини, это все, что осталось. Кахгара я поутру поджарил и съел. Кто ж знал, что он кому-то понадобится?

Вдоволь насладившись ошарашенным видом весельчака, которого от моей невинной шутки аж перекосило, я тронула пятками шейри и с вопиющим спокойствием проехала мимо.

Сам Нор мне понравился – широкими, ровными и поразительно чистыми улицами, на которых не было даже следов обычного для средневековья мусора. Двухэтажными каменными домами, аккуратно выстроившимися по обе стороны от нас ровными рядами. Булыжной мостовой, тянущейся от самых ворот до центральной площади. Звонким цокотом копыт, от которого у шейри тут же скривилась морда, а у меня неожиданно проснулась необъяснимая ностальгия. Но, что самое удивительное, мне странным образом приглянулись местные жители – сурового вида, сдержанные в эмоциях, вооруженные до зубов мужчины, и неброско одетые, но умеющие, в отличие от деревенских матрон, очень искренне улыбаться женщины, которых тут тоже оказалось на удивление много. Причем местные красотки не стеснялись носить белые накидки, украшали себя свежесорванными цветами и вообще, надо сказать, радовали глаз. Правда, их волосы все равно были закрыты платками или снабженными специальными наметами шляпками, но все равно – у меня осталось крайне приятное впечатление от крепости. И я даже подумала, что правильно решила начать именно с нее.

В Фарлионе, в отличие от разбросанных по Вольнице деревень, никто не таращил на меня глаза. Не тыкал пальцем, дергая соседа за рукав и громким шепотом прося обернуться. Все было проще и во сто крат достойнее: прохожие, стараясь ничем не выдать своего интереса, окидывали нас с Лином быстрыми взглядами, с понимающими усмешками косились на мой промокший мешок. Уважительно кивали, любуясь невозмутимым демоном. И даже не подозревали, что в этом время Лин едко комментировал происходящее.

Выспросив у пробегающего мимо мальчишки нужный адрес, мы неспешно добрались до главной площади. Там огляделись, проигнорировав удивленные взгляды прохожих, подивились все той же поразительной чистоте и полнейшему отсутствию нищих. Наконец обнаружили на одном из домов нужную вывеску и довольно кивнули.

«Гильдия, – уверенно сказал шейри, внимательно посмотрев на выписанный на деревянной табличке простой красный круг, изображенный на белом фоне, как на национальном флаге Японии. Табличка была прикреплена к кованой конструкции на высоте человеческого роста. Как раз так, чтобы увидели издалека. И висела она на углу совершенно обычного двухэтажного дома, отделенного от соседних просторным двором и широкими, слегка приоткрытыми воротами. – Тебе нужно внутрь, к эрдалу². В гильдию принимает он».

Я спрыгнула на землю, машинально оглянувшись в поисках коновязи, однако нигде этого важного предмета интерьера не заметила и решила, что, вероятно, он находится внутри. Затем глянула на висящий возле таблички зеленый флаг с изображенной по центру, вписанной в ярко желтый круг вздыбленной черной кошкой. Смутно подивилась чужой фантазии (сходство с ведьминым котом было несомненным, однако никого, по-видимому, оно не смутило, когда выбирали герб… а это, наверное, все-таки герб… Фарлиона). После чего пожала плечами, без колебаний толкнула одну из створок и зашла внутрь.

Двор оказался пуст: ни коновязи, ни сарая, ни даже собачьей конуры. Только высоченный деревянный забор, старательно выкрашенный в белый цвет, плотно утрамбованная площадка перед крыльцом и закрытая дверь, к которой я и направилась.

«Подожди, я недолго, – попросила шейри, отпуская повод. – Только не буянь и постарайся сойти за приличного коня, пока меня не будет».

Лин усмехнулся, сверкнув внушительным набором зубов, а затем с невинным видом отошел в сторонку, мирно помахивая хвостом и время от времени встряхивая пышной, свисающей чуть ли не до земли гривой.

Главный офис гильдии особого впечатления на меня не произвел. Тесно, тихо и темно – вот о чем я подумала в первую очередь, оказавшись в узком коридоре без окон и светильников. В конце коридора – небольшая комната. И тоже – без мебели, если не считать некое подобие стойки в дальнем углу, на которой виднелся ворох бумаг… Кстати, это первая бумага, которую я вижу в этом мире. Прогресс, однако. А то я и надеяться уже перестала.

– Тук-тук, – довольно мрачно сказала я в пустоту, не особенно удивившись гулкому эху. – Кто-нибудь дома есть?

За моей спиной послышался шорох.

Я быстро обернулась и чуть не вздрогнула, наткнувшись на два светящихся в темноте глаза. Но потом из угла вышел крупный лохматый пес, и у меня отлегло от сердца.

– Привет, барбос. А где все? У вас что, выходной?

Собака оказалась большой – почти до пояса мне доставала в холке. Красивого серого окраса, заросшая до бровей, но ухоженная: длинная, слегка волнистая шерсть была старательно расчесана, а когти на лапах, кажется, даже подстрижены, потому что по деревянному полу они совсем не цокали. Широкая грудная клетка тоже производила впечатление, а уж морда – и подавно. Настоящая собака Баскервилей: увидишь такую посреди темной улицы, и стойкое заикание гарантировано. Но при всем при том мне она не показалась страшной. Может, из-за длинных, как у бассета, ушей, забавно свисающих по обе стороны шеи. А может, из-за удивительно разумного взгляда, которым одарил меня лохматый страж.

Улыбнувшись, я бесстрашно положила руку на загривок пса. Тот чуть вздрогнул, а через мгновение прижался сам, прикрыв глаза от удовольствия.

– Хороший, – сказала я, почесывая собаку за ухом. – Где твой хозяин? Мне бы поговорить с кем-нибудь надо.

Пес поднял умную морду и совсем по-человечески заглянул мне в глаза.

«Знак, Гайдэ, – вдруг шепнули изнутри. – Будь осторожнее».

– Упс, – внезапно смутилась я, поняв, что гладила пса по привычке. Как Лина: левой рукой. – Извини. Все время забываю.

Пес вместо ответа шумно выдохнул, а потом лизнул мою ладонь и, развернувшись, потрусил в сторону лестницы. У первой ступеньки он обернулся, как-то очень внимательно на меня посмотрел и выразительно поднял переднюю лапу.

– Уже иду, – спохватилась я, поспешив следом.

Зверь довольно рыкнул и в три мощных прыжка взлетел на второй этаж. Там снова остановился, свесил голову в проем и все время, пока я поднималась по скрипучей лесенке, внимательно следил, будто подозревал, что без перил я оттуда навернусь.

На втором этаже оказалась еще одна комната. Такая же маленькая, как внизу, но тут хотя бы имелись стулья, выстроенные рядком вдоль одной из стен. А еще появился наконец нормальный стол, и на столе – стеклянный графин с водой, при виде которого я аж умилилась. Ну прямо зал для собрания ярых коммунистов! Только красной скатерки и агитационных плакатов на стенах не хватает, типа: «А ты уже вступил в гильдию?»

Я усмехнулась, но затолкала неуместное веселье поглубже, потому что пес в третий раз обернулся, после чего подошел к единственной имеющейся тут двери и ткнулся в нее носом.

– Спасибо, барбос. – Я потрепала мохнатую холку, вызвав у пса еще один довольный рык. А потом услышала доносящиеся изнутри голоса и облегченно вздохнула. – Отлично. Хоть одна живая душа. Надеюсь, мы явились по адресу.