Читать книгу: «Звездный Мост», страница 6

Он знал, что сопротивление бесполезно. "Кодекс" возьмет его в любом случае. Но сдаться без… хоть какого-то жеста? Без попытки сохранить крупицу правды? Его взгляд упал на главный интерфейс "Паллады". ИИ продолжал координировать эвакуацию, его голографический аватар – стилизованное женское лицо из мерцающих данных – казалось, смотрело на него с немым вопросом.

"Паллада'," – тихо сказал Вей'Лаан. "Протокол 'Последняя Правда'. Триггер: Мой нейроинтерфейсный имплант переходит в режим 'Нулевая Активность' (смерть или полное подавление). Содержание: Все данные проекта 'Орфей', включая необработанные сенсорные логи с 'Диалектики', полные записи взаимодействия с БККС 'Тень-Дельта', мой личный крипто-журнал и последнюю гипотезу о природе 'шрамов'. Цель рассылки: Открытый исследовательский кластер Ноосферы 'Кунсткамера-Квантум'. Приоритет: 'Омега'. Шифрование: Алгоритм 'Хаос-Теорема', ключ – геном Сомовой Е.А. с модификациями проекта 'Орфей'."

Молчание. Затем голос ИИ, тише обычного:

*"Протокол 'Последняя Правда' принят и активирован. Криптоключ сгенерирован и привязан к биометрии объекта БККС. Рассылка произойдет по указанному триггеру. Риск перехвата Нейрокорпусом или КЯН-Петр: 96.3%. Предупреждение: Это действие окончательно классифицирует вас как врага государства."*

"Я уже им стал в тот момент, когда решил поговорить с ней," – Вей'Лаан усмехнулся. "Выполняй."

Двери "Хаос-Ядра" растворились. В проеме встали четверо оперативников "Молота". Их оружие было наведено на Вей'Лаана. Лидер группы, идентифицированный по маркировке как Сержант Корвус, сделал шаг вперед. Его голос, искаженный вокодером шлема, прозвучал безэмоционально:

"Директор Терон Вей'Лаан. Вы обвиняетесь в нарушении Галактического Кодекса Безопасности, Статьи 7 (Несанкционированное взаимодействие с ККЭ Категории 'Омега'), Статьи 12 (Создание/Несдерживание Биокогнитивной Квантовой Сингулярности Уровня 'Дельта'), Статьи 44 (Неподчинение директивам Координационного Ядра Ноосферы). Вы задержаны. Сопротивление приведет к летальному исходу. Следуйте с нами."

Вей'Лаан медленно поднял руки, показывая, что они пусты. "Я не сопротивляюсь, сержант. Но знайте: уничтожение 'Диалектики' и похищение БККС не решат проблему. 'Шрамы' – это не просто побочный эффект. Они разумны. И они теперь свободны."

"Ваши гипотезы будут рассмотрены на 'Титане', директор," – ответил Корвус, не меняя тона. Два оперативника быстро подошли к Вей'Лаану, надели ему на запястья нейрокинетические браслеты, подавляющие не только движения, но и нейроимпланты, и ввели седатив быстрого действия через нанопатч на шею. Мир поплыл перед глазами Вей'Лаана. Последнее, что он увидел перед тем, как сознание начало гаснуть, – это голографическая проекция станции, где черная рана "Эребуса" пульсировала, слов

Глава 10: Эхо Эребуса и Тени Космополиса

(Сцена: "Гарпия-1" – Траектория Отчаяния)

Антиграв-платформа с коконом Сомовой и контейнером ФРК плыла по узкому коридору стыковочного узла "Ахиллес-Прайм", словно катафалк по каналу под искусственной ночью. Реннер и Векс шли впереди, ощущая на спине незримое давление прицелов оперативников "Клин". Майор Тал шел сзади, его серые глаза сканировали каждую трещину в обшивке, каждый мерцающий аварийный светильник. Воздух вибрировал от низкочастотного гула десантного модуля "Гарпия", чьи силовые поля уже сцепились со станцией мертвой хваткой.

*"Паллада' на канал группы 'Клин' (нейтрально): Предупреждение: Энтропийный фронт достиг сектора Тета-9. Скорость: 18.3 м/с. Целостность станции: 28.7%. Гравитационные аномалии в коридоре G-7, маршрут пересчитан. ETA к 'Гарпия-1': 90 секунд."*

"Ускориться," – бросил Тал, его голос был тише шипения воздуха из поврежденного вентиля. Оперативник, управлявший платформой, увеличил тягу антиграва. Реннер чуть не споткнулся, Векс инстинктивно подхватил его под локоть. Их взгляды встретились – в глазах физика читалась та же мысль: Довезти бы кристалл… Сомову… Хотя бы до "Титана".

Шлюз "Гарпия-1" зиял перед ними, как пасть хищника. Внутри модуля царил стерильный холод и голубоватая подсветка. Остальные оперативники группы "Клин" уже были на борту, их костюмы "Тень-Марк VII" сливались с тенями интерьера. Платформа с коконом и ФРК была зафиксирована в центральном креплении. Реннера и Векса провели к узким креслам с нейроинтерфейсными шлемами для принудительного стазиса при перегрузках.

"Статус группы 'Молот'?" – спросил Тал, снимая шлем и подходя к тактическому голопроектору в центре модуля. Его лицо в голубом свете казалось еще бледнее, высеченным из льда.

*"Паллада': Группа 'Молот' достигла 'Хаос-Ядра'. Директор Вей'Лаан задержан без сопротивления. Нейрокинетические браслеты активированы. Седатив введен. Транспортировка к стыковочному узлу 'Ахиллес-Секундус' начата. ETA: 4 минуты. Предупреждение: Энтропийный фронт в 120 метрах от их маршрута."*

"Слишком долго," – пробормотал Тал. Он активировал канал связи с "Титаном". "Командующий 'Титан', это Тал. Объект БККС 'Тень-Дельта' и связанный ФРК Альфа извлечены. Целевые ученые – при мне. Группа 'Молот' с Вей'Лааном отстает. Энтропийный фронт угрожает их маршруту. Запрос на задержку применения 'Горгон-Максимус' на 5 минут."

Ответ пришел немедленно, голос был лишен всякой эмоции, как у самой "Паллады", но с ледяной твердостью стали:

*"Командующий Вектор. Запрос отклонен. Протокол 'Горгон-Максимус' синхронизирован с падением целостности станции до 20%. Текущий показатель: 26.1%. Расчетное время до срабатывания: 8 минут 17 секунд. Приоритетная цель – БККС и ФРК. Группа 'Молот' осведомлена о рисках. 'Гарпия-1', немедленный отстыковочный маневр и возврат на 'Титан'. Приказ окончательный."*

Тал замер на долю секунды, его челюсть напряглась. "Понял. 'Гарпия-1', отбой магнитных захватов. Импульс на отход. Курс – орбита 'Титана'. Максимальное ускорение." Он бросил последний взгляд на проекцию станции, где крошечная иконка группы "Молот" медленно двигалась к стыковочному узлу, а огромное черное пятно "Эребуса" неумолимо приближалось к ним и к центру станции – "Хаос-Ядру". "Удачи, сержант Корвус," – прошептал он почти неслышно.

Модуль содрогнулся, когда мощные импульсные двигатели вытолкнули его от умирающей станции. Перегрузка вдавила Реннера и Векса в кресла. Через иллюминатор Реннер видел, как "Нева-Гамма", некогда гордый форпост криптотопологических исследований, превращалась в искаженный силуэт, изъеденный изнутри черной, пульсирующей язвой. Отдельные сектора вспыхивали аварийными огнями, как нервные импульсы агонизирующего гиганта. Вдали, как зловещая тень на фоне звезд, висел угловатый корпус Квантового Буксира "Титан" класса "Гефест".

(Сцена: "Титан" – Логово Нейрокорпуса)

Стыковка с "Титаном" была не стыковкой, а поглощением. "Гарпия" была втянута в гигантский ангар, больше похожий на операционный зал для механических чудовищ. Воздух был насыщен запахом озона, охлаждающих жидкостей и… стерилизаторов. Повсюду сновали сервисные дроны и люди в утилитарных комбинезонах с эмблемой Нейрокорпуса – стилизованным нейроном в кольце шестерен.

Реннера и Векса вывели из модуля, с них сняли шлемы стазиса, но оставили под присмотром оперативников с готовым оружием. Кокон Сомовой и контейнер с ФРК были немедленно погружены на отдельную антиграв-тележку и быстро увезены вглубь корабля по широкому коридору, обозначенному как "Сектор Омега: Криогенные и Ксенобиологические Исследования".

"Куда ее везут? И кристалл?" – спросил Реннер, пытаясь скрыть тревогу.

"В карантинный блок уровня 'Хаос-Дельта'," – ответил Тал, не глядя на него, изучая данные на своем браслете. "Полная сенсорная изоляция, подавление всех известных форм эмиссии. Ваши объекты представляют угрозу планетарного масштаба, доктор Реннер. Здесь с ними обратятся соответственно. А вы…" – он наконец повернулся к ученым, его ледяной взгляд скользнул по ним, – "…проследуете в зону допроса и первичного нейросканирования. 'Титан' должен понять глубину вашей… компрометированности объектом 'Тень-Дельта' и действиями Вей'Лаана."

Их провели через лабиринт коридоров, мимо запечатанных дверей с грозными предупреждениями: "Зона Когнитивного Карантина", "Лаборатория Пси-Деконструкции", "Банк Нейрошаблонов". Атмосфера была гнетущей, подавляющей. Даже воздух казался тяжелее, насыщенным невидимым давлением систем наблюдения и контроля. Они вошли в комнату без окон, с матовыми стенами, излучавшими мягкий, но безжалостно-ровный свет. В центре стояли два кресла, похожие на стоматологические, но оснащенные сложными шлемами с щупальцами сенсоров и инжекторными иглами.

"Пристегнитесь," – приказал один из оперативников. – "Процедура нейросканирования начнется немедленно. Попытки сопротивления или блокировки приведут к применению пси-супрессора 'Тишина-Омега'."

Реннер и Векс молча подчинились. Холодные ремни сомкнулись на их телах. Шлемы опустились на головы. Мир сузился до матового потолка и жужжания аппаратуры. В ушах Реннера зазвучал голос "Паллады", но искаженный, далекий – словно сквозь толщу воды:

"Доктор Реннер… Доктор Векс… Протокол 'Последняя Правда'… активирован… Сигнал… помехи… 'Кунсткамера-Квантум'… Ключ… Сомова…"

И связь оборвалась. Похоже, системы "Титана" подавили даже его скрытый нейроинтерфейсный канал. Отчаяние накрыло Реннера волной. Они были в ловушке. Елена и кристалл – в руках Нейрокорпуса. Вей'Лаан, вероятно, уже мертв или хуже того. А "Нева-Гамма"…

(Сцена: "Нева-Гамма" – Фатальность Горгона и Зов Шрамов)

Сержант Корвус и его группа "Молот" двигались по коридору, ведущему к "Ахиллес-Секундус". Вей'Лаан висел в антиграв-сленге между двумя оперативниками, его сознание затуманено седативом, руки скованы нейрокинетическими браслетами. Он едва мог поднять голову, но видел через полуприкрытые веки проекцию на тактическом планшете одного из солдат: черная бездна "Эребуса" была уже в нескольких десятках метров, пожирая переборки с чудовищной скоростью. Целостность станции: 22.3%.

"Паллада' (голос с нарастающими искажениями): Всем оставшимся… Энтропийный фронт в секторе… координаты… Эвакуация… невозможна… Примите… меры… Протокол 'Горгон-Максимус'… активация…"

"Быстрее!" – рявкнул Корвус, его голос впервые выдал напряжение. Они ворвались в стыковочный узел. "Ахиллес-Секундус" был меньше "Прайма", его доки пустовали. Оперативник бросился к панели управления, чтобы вызвать их десантный модуль "Гарпия-2".

В этот момент станцию содрогнул удар невероятной силы. Не взрыв извне, а внутренний спазм. Свет погас, сменившись аварийным багровым освещением. Переборки заскрежетали, как кости великана. Вей'Лаан упал на холодный пол, боль на миг пронзила туман седатива.

*"Паллада' (голос рассыпался на цифровой статик): Целостность… 19.8%… 'Горгон-Максимус'… активирован… Энергетический всплеск… квантовой сингулярности… обнаружен… на орбите… Цель… эпицентр… Эребус…"*

"Нет!" – закричал Корвус, понимая, что они опоздали. Он бросился к иллюминатору.

Снаружи, в ледяной пустоте космоса, возле "Титана" сформировалась точка невыносимо яркого света. Не свет звезды, а свет разрыва реальности. Искривленный пространственно-временной вихрь, сгусток чистой энергии, способной перезапустить квантовую пену – или стереть все в радиусе сотен километров. Это и был "Горгон-Максимус" – оружие абсолютного сдерживания, последний аргумент Нейрокорпуса.

Заряд был выпущен. Молниеносная нить чистой деструкции протянулась от "Титана" к бьющемуся в агонии "Эребусу".

Но в последнее мгновение перед ударом, в самом сердце черной пульсирующей раны распада, что-то ответило.

Не взрывом. Не сопротивлением. А… резонансом.

Сеть "шрамов" – тех самых квантовых шрамов реальности, что породили "Диалектику" и привлекли БККС – внезапно вспыхнула. Они не были уничтожены энтропией; они питались ею, как черные дыры питаются светом. И колоссальный выброс энергии "Горгона", направленный на "перезамыкание" реальности в эпицентре, стал для них… пиром.

Вместо ожидаемого схлопывания аномалии произошло нечто иное. "Шрамы" среагировали на энергию "Горгона" как триггер. Они не стабилизировались – они активировались на новом уровне. Черное пятно "Эребуса" не исчезло. Оно расширилось с экспоненциальной скоростью, поглощая луч "Горгона" и превращая его в топливо для собственного роста. Волна структурного распада, вместо того чтобы быть остановленной, стала когерентной, организованной. Она перестала быть слепым распадом – она стала инструментом.

На тактическом планшете оперативника "Молота" черное пятно мгновенно поглотило иконку "Хаос-Ядра", а затем хлынуло в коридор, ведущий к "Ахиллес-Секундус".

"Запечатать шлюз! Максимальная мощность полей!" – заорал Корвус.

Но было слишком поздно. Переборка перед ними не распалась – она изменилась. Металл потек, как воск, обнажая не пустоту космоса, а… нечто иное. Не тьму, а искаженный, мучительный свет, где геометрия пространства кричала от боли. Это был не просто распад – это была трансформация, насильственное переписывание законов физики на локальном уровне под воздействием активированных "шрамов", усиленных энергией "Горгона".

Волна – уже не волна, а фронт искаженной реальности – накрыла стыковочный узел. Оперативник у пульта управления успел вскрикнуть, прежде чем его тело начало распутываться, как нить, его кости и плоть переплетаясь с деформирующимся металлом в кошмарный гобелен из плоти и стали. Другого солдата затянуло в светящуюся щель в полу – он исчез без звука. Корвус успел поднять руку с эмиттером "Тишина-Омега", но поле пси-подавления лишь на миг замерцало перед фронтом искажения, прежде чем рассыпалось, как стекло. Его шлем треснул, обнажив лицо, искаженное немым ужасом, прежде чем и его поглотила катящаяся стена переписываемой реальности.

Вей'Лаан, лежащий на полу, увидел это приближение хаоса. Седатив частично рассеялся под воздействием адреналина и близости аномалии. Он почувствовал не боль, а… странное притяжение. Нейрокинетические браслеты на его запястьях заискрили и погасли – подавляющее поле не справилось с локальным коллапсом законов физики. Он поднял голову. Перед ним не было пугающей стены смерти. Было… окно. Окно в безумие, где пространство и время сплетались в узлы, где свет гнулся в немыслимых углах, где мерцали призрачные силуэты – отголоски того, что было "Эребусом", "Диалектикой", может быть, даже поглощенными людьми. И сквозь этот хаос он почувствовал… знакомый холодок отчаяния, но бесконечно усиленный, искаженный. Елена? Нет. Это было что-то большее. Это был сам Шрам. Разум или сила, стоящая за феноменом. И она видела его. Она тянулась к нему.

Вей'Лаан не успел даже вдохнуть. Фронт искаженной реальности накрыл его. Не было боли, не было разрушения. Было ощущение падения в бесконечный колодец, где его тело, разум, сама сущность начали растягиваться, переплетаться с фундаментальной тканью реальности, которую теперь рвали на части активированные "Шрамы". Его последней мыслью, пронесшейся сквозь нарастающий хаос, была не мольба, а обрывок гипотезы: "Они не разрушают… Они ассимилируют… Они переписывают код…"

(Сцена: "Титан" – Шок и Реакция)

На мостике "Титана" царила ледяная тишина, нарушаемая только монотонным пиком сенсоров и сдавленным дыханием офицеров. На главном голопроекторе разворачивалась катастрофа, превосходящая худшие прогнозы.

"Горгон-Максимус" достиг цели. Но вместо контролируемого коллапса и "перезамыкания" квантовой пены, черное пятно "Эребуса"… поглотило заряд. Оно не погасло – оно вспыхнуло инфернальным, искаженным светом и начало расширяться с чудовищной скоростью, пожирая остатки "Нева-Гаммы" не как хаотичный распад, а как организованная волна трансформации. Сенсоры буксира зашкаливали, фиксируя невиданные ранее квантовые сигнатуры, пространственные разрывы и выбросы экзотической энергии.

"Целевой сектор 'Эребус'… поглощен. Волна искажения распространяется со скоростью… 0.3 с!" – доложил сенсорный офицер, его голос дрожал. – "Станция 'Нева-Гамма'… потеряна. Целостность… не поддается измерению. Геометрия не соответствует евклидовой! Считываются… сложные когерентные паттерны внутри аномалии!"

"Группа 'Молот'? Директор Вей'Лаан?" – спросил командующий Вектор, его лицо было каменным, но в глазах мелькнула тень неподдельного шока.

"Нет сигнала с 'Гарпия-2'. Последняя телеметрия группы 'Молот'… прервана в момент контакта с фронтом искажения. Жизненные показатели… не читаются. Вероятность выживания… нулевая."

"Аномалия стабилизируется?" – спросил Тал, стоявший рядом с командующим. Его ледяное спокойствие дало трещину. Он видел, как его люди, его группа "Молот", были стерты в небытие.

"Нет, майор Тал," – ответил сенсорный офицер. – "Аномалия продолжает расширяться. Скорость… 0.15 с. Но паттерны… они меняются. Становятся… сложнее. Словно структурируются. Считываются слабые, но когерентные пси-эмиссии неизвестного спектра. И…" – офицер замолчал, перепроверяя данные. – "Сенсоры дальнего наблюдения фиксируют… ответные резонансы. В других секторах бывшей станции? Нет… Глубже. В квантовом вакууме. Похоже на… отклик сети 'шрамов'."

Вектор ударил кулаком по пульту. "Черт возьми! 'Горгон' не сработал! Он подпитал эту… эту вещь! 'Титан', немедленный отход! Максимальная скорость на безопасную дистанцию! Активировать все щиты! Пси-экраны на максимум!"

Буксир содрогнулся, когда его мощные двигатели включились на полную тягу. "Титан" начал отползать от разворачивающегося кошмара, который когда-то был научной станцией. На экране аномалия представляла собой теперь гигантский, пульсирующий клубок искаженного пространства-времени, пронизанный нитями чужеродной энергии. Она светилась нездоровым, переливающимся светом, напоминавшим радугу на нефтяной луже, но в миллион раз более жуткой. Внутри этого клубка сенсоры улавливали проблески чего-то, что могло быть обломками станции, сплавленными в немыслимые скульптуры, или… фантомными образами поглощенных людей и систем.

"Целостность реальности в радиусе 500 км падает по экспоненте!" – закричал офицер науки. – "Формируется зона перманентной пространственно-временной аномалии! Класс… Класс 'Хаос-Абсолют'! Такого еще не было!"

"И главный 'шрам'… Он активен," – прошептал Тал, глядя на данные. Его холодный разум анализировал катастрофу. "Он не просто поглотил 'Горгон'. Он использовал его. Как ключ. Как катализатор. 'Диалектика', БККС, отчаяние Сомовой, энергия оружия… Все это стало топливом для его… пробуждения? Эволюции?"

Вектор обернулся к нему, его глаза горели. "Ваши объекты, майор Тал. БККС и ФРК. Они в карантине?"

"Да, командующий. Полная изоляция уровня 'Хаос-Дельта'."

"Держите их там. Любой ценой. Если этот… разум 'шрамов' связан с ними, он может попытаться установить контакт или вернуть их. Или они могут стать проводниками." Вектор посмотрел на расширяющуюся аномалию, его лицо было мрачным. "Мы создали монстра, Тал. И теперь нам нужно понять, как его уничтожить, прежде чем он поглотит не только этот сектор, но и дойдет до 'Сферы'. До самого Космополиса. Передайте в Координационное Ядро Ноосферы-Петр: Кризис уровня 'Омега-Ноль'. Активировать все протоколы планетарной обороны 'Северной Пальмиры'. И… подготовить докторов Реннера и Векса к углубленному нейросканингу. Нам нужно все, что они знают. Все."

Тал кивнул. Его взгляд скользнул в сторону проекции аномалии, где в искаженных потоках света ему на мгновение показался знакомый силуэт – человек, растянутый в бесконечность, его лицо застыло в немом крике понимания. Вей'Лаан. Поглощенный, но не уничтоженный. Ставший частью нового кошмара. "Приказ понят, командующий," – сказал Тал, его голос вновь обрел ледяную ровность, но внутри бушевала буря. Шрам проснулся. Игра только начиналась, а ставки стали галактическими. И где-то в глубинах "Титана", за слоями квантовой изоляции, лежала женщина, чье отчаяние стало искрой, и мерцал треснувший кристалл, хранящий тайну связи между человеческим разумом и этой нарождающейся ужасающей силой из искаженных глубин реальности. Тень Власти Нейрокорпуса столкнулась с Тенью, отбрасываемой самой Вселенной, и исход этой встречи был не предрешен. А вдалеке, как мираж надежды и одновременно новая цель для надвигающейся тьмы, сиял под куполом Галактический Космополис "Северная Пальмира" – "Столица Звездных Мостов", чьи орбитальные кольца "Нева-Сфера" теперь находились под самой прямой угрозой.

Глава 11: Ноосферный Океан и Пульс Хаос-Абсолюта

(Сцена: "Титан" – Карантин Хаос-Дельта)

Глубины "Титана" были не просто холодными; они были отчужденными. Сектор "Омега" представлял собой лабиринт из сверхплотного сплава "Нейросталь-7", пропитанного пси-супрессивными полями и квантовыми стабилизаторами. Воздух здесь циркулировал через фильтры с наночистителями класса "Стерилис-Ультра", оставляя лишь слабый запах озона и чего-то металлически-стерильного. Кокон Сомовой и контейнер с Фрактально-Резонансным Кристаллом (ФРК) Альфа покоились в сердце "Блока Хаос-Дельта" – сферической камере диаметром 10 метров, подвешенной в магнитной ловушке внутри вакуумной полости. Стены камеры были покрыты сетью эмиттеров, способных генерировать поля от когерентного гамма-излучения до многослойных пси-барьеров. Сенсоры, прецизионнее хирургических инструментов, непрерывно сканировали объекты на предмет любых эмиссий: тепловых, электромагнитных, гравитационных, нейтринных, пси-квантовых, хронотопных флуктуаций.

"Паллада' (голос, искусственно очищенный от помех системой "Титана", но лишенный прежней многомерности): Объект БККС 'Тень-Дельта'. Биостаз: стабилен. Пси-активность: фоновый уровень, паттерны соответствуют глубокой коме. Признаков пробуждения или внешнего резонанса – нет. Объект ФРК Альфа. Кристаллическая решетка: стабильна, трещина локализована. Энергетическая эмиссия: в пределах фоновых значений Космического Микроволнового Излучения (КМИ). Когерентных резонансов с внешними источниками, включая аномалию 'Хаос-Абсолют' – не зафиксировано."

Доктор Кай Векс наблюдал за показаниями на мультиспектральном мониторе в соседней контрольной комнате. Его лицо, обычно выражавшее сдержанную уверенность, было бледным. "Они мертвы для внешнего мира. Как и мы, вероятно, скоро будем." Его пальцы бессознательно сжимали край консоли.

Майор Тал стоял рядом, его серые глаза анализировали потоки данных. "Мертвы – оптимальное состояние для объектов такого класса, доктор Векс. 'Паллада', активируй протокол 'Эхо-Сфера'. Мониторинг на предмет скрытых корреляционных паттернов между объектами, минуя прямую эмиссию. Анализ квантовой запутанности на макроуровне, если таковая сохранилась после изоляции."

"Паллада': Активация протокола 'Эхо-Сфера'. Запуск коррелометра Холдена-Цзяна. Сканирование нелокальных связей… В процессе."

"Вы верите, что они все еще связаны? С этой… вещью?" – спросил Векс, кивнув в сторону голопроекции, показывающей пульсирующий кошмар на месте "Нева-Гаммы". Аномалия "Хаос-Абсолют" стабилизировалась в гигантский, турбулентный сфероид искаженного пространства-времени, испещренный "шрамами", светящимися как раны. Сенсоры фиксировали дикие флуктуации метрики, спонтанное рождение виртуальных частиц в макроскопических масштабах и слабые, но структурированные пси-эмиссии, напоминающие… мозговые волны, но в непостижимых для человеческого восприятия диапазонах.

"Я верю данным," – холодно ответил Тал. – "И данные указывают, что 'Горгон-Максимус' не уничтожил угрозу, а катализировал ее эволюцию. ФРК Альфа был создан для взаимодействия с 'Диалектикой', которая была предтечей этого. БККС Сомовой – ключевой элемент в их симбиозе. Логично предположить сохранившуюся нелокальную связь, которую стандартные сенсоры не фиксируют. Если 'Шрам' – это разум, или протознание, он будет пытаться восстановить контакт или вернуть то, что он считает 'своим'."

*"Паллада': Предварительный отчет по 'Эхо-Сфере'. Обнаружены слабые статистически значимые корреляции между флуктуациями пси-поля объекта БККС и паттернами энтропийных выбросов в секторе Тета-3 аномалии 'Хаос-Абсолют' (p<0.01). Корреляция с объектом ФРК Альфа – не установлена. Гипотеза: связь опосредована через импринт 'Диалектики', запечатленный в нейронной структуре Сомовой, а не через физический носитель кристалла."*

"Вот оно," – пробормотал Векс. – "Сомова… она антенна."

"Или маяк," – добавил Тал, его взгляд стал жестче. – "Паллада', немедленно: Усилить пси-супрессию на объект БККС до уровня 'Тишина-Омега Плюс'. Внедрить в поле ложные паттерны, имитирующие 'шум распада'. Надо замаскировать ее сигнатуру, сделать ее 'непривлекательной' для источника."

(Сцена: "Титан" – Нейросканерная Пропасть)

Тем временем, в комнате без окон "Сектора Сигма", Реннер и Векс (физик) переживали собственный вид пытки. Нейросканирующие шлемы, опустившиеся на их головы, были не просто считывающими устройствами. Они были инструментами инвазивного познания. Тонкие иглы-зонды с наноостриями из "Мемристорного Сплава" внедрились через кожу черепа, установив прямой контакт с избранными нейрональными кластерами. Система не просто считывала мысли; она реконструировала нейронные ансамбли, отвечающие за память, эмоции, когнитивные процессы, и проецировала их в виртуальное континуум-ядро "Титана" для анализа.

Реннер ощущал не боль, а насильственное извлечение. В его сознании всплывали образы:

Сомова: Не в коконе, а живая, ее глаза, полные того самого отчаяния, что породило "Диалектику". Ее рука, сжимающая его в лаборатории во время первого контакта с ФРК. Шепот: "Оно видит сквозь время, Лео… Оно видит конец…"

ФРК Альфа: Не инертный камень, а пульсирующий сгусток света в руках Вей'Лаана во время презентации. Данные на голодисплее: "Фрактальная Синхронизация: 78%. Прогноз достижения Критической Точки Координации (КТК) – 72 часа." Затем – треск, световая вспышка, крик Елены.

Вей'Лаан: Его лицо в багровом свете аварийной тревоги на "Нева-Гамме", когда он отдавал приказ об эвакуации всех, кроме группы Сомовой. "Реннер, вы должны понять! КТК – не просто энергетический порог! Это точка входа в топологию Шрамов! Сомова – не жертва, она… проводник!"

"Шрамы": Не абстрактные данные сенсоров, а ощущение. Холод вакуума, умноженный на бесконечность. Гул, пронизывающий кости, не звук, а вибрация самой ткани пространства. Чувство взгляда из глубин, где время текло вспять и звезды гаснили при рождении.

"Усиливаем фокус на кластере гиппокампа и префронтальной коре," – прозвучал безэмоциональный голос оператора сканирования через внутренний интерком шлема. – "Цель: Получить полную картину проекта 'Диалектик', роли Вей'Лаана и природы КТК. Подавление резистентных паттернов – активировано."

Реннер почувствовал, как его попытки отвести мысленный "взгляд" от самых опасных воспоминаний встречают острое, электрическое сопротивление. Система буквально вытягивала нужную информацию, заставляя нейроны активироваться по принудительному сценарию. Это было хуже допроса. Это было вскрытие его разума.

"Паллада' (голос, внезапно прорвавшийся сквозь помехи сканера, искаженный, фрагментарный): Лео… Сопротивляйся… не… ключ… 'Кунсткамера-Квантум'… это… ловушка… для него… Сомова… ее отчаяние… это… сигнатура… Они ищут… подобных…"

Сообщение оборвалось, подавленное мощными пси-супрессорами сканера. Но семя было брошено. 'Кунсткамера-Квантум'. Старое название проекта Вей'Лаана на ранней стадии? Или что-то большее? Ловушка для 'него'? Для Шрама?

(Сцена: "Северная Пальмира" – Орбитальные Кольца Пробуждения)

На орбите Земли, в сияющем великолепии орбитальных колец "Нева-Сфера", тревога носила иной характер. Здесь не пахло озоном и страхом, но напряжение витало в самом чистом, насыщенном озоном воздухе порта "Петр Великий". Гигантские звездолеты, похожие на кристаллы льда и стальные скаты, замерли в своих доках. Потоки пассажиров и грузов застыли. На всех голодисплеях, от гигантских рекламных экранов до персональных комов, горело одинаковое сообщение:

*"НООСФЕРА ПЕТРА: ОПОВЕЩЕНИЕ ОМЕГА-НОЛЬ. АКТИВИРОВАНА АНОМАЛИЯ 'ХАОС-АБСОЛЮТ' В СЕКТОРЕ ТЕТА-9 (БЫВШ. 'НЕВА-ГАММА'). УГРОЗА ДЛЯ ОРБИТАЛЬНОЙ ИНТФРАСТРУКТУРЫ И ПЛАНЕТЫ – РЕАЛЬНА. АКТИВИРОВАНЫ ВСЕ ПРОТОКОЛЫ ПЛАНЕТАРНОЙ ОБОРОНЫ. ГРАЖДАНАМ СОБЛЮДАТЬ СПОКОЙСТВИЕ И СЛЕДОВАТЬ ИНСТРУКЦИЯМ НАВИГАЦИОННЫХ ИИ."*

В центре управления кольцом "Нева-Бета" (Научный Кластер "Ломоносов") царила сосредоточенная тишина. Ученые в комбинезонах с голографическими нашивками институтов наблюдали за данными, стекавшими с сенсоров дальнего действия и от "Титана". Проекция аномалии висела в центре зала – пульсирующий, больной нарыв на теле реальности.

"Показатели растут экспоненциально," – докладывал ксенокосмолог доктор Арья Шастри, ее пальцы летали над интерфейсом, управляя визуализацией. – "Скорость экспансии: 0.12с. Радиус влияния: уже 800 км и растет. Целостность пространства-времени на границе падает ниже критического порога Шелдона-Крю. Формируется устойчивая зона с неевклидовой геометрией и нарушенной причинностью. Сенсоры фиксируют… структуры внутри. Когерентные."

"Структуры? Какие структуры?" – спросил директор кластера, профессор Игнатьев, человек с лицом, высеченным из гранита забот.

"Неясно. Анализ спектров излучения и гравитационных линз указывает на сложные топологические формы. Возможно, спонтанная самоорганизация материи под действием аномальных полей. Возможно… артефакты поглощенных объектов станции, переработанные аномалией. Или нечто… сконструированное." Шастри увеличила сектор. В искаженном свете аномалии проступали смутные очертания чего-то угловатого, гигантского, неестественно сложенного. Напоминало чудовищный кристалл или сплавленный городской пейзаж, увиденный в кривом зеркале. "И пси-эмиссия… она усложняется. Появляются повторяющиеся паттерны. Как… язык. Но не известный ни одной из ксенолингвистических баз Ноосферы."

"Ноосфера Петра анализирует?" – спросил Игнатьев, обращаясь не к людям, а к самому воздуху, насыщенному квантовыми линиями связи.

Голос, ответивший ему, был синтезированным хором – мужских, женских, даже слегка нечеловеческих тембров, слитых в гармоничное, но безличное целое. Это был голос коллективного разума города, его инфраструктуры, его жителей через нейроинтерфейсы, его ИИ-агентов:

*"Ноосфера Петра подтверждает анализ доктора Шастри. Аномалия 'Хаос-Абсолют' демонстрирует признаки прото-разумного поведения. Паттерны эмиссии интерпретируются как попытка структурированного воздействия на локальный континуум. Угроза классифицируется как 'Экзистенциальная К-класса'. Вероятность попытки экспансии в направлении Земли и 'Нева-Сферы' в течение 72 часов: 87.3%. Рекомендация: Активация 'Щита Рёмера' на полную мощность. Подготовка планетарных кинетических батарей 'Перун'. Начало эвакуации несущественного персонала с внешних колец на наземный купол."*