Шумерские ночи. Том 2

Шедевр

Веретениц в этом году расплодилось немыслимо. Они так и прыскали из-под ног Креола. Гуляя по саду, маг раздраженно думал, что его нужно привести в порядок. Трава растет как попало, кусты неряшливые, колючие ветки цепляются за полы халата.

Вот эти репьи – они зачем тут растут? Кто их вообще посадил? Если выросли сами – кто им позволил так себя вести?

– Вы вероломно вторглись в мой сад, – провозгласил маг. – Пеняйте теперь на себя.

Заклятие Огненной Стрелы превратило колючий куст в пепел, и Креол удовлетворенно хмыкнул.

Так будет с каждым, кто его прогневит.

На дворе был зиз-а – месяц долгих ночей. Шамаш вконец обленился и выкатывал свою колесницу лишь на десять часов в день – но это даже к лучшему. В воздухе стояла прохлада, обычная шумерская жара являла себя только в самый полдень, а Креол перестал носить охлаждающий обруч.

В такую погоду особенно хорошо размышлялось – и Креол размышлял. Обдумывал свой будущий Шедевр, перебирал в голове варианты новых, совершенно новых заклинаний. Того, что сможет впечатлить архимагов и магистров Гильдии, этих старых, пропахших плесенью дуралеев.

Быть подмастерьем лучше, чем быть учеником, особенно когда у тебя собственный дворец и ты можешь откупаться от илькума. Но Раг-Хадарзанн, славный эн Ура, все равно считает себя вправе дергать Креола по любому пустяку, гонять его, как своего раба. А с тех пор, как Креол раскрыл заговор тех культистов и одолел Шумму, Тея и Метху, еще и лугаль Морита стал регулярно захаживать с какими-то идиотскими просьбами.

Будь Креол хотя бы мастером – не впускал бы их даже в ворота. Но пока что он только подмастерье, а с подмастерьями высшая шумерская знать не особо считается.

– Да ладно тебе, Креол, не бери в голову, – сказал Шамшуддин, собирающий телекинезом хурму. – Будь полезен для общества. Скажем, принеси нам пива.

– Для этого есть рабы, – проворчал Креол, прищелкивая пальцем. – Рабыня, пива нам!..

Девушка с зелеными глазами как будто расплылась в воздухе – и тут же появилась снова, но уже с кувшином отличного ячменного пива. Иметь в рабах демонов оказалось удобно, Креол не мог нарадоваться на свои новые возможности.

Шумму, Тей и Метху не так уж могущественны. Первый специализируется на строительстве – стены Шахшанора благодаря ему стали прочней и выше, чем когда-либо были при дедушке Алкеалоле. Второй не знает равных в подсчетах и занимается в Шахшаноре хозяйственными делами. Третью же особенно оценил Шамшуддин – она приносит любые яства и напитки.

Но это хорошее начало. Сегодня трое прислужников из легиона Элигора – завтра сам Элигор. Креол с оптимизмом смотрел в будущее. Хотя цепь кровавого железа теперь всегда держал при себе – договор договором, а без оглядки демонам верить нельзя.

Особенно если обращаться с ними так, как они того заслуживают.

– Пошел вон! – рявкнул он на Тея, неосмотрительно показавшегося в истинном обличье. – Я же говорил, что не хочу видеть твою гниющую рожу, когда ем!

– Прости, господин, – нехотя обернулся человеком демон.

– Нет-нет, не проси прощения, – сказал с вершины дерева Шамшуддин. – Моему побратиму полезно время от времени напоминать о смерти. Может, подобрее будет.

– Каким образом мысль о смерти кого-либо когда-либо делала добрее?! – огрызнулся Креол. – А чего ты приперся-то? Я тебя не звал.

– Во внутреннем дворе клиент, – поклонился Тей. – Желает видеть почтенного мага. Я сказал, что почтенного мага обещать не могу, но господин Креол его, возможно, примет.

Креол сначала не понял и пошел встречать клиента. Но уже по дороге понял и едва не лопнул от злости. Лицо начало чернеть, он хотел уже вернуться и хлестать Тея, пока не начнет дымиться, но все же передумал. Клиент может уйти, а клиенты – это деньги.

Креол радовался, унаследовав Шахшанор и все, что к нему прилагалось. У него появились свободные средства, он перестал отрабатывать илькум и смог ни в чем себе не отказывать. Но потом оказалось, что такой огромный дворец, конюшня и рабы означают множество расходов. Деньги требовались каждый день, отцовское наследство было не бесконечным, а это значило, что Креолу нужно разговаривать со всякими идиотами и выполнять их просьбы.

По сути он все равно отрабатывал илькум, только добровольно.

Шамшуддин, конечно, тоже вносил свою часть сиклей. Все-таки он теперь жил в Шахшаноре постоянно, и не один, а с женами, детьми и несколькими собственными рабами. Но вся эта орава ничего не делала, а только жрала, так что большая часть заработков Шамшуддина уходила на самого Шамшуддина.

– Чего ты хочешь? – спросил Креол, выйдя во внутренний двор. – Ты пришел к занятому магу, так что говори скорей и убирайся.

С бортика фонтана неспешно поднялся тучный авилум в богатых одеждах. Он оглядел Креола с легким сомнением – кажется, надеялся увидеть его отца. Тот умер только в прошлом году, и не все жители славного Ура успели привыкнуть, что вместо Креола-старшего у них теперь Креол-младший.

– Твоя борода короче, чем я думал, – скрипучим голосом сказал аристократ. – Сколько тебе лет, абгаль Креол?

– Тридцать два, – недовольно ответил Креол. – Вполне достаточно, чтобы лечить проказу, снимать порчу и исправлять погоду.

Рука невольно потянулась к подбородку. Ну да, все еще коротковата. После того случая с егрущщиком ее пришлось отращивать заново, а сколько уж там может вырасти за три года…

Все еще можно зажать в ладонь.

Гость проследил взглядом за его движением. Окинул взором мага целиком. Перед ним стоял высокий крепкий мужчина с серыми глазами и заплетенной косой черных волос. Он был очень похож на своих отца и деда, которых в Уре знал каждый ишак, но прославился пока гораздо меньше и был всего лишь подмастерьем, отнюдь не архимагом.

– Это все, что ты умеешь, абгаль Креол? – уточнил аристократ. – Потому что ничего из этого мне не нужно, и если так, то я зря проехал этот долгий путь.

Он немного пошаркал ногой в пыли, намекая, что ему все еще не предложили ни воды, ни лепешек, ни отдыха в тени. Конечно, ему было невдомек, что Креол ожидал, что гости сами возьмут все, что захочется. Сам он в чужих домах именно так и поступал и не видел в этом ничего предосудительного.

– Ладно, надеюсь, в магии ты более сведущ, чем в этикете, – ничего не дождавшись, сказал аристократ. – Люди называют меня Тембех, и мне нужна пустяковая, но деликатная услуга…

– Насколько она пустяковая, решать буду я, – заявил Креол. – Чего ты хочешь?

Вместо ответа Тембех стащил с головы… а, это парик. Шумерское солнце отразилось от блестящей лысины, и Креол недоуменно на нее уставился.

– Сверкает, – кивнул он. – А проблема-то в чем?

– Я хочу такие же волосы, как у тебя, – сухо сказал Тембех.

– Я их не отдам, – нахмурился Креол. – Это отвратительно… зачем тебе парик именно из моих волос? Может, ты демон, и обманом пытаешься получить мои волосы?!

– Я не хочу парик, я хочу собственные волосы, – потер переносицу аристократ. – Собственные. Настоящие. Маги же это умеют?.. твой дед выращивал волосы моему отцу, когда тому пришла пора лысеть! Может, у тебя остался рецепт?..

А, вот в чем дело. Всего-то. Креол успокоился – рецепт зелья для ращения волос он знал. Раньше к нему за таким не приходили, но дело пустяковое.

– Конечно, – махнул рукой он. – Подожди здесь.

Все ингредиенты у Креола были. Елей, розмариновое масло, стебель тысячелистника, дубовые листья, бутон гвоздики и кошачьи волосы. Через пять минут в чародейной чаше уже булькало зелье, а Креол нараспев говорил заклинание.

– Вот, – сказал он, спустившись к клиенту. – Смажь этим голову, обмотай чем-нибудь и подожди пару часов. Волосы будут не хуже моих.

Впервые за время визита почтенный Тембех просиял. Он с поклоном принял глиняную плошку, отсчитал несколько сиклей серебра и удалился.

Счастлив тот, кому в этой жизни не хватает всего лишь волос.

Креол подвесил утренний заработок к поясу и погладил кота по имени Кот. Священный зверь приехал вместе с хозяином из Нимруда, важно гулял по всему Шахшанору и время от времени снисходительно одалживал свои шерстинки цвета ночного неба.

Кошки – очень волшебные животные, их волосы нужны во множестве зелий и ритуалов. Креол очень гордился, что может себе позволить это мистическое создание. Обошлось оно в свое время в бешеные деньги – по сиклю золота за лапку! – но дело того стоило.

Кстати, чуть не забыл…

– Тей! – окликнул Креол.

– Да, господин? – появился из теней демон.

Маг молча хлестнул его цепью. Он не забыл дерзких слов и не собирался ничего прощать. Демоны должны знать свое место, иначе очень быстро сядут на шею.

При отце Креола в восточном крыле Шахшанора были уборные, купальня, большая трапезная, помещение стражи, комната евнухов и гарем. Но в гареме никого не осталось после смерти дедушки – Креол-старший настолько не интересовался женщинами, что Креол-младший удивлялся, каким чудом сам появился на свет.

В детстве он втайне подозревал, что могила его матери – кенотаф, а на самом деле отец просто однажды создал гомункула из собственной плоти. Он ведь даже имя ему дал собственное, настолько ему было все равно.

Но этого не может быть. Другие маги заметили бы, если бы он был гомункулом. И кто-нибудь уж точно ему бы сказал.

Сказал же бы?..

– Шамшуддин, я похож на гомункула? – спросил Креол, входя в бывший гарем.

– Конечно, – ответил кушит, баюкая дочку. – Кстати, хорошо, что зашел – поиграй с моими детьми.

Креол посмотрел на Шамшуддина так, словно именно его друг неожиданно оказался гомункулом. Потом с отвращением осмотрел помещение гарема, которое так щедро уступил в его полное распоряжение. Теперь тут творился настоящий хаос – кроме самого Шамшуддина здесь обитали четыре его жены и семь детей. Повсюду валялись циновки, паласы и подушки, на полу было разлито молоко, а в нем плавали фишки для шек-трака.

Креол в последнее время редко сюда заходил. Теперь он вспомнил, почему.

В отличие от Креола-старшего, Шамшуддин любил женщин часто, пылко и искренне. Как только он закончил обучение и стал зарабатывать неплохие деньги, то сразу же обзавелся двумя женами – сабинянкой Нарджис и кушиткой Бикилей. А уже в Шахшаноре к ним прибавились цянка Ю Линь и касситка Гандали.

Да, Шамшуддин любил еще и разнообразие.

Вообще-то, по законам Шумера можно иметь только одну жену и одну свободную наложницу. Так что формально две из жен Шамшуддина – рабыни. Но он обращается с ними, как со свободными.

Креол сразу заявил, что Шамшуддин может плодиться и размножаться сколько влезет, но кормить свой выводок он должен сам. Креол кровный брат ему, но не всему его племени.

– Дядя Клеол!.. – схватила его за полу халата маленькая и ужасно грязная девочка. – Дядя Клеол, дай халвы!

Креол уставился на Шамшуддина. Тот подхватил на руки и эту дочь, укоризненно сказав:

– Ты почему под ноги не смотришь? Вот обязательно надо выпачкаться и потом быть грязной! Нарджис, Нарджис, возьми ее!.. Нарджис!..

Нарджис не отвечала. Шамшуддин запоздало вспомнил, что все его жены с утра ушли в кар за покупками. Но и самому Шамшуддину пора было улетать – он подписался на строительство канала в провинции Абдегер. Деньги для подмастерья очень хорошие, а Шамшуддину с его гаремом деньги требовались постоянно.

– Креол, я не доверю своих детей одним только рабам, – проникновенно сказал Шамшуддин. – Тем более демонам.

– Шамшуддин, я ненавижу детей, – проникновенно сказал Креол. – Всем сердцем.

– Знаю, брат. Но прошу тебя как друга – пригляди за ними.

– Ты подвергаешь нашу дружбу серьезному испытанию.

– Мои жены вернутся очень скоро. Если только не зацепятся языками с кем-то в каре.

– По крайней мере ты со мной честен, – поиграл желваками Креол.

Среди детей Шамшуддина не было никого старше пяти лет, а двое младших вообще лежали в колыбелях. Но с ними сидела престарелая рабыня – а вот остальных кушит-полукровка бросил на побратима.

– Что ж, ваш отец оставил вас на мое попечение, – сказал Креол, ведя детей на крышу. – Видимо, он вас очень любит и хочет для вас лучшего.

Дети доверчиво смотрели на того, кого их отец постоянно называл братом. Мал-мала меньше, разных полов и оттенков, они все неуловимо напоминали Шамшуддина.

Очень много маленьких Шамшуддинов.

– Мы будем играть в Великих Спящих, – сказал Креол, укладываясь на нагревшийся за день камень. – Я буду Ктулху, а вы будете маленькими смертными, которые, чем бы они ни занимались, не должны случайно разбудить Ужас Глубин. Если я проснусь – погибнет весь мир… а вас я сожру.

Дети отнеслись к игре ответственно. Даже самые маленькие, способные только ползать. Самая старшая девочка только робко коснулась ступни уже закрывшего глаза мага и спросила:

– А мы можем победить?

– Нет… хотя да, – сонно пробурчал Креол. – Если Ктулху проспит до возвращения ваших матерей, он будет умиротворен.

– И чо мы получим?

– Победу.

Дети отнеслись к игре очень ответственно. Когда на крышу поднялся Тей, дабы известить, что почтенного мага вновь хочет видеть клиент, его не подпустили близко. Дети молча выстроились стеной, а самые старшие еще и вооружились палками.

– Он Ктулху, его нельзя будить! – шикнула самая старшая девочка. – Иначе мы проиграем.

– Вы в любом случае проиграете, когда Ктулху проснется, – благожелательно сказал демон и кинул в Креола камнем.

Тот резко распахнул глаза, не понимая, почему так больно. Тей почтительно поклонился и сказал:

– С пробуждением, господин.

– Что… что это было?.. – заморгал Креол.

– Мимо пролетал коршун и кинул в тебя черепаху, мой господин. А потом он снова ее поднял и унес. Правда, дети?

– Дя-я-я-я!.. – закивали дети.

Им понравилось это бессмысленное, но веселое вранье.

У Креола уже неплохо получалось замечать, когда кто-то ему врет. Но Тей был демоном и отлично умел скрывать ауру. А пустые белые пятна вместо глаз абсолютно ничего не выражали.

– …Зачем ты его злишь? – спросил Шумму, когда обалдевший от такого пробуждения Креол спустился вниз. – Он же может избить тебя цепью.

– Меня это развлекает, – спокойно ответил Тей. – Ты совсем молодой и пока не умеешь наполнять каждый момент своей жизни весельем. Научись, иначе в моем возрасте тебя начнут губить сплин и апатия.

– Но зачем злить кхолдуна?

– Он всего лишь подмастерье. Убить меня он не сможет. А если и сможет – то не захочет. Пользы от меня больше, чем вреда.

Креол тем временем мрачно смотрел на нового клиента… клиентку. Богатая старуха хотела, чтобы ей выковали ожерелье красоты. Она подробно описывала, как то должно действовать, и одновременно торговалась за каждый медный сикль. Креол слушал и думал, какой чепухой занимается в этой жизни, насколько бессмысленно его существование.

Даже в должности мага-консультанта в Нимруде он был занят чем-то более плодотворным. Особенно после того, как городским эном стал премудрый Натх-Будур, да благословят боги его бездонное чрево.

Магия. Те, кто от нее далек, мечтают ей научиться. Как дети мечтают плавать с мореходами или странствовать с циркачами. Воображают, что тем весело и беззаботно живется, не думая о прилагающихся к такой жизни трудностях и опасностях. Так же и в магии. Когда обучишься ей, то поймешь, что ничего такого в этом нет. Да, магия облегчает жизнь и возвышает над толпой, но к ней быстро привыкаешь.

Конечно, если не заниматься чем-нибудь… по-настоящему волшебным. Феноменальным. Не размениваться на средства от облысения и иллюзии красоты для сластолюбивых старух, а творить что-то действительно великое.

Но для этого нужно как минимум стать мастером. С мастера начинаются маги, с которыми действительно считаются власть имущие. Когда Креол представит свой Шедевр, его статус сильно вырастет – в великом Шумере четыреста подмастерьев, но всего полсотни мастеров.

До войны с куклусами было больше. В битвах с тварями Дагона полегла треть Гильдии, включая трех архимагов – Бизаля, Арзу и Алкеалола. Правда, дедушка не погиб в бою, а просто бесследно исчез, но его наверняка тоже утащили или сожрали демоны.

Куда же еще он мог деться?

Заказ старухи Креол принял, велев прийти через месяц. Маг уже имел некоторый опыт в артефакторике, сам сковал себе охлаждающий обруч и еще кое-какие мелочи, но именно таких ожерелий пока не мастерил, так что хотел дать себе больше времени.

К тому же ему не хотелось заниматься этим прямо сейчас. Ему хотелось подумать над Шедевром… снова.

Три года он пробыл подмастерьем, и за все три года не было ни дня, чтобы он не вспоминал об этой ступеньке к величию. Новое заклинание. Совершенно новое. Что-то, чего до него не делал никто. И не какая-нибудь мелочь, вроде зелья от облысения с банановым вкусом, а что-то значимое.

Это не так просто, как кажется.

За тот год, что он владел Шахшанором, Креол скрупулезно изучил всю отцовскую библиотеку. Прочел каждый папирус, каждый пергамент, и даже эти глиняные таблички, на которых зверски сложно писать, зато уж написанное потом хранится вечно.

В основном там была элементаристика. Креол-старший был лучшим элементаристом в истории, он не знал себе равных в управлении стихиями. Его величайшим достижением была Трансмутация Металлов – удивительное заклятие, позволяющее видоизменять сам дух вещества. Креол-младший его тоже освоил, хотя вряд ли использовал во всей полноте.

Отец превращал медь в железо и свинец в золото играючи, одним взмахом руки. Креол делал то же самое с огромным трудом, тратя бездну маны и потея, как свинья в жаркий полдень.

Конечно, это только дело опыта, со временем будет проще.

Научился он и другим коронным отцовским заклятиям, в том числе – созданию элементалей. Но это все старо, избито, давно всем известно. На Шедевр не потянет.

И однако именно в элементаристике Креол пытался что-то нащупать. Он сын величайшего элементариста и внук величайшего демонолога – не выйдет ли из смешения этих двух Искусств чего нового?

Одна из комнат на втором этаже всегда оставалась заперта. Дедушкин кабинет. Единственный ключ Креол держал при себе, а для верности еще и наложил на замок печать, чтобы тот открывался лишь если при повороте ключа говорить заклинание.

Некоторые вещи исчезнувшего Алкеалола Креол опасался трогать даже сейчас. Каменная шкатулка с большими буквами «НЕ ОТКРЫВАТЬ!» по сей день оставалась заперта, дожидаясь часа, когда Креол станет сильнее и опытней. Он понятия не имел, что за демона посадил туда дедушка, но не горел желанием это выяснять.

Однако… рано или поздно с этим наследством разобраться придется. И почему бы не теперь? Креолу уже целый год служат три демона, причем не какие-нибудь Птицы Лэнга, которые суть просто летучие обезьяны и годны лишь для посылок. Настоящие, серьезные демоны из числа Господ. Разве не он сам одолел их и получил в услужение на три года только за то, что оставил им их жалкие жизни?

– Шумму, Тей, Метху!.. – хлопнул в ладоши маг.

Они явились на зов немедленно. Креол с грохотом поставил на стол шкатулку и спросил:

– Вы можете сказать, кто здесь запечатан?

Демоны переглянулись и словно безмолвно посовещались.

– Там… там один парень… он не очень приятный, – сказала Метху.

– Он клянется, что не причинит тебе вреда, если освободишь его, о маг, – сказал Шумму. – Но я бы ему не верил.

– Дедушка говорил, что если его выпустить, он тебя сожрет, – кивнул Креол.

– Да, он… я боюсь, он сожрет вообще кого угодно, – согласилась Метху. – Это клятвопреступник и безумец.

Креол окинул своих демонов подозрительным взглядом. Они не могли ослушаться его приказов и не могли солгать, если он задавал прямой вопрос. Но иногда он все-таки ловил их на лжи и недомолвках, когда вопросы оставляли простор для широкого толкования.

– Не лжешь ли ты мне? – прямо спросил он.

– Нет, – сказала Метху. – Не выпускай его, о господин, потому что никто здесь с ним не справится.

Креол вздохнул и вернул шкатулку в стенную нишу. Ладно, может, еще лет через десять. Но в кабинете Алкеалола есть и другие загадки.

– Эти зеркала, – кивнул он. – Что знаете о них?

Два пыльных зеркала стояли друг напротив друга, сколько Креол себя помнил. Но если насчет шкатулки дед всегда его предупреждал, то о зеркалах говорил уклончиво. Обещал рассказать, когда внук станет постарше, когда научится магии… а потом исчез.

– Это дверь за Кромку, – сказал Шумму. – Используется для встреч. Позвать сюда, уйти самому… чаще позвать сюда.

– А, призывать демонов.

– Можно и так сказать.

– Я что, услышал снисхождение?! – рявкнул Креол.

– Ни в коем случае, о маг. Я бы не стал.

– Ага, ты бы не стал… – покивал Креол, косясь на Тея, который раскладывал на столе дощечки мастерства. – Не трогай дедушкины вещи, мерзкая тварь!

– Они разбросаны как попало, я просто… ладно!.. ладно!..

Получив пару ударов, демон утихомирился. А Креол обошел вокруг зеркал, вгляделся в одно, вгляделся в другое и с подозрением спросил:

– Откуда вы так много знаете о магии людей?

– А от кого, по-твоему, вы ей научились? – едва не рассмеялся Шумму. – Мы и есть первоисточник того, что вы так высокопарно зовете Искусством. В те времена, когда Лэнг не был скован печатями Мардука, это именно мы щедро сеяли везде знания.

– Но вы живете так мало, что давно обо всем забыли, – добавила Метху. – И платите нам теперь черной неблагодарностью.

Креол прищурился. Конечно, в качестве Шедевра подмастерье должен представить то, что разработал сам. Но Креол никогда не считал жульничество чем-то плохим. В любой игре он мошенничал, пока не хватали за руку, а если все-таки хватали – лез в драку.

В конце концов, какая разница, как именно он получил это злосчастное новое заклинание? Придумал сам или узнал от демонов… ему все равно пришлось для этого потрудиться. Получить что-то от демонов еще и посложнее, а уж поопаснее так точно.

Но Шумму, Тей и Метху в этом отношении бесполезны. Креол первым делом потребовал от них магических знаний и был очень разочарован, когда те развели руками. Лишь Тей с явной насмешкой предложил обратиться к их господину, ибо Элигор – как раз та Эмблема Йог-Сотхотха, что одаривает смертных чародеев.

Только плата будет уже выше…

Глядя на зеркала, Креол напряженно размышлял. Он был учеником демонолога, и именно в демонологии видел свое будущее. Весь последний год он усиленно тренировался и оттачивал мастерство – благо теперь у него есть три живых учебных пособия.

– А вы знаете, как ими пользоваться? – неохотно спросил маг.

– Классический метод двух зеркал, – пожала плечами Метху. – Ставишь их друг против друга и снимаешь покрывала. Они формируют зеркальный коридор, и в полночь по нему кто-нибудь придет.

– Почему именно в полночь?

– Сакральное время, на миг смыкаются вчера и завтра.

Креол задумался. Его устраивало все, кроме обтекаемого «кто-нибудь». Кто именно придет? Что если он не понравится Креолу?

Или еще хуже – что если ему не понравится Креол?

– А я могу выбирать, кто именно придет? – спросил маг. – Или это как поставить в лесу силки на того, кто первый попадется?

– Ты можешь ограничить вход… нежелательным гостям, – сказала Метху.

– И положить приманку, – добавил Тей. – Кого именно ты желаешь видеть?

Креол снова задумался. Когда речь идет о получении знаний, самый простой и надежный источник – Человек-Скорпион. Но его Креол может вызвать и без всяких зеркал – неоднократно уже вызывал. Он, увы, полезен только когда нужно получить несколько коротких ответов на четко поставленные вопросы.

Другие же демоны-ответчики либо заламывают непомерную цену за каждое слово, либо знают еще меньше, чем сам Креол, либо слишком хороши для какого-то мага-подмастерья.

– Кого-нибудь полезного я желаю видеть, – проворчал Креол. – Полезного и неагрессивного.

– Звучит несложно, ибо противоположности притягиваются, – доброжелательно сказал Тей. – Однажды ты обязательно такого встретишь, хозяин.

Сначала Креол не понял. А потом понял – и мир Тея наполнился болью.

Среди этих трех рабов он был самым… необучаемым.

Тупые бесполезные твари. Они ничем не смогли помочь – зато помогли дедовы книги. Креол сначала в очередной раз перечитал «Демонику», затем обратился к другим инкунабулам. Он помнил, что в одной из них упоминался кое-кто полезный… и он нашел его в «Книге часов».

Кайдашкан, один из младших канцлеров Хвитачи. Призывать его можно раз в три года, и он без утайки отвечает на три вопроса, не требуя никакой платы. Креол бы давно к нему обратился, да вот беда – в книге не было ни описания ритуала, ни текста заклинания. Дед только черкнул на полях: «обычный способ, положить огонь, воду и дубовую кору».

Теперь Креол понял, что это значит. Теперь он по-новому смотрел на эти два мутных зеркала. И поскольку ему не терпелось, охоту он устроил этой же ночью.

Два зеркала, чашка с водой, горящая свеча, дубовая кора и сидящий в засаде маг с цепью кровавого железа. Шамшуддина дома не было, а его женам и рабам Креол приказал оставаться внизу и на второй этаж не подниматься.

Ночь выдалась на удивление холодная для южного Шумера. Дул пронизывающий ветер, в окна брызгало ледяным дождем. Креол ежился, в кои-то веки надев теплую накидку. Он сидел во тьме, пристально глядя на зеркала и жертвоприношение между ними.

Дворовые солнечные часы ночью не работали, и Креол следил за уровнем воды в клепсидре. Капля за каплей перетекали из верхней чаши в нижнюю, все придвигаясь к жирной черте посередине – полуночи.

Оставалось меньше минуты, когда одно из зеркал слабо замерцало. Креол, сидевший так, чтобы видеть поверхность обоих, но самому в них не отражаться, весь подобрался. В дальнем конце зеркального коридора что-то шевельнулось и начало приближаться.

Демон двигался рывками. Прыгал из отражения в отражение, исчезал в одном и появлялся в другом, с каждым разом становясь немного больше. Туманный, призрачный силуэт быстро обретал четкие очертания.

Вот, зеркальная гладь пошла кругами!.. Преодолев легкое сопротивление, демон вынырнул в реальный мир, почти брезгливо посмотрел на дубовую кору, тут же шагнул к другому зеркалу… и Креол швырнул покрывало!

Путь прегражден!.. Кайдашкан зашипел, по телу пошли алые сполохи, он мгновенно развернулся к первому зеркалу… но у Креола нашлось и второе покрывало!

Теперь демон повернулся к магу. Тот ждал в темноте, сжимая цепь кровавого железа. На кончиках пальцев висело Копье Мардука… оно не будет так же хорошо против исчадия Хвитачи, как против порождений Лэнга, но все равно заставит визжать от боли.

Несколько секунд демон и маг стояли друг против друга. Потом Кайдашкан скрестил на груди туманные руки и сварливо молвил:

– Ты б хоть пыль с зеркал стер. Я еле продрался.

– Вот пламя, вот влага, вот древо… – настороженно заговорил маг.

– Жертва принята, – отмахнулся младший канцлер Хвитачи. – Я знаю закон Трех Багровых Печей. У тебя три вопроса.

Креол весь день обдумывал свои вопросы. Кайдашкан – не Человек-Скорпион, торопиться не обязательно. Но он будет стараться дать как можно меньше, поэтому нужно формулировать тщательно. Научиться новому заклинанию в пределах трех вопросов не получится, нужно что-то иное… и Креол уже придумал, что именно.

– Правда ли, что в Вавилоне есть колодец Харута и Марута? – спросил он.

– Это правда, – ответил Кайдашкан. – Два вопроса.

– Где именно он находится?

– В Вавилоне. Один вопрос.

Лицо Креола почернело. Прежде чем он успел подумать, цепь свистнула и обожгла Кайдашкана. Тот снова зашипел, и от него хлынула незримая волна… но Креол подготовился, Креол хорошо подготовился! Вокруг него вспыхнули руны, он выбросил Щит Мардука, и весь напор демона ушел в никуда. Тот покосился на накрытые покрывалами зеркала, оценил пылающую цепь в руках мага и проскрипел:

– Задавай… вопрос.

– Ответь на предыдущий, – с нажимом сказал Креол.

– Я ответил… стой!

Цепь снова обожгла демона. Кайдашкан скукожился от боли, дернул пальцами, и в призрачную ладонь взлетел кусок коры, изъеденный древоточцами.

– И вот за это я должен давать хорошие ответы?! – зло спросил демон. – Ты совсем меня не уважаешь?! Я не так много и прошу!

Креолу стало слегка неловко. Самую малость. Все-таки плата действительно не самая высокая, а он даже не осмотрел, что именно предлагает.

Демонолог не должен ошибаться даже в таких малостях.

– Пусть третий вопрос будет таким же, как второй, но ответь так, чтобы я точно знал, где искать колодец, – потребовал Креол. – Колодец Харута и Марута, а не простой! Где… и, возможно, когда. И что у меня должно быть при себе.

На последних фразах Кайдашкан недовольно хмыкнул.

– Колодец Харута и Марута найти несложно, – сказал он, косясь на цепь. – Это самый чистый и глубокий источник в Вавилоне. Однако от того, что за человек припадает к нему, зависит, напьется ли он чистой и свежей воды или мутной и пагубной.

– Ты несешь какую-то ахинею. Я спросил, где он.

– Слушай дальше и не испытывай моего терпения, смертный. Харут и Марут живут вне доступных вам пространств, но иногда, во время особых событий, творение как бы удивляется само себе и тогда в нем появляется больше волшебства. Тогда ты сможешь пройти к колодцу. Он в Вавилоне, потому что ваш Вавилон когда-то построили именно там, где смыкались миры. И хотя там больше невозможны свободные путешествия через Кромку, граница меж мирами там все еще слабая, и иногда что-то проникает от вас и к вам.

Креол слушал очень внимательно. Про себя он решил в следующий раз припасти для Кайдашкана целую дубовую ветвь… если тот не обманывает его, конечно.

– Так как для Кромки не очень важно, где в данный момент находятся реальные вещи и как все устроено в материальном мире, Колодец Истины…

– Что?..

– …Колодец Харута и Марута как бы вселяется в то, что уже есть у вас. Это необязательно даже колодец – иногда это горный ручей, иногда ключ, иногда рукотворный фонтан. Это всегда источник чистой воды, которую можно пить. Он появляется в безветренную погоду, при ясном небе, в новолуние. Только в царстве полной тьмы свет истинного знания наиболее желаем и ярок. Чтобы найти его, надо испытывать величайшую жажду. Телом и душой.

Креол раздраженно ждал, когда демон перейдет к конкретным указаниям.

– Тебе поможет, если по дороге ты завяжешь глаза и будешь идти, как слепец. Потому что к Колодцу Истины пройдет лишь тот, кто осознает свою слепоту перед лицом Всевышнего. При себе тебе стоит иметь пустой свиток и калам, потому что ты идешь, не имея знаний и жаждая их получить.

– Но какой именно это колодец?

– Любой! Ты что, не понял, что я говорю?! Это может быть любой колодец, ты завязываешь глаза не только для того, чтобы найти колодец, но и чтобы не видеть знакомого образа… ложного знакомого образа.

Креол глянул на Кайдашкана с невольным уважением. За этот короткий разговор он узнал о магии больше, чем за весь предыдущий год. Воистину демоны очень многое об этом знают и умеют очень доступно излагать.