Читать книгу: «Трибуны у широкой реки», страница 5

Улыбающаяся Селена садится рядом с ними на скамейку.

Появляется Феникс Макаров. Уже не в таком подавленном настроении.

Фенист Макаров (садится на чурку): – Всё не так уж и плохо. Там, где мне придётся служить, никаких рек, конечно, нет. Но я придумал несколько совершенно новых интересных аттракционов. Как раз, для магнатов. Им понравится. И там тоже можно махать на прощание руками.

Селена: – Очуметь можно! Какие ещё аттракционы?

Фенист Макаров: – Вы будете меня слушать или нет?

Михаил: – Если ты заплатишь нам, старший сержант, то, конечно, послушаем!

Фенист Макаров: – Но я не могу просто так расставаться с деньгами. Я так устроен, у меня такой необычный характер.

Никита: – Я тоже бережлив, но в меру. Говори задарма!

Фенист Макаров: – Там, где мне придётся нести службу, в микрорайоне Таёжном, очень много леса. Там, по сути, сплошная тайга и не такие уж высокие горы.

Селена: – Ты приглашаешь нас на прогулку. Но мы сегодня не можем. Через минут десять-пятнадцать произойдёт заплыв очередного утопающего. А вечером у нас вечеринка, Феникс. Я выхожу замуж за Никиту.

Фенист Макаров: – Поздравляю! Но это не так важно. Главное – послушать меня!

Михаил: – Ты не исправим, Фенист. Ты – пуп земли! А всё остальное – чепуха и мура. Ты почти из тех, которые тонут, и, даже умирая, не верят в собственную смерть.

Никита: – Денег бы Фенисту крутых, пару яхт, несколько заводиков – и он бы поплыл гордо и невозмутимо. Потому, что на всё имел бы право и всё ему было бы по плечу. А пока завидуешь тем, кто тонет. Ты не можешь этого понять, но ты завидуешь им.

Фенист Макаров: – Да уж плохо вы меня знаете. Не поплыл бы. Я люблю только наблюдать и прощаться с утопающими. Впрочем, не знаю. Слушайте дальше. Там, у нас постоянно, горит тайга. По участкам.

Селена: – Каждый год горит. Ну и что?

Фенист Макаров: – Как это что? Можно сделать так, чтобы все магнаты организовывали свои пикники рядом с горящим участком тайги. А потом, после принятой дозы, каждый из них начнёт преодолевать район пожара… Ну, чтобы показать, какой он крутой. Перед забегом они будут приветливо махать руками.

Михаил: – Полный бред? Какой себя уважающий человек с молодыми девушками поедет пить водку в то место, где от дыма можно задохнуться.

Никита: – Это смешно.

Фенист Макаров: – Так вы думаете, что такой аттракцион не прокатит?

Селена: – Ты не практичен, Фенист.

Михаил: – Я сказал бы ещё, что и глуп до бесконечности. Но я этого не скажу. Потому, что с рождения я очень воспитанный и культурный.

Фенист Макаров: – Что же мне тогда делать?

Михаил: – В микрорайоне Таёжный имеется парашютная вышка… Можно предложить хозяевам жизни прыгать вниз головой, но без парашюта.

Селена: – Там и железнодорожная ветка имеется. Поезда часто ходят. Пусть воры, чиновники и бизнесмены пытаются проползти под вагонами мчащегося состава. Как в голливудских фильмах получится. А что? Им слабо.

Никита: – В общем, иди, Фенист, и думай. Что-нибудь придумаешь.

Фенист Макаров: – Я, всё равно, что-нибудь придумаю.

Уходит.

Появляется Сталина Прогрессовна, опять верхом на метле.

Приостанавливается.

Сталина Прогрессовна: – Скоро опять начнётся! Будет одна красная ракета!

Селена: – А кто поплывёт?

Сталина Прогрессовна: – Посмотрите в свои бинокли. Да и так всё увидите. Глаза молодые, зоркие.

Все прикладывают к глазам бинокли. Удивлены и обескуражены.

Уже глядят на реку без оптических приборов.

Никита: – До чего же этот молодой парень пьяный. Девицы отговаривают его от заплыва. Он без телохранителей. Магнаты на такие пикники стараются не брать с собой охранников. Сами ведь крутые.

Селена: – Вот это номер! Да он что, обалдел, что ли!

Михаил: – Мне кажется, он не поплывёт.

Сталина Прогрессовна: – Покочевряжиться минут десять-пятнадцать и поплывёт. Он настолько пьян, что удержать его не сможет никто. Но, честно говоря, я от него не ожидала.

Никита: – Вы что загадками говорите? Кто это?

Михаил: – Не кто иной, как Эдик Маринский. Пришла и его очередь.

Никита: – Но так ведь он, как я понял, владелец всех этих прибрежных стадионов, миллиардер, жених нашей… Маргариты. Прошу прощения! Он ведь лучше всех знает, чем заканчиваются такие заплывы.

Селена: – А теперь ему кажется, что он самый великий, сильный, ловкий и смелый. Да и девицы с ним нормальные. Вот он перед ними и выпендривается

Михаил: – Да ещё, наверняка, его старик Селивёрстов заверил, что никто и никогда не переплывал эту реку. Никифор Степанович может завести любого.

Никита: – Глупость со стороны Маринского.

Сталина Прогрессовна: – Глупость не глупость, но Эдик очень приветливый мальчик. Он душевно будет прощаться с нами.

Селена: – А заодно со своими миллиардами долларов и стадионами.

Сталина Прогрессовна продолжает скакать на своей метле. Удаляется.

Появляется Маргарита. Садится на одну из чурок.

Селена: – Ты устала, Маргарита. Может быть, тебе пока сходить домой, немного отдохнуть. А мы тебе часа через полтора позвоним, и ты придёшь на нашу помолвку с Никитой.

Михаил: – Да, столько часов на открытом солнце.

Никита: – Стоит, конечно, отдохнуть.

Маргарита: – Да успокойтесь вы! Я уже давно обо всём знаю. Я хорошо разглядела этих девиц и пьяную, самодовольную рожу Маринского. Если он поплывёт, то будет полным идиотом. Ведь его некому остановить. Да и никто этого не будет делать. Потому, что люди жестоки и завистливы. А я далеко от него. Да и он на звонки не отвечает.

Селена: – Но должен же он иметь хоть какой-то головной мозг. Он потерял бдительность и чувство реальности. Совсем не потому, что пьяный. Твой Эдик на сто процентов уверен, что переплывёт реку. Ему так кажется, ему так хочется. Он так приказал… Но вот кому приказал, не понятно.

Михаил: – Когда много денег, то начинает не хватать власти и славы. Ведь юный Маринский уже и не знает, что желать.

Никита: – Дела не очень хорошие. Но ведь он не мальчик, а уже взрослый парень. Ты бы позвонила ему ещё раз, Маргарита?

Маргарита: – Я уже тысячу раз это делала! Да и как ему звонить? Вот он на берегу, стоит в одних трусах. А молодые девицы держат его за руки. Может быть, просто делают вид, что держат. Мир больших денег – самые настоящие джунгли.

Селена: – В них выживает не сильнейший, а самый приспособленный и хитрый. Одной физической силы и даже разума здесь не достаточно. Нужна мощная интуиция.

Михаил: – Какая там у Эдика интуиция, если он вот-вот войдёт в воду. Да я и не обязан его жалеть! Такие, как он, не шибко-то жалеют нашего брата.

Никита: – Мне тоже интересно посмотреть, как он будет прощаться с людьми, как будет тонуть и жестикулировать руками.

Маргарита (встаёт, со слезами на глазах): – Какие же вы злые и жестокие люди!

Селена (тоже встаёт): – Постой-ка, красавица! Ведь не так давно ты с большим удовольствием любовалось на то, как тонули такие вот… особенные, как бы, люди! Радовалась, болела, переживала. А когда это коснулось тебя лично, то ты уже стала такой милой… куропаткой.

Маргарита: – Хорошо. Постараюсь оставаться весёлой и радостной. Действительно, что это я такая не объективная! Давайте меня за это утопим! Не стесняйтесь! Берите за руки и за ноги и швыряйте в воду. А я вот, друзья мои, такая, какая есть! Тоже эгоистка, как и многие сотни миллионов людей.

Михаил: – Но он сам, Маринский, выбрал свою судьбу, Рита. Не поплыл бы сегодня, то сделал бы это завтра.

Никита: – Ты стала бы его женой, Рита, и тогда бы он обязательно выбрал подходящее время и начал свой заплыв.

Маргарита: – Тогда пусть хоть в космос летел бы.

Селена: – Я всё поняла, Ритуля. Ты грустишь по тем миллиардам баксов, которые могли бы достаться тебе в наследство. Ведь у Маринского нет близких родственников.

Михаил: – Не будем судить и рядить! Мы, всего лишь, зрители, и то на нелегальном положении.

Никита: – Кстати, и ты, Маргарита тоже. Обычный зритель. Всего лишь.

Маргарита: – Не хочу никуда идти! Я останусь здесь и буду смотреть, как этот дурак тонет, как он удивляет мир! Что же плохого в том, что я хотела устроить свою жизнь с молодым и богатым парнем? Я всю жизнь существую от зарплаты до зарплаты. Престарелые родители, больной брат… Мне приходится вертеться, как кошке среди своры собак. А ведь я была бы ему верной женой и на многое закрывала бы глаза. На многое! Моя доля такая.

Селена (обнимает Маргариту за плечи): – Тогда должна сесть, успокоится, взять в руки бинокль и провожать и этого магната в последний путь. Ведь ты проводила здесь уже многих.

Маргарита: – Неужели ты думаешь, что я нисколько не любила Эдика?

Селена: – Прости, Рита, я сомневаюсь в твоих чувствах к нему. Ты его не любила и не любишь.

Обе садятся на чурки

Михаил: – Успокойтесь, девушки. Видите, наш Эдик уже вошёл в воду по колено.

Никита: – Да, сейчас начнётся самое интересное.

Селена: – А любила ты только одного человека.

Маргарита: – Кого? Мишу, что ли?

Селена: – Нет, не Мишу. А вот, именно, эгоистичного и недалёкого сержанта полиции Фениста

Макарова. Я это видела, я это понимала. В принципе, не такой уж и плохой парень. Немного безвольный – вот и всё.

Маргарита: – Мне нечего сказать, Селена. Потому, что ты права. Да, я люблю Фениста! Но я просто боялась и боюсь связывать с Фенистом свою жизнь. Ведь непутёвый он.

Селена: – Разве мы знаем, за что и почему любим. Величайшая тайна

Михаил: – Бросьте вы со своей любовью. Так мы можем прозевать красную ракету.

Никита: – Да не прозеваешь ты свою ракету, Миша. Успокойся! Все вокруг зарычат и загрохочут салюты. Услышишь!

Селена: – Сегодня в нашем городе исторический день. Готовится стать утопленником тот, который делал на несчастье своих собратьев огромные деньги. Правда, этим делом начинал заниматься его покойный папа, потом… мама, царство ей небесное. А теперь Эдик один и для него не существует вопроса: «Быть или не быть?». Он просто уверен, что будет жить после сумасшедшего заплыва, но тут явное заблуждение.

Михаил: – А вдруг выплывет! Я такого не переживу. Всё ведь должно быть справедливо. По-чесноку!

Никита: – Не должен, в общем-то, Эдик переплыть реку.

Маргарита: – Ты меня, Селена, почти убедила. В принципе, ничего страшного не происходит. Скоро будет тонуть мерзкое, самонадеянное и тупое существо. Оно не моё! Да и все надежды мои были призрачны.

Селена: – Не существует ни одной не призрачной надежды, Маргарита. Ни одной! Тут всегда – пятьдесят на пятьдесят. Кому и как повезёт.

Появляется скачущая на метле Сталина Прогрессовна. Она на мгновение останавливает своего «коня» и продолжает свой путь. Удаляется.

Михаил: – Насколько обезумел мир, если старухе скачут на метле по берегу большой реки. А ты когда-нибудь тонул, Никита?

Никита: – Да. Мне было лет шесть. В Москве-реке. Полез в воду, а плавать не умел.

Маргарита: – Ты, конечно, перепугался, Никита?

Никита: – Нет, я не успел испугаться. Меня вытащил на берег какой-то очкастый дядька и просто дал мне затрещину. Но воды, грязной и мутной, я глотнул большое количество.

Селена: – Но тот дядька, получается, герой. Ему полагалась медаль «За спасение утопающих».

Никита: – Нормальный человек не ждёт награды за свои добрые поступки. Хороших людей много, но они не приметны.

Селена (встаёт, обнимает сидящего на скамейке Никиту): – Спасибо тому мужчине в очках. Ведь если бы не он, то мы с тобой, Никита, могли бы никогда не встретиться.

Михаил: – Оказывается, ты очень счастливая девушка.

Селена: – Только не надо прикалываться, Миша. Не надо. Я ведь и на самом деле счастливая. Без всяких преувеличений, без всяких баксов (садится рядом с Маргаритой). Я сейчас самая богатая. У меня есть Никита.

Никита: – Я только могу сказать то же самое, Селена.

Маргарита: – А я вот до вас не доросла. Не смогла.

Михаил: – Какие твои годы, Рита. Ты ещё очень молодая. Успеешь – дорастёшь.

Маргарита: – А ты злой, Миша. Я обратила внимание на то, как ты наблюдаешь за утопающими. От вида тонущих людей у тебя горят глаза. А по твоему подбородку бежит обильная слюна. Конечно, все мы любим зрелища. Но ты и Сталина Прогрессовна – особенные люди. Ещё и Фенист. Вы живёте этим. Каждый утопающий – для вас величайшая радость.

Селена: – Все мы грешны. Кто меньше, кто больше. Но у десятков тысяч людей, собравшихся здесь, имеется веская причина помахать рукой утопающему. Без причин ничего не бывает.

Никита: – У меня, вроде, не имеется таких причин. Но мне тоже нравится, как утопленники из клана особенных людей машут добрым людям на прощание руками. Я буду часто ходить на прекрасный берег могучей реки. Это уже стало моей судьбой.

Маргарита (смотрит на реку): – Вроде бы, Эдик вышел на берег. Девицы уговорили его не плыть. Какой из него сейчас пловец? Он пьян в драбадан! Может быть, не поплывёт?

Михаил: – Не надейся! Он поплывёт. Ему всё можно и нужно.

Никита: – Ломается, как пряник. Если уж ты решил плыть, то и плыви. Любым способом, кролем или там… по-собачьи. Как можешь и считаешь нужным.

Маргарита: – И ты туда же, Никита? Ты же тонул, ты же знаешь, ты же помнишь, что это такое. Я представляю. Ощущение не из приятных.

Никита: – Причём здесь тонул или нет? Я пришёл сюда отдохнуть, приятно провести время, а вот актёр на… воде начинает капризничать. Не солидно.

Селена: – Скажи, Миша, а ты когда-нибудь тонул.

Михаил: – Не то, что бы я тонул. Но очень долго плавать в реке по чужому велению и хотению мне приходилось.

Никита: – Ты мне никогда об этом не рассказывал.

Михаил: – А чего тут рассказывать? Ровно семь лет назад, еще до службы в армии, отправился я с отцом на другой берег, на рыбалку. Лодки с мотором у нас не имелось. Не заработали. Да я только школу закончил. Переправились туда, как и многие, на пассажирском теплоходике, на речном трамвае. Шли километров пять к самым рыбным местам, по берегу.

Никита: – Романтично!

Михаил: – Очень. Мы и место хорошее нашли. Рыба клевала по-сумасшедшему. Мы так увлеклись с отцом рыбной ловлей, что и не заметили, как на трёх крутых катерах подкатила к берегу весёлая компания.

Селена: – Хулиганы какие-нибудь!

Михаил: – С виду, вроде, культурные, прилизанные. Почти все знакомые рожи, дядьки и тётки, пацаны и девки. У них намечался мощный пикник. Несколько больших чиновников, пара уголовников, крутые бизнесмены… Некоторых отец знал. Мощная демократия.

Никита: – Сплочённый коллектив, состоящий из кровососов.

Селена: – Не очень хорошее соседство.

Маргарита: – Наоборот, весёлые и преуспевающие люди. Или я не права?

Михаил: – Ты, как всегда, права, Маргарита. Как всегда. Но я не разделяю твоих убеждений.

Никита: – Что же произошло дальше? Странно, но ты мне ничего об этом не рассказывал.

Маргарита: – Мишаня у нас очень скрытный и не особо разговорчивый.

Михаил: – Пришло время, и я рассказываю.

Селена: – Я хочу послушать Мишу, а не вас! Продолжай, Миша!

Михаил: – Ну, вот, когда эта разнополая и разновозрастная компания уже нажралась до чёртиков, то стали беспокоить и нас своими вопросами. Какая уж там рыбалка. Надо было сматывать удочки и просто идти дальше. Но мы не успели. Какой-то небритый и весь в наколках мужик относительно вежливо предложил выпить нам с отцом коньяку или водки. За здоровье какой-то там… предпринимательницы.

Никита: – Ну, и что вы сделали?

Михаил: – Мы отказались… очень вежливо. Ни я и ни мой отец не употребляли спиртного. Это уже потом я стал немного попивать. Да и компания этих монстров нам не нравилась. Они, двуногие черти, чувствовали своими шкурами, что нам не очень приятно с ними общаться. В конце концов, двое бугаёв под искристый женский и детский смех затащили нас на один из катеров.

Маргарита: – Что было дальше?

Михаил: – А дальше всё, как по нотам. Они выбросили нас с отцом за борт на самой быстрине. Не просто выбросили, а перед этим разбили нам лица руками и ногами. Делали они это с весёлым задором. Потом швырнули нас за борт.

Никита: – И даже не бросили вам спасательных кругов? Впрочем, о чем я говорю. Я тоже знаю, что такое беспредел.

Маргарита: – Какие-то страшные вещи ты нам сейчас рассказываешь. Ты ещё скажи, что в их компании или даже на этом катере был Эдик Маринский.

Михаил: – Ты угадала, Рита. Этот мальчуган старался больше, чем все остальные. Он даже крикнул с борта уплывающего катера: «Не желаете пить водку, рвань, так хлебайте воду!».

Маргарита (вскакивает с места, ходит по сцене): – Я не верю тебе! Я не верю! Не верю!!!

Селена: – Чего разоралась, дура? Слушай, что человек говорит.

Все, кто сидел, встают и движутся по сцене.

Михаил: – Мне всё равно, веришь ты мне или нет! Абсолютно… по барабану.

Никита: – Подонок этот Эдик. Ему обязательно сегодня надо утонуть. Тварь!

Селена: – Я тоже так считаю.

Михаил: – Когда мы с отцом барахтались в воде, весь мерзкий табор, вся разномастная кучка махала нам с берега руками, и мал, и стар. Долго рассказами я вас не буду. Отец мой утонул, потому что старался быть рядом со мной, паниковал. Я, почему-то, был уверен, что его просто отнесло течением к противоположному берегу. Я не боролся с быстриной. Осторожно подгребал к берегу. Противостоять ей бесполезно. Я отдыхал на воде. Мне удалось выбраться на сушу за двадцать километров от места нашей рыбной ловли.

Никита: – Надо было их наказать, Миша. Сразу же обратиться в прокуратуру.

Михаил: – Мы с матерью так и сделали после похорон отца. Но, оказывается, что мы оговариваем уважаемых людей. Следователь Пенивалов даже выдвинул версию, что мы с отцом украли чью-то лодку и перевернулись в ней на самой быстрине. Слава богу, алкаш Пенивалов попал под поезд. Эту мерзкую собаку разрезало надвое. Почти все из этой компании уже там… в аду.

Никита: – Их что, даже не вызывали на допросы?

Маргарита: – Я не верю! Не верю. Такого не может быть.

Михаил: – Какие допросы, Никита? Их так огородили, что… подступиться было невозможно. Не президенту же звонить. Да это и смешно.

Никита: – Понял. Так всё и осталось.

Селена: – Все земные гады должны получать по заслугам.

Михаил: – Они очень быстро спрятали мою бедную мать в психиатрическую клинику, и там она умерла… неизвестных обстоятельствах. Вот и вся справедливость, вперемешку с демократией для избранных.

Селена: – Ты, оказывается, Миша, хороший пловец.

Михаил: – Ничего подобного. Я просто не впал в панику. Я был уверен, что мой отец жив. Но слёз я тогда пролил немало. Течение хорошо держит на воде. Да ведь и не переплыл я реку. Ведь они нас вышвырнули за борт далеко от берега, всего лишь. Правда, бесы не сомневались, что мы утонем оба. Так они решили нас проучить, наказать. Им ведь всё можно.

Никита: – Пусть я атеист, Миша, но бога буду молить, чтобы эта гнида, молодой Маринский утонул.

Маргарита: – Все сошли с ума! (хватается за голову). Эдик выплывет, назло всем вам!

Селена: – Не должен. Слишком пьян. Да ведь до быстрины ещё ему надо доплыть. Не так всё и просто.

Михаил: – Я почти уверен, что ему не удастся уйти от справедливого возмездия. Если он выплывет, то это будет самая величайшая несправедливость в мире.