Читать книгу: «Плывущие лепёшки», страница 4

Короче говоря, мыслить в этой, отдельно взятой, стране полагалось только так, как людям и некоторым литературным персонажам настойчиво рекомендовали с самых высоких трибун очень уважаемые господа и дамы. При этом они в упор не видели огромную толпу, которая называется народом. Такое вот особенное, выборочное зрение.

Вскоре Шрек поднялся с камня и, конечно же, поступил весьма и весьма неосторожно и, можно сказать, даже опрометчиво. Надо было ещё минут пять-десять оставаться в сидячем положении, дабы не смущать и не пугать своим экзотическим видом пусть редких, но абсолютно мирных прохожих.

Они ведь не виноваты в том, что у некоторых молодых людей мужского пола очень необычная, но при этом абсолютно неземная красота.

Этакого зелёнокожего верзилу со специфическим лицом имел несчастье увидеть не совсем основательно старый по возрасту, темпераментный и улыбчивый мужчина, примерно, около пятидесяти лет от роду. Потребительскую корзинку, которую прохожий держал в левой руке, ему пришлось от неожиданности срочно уронить прямо на обочину дороги. Благо, что ничего из неё такого уж ценного не вывалилось.

Но в данном случае никому не зазорно удивиться и даже испытать чувство великого ужаса. Вид двуного чудовища, более двух метров ростом и широкого в плечах, не порадовал бы даже отважного дрессировщика самых жутких и непредсказуемых зверей. Криво усмехнувшись, человек, в общем-то, солидного возраста, упал навзничь прямо у дороги, рядом со своей потребительской корзинкой.

Даже если бы эта дорога тянулась из тёмного вчера в светлое завтра, то этот мужчина далеко не пенсионного возраста, даже по старому стилю, поступил бы точно так же. Упал бы, частично, принципиально, но, в основном, от жуткой неожиданности на землю, от внезапного сюрприза в виде Дмитрия Томовича Шрека.

Пока ещё не состоявшийся пенсионер потерял своё жалкое и примитивное сознание, потому, как до этого случая абсолютно отвергал полное в земном мире присутствие каких-либо особенных чудес. Он отличался особой впечатлительностью по той элементарной причине, что всю свою жизнь трудился и ныне продолжал это делать в сельской теплице разнорабочим. Этот гражданин эмоционально склада очень уважительно относился к огурцам и помидорам, даже мысленно вёл с ними беседы, как с живыми людьми.

Да, только мысленно потому, что был немым от рождения и звали его Герасим, который безжалостно и жестоко утопил в барском пруду беззащитную собачку по кличке Муму. А ведь она просила живодёра не делать этого, не брать на душу греха.

Глубоко осознав, что был категорически не прав по отношению к собачке, решил он затеряться в огромной мирозданческой толпе, поспешно и некоторым стыдом перебрался из той обители в здешнее село Новые Ухмылки. Устроился на работу в теплицу.

До такой степени он стал сентиментальным, что боль каждого сорванного и, тем более, заживо съеденного огурца или помидора, воспринимал, как личную трагедию. Нередко с нескрываемой грустью и даже печалью он тоже употреблял в пищу овощные салаты. Конечно, слёз при этом не ронял, ибо в мыслях своих, всё-таки, был крутым мужиком, а не каким-нибудь там иностранным джентльменом.

Для того, чтобы не так часто встречаться с ужасами текущей жизни и страданиями всего существующего он предпочитал после окончания рабочего дня идти домой, чтобы наблюдать за текущей жизнью, включая выходные дни, только из окна или с помощью столичных телевизионных программ. Герасим прекрасно понимал, что на «голубом глазу» царит полнейшая и необузданная никем фантастика, потому на телеэкране даже зверское убийство бройлерного цыплёнка воспринимал, как явление почти не реальное, но, всё-таки, возможное.

Надо сказать, что такие эмоциональные господа и дамы встречаются даже среди сталеваров и среднего уровня чиновников.

Но, в данном случае, больше половины людей к самым разным ужасным чудесам и невероятностям относятся, вполне, спокойно по причине своего явного нигилизма и скептицизма или запущенной близорукости. Подобного рода гражданин может запросто принять голодного и злого медведя в лесной чаще за соседа по лестничной клетке, запросто положить ему руку на загривок и с сочувствием сказать: «Сегодня ты, Гриша, сам на себя не похож».

В такой или подобной ситуации даже самый плечистый и задиристый медведь не просто уберётся восвояси, но очень резво и на цыпочках отойдёт на безопасное расстояние от непредсказуемого идиота.

Но вряд ли на месте гражданина Герасима с потребительской корзинкой кто-нибудь другой поступил бы иначе, ни рухнул бы на обочину дороги, при внезапной встрече с самым настоящим Шреком в летней синей ковбойской шляпе, в широких шортах в зелёную полоску и коричневых сандалиях. По причине знойного лета зелёнокожий Дима гигантского размера со зловещим лицом и крупными изумрудными глазами не имел на своём могучем теле какой-либо рубашки и даже майки. Это тоже наводило страх

Гражданину Герасиму не такого уж преклонного возраста, в принципе, повезло потому, что он никогда не имел счастья и возможности видеть подругу Дмитрия, его самую любимую женщину или, вернее, милую девушку Танюшу Белоснежку.

Не надо думать, что испытать животное чувство страха при виде монстра огромных размеров, причина самого жуткого и внезапного страха. Таня в этом плане имела свою «изюминку». При виде её, наверное, каждый второй запросто поверил бы в существование потустороннего мира с его особенностями или в активное нашествие инопланетян на тамошнюю Землю.

Если бы гражданин Герасим, внезапно потерявший сознание и безвольно лежащий у обочины дороги, как куль со свежими опилками, увидел бы рядом со Шреком, ещё и Танечку, то по причине своей неукротимой и высокой впечатлительности, он бы к жизни уже не вернулся. А зачем окунаться практически в регулярный земной кошмар?

У самых ответственных и серьёзных медиков имелась бы очередная железная возможность причислить бездыханное тело этого господина к числу господ, которые пришли к летальному исходу по причине какого-нибудь зловещего вируса. Больше ведь не от чего в том интересном мире не умирали, тем более, те, граждане, которые не сделали строго обязательную… прививку.

Не дай боже никому из смертных, особенно, в полумраке столкнуться своей физиономией с оригинальным удлинённым личиком Танюши, конкретно, с её большими фиолетовыми глазами. Одна только её голова с торчащими в разные стороны ушами порождали в ранимом сознании среднего статистического человека по причине гнетущего страха мощное уважение к молодой даме, весьма и весьма странноватой на вид.

Но для того, чтобы внезапно прилечь у обочины дороги Герасиму с лихвой хватило вида весёлого, добродушного и, в целом, приветливого Шрека.

Поскольку Дмитрий, молодой мужчина с зелёными глазами навыкат, можно сказать, на свирепом зверином лице просто культурно отдыхал, то направился по шоссейной дороге домой, в сторону родного села Великие Ноги. Идти предстояло долго, поэтому он не исключал, что успеет во время пути обогатиться и другими впечатлениями. Ведь не сошёлся же клином белый свет на госпоже Кирендоп.

Дима шёл, как положено, шёл по самому краю правой стороны щербатой, украшенной глубокими ямами и выбоинами, но пока ещё условно шоссейной автомагистрали.

Увидев лежащего у обочины не такого уж пожилого гражданина, рядом с продовольственной корзинкой, Шрек нравоучительно сказал:

– Как не стыдно! Вы уже по своему виду почти пенсионер, а в середине дня напились, как паромщик на катастрофически обмелевшей реке.

– Оно ещё и разговаривает, – пробормотал Герасим. На мгновение он открыв левый глаз и тут же, захлопнув его, намеревался вернуться в прежнее состояние. – За что же мне такое свирепое наказание, Господи? Ведь я его не заслужил по причине своей абсолютной безгрешности. Правда, перед Муму я кругом виноват. Каюсь.

Герасиму даже в голову не могло прийти, что он, на почве активного страха, вдруг обрёл дар речи. Вот уж действительно, нет худа без добра. Конечно же, он это осознает, но для этой процедуры потребуется, может быть, пара часов или даже дней.

Ведущий правильный и здоровый образ жизни, молодой Дмитрий Томович Шрек укоризненно покачал головой и продолжил путь. Он бы, может быть, подарил коровью лепёшку этому человеку, лежащему у дороги подобно снопу прошлогодней соломы, если бы ни считал его алкоголиком или беспробудным бытовым пьяницей. Правда, Герасим ничего в жизни крепче кефира и хлебного кваса никогда и нечего не пил. Но это уже, как говорится, дело десятое.

Что касается Танюши Белоснежки, то она шла по одному из самых длинных и широких проспектов столичного города. Вокруг неё не наблюдалось толчеи и толкотни, практически было почти безлюдно. Осторожные люди разных полов и возрастов, увидев издали девушку безумно настораживающей красоты, поспешно переходили на другую сторону большака.

Во встречах подобного порядка они не видели острой необходимости. Пусть рискует тот, кто пьёт шампанское. Ему, не просыхающему от спиртного и задавленному подагрой от постоянного употребления шипучего виноградного напитка, один чёрт, с кем встречаться.

Погружённая в свои девичьи мысли Танюша мало обращала внимания на то, как при её виде прохожие резво разбегаются в разные стороны. Мало ли что, в конце концов, у них на уме. Может быть, практически каждый убегающий в неизвестном направлении вдруг вспомнил, что несколько часов назад оставил на горящей газовой конфорке кастрюлю с водой или срочно решил купить выигрышные лотерейные билеты.

Немного устав от ходьбы Белоснежка подошла к стенам главного спортивного стадиона «Разбег» и присела на скамеечку, недалеко от газона с зелёной травкой, опоясывающего вдоль высокого забора мощное сооружение. Она достала стопку коровьих лепёшек и начала их внимательно пересчитывать. А вдруг один-два таких блина она случайно потеряла при ходьбе. Всё-таки, ей хотелось, чтобы каждый такой «кораблик» отправился в дальнее и, предположительно, необычное плавание.

Правда, её озадачивало и огорчало то, что какой-нибудь голодный или рассеянный дельфин, даже при своём великом разуме, может проглотить нечастную и отважную коровью лепёшку одним махом.

На стадионе, явно, шёл футбольный матч. Мощный гул и дружный рёв толпы болельщиков, в какой-то степени, говорил о том, что люди культурно отдыхают.

Прямо на газоне, на четвереньках, прислонившись головой к забору, стоял одноногий, но сравнительно молодой и крепкий парень. По всей вероятности, он с неукротимой тоской смотрел вниз, в заросли густой декоративной травы. Но вряд ли этого чудика можно было принять за энтомолога, изучающего быт городских муравьёв. Здесь предполагалось нечто совсем другое.

Но почти сразу же Танюша поняла, что это футболист. Ведь на правой ноге, той, что не является деревянной култышкой, красовалась белый бутс и зёлёный гетр. А на теле – синие трусы и жёлтая майка с цифрой «28» на спине. Странная поза спортсмена удивила Белоснежку, поэтому она подошла к парню, крепко ударив его по плечу.

Нельзя сказать, что он особо испугался, но, однако же, нашёл возможность вяло, но отчётливо прошептать:

– Меня уже похитили инопланетяне? Я в летающей тарелке?

– Ты, любезный, стоишь на четвереньках под забором, – пояснила Таня. – Находишься в некоторой тоске и в неестественной позе. Поэтому я решила тебя утешить… раза четыре.

В некотором недоумении парень завалился на спину. Но и такой эротический способ для начала устраивал и Танюшу. А её добрые и нежные руки могли поднять даже мёртвого, если, конечно, было, что поднимать и при этом использовать по назначению. К счастью, футболист быстро сообразил, что он него требуется, и надо сказать, в интимном плане оказался не так уж и плох. Во всяком случае, встречаются экземпляры и похуже. Так считала Белоснежка с большими фиолетовыми глазами.

Обожающая во время телесных сближений с представителями противоположного пола разнообразие добросердечная и участливая Таня не дала спортсмену долго грустить и некоторым образом взбодрила его.

– На вашей планете все женщины такие темпераментные? – надевая на себя свои синие трусы, футболист широко улыбнулся. – У меня такая встряска произошла впервые в жизни. Я в прошлом – моряк. Многое видел, но такого… никогда.

– На нашей планете присутствуют всякие дамы, – гордо ответила Таня, – и она называется Земля. Но у меня к тебе серьёзный вопрос.

– Какой?

– Ты, случайно, в течение последних трёх-четырёх дней не видел в океане плывущие коровьи лепёшки?

– Никогда не видел. Да уже почти десять лет прошло с тех пор, как я не выхожу в море. Пусть я одноногий, но футболист.

– Кто же ты, кроме этого?

– Я знаменитый пират Джон Сильвер, тот самый, который искал на Острове сокровищ клад, но, как говорится, обломился. В этой яме не находилось никакого золота, а только человеческие черепа. Такая вот общая пиратская могила организовалась. Но с инопланетянкой с необычной внешностью встречаюсь впервые. Тысяча черте и бутылка рому… на сундук мертвеца!

Некоторое терпение потребовалось Белоснежке, чтобы объяснить футболисту, в прошлом пирату, что он заблуждается. Она – никакой не пришелец и не чудовище, переселившееся сюда с верховьев Амазонки. Просто красота у неё, можно сказать, не совсем земная, особенная и неповторимая. После этих слов эротические партнёры ещё два раза тесно сблизились.

Потом, чуть позже, бравый парень без особого опасения решил женится на Танюше, но она Джону Сильверу категорически и вежливо отказала, пояснив футболисту, что её дамские гениталии уже находятся в постоянной эксплуатации. Разумеется, он выразил глубокое сожаление и разочарование.

Пристально посмотрев на него, Белоснежка задала ему самый обычный вопрос. Почему в разгаре футбольного матча Джон резво не бегает по полю за футбольным мячом, а сидит на газоне, под высоким бетонным забором, периодически упираясь в него головой. Что это за странный и её девичьему уму не постижимый ритуал?

– Меня тренер после завершения первого тайма выгнал со стадиона, – с грустью произнес Сильвер. – Моя футбольная карьера на этом завершилась. Он вручил мне, можно сказать, «чёрную метку».

– Не понимаю, – удивилась она. – Почему?

– Потому, что он мне нагло заявил, что я одноногий.

– А разве он раньше этого не видел?

– Нет, он только сегодня это заметил. Рассеянный и невнимательный.

– Ерунда какая-то! Разве это веская причина для того, чтобы футболиста отстранять от игры. Неужели только в этом дело?

– Не только в этом. Он откуда-то узнал, что я серьёзно болен аутизмом.

– Но я, Джон, во время нашего совокупления, этого не заметила. Вроде бы, ты пусть и не очень, но активный и, где-то, даже целенаправленный и устремлённый.

– Дело в том, Таня, что аутизм у меня проявляется только на футбольном поле, во время игры.

После такого сообщения или даже утверждения у Белоснежки стремительно появилась причина удивляться. Что это за аутизм? Какая-то невероятность.

Но уже не такой угрюмый, Джон Сильвер пояснил, что его аутизм строго и основательно происходит от слова «аут». Он крайний левый нападающий, и ему иногда приходится штурмовать ворота противоборствующей команды. Но при любой попытке поступать именно так, а не иначе, Сильвер всегда направлял мяч в аут.

Да и вместо того, чтобы вовремя и точно отдавать пас, передавать мяч товарищу по команде, одноногий, но стремительный футболист направляет его за пределы поля. А такие фортели нередко заканчиваются не очень-то здорово, чаще всего, обязательным проигрышем. В общем, неприятная история.

Даже когда, пусть довольно редко, но Джону Сильверу доверяют пробить пенальти, то мяч непременно летит в аут. В принципе, получается, что футболист этот футболист бегал по полю просто так или для того, чтобы показать болельщикам, какой он, всё-таки, резвый. Тренер некультурно Сильверу заявил, что ему, вполне, можно было бы носиться по футбольному полю, как угорелому, и с воздушным змеем. Мяч при таком положении дел – абсолютно лишний, инородный предмет.

С некоторым участием Татьяна погладила озабоченного Джона по его лысеющей голове, успокоила, как могла… ещё пару раз. Но для того, чтобы он в дальнейшем не планировал с ней никакой дружбы и нежной привязанности, она сообщила ему ещё раз, можно сказать, футболисту, что безумно любит своего единственного и неповторимого, оригинального красавца Диму.

Нежно глядя в глаза спортсмену, она проникновенно сообщила ему, что её Шрек запросто ударом кулака кусок чугунного рельса превращает в дорожную пыль. Такой вот кудесник и волшебник.

Вновь погрузившись в печаль, Джон Сильвер вспомнил, что два года назад у него была прекрасная невеста Сима, которая стала жертвой аутизма. Как это произошло? Очень просто. Страшный и почти полностью необъяснимый случай.

– Твоя Сима, дорогой Джон, тоже футболистка? – предположила Белоснежка. – Или она хоккеистка с шайбой или мячом?

– Нет! – открыл истину Сильвер. – Моя Сима работала продавцом некондиционной и неликвидной обуви в супермаркете «С ноги на ногу».

Он душевно, с некоторой тоской стал рассказывать Белоснежке о том, как произошёл этот случай аутизма с его невестой в лесной зоне, за городом.

Джон и Симой часто ходили гулять на прогулки в те места, где произрастает много разных деревьев. Следуя специальным инструкциям и существующим нормам поведения в непроходимых чащах, его девушка, когда отходила от него метров на сто, постоянно кричала: «А-у!». Такая вот у неё наблюдалась особенная форма аутизма.

Вот однажды очень долго кричала она на весь лес эту простенькую, незамысловатую фразу. Но одноногий Сильвер своей резвой, но прыгающей походкой так и не смог догнать и отыскать в густом сосновом бору и частично в зарослях ольхи свою любимую девушку. Пропала Сима бесследно. Даже временами у Джона Сильвера по причине жуткого одиночества складывалось впечатление, что его прекрасная невеста никогда и не существовала в природе.

Впрочем, кто его знает. Может быть, она жива и здорова. Полгода тому назад в Африке, в районе озера Чад, представители местных племён всё чаще стали слышать назойливое «а-у». Они, конечно же, такие звуки принимали за происки и разного рода пакости злых духов, но, скорей всего, тамошние аборигены заблуждались.

Как бы, там ни было, местные бегемоты в тесном содружестве с другими дикими животными, на всякий случай, прекратили своим фырканьем, кашлем и рёвом оглашать пространство в районе озера Чад. Они начали учиться ходить бесшумно, на цыпочках, как северные американские индейцы.

Такой походке с помощью огнестрельного оружия их обучили англосаксы, приверженцы всё новых и новых необычных и самых невероятных ценностей.

Закусив по причине неуёмной печали нижнюю губу верхними зубами, Джон тяжело вздохнул. Находчивая и доброжелательно настроенная Танюша предложила футболисту заняться спуском и сбросом на воду коровьих лепёшек. Такое занятие помогает забыться и погрузиться в мир безмерной радости и неуёмного восторга. Держащий в руках кусок испражнений любого из представителей крупного рогатого скота внутренне ощущает себя если не повелителем колец, то, по крайней мере, счастливым клиентом, к примеру, какого-нибудь частного банка.

Они решили заняться увлекательным процессом не на сравнительно большой реке Понтовая, протекающей почти через центр города. Задумали отправлять в далёкий путь коровьи лепёшки на лоне природы и вдали от мегаполисной суеты.

Довольно быстро на электрическом поезде Таня и Джон добрались до цивильного посёлка Тучный, загруженный шикарными, дворцами и замками «сложных» людей, как силосная яма ещё несколько лет тому назад разложившимися стеблями и початками кукурузы. Это отечественное растение давным-давно попало под санкции тех, кто начисто забыл, как оно выглядит.

Здесь, мимо богатых имений независимо и относительно свободно протекал довольно мутный, но бурный и широкий ручей. Поэтому Татьяна и Джон сразу же приступили к удивительной игре в «кораблики».

Футболист, страдающий аутизмом, настолько был увлечён видом и движением плывущих коровьих лепёшек, что даже не обратил внимания на то, что к нему подошла довольно милая молодая женщина в длинном платье сиреневого цвета и украшенная в верхней части своего стройного тела самыми различными украшениями: колье, браслеты, перстни, кольца…

– Это, Джон, я – твоя Сима! – громко и отчётливо выдала сообщение приятной наружности женщина. – От горькой обиды и досады на тебя я вышла замуж за магната и олигарха Абрама Петровича Проталина. Я тогда очень долго кричала «а-у», но ты меня так и не нашёл, нехороший мальчик!

– Послушай, Сима, оставь меня в покое со своим «а-у»! – возмутился Сильвер. – Ты что, не видишь, что я, наконец-то, занят важным делом? Иди своей дорогой! Не отвлекай!

– Так ты, что, – попыталась возмутиться обескураженная, но всё ещё приятная на вид женщина, – не понял, что перед тобой я, Сима?

– Да мне, хоть Римский Папа! – негодование Джона росло. – Если ты не уберёшься отсюда, то поплывёшь следом за «корабликами». Не мешай мне сосредоточиться, в конце концов! Почти пожилая женщина, а так себя ведёшь.

До глубины души обескураженная и ранимая Сима могла бы обидеться на своего бывшего жениха Джона Сильвера, позвать охрану, арестовать или, в крайнем случае, оштрафовать его и, заодно, марсианку с фиолетовыми глазами за их пребывание на частной территории, охраняемой целым сводом странноватых и замысловатых законов и постановлений. Но она этого не сделала.

Очень резво Сима покинула компанию оригинальных любителей и обожателей дальних плаваний и, вообще, речных и морских путешествий. Она уходила прочь с душераздирающими криками «а-у».

– Но, Джон, это же была Сима, – Танюша положила свою костлявую ручонку на плечо футболиста. – Понимаешь, это же была она!

– Если честно признаться, – Сильвер почесал затылок, – то я где-то слышал это имя. Но коровьи лепёшки закончились, и нам необходимо что-то предпринимать.

Они решили не терять времени и, без особых колебаний, отправились на ближайшее поле, на поиски нового плывучего материала.

В основном, Белоснежка провела этот день интересно и с большой пользой для себя.

Приветливо помахав бывшему пирату и футболисту рукой, славная девушка Таня, продолжила свой путь по городу, пожелав ему удачи. Если бы славная Танюша недоброжелательно относилась к окружающим людям и героям литературных произведений, то она посоветовала бы ему не в футбол играть, а перебирать на овощной базе турецкие помидоры. Да мало ли добрых и полезных дел. Но, конечно же, самое основное и важное из них – плывущие по воде коровьи лепёшки.

Не стоит верить господину, который на каждом углу утверждает, что самолёты на основном военном аэродроме одной из соседних стран сожрала ненасытная саранча, родившаяся, как бы, в тамошней цивилизованной Европе. Имеется полное основание предполагать, что на этом пространстве, с большим количеством искалеченных артиллерийскими снарядами, бомбами и ракетами взлётно-посадочных полос, произошло нечто иное. Возможно, даже частично объяснимое.

Поэтому сметливый Шрек подверг не резкой, а доброжелательной критике подверг наивное предположение Белоснежки, что коровьи лепёшки в их тайнике вместе с полиэтиленовым или целлофановым пакетом сожрали муравьи.

– Не надо, Танечка, подозревать трудолюбивых и порядочных насекомых в том, чего они не делали, – порекомендовал своей верной подруге Дмитрий. – Если ты посмотришь любому встречному муравью в глаза, то сразу поймёшь, что он честный и порядочный, как и мы с тобой, гражданин нашей особенной страны.

– Неужели им скоро начнут выдавать паспорта? – искренне изумилась Татьяна. – Я не против таких новшеств. Но тогда кто же, Дима, умыкнул наши запасные коровьи лепёшки?

– Это сделали молодые грабители Сева и Кира.

– Почему?

– Потому, что ленивые. Не хотят самостоятельно заниматься поиском «корабликов».

Они привыкли жить на всём готовеньком.

– Но так коварно могла поступить с нами и бабушка Дуся, которой я периодически желаю долгих лет жизни и крепкого здоровья.

– Такой вариант тоже исключать нельзя. Но мы с тобой сделаем всё, чтобы пополнить наши запасы. Да у нас, на первый случай, в доме хранится более ста «корабликов». Несколько дней подряд мы можем выходить на улицу подготовленными к своим занятиям. Нас не сломить!

Понятно, что Шреку и Белоснежке даже в голову не могло прийти, что грабители охотятся за их денежными сбережениями. Впрочем, это было бы невозможной и не реальной попыткой с их стороны. Сдвинуть с места тяжёлый груз, под которым хранятся «баксы» влюблённой пары, фактически невозможно ни Севе с Кирой, ни бабушке Дусе.

Через пару дней Шрек и Белоснежка решили наведаться в город по особо важным делам и заодно на ходу полюбоваться его архитектурными изысками и достижениями в этом направлении. Впрочем, они особо и не собирались обращать на такие мелочи внимания. Прежде всего, они собирались приобрести вместительные кейсы для транспортировки коровьих лепёшек. Ведь без этого плывучего материала просто смешно, дико и не конструктивно посещать какие-либо исторические места.

Они довольно скоро приобрели вместительные кейсы, и это их порадовало. Переложив из полиэтиленовых пакетов свои «кораблики» в объёмную и элегантную тару, Дима и Таня отправились не к ближайшему ручью, а на берег относительно большой реки Понтовая. Течение у этой водной артерии мощное, поэтому и «кораблики» будут стремительно уплывать в дальние края с большим желанием и стремлением.

Любящие и безумно обожающие друг друга Дмитрий и Татьяна морально готовились к началу увлекательного процесса. Собирались с мыслями. Но вдруг они обратили внимание на то, что рядом с ними сидит на бетонных плитах старый разбойник и грабитель Робинзон Крузо. На сей раз, на его голове, вместо шапки-ушанки, неплохо сидела бардового цвета бейсболка. Кроме этой одежды, они обратили внимание и на другую: синяя майка-безрукавка, чёрно-белые шорты и лёгкие жёлтые туфли.

Бандит обставил себя огромным количеством бутылками с пивом различных ёмкостей, которое глотал не слишком торопливо и с относительным удовольствием. Рядом с ним уже лежала солидная куча тары.

– Вы не оправдали моих надежд, Робинзон, – по-существу огорчился Шрек. – Вы обещали плыть к океану до тех пор, пока не утонете. А что я вижу?

– Ты видишь, Дмитрий, владельца большого белого, к тому же, круизного теплохода «Приветливый тарантул», – сообщил Крузо. – Между прочим, твоя марсианка Татьяна видит, как раз, то же самое.

– Новость частично приятная, – согласилась она со старым бандитом. – Но не совсем здорово то, что вы не держите своего слова.

– Обстоятельства выше и круче нас, – заметил Робинзон Крузо. – Меня из этой реки самым наглым образом, насильно, выловил крупный бизнесмен Григорий Максимович Заливанчев, и уже к вечеру того дня моя жизнь круто изменилась.

Перед тем, как приступить к спуску на воду коровьих лепёшек Дима и Таня решили послушать странную и почти невероятную историю господина Крузо.

Оказалось, что неторопливо плыть в сторону ближайшего океана Робинзону Крузо помешал его давний знакомый Заливанчев по «погремухе» – Заливан. Они с ним чалились пару лет «у хозяина» на одной зоне, расположенной в районе Крайнего Севера. В общем, Заливанчев, выйдя на волю, малость крутанулся и сделался почти олигархом – Григорием Максимовичем, а вот Крузо так и остался грабителем-неудачником.

Спасённый Робинзон Крузо незамедлительно тут же потребовал у Заливана вернуть ему давний карточный долг, на что продуманный и уважаемый Григорий Максимович предложил сыграть в одно из азартных карточных игр под названьем «шоха» или «тринька». «Картинки месили» при свидетелях, потому Заливану смухлевать не удалось.

На сей раз, он проиграл круизный теплоход «Приветливый тарантул» и заметную сумму денег. На борту белоснежного лайнера сразу же юридически и документально оформили этот счастливый случай. Личный пассажирский водный транспорт бывший моряк и путешественник Робинзон Крузо сразу же отправил на прогулку по реке Понтовая, а сам сошёл на берег, чтобы попить пива и обдумать свои дальнейшие планы, уже в качестве бизнесмена.

Принципиальный Крузо уведомил Диму и Таню, что своих славных внуков Севу и Киру материально поддерживать не намерен. Пусть за себя сами… суетятся. Никчемная молодёжь, толком ни кого обокрасть не умеют, ни ограбить. Ленивые и бестолковые. Им под старость лет мемуары писать абсолютно не о чем будет.

– Неужели такое количество пива ты способен проглотить, Робинзон? – удивился Шрек. – Его рядом с тобой огромное количество.

– Если хочешь знать, Дима, – сообщил Крузо, – то на необитаемом острове я, вообще, не употреблял хмельных напитков.

– А что же сейчас случилось с вами, уважаемый господин Крузо? – спросила у бывшего моряка и бандита Таня. – Что произошло?

– Произошла переоценка ценностей, – пояснил Крузо. – Я понял, что имею право выпить немного пива.

– Но тут же огромное количество опорожненных бутылок! – снова изумился Шрек. – Или у меня троится в глазах?

– Ничего у тебя и нигде не троится. Я свободный и не жадный, в отличие от вас, – Крузо сделал большой глоток из двухлитровой бутылки, – всех желающих угощаю. Но тару из-под пива прохожие оставляют мне.

– Почему вы решили, что мы жадные, господин Крузо? – полюбопытствовала Татьяна. – Вроде бы, мы, ни я, ни Дима, для людей ничего не жалеем.

– А какие же вы ещё, – сказал владелец теплохода «Приветливый тарантул», – если вас даже ограбить нельзя?

Против таких качественных обвинений и претензий Дмитрию и Татьяне возразить было абсолютно нечего. Ведь, на самом деле, их не очень бы порадовало, если бы они внезапно лишились всех денежных средств для своего существования, единственных и последних. Но после чётких, критических замечаний в их адрес Шреку и Белоснежке сделалось стыдно.

Действительно, олигархам и всякого рода чиновникам можно грабить народ, а простым и скромным бандитам никак нельзя. Где же справедливость?

– По старой дружбе я, всё-таки, открою вам тайну того, что задумал, – предприниматель Робинзон Крузо широко открыл глаза. – В устье нашей замечательной реки Понтовая для туристов, путешествующих по воде, за умеренную плату я собираюсь открыть классный аттракцион.

Не дожидаясь наводящих вопросов, Робинзон сообщил, что прямо с борта «Приветливого тарантула» туристы будут швырять в воду бутылки из-под пива и провожать их пронзительными взглядами и громкими, восторженными криками в дальнюю дорогу. На каждую такую ёмкость будет приклеена непромокаемая бумажка со словами: «Послание добрым людям». Записки, которыми загрузится каждая бутылка, уже, в основном заготовлены.