Читать книгу: «Соловей в море 2. Поворот оверштаг», страница 3

2. Дюжина красоток и отступник

Иногда бывает так, что не везет, и это прям плохо. А иногда бывает так, что прям вот везет вообще прям как, и это, несомненно, очень клево. А еще иногда бывает так, что мысль, которую хочется выразить, из ажурной эльфийской конструкции превращается в монолитный гномий кирпич, прямо вот как сейчас. Понятно, что соображаю я сейчас не очень. Уверен, что отупляющий эффект, срабатывающий в реале, когда кровь от мозга приливает к некоторым органам пониже пояса, реализован и в Вальдире. Но я не против, как не против и дюжины смуглых лишь слегка одетых красоток, вольготно расположившихся на палубе моего шлюпа «Волчонок».

Впрочем, обо всем по порядку. В тот прекрасный солнечный, но ветренный день на Старом Курильщике я занимался именно тем, чем и должен заниматься игрок, почти достигший сотого уровня – прокачкой. Уровень у меня был девяносто пятый, осталось еще пять, причем до левелапа – совсем ничего, а после сотого можно было приступить к новой проблеме – специализации. Здесь, на Старом Курильщике, мне смогут предложить только самые простые варианты, рассчитанные на воинов, рог или стрелков, чего мне совершенно и абсолютно не хочется. Впрочем, буду думать на эту тему через четыре уровня. В Акальроум на «Волчонке» схожу, наверное…

Охота на островных диких свиней не столько сложна и опасна, сколько утомительна. Сами по себе свиньи не агрессивны, нападают только в ответ на проявленную агрессию, зато их окорочка с удовольствием покупают повара Трактира, и сколько им не принеси, заберут все. Шкуры тоже имеют спрос, у ремесленников, делающих из них штаны, жилеты и триконы, то бишь треуголки. Так что я горестно вздохнул, сетуя на свою сложную судьбу, и вызвал очередную свинку на бой, кинув в нее кокосовый орех. Завалить ее для меня никакой сложности нет, просто вовремя уйти с линии атаки, потом применить на атакующем мобе «Двойной тычок», «Волапье» или «Желанная встреча», и под конец несколько ударов на добивание. Подобрать шкуру, мясо, кокос, и идти дальше…

Вообще, конечно, мне нужно оружие для второй руки. Сабля Морской Змей, которую я сейчас использую, хороша, спору нет, но по достижении сто сорок пятого уровня я буду ходить с парными легендарными мечами, мечами-братьями, и стиль боя, равно как и активируемые умения, нужно затачивать под них. С этой мыслью я снова исполнил «Волапье», наконец-то добив последнего на сегодня моба, получил девяносто шестой уровень и отправился обратно в городок, по пути распределяя свободные баллы.

Текущий уровень персонажа: 96

Базовые характеристики персонажа:

Сила – 126

Интеллект –14

Ловкость – 268

Выносливость – 113

Мудрость – 21

Доступных для распределения баллов: 0

Качался я на границе зон, в одной из которых обитали мобы уровней от восьмидесятого до девяностого, в другой от девяностого до сто десятого, чтобы, значит, выбор был, кого и когда бить. И чтобы была возможность отступить, если что. Например, если встречу островного вепря, злобное агрессивное клыкастое создание сто тридцатого уровня минимум. Конечно, моб этот ни в какое сравнение не идет с жутким кабаном, которого я однажды видел сопровождавшим одного мрачного игрока в качестве пета, но все равно пока был пока чересчур сложной для меня целью.

В городке Старый Курильщик все было, как всегда. Пираты, слоняющиеся тут и там, гостеприимно открытые двери небольших трактиров, лавок и увеселительных заведений, пыль, жара, крысы, пальмовые крабы… Я прошел мимо единственной плиты возрождения острова, покосился на стоящих возле плиты стражников – трех орков привычного для пиратов вида. Не хотел бы я заявиться сюда без приглашения, у этих стражей, по слухам, уровень за трехсотый, а в случае необходимости, я уверен, их количество может и удвоиться, и утроиться, так что даже прокачанному рейду здесь ловить нечего. Таковы условности игры, что поделаешь…

Посланец адмирала нашел меня на кухне Трактира, как раз, когда повар, бывший весьма навеселе (в другом состоянии я их, честно говоря, никогда и не видел), отстегивал мне звонкие монетки за сданные свиные окорочка. Слепя меня блеском женского ожерелья на голой груди (трофей, я надеюсь), посыльный в ультимативной форме потребовал моего присутствия в одной из комнат наверху. Ну надо, так надо. Такие посещения обычно заканчивались для меня получением задания, а значит и награды за его выполнение, так что ждать я себя не заставлю.

Все оказалось достаточно грустно и уныло.

– Волчонок, – сказал мне Бенегор, письмоводитель адмирала Дага Дублона, да не покинут его мужские силы, едва оторвав голову от бухгалтерской книги, – Грузись провиантом и припасами, возьмешь на борт группу ныряльщиков, пойдете добывать пурпурный жемчуг. Что-то спрос на него последнее время вырос…

Внимание! Вам предложено принять задание!

Созерцание прекрасного.

Примите на борт группу ныряльщиков в количестве 12 живых, сопроводите до места промысла и обратно, на Старый Курильщик. Обеспечьте безопасность группы.

Награда: опыт, золото, предмет из запасов адмирала Дублона, вариативно.

Принять? Да/Нет

– С каких это пор, – решил я покачать права, не правды ради, а скорее от скуки, – Задания мне раздает письмоводитель?

Выражение глаз Бенегора, поднявшего взгляд от книги, не понравилось мне настолько, что я поспешил нажать на «Да» и откланяться, даже честь ему отдал, приложив согнутый палец ко лбу, хотя и не должен был. Да и ладно, не с руки мне с ним ссориться, как-никак, распределением добычи с рейдов тоже он заведует, мало ли, зажмет еще где пару сотен золотых.

Начался муторный этап подготовки к выходу. Так-то все было готово, нужно было только взять дополнительно провиант на дюжину душ. Но с этим и шкип справится, так что я улегся в шезлонг на палубе, около штурвала, и раскрыл книгу. Время знаний.

Внезапно мое внимание привлекла установившаяся тишина. Порт Старого Курильщика всегда шумит, там кто-то пристает к причалу, кто-то отходит, грузит или разгружает, кто-то ругается, а то и бьет кого, а тут на причале внезапно все замерло. Пираты вообще-то достаточно просто реагируют на любое событие, не представляющее непосредственной опасности, либо приходят в состояние восторга, либо в состояние ярости, но здесь дело было совсем в другом. Дюжина смуглых девушек, прикрывших неземную красоту широкими юбками по колено длиной, из некрашеной материи, и куском ткани на груди, грациозно шествовали цепочкой по пирсу в нашем направлении. Каждая несла на голове груз – большие свертки или же широкие круглые корзины, закрытые плетеными крышками. Не то, чтобы женщины на Старом Курильщике были в диковинку, просто вот так, по пирсу, они разгуливали очень редко, почти никогда. Вся пиратская братия, разинув зенки и рты, молча глазела на это шествие, которое, к моему несказанному удивлению, остановилось у трапа, ведущего на «Волчонок». Наверх поднялась только предводительница этого шествия, она сняла с головы корзину и произнесла чистым звонким голосом:

– Капитан Соловей? Я Туакана, старшая у ныряльщиков! Где нам разместиться?

Я оторопело пялился на нее, не в силах сообразить, что нужно ответить. Тишину нарушил шкип Легнурв.

– Капитан, с твоего разрешения мы освободим каюты! – дождавшись моего судорожного кивка, он повернулся и прикрикнул, – Лаворро, пойдем вещички перенесем!

– Да, – наконец, ожил я, – Занимайте каюты шкипа и лейтенанта! Если не хватит, я свою освобожу…

Не надо думать, что я хикки какой-нибудь, у меня с социализацией все нормально, были у меня женщины и в виртуале, и в реальности, просто… От нее идет что-то, аура какая-то что ли?.. Или пахнет чем-то эдаким?.. И еще эти глазищи черные, в них как в омут провалиться можно…

Между тем, после команды, поданной Туаканой звонким голосом на неизвестном мне певучем гортанном языке, остальной отряд ныряльщиц с улыбками и шуточками поднялся по трапу на палубу «Волчонка» и скрылся под ней, спустившись к офицерским каютам. Сама предводительница сопроводила их взглядом, после чего повернулась ко мне, подмигнула и произнесла заговорщицким тоном:

– Ну что, капитан, пойдем пошепчемся?

Я послушно, как телок на привязи, последовал за ней в свою собственную каюту, где мы уселись за стол друг напротив друга. Она бесцеремонно достала из моего футляра, лежащего на столе, мою же карту, развернула ее и начала деловито тыкать в нее изящным пальчиком.

– Вот здесь, как ты видишь, находятся Чечевичные скалы. Их все знают, и просто так туда не суются, по понятной причине. А если он них взять ровно на юг, и об этом знают немногие, то через некоторое время тебе начнут попадаться Песочные Колечки. Это такие острова, в виде замкнутых и незамкнутых песчаных колец, с лагуной внутри. Вот в этих лагунах и находится то, что нам нужно. Так что все просто, дойдем до Колечек, найдем подходящие, потом промысел, потом обратно, к дядюшке Дагу, да преумножится его мужская сила!

– Понятно, – прохрипел я, прочистил горло и продолжил, – Какие еще вводные? На сколько дней провиант и воду готовить? Враги будут? Агрессивная фауна? Местные племена?

– Там никто не живет, если только кого случайно на берег волной не выкинет, – улыбнулась она в ответ, – Что до агрессивных неразумных, так это море, в нем всегда нужно быть осторожным, ты это получше меня знаешь! А провиант и воду можно на Колечках пополнить, там и поохотиться можно, и фруктов набрать.

За что я люблю неигровых персонажей, так это за умение наводить тень на плетень. Попытаешься у них узнать подробности о задании, а они тебе в ответ: «Может дождик, может снег, может будет, может нет!», и выкручивайся как хочешь. Надо бы распорядиться, пусть Лаворро еще полдюжины бочек взорвани припасет, на всякий случай…

Шкип Легнурв узнал от меня про пункт нашего назначения только когда мы оставили Чечевичные скалы на правом траверзе, и я приказал поворачивать на юг. Не то, чтобы я опасался его реакции, просто занимательную историю с погружением в прошлое этого невероятного продукта искусственного интеллекта хотел отложить на последний момент.

– Капитан, – пробасил Легнурв проникновенно, сложив маленькие ручки на объемном пузе, как только шлюп встал на новый курс, – А можно как-нибудь… Туда не ходить?

– Что такое, шкип? – ну вот, я же говорил, – У тебя с нашим курсом связаны какие-то неприятные воспоминания?

– Да нет, собственных воспоминаний нет никаких, – сначала огорошил меня тот, но потом все встало на свои места, – Но вот рассказывали мне про те места всякие нехорошие вещи!

– Например, что?

– Например, что «Бурый стриж» ушел разок на юг с ныряльщиками, а вернулся без экипажа. С одними только ныряльщиками на борту. А «Синюю стрелу» нашли вообще без единой живой души на борту, кроме корабельного щенка, да и тот в результате сам на секиру бросился и ему голову отрезало. Впрочем, души на «Синей стреле» были, но… был один нюанс, в общем…

Я оставил пялящегося невидящим взглядом в лазурную даль задумавшегося о сложной пиратской судьбе Легнурва на корме, около штурвала, и спустился вниз.

Пока что, за все время путешествия, мои пассажиры практически не высовывали носа на палубу, занимались невесть чем внизу, в каютах. Единственные, кто составлял время от времени мне компанию в капитанской каюте, были Туакана, и ее младшая сестра и помощница Туахине, да и то, чтобы совместно принять пищу, ведя светскую беседу о том о сем. Беседа мне удавалась, удавались и шутки, вызывающие задорный белозубый смех, вот только отношения с ними не росли. Ни на единицу. С любым другим неписем я за пару таких обедов перешел бы уже к дружеским (или не очень) обнимашкам и выведал бы все подноготные тайны (не даром я когда-то, в прошлой вальдирской жизни, был Мастером Церемоний, хе-хе), но вот именно эти конкретные девушки были как кремень.

В конце концов я позорно сдался и вышел в реал, дабы отдохнуть перед прибытием на место и заодно провести некоторые изыскания. Любопытные вещи порой можно найти на древних разделах игровых форумов, на тех самых, на которые никто не заходил еще с тех самых старых добрых времен, когда заклинания и способности еще активировались голосовыми командами…

Вернулся я как раз к моменту подхода «Волчонка» к первому встретившемуся Колечку. Не то чтобы я выработал у себя чутье на важные игровые моменты, тут скорее трезвый математический расчет сыграл. Выйдя на палубу, я отрешенно наблюдал за тем, как вышедшая наконец наверх женская ватага рассаживается на банках восьмивесельной шлюпки, размещая в удобных местах свой нехитрый скарб.

– Капитан, – задорно крикнула Туакана снизу, задрав голову, – Пойдешь с нами?

Игнорируя слитный завистливый вздох команды и недовольное бормотание Легнурва, я шустро соскользнул по веревочному трапу, удобно устроившись на корме шлюпки, втиснувшись как раз между Туаканой и Туахине. Прикосновения их почти обнаженной цифровой плоти неожиданно взволновало, но я не подал вида и махнул рукой, давая команду отправляться. Восьмерка девушек на веслах сделала первый, самый тяжелый гребок, отклонившись назад, и запела звонкими голосами песню на непонятном мне языке.

Еще до того, как шлюпка ткнулась носом в прибрежный песок, меня постиг дебафф.

Внимание! Вы находитесь в очень жарком месте, оба вальдирских солнца могут повлиять на вас крайне неблагоприятно.

В случае, если вы не носите шапку или подобный ей предмет, вы временно теряете 1 единицу силы и выносливости каждую минуту.

В случае, если вы носите верхнюю одежду, вы временно теряете 1 единицу ловкости и выносливости каждые 2 минуты.

В случае, если каждые 5 минут вы не сделаете глоток воды или иной жидкости, не содержащей алкоголя, ваша выносливость временно уменьшится на 5.

Я снял с себя кафтан и запихнул в мешок, а шляпа всегда на мне, я же капитан, а не матрос-пропойца какой-нибудь. И баклажка с водой у меня тоже всегда с собой, в рамках аварийного набора вальдирца-выживальщика.

– Что мне делать? – спросил я Туакану, приняв как можно более независимую позу, но она поначалу не обратила на меня внимания, раздавая команды.

– Река и Ароха, налево на разведку, Хари и Какама направо, Туахине, бери Нгакау и Уму, проверьте снаряжение, остальные готовьтесь к работе, – после этой весьма строгой тирады она наконец соизволила обратить на меня внимание и одарить белозубой улыбкой, – Капитан, будь любезен, осмотри лагуну на всякий случай, мало ли что!..

Я послушно покрутил головой. Интересное место, никогда таких островов в Вальдире не видел. Большое песчаное кольцо, не меньше полумили в диаметре, местами заросшее тропическим лесом, с прозрачной голубой лагуной посредине. Или называть это образование озером, выхода же в море нету? Впрочем, наверняка под водой есть ходы какие-нибудь в море снаружи, недаром вода такая чистая и прозрачная, не было бы движения – дурно пахнула бы. Девушки, отправленные на разведку, к моему удивлению, вглубь песчаного кольца не пошли, они шли по краю лагуны, внимательно всматриваясь в ее глубину. Иногда останавливались, погружали некое деревянное ведерко в воду наполовину, внимательно всматривались в него и шли дальше. Я подошел к краю лагуны, посмотрел на рябь, идущую по воде от уверенного западного ветра, и смело сделал шаг, войдя в воду по щиколотку, прямо в сапогах.

Как я успел отреагировать, я не знаю. Возможно, сигнал опасности подала мелкая рябь, пошедшая по воде не по ветру, а поперек ему, по направлению ко мне. Тем не менее я сумел молниеносно отклониться в сторону, пропуская мимо себя вылетевшую из воды со скоростью стрелы стремительную серебристую тень, и также практически мгновенно выдернуть из ножен саблю «Морской змей», одним слитным движением снизу вверх успев и обнажить клинок, и нанести удар, разрубив неведомого атакующего пополам.

Владение коротким клинковым оружием увеличилось на 1.

Ваша ловкость повысилась на 1.

Ваши отношения с командиром отряда ныряльщиков Туаканой изменились на +1.

Вот так просто? Никаких устриц с Моржового Клыка и эльфийского вина, никаких бесед и чтения стихов? Один взмах сабли? Просто непостижимо… Так, а что это такое шустрое у нас пыталось лишить меня виртуальной жизни? Гинхира стремительная, восьмидесятый уровень. Странно, что я ее смог разрубить с одного удара. Хотя, если у нее хитбар мелкий, а ловкость задранная… Я подцепил саблей и поднял отлетевшую в сторону голову. Ого! Это не рыбья голова, точно! Цилиндрическая, с круглым ртом-воронкой спереди, украшенным несколькими рядами мелких острых зубов по всему кругу. Такая вцепится – не обрадуешься! Мерзость первостатейная!

– Редкая тварь! Причем во всех смыслах! – подтвердила мои мысли Туакана, тихо подошедшая сзади и выглянувшая из-за моего плеча, после чего крикнула через плечо, – Ума! Ума, забери это, ты знаешь, что с ней делать!

Подошедшая Ума скромно кивнула, подцепила металлическим крюком тушку гинхиры и поволокла в сторону уже горящего костра. Неужели съедят ее? Пакость эдакую?

– Капитан, – глаза Туаканы сверкали, улыбаясь, – Может, зайдешь в лагуну еще раз?

Я молча кивнул, соглашаясь. А почему бы и нет? Не за всех мобов отвешивают такое количество экспы, как за эту мерзость. Широко шагнув в воду практически по колено, я морально был готов уклоняться от стремительной атаки и бить Морским Змеем, но что-то пошло не так, как надо. На поверхности лагуны появилось сразу три дорожки мелкой ряби, стремительно направляющихся ко мне с разных сторон. От первой гинхиры я уклонился, взрезав Морским Змеем ее подбрюшье, а вот вторая ударила меня прямо в живот. Круглые челюсти заработали как алмазная фреза промышленного робота, и мой хитбар стал проваливаться в ноль. Я заорал, возвращая саблю в позицию для атаки и протыкая гадину так быстро, как только позволяла мне ловкость виртуального тела, но в этот момент третий моб ударил меня прямо в лицо. Крит, загрузочная радуга.

Появившись на «Волчонке», в этот раз на самом носу, на гальюне под бушпритом, я встряхнул головой и передернул плечами, сбрасывая видение круглой пасти, ощетинившейся частоколом мелких острых зубов и целящей мне прямо в лицо, то самое последнее зрелище, что я видел перед своей очередной виртуальной смертью. Надо бы проапгрейдить артефакт возрождения, а то бросает каждый раз на «Волчонок» в рандомное место…

Пираты моей команды уже не в первый раз видели меня, дефилирующим по палубе шлюпа в одном нижнем белье, и особого ажиотажа моя прогулка не вызвала. Вот такой у «Волчонка» капитан, весь из себя экстравагантный! Ходит по палубе в одних велосипедках черного цвета с нарисованными на них лимонными дольками!

Четыре крепкие руки членов абордажной команды живо довели маленький разъездной ялик со слегка одевшимся мной до берега островка. Могучим рыком в стиле капитана Рагата я пресек поползновения абордажников сойти со мной на берег и величественным, но непреклонным жестом отослал их обратно на корабль. Нужно кокон свой подобрать прежде всего. Никуда он деться не мог, но отсутствие верной сабли на боку придает мне некоей неуверенности.

– Туакана! – сверкнув идеально белыми зубами в голливудской улыбке, закричала себе за спину встреченная мною девушка, кажется, Ароха, – Куа хоки маи те капене!

Я улыбнулся в ответ, что бы это ни значило, и поспешил к кромке лагуны за вещичками. Так, а девушки-то вовсю уже плавают и ныряют в лагуне, и никакие мобы их не беспокоят. Что за?..

– Сол! – вкрадчивый голос Туаканы раздался у меня из-за спины как раз в тот момент, когда я прицепил на пояс саблю Морской Змей, после чего мягкая ладошка легла на плечо, – Не обижайся, я думала, что ты вытянешь! Тем более вас, чужеземцев, убить окончательно невозможно! Так, по крайней мере, старшие говорят…

– А теперь у тебя выпал шанс в этом убедиться воочию, – посмотрите, какая милая улыбка, какие под тканевой повязкой большие… глаза… совершенной формы… нет, обижаться на нее решительно невозможно, – Хитрюга ты, Туакана!

– Вот, испей-ка! – хитрюга-Туакана протянула мне деревянную миску с горячим бульоном. Недолго думая, я приложился к краю и сделал большой глоток.

Внимание! Вы выпили бульон, приготовленный из гинхиры стремительной со смесью сушеных трав и специй, и получаете следующие эффекты, действующие 1 час игрового времени:

– зрение под водой улучшено на 10%

– скорость передвижения под водой увеличена на 7%

– гинхиры не проявляют в отношении вас агрессии.

Ни слова не говоря, я вытащил из мешка баклажку и перелил в нее остатки бульона. Туакана понимающе хмыкнула и убрала руку с плеча, проведя ноготками мне по груди, слегка касаясь кожи и заставив меня слегка содрогнуться, после чего отвернулась на направилась к готовящимся нырять подругам, что-то наставительно говоря им на том же самом певучем языке. Я дернулся было за ней, но в последний момент передумал. Нечего поддаваться иррациональным порывам. Так что я пошел вдоль края лагуны, с удовольствием наблюдая за ныряющими девушками и попутно уничтожая попадающихся на пути крабов, улиток, мелких (размером, но не уровнем) ящериц и неуклюжих черепах.

Когда я вернулся в исходную точку, два десятка глубоких широких корзин уже были с верхом наполнены обросшими водорослями и губками большими плоскими ракушками, размером с суповую тарелку, и Река с Хари грузили их в шлюпку. В результате та осела до такого состояния, что обратно на «Волчонок» ныряльщицы гребли очень осторожно, дабы не черпнуть воды бортом. Справились. Лом предусмотрительно подготовил сеть, привязанную к концу, продетому через блок на ноке грота. Туда были аккуратно сложены все корзины, и пятерка дюжих абордажников, натужно крякнув, споро переместила еще мокрый груз на палубу шлюпа.

Я поднялся на палубу первым, не став задерживаться для наведения порядка и отправившись сразу в свою каюту. Нужно привести себя в порядок, не след капитану шастать по палубе без кафтана!

Когда я поднялся обратно, девушки уже уселись на палубе, устроив что-то вроде двух конвейеров, в каждом по шесть человек. Первая брала ракушку из корзины, ловким движением тонкого ножа подрезала мышцы моллюска внутри и передавала раковину второй. Та поддевала коротким широким ножом одну из створок и раскрывала раковину как книгу, передавая третьей. Третья, в свою очередь, погружала руки в мякоть плоти моллюска, и либо вытаскивала оттуда что-то, либо нет, после чего передавала отработанный материал четвертой. Та другим ножом, сильно изогнутым, отделяла тело моллюска от раковины и помещала их в разные емкости – тело в большую банку с густой жидкостью, ракушки во вместительную корзину. Еще одна девушка брала из корзины створки, очищала их от водорослей и губок, тщательно отскабливая скребком, и бросала прямо в деревянную ступку последней, шестой девушки, которая растирала ракушку в порошок полуметровым деревянным пестом. Все это действо сопровождалось веселым гортанным многоголосым пением без слов. Завораживающее зрелище, как за счет слаженности действий, так и за счет волнующих движений определенных частей женских тел. Надо же, на растирание ракушек они самых полногрудых посадили. Это специально или?.. Конечно, специально!

Я с трудом оторвался от зрелища и хмурым взглядом посмотрел на почти всю команду, выстроившуюся вдоль фальшборта и активно пускающую слюни на ныряльщиц.

– Лом, Лаворро! – рявкнул я неожиданно для самого себя, и как только рекомые вытянулись в струнку, преданно пялясь на меня все еще осоловелыми глазами, высказался в стиле незабвенного шкипа Тина Скверноглаза, для наглядности слегка ссутулившись и указав рукой на бездельничающую команду, – Это что за цирк?!

– Прошу прощения, капитан! – взревел в ответ Лом, приложил согнутый палец к фуражке и бросился наводить порядок в парусной команде.

– Бобене, капитан! – Лаворро проводил его взглядом и только после этого соизволил ответить. Честь, правда, тоже отдал.

Через минуту на корабле установился относительный порядок. Матросня продолжала пялиться на ныряльщиц, только с реев, делая вид, что проверяет паруса и такелаж, абордажники собрались на носу и вяло махали там оружием, делая вид что тренируются и тоже то и дело оглядываясь. Бардак. А девушки тоже не стесняются в средствах. Туакана, например, ритмично работая пестом, постоянно бросала на меня игривые взгляды, замечала направление моего взгляда и с довольным лицом продолжала измельчать раковины.

Ваши отношения с командиром отряда ныряльщиков Туаканой изменились на +1.

Ну, дорогая моя, если ты так реагируешь на то, как я тебя раздеваю взглядом, то я стану пялиться еще интенсивнее! И пусть то небольшое количество ткани, что система называет одеждой, на тебе от моего термоядерного взгляда дымится!..

Второе колечко мы обработали уже буднично. Дошли, высадили ныряльщиц. Правда, в грузе, что они доставили на борт, преобладали фрукты, собранные с островной растительности. Не повезло, стало быть, с теми самыми ракушками, не урожай их тут, в этой конкретной лагуне. Так что мы быстро собрались и отправились к третьему острову, какому-то очень уж большому, видневшемуся совсем недалеко к западу.

Я стоял на корме, рядом с бизань-мачтой, и то хмуро поглядывал на ныряльщиц, готовящихся к высадке, то не менее хмуро вглядывался в окрестности. Вот это конкретное колечко мне очень не нравится. И вода в лагуне темная, значит глубина большая, и вон там из-за пальм что-то виднеется, уж не развалины ли?.. А там, где в Вальдире развалины, там и мобы, и боссы, и прочие всякие возможные неприятности. И движения вокруг острова полно. Вон целый косяк разнообразных рыб всех возможных размеров порскнул в нашу сторону. Как будто убегает от кого…

– Капитан!! Капитан!! – раздался заполошный крик наблюдателя с марсовой площадки грот-мачты, – Тень в воде с левого борта!! Это краббер!! Точно краббер!! Краббер слева по борту!!

Откуда здесь взялся краббер?! Они же в основном живут намного севернее?! Крабберы это серьезно. Даже с учетом того, что некоторая часть их совершила коллективное самоубийство, потеряв своего бога Диграция, оставшиеся «бродяги», или как их иногда пафосно называют игроки – «ронины», представляют большую опасность за счет крепкого, плохо пробиваемого обычным оружием панциря, мощной клешни, природной свирепости и полному презрению к смерти. Если здесь их банда – нам придется тяжко, на шлюпе-то.

– Свистать всех наверх, парусных на реи, обслугу к метателям, – я отдавал приказы как можно более спокойным тоном, стараясь не наводить панику, – Готовиться рубить якорные канаты!

Дудка боцмана Лома засвистела, трубный глас Легнурва отдал команды и матросы затопали по палубе к ходовым фалам стакселей и кливеров, полезли по вантам, чтобы развернуть паруса. Подчиненные Лаворро тем временем нацелили стрелометы на двигающееся под водой существо и только ждали команды, чтобы спустить тетиву. Сам Лаворро торопливо поднимался из трюма, таща под мышками по бочке взорвани в каждой руке. Молодец, соображает. Вообще, последнее время стал замечать, что мои подчиненные офицеры стали… умнее, что ли? Может быть, они со мной вместе прокачиваются?

Однако, не время размышлять на отвлеченные темы! Я подскочил к фальшборту и всмотрелся в воду. Вот он, краббер, пока что видный под водой как размытая темная тень на фоне белого как снег песчаного дна. Вроде как один. А двигается-то он не к «Волчонку», идет к отмели, на которую ныряльщицы собрались высаживаться. Вот он выбрался на отмель, над поверхностью воды показалась сначала голова, похожая на круглый шлем, потом его тело, потом и четыре ноги. Странно, оружия в правой руке не видно. Хотя в ней жезл какой-то зажат, серебристого цвета, с витым навершием, какой-то тонкий, на оружие совсем не похожий. Краббер поднял голову, уставился в нашу сторону и над спокойной водой раздался его скрипучий голос.

– Приветствую вас, мягкотелые друзья! Добро пожаловать на этот атолл, в мою скромную обитель, посвященную Сейларе! Прошу, будьте моими гостями, разломите со мной хлеб!

Чеееегооооо?!! Мирный краббер?! Зазывающий разделить с ним обед? Не попробовав сначала превратить в обед нас самих? Это баг системы, сломанный непись или с этим краббером реально что-то не так?

– Благодарю, друг! – я перевесился через фальшборт, знаком давая шкипу знать, что шлюп пока остается на месте, – Могу ли я узнать твое имя, и кто есть несомненно достойная Сейлара, о которой ты говоришь?

– Имя мое не имеет значения, я отказался от него, отринув падшего бога, а вот за славословие богине Сейларе благодарю! Прошу повторно, раздели со мной трапезу!

Никогда про богиню Сейлару не слышал. И не мудрено, в Вальдире одних только популярных у игроков небожителей больше десятка, а уж сколько забытых или полузабытых – об этом знают только Бесы. Да и то не все. Тем не менее, пренебрегать повторным приглашением – значит причинить оскорбление. Не знаю, как у крабберов, а вот у сухопутных народов точно так.

Лаворро пинками загнал восьмерых абордажников, не желающих «отдавать свою жизнь и душу ни за что многоногому отродью», в шлюпку, после чего туда отправился я, изящно соскользнув по веревочному трапу, а затем, к моему удивлению, я увидел спускающихся по трапу Туакану с Туахине. Видок снизу, из шлюпки, на процесс спуска был тот еще, и абордажники на веслах немедленно задрали головы, в момент перестав жалеть себя за уготованную им судьбу.

Пока мы добирались до острова, краббер не сдвинулся с места, торчал неподвижно по колено в воде, как многоногое нелепое изваяние самому себе. Как только шлюпка ткнулась носом в песок, он мгновенно двинулся в нашу сторону, взбивая ногами морскую воду до пены. Я невольно поежился, вдруг он нас заманивал? Как налетит, как головы пооткусывает своей клешней огромной, что заменяет ему левую руку! Но нет, морской ужас повел себя вполне цивилизованно, схватив шлюпку за нос и единым движением вытащив ее подальше на песок. Ну и силища! Хорошо, что сражаться с ним не надо! По крайней мере пока…

Через пару минут мы сидели в резиденции этого ходячего ужаса. Абордажники категорически отказались покидать шлюпку, так что племя «мягкотелых» представляли мы с Туаканой и Туахине. Сиденьями нам служили круглые камни, почти полностью погруженные в воду, так что мы сидели практически по пояс в воде, а столом – старый каменный блок, явно обработанный когда-то давным-давно разумными руками. Хозяин дома присесть отказался, стоял как статуя с противоположной стороны стола, погрузившись в воду почти по грудь, и смотрел на нас немигающими круглыми зенками. Перед нами на столе лежали еще слегка подрагивающие куски сырой рыбы, которую хозяин дома ловко выловил при нас, раскусил своей моструозной клешней на несколько кусков, даже не выпотрошив, и теперь вот пялился, не моргая, явно ожидая начала трапезы. Нужно что-то делать.