«Пёс Малыш, мой талисман удачи…»

© Алекс Динго, 2020

ISBN 978-5-4498-2892-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«ПЁС МАЛЫШ, МОЙ ТАЛИСМАН УДАЧИ…»

Алекс Динго

 
«Пусть не уйдёт из памяти потомков
Тот день Победы, тот Великий Май,
Пусть Ветеранов голоса не громки,
Большой их подвиг век не забывай!»
Сеть.
 

Глава первая

Летом 1941 года над городом Смоленском бледно светило солнце. Светило обтянуло непролазной пеленой, точно паук крепкой паутинкой. По небу тянулись небольшие, серые облака. Ветер чуть поддувал. Веяло теплотой. Над горизонтом зависли пышные белые облака, словно сладкая вата. Вдали на пригорках возвышались тёмные леса, небольшие зелёные пролески, да густые кусты. Где – то поблизости вверх тянулся столб тёмного дыма. Он кривился.

На скрытом небольшом поле – аэродроме гуляла пустынность. На деревьях чуть шелестела листва. Наседал жар. Замелькали фигуры. Виднелось напряжение. Быстро забегали служивые военной воздушной части. Механик Кирилл Сафаров – грузный человек в широких штанах живо убрал ветви дерева с одноместного самолёта Ил – 2. Светло-зелёный истребитель с красной звёздочкой на фюзеляже предстал во всей красе. Создан в ОКБ – 240 под руководством главного конструктора Сергея Владимировича Ильюшина. Лётчики именуют, как «летающий танк». Немцы называют «бетонный самолёт», «чума», «чёрная смерть». Кирилл похлопал его по крылу. Он слегка нахмурился, посмотрев на светлое однотонное небо. Большие глаза прищурились. Яркий свет слепил. Широкие губы покривились.

– Да. Снова в бой, – тихо произнёс механик.

Кирилл принялся быстро проверять пулемёты самолёта – штурмовика ИЛ – 2. Живенько постучал по колёсам. Нырнул под низ грозного аппарата. Грубые, большие, мускулистые руки работали быстро.

В свете ярких солнечных лучей замаячила фигура стройного человека. Она становилась всё объёмнее. Из пролеска показался пилот Павел Александрович Фролов. Синие глаза сияли. Приятное упитанное полнощёкое лицо выражало уверенность. Прямой нос, острый подбородок, волевой взгляд, полные губы цвета ярко-алого, – ровные черты гармонично сводились в контур. Тридцатилетний герой нравился девушкам. Как – то на танцах Павел нарвался на компанию одной зазнобы. Уже вечерело. Улицы опустели. Аксана – длинная коса посторонилась. Она, испугавшись, прижала руки к своей пышной груди. Авторитет Борька тут же врезал оппоненту под челюсть. Тот отлетел на два метра. Брызнула кровь из носа. Аксана закрыла лицо руками. Она затаила дыхание. Павел на удивление быстро поднялся. Ноги покосились. Борька вновь ударил кулаком под дых. И сразу в челюсть. Визави вновь упал. Но быстро поднялся. Авторитет рассердился. Павла, прихватив за руки, ударили об ствол дерева. Брызнула кровь. Парень выплюнул изо рта кровавую слюну. Еле поднялся на ноги. Помотал головой. Затем Борька тут же получил сильный удар по утюжному лицу. Он свалился на землю. И уже не смог подняться. Остальные герои побежали по лужайке парка. Аксана одарила любовника нежным поцелуем в разбитые губы. Тот ответил взаимностью.

Павел оправил на ремне кобуру. Там прятался револьвер. Он, слегка нахмурившись, быстро пошёл по полю. Пилот остановился возле самолёта.

– Ну, что Кирюша. Наша «чума – машина» готова к бою, – решительно сказал Павел.

– Штурмовик к бою готов Павлуша. Пулемёты забиты патронами. Горючее заправлено. Авиабомбы. Полный атас. Хахахааа…

– Это хорошо. Под Смоленском сейчас жарко. Надо пособить братцам, – навеселе добавил герой.

Пилот ловко заскочил в кабину самолёта. Он прищурился. Солнечный свет давил на глаза. Фролов слегка ухмыльнулся. Быстро пробежался по приборам.

– Вот же… Так маску забыл, кажется, – сказал механик Кирилл Сафаров, махнув рукой.

Пилот Павел осмотрелся. Он широко улыбнулся, зорко глядя в поле. Лицо просветлело. Возле небольших кустиков и деревьев замаячила маленькая бегущая фигурка. Она приближалась.

– Да. Нет. Я ничего не забываю, – ответил Павел.

Из рощи выскочил пёс – дворняга по кличке Малыш. В нём имелись разные крови, – и лайки, и дворняги, и гончей. Вытянутая морда выражала довольный вид. Светло-коричневые глаза искрили игривостью. Шерсть жёсткая, светлая отдавала блеском. В родном селе он прозябал возле хладокомбината. Дома почти не бывал. Хозяин Семён любил пригубить водочки. А когда напивался, становился буйным. Вырывал столбы, заборчики и махал огромной деревиной во все стороны. И брызги летели из широкого рта. И ор жуткий поднимался. Пёс быстро сообразил, и поселился возле закусочных, которые часто ему выносили прямо на блюдце. Он, прибавив шагу, быстро понёсся по поляне. Заметно, весело припрыгивал. На нём не виднелось ошейника. Он не любил украшений. Малыш ловко заскочил на крыло самолёта. Выкатились когти. В слюнявой пасти забавно держал маску пилота. Павел тут же слегка приобнял руками собаку.

– Ууууууууу, – проурчал боевой пёс.

– Вот кто мне принёс маску мою. Малыш ты мой талисман удачи, – навеселе сказал пилот.

Пёс Малыш, встав на задние лапы, лизнул языком приятеля по светлому лицу. Виднелась игривость. Глаза засияли ещё больше. Павел, принял маску из пасти пса. Тот довольно облизнулся.

– Ладно. Давайте. Хватит телячьих нежностей. Надо лететь, – боевито сказал лётчик.

Пилот Фролов закрыл кабину, задвижным стеклом. Он, мило глядя на морду пса, улыбнулся. Загудел мотор. Мощно закружил пропеллер.

Пёс Малыш тут же соскочил с крыла самолёта. В глазах появилось волнение. Он, вильнув хвостом, резко отбежал в сторону. Повёл мокрым носом. Он чуть приземлился, поджав уши. Звук слегка раздражал.

– Ууууааавввуавуаввв, – загавкал кобель, подняв нос к верху.

Пилот Павел вывернул штурвал боевого штурмовика ИЛ – 2. Он крепко нажал на рычаг газа. Блеснул металл. Самолёт, шумно загудев, быстро покатился по полю. Потянулся лёгкий дымок.

Пёс Малыш следом побежал по лужайке. Он положил преданный взгляд на самолёт. Боевой аппарат живо удалялся. Он резко остановился. Чуть покосил голову. В глазах читалось: «Я буду ждать… Удачи тебе мой друг…».

Самолёт Ил – 2 на скорости взлетел в воздух. Он быстро набирал высоту. Шум всё затихал. Штурмовик, превратившись в точку, исчез где – то за зефирными облаками.

В небе под Смоленском тянулись небольшие, серые тучи. Солнечный свет мерцал, теряясь за туманной мглой. Ветер сильно поддувал. Где – то далеко – далеко внизу мелькали зелёные просторы и синие воды. Над окрестностями города в разных местах вверх поднималась тёмная дымка. На высоте тянулись бесконечные облака.

Мотор ревел. Штурмовик Ил – 2, вырвавшись из бело-серой пелены, вылетел на огневой рубеж. Пилот Фролов, потянув за штурвал, резко снизил высоту самолёта. Виднелось напряжение. Он широко открыл глаза, спрятанные за широкими очками. Боевой аэроплан полетел под небольшим углом. Носовой пропеллер гулко шумел, разрезая воздушное пространство. Павел, прищурившись, заметил движение. Он тут же потянул за рычаг. Самолёт точно коршун нацелился на добычу.

– Немецкие танки. Едут к городу. Целая колонна. Ладно… Сейчас я вас угощу… Вот вам сволочи, – произнёс лётчик.

Самолёт, снизившись, вышел точно на цель. Пошёл на пике. Пилот Павел, сбросив авиабомбу, потянул за штурвал. Штурмовик вновь взметнул вверх. Неугомонно загудел мотор. Авиабомба быстро полетела на землю. Покосилась на шестьдесят градусов. Пронёсся свист. Боевой снаряд упал между немецкими танками. Прогремел мощный взрыв. Земля вздыбилась вверх, подняв над собой глыбу тёмного дыма. Бронемашины тёмного цвета со свастикой остановились. Один танк подскочил. Сорвался в кювет. Отлетела башня. Вспыхнул огонь. Загорелось горючее. У соседнего Pz. третьего развалились гусеницы, растянувшись по твёрдому грунту. Мотоцикл с коляской вместе с водителем взорвался. Он кувырнулся на сто восемьдесят градусов. Рядовой Ханс так и застыл, сидя за рулём. По дороге покатилось огненное колесо. По полю в разные стороны метнулись тёмные горящие фигурки. Они закувыркались.

– Вот вам сволочи. Кушайте. И добавка будет, – произнёс пилот.

Штурмовик Ил – 2 живо пошёл на петлю. Павел быстро, искусно развернул самолёт в воздухе. Мотор взревел.

На небе тускло сиял солнечный свет. Немецкие автоматчики, взирая на кружащийся в небе самолёт, живо разбежались по полянке. Всё затаились по кустам. Кто – то открыл огонь.

– Стреляйте…

Стройный, подтянутый офицер Франц схватился за пулемёт МГ – 42. Его лицо пылало от яркого загара. Глаза светлые с блеском золота, как у удава. Он, сжав сухие тонкие губы, застрочил по самолёту. На землю посыпались гильзы. Одна шальная пуля чиркнула крыло.

Советский штурмовик Ил – 2 резко снизив высоту, чуть накренился. Пошёл на пике. Пилот Фролов нажал на ручки пулемётов. Воздух сотрясли выстрелы из крыльевых пушек. Замелькали ломаные огоньки. На землю полетели 20 мм «ШВАК» гильзы патронов. Отдало звонким гулом. Самолёт круто накренился носом к земле.

– ААААА. Суки. ААА… Не нравиться поганцы… Хахахааа, – закричал пилот Павел.

По пыльной дороге покатились пулевые трассы. Точно открылись фонтанчики из пыли. Несколько солдат неестественно покосились. Они замертво попадали на землю. Офицер Франц, пошатнувшись, схватился руками за шею. Его пулемёт повис. 20 мм патрон пробил ему гортань насквозь. Китель живо забрызгало кровью. Он кувырнулся взад себя. Дыхание остановилось.

Советский самолёт вновь взметнул вверх. Точно встал на дыбы. Пилот Фролов резко потянул штурвал. Он нахмурился, увидев под облаками немецкие «мессеры». Чёрные истребители, словно коршуны, раскрыли свои жуткие когти. Появились внезапно. Ил – 2 яро загудел мотором. Живо полетел, немного виляя. Пилот прибавил газу.

– Сволочи. Сейчас начнётся фейерверк, – произнёс он.

Немецкие истребители быстро приблизились к советскому штурмовику. Затарахтели пулемёты. Трассирующие пули засвистели где – то совсем рядом. Чиркнули по крылу. В глазах отразился огонёк. Ил – 2 завилял.

– ААААА. Вот же лезут, – произнёс Павел.

Пилот Фролов, потянув за штурвал, выполнил фигуру высшего пилотажа. Мотор взревел. ИЛ – 2 кувырнувшись по часовой стрелке, резко пошёл на снижение высоты. Павел сильно нахмурился, крепко держась за штурвал. «Оторвался… Хахахаааа… Ну… Держись…». Несколько патронов пронзили крыло штурмовика. На фюзеляже зияли большие отверстия. Потянулась маленькая дымка, живо крутясь, точно змейка.

Небо слегка просветлело. Туманная дымка растянулась. Солнечный свет слегка слепил. «Мессеры» стремительно проскочили вперёд. Они зашли на разворот. Потерялись из виду.

Мотор взревел. Советский штурмовик живо набрал высоту и скорость. Резко вынырнул из туманного облака. Сел на хвост тёмному немецкому истребителю. Ас Кристоф – молодой, пучеглазый, щекастый офицер крепко вцепился за штурвал. Демонские глаза округлились. Его аппарат умело закрутился и завилял. Пилот Фролов, потянув за рычаг, застрочил из крыльевых пулемётов.

– ААААА, – громко закричал Павел.

Штурмовик Ил – 2 завис. Пулемётные пули гулко раскромсали заднюю часть немецкого «мессера». Прокатились по фюзеляжу. Куски покорёженного металла взмахнули вверх и в стороны. Повалил тёмный дым. Точно вулкан прорвался. Кристоф пустил кровавую слюну, замертво прижавшись к штурвалу. Пуля прошила шею насквозь. Приборы забрызгало кровью. В прострелянной кабине загудел шальной ветер. Ил – 2, сбавив обороты, отлетел в сторону. Мотор взревел.

– Попался сволочь, – произнёс Павел.

Из облачной дымки резко выскочил ещё один «мессер». Немецкий самолёт с головой акулы на носу вновь вышел на огневую позицию. Пилот – Люфтваффе Армс крепко сжал сухие губы. Лицо со стальным сплавом источало змеиную волю. Глаза прищурились. Ярость слепила. Сухожильный лейтенант открыл шальной огонь из пулемётов. Загудели трассирующие пули. Ил – 2 закрутился как юла на базаре. Павел зажался у штурвала. Несколько патронов вонзились в стальную кабину штурмовика ИЛ – 2. Полетели болты. Кусок металла, искривившись, застучал. Дымка усилилась. Ярый змей сидел на хвосте. Пилот Фролов резко крутанул штурвалом. Самолёт слушался.

– АААА… ААА, – закричал он.

Штурмовик ИЛ – 2 резко вылетел на свободный рубеж, ловко уйдя от преследователя. Павел живо осмотрелся. Руки затекли. По виску лил пот. Костюм взмок. Сердце билось на взрыв. Стёкла слегка запотели.

«Мессер» исчез из поля видимости. Он быстро скрылся за облачной серостью. Армс хитрил.

Мотор заревел. Павел живо осмотрелся. «Куда он исчез. Трус… Да хрен с тобой. Есть боезапас. Колонна стоит. Я им помешаю…». Пилот Фролов, снизив высоту самолёта, вновь открыл огонь из пулемётов по вражеским танкам. По земле покатились огненные трассы. На поле замелькали фигурки. Кто – то свалился замертво.

– ААААА. Вот вам гады, – закричал летчик.

Солнце тускло сияло. Плыли туманные серые облака. На небосводе вновь резко появился «мессер». Как будто свалился. Он лихо вышел на оперативный, огневой простор. Змей терпеливо выжидал, чтобы смертельно ужалить. Пилот Армс затеял жуткую стрельбу и адскую расправу. Его безумные глаза источали кислоту. Трассирующие пули жутко полетели, разрезая воздушную волну. Ил – 2 вновь закрутился. Павел пикировал, как мог. Самолёт подчинялся. Мотор ревел.

– ААААА… ААА…, – закричал Фролов.

«Мессер» наседал. Пулемётные пули адски свистели со всех сторон. На борту появились большие отверстия. Дым захлестал из всех щелей. Чуть загнулось крыло. Повалила мрачная, ядовитая дымка. Треснуло стекло на кабине пилота. В ушах зазвенело. Сердце сжалось в груди. Руки одеревенели. Павел резко сбросил высоту. Ил – 2 нырнул в бело – серое облако. Трассирующие пули били жёстко. Вверх подлетел кусок загнутого железа.

– АААА, – громко закричал Фролов.

Гулял ярый гул. «Мессер» неугомонно нависал. Армс исказил лицо до неузнаваемости. Читалось ярость. Скулы сжались. Глаза наполнились огнедышащим ядом. Снайпер Люфтваффе, крепко сжав руки на штурвале, не отставал. Он держался на хвосте. Вновь посыпался град трассирующих пуль.

Ил – 2 сильно задымился. Мотор забарахлил. Из кабины повалил тёмный дымок. Треснула обшивка на изрешечённом фюзеляже. Павел поймал глазами солнечный свет. Он тут же померк в туманной мгле. Самолёт резко снизился. «Нет… Это всё… Нет…», – подумал Павел. «Мессер» отстал, затерявшись в мрачных облаках. Затихли пулемёты. Немецкий пилот Армс перестал стрелять. У него закончились патроны. Он живо повернул на базу.

Над небольшим аэродромом тускло светило солнце. Ветер чуть поддувал. Веяло теплотой. Вдали виднелись тёмные леса да широкие поля с валунами. Пёс дворняга Малыш пристально смотрел в небо, считая скучными глазами облака. Его уши потянулись. Он вскочил на лапы. Живо понёсся по знакомому до боли полю. Механик Кирилл Сафаров, сидя на бревне, оживился. Лицо преобразилось. Он тут же поднялся, чутко прислушавшись. Над полем закружила маленькая точка. Она приближалась, оставляя за собой туманную мглу.

В образе героя – лётчика реальный участник боевых действий 1941 – 1945 годов, ветеран ВОв Павел Александрович Фролов.

– Кажись, летит. Наш, – произнёс неуклюжий мужичок.

– Уууаавуавуаввв, – звонко заголосил пёс.

Мотор тихо гудел, еле пиликая. Советский самолет – штурмовик Ил – 2, жутко дымясь, приземлился на поле аэродрома. Он заскрипел кривыми пробитыми шасси. Сильно накренился. Одно крыло тут же покосилось к траве. Пилот Фролов еле открыл полуразбитое стекло кабины. Он тяжело вздохнул. На красном лице зияла рваная рана. Треугольный кусок кожи отслоился от плоти. Кровь, пот, – всё вперемешку капало на комбинезон.

– Ууууаааууууаааууу…

Пёс – дворняга Малыш тут же запрыгнул на живое крыло самолёта. Он, встав на задние лапы, прыгнул на изрешечённую кабину. Пилот Фролов, крепко приобнял руками любимую собаку. Тот принялся лизаться.

Оборотная сторона фотографии. 2 мая 1937 года. Город Петрозаводск. На память своим родным. Фролов.

– Малыш. Я победил. Я вернулся. Малыш, ты мой талисман удачи, – радостно сказал Павел.

Малыш живо облизал лицо пилоту. Радость ликовала. Глаза просто округлились. Он быстро завилял хвостом.

– Уууаааууууааауууу…

– Ну, что там было. Самолёт в решето, дымит весь, – волнительно сказал механик Кирилл Сафаров.

– Ты понимаешь Кирюша. Малыш мой талисман удачи. Я думал всё. Немецкий пилот самолёта «мессер» расстреливал меня в упор. У меня уже ни патрона. Он схитрил. Улетел. Дал мне малость пострелять. А потом вернулся. Ничего. Самолёт дымиться. Весь пробитый, но летит на всех парах. Летит. Ты понимаешь.

– Чего тут понимать. Тут ремонта теперь.

– Хахахахааа… Малыш. Вот мой талисман удачи. Понимаешь. Почему он дымиться… Хахахахааа, – улыбчиво сказал пилот штурмовика Ил – 2 Павел.

– Чего тут понимать? Он радуется. Тебя измолотили всего… Чудо как ты не выпал из него.

Пёс Малыш живо закрутился возле героя. Он не скрывал безумной радости. Клыкастый зверь ликовал, быстро виляя хвостом.

– Уууууааауууу, – звонко взвыл пёс Малыш – талисман удачи.

Глава вторая

Утреннее небо пестрило холодными красками. Начало октября 1941 года не выглядело празднично. Над городом Брянском и его окрестностями сгущались томные тучи. Веял прохладный ветер. Вдали тянулись вверх тёмные трубы дыма. Они некрасиво и живо кружили. В воздухе сотрясались громкие, гулкие звуки. Где – то там грохотало не на шутку. Возле небольшого перелеска глумились вороны. Но быстро утихли. На широкой поляне, укрытый густыми ветками, таился небольшой самолёт – истребитель И – 16. Его лётчики называли «ишачок» за своеобразный и своенравный характер. Идея создания этого самолёта принадлежит знаменитому авиаконструктору Николаю Николаевичу Поликарпову. «ЦКб-12», которым в те годы руководил Поликарпов, начали разрабатывать проект этой машины в 1932 году. Далее она много раз модернизировалась.

Боевой самолёт имел длину и высоту небольшую – 6.13 и 3.25 метров соответственно. Развивал скорость до 462 км/час. Конструкционный вес 1382 кг, а взлётный вес 1980 кг. Дальность полёта 440 км. Вооружение имелось весьма солидное два пулемёта ШКАС калибра 7. 62 мм и две пушки ШВАК калибра 20 мм. К фюзеляжу механики уже подсоединили несколько бомб и ракет, которые предназначались врагу. Впереди торчал большой, стальной винт – пропеллер. Внешне небольшой и манёвренный самолёт напоминал дикого шмеля, у которого заметно раздулся нос. Его томно – зелёный цвет с чёрными полосами слегка отдавал блеском. Шасси слегка намокли. Самолёт покорно ждал своего верного пилота.

Повеял прохладный ветер. Над горизонтом тянулись грозовые тучи. И они становились ещё более томными. Их наполняла тягучая гарь и копоть. В небольшой палатке защитного цвета витал запах табака. На деревянной скамье восседал пилот Павел Александрович Фролов. Он имел сосредоточенный вид. Глаза прищурились. Он держал в руках письмо, которое только что написал. И уже запечатал в треугольник. Но мысленно ещё прочитывал все строки. «Здравствуйте мои родные и близкие. Дорогая мама не волнуйся. У меня всё отлично. Мне дали новый самолёт И – 16. Прямо реактивный. Шучу… Но он реально мощный. На нём теперь и до Берлина долететь недолго. Двигатель 9-цилиндровый, мощность варьируется в пределах 480—930 „лошадок“. У моего самолёта около восьмисот. Пушка зверь… И не одна. Как там поживают мои сестрёнки и младший брат… Наверное, уже сами рвутся в бой. Ты писала. Васька мечтает стать лётчиком. Молодец. Уважаю. Пускай, как повзрослеет, устраивается в лётное училище… Я напишу какое именно. Он толковый парень… Хотя других я не знаю… Я высылаю вам свою личную фотографию. У нас на днях был папарацци. Мужик такой смешной с усами и бородой. Прямо весельчак. Ещё и шутил много. Прямо анекдот ходячий. Его бы в самолёт мой посадить и прокатить немного. А ещё сделать мёртвую петлю Нестерова… Он бы сразу стал поменьше шутить… Но мужик вроде толковый… У меня недавно был воздушный бой с немецким „Ме – 109“. Тот нагло полетел в наш тыл. Меня подняли по тревоге. Он меня поливал, как из трубы. Но всё мимо… Мой малыш крутился так, что из виду пропадал. Прямо чудеса. Наверное, он оценил. Затем я вышел прямо на него… Лоб в лоб смотрели самолёты… Тут – то он и попался. Я врубил свои пулемёты и пушки Швак. Ему мало не показалось. Тот загорелся и задымился. Тут же пошёл вниз. И дым за ним трубой валит. Где – то упал на небольшое поле. И взорвался вдобавок. Прямо клубок синего огня над ним полетел. Отлетал один. А у меня несколько отверстий на фюзеляже насчитали… Васька Адамов тоже был в бою. Только в другом. Его самолёт подбили. Но он первым сбил „Ме – 109“. Тот улетел непонятно куда. А потом сам посадил свой самолёт в поле. Правда, досталось сильно. Ему новый самолёт выписали „Як – 9“. Вот так и живём. Всё будет замечательно… Со мной мой верный и любимый пёс Малыш. Куда я без него? Он же мой талисман удачи. На то он и талисман. И с ним я как за каменной стеной… Он всё такой же игривый и шальной. Прямо, как я в детстве. Он вам передаёт большой привет. Сейчас сидит рядом со мной… Мою маску жуёт… Шучу. Просто слюнявит на лёгкую дорожку. Вы знаете… Пока. Ваш самый лучший лётчик Пашка», – написал он. Павел бегло осмотрелся. Он, выпрямив широкую спину, выдохнул. И тут же положил своё письмо на стол. Он слегка улыбнулся. Глаза засияли.

Пёс Малыш чуть вытянулся. Он любопытно смотрел на своего боевого приятеля. А тот глянул на лица боевых друзей. На соседней скамейке восседали молодые лётчики Даниил Громов и Платон Варилкин. Рядом находился командир взвода Савелий Буров. В дальнем углу восседал связист Тимур Головин. Он был самым молодым из всех. Ему недавно исполнилось девятнадцать лет. Лицо светло-белое, – глаза узкие цвета мульти мармелада, нос прямой небольшой, как камешек на берегу моря, щёки плоские с морковным оттенком, губы тонкие цвета алого. Тело стройное и жилистое. На нём плотно сидела светло – зелёная гимнастёрка. Он имел сосредоточенный вид. И кого-то – то отчаянно вызывал на связь.

Командир 11 смешанной эскадрильи и авиаполка Савелий Буров отличался строгой выправкой. Лицо суровое медное, – причёска короткая, волосы чёрные и короткая чёлка всегда вверх, глаза томные цвета угля, па правой щеке заметный шрам, губы тонкие цвета сажи, подбородок двойной. Он носил небольшие, тёмные усы. На голове красивая фуражка со значком в виде красной звезды. Он имел коренастое, плотное тело. На нём сидел чёткий гладкий китель. На нём красовались ордена. Кожаные ремни свисали строго и прямо вниз. На широком ремне висела кобура, где прятался пистолет ТТ. Савелий глубоко вздохнул. Он участвовал во многих боевых операциях. Во время боёв в Испании, его И-16 на равных сражался с самым мощным на тот момент немецким истребителем «Messerschmitt Bf.109C», которыми была укомплектована ударная группа «Кондор». С американскими и английскими истребителями его И-16 впервые столкнулся во время войны в Финляндии. Ещё он принимал участие в воздушных боях вооружённого конфликта, продолжавшегося с весны по осень 1939 года у реки Халхин-Гол на территории Монголии. Капитан всегда выходил победителем из боя. Хотя ему тоже доставалось с лихвою. Особенно ему был памятен бой в небе Мадрида. Его «И – 16» атаковали сразу два Люфтваффе. Фюзеляжу самолёта сильно досталось. И чиркнуло по щеке пилота снарядом. Лицо быстро затекло кровью. Но капитан ещё больше озарился. Он крепко обуздал штурвал своего родного «ишачка». Мотор взревел, как дикий пчелиный рой. Самолёт выдал невероятную манёвренность. Он лихо закрутился, выполняя высший пилотаж в виде бочки. Трассы пулевые свистели рядом. Самолёт ушёл с линии огня. И тут же вылетел на оперативный простор. «Messerschmitt Bf.109C» был на мушке. Капитан открыл огонь из всех орудий. И тот задымился, как труба из печки. И тут же уклонился в сторону. Вражеский самолёт стал быстро терять высоту. Его мотор загудел неровно. А потом раздался мощный взрыв. И ввысь потянулось огненное облако. И показался белый пепел. Но на большой высоте он был просто незаметен.

Облака неясные развеялись. И вновь началась дикая стрельба. Теперь «ишачок» был на мушке. И понеслись огненные, шальные трассы. Капитан Савелий Буров крепко вцепился в штурвал. Лицо в крови. Руки, как у маэстро бьют по клавишам. Он и самолёт «И – 16» одно целое. «Ишачок» закрутился нереально быстро вокруг своей оси. Пули трассирующие, свистя, пролетали мимо. Но некоторые били по фюзеляжу. И несколько частей просто отломилось. Они разлетелись в разные стороны. Капитан заорал, как ненормальный. Он не привык быть мишенью. И резко нырнул в облака. Он хитрил. Самолёты, взяв определённую высоту, летели навстречу друг другу. Словно дуэлянты сошлись, чтобы решить однозначно, кто прав. Но «И – 16» был выше своего оппонента. И забарабанили гулко мощные пулемёты. Цельнометаллический корпус «Messerschmitt Bf.109C» затрещал. Но был крепок. Все же дрогнул сам пилот Хикс. Его стройное тело просто изрешетила струя пулемёта Шкас. Он затрясся, как прокажённый. «Заточенные» под винтовочный патрон снаряды не оставили на нём живого места. Маска затекла кровью. Его сухожильное лицо смялось. Глаза потухли, как фонари на автомобиле. Он грузно завалился на штурвал. Самолёт противника, слегка задымившись, пикировал в бездну. Но досталось и капитану Савелию. Пуля противника шальная пробила плечо насквозь. Кожаная куртка затекла кровью. Боль пленила аса. Рука не слушалась. И его «И – 16» закрутился, как вихрь. И сразу попал в штопор. Но всё же опытный лётчик посадил безопасно свой истребитель в поле. Сейчас капитан прямо посмотрел на своего верного бойца. И, казалось, хотел, что – то сказать. Но промолчал. Он взял паузу, которая затягивалась. Молодые лётчики Даниил Громов и Платон Варилкин бегло переглянулись. Они слегка улыбнулись. Но всё же в их симпатичных лицах витало напряжение.

Лётчик Павел Фролов, подмигнув своему псу, положил письмо на стол. Он слегка улыбнулся, взирая на своих боевых приятелей.

– Вот. Письмо домой… Сейчас написал… Надо бы передать… Да и пора бы уже в небо, – сказал он.

– Не газуй… Всегда успеешь… Письмо передадим… Не волнуйся, – ответил капитан Буров.

– Там сейчас жарко…

– Что – то долго? Уже бы прилетел Валера.

– Не каркай. Прилетит… Никуда не денется…

– И связь оборвалась с ним… Что – то тут не так…

– Валера Чокин опытный пилот… Он знает, что надо делать… Прекратить панику…

Связист Тимур Головин снял с головы наушники. Он бегло посмотрел в сторону боевых товарищей. Капитан вытянулся.

– Что? Говори… Не тяни Тимур…, – резко сказал капитан Буров.

– Капитан… Немцы оборону прорвали… И… Нас в кольцо зажимают со всех сторон. Брянск скоро совсем в кольце будет… Танки… Много танков. С Валерой Чокиным связь совсем пропала…, – ответил связист.

Капитан Савелий Буров слегка помрачнел. Глаза немного потускнели. Но решимости не занимать. Он крепко в руке сжал папиросу. Лётчики быстро переглянулись. В глазах показалось смятение. Мысли путались. Но воли и отваги не занимать.

– Так… Ясно… Паша поднимайся в небо… Самолёт готов… Устроим там оккупантам настоящий ад. Сделай всё, что можешь… И проведи разведку, – решительно сказал капитан.

– Есть товарищ капитан…, – боевито ответил ас Павел Фролов.

Лётчик Павел поднялся со скамьи. Он бегло глянул на своих товарищей. Те слегка оживились. Все встали, как на парад. И Пёс Малыш тут же поднялся на все четыре лапы. В пасти он зажимал маску пилота. Глаза сияли. Он слегка завилял пушистым хвостом. И смотрел прямо на хозяина. В палатку прошёл механик Фаддей Стриженов. Он имел вид упитанного кабана. Лицо округлое багряное сальное, – глаза круглые светло – голубые, нос, как медный пятак, губы широкие полные, подбородок сливался с упитанной шеей, и виднелась заметная тёмная щетина. Тело походило на бочку. Руки мощные имели вид стальных дуг. Он ими легко сворачивал гаечные ключи и всякие железные прутья. Слыл невероятным силачом. Сейчас он походил на дикого мамонта, который вдруг ожил. Его глаза на вид шальные округлились. Брови напряглись.

– Фаддей. Всё в порядке…, – спросил капитан Буров.

– Всё в полном порядке. Самолёт готов к вылету… Правда… Сами знаете… Бензина только на полбака. Патронов тоже не шибко. Но пострелять хватит… Там есть… Достаточно. Я проверял…, – заявил механик Стриженов.

– Ясно… Паша. Ты всё слышал… Как выполнишь задачу… Сразу возвращайся. Самое главное бомбы…, – сказал капитан Буров.

– Да… Я знаю…

– Тогда вперёд… Задай врагу жару, – решительно добавил капитан.

– Попутного ветра Паша…

– Да… Удачи тебе…

– Знаю… Давайте… Увидимся… Чего там…, – сказал Паша.

Капитан крепко пожал руку своему пилоту. И тут же его обнял, как лучшего друга. Лётчики присоединились. Они пожали руку приятелю. Паша широко улыбнулся.

– Вперёд Паша… Мы с тобой…

– Да… Дерзай Паша…

– Да… Всё сделаю, что могу… Пойдём Малыш…, – сказал пилот, бегло глянув на пса.

Небо выглядело невзрачным и слегка туманным. Вдали тянулись сумрачные облака. Казалось, они рождались гарью и пеплом. Где – то там громыхало не на шутку. Веял лёгкий ветерок. Паша живо зашагал по травянистой поляне. Его обуяла осенняя, лёгкая свежесть. Механик Фаддей живо убрал с самолёта все широкие ветки. Листья полетели в сторону. Теперь самолёт предстал во всей красе. Он был готов к полёту. «И – 16» отдавал блеском на томно – зеленоватом фюзеляже. Паша, глубоко вздохнув, выпрямил спину. Глаза наполнились дневным озарением. Там отражалась реальность. Механик Фаддей взял в руки парашютный рюкзак. И тут же накинул его на спину пилота. Тот принял свою экипировку. И живо застегнул ремни. Фаддей проверял. Он слегка волновался. Но это особо не ощущалось. Паша крепко пожал руку своему боевому приятелю. И тут же ловко заскочил в кабину.

– Паша… Маску забыл…, – весело сказал Фаддей.

– Хахаааа… Не забыл… Малыш… Давай мне маску… Пора лететь…, – заявил пилот.

Пёс Малыш, сидя возле самолёта, крепко зажал в пасти маску. Он слегка помотал головой. Он умело скрывал волнения. Словно не хотел никуда отпускать своего любимого приятеля. Глаза сияли. Питомец прямо смотрел на хозяина.

– Уууууаааауууу, – тихо заурчал кобель.

– Малыш… Маску… Ты чего? – боевито сказал Паша.

– Уууууууууууу, – заурчал пёс.

– Малыш… Маску…

Повеял лёгкий ветер. Пауза несколько затянулась. Пёс Малыш всё же живо вскочил на крыло самолета. Он вытянулся, взирая на хозяина. Паша тут же взял свою маску пилота. На ней имелись заметные слюни пса. Тот всё стоял на задних лапах. И смотрел на лицо верного друга. Паша живо примерил на себе маску. Он бегло осмотрел все приборы. И одарил пса своей улыбкой. Рукой погладил того по голове.

– Малыш… Всё будет отлично… Ты молодец… Ты мой талисман удачи. Не забыл… Хаахааа…, – заявил пилот Паша.