Цитаты из аудиокниги «Любовь в эпоху перемен», страница 2

В детстве чувствуешь себя единственным экземпляром, даже смерть других людей еще не имеет к тебе отношения. Ты сам по себе. Ты уникум! А тут, оказывается, кудри тебе достались от какого-то сельского гармониста, глаза от бабушки, а уши — вообще от мертвого мальчика. Ну как тут не надуть мамины губы бантиком? Потом, повзрослев, даже постарев, понимаешь: сходство с родней, живой и давно истлевшей в земле, радостное узнавание своих черт в лице дочери или сына — наверное, самое главное в жизни. Это и есть, в сущности, бессмертие

Готовясь бросить семью, он был терпеливо-многословен с сыном, чтобы Борька запомнил отца добрым, мудрым, заботливым.

любовь — это функциональное расстройство. Лечится регулярным семяизвержением.

А что еще нормальному человеку в этой стране делать, чтобы не замараться? Только и остается — книжки читать да девушек любить.

Помучиться в разлуке, проверить чувства. Что за глупость! Не ты проверяешь чувства, а чувства проверяют тебя.

Мобильный телефон. Импульс покорности через ухо проникает в мозг — и готово: ты — зомби!

Мы говорили с вами о постмодерне. Будьте внимательней! Это важно. Так вот, почему вместо создания подлинно нового, искусство с головой ушло в глумливую инвентаризацию сделанного предшественниками? Вы в театр ходите?— Случается.— Тогда скажите: Борис Годунов с ноутбуком, Офелия с фаллоимитатором, три сестры-транссексуалки — это что такое?

жизнь — это недоцелованная женщина

Жена не лужа — достанется и мужу

женщины стали в его суетной жизни чем-то вроде бутылочек воды, которые суют марафонцу — утолить на бегу жажду