Муж на девять месяцев

к окну. – Вот это шик, конечно! Офигемба

чувствую, – улыбается Жаров, вводит в меня два пальца, продолжая ласкать языком клитор.

– Это я его обидела, – показываю на его спущенные штаны и красные следы на коже от полотенца, – отбивалась, чем могла. – Боже! Что тут стряслось? – к нам вваливаются родители Жени, одетые в пижамы. – Миша? Почему ты в этой уборной? – Он тут меня поджидал, и не знаю, что хотел сделать. УУУ! – угрожаю сволочуге, затем замахиваюсь снова. Он дёргается, повисает в руках Жени. Мда. Слабак

выглядывает изпод юбки мамы Жарова, скромная такая

его есть! – Жаров мне подмигивает. – И завтра тебе никакого университета. Выспишься, придешь