Заложница Шумера

Часть 1. Странная женщина, или Девочка индиго

Глава 1

Я всегда уходила с работы последней. Пустой офис, тишина – настоящее наслаждение. Обожаю. Сегодня был страшный день. Ох, голова гудит от мыслей… Так бы и сняла ее и засунула в холодильник немного остудить. Часик плавания в бассейне и вкусный ужин отлично меня взбодрят и проветрят мозги.

Я – главный редактор регионального отделения новостей телеканала «FirstNews» Алиса Карницкая. Успешная, обеспеченная, окруженная любовью и уважением. Абсолютно довольна своей жизнью. Если бы мне пришлось заново родиться, выбрала бы эту же судьбу.

В конце огромного офиса в дежурке горел свет. Город не может оставаться на ночь без зоркого ока «FirstNews».

– Всем спасибо, все свободны, – сказала я в пустом офисе, потянулась в кресле и резко встала.

Иногда я разговариваю сама с собой. Странно, но факт.

Выключила компьютер и медленно пошла к выходу. У лифта на секунду остановилась, вспомнив ужасное утреннее приключение. Но лишь на секунду. Страха не было. И я нажала кнопку вызова.

Страх – непонятное для меня чувство. Опасную ситуацию можно либо избежать, либо решить. Обычно я всегда нахожу решение, и тут без вариантов. Ибо, не найдя его, мой мозг просто взорвется. Вот и сейчас мысли были похожи на взбесившийся пчелиный рой, который распирал мой череп и ужасно гудел.

Лифт зажужжал и плавно поехал вниз. Невольно вскинула голову – фух, ничего не сыплется сверху.

Сегодняшний день был настоящим сумасшествием. Слава Создателю, что тайна крушения самолета разгадана благодаря таинственному незнакомцу. Хотя его информация немного расстроила. Причины оказались слишком очевидными. Куда интереснее было бы узнать, что это был мировой заговор и в самолете летел тайный кардинал финансовой системы страны или мира. Кстати, дома полная ванна трупов цветов, с которыми непонятно что делать.

– Ой, не хочу забивать голову этой чепухой, – тут же отогнала я назойливые мысли.

Телефон не переставал жужжать. Это наш журналист Александр прислал список пострадавших при крушении самолета. Очень надеюсь, что в нем нет никого из знакомых. Я поставила сумку на сиденье, пробежалась по списку и… О, боже! Папа, мама! Я сглотнула комок. Значит, вот почему пресс-секретарь аэропорта, нарушая все правила, позвонила мне. Она увидела фамилии моих родителей в списке пассажиров.

Взгляд затуманился. Нет! Этого не может быть! Я пыталась моргать, протереть глаза. Телефон выпал из дрожащих рук. Голова безвольно опустилась на руль. Автомобиль громко засигналил, заглушая мысли о жутком кошмаре.

Неужели в сегодняшнем сне действительно было предзнаменование беды? Как же моя чертова интуиция? Почему я снова не смогла спасти близких мне людей? Почему?! Не верю.

Меня трясло. Вцепившись в руль, я продолжала бормотать:

– Нет-нет, не может быть…

Телефон на коленках разрывался, пытаясь снова сообщить мне что-то душераздирающее. Нет-нет. Я не хочу слушать. Но он не унимался. Я схватила мобильник, судорожно тыча в экран и пытаясь снять блокировку и отключить.

– Мама? – ахнула я.

Буквы вдруг приобрели очертания. Кто-то нашел ее телефон? Медленно провела по экрану. Мгновение ожидания звука казалось вечностью.

– Девочка моя, – прорезал тишину звонкий мамин голос. – С нами все в порядке.

Интересно, что я слышу сейчас, – это реальность? И чему верить – списку или маминому голосу?

Мама! Моя мамочка! Она всегда знала, что я хочу услышать. Она точно телепат, настроенный на волну моих мыслей с самого моего рождения. Как я люблю тебя, мамочка!

– Я так и знала, что с вами все в порядке, – выдавила я, стараясь сдержать дрожь.

– Милая, ты в порядке? – мамин голос на секунду завис.

На линии затрещало. Сердце екнуло. Вдруг голосовой мираж сейчас исчезнет?

– Мам, мам, ты говори. Не молчи, пожалуйста. Только говори, – прошептала я.

– Мы с папой, как только узнали про самолет, так сразу тебе стали звонить. Эти израильтяне – такие формалисты. Представляешь, задержали нас на паспортном контроле, пока мы не опоздали. Уж не знаю, за террористов или шпионов нас приняли, но потом выяснилось, что был сбой системы.

Они поменяли билеты? Их задержали? Да разве это имеет сейчас значение?

– Мамочка, спасибо. Спасибо, что ты.., – я хотела сказать, что ты жива, но проглотила комок и пробормотала, – что ты позвонила.

Дальше я не слушала. То есть слушала, но не слышала. Мамин голос звучал сказочной мелодией в ушах. Говори, всегда говори. Просто будь. Всегда будь.

– Да-да, – отвечала я, слабо понимая, о чем вообще речь.

Связь прервалась. Я неподвижно сидела, уставившись на стекло. Я никуда больше не спешила. Надо прийти в себя.

А это что? Почему стекло в каких-то странных разводах? Или мне кажется? Нет, не кажется.

Неожиданно стекло завибрировало и пошло цветными разводами. Размытые краски медленно текли от центра в стороны, превращаясь в рисунок огромных крыльев. Крылья отделились, взмахнули, и огромная разноцветная бабочка взлетела, оставив вместо переднего стекла пустоту.

Что это было? Почему окружающие меня предметы меняются: исчезают, падают, взлетают? Вокруг меня сплошные аномалии. Мой мозг готов был взорваться. Срочно нужно наружу. Воздуха хочу. Хочу бесконечного пространства.

Я резко открыла дверь и побежала. И чем быстрее я бежала, тем медленнее тянулось пространство вокруг меня. Реальность сложно поддавалась пониманию.

Опомнилась я уже на набережной. Каждый шаг давался с трудом, словно к ногам пудовые гири привязали. Но я не останавливалась, упорно продолжала идти, еле-еле передвигая ноги. Горожане заполонили всю набережную. Пятница как-никак. Конец трудовой недели – всем хочется расслабиться.

Я бы тоже хотела. Но куда я иду? Зачем? От чего бегу? От себя. Я чувствовала, что меняюсь. Но не понимала, с чем это связано. От себя не убежишь. Бессмысленно все это.

Я свернула с аллеи и направилась к чугунным перилам. Справа стояла череда теплоходов в ожидании туристов. Перегнувшись, я стала разглядывать морскую гладь. Вода. Живительная влага жизни. Все. Не хочу, не хочу ни о чем думать. Я хочу взять свои мысли, эмоции, чувства под контроль.

Волны тихо бились о пристань. Морская пена тягучей массой застыла на поверхности, сдерживая волны. Море затихло, словно уснуло. Вдруг водная гладь резко потемнела. Странно ли это? Чего это я? Просто вечер, темнеет. Вот и море стало темным. Кап-кап – и гладь стала расходиться кругами. Заморосил легкий осенний дождик.

Хочу, как дождевые капли, раствориться в большой воде. Вся до капельки. Вода притягивала. Я почувствовала, что и правда растворяюсь в ней, исчезаю. На душе стало легко, тепло. Легкость улетающей бабочки, на крыльях уносящей мои мрачные мысли. Я проваливалась вниз. Словно нырнула в волну. Потом ушла еще глубже, в мягкую обволакивающую темноту. Сознание почти достигло дна, но тут кто-то посмел выдернуть меня из этого миража.

Черт побери, что за день? Даже побыть наедине с собой не дают. Отдышусь и точно кого-то сейчас убью. Нет, утоплю прямо здесь, в море.

Разозлиться, как следует, я не успела. Чье-то дыхание коснулось моих губ. Меня снова спасали? Я ведь не тонула? Это что, искусственное дыхание? А знаете ли, приятно, мне даже это нравится. Как похоже на настоящий поцелуй. Как жарко! Как вкусно пахнет! Пряный, сладкий, теплый запах… мускуса. От него кружилась голова, в сердце защекотало, и захотелось провалиться в вечность. Мускус? Резкое просветление в мозгах заставило вздрогнуть. И даже открыть глаза.

Я сидела на парапете набережной, а мои руки обнимали шею незнакомца. Какого дьявола здесь происходит? Кто это? Не узнаю. Во всяком случае, с первого взгляда никаких ассоциаций. Изумрудные глаза незнакомца, не мигая, смотрели в мои, словно пытаясь пересмотреть.

– Наконец, ты вернулась, – произнес мужчина, делая паузы между словами. – Предполагаю, что первая способность, которая вернулась к тебе, – это аберрация.

О чем это он? Откуда я вернулась? Какая еще аберрация?

– Способность искажать реальность, – небрежно бросил зеленоглазый.

Ну, и а тут причем? Ох, во что я еще сегодня вляпалась? От раздражения я закусила нижнюю губу, пытаясь собрать мысли в кучу.

Что мы имеем? Исполина ростом под два метра. Одет неплохо. Черное пальто поверх костюма. Не знаю, от какого там бренда, но на вид стильно. Хотя вроде бы ничего в этом необычного. Модных мужчин пруд пруди.

Что он там сказал? Наконец, вернулась. И? Два слова, брошенные низким завораживающим голосом, больше озадачили, чем внесли ясность. Кто же ты такой, господин-товарищ? Значит, ты меня знаешь, а я тебя нет. С таким ростом ты можешь быть баскетболистом или моделью. Но я не увлекаюсь этим видом спорта, да и шоу-бизнес меня не интересует. Значит, не там наши пути пересекались. Но где же?

А он ничего себе, этот брюнет. Челка легкой волной. Волосы не длинные и не короткие. Такие, как мне нравятся. Чего это я, собственно, примеряюсь, словно кандидата в мужья номер три выбираю? Короче, волосы как волосы. А вот брови – отдельная песня. Черные, густые, как и ресницы, они ярко выделяли изумрудные глаза. Четко очерченные губы – неудивительно, что согнуты в легкой усмешке. Еще бы! Ситуация, мягко говоря, странноватая.

М-м. Я точно его раньше не встречала. Хотя… Я задумалась. Нет, точно не знаю его. Я бы запомнила. С моей-то суперпамятью.

Я продолжала нагло разглядывать мужчину. Красив ли он? Даже не знаю, как сказать. Сложно оценить лицо с идеальными пропорциями золотого сечения. Даже без линейки ясно. Как по мне, так красота зависит от личных предпочтений. Мои предпочтения на данный момент сведены к нулю.

Пауза затянулась. По-видимому, мужчина не собирался вносить ясность в происходящее. Кстати, мои руки продолжали обвивать его шею, а он крепко держал меня за талию. Я склонила голову набок, сверля глазами странного субъекта.

Так, выдохнуть и постараться понять, что происходит. Несомненно, можно плюнуть на все и уйти. Но, дорогая, ты сегодня уже попробовала этот вариант. Судя по всему, далеко уйти не получится.

Цветы свалились с потолка, автомобиль размалевали, затем бабочкой вылетело переднее стекло, а теперь еще каким-то чудесным образом притянула мужика и бесстыдно обнимаюсь с ним на набережной. Как школьница, ей-богу. Кстати, а одежда на мне сухая. Значит, точно не тонула. Зато как-то забралась на парапет. Ладно, не важно как. Интересно, как, сидя на парапете, я поймала проходящего мимо мужика, практически притянула за уши и начала целовать? Господи, этот день никогда не закончится. Как выбраться из этой идиотской ситуации?

– Кто ты? – тихо спросила я (хотя какая разница, кто он). – Нет, не отвечай, – успела я дать отбой его ответу.

– Для тебя я, наверное, просто человек, – произнес исполин.

– Ясен пень, ты не собака, – я хотела разжать его руки, крепко сжимающие талию, но передумала. – Ладно, человек. На этом распрощаемся, словно ничего не произошло. Спусти меня вниз.

Наверное, я грубовато с ним обошлась. Надо как-то помягче.

– Пожалуйста, – добавила я.

– В этот раз не получится распрощаться, – голос не предвещал ничего хорошего.

Руки незнакомца сжали мои, отчего я не могла даже пошевелиться. В следующую секунду последовал звук глухого удара. Затем шум воды. Если бы меня не держали так крепко, то я бы слетела с парапета прямо в воду. В холодную, ледяную.

– Не поняла, а что это было? – шепотом поинтересовалась я. – Хотя не удивлюсь, если метеорит рухнул на пристань. Слишком много происшествий в один день, – вздыхая, резюмировала я.

– Я бы тоже хотел знать, как ты это сделала, – он кивнул в сторону.

Я медленно повернула голову, ожидая очередного подвоха. Четырехпалубный теплоход поднялся на волне, готовый к очередному удару о пристань. И он тоже это видит? Не только я? Значит, это реальность. Не аномалия. Да уж, реальная жесть.

– Говоришь, это я сделала? – снова шепотом произнесла я. – Не может быть.

С чего он решил, что я, как владычица морская, теплоходы на волны бросаю. Аберрация? Фэнтези пересмотрел? Ох, точно. Мы тут оба просто сошли с ума.

– Это гриппом все вместе болеют, а с ума поодиночке сходят! – усмехнулся зеленоглазый.

Этот сумасшедший сейчас пошутил, что ли? Я вцепилась в его руку, потому что в следующий момент корабль сильно затрясло, он накренился, как будто начал тонуть. На палубу выбежали мужчины, кто-то упал за борт. Крики, что-то снова плюхнулось в воду. Может, мы и чокнулись на пару, но ведь люди могут пострадать от этой аномалии.

– Останови это, – умоляющее попросила я незнакомца.

Брюнет перевел взгляд с меня на теплоход, а потом снова на меня. Не слишком ли он спокоен? По-моему, он отлично все понимает или причастен к тому, что здесь происходит.

– А должен? – ровный, спокойный голос, ни капли сочувствия морякам или малейшего беспокойства. – С тобой столько хлопот, одним поцелуем в этот раз не обойдется, – удрученно вздохнул мужчина и, обхватив меня одной рукой за талию, закинул на плечо.

И это все, что он может сделать? Утащить меня отсюда?

– Да ты сумасшедший, – я заколотила кулаками по его спине. – Что ты делаешь? Верни меня на место.

– Это действие с наименьшим коэффициентом риска, – спокойно пояснил он.

Ну, уж нет. Что за обращение? Как будто он грузчиком работал и всю жизнь таскал мешки. Меньше риска, говоришь? Конечно, просто свалить всегда меньше риска, мистер очевидность.

– Отпусти меня сейчас же! – строгим командным голосом приказала я.

Что-что, а командовать за годы работы руководителем я умею. И обычно меня слушаются.

– Не хочу. Ты слишком медленно двигаешься и слишком быстро мутишь воду. Много проблем от тебя.

– Да кто ты такой? Откуда ты взялся на мою голову? – продолжала я колотить его и причитать.

Висеть вниз головой очень неудобно. К тому же чертовски неприятно, что мужчина, который только что целовал, тащит тебя теперь, как мешок с картошкой. Демон длинноногий, и почему я должна смотреть на его… ноги. Я закрыла глаза. И еще. Что значит «одним поцелуем не обойдемся»?

– Заканчивай с эротикой. У тебя слишком бурная фантазия, – мужчина быстро шагал по набережной. – Выбора нет. Тебе придется пойти со мной. Лучше постарайся увидеть путь небесного спокойствия.

От этих слов я перестала дышать и даже открыла глаза. Это еще что такое я должна увидеть на месте этой мозолившей глаза задницы? Какой еще путь? В небеса? Это сейчас он о загробном мире? Так он собрался меня убить? Боже мой, а как же бабушка, мама, папа? Я ничего не успела им сказать. А как же работа? Завтра официально станет известна причина крушения, я должна проконтролировать эфир. Я столько еще должна сделать. Я не хочу умирать. Я не планировала умирать так быстро. Так скоропостижно.

– Что ты там снова себе напридумывала? И не мечтай, ты не можешь умереть, – прервал мои мысли голос. – Даже если сама этого захочешь.

Чему я должна сейчас поверить? Этому приятному, глубокому голосу? Он доносился сверху и завораживал, навевая мысли о нереальности. Еще немного – и начну верить, что нахожусь в параллельном мире.

Руки безвольно висели плетями вдоль спины незнакомца, я подняла их и по привычке сложила на груди. Ритмичное покачивание при ходьбе помогло сосредоточиться и понять очень важную вещь. Странный мужчина однозначно читает мои мысли. Невесть откуда взявшийся тайфун распугал отдыхающих. Звать на помощь бесполезно. Да и не разобралась еще, нужна ли мне помощь. Незнакомец вдруг резко ускорился. Шаг, второй, прыжок. Пролетая над морем, мельком увидела покореженный от удара трап, лежащий на земле грудой металла. С набережной медленно уползала морская пена.

Сложно определить, когда ты вверх ногами, в скольких метрах находится теплоход, но мы удачно приземлились. Мужчина спустил меня на землю, то есть на палубу. Матросам было не до нас. Одни поднимали якорь, другие вытаскивали товарищей, оказавшихся за бортом. Зеленоглазый брюнет открыл первую попавшуюся дверь каюты.

– Входи, – скомандовал он, подталкивая меня.

Белый столп света. Я остолбенела. Иногда все происходит настолько неожиданно, что не только осознать, но и офигеть не успеваешь. Ой, мамочка моя! Что это? Белая молочная пустота. В каюте ничего-ничегошеньки не было. Свет словно вываливался клубами, стараясь добраться до меня.

– Я… я… – заикаясь и медленно отступая назад, произнесла я, – не хочу. Не пойду.

Так. Понятно. Я все-таки умерла. Все, что происходило со мной, это не со мной. Значит, это с моей душой.

– Когда? Как это произошло? – ноги вдруг стали ватными, и я опустилась на палубу. – В машине?

Незнакомец молча наблюдал, чуть прищурив зеленые глаза.

– Да, точно в машине. Скажи мне, так это была авария?

Я отбросила его руку, потянувшуюся, чтобы помочь мне встать. «Продолжаешь упорно молчать. Не беси меня! А если читаешь мысли, то знаешь об этом».

– Не авария? – продолжала я вслух допрос. – Тогда… – я снова задумалась. – Тогда, может быть, когда спустилась на набережную, я утонула? Да? Ответь мне, прошу.

Ответа снова не последовало. Почему он молчит? Ему нельзя об этом говорить. Черные волосы. Черное пальто. Странный свет в зеленых глазах.

– Ты жрец смерти? Пришел за мной, чтобы провести меня в иной мир, – то ли спросила, то ли констатировала печальный факт.

– Жрец смерти? – громко рассмеялся незнакомец. – Это тот, который из сказок твоей бабушки?

– Так ты знаком с моей бабушкой! Тогда ты не жрец смерти, – опровергла я свою же версию.

Бабуля всегда была против версии жрецов смерти. Она явно знала больше, чем говорила. В этом они с незнакомцем похожи. Любители полуслов, полунамеков. Я еще раз придирчиво окинула взглядом мужчину. Нет, какой он к черту жрец. Они явно не так выглядят. И уж точно не ходят в кашемировом пальто и костюмчике с иголочки от GiorgioArmani. Тогда кто он?

Меня внезапно осенило:

– Нет, какая разница, кто ты. Может, я еще жива. Мне просто нужно найти свое тело, и моя душа воссоединится с ним. Точно, я же видела, как это происходит… в кино.

Боже, что я несу. Какой-то бред. Какое кино, какая душа? Я закрыла лицо руками, как страус, прячась от непонятной и страшной реальности.

– Сделай уже что-нибудь, – застонала я. – Успокой меня внятным аргументом.

– Успокойся, – порекомендовал мужчина в черном пальто, но не жрец смерти.

– Да у тебя прямо талант психолога, – разозлилась я, сжимая кулаки.

Если бы мысли могли материализоваться, то гнев в моих глазах молниями впился в надменного незнакомца.

Я глубоко вдохнула. Итак. Версии закончились. Реальные и нереальные. Признаю, зашла в тупик. Незнакомец стоял как истукан, слушая мой бред.

Что со мной? Я прекрасно себя чувствую, как живая. Полна сил, как никогда. Кажется, что энергия бьет из меня ключом – до покалывания в кончиках пальцев. Словно пытается вырваться. Разжала кулаки, посмотрела на пальцы. Ничего особенного. Пальцы как пальцы.

Туфли 47-го размера шагнули ко мне. Полы пальто раскрылись, нависнув, и руки незнакомца потянулись к моей шее. Я сжалась.

– Ну, что опять? – простонала я, зачем-то закрыв уши руками (рассудительностью я сегодня не отличалась).

– Если ты не против, позже выслушаю твою очередную невероятную теорию вероятности, – он поднял меня. – Прошу тебя, просто не думай. Не ду-май, – медленно, по слогам вдалбливал в меня слова мужчина, невесть откуда появившийся в моей жизни. – От твоих раздумий каждый раз одни проблемы.

Смысла в сопротивлении я уже не видела и просто сдалась. Если не можешь повлиять на ситуацию, оставь и дождись нужного момента. Сейчас я отчаянно ждала этого момента, а вернее, точку опоры в самой себе. Что произошло потом, долго не могла понять, но, по всей видимости, я все-таки нашла ее.

Мир вокруг перестал существовать. Я ничего не видела, не слышала и не чувствовала. Пустота. Она обволокла меня, мягко наступая и проникая через уши, глаза, нос, вливаясь в тело. Все, что я видела, – это лицо незнакомца. Даже не его полностью, только лицо. Словно застывшая маска. Маска, темная, загорелая, отливала серебром. Губы сжались, а взгляд был направлен прямо на меня. Его зеленые глаза потемнели. Стали почти черными. А дальше вновь пустота.

Почему он так сосредоточен? Может, его суровый вид сулит мне еще больше неприятностей? Я, не отрывая взгляда от его глаз, невольно вцепилась в рубашку, испугавшись, что меня оставят одну в этой пустоте. Чушь какая-то. Я испугалась, что абсолютно не свойственно мне. Тогда зачем продолжаю тянуть рубашку?

Я вздохнула. Ох, здесь можно дышать. В нос ударил пряный запах мускуса. Странно, что с моим идеальным нюхом я только здесь почувствовала знакомое амбре. Мускус, бабуля, дедушка. Стало спокойнее, вдруг ощутила себя защищенной. Теплая волна мелким покалыванием разлилась по телу. Так хорошо, так здорово и так мощно. Да, я сейчас готова перевернуть Вселенную.

– Кто ты?

Я пристально смотрела в мелькающие звезды, отраженные в черно-зеленых глазах.

– Кто ты? – крутилось у меня в голове. – Кто ты?

Но ведь я знаю ответ. Знаю. Только не могу вспомнить. Зато помню сегодняшний день до мельчайших подробностей. День, когда начала рушиться моя успешная и счастливая жизнь. День, когда исчезло все, и я затерялась в лабиринтах пространства. День, когда появился зеленоглазый разрушитель и утащил меня в звездное пространство. В следующее мгновение крик застыл в горле. Ледяная острая боль пронзила все мое тело.

Глава 2

Странные события произошли в этот злополучный день.

Сон – изысканное блюдо на пиру у природы, и самые фантастические события происходят именно в нем. Но так хочется бросить есть, когда каждую ночь предлагается однообразное меню. Третий день подряд мне снится один и тот же мучительный сон. И что с этим делать? Как прекратить повтор и выспаться? К сожалению, совсем не спать я не могу. Придется найти разгадку трехдневного драматического сюжета, чтобы во сне снова наслаждаться захватывающими и яркими историями неизвестных мне подводных и космических миров. Но чаще всего я просто проваливалась в белый туман. Конечно, это самые скучные сны, но был в них один плюс – это означало бодрое утро.

Ну, что же. Крепко обняв подушку, я тут же погрузилась в сон. К счастью или нет, но засыпаю я моментально. Знакомые пейзажи не заставили себя ждать. Безумно великолепный закат. Незнакомое багряное солнце окрасило воды океана в кровавый цвет. Волны накатывали на берег, омывая мои ноги, утопленные в белом песке. Легкий морской бриз трепал волосы, слегка щекоча шею. Картина вызывала такой восторг, что, будь она в реалии, выбрала бы это место для первого в своей жизни путешествия. Однако во сне мне совсем не хотелось наслаждаться закатом. Потому что перед смертью, знаете ли, не надышишься. Не до красоты мне сейчас будет.

За пару ночей запомнила этот сон до мельчайших подробностей. До песчинок на пальцах ног. Как можно было не запомнить свою смерть?! Тем более если раньше никогда не умирала. К тому же с такой частотой.

Каждый кадр смертельного сна помню наизусть. Сейчас солнце скроется за горизонтом, а в темной глубине неба останутся только ярко пылающие звезды, гигантский красный шар вырвется из океана и, медленно поднимаясь, зависнет на сумеречном небосклоне. Затем алая планета начнет стремительно вращаться, собирая вокруг бегущие огни звезд. Я каждой клеточкой кожи чувствовала завораживающую красоту огненной спирали. Отчего-то начали покалывать кончики пальцев рук, словно я ее коснулась, кружилась голова, и сердце учащенно билось. Я задыхалась.

Патологоанатом после смог бы признать, что у меня были все признаки смерти от удушья. Вполне вероятно, что он обнаружит нарушение функций дыхательного центра или следы огненной спирали на моей шее.

Каждый раз сон заканчивался тем, что неведомая сила выдергивала меня из водоворота, а я просыпалась, кашляя и облизывая пересохшие сладкие губы. Не знала, что смерть так сладка. Короче, вот уже дважды я так и не успевала умереть при загадочных обстоятельствах. Этот сон порядком напрягал. Терпеть не могу тупиковых ситуаций и неразрешенных вопросов. Даже во сне приходится во всем разбираться.

Размышления об этом меня немного отвлекли, но набирающая обороты огненная спираль быстро вернула в происходящее. Звездный вихрь невыносимо гипнотически манил к себе. Интересно, в этот раз я узнаю, что там за чертой небытия? Хватит ли воли унять подсознание, которое каждую ночь выталкивает в реальность, не давая досмотреть продолжение?

Борясь со звездным гипнозом, я резко вскинула руку и ухватила за хвост светящуюся змею. Яркая спираль медленно поползла, обвивая мою кисть. Проклятье! Оказывается, не я схватила источник света, а звездная пыль медленно проникла внутрь меня. Я замерла не в силах шевельнуться. Ослепительная субстанция растеклась теплом по венам, отчего тело засияло люминесцентным свечением. Чувствую, как она наполняет меня. Во мне просыпается мощь, незнакомая доселе уверенность. Хотя самоуверенности мне хватало всегда с лихвой. И тому были веские аргументы. Но новое чувство было другим.

Наконец, все неприятные симптомы исчезли. Но теперь пришла тревога. Жутким комком застряла в горле, вызывая ощущение неопределенности, беспокойства, когда кажется, вот-вот что-то произойдет.

Неужели это страх? Я впервые испытываю его. Удивительно, что мой первый раз происходит не наяву. Чего я так боюсь? Щемящего душу чувства, словно кого-то теряю. Того, кто мне особенно дорог. Тревога переросла в ярость, которая бурно клокотала, разрывая изнутри и стремясь на свободу. Я пребывала между реальностью и сном. Пытаясь побороть ярость, я отчаянно махала руками, упиралась ногами, мотала головой, словно в меня вселился чужой и я изгоняю его из себя. Но звездная пыль не поддавалась.

Воистину любопытство не порок, но кошку сгубило. Если бы сейчас могла шутить, то посмеялась бы над собой. Теперь я мечтала просто поскорее проснуться. Но не тут-то было. Я задыхалась, тело не слушалось, а конечности оцепенели. Неужели это все? Что может быть ужаснее полной беспомощности? Как будто воском залепило глаза, забило нос и залило уши. Чужая энергия заковала меня в кокон.

Вдруг сквозь невидимую стену пробился чей-то еле слышный шепот. Настолько тихий, что слов не разобрать. И у меня появилась маленькая надежда на спасение.

– Спаси! – как тающий уголек, тлела в венах единственная мысль.

– Спаси! – обреченно кричало мое умирающее тело.

И тут на меня что-то навалилось, как будто огромный бугай лег сверху всем своим весом и начал сильно давить так, что я не понимала, спасают меня или хотят добить окончательно. Произошел сильный треск, отдавшийся резонансом во всем теле. В ушах зазвенело так, что я заорала. Хотя вряд ли меня кто-то слышал: рот до сих пор как горячим воском набит.

Я попыталась пошевелить рукой и поняла: бугай избавил меня от звездного кокона. Какое счастье! Я снова чувствую свое тело, но и тело амбала тоже. Не знаю даже, что лучше: быть разорванной изнутри чужой энергией или расплющенной бугаем. Впрочем, я так выбилась из сил, что больше не сопротивлялась.

Давление немного ослабло, и я, наконец, глубоко вздохнула. В нос сразу ударило до боли знакомое терпкое амбре. Чувствуя, что просыпаюсь, сильнее потянула носом. Ммм, такой теплый, сильный, человеческий запах… Он мускусный? Не может быть! Мои ожившие руки обнимали чье-то тело. Что это? Кто это? Я с усилием отбросила последние остатки сна и тут же свалилась на пол.

– Ох, прости меня, моя попочка! – вырвалось у меня.

Вечно испытываю вину перед своим многострадальным телом. Надо бы вокруг кровати раскидать подушки, чтобы приземляться было мягче. Разорванная подушка, горка пуха, заброшенное в угол одеяло, сбитая в кучу простыня. Однако безумная ночка оказалась. Что за здоровенный Вселенский Змей пытался одолеть меня во сне? Столько стараний и страданий впустую, а тайна сна так и осталась нераскрытой.

Я инстинктивно потерла ушибленное место. Впрочем, чувство боли я никогда не испытывала, но ощущения от неожиданного контакта с полом неприятные. Я поднялась, одновременно потирая свои ушибы. Накинув теплый махровый халат, принялась собирать разбросанный пух. Запихивая его в бамбуковый чехол, вновь почувствовала запах мускуса. Почему подушка пахнет бабушкиным мускусом? Более чем странно. Ведь бабуля ни разу не была в этой квартире.

– Поистине сон не есть не сон, а не сон не есть сон, итак, не про сон сказать, что это сон, – все равно, что про сон сказать, что это не сон, говоря коротко, про не сон – сон или сон – про не сон, – я зависла над полом в планке, проговаривая странные выводы мудрейшего из сказки про Алладина.

Планка – идеальное упражнение для тела и мозга. Помогает мне собраться, когда теряю связь с реальностью. И да! Пол нужно пропылесосить.

После такой «смертельной» ночи мой папа прописал бы мне десять часов полного отключения от внешнего мира. Вечно обеспокоенный образ отца вызвал приятное теплое чувство, и губы невольно растянулись в улыбке. Папочка – доктор медицинских наук, настоящий профессор, и он при всей своей серьезности такой смешной. Постоянно пытается меня по-своему лечить. Когда мне было три года, я рассказала ему о своих галлюцинациях, но кандидат медицинских наук не нашел в этом ничего патологического.

– Хроническое недосыпание, – поставил папочка основной диагноз, который на протяжении многих лет был для меня неизменен.

Папа знал, что я сплю не больше трех часов.

– Спать меньше трех часов в день – полный абсурд, – вечно ворчал он, недовольный моим ритмом жизни.

– Пап, многие гении спали по нескольку часов в день. Вон Тесла вообще всего два часа спал. И ничего с ним не случилось. Слыл бодрячком и таких дел наворотил.

В ответ я никогда не слышала: «Так он же гений». Потому что отец считал меня непризнанным гением, который сам выбрал путь быть непризнанным. Modustollens. Латынь в нашей семье – второй родной язык. «Рассуждать от противного» – это когда стараешься изо всех сил и работаешь на износ, чтобы добиться жизни, о которой мечтала. И на тебе – добилась. Но вдруг обнаруживаешь, что цель не имеет того смысла. В итоге выбираешь другую и перенаправляешь свою жизнь на новые рельсы. А новых направлений в моей жизни было пруд пруди.

Я благодарна отцу, что в свое время он не стал настаивать на моем медицинском образовании. Тем не менее, он частенько подсовывал мне медицинскую литературу, поэтому я была довольно просвещена в данной сфере. Это позволило сделать вывод, что современная медицина основана на следующем принципе: то, что нас не убивает, делает врачей богаче. Утрирую, конечно. Человеческий организм настолько загадочен, что даже Рокфеллер не смог купить себе вечную жизнь.