Читать книгу: «Изумрудный Кристалл Времени. Путь Хранителя Бессмертия»

Шрифт:

Иллюстратор Зохра

ISBN 978-5-0067-3431-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Изумрудный Кристалл Времени

Путь Хранителя Бессмертия

Пролог: Эпоха Первого Эха

В незапамятные времена, когда мироздание еще только формировалось, а смертные лишь учились вбирать в себя рассеянную духовную энергию, существовали те, кто стоял на пороге истинного Просветления. Их называли Древними Почтенными, и их понимание Дао было глубже самых бездонных океанов.

Именно в ту эпоху, в сердце Хаоса, что предшествовал упорядоченному потоку времени, явился ОН.

Это произошло на Пике Безвременья – вершине, парящей над облаками, где реальность казалась зыбкой, а само время текло иначе. Шестеро Почтенных, чьи ауры сотрясали Небеса, собрались, медитируя и постигая высшие законы мироздания. Они искали ответы на вечные вопросы: о жизни, смерти, и о неуловимой природе Вечности.

Внезапно, центр Пика разверзся, словно рана на ткани бытия. Не слепящий свет, но пульсирующий, глубокий изумрудный отсвет вырвался из бездны. Воздух загустел, наполнившись энергией столь древней и мощной, что даже Почтенные ощутили дрожь. Из разверзнутой пустоты медленно поднялся он – Изумрудный Кристалл Времени.

Он был не идеальной формы, словно обтесанный потоками вечности, но сиял внутренней, живой энергией. При одном взгляде на него, образы прошлого и возможного будущего промелькнули в сознании каждого из присутствующих, вызывая головокружение и страх.

Один из Почтенных, мудрейший старец по имени Мастер Линь, протянул к Кристаллу руку, окутанную золотистым сиянием Ци. В тот же миг Пик Безвременья вздрогнул. Поток времени вокруг Кристалла исказился. Секунда стала вечностью, а вечность сжалась до мгновения. Воздух наполнился невидимыми эхами прошлых событий – призрачными битвами, шепотом забытых цивилизаций, вздохами рождения и смерти.

Но это было не только чудо. Это был и ужас.

Мастер Линь отдернул руку, его лицо побледнело. «Хаос… Это чистый хаос!» – прошептал он, его обычно спокойный голос дрожал. «Сила его несет не только возможность управлять потоком. Она способна разорвать саму ткань времени, породить парадоксы, которые уничтожат существующее мироздание. Тот, кто использует его без абсолютного понимания и чистого сердца, обречет всех на забвение!»

Другие Почтенные, ощутив на себе прикосновение искаженного времени, прониклись тем же ужасом. Они увидели возможные пути: будущее, где время остановилось, превратив все в застывшую гробницу; будущее, где прошлое и настоящее смешались в безумном вихре; будущее, где сам Кристалл стал инструментом тирании, позволяя одному существу жить вечно за счет жизненной силы целых миров.

Они поняли. Этот Кристалл – не путь к личному Бессмертию, как они прежде наивно полагали, но ключ к фундаментальным силам, требующим не владения, а хранения.

«Он не должен попасть не в те руки», – проговорил другой Почтенный, Леди Мэй, чье лицо обычно выражало вечный покой, теперь было полно решимости. «Его сила слишком велика, слишком опасна. Мы должны его оберегать.»

И так, на Пике Безвременья, шестеро Почтенных приняли тяжелое решение. Они не стали использовать Кристалл для достижения своих вершин или вечной жизни. Вместо этого, они поклялись посвятить себя и свои линии потомков одной цели: хранить Изумрудный Кристалл Времени. Защищать его от злых сил и от собственной разрушительной природы.

Они использовали свое глубокое понимание Дао и силу Кристалла, с огромной осторожностью не для себя, а для создания Заветов и техник, которые позволят их Ордену, Ордену Хранителей, существовать через века, скрываясь от мира, но всегда стоя на страже. Они создали печати, барьеры и скрытые убежища, чтобы спрятать Кристалл от всех, кто не готов нести бремя его защиты.

Их первые техники были связаны с эхом времени: видеть прошлое, предчувствовать ближайшее будущее, замедлять свое старение, но не обретать истинное Бессмертие через Кристалл, ибо это было запретно и перемещаться на мгновение, опережая поток времени. Это было лишь слабое подобие истинной силы Кристалла, но достаточное, чтобы стать непревзойденными стражами.

Так был основан Орден Хранителей Изумрудного Кристалла Времени. Их имена были вычеркнуты из хроник смертных, их деяния стали легендами, а затем и вовсе забыты. Они растворились в тени времени, неся свою вечную стражу.

Но века превратились в тысячелетия. Мир культивации вырос, стал жестоким и полным амбиций. Легенды о Кристалле Времени превратились в мифы. А сам Орден… Орден Хранителей ослаб. Его члены стали немногочисленны, рассеяны, некоторые забыли о своем долге, другие пали под натиском врагов, жаждущих силы Кристалла, о котором они узнали лишь смутные, искаженные слухи.

И Изумрудный Кристалл Времени, величайший и опаснейший артефакт мироздания, продолжал существовать. Его сила спала, скрытая древними печатями и забытыми убежищами.

Но ничто не длится вечно. Печати слабеют. Забвение порождает невежество. И силы, жаждущие власти, становятся сильнее.

Где-то далеко, в мире, погрязшем в борьбе за силу и Бессмертие, молодой человек Лин Юня, еще не знал о своем предназначении. Он еще не знал о древнем эхе, которое связывает его с Пиком Безвременья, с Орденом Хранителей и с дремлющей, изумрудной силой, способной либо спасти, либо уничтожить все сущее.

Его путь только начинался. Путь к Изумрудному Кристаллу Времени. Путь, который определит, станет ли он его следующим Хранителем… или его губителем.

Часть 1: Первое Эхо в Потоке Судьбы

Глава 1: Среди Туманных Пиков Секты Шепчущего Потока

Мир культивации был огромным и безжалостным. Это была сфера, где сила говорила громче любых слов, где каждый вдох духовной энергии был шагом к величию или забвению. Сотни сект, кланов и одиноких практиков сражались за ресурсы, территории и за неуловимую возможность постичь Великое Дао и обрести Бессмертие.

Где-то на окраине этого бурного мира, среди цепи невысоких, вечно окутанных туманом гор, ютилась Секта Шепчущего Потока. Ее название говорило само за себя – она была подобна тонкому ручейку по сравнению с могучими реками и бескрайними океанами более известных и могущественных сект. Основанная несколько сотен лет назад амбициозным, но не достигшим высших сфер культиватором, Секта Шепчущего Потока никогда не знала истинной славы. Ее ученики были немногочисленны, ресурсы скудны, а самые ценные техники культивации – лишь бледные копии тех, что циркулировали среди элитных фракций.

Именно в этом скромном уголке мироздания провел большую часть своей юности Лин Юнь. Ему было семнадцать лет, и он был всего лишь внешним учеником Секты Шепчущего Потока, что означало его положение на самой нижней ступени иерархии секты. Внешние ученики отвечали за рутинные работы, получали наименьшую порцию духовной энергии из сектовой формации и имели доступ лишь к самым базовым техникам культивации.

Лин Юнь сидел на жестком циновке в своей крошечной, пыльной комнатушке, расположенной в наименее живописной части внешнего двора секты. Его ноги были скрещены, ладони лежали на коленях, а глаза были закрыты. Он пытался. Каждый день он часами сидел в медитации, пытаясь втянуть в себя рассеянную в воздухе духовную энергию, направить ее в свои меридианы и очистить, чтобы она осела в его даньтяне.

Но прогресс был мучительно медленным. Спустя годы усердной практики, Лин Юнь достиг лишь Третьего Слоя Царства Сбора Ци. Это был уровень, который многие ученики из более богатых сект достигали за год или два. Его даньтянь казался неподатливым сосудом, который неохотно наполнялся даже самой чистой энергией, а меридианы иногда словно сопротивлялись потоку, вызывая ноющую боль.

Он не был гением. У него не было особенного телосложения, скрытого наследия или поддержки влиятельной семьи. Он был просто Лин Юнь, сирота, принятый сектой из милости и для выполнения самой черной работы, чье единственным достоянием было упорство.

Однако простого упорства в этом мире часто было недостаточно.

«Лин Юнь! Открой дверь, ничтожество!»

Резкий крик снаружи вырвал его из медитации. Духовная энергия, которую он с трудом собирал, рассеялась, оставив лишь легкое разочарование. Лин Юнь вздохнул. Это был голос Чжао Ху, одного из внутренних учеников, который считал своим долгом всячески унижать внешних учеников, особенно тех, кто не мог постоять за себя. Чжао Ху был на Пятом Слое Сбора Ци и обладал связями с одним из старейшин, что делало его фактически неприкасаемым для таких, как Лин Юнь.

Дверь задрожала под сильным ударом.

Лин Юнь поднялся, расправляя затекшие конечности. Уклоняться было бесполезно. Открыв скрипучую дверь, он увидел Чжао Ху, стоявшего с двумя другими внутренними учениками. На их лицах играли высокомерные ухмылки.

«Ну наконец-то, – протянул Чжао Ху, оглядывая убогую комнатушку Лин Юня. – Я думал, ты уже слился с пылью. У нас есть для тебя поручение.»

«Какое поручение, брат Чжао?» – спросил Лин Юнь, стараясь говорить ровно.

«Сегодня утром прибыли новые Духовные Травы для алхимии, – пояснил Чжао Ху небрежным тоном. – Они были доставлены с Западных Гор. Среди них есть несколько корней Лунного Света. К сожалению, они очень чувствительны к свету и их нужно немедленно перенести в хранилище на Северном Пике. А поскольку некоторые из нас заняты более важной культивацией…» Он сделал выразительную паузу, глядя на Лин Юня сверху вниз. «…эта задача падает на тебя.»

Лин Юнь почувствовал, как его сердце сжалось. Северный Пик находился на другом конце территории секты, а путь к нему проходил через заросли Темнолесья, где обитали низкоуровневые, но агрессивные духовные звери. Это была опасная задача даже для ученика его уровня, требующая максимальной осторожности. А Лунный Свет корни были хрупкими. Одно неверное движение или нападение зверя – и вся партия будет испорчена, а вина ляжет на него.

«Но брат Чжао… Темнолесье может быть опасным», – осмелился возразить Лин Юнь.

Чжао Ху расхохотался, его сообщники присоединились. «Опасно? Для тебя, возможно! Но не для нас, внутренних учеников. Ты же хочешь заслужить свои сектовые очки, верно? Или ты предпочитаешь, чтобы старейшина Лю узнал о твоей лени?» Упоминание старейшины Лю, человека сурового и склонного к наказаниям, заставило Лин Юня замолчать.

Чжао Ху бросил ему маленький мешочек. «Вот, здесь инструменты и указания. И смотри мне, не испорть ничего! Эти корни стоят дороже твоей никчемной жизни!»

Развернувшись, Чжао Ху и его свита удалились, оставив Лин Юня стоять у двери, сжимая мешочек. Его руки немного дрожали – то ли от страха перед предстоящим путем, то ли от гнева и унижения.

Это был его мир. Мир, где слабых попирали, где каждый ресурс доставался с трудом, и где путь к силе казался бесконечно далеким и полным опасностей, созданных не только внешней средой, но и другими людьми.

Он посмотрел на небо, скрытое вечным туманом Шепчущих Пиков. Была ли хоть какая-то возможность для него изменить свою судьбу? Найти путь, который не будет усеян насмешками и опасностями, которым его подвергали другие?

С этой мыслью, тяжелой, но пропитанной скрытой решимостью, Лин Юнь затянул мешочек на поясе. Путь к Северному Пику ждал его. Это была всего лишь очередная неприятная задача, но кто знает… иногда именно на самых опасных и неприметных путях можно найти то, что навсегда изменит ход судьбы.

Глава 2: Падение с Шепчущих Пиков

Мешочек с Лунными Корнями был легким, но груз ответственности, или скорее, страха перед последствиями неудачи, давил на плечи Лин Юня тяжелее гор. Он вышел за внешние ворота секты и направился по узкой тропе, ведущей к Темнолесью. Туман, окутывавший пики, здесь был гуще, пропитанный сыростью и запахом прелой листвы. Деревья росли плотно, их ветви, покрытые мхом, сплетались над головой, создавая вечный полумрак.

Темнолесье оправдывало свое название. Духовная энергия здесь была более дикой и неупорядоченной, подходящей для низкоуровневых духовных зверей, но менее пригодной для спокойной культивации. С каждым шагом Лин Юнь чувствовал нарастающее напряжение. Его чувства были обострены, он прислушивался к каждому шороху, вглядывался в движущиеся тени.

Продвигаясь вглубь леса, он старался держаться основной тропы, помня наставления, пусть и пренебрежительные, Чжао Ху. Лунные Корни, заботливо упакованные в мешочек, нуждались в минимальном воздействии света и влаги, чего было трудно избежать в этом месте. Он крепко прижимал мешочек к себе, защищая его от веток и капель воды, свисающих с листьев.

Он прошел примерно половину пути, когда услышал их. Низкое, гортанное рычание, донесшееся откуда-то справа. Лин Юнь замер. Сердце бешено заколотилось. Он узнал этот звук – это были Тенистые Рыскари, небольшие, но быстрые и агрессивные духовные звери, которые охотились стаями. Ученик его уровня мог справиться с одним-двумя, но стая была смертельной угрозой.

Он попытался медленно отступить, но было поздно. Из кустов вынырнули три силуэта, серые и размытые в тумане, с горящими в полумраке глазами. Они были похожи на тощих волков, но их движения были неестественно быстрыми, почти мгновенными.

«Черт!» – выдохнул Лин Юнь. Он выхватил свой меч – обычный, не зачарованный клинок, который выдавался внешним ученикам. Его базовая техника меча была неуклюжей по сравнению с техниками внутренних учеников, но он тренировался усердно.

Рыскари атаковали. Они неслись низко к земле, пытаясь обойти его с флангов. Лин Юнь сосредоточил Ци в своих конечностях, двигаясь так быстро, как только мог. Он отбил один укус, увернулся от другого, но третий Рыскарь успел цапнуть его за ногу, разорвав ткань штанины и оставив болезненный укус.

Боль обожгла. Лин Юнь стиснул зубы, пытаясь сохранить равновесие. Он махнул мечом, заставляя Рыскарей отступить на мгновение. Но они были упорны. Они кружили вокруг него, выискивая слабое место.

В пылу битвы, пытаясь отмахнуться от нападающего Рыскаря, Лин Юнь резко дернул рукой, в которой держал мешочек с корнями. Тонкая ткань мешочка зацепилась за колючий куст. Он услышал треск. Холодный ужас пронзил его.

«Нет!»

Он попытался подхватить выпадающие корни, но Рыскари снова набросились. Один из них прыгнул ему на грудь. Лин Юнь упал, катясь по мокрой земле. Мешочек выскользнул из рук, и драгоценные Лунные Корни рассыпались по грязи и палой листве. Некоторые были раздавлены под тяжестью его тела, другие – помяты лапами зверей.

Лин Юнь отбивался от Рыскарей, его меч работал в отчаянной обороне. Он смог ранить одного, заставив его отступить с визгом, и остальные двое замешкались. Этого мгновения хватило.

«Что здесь происходит?!»

Знакомый голос. Чжао Ху. Он стоял на тропе вместе с двумя другими учениками, их лица выражали смесь удивления и злорадства. Они, очевидно, следовали за Лин Юнем, чтобы посмеяться над его трудностями, но наткнулись на нечто более «интересное».

Рыскари, увидев новых противников и, возможно, почувствовав более сильную ауру Ци, развернулись и исчезли в зарослях так же быстро, как появились.

Лин Юнь поднялся, тяжело дыша. Его нога кровоточила, одежда была порвана и испачкана грязью. Он смотрел на рассыпанные, поврежденные корни и чувствовал, как мир рушится.

Чжао Ху подошел ближе, его глаза расширились от притворного ужаса, когда он увидел состояние корней. «Великие Небеса! Лин Юнь, ты что наделал?!»

«На меня напали Рыскари! Я пытался защитить… мешочек порвался!» – задыхаясь, объяснил Лин Юнь.

«Рыскари?» – Чжао Ху усмехнулся. – «Неужели? Или ты просто слишком медленный и неуклюжий, чтобы справиться с простой задачей? Смотрите на него, братья! Этот ничтожный внешний ученик уничтожил ценные Лунные Корни! Наверное, он хотел их украсть, а потом выдумал эту жалкую историю!»

«Я не крал! Я говорю правду!» – Лин Юнь чувствовал, как гнев поднимается, смешиваясь с отчаянием.

«Правду? Твоя правда – это твоя некомпетентность!» – отрезал Чжао Ху. – «Ты опозорил секту, испортил драгоценные ресурсы! Это непростительно!»

Не слушая дальнейших оправданий Лин Юня, Чжао Ху приказал своим спутникам собрать то, что осталось от корней, и потащил Лин Юня обратно к секте, постоянно выкрикивая обвинения в его адрес.

Возвращение было унизительным. Лин Юня, избитого и испачканного, привели прямо в зал старейшин. Старейшина Лю, которого упоминал Чжао Ху, восседал на главном месте, его лицо было суровым. Чжао Ху с преувеличенной драматичностью изложил свою версию событий, выставляя Лин Юня ленивым, неуклюжим и потенциальным вором, который, возможно, сам спровоцировал зверей, чтобы скрыть свои намерения. Он представил немногие уцелевшие, но все равно поврежденные корни как доказательство «халатности» Лин Юня.

Лин Юнь пытался говорить, объяснить, что нападение было внезапным, что он старался изо всех сил. Но Старейшина Лю лишь махнул рукой, прерывая его.

«Достаточно! Твои жалкие оправдания бесполезны, Лин Юнь!» – прогремел Старейшина Лю. Его взгляд был холоден. Он уже принял решение, основанное на словах Чжао Ху, который был внутренним учеником с прочными связями, а не на словах безродного сироты. – «Ты проявил вопиющую небрежность, уничтожил ценные ресурсы секты и опозорил ее имя своей трусостью или, что хуже, злыми намерениями! Секта Шепчущего Потока не место для таких, как ты!»

Приговор был краток и сокрушителен.

«Настоящим, Лин Юнь, ты изгоняешься из Секты Шепчущего Потока! Все твои связи с сектой разорваны. Твои техники культивации, полученные здесь, отныне запретны для использования под страхом смерти! Ты должен покинуть территорию секты до заката! Убирайся и никогда не возвращайся!»

Изгнание. Это было хуже, чем Лин Юнь мог себе представить. Без поддержки секты, без ресурсов, без возможности использовать даже базовые техники, которым он учился… Внешний мир культивации был для него смертельно опасен. Это был почти приговор к гибели.

С Лин Юня сорвали его простую серую робу внешнего ученика, оставив его в тонкой нижней одежде. Его скудные пожитки, состоявшие из одной смены одежды и потрепанного меча, были брошены ему к ногам у внешних ворот.

Он стоял там, под все тем же туманным небом, с горечью и отчаянием в душе. За спиной – место, которое он считал своим домом, пусть и суровым, теперь закрыло перед ним двери. Впереди – бескрайний и враждебный мир.

В этот момент Лин Юнь почувствовал, как что-то ломается внутри него. Не только надежда на спокойную жизнь в секте, но и остатки наивности. Мир не был справедливым. Сила решала все, и у него ее не было.

Но вместе с отчаянием пришло и другое чувство. Острое, жгучее желание. Желание выжить. Желание стать сильным. Желание однажды вернуться не за местью, но чтобы доказать им всем, всем, кто в него не верил, кто его унижал, что они ошибались. Что Лин Юнь не ничтожество.

У него ничего не осталось. Кроме этого желания и пути, лежащего за воротами. Пути в неизвестность.

Стиснув зубы, Лин Юнь поднял свои жалкие пожитки. Он оглянулся на укутанные туманом пики Секты Шепчущего Потока в последний раз.

Затем он повернулся и пошел. Прочь от единственного известного ему дома. Прочь в мир, где его ждали испытания, о которых он даже не подозревал. Путь к силе, путь к выживанию, путь к судьбе, которая была куда масштабнее, чем просто стать внутренним учеником Секты Шепчущего Потока.

Он еще не знал, что именно это падение откроет для него возможность столкнуться с древнейшим эхом времени.

Глава 3: Находка в Ущелье Забвения

Два дня и две ночи Лин Юнь блуждал по окраинам Шепчущих Пиков. Изгнание лишило его всего: еды, крова, защиты и даже возможности использовать техники, которые он с таким трудом осваивал. Его раненая нога ныла, каждый шаг отдавался болью. Он питался ягодами, которые с трудом находил в лесу, и пил воду из лесных ручьев. Страх перед дикими зверями и, что еще хуже, перед другими культиваторами, чье презрение к слабым было безграничным, заставлял его избегать проторенных дорог и селений.

Он был на грани. Голод и усталость притупляли чувства, боль в ноге мешала двигаться быстро, а запрет на использование Ци оставлял его почти беззащитным. Внешний мир оказался еще более жестоким, чем он опасался. Несколько раз он видел вдалеке ауры культиваторов, занятых охотой на зверей или поисками ресурсов, и всякий раз ему приходилось прятаться, затаив дыхание, пока опасность не минует.

На исходе третьего дня, изможденный и отчаявшийся, Лин Юнь наткнулся на узкое, поросшее мхом ущелье, скрытое за плотными зарослями кустарника. Оно казалось неприметным, забытым даже дикими зверями. Влажное, холодное место, где свет едва проникал сквозь сплетенные ветви. Это было идеальное убежище на ночь.

С трудом продравшись сквозь заросли, Лин Юнь вошел в ущелье. Воздух здесь был неподвижен и казался странно… плотным, почти вязким. Едва ощутимый, ни на что не похожий запах висел в воздухе – не земли, не растений, а чего-то древнего и холодного.

В глубине ущелья, прислонившись к гладкой, поросшей лишайником стене, сидел старик. Он был одет в выцветшую, но некогда богатую робу, и выглядел так, словно провел здесь века. Его лицо было изрезано глубокими морщинами, а кожа приобрела землистый оттенок. Глаза были закрыты, дыхание – едва различимым шепотом. Рядом с ним на камне лежал сломанный, потемневший от времени нефритовый кулон.

Лин Юнь замер. Старик казался смертельно раненым, его одежда была разорвана в нескольких местах, виднелись следы некогда обильного кровотечения. Несмотря на видимую слабость, от него исходила аура невероятной древности и силы, хотя эта сила сейчас угасала, словно огонек на ветру. Лин Юнь не мог определить его уровень культивации – он явно выходил за рамки всего, что Лин Юнь когда-либо встречал.

Несмотря на страх и инстинкт самосохранения (ведь это мог быть опасный культиватор), в сердце Лин Юня шевельнулась жалость. Он сам был на грани, и вид другого живого существа в столь плачевном состоянии вызвал отклик.

Он медленно подошел. «Уважаемый старейшина… Вам нужна помощь?» – спросил Лин Юнь тихим, хриплым голосом.

Глаза старика медленно открылись. Они были бледно-серыми, но в них мерцал свет, который казался древнее звезд. Он посмотрел на Лин Юня долгим, проницательным взглядом, словно заглядывая ему в самую душу.

«Мальчик…» – его голос был слабым, но в нем звучало эхо веков. – «Ты… несешь в себе эхо…»

Лин Юнь нахмурился, не понимая. «Эхо? Я… я просто ученик, изгнанный из своей секты.»

Старик слабо улыбнулся, отчего морщины на его лице стали еще глубже. «Изгнанный… Это часто становится началом истинного пути. Те, кто падает, иногда поднимаются выше всех.» Его взгляд переместился на нефритовый кулон. «Они… они нашли меня. Враги Ордена. Враги Времени…»

«Враги времени?» – переспросил Лин Юнь, еще больше сбитый с толку.

Старик закашлялся, изо рта вырвалась струйка темной крови. Его аура становилась все слабее. Он понял, что времени осталось совсем мало.

«Слушай меня внимательно, мальчик, – прохрипел он, протягивая дрожащую руку к Лин Юню. – Мое имя… было Фэн. Я был… Хранителем. Одним из последних…»

Лин Юнь ничего не знал о Хранителях, но само слово звучало торжественно и таинственно.

«Мой долг… был оберегать… от тех, кто жаждет разрушить… поток. Они искали… это…» Старик указал на сломанный нефритовый кулон. «Это ключ… к месту… где спит Кристалл…»

Кристалл? Лин Юнь вспомнил смутные, невероятные легенды, которые рассказывали шепотом даже в его забытой секте – о древних артефактах, способных на невероятное. Но Кристалл Времени… это казалось слишком фантастичным.

«Они почти… уничтожили меня, – продолжал старик Фэн, его дыхание стало прерывистым. – Но я не позволил им забрать… ключ. Он должен… попасть к тому, кто… кто имеет сродство. К тому, кто… услышит эхо…» Он снова посмотрел на Лин Юня, и в его глазах вспыхнул огонек надежды. «Возможно… это ты. Твоя аура… резонирует. Возьми…»

Собрав последние силы, старик Фэн подтолкнул кулон к Лин Юню. «Он сломан… но энергия… внутри. Она приведет тебя… покажет путь… Но будь осторожен… Враги… повсюду. Они чувствуют… пробуждение…» Он поднял руку и, проведя пальцем по тыльной стороне ладони Лин Юня, оставил легкий, холодящий след. «Теперь… ты связан… с Орденом. И его врагами.»

Старик Фэн тяжело вздохнул, его рука упала. Глаза остекленели, а древняя аура полностью угасла. Он умер.

Лин Юнь сидел, ошеломленный. Умирающий старик, слова о Хранителях, Кристалле Времени, врагах… И этот сломанный нефритовый кулон. С дрожащей рукой он поднял его с камня. Кулон был холодным и невзрачным, казался просто куском потемневшего нефрита. Никакого сияния, никакой силы.

Он сжал кулон в ладони. И в этот момент, когда его собственная Ци была подавлена, а тело измождено, Лин Юнь почувствовал… нечто. Очень слабое, едва уловимое колебание, исходящее из кулона. Это было похоже на легкую рябь на спокойной воде, но ощущалась она не физически, а где-то глубоко внутри, касаясь его сознания. И это колебание не было похоже ни на что, что он чувствовал раньше – ни на духовную энергию, ни на ауру зверей, ни на Ци других культиваторов. Это было… эхо. Слабое, далекое, но отчетливое эхо. Эхо чего-то невероятно древнего.

Внезапно он услышал звук. Издалека донесся свист, а затем – крики. Кто-то приближался к ущелью.

Враги. Враги Ордена. Враги Времени. Они нашли старика Фэна, и теперь могли найти и его.

Адреналин хлынул в кровь, прогоняя усталость. Лин Юнь сунул сломанный кулон за пазуху, крепко сжимая его. Он не понимал, что произошло, кто был этот старик и что за «ключ» он ему передал. Но он понял одно: его изгнание, его падение привели его к чему-то неизмеримо более опасному и важному, чем все его прежние беды.

Поднявшись с земли, несмотря на боль в ноге, Лин Юнь бросил последний взгляд на безжизненное тело Хранителя Фэна.

Затем, стараясь ступать тихо, он направился прочь из ущелья, в сторону, противоположную приближающимся звукам. Он уносил с собой не просто артефакт, но и бремя тайны, которая могла либо даровать ему невиданную силу, либо привести к неминуемой гибели. Путь, который он считал путем выживания, внезапно превратился в путь, связанный с древнейшей силой мироздания – силой Времени.