Хранитель лабиринта и пленница белой комнаты

ГЛАВА 7. ПОСЛЕ СЛОВ

Я открыл глаза и увидел штатив с капельницей на фоне белого потолка. В ужасе я подскочил с кровати и увидел себя лежащим в переполненной больничной палате среди плотных рядов коек со стонущими мужчинами.

Сначала я подумал, что снова попал в палату психиатрической лечебницы, но дверь в коридор была открыта, а на окне стояла решетка. Я ощупал кровать и не нашел на ней привычных крепежей для усмирительных ремней, как не нашел длинных рукавов на медицинском халате. Я находился в обычной муниципальной больнице. Но почему?

Я выдернул капельницу из руки, оставив пластырь с ватой на месте прокола, отыскал тапочки под койкой и проскользнул в холл.

Как и спальня, коридор оказался переполнен больными, которых клали под капельницы прямо там – среди неприглядных стен на ржавых койках, найденных в самых дальних хранилищах больницы. Множество людей – мужчин, женщин, стариков и детей, лежащих вместе в одном месте, – спали, стонали или находились в совершенно невменяемом состоянии. Большинство из них находилось в отключке. Я потерянно шел среди рядов коек, совершенно не понимая, что происходит, пока не поравнялся с медсестрой, ставящей капельницу очередному больному.

– Что происходит? – спросил я ее.

Она вздрогнула от неожиданного вопроса, а затем строгим голосом воскликнула:

– Зачем вы встали?! У вас химическое отравление – вам надо лежать!

– Химическое отравление? Откуда? – растерялся я.

Медсестра положила руку мне на спину и, легко подталкивая вперед, произнесла:

– Идемте! Вы из какой палаты?

– Лучше проведите меня в столовую. Я очень голоден.

– Вам нельзя сейчас есть!

– Конечно, можно, у меня даже температуры нет! – уперся я.

Медсестра сняла перчатку и дотронулась рукой до головы.

– Действительно, нет, – засомневалась она. – Да и на отравленного вы не очень похожи…

– У меня точно нет химического отравления, – уверенно заявил я. – Я вчера потерял сознание от нервного истощения, а не от химикатов. Но что все-таки произошло?

Я не был уверен, что потерял сознание именно вчера, и я не был уверен, что не поймал отравление. Но я находился в полной уверенности, что очень хочу есть и что это крайне необходимо в моем состоянии, пока голод не завладел разумом и я не начал рассматривать в качестве пищи особей своего вида. Моя бодрость все же подействовала на медсестру, и она согласилась провести меня до столовой, где как раз начался завтрак.

– В городе произошла катастрофа – взорвался завод химконцентратов. Черное облако накрыло город, и множество людей отравились, потеряли сознание, кто-то даже погиб. Вам очень повезло, что газ обошел вас стороной, – рассказала медсестра по дороге.

– А откуда меня привезли в больницу? – спросил я.

– Это вам сейчас никто не скажет. Пострадавших очень много, и их не успевают регистрировать. Вот мы и пришли.

Я поблагодарил медсестру и подумал о том, что химическую аварию выдумали спецслужбы, чтобы хоть как-то объяснить произошедшее ночью. Я не мог с уверенностью утверждать, что они знали о нападениях сектантов на маяки и о вознесении великого мертвого. Главное, произошедшее не связали со мной, иначе бы я не смог спокойно разгуливать по коридорам больнице.

А что, Селена, случилось дальше, ты знаешь.

Я увидел замученную исхудавшую девушку с длинными серебристо-пепельными волосами. Ее уставшие руки дрожали, и она никак не могла донести ложку с супом до рта. Когда-то она просила меня показать ей другие миры, и вот я сижу напротив нее, кормлю ее с ложечки и рассказываю ей о таинственном Лабиринте, по которому путешествуют души спящих.

Нет, я не издеваюсь над тобой.

Я рад, что могу хотя бы это сделать для тебя. Я не смог освободить тебя из твоего плена, но могу хотя бы накормить обедом.

Ты рада, что я не смог освободить тебя из белой комнаты? Это хорошо. Если бы я спас тебя, то твоя свобода превратилась бы в обязанность передо мной, и я бы считал тебя своим должником, который обязан расплатиться за нее любовью. А так мне надо будет постараться, чтобы завоевать тебя.

Нам обоим нужно будет постараться.

Ты хочешь услышать продолжение истории? Тогда слушай меня: сегодня ночью, когда все пациенты уснут и даже самые строгие и бдительные медсестры не смогут бороться с дремотой, за мной придет Рене, чтобы вернуть мне ключ, меч и проводить до Убежища в Лабиринте. А когда взойдет солнце, за тобой приедут сестра и брат, чтобы забрать тебя в семью.

Не смотри на меня такими щенячьими глазами. Я говорю «до свидания», а не «прощай». Я должен хранить двери. Тебе нужно выздороветь. Когда твои кости окрепнут, а это случится очень скоро, то твои ноги будут уверенно стоять на земле, чтобы идти рядом со мной и держаться за мою руку. Мы так и будем бродить с тобой по Лабиринту города – вцепившись руками друг в дружку, – а я буду рассказать тебе истории.

Я покажу тебе другие миры.