Читать книгу: «Арх», страница 2

3

Теперь у него есть как минимум три месяца свободного времени. Морис решил навестить уеманов. Надо узнать, все ли у них в порядке, может стоит чем-то помочь. В этот раз с ним полетела Иона. Она уже летала, участвуя в эвакуации уеманов с Земли. Также с ним полетела Айли, представитель совета. Морис хотел с ними поговорить и попросить разрешения устроить на их планете научную станцию и дипломатический корпус. Ему не хотелось терять с ними связь, хотелось побольше узнать об их истории, культуре и, конечно же, кто такие эзтли, ведь если миротворцы шагнули в космос, то они должны знать о существовании мнимого врага, а он есть. Морис видел факты подтверждения уничтоженных цивилизаций. Это его пугало, ведь каждый новый контакт равносилен русской рулетке: или ты попал к другу, или к врагу.

Морис с легкостью совершал разовые прыжки, и чем чаще он это делал, тем легче ему это удавалось. Теперь он мог достаточно точно совершить скачки практически к планете. Он просто думал о ней, и больше ничего. Созданный им образ мгновенно перебрасывал его и весь корабль. До сих пор не мог понять, как это происходит, да и поймет ли когда-нибудь, уж слишком все по сказочному получалось.

Морис специально повел свой корабль через обломки былой войны, чтобы члены его экипажа видели, что может произойти, если совершить просчет. Они молча взирали на смерть в космосе. Это кладбище былой некогда великой цивилизации, от которой осталась маленькая горстка колонистов.

Их встретили радушно. Яотл вышел к ним и поприветствовал, положив свою ладонь на плечо Мориса. За его спиной стояло более десяти уеман, которых он перенес, те внимательно рассматривали гостей. Их нижняя челюсть шевелилась, они не умели говорить на земном языке, и поэтому Морис не знал, о чем шла речь. После приветствия их провели в большое помещение. Строений было много, оставалось только очистить от вековой пыли, привести все в порядок и можно уже жить. Комплексы, что были доставленные с Земли, позволили еолонистам наладить необходимое производство, питание, медицину, оборудование. Хватало не всего, но на их планете было все, только оставалось найти и восстановить. Атмосфера подошла. уеманы спокойно дышали, вроде бы даже не болели. Первое время они переживали за это, однако, в дальнейшем Морис узнал, что часть колонистов из-за длительного пребывания в стазисе погибла, не смогла восстановиться. Это было печально, ведь их и так было мало, но они не унывали и строили свои планы на дальнейшее.

Морис встретился с Ачкохтли и с Чимолли. Они поделились своей радостью, в их колонии появились первенцы. Это была хорошая новость, значит, их вид не растворится во времени, и они смогут передать свои знания новому поколению. В очередной раз поблагодарили его и землян за помощь, со своей же стороны Морис попросил у них разрешения на то, чтобы миротворцы основали на их планете дипломатический корпус, уеманы сразу же дали согласие.

Он пробыл на планете еще несколько недель, побывал на окраинах. Кругом останки зданий, мостов, в некоторых местах остались стоять высокие шпили, уходящие далеко в небо, их время не потревожило, они все так же величаво смотрели ввысь, устремив взор к звездам. Что это, и зачем они тут? Тут было много непонятного, он не был техником и старался понять смыл чутьем, чем основываться на технические данные, ведь технические знания землян порой кардинально отличались от знаний других цивилизаций, поэтому и приходилось просто фантазировать, что это и зачем.

Переброской научного корпуса займется Иона. Все станции строились по стандартному циклу: на первом месте безопасность, зацикленность в жизнеобеспечении. Ведь никто не давал гарантии, что новый челнок прилетит через неделю, а планета уеман агрессивна для организма человека, он там не сможет жить без оборудования. Готовилась команда исследователей.

Миротворцы стали понимать, что расширение границ в Галактике упирается в кадры, был создан первый галактический институт, где изучались науки контактов, психологии, языка, анатомии, биологии и все то, что так или иначе связано с иными цивилизациями, включая и военное дело, как перспективу безопасности. Институт финансировался не только миротворческим орденом, в нем активное участие принимали страны, которые не хотели остаться на задворках, хотели иметь свое будущее. Конечно же, не обошлось без наездов и скандалов. Требовали, чтобы институт был в Америке, а китайцы требовали, чтобы был у них. Но решающее слово все равно осталось за орденом.

Были разработаны новые технологии по управлению гравитацией. Теперь можно было строить очень большие платформы. Так, у города Мила, всего в пяти километрах от берега, висел в воздухе первый научный комплекс. Его формы были обтекаемые, чтобы снизить ветровую нагрузку. После нескольких доработок комплекс никуда не двигался, на дно океана устанавливался датчик, на него ориентировалось гравитационное поле, поэтому он не скользил как ранее. Комплекс имел высоту трех этажей, не считая технического нулевого этажа, у него были также и открытые площадки, где можно было не только гулять, но играть, в хорошую погоду попить кофе и позагорать. Это было самое передовое строение на Земле. Именно в нем и был размещен институт. Все гордились, что могут учиться в столь удивительно плавающем в воздухе здании и изначально постигать науки, неподвластные на Земле. Раз в три дня здание меняло свое месторасположение и сдвигалось в сторону. Это было сделано для того, чтобы та флора, что была в океане, могла полноценно получать свет. Через три дня здание института опять смещалось. И так шесть раз, а после начинало свой путь по кругу.

Планировалось запустить около восьми подобных сооружений и разместить из безопасности на разных высотах, чтобы, если откажет якорь относительно датчика в океане, и здание плавно поплывет в сторону, то разойдутся на безопасном расстоянии друг от друга. У каждого была своя разрешенная высота полета.

Еще на стадии строительства провели испытание. Плавающий институт прошел проверку в шторм, при экстренной ситуации все сооружение могло переместится на сушу и опуститься на землю, для этого были подготовлены три подобных парковки. Эти же парковки использовались как космодром, откуда совершенно бесшумно стартовали челноки, уходя в небо или еще выше к орбите.

Земля менялась и не всегда к лучшему. Во многих больших мегаполисах, где люди раньше жили достаточно свободно, стали образовываться кордоны, которые делили город на конклавы, где мусульмане, где католики, а где свободные от веры. Конфликты зрели и вспыхивали небольшие войны, которые переходили конфронтацию. Тогда в ход шли ультиматумы. Захватывались трассы жизнеобеспечения городов, энергетические станции, мосты и т. д. Города воевали сами с собой. Это было похоже на развитый феодализм. Осталось ввести институт рабов и цель будет достигнута.

Морис смотрел на совершенно разную Землю, на одних и тех же людей, одни стремились к знаниям и творчеству, а другие искали источники страха и ненависти, и тут все подойдет: религия, власть, деньги и политика. В их душах за последние тысячелетия ничего не изменилось, все те же варвары, только в кроссовках и с крутой техникой. Невежество души – вот их конек.

4

Морис узнал знал, что актинии предложили научный корпус землян разместить на их планете. Было дано согласие. Так удобнее, решили все. Иона перенесла часть станции на Землю. Это перемещение на актиниан очень подействовало. Они никогда не видели такого. Для них перемещение такой большой станции и с такой легкостью было нереально, поэтому самые первые вопросы после того, как стали чуточку понимать друг друга, касались именно технологии перемещения.

Обучение языку двигалось. Они мыслили совершенно по-иному, но благодаря опыту актиниан в общении с другими цивилизациями, уже через три месяца начала сотрудничества. Смогли задать друг другу первые вопросы. Землян интересовало, кто они, как давно, где были и т.д., актиниан интересовали вопросы, откуда мы, как мы перемещаемся, как поднимаем предметы и как человек без оборудования может летать. Да, их можно понять, они все это видели впервые. Морис знал, как быстро летают их корабли, но они именно летали от одной точки к другой, а вот чтобы так, резко и все… Они любопытны по техническим вопросам, их не интересовала культура, они не хотели знать, как земляне живут, какая у них природа, для актиниан это не существующее понятие, весь их упор шел в техническом аспекте. Однако существовала директива безопасности. Ее Иона и так нарушила, опустив на планету часть станции, поэтому сотрудники Земли не могли ответить на их вопросы, они говорили только одно:

– Мы не знаем.

И они правы. Они не знали почему и как, но актинианцы упорно спрашивали одно и тоже, думая, что словарный запас неправильно интерпретировал их вопрос и, соответственно, неправильно получали ответ.

Дипломатической корпус миссии стоял на планете отдельно, землянам выделили место чуть в стороне от основных зданий. Все кругом блестело и сверкало, это был их деловой центр, если такое у них присутствовал. К зданию никто не подходил, было видно, что оно охранялось, хотя не так далеко ходили сами актинианцы и посматривали на столь странное сооружение, не вписывающееся в их гармоничный ансамбль. А что же они хотели, это ведь была космическая станция, а не какой-то дворец. Не было ни заборов, ни ограждений, только чистая площадка с какими-то фигурами. Наверное, скульптура, хотя может и нет, если у них вообще есть искусство.

Морис изначально перешел на космический модуль. Там также оставались сотрудники, которые собирали максимальную информацию из того, что фиксировали приборы: корабли, размеры, классификация, что они делают, когда прибывают, график работы, скорость, излучения, сигналы общения, в общем, все, что видели, пытались разложить по полочками. К этому моменту на станции был один миротворец Иси. Он доложил состояние дел, наличие припасов, сотрудников, что они также ежедневно общаются с представителями актиний, но у них дела идут очень плохо по причине того, что те задают вопросы про их технологии.

На планете Винаки, так называется планета актинии, к этому моменту было 23 человека, включая миротворца Азир. Морис помнил ее очень хорошо, ведь нашел в Египте у бедуинов. Красивая девочка, в начале долго молчала и собирала хворост. Ее отец даже не стал слушать Мориса о какой-то там энергии или что-то еще. Он просто назвал цену за нее, как за козу. Не стал с ним спорить, это их нравы и, заплатив, улетел с ней. Теперь это был прекрасный сотрудник, лингвист, она лучше всех понимала, что думают другие. Азир же работала с кацаранцами вместе Аделиной, которая читает по губам. Морису сообщили, что она пропала, ее Актинии пригласили на встречу, та уехала и вот уже три дня ее нет.

Приказав подготовить план эвакуации, он сам прыгнул на станцию, что располагалась на планете. Эвакуация – это означало заархивировать все имеющиеся данные о миссии, подготовить кейсы с базой и всем находиться вблизи точки для сброса. Данная точка была у каждого корабля и очерчивалась кругом. Все, кто находился в радиусе этого круга при эвакуации моментально перемещался навигатором на борт корабля, который всегда находился вне зоны кольца звезды. Его было практически невозможно обнаружить. У него не было двигателя, электроника отключена, нет импульсов, он находился в состоянии спячки. Такой корабль можно принять за простой дрейфующий астероид.

После прибытия на планету Морис узнал, что миссия как работала, так и работает. Ежедневно к ним приходят представители актиний и продолжали составлять словарь языка. Другая группа старается уже начать общаться. Всего было три группы, и одна из них изучала предметы, которые им приносили актинианцы. Их назначение было не понятно, может, это простая расческа, а может ускоритель частиц. Они очень переживали из-за того, что Азир, после того, как покинула станцию, более не появлялась и не сообщала, где она, так же ее консоль не активировался. Для Мориса все актинии были на одно лицо, на один отросток, вернее так сказать. Поэтому просмотр данных на мониторе мало что давал. Однако, то, что с их сотрудником беда, он чувствовал, и чувствовал очень сильно, как будто ему самому воткнули иглу и медленно вращали.

Морис не стал никого беспокоить. Он только приказал готовиться к эвакуации, но не делать поспешных действий, чтобы актинианцы, с которыми шла работа, не беспокоились. Работа есть работа, для этого они прилетели сюда. Сам зашел в комнату, прикрыл дверь и сел на пол. Морис помнил то состояние, когда его призвали жинаги. Сейчас этого не было, но была боль, она не физическая, а глубже, намного тоньше, она звенела внутри его, не кричала, а только медленно дышала, как будто на грудь положили кирпичи. Он сосредоточился и в какой-то момент понял – это не его боль, это боль Азир, она не может дышать, ей уже не трудно, еще не сдалась, ее внутренняя энергия держит биение сердца, но силы кончились, это такое же чувство, когда висишь над пропастью, пальцы онемели, держаться бессмысленно, подтянуться не можешь, но и опуститься тоже не можешь, хотя уже давно понял, что рано или поздно, но ты разожмешь пальцы, и твое тело обреченно полетит, и это будет твой последний полет.

На душе стало так больно, так больно, Морис прошептал.

– Держись, милая, держись. Я уже иду.

Он закрыл глаза, вытянул руку, как будто касаясь ее, почувствовал тепло тела, а после потянул на себя, его толкнуло. Морис открыл глаза, это была не комната, где он сидел. Он сразу увидел обнаженное тело Азир с тысячью тонюсеньких ниточек, тянущихся к ее телу, они светились, некоторые пульсировали, так, как пульсируют вены, ее глаза были закрыты, только губы, что-то медленно шептали.

– Я тут, милая, – схватил ее руку, ниточки, что шли к руке, сразу начали лопаться, – держись, милая, я сейчас.

Он хотел было уже взять ее на руки, но тут заметил, как несколько актиний, что были поблизости, шустро забегали на своих нижних отростках. Злость вырвалась наружу, он никому не хотел зла, он пришел с миром, с открытым сердцем, но в этот момент у него произошел выброс злости, ненависти, гнева, все то, что было в тот момент. Раздался хлопок и сразу вокруг него и Азир создалась бронированная сфера, она в считанные секунды расширилась, уничтожая буквально все вокруг, актинианцев, их приборы, стены, потолок, пол, все, к чему прикоснулась сфера, она все уничтожила, испарила. Морис висел в воздухе, держа на руках тело Азир.

– Ты пришел, – еле слышно прошептала она, Азир даже не шептала, а только шевелила губами, но он все понял.

– Не говори ничего, мы скоро будем на Земле, потерпи, – успокаивал он ее.

– Они хотели знать…

– Прошу тебя, не надо, не говори ничего, – просил он ее. Он понимал, что с каждым словом она тает.

– Они хотели знать тайну…

– Что за тайну?

– Твою тайну, – и собрав последние силы добавила, – тайну миротворцев.

Это были ее последние слова, ее силы иссякли, энергия души растаяла, и она замолчала, сердце сделало последний удар и затихло.

– Нет!!! – взревел Морис. Сфера, что окружала их, взорвалась, оставляя после себя огромную дыру диаметром более двадцати метров.

Он прижал ее хрупкое тело. Еще секунду назад она жила и теперь все. Все. Ее нет. Ему впервые захотелось зарыдать. Наклонился к ее лицу, поцеловал в закрытые глаза. Она уснула, слезы сами потекли, он не мог их остановить, просто рыдал. Морис висел все в той же дыре, пепел осыпался на дно, слезы не очистили сердце, только время способно на это. Он вспомнил про сотрудников, что остались на станции. Выход один – эвакуация.

Морис прыгнул и повис перед станцией. Теперь уже неважно, что они там подумают. Он медленно опустился на чистую дорожку, услышал за спиной какой-то писк, повернулся. В воздухе висели два шара, он их видел, такие же сопровождали его, когда ему устроили экскурсию, военные роботы, неважно, что это. Морис присел, опустил тело Азир, снял с себя рубашку и прикрыл ее тело, а после выпрямился, вытянул две руки вперед и представил, что это не огромные шары-роботы, а всего лишь два шарика, резко дернул руку в сторону и один шар, как теннисный мячик, улетел в сторону, через секунду туда же последовал и другой. Он не знал, как это делает, но чувствовал, как ими управляет. Тут же появились еще три, но и они разлетелись в разные стороны. Морис не хотел им вредить, ведь не знал, может там есть оператор, он просто отбросил их подальше. Теперь появился еще один, это был уже не шар, а вытянутый, мордой направленный в его сторону, огромный челнок. Мгновенно, без всякого предупреждения, в сторону Мориса взвились несколько струй из тоненьких молний. Он резко нагнулся, взмахнул кулаком снизу и как будто ударил по челюсти снизу вверх, бот подпрыгнул, задрав свою стальную морду, а после как в нокауте медленно повалился на бок и рухнул на землю.

Они все видели. Эвакуация прошла мгновенно. Он зашел, все уже стояли в кругу, держа в руках кейсы с информацией, всплеск, и все на корабле. Быстро подбежал медик, в каждой группе всегда есть медик и не один, ведь не на прогулку пришли. Врач пытался спасти Азир, но усилия были тщетны, и он, как никто другой, это знал. Оставив всех, Морис ушел на орбитальную станцию и, кажется, вовремя.

Иси весь похолодел, когда увидел, что станцию со всех сторон окружили все те же большие боевые шары-роботы. Он не понял, что случилось, но что-то случилось, это уж точно. Морис пришел и скомандовал.

– Эвакуация.

Не надо было лишних слов. Как только последний сотрудник ступил за круг, перебросил их на корабль, а сам тут же вернулся обратно. В нем все кипело, готов был взорваться от гнева, разнести к черту это планету, если возможно, но не сейчас. Он не должен дать гневу овладеть им, не должен. Морис спокойно вошел в смотровую рубку, со всех сторон на него смотрели эти роботы, те точно видели, они зрячие и сейчас могли в любую секунду его испепелить, но они боятся, и он это сразу увидел, как к нему подлетел челнок, на борту которого было сразу три представителя актиний. Он много раз смотрел их энергетическую карту жизни, составлял каталог, зарисовывал. Она у них вечно менялась, как осьминог двигает своими щупальцами, так и у них аура все время двигалась, то увеличивалась, то уменьшалась, становясь то синей, то голубой, то красноватой и даже желтой. Но теперь их форма ауры сжалась и пульсировала в крайней зоне живота и стала серой, какой-то грязной.

– Мы… – заработал переводчик, переведя первое слово актинии.

– Молчи! – крикнул Морис ему и сел в свое кресло.

Так и не одел рубашки. Он посмотрел на свои руки, на них светились красные точки, образуя рисунок духа ягуара, этот рисунок ему рисовала Вагошэнс. Откуда они взялись, они покрывали не только руки, но и тело. «Что с тобой происходит», подумал он про себя, ты ведь мирный воин. Посмотрел на актиний, те молчали, только их отростки медленно шевелились. С ними никто в таком тоне не разговаривал. Энергетика их душ совсем сжалась, стала меньше кулака. Они боятся его, очень боятся. Морис встал, подошел к стеклу, а после взял и быстро совершил прыжок к их капсуле, на нем не было ни скафандра, ни маски, и он был в открытом космосе всего в двух метрах от них. Те соскочили, вытянувшись, их отростки буквально встали дыбом, как у кошки на загривке. Тело Мориса светилось, его охранял дух ягуара. Он не боялся их, через несколько секунд вернулся к себе на смотровую площадку и спросил.

– Зачем вы это сделали?

Один из них, набравшись смелости, быстро что-то сказал, и переводчик стал переводить.

– Это недоразумение, это недопонимание, – начал он как школьник оправдываться.

А что Морис знает о них? Да ничего, все может быть. Может это у них в правилах, не мог сказать конкретно, но знал наверняка, что разумное существо не станет делать вред другому разумному существу. А они именно это и сделали, и теперь все их слова ставились под сомнение. Жизнь Азир уже не вернуть, но и отворачиваться от них Морис не имел права. Жизнь в Галактике так хрупка и так редка, что не имел права уйти. Он просто сидел и смотрел на них. Сами по себе актинианцы удивительны, их разум потрясающий, коли создал все это. Но поступили очень неразумно.

Они еще долго извинялись, просили понять их, просили все исправить и хотели еще как-то компенсировать. Жизнь никак не компенсируется. В иных случаях требуется возмездие, наказание, но Морис давно научился прощать, это тупик, если идешь по пути мести.

– Я отвечу вам завтра в это же время, – сказал он и мгновенно испарился.

Вернулся на корабль. Все взирали на его рисунки, что струились по телу, все оплакивали гибель Азир, и Морис оплакивал, только сейчас не проронил ни слезинки. Он почтил ее память, молча, без слов, сидел и держал ее руку. Сколько еще миротворцев отдадут свои жизни ради стремления понять других? Ответа нет. Сидя перед телом Азир, Морис рассказал, что случилось. Что все могут вернутся обратно на Землю, это их право, но миротворцы останутся здесь. Их путь лежит не в страхе и не в непонимании, их путь – знание и доверие. Все выслушали молча, и никто не захотел возвращаться. Было тяжело на душе, но все остались.

Он, как и обещал, вернулся на следующий день. Сказал, что они останутся и продолжат работу, что теперь никто не имеет права переступить территорию дипломатического корпуса без разрешения. Актинианцы согласились на все требования, что он им выдвинул. Да их немного-то и было. Он также потребовал, чтобы его познакомили с другими представителями цивилизаций, которые присутствуют на их планете, они согласились и на это. Актинии были готовы на все. Может, поняли, что совершили ужасное, а может и нет, но в какой-то степени с облегчением Морис переправил сотрудников обратно. Планировалось расширить корпус, но пока с этим придется повременить.

На Земле простились с Азир, теперь ее имя вечно останется в памяти всех, кто ее знал, а для потомков ее имя было выбито в храме ушедших. Дух ягуара ушел, не надо было его оберегать, он был спокоен, но душа не могла найти место, ему надо было побыть одному и понять, что произошло, как он смог такое создать там у них в лаборатории и как он мог управлять их роботами, швыряя как мячики, а еще эти символы на теле. Новая сила пробудилась в нем, и виной тому – гнев. Не самое лучшее проявление, но и не бесполезное. Ему нужно время, это знала Нани, понимала Хотару, только Иона как маленькая девочка садилась к нему на коленки, прижималась и говорила, что любит его. Дул молчал, он мужчина. Он понимал отца. Не было только Ай, она в школе, и уже взрослая девочка. Иона гордится ее способностям к скачкам. Это будущий навигатор. Это его семья.