Читать книгу: «Грани и смыслы», страница 2

– Но София с восемнадцати лет жила со мной, а не в Риме.

– Соли свинца успели накопиться за восемнадцать лет, друг мой.

– А ведь я наивно считал, Давид, что, коли, София стала жить с человеком цивилизации Прана, то-есть со мной, то она автоматически становится неуязвимой к болезням и патологиям.

– К сожалению это не так, Олег, – огорчился Давид. Можно бы забрать её в наше время, здесь мы сумели бы прочистить ей спинной мозг и кости. Это я виноват, ты уж прости. Мы хоть и имеем могучий ум, интеллект, но мы тоже люди, человеки, бывает что-то и забываем, не придаём значения, даже бываем рассеяны. И всё же дело не в моей невнимательности, если бы я взял её в наше время, то надо было бы брать и тебя, а этого делать ни в коем случае нельзя – я нарушил бы ход исторических событий, что нам, людям Прана, категорически запрещено. Но я уверен, что ты встретишь новую Софию на своём жизненном пути.

– Такую уже не встретишь, – уныло заметил Олег. – Четыре с половиной века прошло как я её потерял, а она всё стоит перед моим взором живая, улыбчивая.

– Прибавь к четырём с половиной ещё одиннадцать веков, Олег.

– Ну, эти одиннадцать веков я не жил, Давид, я их даже не заметил, прежняя жизнь закончилась в начале десятого века, а с помощью тебя я мгновенно перескочил целое тысячелетие, с десятого сразу в двадцать первый век.

– Наследника София тебе, естественно, не принесла.

– Какой там! – расстроился Олег.

– Оно и понятно, всё это последствия отравления свинцом, – заключил Давид. – Но ведь через четыре с половиной века у тебя была ещё одна женщина. Это, когда ты был Олегом Вещим и занимался собиранием славянских земель в единое государство.

– Была! Любава! – посветлел Олег. – Очень походила на мою Софию. Славянка, красавица, очень меня любила.

Давид задумчиво посмотрел на друга, и, вдруг, сообщил:

– А ведь мы можем вытащить ту твою Софию из небытия.

– Да, что ты!? – возопил Олег. Неужели это возможно? Я бы стал самым счастливейшим человеком на свете. Когда этим можно будет заняться?

– Погоди, не спеши, Олег! – поднял ладонь Давид. Всё это не так просто. Тело тебе досталось по случаю, молодое, нетренированное, – вот и накачивай мышцы. Дело в том, что у тебя сознание и память воина, ты владеешь всеми приёмами и искусством ближнего боя, но тело-то другое. Вон у отца полно спортивного железа – накачивай мышечную массу, а я пока слетаю в свой институт, возьму там новую тему и через две недели вернусь. Только не спеши, тренировки начинай с малого, да что я тебя учу, сам должен понимать. Каждый день моя мать будет тебе подсаживать дополнительные порции гормонов и уже через неделю тело будет полностью подчинено твоей воле..

Глава 2. КРИМИНАЛЬНЫЙ КУЛОН

К концу второй недели Олег в физическом смысле чувствовал себя очень хорошо, а вот в психическом как-то не совсем уверенно. Давид в своём институте задерживался и вестей не подавал, а мог бы кинуть своему подопечному мыслеграмму. Олег вспомнил его совет, мол, будет на душе неспокойно, можно выпить немного красного вина, переключиться на что-то будничное. В одно прекрасное утро конца мая Олег решил сходить в один из городских ресторанчиков расслабиться за стаканчиком вина. Он натянул на себя светлые, тонкие штаны из хлопчатки с полиэстером, такую же куртку и синюю футболку, на голову надел бейсболку из того же материала, что и штаны, лёгкие белые кроссовки облегали его ступни.

Легко шагая по безлюдному ещё тротуару, Олег увидел четырёх парней, перегородивших ему путь. Обострённое чутьё Олега уловило запах марихуаны и алкоголя, намерения парней ему были уже известны. Олег, будучи человеком цивилизации Прана, мог бы заблокировать действия любителей подраться, превратить их на короткое время в истуканов, но решил, что лучше уладить всё миром.

– Пацаны! – заговорил он, подойдя почти вплотную к воинственно настроенным парням. Пропустите, идите своей дорогой, я же вам не мешаю.

– Ишь ты! – насмешливо произнёс один из них. Он нам не мешает! Парни! Что скажете?

Второй из четвёрки, нахмурив брови, угрожающе произнёс:

– Пидорку свою на лоб натянул, козья морда, так думаешь мы тебя не узнаем. Ты же Филимон с третьего микрорайона, и ты нам должен. Что забыл сколько «дури» у нас взял? Когда платить будешь? Мы тебя предупреждали.

У одного из парней в руках появились нунчаки.

– А мы ему сейчас по тыкве, – угрожающе процедил он, сразу вспомнит.

– Братаны! – заговорил Олег. Ну, зачем вам это? Вам же хуже будет.

– Га-га-га! – заржали молодые жеребцы, радуясь собственному численному превосходству и воинственному инстинкту. Один из них быстро замахнулся нунчаками.

И тут произошло нечто мгновенное, – четыре тела лежали на тротуаре с разбитыми головами, а нунчаки были в руках у Олега. Парни зашевелились и, приподняв окровавленные головы, тупо смотрели как неизвестный им парень, мгновенно уложивший их на землю, забрасывает на крышу пятиэтажки их боевой инструмент. Со стонами поднявшись, любители утренних приключений ошарашено смотрели вслед спокойно удаляющемуся, ничем вроде бы непримечательному парню.

Олег же, прошагав минут пять по улице, где было по утреннему времени ещё мало прохожих, увидел, наконец, ресторанчик под экзотическим названием «Александрия». Заведение располагалось на первом этаже трёхэтажной гостиницы, вход в ресторан был как изнутри для пациентов гостиницы, так и со стороны улицы, для прочих любителей пообедать или поужинать, а то и повеселиться за бокалом вина. Войдя в небольшой зал, Олег обнаружил, что он оказался здесь первым клиентом. К усевшемуся за крайний столик у стены пациенту тут же поспешил молодой официант. Олег взглянул в меню, выбрал и заказал ему «Кинзмараули», и стандартную порцию консервированного, винограда сорта «Молдова», именно такое сочетание насоветовал Давид. Услужливый официант поторопился принести заказ такому раннему клиенту; он понимал и даже уверенно знал из опыта, что все клиенты начинают с малого.

Олег налил полфужера рубинового напитка и медленно, глядя в одну точку перед собой, выпил вино. Отметил про себя, что современное вино, по сути, ничем не отличается от того, средневекового и даже античного, которым его угощал ещё незабвенный король готов Аларих. Методика изготовления вина уходит своими корнями в седую древность, изменить её невозможно, разве что создать искусственное вино. Разные мысли, какой-то неряшливой стаей, неторопливо заполнили голову Олега. Ему казалось странным, что молодые люди в этом новом для него мире ничем не заняты. В его прежнем мире такие парни, это уже ветераны и герои многих сражений, или пахари, главы семейств с детьми, у которых главная забота, как обеспечить свои семьи продовольствием, а многочисленную скотину на своих подворьях кормом на зиму, во что одеть и обуть себя, жену и детей. Забот у этих воинов и пахарей так много, что они не успевали даже выспаться как следует.

Кроме этих мыслей в голове, как весенняя, травяная щетина, начали прорастать различные воспоминания, а их за долгие пятьсот пятьдесят лет беспокойной жизни у Олега скопилось много. Прожитый в заботах, в беспрестанных походах и сражениях гигантский отрезок времени слился в один затянувшийся день, напичканный бурными, незабываемыми событиями. Способность читать мысли у нужных людей помогала Олегу принимать выверенные решения и не совершать глупых поступков. Давид как-то сказал, что, если бы все люди могли читать мысли друг друга, то и войн на Земле больше бы не было. Хотя едва ли: люди есть люди, они быстро научились бы блокировать свои мысли. Ну, вот у него такая жизнь сложилась: длинная, походная, бытовые мелочи, похожие друг на друга, стёрлись, а вот родные лица прочно закрепились в памяти, а ещё образ милой Софии не могло стереть из памяти беспощадное время…

*****

Удивительная штука судьба, – эта странная птица иной раз приносит на своём крыле такие сюрпризы, которые и представить-то себе невозможно.

Григорий Круглов в криминальных кругах города числился в авторитетах. За богатырское телосложение и особенно за длинные руки к нему крепко прилипло погоняло Гоблин Долгорукий. К прозвищу он давно привык, как и к тому, что все ему угодливо и подобострастно улыбались, торопились исполнить любое его желание, разные поручения, капризы и, естественно, боялись его мощного кулака. Начинал Гоблин свой криминальный бизнес с банального рэкета, довольно успешно выбивая со своими помощниками из базарных торговцев неплохую деньгу. Со временем посолиднел и промышлять базарным бизнесом ему стало противно, даже как-то мелко. Гоблин завёл себе контору с секретаршей, нанял проворного юриста, и стал проворачивать дела с недвижимостью – это и прибыльней, и в духе времени. А вот грубияном как был, так и остался. Но, как известно, Бог шельму метит.

В этот день, с утра, всё пошло как-то наперекосяк: дело, которое сулило Гоблину неплохой барыш, сорвалось, ожидаемые дивиденды развеялись как дым, хороших перспектив не предвиделось, переговоры не заладились, утро в нервотрёпке, а тут ещё приехал совсем уж неожиданно, из Екатеринбурга смотрящий с криминальными помощниками, да и потребовал с Гоблина миллион в братскую мошну, в общак. На отговорку, что сейчас в наличии денег таких нет, смотрящий посоветовал бизнесмену подумать до завтрашнего утра. Гоблин в отвратительном настроении решил успокоить нервы проверенным средством, выпивкой, а ещё сорвать на ком-нибудь своё раздражение., тоже метод проверенный. Он взял с собой, отиравшегося с раннего утра в конторе, подручного по прозвищу Железяка и отправился в ближайшую пивнушку под названием «Александрия». Хозяин заведения и сам-то толком не мог объяснить, почему он присвоил своей харчевне такое имя, якобы, по имени любимой жены, хотя супругу звали Жанна, правда, дочь нарекли Александрой.

Подручного Гоблина Железяку по имени никто и не называл, скорей, разные друзьяки даже и не знали настоящего его имени, хотя оно у него, всё-таки, было – Эдик Тюлькин. Железяка давно уверовал, что не ворует только ленивый, коли, в стране повальное воровство, а властные чиновники ещё и подают пример. Эдик Тюлькин получил своё идиотское погоняло Железяка за то, что в своё время крал чугунные крышки с канализационных люков, к тому же в одной из уличных драк ему кастетом выбили передние зубы и пришлось вставить стальные.

Войдя в зал ресторанчика, Гоблин удивился, что он пуст, хотя ещё утро и народ ещё не раскачался. Правда, за угловым столиком сидел какой-то спортивного вида тип в светло-серых штанах, куртке и такого же цвета бейсболке. Возле него стояла бутылка марочного «Кинзмараули» и наполовину наполненный вином фужер. Этот посетитель почему-то сидел прямо, будто проглотил железный лом, и глаза его были устремлены в пустоту. Новые посетители хмуро посмотрели на бармена за стойкой, который, как обычно, лениво протирал подозрительной салфеткой чистые фужеры. Бармен, чтобы не ронять своего достоинства, на новых клиентов даже не взглянул, а, прищурившись, уставился в стеклянную посудину, словно хотел увидеть там ангела. Гоблин присел за один из столиков, а Железяка крикнул бармену:

– Эй, морда, а ну обслужи!

Возле новых клиентов, будто из воздуха, из пустоты, возник официант. Приняв заказ, он тут же принёс графинчик с водкой, рюмки и закуску в виде бутербродов с сыром и колбасой.. Выпив и слегка закусив, Гоблин, невольно подчиняясь своей раздражённой психике, пролаял:

– Что это за остолоп сидит вон там в углу и будто лом проглотил? Смотри, Железяка, уставился своими буркалами куда-то в угол, словно филин и даже не мигнёт.

Железяка, оживившись, заржал как жеребец при виде кобылы:

– Так он же кайф поймал, шеф! Видишь бутылку пойла вылакал и торчит себе, будто пугало на колу.

Гоблин недовольно поморщился, угрожающе буркнул:

– Что-то не нравится мне его физиономия, Железяка! Ишь зенки-то как у чебака! Иди, спроси, чего он сидит, словно его заморозили.

Железяка угодливо вскочил из-за стола. После выпивки он тоже любил покуражиться. Подойдя к посетителю, он нагло прокукарекал – никакой реакции. Подручный Гоблина с наглой ухмылочкой начал издеваться:

– Эй, чучело! Не промыть ли твои буркала этим пойлом? – Железяка небрежно указал пальцем на фужер с вином.

Не успев подкрепить свои слова действием, Железяка уже лежал в проходе между столиками. Гоблин, увидев эту мизансцену, угрожающе надулся, самоварно закипел, медленно встал во весь свой гигантский рост, и, выпучив сразу покрасневшие глаза, по-бычьи заревел на весь пустой зал:

– Да ты что, козья морда! Друга моего так приветствуешь? Да я тебя, гниду, сейчас вот на столе щёлкну – одна шкурка останется!

Сделав гигантский шаг к Олегу, Гоблин ничего не успел предпринять, потому что тут же и улёгся поперёк своего дружка, у которого от такой туши затрещали рёбра, словно у пересохшего от времени дощатого забора.

Эта короткая физиотерапия вывела Олега из состояния глубокой задумчивости и воспоминаний. Он плюнул на свой странный завтрак и широким шагом вышел на улицу уже заполненную прохожими…

*****

Бомж и мелкий воришка Тимка, в уголовном мире города числился сявкой, никчёмным человечишкой для мелких поручений, он и прозвище своё, по-уголовному погоняло, имел ничтожное – Таракан. Очнулся от тяжёлого сна в каком-то полуразвалившемся сарае на краю гаражного кооператива, где он спал на тарных ящиках из-под водки, накрытых старыми газетами. Гаражники всё собирались снести этот никому ненужный сарай, да всё как-то времени не находили собраться на субботник, зато его давно облюбовали городские бомжи.

Таракан приподнял своё разбитое вечным похмельем тело, опустил ноги с ящиков, поднял свою затёртую, кожаную куртку с заплёванного, в окурках, пола, которая свалилась с него ночью. Куртку эту он нашёл на помойке и вид у неё был довольно сносный, но кто-то из богатеньких буратин носить её уже побрезговал, а для любого бомжа это уже неплохое приобретение. Таракан потряс очумелой, лохматой головой и кое-как сообразил, что в этой грязной, со щелями в стенах, халупе, с полуоткрытой дверью на одной петле, он совсем один, его собутыльники, видимо, ушли ещё вчера вечером.

Таракан, недолго думая, поднялся, натянул на себя куртку, серую бейсболку, что валялась рядом, и побрёл от гаражного кооператива в сторону ближайшей улицы; в голове у него сидела только одна мысль, – как бы поправить здоровье. Он вяло шёл по улице и зыркал по сторонам в надежде, что где-нибудь его найдёт опохмеление. И ведь оно его нашло. Оно, – это опохмеление, называлось «Александрия». Таракану хватило соображения, что в этой забегаловке ему обязательно обломится полкружки пива от сердобольного посетителя, а то и, вполне возможно, полрюмки водки от расщедрившихся клиентов.

Ввалившись в заведение, Таракан с удивлением обнаружил, что в зале никого нет, только между двумя столами лежат два уже успевших с утра нализаться алкаша. «Во нажрались! – пронеслась мысль у Таракана». За стойкой в баре, невозмутимого вида бармен, как обычно, протирал салфеткой чистую посуду. Что больше всего обрадовало Таракана, так это почти полная бутылка какого-то вина, рядом с бутылкой фужер с вином и ягоды на тарелочке. Вот это вино, сиротливо стоящее на столике, своим рубиновым глазом сразу притянуло и загипнотизировало Таракана. Он, не раздумывая, тут же шагнул к столику, мгновенно вылил себе в глотку вино из фужера, ухватился за родную бутылку, присел на противно скрипнувший пластиковый стул, и тут же, как поросёнок к вымени матки, с вожделением присосался к горлышку.

Между тем, два тела, лежащих на кафельном полу, начали подавать признаки жизни, зашевелились, издали стон, и один, который поменьше ростом, кое-как выкарабкавшись из-под горообразной туши своего собутыльника, вдруг, очумело заговорил:

– Во беспредел, а, Гоблин!?

Второй, громоздкий, застонав, тяжело произнёс:

– Железяка! Кто это нас так поприветствовал?

Маленький и тощий, поворочав очумелыми глазами по сторонам, узрел, наконец, Таракана, сосущего вино из бутылки, и тут же указал на него пальцем:

– Так вот же! Вот он этот козёл в пидорке, больше некому! Гляди, Гоблин, ещё и пьёт, скотина, своё пойло, да так спокойно, как будто так и надо. Во, сволочь! Не-е-е, Гоблин! Это уж ни в какие ворота… Ну, ты скажи, мать твою, что это за жизня такая бл…? А? Любой проходимец может обидеть простого человека!

Большой и грузный начал подниматься, приговаривая:

– Ну, Железяка! Я сейчас этой падле, этому скоту безрогому, бутылку в дупло его поганое загоню, и, клянусь тебе, ещё и подожду, когда он её переварит!

Таракан, после выпитого «Кинзмараули», начал, всё-таки, соображать, быстро заговорил:

– Братаны! Я ведь сразу докумекал, когда увидел, что вы уже набрались, а зачем же добру пропадать! Вон бармен так и зыркает, как бы эту бутылку обратно приспособить для продажи, да всучить её каким-нибудь лохам вроде вас.

Тощий Железяка, уже вроде очухавшийся и даже протрезвевший, от такой наглости аж подпрыгнул, заверещав:

– Да ты, сука, хоть понял, кого ты обидел!? Самого Гоблина! Да ещё, наглая твоя харя, сидишь тут, как король на именинах! Да ты хоть, козёл, соображаешь, что с тобой сейчас будут делать то, чего не делала Содома с Гоморрой…

Видимо, Железяка так и не понял, почему он со своим шефом оказался на полу и ему было стыдно перед Гоблином за свою оплошность, а тот медленно, словно вспучившийся грязевой вулкан, поднимался и раздувался.

Зато до Таракана, наконец, дошло, что вляпался он в довольно неприятную историю, и, что его сейчас будут попросту избивать. Он сделал попытку ретироваться, но только это ему не удалось, потому что длинная, могучая рука Гоблина ухватила его за шиворот, подняла из-за стола, а хозяин этой руки угрожающе прорычал:

– Я уж не знаю, безрогий, каким хитрым приёмом ты нас уложил, но теперь моя очередь с тобой поквитаться!

Железяка, приглядевшись, тоже, всё-таки, сообразил, что в руке Гоблина извивается, как нашкодивший котёнок, совсем не тот, кто их так быстро и надёжно уложил между столов.

– Постой, Гоблин! – возопил Железяка. – Это, кажись, не тот! Этот, глянь сявка, он и в подмётки не годится тому-то!

Гоблин, накопившуюся энергию и своё, до предела крайнее раздражение, должен был как-то истратить, а потому могучей своей рукой бросил Таракана в сторону выхода. Таракан, пролетев более пяти метров, весом своего тела чуть не вышиб дверь совсем, но она, тяжёлая, открылась и он оказался на улице, поняв, что очень даже дёшево отделался, зато опохмелился задарма. Гоблин же, ещё больше помрачнев, заявил съёжившемуся Железяке:

– Знаешь что, Эдик! Найди мне этого скота! Я так это дело оставить не могу! Такую обиду смывают кровью.

Железяка оторопел и прежде всего от того, что его назвали по имени, а это уж большая редкость и особые обстоятельства. Он заговорил несколько иным голосом:

– Да ты что, Долгорукий! Я уже понял, кто это был. Это человек из спецназа, а значит он здесь не один, наверняка их тут целая часть и связываться с ними – себе дороже. Соображай – от нас ведь даже пепла не сыщут, да и искать-то никто не будет…

В головы искателям приключений не пришла мысль, что они сами создали себе неприятность, но поискать причину несправедливости в себе не удосужились. Обычно такие люди, упрямые как ослы, считают, что виноваты окружающие, но только не они.

*****

Оперативник, капитан полиции Юрий Калинин явился на службу в горотдел полиции на этот раз пораньше, в восемь утра, надо было перед оперативкой кое-что проверить в документах, поступивших вчера вечером, сопоставить кой-какие факты и не выглядеть идиотом, когда коллеги будут задавать специфические вопросы на оперативном совещании у начальника отдела, полковника Медведева. При входе в фойе Калинина задержал дежурный по отделу майор Воронин и сразу огорошил:

– Вот хорошо, капитан! Давай, бери, милый, дежурную машину, моего вон помощника и езжай на трассу, двенадцатый километр. Автодорожное у нас, труп там похоже, возможно криминальный, патрульные сообщили, что легковая «Лада» в кювете. Криминалиста со вторым моим помощником я уже отправил туда. В общем, разбирайся, может, успеешь что-нибудь до оперативки нарыть.

Дорожная трасса М5 Уфа-Челябинск федерального значения, по ней двигается транспорт различного назначения: кроме легковых авто идут и пассажирские автобусы, и тяжелогружёные фуры. «Сейчас около восьми часов, пик интенсивного движения будет в десять, – размышлял капитан, сидя рядом с водителем. – Куда же так рано торопился бедолага-водитель? Ехал он со стороны Уфы, а куда? Ладно, приедем, разберёмся». Трасса пока ещё была мало загружена и минут через десять езды Калинин с подручными заметили полицейскую машину стоящую на обочине и людей в полицейской форме. Подъехав, Калинин первым вышел из машины, патрульный сержант коротко доложил:

– Ты не поверишь, Юрий Иваныч! Получается, что камешек от впереди едущей машины из-под заднего колеса выскочил и, пробив лобовое стекло этой вот «Лады», что шла сзади, угодил водителю прямо в лоб, отчего он и загнулся.

– Ну это твоя версия, Георгий! – тут же заявил оперативник. – Ты рассуждаешь с точки зрения шофёра, потому, что так бывает на дороге при больших скоростях, а, если всё было не так?

– Да так, так! – стоял на своём сержант.

– Может, он кого-нибудь догонял, а кто-то отстреливался, – строил предварительную версии оперативник.

– Так смотри сам, Юрий Иванович! Следов торможения нет, обочина пологая, если бы чуть поглубже машина бы перевернулась. Мы тут ничего не трогали, вас ждали.

Капитан обошёл машину, она выглядела подержанной, но ни одной царапины, только на лобовом стекле отверстие с трещинами как от пули и это вызывало сразу много вопросов. Дверь со стороны водителя распахнута, труп сидел в свободной позе, откинув голову на подголовник, пятно и струйка крови на лбу засохли. Водитель, мужчина средних лет, примерно, пятидесяти лет, одет стандартно: джинсовые штаны, белые, давно нечищеные кроссовки, болотного цвета футболка, но куртка. Внимание капитана привлекла куртка: коричневого цвета, она была из дорогой, тонко выделанной кожи иностранного производства, а ещё, – на безвольно опущенной руке сверкнули дорогие, швейцарские часы. Стоящий рядом криминалист сообщил:

– Отверстия от пули на лбу нет, как видишь, череп не пробит, а камешек вот он, у него в ногах лежал. Своё заключение выдам после вскрытия. Я всё здесь сфотографировал, следы, отпечатки в машине принадлежат только этому водителю, посторонние отпечатки отсутствуют.

– Не могу поверить, – задумчиво заговорил капитан, что этот камешек убил водителя. Это какую скорость камню надо иметь? Стекло, согласен, в редких случаях камень может пробить, но, чтобы человека убить – не верю.

– Да такие случаи бывают, Юрий Иванович! – убеждал патрульный дорожной службы. Так что пиши в своём протоколе – несчастный случай. Шофёр передней машины, из-под колёс которой вылетел камешек, даже и не знает, что кому-то сзади досталось, так что вины его нет и искать ту машину и водителя нет смысла.

Капитан на всякий случай приложил палец к сонной артерии водителя, и, вдруг, уловил теплоту и очень редкий, слабый пульс. Отдёрнув руку, он воскликнул:

– Да вы что, олухи! Он же живой, только в коме! Вызывайте скорую.

– Молодой криминалист смутился, начал выворачиваться:

– Странно, холодный же! Мы его на своей машине до больнички довезём.

– Нет уж! – возразил опер. – Вызывайте, пусть медики с ним возятся.

Калинин осуждающе взглянул на патрульных.

– Документы какие-нибудь есть? – строго спросил он.

– С документами всё в порядке, Юрий Иванович, Водительское удостоверение на имя Болотова Ивана Васильевича из Иркутска, регистрация машины и страховка тоже тамошние, а ещё вот кожаный кисет и кошелёк с крупной суммой денег.

– Что в кисете?

– Мы не смотрели.

Оперативник развязал шнурок, раздвинул горловину кисета, – там лежали прозрачные, грязноватые по поверхности, камни, не менее двух десятков, общим весом около двухсот граммов. Капитан сразу понял, – дело тухлое, пахнет, скорей всего, явным «висяком». «Хм, – пронеслась мысль у капитана Калинина, – дорогая куртка, золотые, швейцарские часы, крупная сумма денег и зашёрканная машинёшка, что-то не вяжется. К тому же, – необработанные алмазы, есть над чем подумать».

– Ну, ребята, – огорчившись, уныло протянул оперативник – территория наша и раненый, стало быть, тоже наш, и дело – явный тухляк. Раненого водителя надо идентифицировать, документы могут быть и липовыми. Уже это задача непростая, а я уж не говорю про эти камни – явный криминал, к бабке не ходи.

– Твоему начальнику, майору Зотову, новая головная боль, – криво усмехнувшись, бросил один из сержантов патрульно-полицейской службы ГИБДД.

– Ничего, майор Зотов такие загадки любит разгадывать, – заметил криминалист. Чем труднее задача, тем ему интереснее.

– Он же нас всех задействует, – недовольно сказал капитан. – А у нас, между прочим, и своих дел полно, выспаться некогда. Чёрт бы побрал этого заезжего идиота, хоть и нехорошо говорить о пострадавшем, но ведь кому-то он эти камни вёз, а то, что эти камни криминальные, я не сомневаюсь. Частное лицо, да ещё без соответствующего документа, такие вещи перевозить не имеет права – это факт. Вот думаю: ехал без документа на камни, значит рисковал, а это означает только одно, – контрабанда. Его по дороге не раз бы уже могли остановить, и получается, что он не специальный, государственный курьер, а какое-то передаточное звено. Может, он камни эти на наркотики или оружие обменять метил, а тут на тебе. Проклятье! Одному Богу известно, куда он ехал и к кому.

– И откуда камни? – подсказал криминалист.

– Откуда камни мы установим, – деловито заметил капитан. – Сделаем экспертизу, разошлём запросы по горнодобывающим компаниям. Короче, – это проще, а вот с этим, – оперативник указал на пострадавшего, – придётся, ребята, туго. Всё отправляйте его в больницу, пусть с ним медики работают, может, зацепки какие-нибудь потом будут. Нам каждая мелочь важна, вплоть до того, что он пил и ел накануне и какие патологии имел при жизни. Все эти, казалось бы, мелочи многое нам скажут. Машину доставить к нам во двор, в наш гараж, с ней мы тоже ещё поработаем. Поехали, я ещё на оперативку успею…

*****

На оперативном совещании у начальника отдела капитан Калинин доложил о результатах предварительного осмотра места происшествия и выдал своё мнение:

– Несчастный случай на трассе дал нам в руки очередной криминал, товарищ полковник. Документа на камни при водителе не оказалось, угон автомобиля отпадает сразу, машина зарегистрирована на этого Болотова, но, главное, эти вот камни, что уже явная контрабанда.

Полковник посмотрел в раскрытый кисет с камнями.

– Отпечатки следов с камней брали?

– Никаких следов нет! – быстро ответил криминалист, сидящий рядом с Калининым.

– То, что это необработанные алмазы уже видно, – заметил полковник. – Вот, пожалуйста, хотя бы этот ромбододекаэдр. Придётся возбуждать уголовное дело по контрабанде драгоценными камнями, но мы пока этого делать не будем, успеется, надо всё как следует проверить. Давайте парни, делайте запросы в горнодобывающие предприятия, определяйтесь толком, кто этот курьер? Откуда ехал, куда, кому вёз эти камни? Здесь этих алмазов на миллион, особенно после огранки.

Медведев угрюмо посмотрел на начальника уголовного розыска майора Зотова.

– Хм, задача непростая, – заметил тот, ухватив тяжёлый взгляд полковника, разбирающегося в минералах.

– Да уж нелёгкая, – мрачно заметил полковник. – Идите, работайте и учтите, что хорошего опера не только, как волка, ноги кормят, но, прежде всего, голова мудрого ворона.

Работа по проверке закипела и через день, в своём кабинете, Зотов, усадив Калинина за приставной столик, сам оставался стоять, поглядывая в окно задумчивым взглядом. Наконец, встрепенулся, заговорил, пытливо поглядывая на подчинённого:

– Ну, давай думать, Юра, рассуждать. Значит так: на наш запрос по факсу из Иркутска подтвердили, что подозреваемый действительно Болотов Иван Васильевич, машина его. Но наш подозреваемый находится сейчас в коме, лежит в реанимации и пока нам рассказать ничего не может. Врачи сказали, что случай неординарный и сколько продлится коматозное состояние у больного никто из них не берётся спрогнозировать. Может, сутки, а, может, неделю, а то и месяц. Ну, а у нас, сам понимаешь, сроки, уголовное дело, видимо, придётся возбуждать.

– А я и говорю, Вадим Петрович, что это точно курьер и кому-то вёз дорогие минералы. А где у нас алмазы добывают? В Сибири! Все конторы в городе Мирный, туда ехать надо, по факсу они ничего дельного не смогут сказать, им же для сравнения и анализа надо образец предоставить.

Майор слегка наклонился к Калинину.

– Сибирь большая, Юра! Алмазные разработки охраняются. Ты хочешь сказать, что курьер вёз криминальные камни, и, чтобы не привлекать внимания патрульных какой-нибудь дорогой иномаркой, ехал на простенькой «Ладе», и сто семьдесят тысяч рублей, что были у него в кошеле, держал для дорожных расходов, например, для взяток гаишникам? Так что ли? Личные документы у него хотя и в порядке, а всё же, в случае непредвиденных обстоятельств, взял, да и сунул деньгу патрульному, и езжай дальше. Глупо как-то! Зачем, скажи ты мне, рисковать, везти дорогие камни и не иметь сопроводительного документа на такой дорогой товар?

– Любой документ, в том числе и «липовый» проверить можно, так лучше уж не иметь его совсем, – заметил Калинин. – Ворованные камни он держал при себе, а патрульные обыскивать водителя не имеют права, только машину.

– Всё вроде бы верно, капитан, но то, что они ворованные, надо ещё доказать, это ведь только наше предположение.

– Горючки у него в баке оставалось совсем мало, – рассуждал Калинин. – Значит заправиться ему надо было у нас в городе обязательно.

– Ну, это обстоятельство нам ни о чём не говорит. Придётся ждать, когда подозреваемый придёт в себя, я влезу ему в башку и всё будет ясно.

– Это же противозаконно, Вадим Петрович, – обронил Калинин.

– А ты внимательно почитай Угловно-процессуальный кодекс, Юра, – улыбнулся майор. – Там ничего не сказано про чтение мыслей у подозреваемых.

– Пока этот Болотов не очнётся, Вадим Петрович, мы ничего не узнаем, а, если, не дай Бог, загнётся, то и вообще это дело будет верный «глухарь».

– Давай будем надеяться на благоприятный результат, Юра, – бросил майор. – Всё, свободен.

*****

Майор Зотов, после насыщенного привычной рабочей текучкой дня, заходить никуда не стал, а сразу пошёл домой. Неспешно шагая по улице, оперативник не хотел думать о работе, но вот случайно всплывшие криминальные камни у потерпевшего, он же подозреваемый в хищении этих камней, не давали ему покоя. Камни, уходя с работы, он запер в своём сейфе, но один камешек, всё-таки, взял с собой, собираясь утром сходить к одному знакомому ювелиру для консультации. Дома майор застал жену в странном одеянии: на ней был голубой, шёлковый хитон, перехваченный по талии и бёдрам охристого цвета платком, тёмно-медного цвета волосы на голове были уложены по античному образцу, то-есть двумя пышными волнами прикрывавшими уши с узлом на затылке. Причёску молодой женщины обнимали три нитки настоящего морского жемчуга, а на ногах были женские калиги из жёлтых ремней с каблуком на два пальца.