Читать книгу: «Пустырь»

1. Пустырь

Тоня никогда не любила детей. Сколько помнила себя Тоня – они ее только раздражали. Начиная с подросткового возраста, когда мать возила ее по разным курортам, дети постоянно докучали ей – они визжали, орали, бегали, мельтешили перед глазами; постоянно требовали к себе внимания окружающих и не успокаивались до тех пор, пока не получали своего – впрочем, получив, не успокаивались тоже – а продолжали так же носится, сломя голову и визжать теперь от удовольствия. Сюсюканье взрослых вызывало самое настоящее отвращение – Утю-тю, какой хорошенький мальчик – умилялась какая-нибудь мамаша чужому малышу, и Тоню начинало буквально трясти – что она в нем нашла? – возмущалась Тоня – такой же, как и все, да к тому же сопливый. Вид младенца вкупе с запахом молока вызывал в ней брезгливость – пеленки-распашонки, всякие погремушки и соски внушали гадливость, а нежный сладковатый запах казался тошнотворным.

Затем Тоня выросла, из тихой девочки превратившись в миловидную толстушку – с копной густых русых волос и кругленькой упитанной мордочкой – пухлые щечки, небольшие серые глазки, аккуратный носик, узкий лоб и маленькие губки – учитывая свежий вид, что неизменно присущ молодости, она смотрелась неплохо, очень неплохо. Аппетитная пышечка – ведь далеко не все предпочитают худышек. Потому в глаза не сразу бросалось отсутствие шеи и некоторая косоглазость, зато привлекал пышный бюст, объемная попа – при наличии талии – со временем талия исчезла совершенно, привлекательная полнота перешла в неуклюжую мощь, рано проступила седина, но, даже учитывая все эти метаморфозы, ее взгляды на детей не претерпели изменений – ни в юности, ни в зрелом возрасте. Только теперь, к 35-ти годам она умела объяснить свое отвращение – они вечно орут, вечно визжат и мне противно на это смотреть. Вот если бы визжал и плакал мой, вот тогда…

– Я отношусь к тем женщинам, что могут любить только своего ребенка – утверждала Тоня.

Это несколько извиняло ее в глазах окружающих – не все так безнадежно – думали люди – вот появится свой малыш – она изменится непременно. Можно ведь и в 40-к родить. Счастье материнства способно сделать доброй даже последнюю фурию.

В подтверждение своей теории о детях, старый советский лозунг – «Дети – наше будущее» Тоня перефразировала так – «дети – это будущее их родителей».

– За своего – удавлю любого, а чужой – да х** с ним – всегда говорила Тоня, исподлобья глядя на очередную мамашу с коляской. Но заиметь своего как-то не получилось – с мужем Тоня разбежалась быстро. И, поскольку делить им было нечего, после недолгого бракоразводного процесса Тоня вновь перебралась в свою квартирку на окраине города. Конечная остановка автобуса, одинаковые бело-голубые дома, огромный пустырь – все осталось таким же, как и три года назад.

– Могли бы и построить здесь что-нибудь – вздохнула Тоня, имея в виду пустырь.

Лысое пространство тянулось от самой остановки вплоть до новостроек. Широкая утоптанная дорога пролегала наискосок – бугры чередовались с ямами, битый кирпич врос оранжевым боком в землю, опасно извивалась арматура среди пожухлой хиленькой травки, чуть поодаль – брошенные бетонные блоки – бывшая строительная свалка, что наспех разровнял бульдозер.