За кулисами театра военных действий

Картина 2-я
И грешный ангел, и надменный бес…

Действующие лица:

✓ Сэмюэль Адамс (1832–1922) – правнук Джона Куинси Адамса, президента Соединённых Штатов Америки в 1825–1829 гг., чиновник Белого дома высшего ранга.

✓ Джон Куинси Адамс (1767–1848) – 6-й президент США, сын 2-го президента Соединённых Штатов, посол США в России в 1809–1814 гг., основной автор доктрины Монро.

✓ Уильям Мак-Кинли (1843–1901) – президент Соединённых Штатов Америки в 1897–1901 гг.

✓ Майкл Шлаффентох (1890–1971) – внучатый племянник Сэмюэля Адамса.

Место действия – Гуантанамо, Куба.

Время действия – перед Первой мировой войной.

Автор (из-за кулис): Зависть – это, пожалуй, самая страшная черта в характере людей. На почве зависти совершаются преступления не только против личности, но и против целого государства. Так и рождаются войны: из-за понравившихся земель или её недр, из-за уровня жизни или уклада её, из-за кровной мести или желания обогатиться. Зависть разрушает духовность, не говоря уже о морали. Она обязательно порождает в людях убеждённость в собственном превосходстве и тупую агрессивность.

ЭТОТ ДОМ на окраине небольшого кубинского городка Гуантанамо достался Сэмюэлю Адамсу сразу после разгрома Испании. Собственно говоря, он лично и придумал, как начать и быстро победить «непобедимую армаду». Даже не флот интересовал тогда Америку, а земли испанские, в частности Куба. Сэмюэль ещё в Вашингтоне считался специальным представителем президента МакКинли и по его поручению руководил сверхсекретной операцией, которую сам и разработал в деталях.

Идею подсказал некий вольнонаёмный механик по фамилии Дженикс. Этот англичанин служил одно время на судостроительной верфи во Флориде, проектировал трюмные помещения на броненосцах и яростно спорил с главным конструктором. Он утверждал, что размещать пороховые погреба рядом с котлами опасно, никакие переборки не спасут, если угольная пыль сдетонирует, ведь она не хуже пороха горит. Спорщика уволили, и он уехал домой.

А идея была – то, что нужно. Дженикса быстренько вернули в Таллахасси, и Сэмюэль Адамс подробнейшим образом допросил его в своём кабинете во Флориде. Англичанин показал свои расчёты, дал подписку о неразглашении, и отправили его на броненосном крейсере «Мэн» в Гавану с дружественным визитом.

Всё получилось, как по нотам. Команду набрали в основном из негров, офицеров и механиков отпустили в увольнение на берег, и вечером 15 февраля 1898 года крейсер «Мэн» взлетел на воздух. Мощным взрывом оторвало нос корабля, и он мгновенно затонул на виду у сотен горожан.

Президент Мак-Кинли заявил в Конгрессе США:

– Потеря «Мэна» ни в коем случае не была результатом небрежности со стороны офицеров или членов команды. Корабль был разрушен подводной миной, которая вызвала взрыв котлов и носовых складов с боеприпасами. Всю ответственность за гибель наших моряков и боевого крейсера должна нести Испания, так как это случилось в её территориальных водах…

Назавтра была война. Через сто дней Штаты получили Филиппины, Пуэрто-Рико и Гуам. Испания оплатила также расходы США за нападение на саму себя – двадцать пять миллионов долларов. Новой власти на Кубе было сказано: «Станете жить, как скажем, а за это мы дарим вам независимость». Чтобы кубинцы не сомневались, что бесценный подарок американцев сделан от чистого сердца, по всему острову разместились военные форты США.

Президент Мак-Кинли пожимал руку своему спецпредставителю:

– Прими и ты подарок от меня, Сэм. Дворец в Гуантанамо отныне твой. Кокосы, водопады, морские террасы – это самый райский рабочий кабинет на свете. Тебе понравится!

В 1912 году, как раз к восьмидесятилетию Сэмюэля Адамса, ремонт дома был закончен, и он перебрался сюда навсегда. Изредка наведывался в город, играл там в казино, рыбачил с лодки в заливе, много читал. Потом всё наскучило ему, приказал построить у бассейна крытую беседку, поставил в ней телефон, стол, сейф с деловыми бумагами – и началась работа. Как и раньше в Вашингтоне, в новый кабинет стала стекаться информация со всех концов света, отсюда благодушные пожелания от ветерана Белого дома разлетались уже жёсткими приказами.

Старик Сэм выписал из Европы помощника. Случайных людей ни в охране дома, ни среди слуг не могло быть, так что понятно: Майкл – не просто помощник, он его внучатый племянник, заместитель и будущий спецпредставитель. Дядя оплачивал учёбу Майкла в лучших европейских университетах, выбирал ему курсы и предметы, необходимые в будущем дипломату. И теперь решил потихоньку вводить его в курс дела.

– Малыш, тебе родители рассказывали когда-нибудь про нашего героического предка?

Сэмюэль потягивал кокосовое молоко, глядя, как молодой человек выходит из бассейна. Майкл уже успел загореть – он прекрасно сложен, этот широкоплечий голубоглазый блондин. «Совсем как я каких-то шестьдесят лет назад», – с гордостью больше за себя, чем за племянника, подумал старик.

Майкл улыбнулся ему и, вытираясь махровым полотенцем, стал устраиваться в кресле-качалке напротив.

– Нет, дядя Сэм, я с удовольствием послушаю.

– Знаешь ли ты, что наш предок, до того как стать президентом любимой нашей Америки, работал послом в далёкой России? – каким-то надменным речитативом начал ветеран. – Не знаешь? Тогда слушай…

Это было сто лет назад. Осенью 1809 года Джон Куинси Адамс прибыл в Санкт-Петербург, вручил российскому императору верительную грамоту и сразу чем-то понравился Александру Первому. Наверное, честностью, ведь он откровенно рассказал, что имеет инструкцию договориться о вечном мире и дружбе между США и Россией.

Они подружились. Император ввёл его в свет, познакомил со всеми высшими чиновниками. Больше всех американскому послу понравился граф Гурьев, про которого рассказали смешной случай. Когда Гурьева утверждали министром финансов, император лично поднёс ему на целование икону, а граф выкусил из её оклада самый крупный бриллиант и унёс его за щекой.

Жить американцу приходилось в реально непривычных условиях. Он потом мемуары оставил, где написал: «Здесь официальные лица тратят намного больше, чем позволяет их жалованье, многие никогда не возвращают долгов, их источники дополнительных доходов у нас считались бы бесчестными. Жить экономно тут считается непристойным».

В первые дни не обходилось без конфузов. Как-то русский император увидел Джона К. Адамса без перчаток и удивился так, «словно застал на паркете босого человека». В мемуарах Адамс так и записал: «Дворец был рядом, и мы с секретарём пошли пешком. Только появились, а все уже за спиной шепчутся: “Пеш и бос, какой ужас!” Оказывается, перчатки и варежки (зимой) – это обязательно в Российской империи. Пришлось купить и нам в ущерб семейному бюджету».

– Ничего себе! – воскликнул Майкл, перестав качаться в кресле. – А я думал, мои предки всегда были богаты!

– Малыш, они были президентами, имели власть, но не стремились стать богатыми, – всё так же медленно и чеканно поучал старый Сэмюэль молодого помощника. – Вот ты хочешь стать миллионером? Мечтаешь разбогатеть на бирже? Признайся – грешен?

– Конечно, дядя Сэм!

– Об этом мечтает большинство, люди работают день и ночь, думая только об одном – поскорее повесить себе на шею табличку «У меня есть миллион». И с ней они идут на биржу и тут видят, что у каждого второго на груди написано «У меня два миллиона», а у некоторых вообще «Три миллиона», «Четыре, скоро будет пять»…

Старик хотел ещё что-то добавить, но зазвонил телефон.

– Я должен вас учить, что ли?! – с минуту послушав, повысил голос дядя Сэм. – Дайте ему денег!

На том конце, видимо, сказали, что пытались. Дядя Сэм отчеканил:

– Если я говорю «дайте ему денег», значит, надо дать столько денег, что он ни смог бы отказаться!

Он положил трубку, что-то черкнул в блокноте и продолжил:

– Деньги и власть – разные вещи, малыш. И власть, поверь, дороже денег. Торговать на бирже скоро смогут и роботы. А люди останутся. Что бы ни случилось на Земле, кто-то всё равно уцелеет. Пусть погибнет миллиард или даже два, но те люди, которые сейчас управляют всем и всеми, так и останутся наверху…

– А русские послы у нас так же бедствуют, как прадед Джон Адамс? – молодому помощнику захотелось вернуть разговор в прежнее русло.

– Не сказал бы! – улыбнулся дядя. – Не прошло и двадцати лет с той истории, как в Вашингтон прибыл посланник из России, барон Александр Бодиско. И что удивительно – они встретились! Наш предок уже успел послужить родине в президентском кресле, потом был избран в палату представителей и уже в качестве депутата бывал в доме барона Бодиско. Тот жил на широкую ногу – и это мягко сказано. Каждый день приёмы, торжества, бесконечные праздники. Газеты писали: «Кто в Вашингтоне имеет самый большой дом, угощает лучшими обедами, устраивает великолепнейшие балы, развлекает чаще и лучше других? Ответ один: это русский посланник». Кстати, его все любили, называли «дядя Саша»…

– Да кто он такой? Откуда взялся? – удивился племянник, снова замерев в кресле-качалке.

– Он сын банкира и имел, конечно, немалый капитал. Но была ещё одна причина: он влюбился. В соседскую девочку шестнадцати лет. Посланнику огромной империи шестой десяток стукнул, и он носит её книжки-тетрадки из школы – ты можешь в это поверить?

– Разве это морально, дядя?

– Он делал всё корректно, пристойно. Сватался официально, с богатыми подарками. И не уставал при этом повторять, что Соединённые Штаты – единственный друг, на которого Россия может положиться. Короче, на его свадьбе был почти весь политический бомонд США, а президент даже устроил в Белом доме большой обед в честь молодожёнов.

– Дядя, ты, похоже, одобряешь такой мезальянс?

– Мне бы не хотелось, чтобы ты когда-нибудь так же безрассудно потерял голову. Она нужна нам для иных дел, малыш. Признаюсь, всегда женщины интересовались мною, а не я ими. Вот и ты живи так же. Сами придут и всё дадут. Кстати, та пара жила счастливо, пятеро детей у них было. Когда «дядя Саша» умер, впервые в истории прервали заседание Конгресса: сенаторы ушли на похороны. Мне тогда было столько же лет, сколько тебе сейчас, и я тоже ходил на кладбище.

– Даже не верится, что у нас когда-то были дипломатические романы с Россией…

– Прадеда нашего уже не было на свете, но именно он заложил основы для таких оригинальных отношений с этой богатой страной. Если б не Джон Куинси Адамс, вряд ли бы русский император Александр Второй послал в поддержку Аврааму Линкольну две эскадры военных кораблей. А ведь если бы не эта помощь, Соединённых Штатов сегодня могло бы и не быть.

– А когда всё изменилось в наших отношениях с русскими? – Майкл смотрел на босса благоговейно, как смотрит второклассник на любимого учителя, который только что при всех похвалил ученика.

– Начало меняться, когда мы почувствовали, что стали сильнее всех в мире. Наш предок понял это первым, ведь это он писал текст доктрины, которую президент Джеймс Монро озвучил в 1823 году, объявив всему миру, что Западное полушарие отныне наше. Целых семьдесят пять лет потребовалось, чтобы Старый Свет убедился в этом. Первой пришлось уступить Испании, об этом я тебе уже рассказывал. Результат – хотя бы вот этот дом, где мы с тобой живём.

– Войны – это обязательно?

– Наша война с Испанией многим в Европе не понравилась. Русский царь Николай Второй, похоже, был озабочен сильнее других. Он предложил созвать международную конференцию и на ней договориться, что больше войн не будет. Идея хорошая, жаль – не нами придумана. И мы решили переиграть его, тем более что император Николай был номинирован на Нобелевскую премию мира. Его кандидатуру мы заблокировали с помощью европейских монархов, но и нашей кандидатуре не повезло. Мы продвигали президента США, но Мак-Кинли убили, а посмертно «Нобелевку» не дают.

– Пришлось отступиться от идеи с премией?

– Ну что ты, дорогой! Мы ничего не забываем и никогда не отступаем. Мы анализируем, планируем и определяем пути-дороги, по которым пойдут остальные страны. А вешки на этих дорогах другие люди расставляют. Мы их посадили на высокие кресла, платим им большие деньги, они за всё и отвечают.

– Так с «Нобелевкой» – всё?

– Отнюдь. Застреленного Мак-Кинли сменил Теодор Рузвельт, вот его и выдвинули. Задача стояла простая – наш президент должен получить премию ко второй конференции в Гааге. Мы немного не успевали, пришлось импровизировать на ходу. Япония помогла. После Цусимского сражения япошки решили, что легко справятся с русскими. Мы им дали денег на блестящих условиях: ссуда пойдёт на строительство военных кораблей на наших же верфях. Япония и должником оказалась, и своей войной отодвинула Россию от всяких мирных инициатив. Были они друзьями, стали врагами, что нам тоже на руку. За подписанный в Портсмуте договор о мире президент Теодор Рузвельт и стал лауреатом Нобелевской премии.

– А теперь какая главная задача? – юноша был весь внимание.

Словно в ответ, зазвонил телефон. Дядя подозвал помощника подойти ближе, чтобы и ему было слышно.

– Босс, сложно пока с Берлином, – сказали на той стороне. – Кайзер везде хочет быть первым, главным действующим лицом…

– Так это же прекрасно! – ответил дядя Сэм. – Нам такой и нужен. Пусть начинает первым. А потом сделайте так, чтобы он стал главным действующим лицом – на похоронах. Пусть все трое кузенов, эти внучата европейской бабушки, воюют меж собой – мы в конце подключимся, как всегда.

– А с Британскими островами что делать, босс? Английский кузен – ни в какую.

– Это владычица морей? Вот и внедрите им мысль, что они должны строить как можно больше кораблей. Дадим для флота льготный кредит. Мы ведь нашли там нужного человека, он обожает свою мать-американку, пообещайте этому старателю пост премьера – всё сделает. Естественно, не сразу, но нужно работать. Порядок должен быть!

– Как дети малые, неразумные, ей-богу! – ухмыльнулся старый Сэмюэль, вешая трубку.

– Так всё-таки война будет? – помощник аж прикрыл ладошкой рот.

– Да, мой мальчик, мы ещё не навели порядок. Мир меняется, и порядок должен быть новый. Это будет такая война, после которой не должно быть больше никаких войн. И Соединённые Штаты вступят в неё последними, когда нам будет выгодно. И даже повод нам не нужен, мы сами можем повод сотворить, потому что мы превыше всех.

– Дядя Сэм – это всё ты? Ты самый главный?

– Не торопись, всё узнаешь и поймёшь позже, когда проявишь себя. И когда люди тебя узнают. Для того тебя и готовлю – себе на смену. Посвящу во все детали, которые кроются в нашем деле. А пока вот – знаешь ли ты, что самое дорогое привёз из России наш предок?

– Камни драгоценные? Яйца Фаберже?

– Не угадал! – старик засмеялся. – Ювелира Фаберже тогда ещё и на свете не было. Он привёз книги! Много научных книг, все они сейчас находятся в библиотеке Конгресса. И завещал нам, потомкам, учить русский обязательно. Россия по землям своим и богатству страна многозначительная, и язык у неё – многозначный. Непростой язык, вариативный, но учить его нужно. Потому-то я и заставлял тебя заниматься лингвистикой в европейских университетах. Выучил русский?

– Нет, дядя, на четырёх языках могу почти свободно общаться, а русские тексты только понимаю. Газеты там, книги…

– Будем заниматься! Каждый день. Я сюда перевёз тысячи нужных книг. Сейчас вот читаю Фёдора Достоевского «Бесы». Там для нас готовая программа действий. Ты только послушай, что этот русский мужик пишет:

«Первым делом понижается уровень образования, наук и талантов. Высокий уровень наук и талантов доступен только высшим способностям, не надо высших способностей!

Высшие способности всегда захватывали власть и были деспотами. Высшие способности не могут не быть деспотами и всегда развращали более, чем приносили пользы; их изгоняют или казнят. Цицерону отрезывается язык, Копернику выкалывают глаза, Шекспир побивается каменьями… Рабы должны быть равны: без деспотизма ещё не бывало ни свободы, ни равенства, но в стаде должно быть равенство…»

– По этому роману получается, что мы – деспоты?

– Слушай дальше! – старик перевернул страницу книги.

«Не надо образования, довольно науки! И без науки хватит материалу на тысячу лет, но надо устроиться послушанию. В мире одного только недостает: послушания. Жажда образования есть уже жажда аристократическая. Чуть-чуть семейство или любовь, вот уже и желание собственности. Мы уморим желание: мы пустим пьянство, сплетни, донос; мы пустим неслыханный разврат; мы всякого гения потушим в младенчестве. Всё к одному знаменателю, полное равенство… Необходимо лишь необходимое – вот девиз земного шара отселе. Но нужна и судорога; об этом позаботимся мы, правители. У рабов должны быть правители. Полное послушание, полная безличность… И все вдруг начинают поедать друг друга, до известной черты, единственно чтобы не было скучно».

– Ну, прямо как доктор Фауст Мефистофелю: «Мне скучно, бес!» – засмеялся Майкл.

– Молодец! В точку! Программа действий есть. «Мы сделаем такую смуту, что всё поедет с основ», – хвастается герой этого Достоевского. «Мы провозгласим разрушение, мы пустим пожары, мы пустим легенды», – это он нам подсказал. Работы полно, скучно не будет.

– Дядя Сэм, так мы – и деспоты, и бесы? Так нас будут называть в народе?

– Видишь ли, Майкл… Мы и есть народ. Бесами назовут? А как ещё? Мудрецы, закулисные режиссеры, кукловоды, теневое правительство?! Пусть как угодно нас называют. Есть у них такое право. Хоть горшком. А мы имеем право – неугодных в печку поставить. Мы не какие-нибудь твари дрожащие. Пусть мир потонет в фарисействе, но порядок же должен быть!

Автор (из-за кулис): Как тут не вспомнить Шекспира: «Ад пуст, все бесы здесь». Это было написано великим драматургом четыреста лет назад. И что изменилось? Ничего. Бесы по-прежнему живы, и блажен тот, кто их изгоняет. Удивительно мудро сказано: «Гибель любой нации начинается с падения культуры». Бездуховный человек, лишённый культурных основ своего народа, способен только разрушать и уничтожать. Даже в своём собственном доме…

Картина 3-я
Проклятье Падающей Звезды

Действующие лица:

✓ Томас Джефферсон (1743–1825) – 3-й президент Соединённых Штатов Америки (1801–1809).

✓ Уильям Гаррисон (1773–1841) – 9-й президент США (с 4 марта по 4 апреля 1841 года), дед 23-го президента США Бенджамина Гаррисона.

✓ Текумсе (1768–1813) – вождь североамериканских индейцев шауни. Объединил племена в «Конфедерацию Текумсе», в 1812 году заключил договор с британцами и получил у них звание бригадного генерала.

✓ Тенскватава (1775–1836) – младший брат Текумсе, шаман, религиозный лидер индейского племени шауни, считался пророком.

Место действия — Соединённые Штаты Америки.

Время действия — 1812–2020 гг.

Автор (из-за кулис): В мире многое складывается независимо от человека. Как говорится, человек располагает, а небеса живут по своему расписанию. Не надо Бога расстраивать, за грехи всё равно придётся платить. Особенно если в твоих руках судьбы других людей. И неважно, сколько лет пройдёт – грехи земные хуже преступления, они не имеют срока давности.

ИСТОРИЯ эта началась за сто с лишним лет до Первой мировой войны. К тому времени первого президента США Джорджа Вашингтона сменил Джон Адамс, а после него, третьим американским президентом стал Томас Джефферсон – один из самых образованных и порядочных людей своей страны и, понятно, своего времени.

В 1776 году Джефферсон собственноручно написал текст Декларации о независимости, чуть позже разработал «Билль о всеобщем распространении знаний», был избран губернатором штата Виргиния, а спустя двадцать лет – президентом.

Он вошёл в историю и как прекрасный семьянин-однолюб. Женился на двадцатитрёхлетней рыжей красавице Марте. Она принесла в качестве приданого землю, дом, скот и более полусотни рабов – это (да ещё сын) ей досталось от прежнего брака. Томас же подарил ей на свадьбу фортепиано. Умерла Марта в тридцать три года. Джефферсон поклялся больше не жениться и сдержал слово. Рабыня-квартеронка, родившая ему шестерых ребятишек, не в счёт, а то, что она была младшей сестрой Марты, требовало доказательств, искать которых никто не посмел.

Отношение президентов к коренному населению Америки – тема древняя. Испано-португальские конкистадоры довольно быстро разобрались с цивилизациями ацтеков, майи и инков, но это было в Южной части материка, а в Северной первопоселенцам из Англии пришлось делить новую родину с многочисленными индейскими племенами.

Томас Джефферсон использовал рабский труд на своих плантациях, но был крайне возмущён, когда из его текста Декларации независимости конгрессмены потребовали изъять всю критику работорговли. Таким же неоднозначным оказалось отношение президента и к индейцам. Поскольку на юге государства, 4 июля объявившего о своей независимости, проживало немало различных племён, Джефферсон решил их переселить севернее, к Великим озёрам.

– Господа! Мы ж не звери, господа! – предупреждал Джефферсон подчинённых. – Самых цивилизованных из них, но не более пяти разных племён, я предлагаю приобщить к традициям европейской культуры. Земли остальных нужны для белых колонистов. Если кто из индейцев будет сопротивляться, сами колонисты пусть объединяются и защищаются. Краснокожих можно прихлопнуть одной рукой. Уж когда народная милиция не справится, тогда армию пустим…

Какими критериями оценивался культурный уровень индейцев, сложно сказать. Текумсе, вождь племени шау-ни, помимо многочисленных индейских диалектов, в совершенстве знал английский и французский языки. Он не умел играть на скрипке, как Томас Джефферсон, но блестяще владел томагавком и без промаха стрелял из лука. Кстати, потом даже словарь шауни издали, и на язык этого индейского племени перевели часть Библии.

Ещё интересный факт про Библию. Став президентом, Джефферсон по вечерам любил вырезать из священного писания понравившиеся куски и наклеивал их в отдельную тетрадочку. Это даже не хобби было. Он просто не мог принять, что Иисус воскрес, и чудеса его не нравились. Это всё он отбросил, «очеловечил» Христа, сделал его простым смертным.

– То, что у меня получилось, – это самый возвышенный и благотворный моральный кодекс, который когда-либо предлагался людям, – с гордостью писал действующий президент Томас Джефферсон будущему президенту Джону Адамсу. – Вышла тетрадь в осьмушку листа из шестидесяти четырёх страниц, содержащих поучения чистые и естественные…

«Библия Джефферсона» по решению Конгресса США была издана типографским способом, следующие полвека она будет вручаться каждому новому конгрессмену.

А в это время индейцев, словно скот, гнали всё дальше – с юга на север и с востока на запад. Ещё не было резерваций для коренных народов Америки, а в новой стране уже наводился новый порядок.

Индейцы не хотели уходить с намоленных мест. Но разрозненные племена краснокожих терпели одно поражение за другим в стычках с милицией белых колонистов. Переселенцы вынудили вождей индейских племён подписать кабальный договор, по которому эти богатые земли безвозмездно забирало новое государство. Текумсе, вождь шауни, гордо отказался подписывать договор.

– Мы должны объединиться, иначе белые перебьют нас, – сказал он собратьям.

Наверное, ему не поверили бы, но одноглазый брат вождя Тенскватава, считавшийся колдуном и пророком, показал пальцем в небо:

– Брат прав, и в доказательство боги сейчас погасят солнце. Если согласитесь жить в едином союзе, я попрошу богов вернуть дневной свет…

В тот день случилось полное солнечное затмение. Длилось оно пять минут, но этого хватило, чтобы индейские племена объединились в «Конфедерацию Текумсе» и начали строить общий город, который решили назвать Профетстаун («Город Пророка»).

Единая армия индейцев насчитывала уже около трёх тысяч воинов. А когда Текумсе подписал договор с англичанами, агенты которых пытались вернуть свои колонии, началась серьёзная война.

Президент Джефферсон вызвал в Белый дом Уильяма Гаррисона, губернатора Индианы:

– Вам предстоит разобраться с воинственными индейцами, они всё больше наглеют под крылом англичан…

Гаррисона такое поручение даже обрадовало: опыт войны с индейцами у него немалый, полномочия получены, помощь в тысячу винтовок обещана. Текумсе с ним дважды встречался, настаивал на праве индейцев жить на этих землях, но губернатор отклонил его мирные предложения.

Американские отряды всё ближе подбирались к городским стенам Профетстауна.

С рассветом 7 ноября 1812 года началось сражение. Обе стороны стреляли метко, к вечеру потери исчислялись уже десятками убитых и раненых. Кто побеждал, трудно сказать, но индейцы вернулись в город, а когда утром армия пошла на его штурм, оказалось, что там никого нет.

Город был пуст. Индейцы ушли – каждое племя в свою сторону. Конец конфедерации.

Гаррисон приказал сжечь дотла город. Но сначала солдаты забрали в домах всё, что можно было съесть или унести.

Текумсе пытался вернуть единство, но ни ему, ни его брату уже не верили. Однако это был настоящий вождь, прирождённый воин. Он всегда бился до конца.

Когда в последнем сражении англичане предательски бежали, оставив его отряд наедине с превосходящими силами американцев, вождь повёл своих собратьев врукопашную. Последнее, что Падающая Звезда (так переводится имя Текумсе) успел сделать перед смертью, – освободил всех пленных и отправил с ними записку Уильяму Гаррисону.

«Ты не победишь и не станешь Великим Вождём. Но ты можешь выиграть в будущем. Если выиграешь, то не закончишь своё правление, умрёшь властвуя. После тебя каждый Великий Вождь, выбранный через двадцать лет, умрёт. И всякий раз, когда ваш Вождь будет умирать, пусть все вспомнят смерть нашего народа».

Вскоре проклятье Падающей Звезды начало сбываться. Оно не коснулось Томаса Джефферсона, который уже сдал полномочия президента. Примечательно лишь, что он умер 4 июля, в День независимости Америки. А вот судьбу Уильяма Гаррисона та записка как по нотам расписала.

Он не бросил политику, избирался в Конгресс США. Спустя четверть века после гибели Текумсе решил, наконец, баллотироваться в президенты. Не выиграл. А в 1840 году победил. Правда, властвовал 68-летний Гаррисон недолго – умер, пробыв главой Белого дома ровно тридцать дней.

Внук его, Бенджамин Гаррисон, много лет спустя с особой жестокостью добивал со своим отрядом остатки индейских племён. Бенджамин тоже станет президентом и тоже умрёт в 68 лет.

В 1860 году, ровно через двадцать лет после победы на выборах Уильяма Гаррисона, президентом США стал Авраам Линкольн. За пять лет своего президентства он многое сделал для страны. Но однажды Линкольн с семьей отправился в театр. Прятавшийся за кулисами актёр этого театра беспрепятственно вошёл в ложу и выстрелил Линкольну в голову. Утром следующего дня президент умер.

Прошло двадцать лет.

Джеймс Гарфилд, бывший учитель и адвокат, очень уважал Линкольна. С началом гражданской войны Джеймс возглавил полк добровольцев, отважно воевал и даже стал бригадным генералом. Был избран в сенат штата Огайо. В президентской гонке 1880 года отказался участвовать – в пользу двух своих друзей по республиканской партии. Но те не набрали нужных голосов, и Гарфилд совершенно неожиданно стал президентом. После убийств Линкольна главе Белого дома положена была охрана и личный телохранитель. Новый президент отказался от них.

– Я боевой генерал, никого не боюсь, – заявил Гарфилд гордо. – Пусть недруги считают, что политическое убийство в нашей стране – это традиция. Я докажу, что это не так…

Джеймс Гарфилд умрёт через полгода после инаугурации. Пуля убийцы застряла в его спине, врачи не смогли её вытащить, и в страшных мучениях президент скончался от начавшегося сепсиса.

Может, минует эта нелепая традиция следующего главу Белого дома? Ведь Уильям Мак-Кинли избран в 1900 году не на первый, а на второй срок. Нет, убили и этого. Через десять месяцев после переизбрания. Причём врагов у него не было, он даже в день покушения говорил: «Никто не желает мне зла». Наверное, так и было, но от судьбы не уйдёшь.

Через двадцать лет президентом стал Уоррен Гардинг, на выборах 1920 года ему немало помогли голоса чернокожих избирателей южных штатов. Уоррен уж точно не имел врагов. Разве что жена… Она подозревала мужа в супружеской неверности и имела на это все основания. Миссис Гардинг лечилась у своего доктора, и когда муж простыл в дороге, вызвала именно его. Уоррен уже начал поправляться, когда они оба явились в его спальню. Личный врач первой леди дал больному какое-то лекарство, они ушли, а через пару часов служанка нашла президента бездыханным. О проклятии Падающей Звезды даже не вспомнили бы, если б не странная смерть, догнавшая вскоре личного доктора, а затем и миссис Гардинг…

Каждые двадцать лет в Америке вырастало новое поколение, и каждые двадцать лет здесь убивали президента. Эта должность стала опасной: не убьют, так заболеешь.

Франклин Рузвельт баллотировался на пост президента в 1932 году. Он был женат на племяннице Теодора, отбывшего президентом два срока. Франклин прошёл в карьерной лестнице те же ступени: сенатор, заместитель военно-морского министра, губернатор Нью-Йорка. Но в 1921 году вдруг заболел и три месяца практически умирал. Вопреки безнадёжным прогнозам врачей, сумел победить не только болезнь, но и конкурентов на кресло в Белом доме. Несмотря на паралич, отработал два срока, как и родственник. В 1940-м Франклин пошёл на выборы в третий раз. Похоже, небеса решили вознаградить такого мужественного человека – он был избран и в третий, и в четвёртый раз, а умер незадолго до окончания Второй мировой войны.

Зато тому президенту, который победил в 1960 году, достался поистине несчастливый билет. Сорокатрёхлетний Джон Кеннеди был застрелен на глазах всего мира. На роль убийцы больше всего подошёл бывший морпех с коммунистической настроенностью. Его тоже убрали, как и десяток других свидетелей.

Дурной спектакль продолжался. В доказательство тому – избрание президентом в 1980 году голливудского актёра Рональда Рейгана. Утверждают, что он сумел пережить проклятье индейского вождя, но с этим можно поспорить. Через два месяца после инаугурации психически нездоровый человек выстрелил в него шесть раз. Трое охранников были ранены, одна пуля застряла в трёх сантиметрах от сердца Рейгана. Лишь экстренные меры и лучшие врачи спасли ему жизнь.

В выборах 2000 года победил Джордж Буш-младший. Через несколько месяцев после инаугурации случилась одна из самых страшных катастроф в жизни Америки – теракт, уничтоживший две башни Всемирного торгового центра и убивший несколько тысяч человек.