Они стояли у похожей на панцирь улитки крошечной хижины, выложенной из аккуратно подогнанных друг к другу снежных блоков. Она была высотой в человеческий рост, шириной метра три, с небольшим отверстием на круглой, словно голова, крыше. Мартин поискал глазами вход и нашёл неприметный ров, который заканчивался коротким снежным лазом внутрь дома.

– Эй! А ну кто там?! Чего вы там топчетесь! Заходите! – раздался весёлый густой голос из дома.

Мартин на четвереньках заполз по снежному коридору в хижину, затащив вслед за собой рюкзак, встал с колен и огляделся. В неясном свете звёзд, проникавшем сквозь окно в потолке, и их отражением в глади ледяной проруби посередине огромного зала было заметно, насколько дом велик. Он и не думал, что маленькое снаружи жилище может быть таким большим внутри.

– Проходите. А то застыли у входа как истуканы, – произнёс голос с противоположной стороны проруби.

– Вы не могли бы зажечь лампу, а то слишком темно. Мы можем ненароком что-нибудь уронить или сломать, а вы будете сильно переживать, – попросил Мартин.

– Свет? – голос хмыкнул – Кабы у меня был свет… Раньше помнится, я мог часами курить свою трубку. Вглядываться в зеркальную гладь проруби, направлять своё многочисленное потомство в различные моря, берега, бухты. А нынче света нет.– Совсем грустно закончил голос.

– Простите, мы не хотели вас расстраивать, – Мартину было неловко.

– Ничего, я уже попривык к темноте… – вздохнул незримый собеседник.

– А что у вас тут случилось?

– Огонь погас. Просто погас. Я был очень занят, помогал своим любимцам, китам. Злобная Изерга хотела полонить их, и направила огромные льдины поперёк течения, ещё немного и она заперла бы моих детей в бухте. И до конца дней своих они могли провести в ледяной тюрьме, а приспешники Изерги истребляли бы их нещадно ради собственного сытого живота. И когда, наконец, я вывел их в открытое море, и запретил рыбам, моржам и тюленям селиться в окрестных водах, вдруг налетел холодный порыв ветра, чёрная тень проникла сквозь полог моего дома и задула светильник, горевший у меня с незапамятных времён. Этот светильник подарил мне великий кузнец Инмар. И что я только ни делал, как ни пытался разжечь огонь, у меня ничего не получалось.

– Вы знаете Инмара? – упоминание имени великана обрадовало Мартина.

– Ну, конечно, а кто его не знает?!

– Мне кажется, – сипло произнёс ворон, впервые высунувшись из-за ворота куртки, – что у нас есть возможность помочь друг другу. Прошу вас, незримый хозяин, укажите нам, где погасший светильник Инмара.

– Конечно, конечно, добрые путники, он висит справа от входа. Протяните руку и дотронетесь до него, – охотно отозвался голос.

Мартин, нащупал холодную гладкую ручку светильника, тот был похож на плоский заварочный чайник.

– Нашёл.

– А сейчас попроси сопровождающий нас дух явить себя во всей красе, – прошептал ворон.

Мартин впотьмах достал из рюкзака маленький резной ларчик и, поставив его на холодный пол, открыл. Огромный дом озарился мягким тёплым светом горящего пламени. Дух Огня без лишних расспросов перепрыгнул на светильник и встал во весь свой небольшой рост, балансируя на крохотном фитильке, торчащем из носика этого странного «чайника». Свет отражался от искрящихся стен, тихой глади зеркальной воды, и чистой синевы ледяного пола. У Мартина несколько секунд рябило в глазах, пока он не попривык к таким переменам.

– Чудеса-чудесные! – воскликнул хозяин снежного дома.

Мартин повернул голову и впервые увидел обладателя таинственного голоса. Он был чудной, ежеминутно менялся полностью или только какой-то одной своей частью. То он был большим грузным мужчиной с пышными, до пояса, усами, то гигантским моржом, то белым китом. В то же время это мог быть кит с пышными усами, или человек с моржовыми клыками. Неизменным оставалось только ложе из шкур, на котором он возлежал, и погасшая трубка, торчащая то из-под усов, то клыков. Он приветственно взмахнул то ли рукой, то ли ластом и сделал приглашающий жест. Как только Дух Огня поселился в светильнике, в доме заметно потеплело. Едва Мартин расстегнул куртку, как Карак, насидевшийся в тесноте, выпорхнул и, сделав круг под потолком, опустился на плечо мальчика.

– Проходите, гости дорогие, присаживайтесь, – перед Мартином появился огромный ворох разноцветных шкур лисиц, песцов, соболей, зайцев. Мартин, смущаясь, сел, тут же глубоко зарывшись в самые нежные меха, до каких ему доводилось дотрагиваться.

– Приветствую славных путников в моем жилище. Зовите меня Отец Морж. Отныне вы всегда можете рассчитывать на моё гостеприимство, – он вальяжно развалился на шкурах, достал трубку, протянул её Духу Огня. Добродушный дух запустил маленькую искорку. Она пролетела через весь зал, описала круг над головой оборотня и опустилась в подставленную трубку. Отец Морж с видимым удовольствием затянулся и выпустил обволакивающую струю дыма из-под пышных усов. Мартин закашлялся, у него заслезились глаза.

– Извините, никак не могу избавиться от этой привычки, так соскучился по трубочке, – смутился Отец Морж.

Он вытряхнул трубку, а выпавшую искорку перехватил и с великой предосторожностью спрятал в разноцветную жестяную табачную коробку:

– Вы знаете, я так давно не принимал гостей, что забыл все правила приличия. Прошу простить меня, если моё поведение показалось вам неучтивым. Чем я могу помочь отважным странникам, чудом забредшим в мою скромную обитель?

– Что вы, многоуважаемый Отец Морж, – произнёс Карак, – никаких обид и стеснений вы нам не доставили. А что касается нашего появления, то с уверенностью могу сказать, никакого чуда в этом нет. Мы искали вас, и надеялись найти в вашем лице помощь и совет.

– Весь во внимании, – Отец Морж опять на миг стал человеком. – И жду от вас захватывающего рассказа о вашем путешествии.

– Наша долгая и по большей части удивительная история начинается с этого мальчугана, – ворон кивнул головой в сторону Мартина.

– Если она такая долгая, то гораздо интереснее её будет слушать за чаем. – Оборотень взмахнул рукой, из полыньи один за другим выпрыгнули маленькая кривоногая чугунная печь и старенький на вид металлический чайник. Печь бочком, словно краб, обошла гостей и встала по правую руку от радушного хозяина. Чайник, попрыгав вокруг, расплескал немного воды и с очень важным видом устроился сверху. Отец Морж подмигнул Духу Огня, и внутри печи загудел огонь, да так жарко, словно горел уже несколько часов. Спустя пару минут Мартин совсем отогрелся. Отец Морж, преобразившись в кита, взмахнул левым плавником, и дом погрузился в полумрак. От тепла снежная изба на глазах превращалась в ледяной дворец. Стены стали прозрачными, по ним запрыгали причудливые тени. Звезды казались ближе, словно кто-то рассыпал их по крыше затерянного в снегах жилища. Мартину на миг почудилось, что он вернулся к себе, в старый деревянный дом с камином. Там, где вечерами рассказывалось множество сказок и весёлых историй. Он вполуха слушал повествование Карака об их путешествии и крепко сжимал ладонями обжигающую чайную кружку. Он не заметил, как начал поклёвывать носом и погрузился в сон.

Миг. И он проснулся. Вокруг завывал ветер, было ужасно холодно. Он приподнял голову, большой ком снега скатился по плечам. Его почти засыпало. Мальчик огляделся, его окружали огромные белые фигуры. Нос обдало зловоние оскаленных пастей, и слышался нетерпеливый гул голосов:

– Еда, вкусная, сочная еда. Разорвём его сейчас, выпьем кровь, съедим мясо, оглодаем кости.

Он лихорадочно пошарил за пазухой. Ворона не было. Мартину стало очень страшно. Ещё никогда он не оставался один, и рассчитывать мог только на себя. Огромные тени приближались со всех сторон. Снег хрустел под огромными тушами.

– Еда, вкусная, сочная еда…

– Стойте! – крикнул он фигурам, поднявшись во весь рост.

Огромные фигуры замерли на миг:

– Если вы меня съедите, то не узнаете страшную тайну.

Хозяева льдов в недоумении переглянулись. Злобные глазки изучающе смотрели на мальчишку, тела раскачивались из стороны в сторону. Самый крупный и уродливый зверь вышел вперёд и подошёл к Мартину.

– Что за тайна?

– Я знаю, почему вы голодные.

Белые фигуры задвигались быстрее от нетерпения.

– Почему? – чуть тише спросил вожак.

– Потому что вы служите Изерге. Она не даёт вам еды, дабы вы всегда были способными разорвать всех, кого увидите или учуете. И вы никого не пускаете к её дворцу. Отец Морж приказал своим детям уйти далеко в море и не приближаться к этим берегам, а все живое вы поедаете, потому жизни тут нет.

– Это и есть твоя тайна? – вожак навис над ним всей своей огромной тушей. – Но от неё мы не стали сытыми. Мы все равно тебя съедим.

– Еда, вкусная, сочная еда…– вторили ему голоса.

– Я могу сделать так, что вы никогда больше не будете страдать от голода.

– Ты волшебник или дух?

Он схватил его могучими лапами и поволок сквозь стаю. С силой бросил на жёсткий, колющий снег возле небольшой проруби.

– Ты обещал нам еду. Вот прорубь, наполни её рыбой. А если не наполнишь, то сам станешь обедом.

Мальчик посмотрел в мутное окно проруби и в ряби воды увидел меняющуюся улыбку. Или она показалась ему со страху – эти пышные усы и торчащие клыки Отца Моржа? Неожиданно идея возникла в голове и придала ему сил и уверенности.

– Могучие Хозяева льдов, – обратился Мартин к обступившим его фигурам, – там, откуда я родом, существует традиция, которая соблюдается с начала времён. Так повелось, если рыбаки терпят неудачу на промысле, то один из них прыгает за борт и плывёт договариваться с морским владыкой, чтобы тот даровал им улов. А когда он возвратится со дна моря, люди с лодки забрасывают сеть, и вытаскивают её вместе с пловцом – полную рыбой.

– Хорошую мысль высказал мальчишка, – обратился вожак к своей свите, – вот пускай он и отправляется к старцу «Тому-Кто-Живёт-Подо-Льдом» и договорится от нашего имени.

Он подтолкнул Мартина головой к проруби и прорычал ему на ухо:

– Если обманешь, мы тебя съедим, вернёшься без рыбы, мы тебя съедим, а утонешь – долго горевать не будем.

– Когда я вернусь с рыбой, вы больше не будете голодать. Будете ли вы дальше служить Изерге или покажете мне, где находится её дворец?

– Выполни своё обещание, и мы покажем тебе дорогу в дом Изерги. Даю слово, – пророкотал вожак, пристально посмотрев мальчишке в лицо. Мартин разбежался и прыгнул в темнеющее окошко проруби и в тот же миг вынырнул посередине жилища Отца Моржа. Что за чудеса?

– Значит, вы и есть старец «Тот-Кто-Живёт-Подо-Льдом»? – поёживаясь от холода, спросил Мартин.

Морж не ответил, а только улыбнулся и глубоко затянулся трубкой, выпустив столб едкого дыма. Мартин подошёл к печи, его одежда высыхала прямо на глазах. Он повернулся к оборотню:

– Я поговорил с хозяевами льдов, они попросили вернуть рыбу в их угодья. За это обещали показать мне дорогу к её логову.

– Ну, ежели оно так, то, конечно, я выполню их просьбу. А ты присаживайся к огню, поешь горяченького, я успел приготовить, пока тебя не было.

– А как я там оказался? – Мартин переводил твёрдый взгляд с ворона на оборотня. – Последнее, что помню, это сладковатый запах табачного дыма и мягкий полумрак светильника. Просыпаюсь, и ничего не узнаю. Вокруг много белых медведей. Я испугался. А ведь медведи не живут стаями. Как же так?

Первым смутился Отец Морж:

– Прости меня, не доглядел, ты задремал и свалился в прорубь. Она у меня непростая.

– И? – стальным голосом спросил мальчик.

Оборотню было совсем неудобно отвечать, он трижды выпустил густое облако дыма, прежде чем решился:

– Прости меня. Я проверял тебя. И ты с честью выдержал испытание. А медведи – бедные создания. Ради пищи они готовы служить Изерге. Она их собирает в полчища и направляет на своих врагов. Когда медведь голоден, он страшен. А сотни медведей наводят ужас на всех её недругов. Потому никто и не суётся в её владения. Кто сможет противостоять такой силе? Только ты. Я помогу тебе в твоём пути. А пока отдыхай, ешь, пей.

Он протянул руку, снял со стены снежинку, подул на неё и она превратились в сани. Коснулся плавником кромки воды, и она вспенилась, рассекаемая спинами рыб. Из кучи мехов вытащил белоснежное песцовое покрывало и набросил на сани, достал из огромного тюка позади себя богато расшитую меховую одежду и заставил Мартина переодеться. Мальчик с удовольствием окунулся в мягкие тёплые обновки. Надел через голову новую, отороченную мехом куртку с капюшоном, покрытую красочной вышивкой, меховые, украшенные бисером сапоги, большие рукавицы, тёплые штаны. Его успокаивало прикосновение к меху, словно гладишь домашнюю кошку. Облачившись, он почувствовал, что одежда ему впору, и сидит на нем так же удобно, как бабушкин свитер. Мимоходом оглядел огромный ворох шкурок, на которых возлежал Отец Морж и задал вопрос, который волновал его с самого начала:

– Простите за нескромность, Отец Морж, видимо, вы удачливый охотник, у вас столько трофеев?

– Каких трофеев? Эти шкуры? – оборотень расхохотался, его звучный смех эхом прокатился по ледяному куполу. – Что вы, я не охотник. Это лисы, песцы, белки мне сдают на зиму свои яркие летние шкуры, чтобы зимой их Изерга не заметила. А по весне они приходят ко мне, и я выдаю им их яркие шкурки в обмен на мои белые.

– Как это? – удивился Мартин.

– Старая история. Пока ты ешь, я расскажу её тебе. Однажды хитрый песец в поисках пищи проник далеко на север и попал в Холодную страну. Долго бежал он по снегам, пока не набрёл на ледяной дом. Он совсем обессилел и обрадовался, подумав, что если тут кто-нибудь и живёт, то он охотно поделится с ним кровом и пищей. Как он ошибался! Это был дворец злобной Изерги. Она завладела всей северной страной, держа её в страхе, голоде и холоде. Обрадовался песец, устремился к ледяному дому. Он начал жалобно поскуливать, стараясь привлечь внимание живущих в доме, но никто не откликнулся на его призыв. Тогда, отчаявшись, песец без спроса вошёл в избу и увидел на большом столе богато приготовленный ужин. Еды было столько, что у изголодавшегося песца заурчал живот. И рыба, и птица, и мясо – все присутствовало на столе и источало чарующий запах. Он не удержался и откусил маленький кусочек от жареной грудки куропатки. Едва успел проглотить этот кусочек, как раздался страшный шум. Снаружи завыл ветер и, разбрасывая вокруг себя хлопья снега, в дом ворвалась страшная одноглазая старуха в черных одеяниях и кривой ногой. Песец испугался и спрятался за стоявший на полу огромный кувшин с вином. А старуха тем временем начала проглатывать блюдо за блюдом, и не остановилась, пока весь стол не опустел. Громко рыгнув, она заголосила:

– Я голодна! Эй, слуги, почему так мало приготовили мне еды? Вы сами хотите быть съеденными?

На её призыв откликнулись безликие тени. Они появлялись из ниоткуда и выстроились вокруг своей госпожи.

– Хозяйка, мы приготовили все, как вы и велели, – заплакали они, не переставая кланяться, – только в дом ворвался чужак и откусил кусок от куропатки. Этого кусочка вам и не хватило.

– Кто это посмел? – взревела старуха.

– Я, – произнёс песец, дрожа от страха.

– Глупый и бесполезный зверёк, как посмел ты обокрасть меня, отвечай, как ты сюда попал? – закричала на него старуха.

Песец забился в угол и жалобно запричитал:

– Я заблудился, бежал по снегам в поисках пропитания и случайно забрёл в эти места. Увидел дом, и попросился внутрь, но мне никто не ответил, тогда я набрался смелости и вошёл. Умирая от голода, я увидел приготовленное угощение и не смог устоять, откусил небольшой кусочек, я и не думал вас обкрадывать. Ведь так много еды было на столе. Я подумал, что никто этого не заметит. Прошу, простите меня. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы заслужить ваше прощение.

Злобная старуха Изерга уставилась на него единственным глазом и, брызжа слюной, закричала:

– Я сожру тебя, тогда и наемся, а из шкуры твоей сошью себе новую шубку.

Понял несчастный песец, что живым его не выпустят, и придумал, как обмануть старуху.

– Не ешь меня, великая Изерга. Из моей шкурки немного будет толку. Давай я приведу к тебе всех своих родственников и даже захвачу сестрицу лисицу с её огненно-рыжим хвостом, как раз тебе на воротник, и соседку белку, на рукавички. И этим одеждам не будет равных ни в одном из трёх миров.

Поверила ему Изерга и отпустила.

Побежал песец в сторону родного дома, бежит и плачет, а плач его разносится по всей холодной стране:

– Что же я наделал. Навлёк беду на себя, свою семью, и даже на сестрицу-лисицу, и на соседку белку. Нет мне прощения. Найдёт нас злобная старуха. Найдёт и всех моих деток переловит.

Услышал я его причитания, и жалко мне стало неразумного песца, решил я помочь ему в его горе. Дал всей его семье по белой шубке взамен серой, чтобы зимой злобная старуха его не нашла. Не забыл и про сестрицу-лисицу и соседку белку. А как весна настанет, и Изерга отступит, они вновь надевают свои нарядные шкурки и радуются теплу и свету. Вот такая история случилась как-то с глупым песцом.

Морж достал большой круглый бубен, обтянутый выделанной кожей с непонятными рисунками по обеим сторонам, и костяную колотушку, украшенную тончайшей резьбой. Он подержал его немного над огнём, затем начал неспешно постукивать колотушкой по светлой стороне бубна и напевать себе под нос. Мартин подумал: не иначе как Отец Морж колдует и поёт заклинание. Он не ошибся. Песня звучала все громче и громче, слова были монотонные и непонятные. Морж в последний раз ударил колотушкой по центру бубна и замер, разведя руки в стороны. Долгий протяжный звук все ещё прятался в ледяном доме, отражаясь от стен, утопал в мехах.

– Ты звал нас, старик? – произнёс гулкий голос.

Мартин резко обернулся. У него за спиной стояли один за другим семь огромных, одинаковых, вооружённых мечами воинов в сверкающих доспехах. Различить их можно было только по плащам всех цветов радуги. Их пронзительно синие глаза блестели, а из-под шлемов выбивались золотистые кудри. Мартин попятился, и, споткнувшись, упал на копчик. Он сморщился от боли, но не сводил глаз с невесть откуда взявшихся богатырей.

– Могучие братья Сполохи, – обратился к ним Отец Морж, – я потревожил вас по важному делу. Видите этого мальчика? Он один решил бросить вызов старой Изерге, а я не могу отправиться с ним, но мне будет спокойнее, если вы присмотрите за ним.

– Ты Мартин, Хранитель сказок? – спросил его воин в красном плаще. – Отец Солнце предупреждал нас о твоём появлении, мы с радостью защитим тебя от любой напасти.

Они одновременно вытащили мечи из ножен и отсалютовали ему, обрушив большую часть крыши. Отец Морж, потемнев лицом, ещё раз сильно стукнул в бубен, пробормотав несколько слов, подул на неуклюжих братьев, и в следующий миг воины превратились в огромных лохматых псов с пушистыми хвостами, закрученными колечком. Он развёл руки-плавники, и обрушенный потолок вернулся на место.

– Знаешь, мне кажется, так будет лучше, – недовольно проворчал Отец Морж.

Он расстроился и начал меняться с такой скоростью, что Мартин не успевал уследить за всеми превращениями:

– Так они меньше принесут разрушений, а ты запряжёшь их в свои сани. Они вмиг домчат тебя до дома Изерги. А если понадобится их грубая сила, возьми, – он протянул ему небольшой, размером с ладонь ребёнка, бубен и крохотную костяную колотушку, уменьшенную копию его собственной. – Как только ты ударишь в этот волшебный бубен, то они снова станут собой. Псы в ответ замахали пушистыми хвостами и как один, высунув языки, гурьбой, тявкая и толкаясь, бросились на мальчика, облизывая ему лицо, и снова уронили его на пол. Отец Морж прикрикнул на собак и начал по одной подтаскивать их к саням, надевая на каждую из них казавшиеся перепутанными ремни и пристёгивая одну за другой на длинные поводки.

– Почти готово, – Отец Морж укрыл сани меховыми одеялами. – Ещё пара минут, и можете отправляться в путь.

Карак бесшумно скользнул откуда-то сверху и уселся на плечо Мартина:

– Оставь ответный дар хозяину дома, – посоветовал шёпотом ворон, – поговори с Духом Огня, попроси его остаться. Будучи в этом доме, он может сделать для нас больше, и Отец Морж никогда не отвернётся от нас, ведь он такой переменчивый и непостоянный. Мартин удивился, но не подал виду. Он подошёл к каменному светильнику. Дух Огня скользнул по краю каменной чаши и, замерев напротив лица мальчика, прошептал:

– Я согласен с вороном. Я останусь.

Мартин обернулся к, хлопочущему вокруг саней оборотню.

– Отец Морж, у нас совсем кончились лучины для Духа Огня, и боюсь, он не выдержит дальней дороги. Вы позволите остаться ему тут, под вашим присмотром и защитой?

Отец Морж обернулся, и такая радость осветила его человеческое лицо, что даже на миг показалось, будто сейчас он пустится в пляс.

– Конечно же, о чем разговор, я с удовольствием приму у себя столь дорогого гостя. Буду кормить его чистейшим китовым жиром и очень бережно обращаться. А долгими северными ночами мы будем сидеть, курить трубку и рассказывать друг другу истории. Знаешь, Мартин, это просто удивительный дом. Он в центре мира. Отсюда я вижу все, что происходит на земле и на небе. Крыша моего дома волшебная, и при свете огня я смогу наблюдать за вами и оказать помощь, где бы вы ни находились. Смотрите.

Он взмахнул плавником, и купол заискрил, приобрёл цвет неба. В южной стороне маленькая колесница Отца Солнца пересекала небосклон. По ледяному полу поползли цветные пятна; с восточной стороны поднимался дымок кузницы Инмара, с западной Мартин увидел очертания родных островов, знакомого до боли маяка, и лежащие дальше пустынные острова, где сидел, нахохлившись, и прислушивался к чему-то неуловимому, древний как мир Отец Ворон. На севере, где искрились снега, неровная кромка океана упиралась в могучий лёд, парила крохотная фигурка альбатроса, рассекающего своими острыми крыльями потоки ветра. Но дальше, за границей льда, расползалось ужасающее тёмное пятно. Словно каракатица, скрываясь от недругов, выплеснула свои чернила в чистую воду. Пятно плыло и менялось, казалось, что оно незаметно разрастается, поглощая все новые и новые земли.

– Вот это и есть царство Изерги, – мрачно произнёс Отец Морж, указывая на пятно. – К сожалению, происходящее там мне неподвластно. Я не могу приподнять завесу тьмы над северными землями. Но чувствую, что с вашим появлением бесчинствам её придёт конец. Всем сердцем желаю вам удачи в пути.

– Спасибо за все, благородный Отец Морж! – поблагодарил его Мартин.

Он уселся в сани, Карак забрался за пазуху и пару раз чихнул, необмятый мех нещадно щекотал его длинный нос.

– Вперёд, – скомандовал Мартин псам, и они как один, взмахнув пушистыми хвостами, рванули сани прямиком в прорубь, навстречу приключениям.