Если бы посторонний взгляд мог проникнуть за тёмную завесу холодной страны, то ему бы открылась лишь голая безжизненная равнина. Замершее белое безмолвное море бескрайних снегов. Словно чужая воля схватила жестокой рукой и вырвала из мира все краски, всю красоту, всю жизнь. Казалось, так проходит вечность. Лишь ветер переносит снежную крупу с сугроба на сугроб, временами разбиваясь о торчащие, как попало оскаленные клыки каменных утёсов. Но что это? Вот там внизу? Движение? Жизнь? Не может быть?! Точно, кто-то идёт. Двигается с трудом. Маленькая фигурка, согнувшаяся под порывами ветра. А если присмотреться пристальнее, то окажется, что бредущий среди ледяной пустыни человек – это ребёнок. Да, ребёнок. Обычный мальчуган с рюкзаком-ранцем, каких полно в каждом городе и каждой школе. Наверняка, у каждого из нас есть несколько таких знакомых, он мог бы сидеть за соседней партой или жить в доме через дорогу, но он тут. И что могло понадобиться этому мальчишке в столь неподходящем для прогулок месте? Он идёт и что-то бормочет себе под нос. И как это ни странно, нос ему отвечает. Чудно.

– Карак, я совсем потерял счёт времени, – шептал мальчик в варежку, прикрывая рот рукой от вездесущего ветра. – Ты знаешь, с того момента, как мы здесь, ни разу Отец Солнце не обращал сюда свой лик. Я не знаю, сколько прошло времени, сколько мы идём, и сколько нам ещё предстоит пройти.

– Времени прошло не так и много, всего несколько часов, – ответил ему шевелящийся свёрток под меховой курткой. – Нужно сделать привал. Тебе надо отдохнуть, попить горячего чая.

– Карак, я, конечно, очень сильно уважаю твою светлую голову, но не смейся надо мной. Не вселяй ненужную надежду.

– Почему?

– Если ты не заметил, мы в глубине холодной страны. Тут нет ни огня, ни дров, ни воды, даже негде укрыться от ветра. Я не вижу, где мы можем остановиться, чтобы передохнуть и выпить горячего чаю. Или ты быстренько слетаешь к Инмару и возьмёшь у него кипяточку?

– Мартин, не горячись! – из ворота куртки показалась чёрная как смоль голова с большущим вороньим клювом. – Ты же Хранитель, человек, житель срединного мира. В одиночку я бы не выдержал тут и нескольких минут. Только благодаря тебе мы зашли так далеко. Не сдавайся. Всегда есть место надежде.

– Я не хочу сдаваться. Я не знаю, как отдохнуть и напиться горячего чаю! – выпалил Мартин. – Хочу только лечь и поспать немного.

– Не стоит сейчас спать. Можно не проснуться и остаться в стране вечного сна. Поверь мне! – ворон был убедителен. – Сделай вот что: во-первых, найди защищённое от ветра место, если не найдёшь, не страшно. Разгреби снег, вырой яму, чем глубже, тем лучше. Снег из ямы выбрасывай на ту сторону, с которой дует ветер. Стены ямы укроют нас от ветра, и ты сможешь спокойно развести огонь. Расчисти место под очаг до самой земли, чтобы тающий снег не залил огонь, а лучше возьми тарелку, она металлическая, и в неё посади Духа огня.

– Как же я забыл о подарке Инмара! – мысль была такая простая и очевидная и как он сам не догадался? Мальчик остановился и начал руками и ногами раскидывать снег, он работал так, словно не было пройдено множество бесчисленных шагов по снежным заносам. Он чувствовал, как тепло горячими волнами наполняет его тело.

– Осторожнее, – предупредил его ворон. – Поутихни, а то вспотеешь, затем замёрзнешь и уже никогда не согреешься.

Мартин послушался совета друга, стал работать усердно, но осторожно, и вскоре совсем согрелся. Он почувствовал, как жар разгорячённой крови вернул его телу желание двигаться дальше. Когда, по мнению ворона, убежище было готово, мальчик распаковал рюкзак и, следуя советам птицы, начал выкладывать необходимые предметы.

– Сейчас разведи огонь, – не умолкала птица. – Подкорми Духа лучиной, и он будет пылать, разгоняя сумрак и холод.

Мартин приоткрыл ларчик, подаренный кузнецом, и бережно вынул уголёк. С уголька спрыгнул маленький, размером с букашку, огненный человечек. Мартин протянул одну из заранее заготовленных Инмаром лучин. Огненный человечек широко раскрыл рот, и лучина исчезла в горящем чреве.

– Спасибо, уважаемый Мартин, я очень проголодался, – произнёс дух надтреснутым голосом, он значительно вырос, окреп и практически дотягивался мальчику до колена. – И тебе тёплых ветров, славная птица. Отец мой Инмар поведал о вашем пути и попросил помочь вам по мере моих сил. Можете рассчитывать на меня, я весь к вашим услугам.

– Уважаемый Дух Огня, мы сильно замёрзли, и очень хочется горячего чая, а ещё согреть ноги. Снег набился мне в ботинки, растаял, и сейчас ноги промокли и начинают сильно замерзать.

– Этой беде я помочь могу. Снимай обувь и носки, и давай мне, я высушу, а сам надень сухую пару носков и посиди в сторонке.

– А как же быть с чаем? – этот вопрос вырвался у Мартина чуть жалобнее, чем следовало.

– Набери в котелок снега и поставь на огонь. Вот тебе и кипяток, а как чай заваривать, ты сам отлично знаешь! – подсказал ворон.

– Что бы я без вас делал? – восторженно прошептал мальчик, ставя котелок ближе к огню.

Вскоре снежная яма показалась путникам обжитой: булькал закипевший котелок, пар седыми клубами поднимался вверх и рассеивался на ветру. Кружка наполнилась густым темным напитком. Мартин не пожалел и обильно смазал мёдом сухое печенье, взятое с собой в дорогу. Карак примостился рядом с горячим котелком и склёвывал раскрошенные специально для него галеты. Дух Огня все суетился, скользил, словно на коньках, по краю тарелки. Мартин смотрел на него и чувствовал, как теплеет у него на душе. А совсем недавно ему казалось, что все усилия напрасны и они так и останутся здесь – замершим бугорком в белом безмолвии.

– Прошу прощения, добрый дух, но как нам к вам обращаться? – поинтересовался Мартин.

– Называйте меня, как и прежде называли, Дух Огня, – ответил дух, сильно краснея.

– Разве у вас нет имени? – удивился мальчик.

– У всех и всего есть имя, и я не исключение, только имя моё не для человеческого языка. Оно очень длинное, если бы его можно было произнести, это, наверняка, отняло бы несколько человеческих лет.

– Можно я расскажу притчу о человеке с длинным именем? – с хитрым прищуром сказал ворон.

– С удовольствием послушаю, – ответил Мартин, он любил различные истории.

– В далёком краю жила богатая и знатная семья, которая прославилась своей жадностью и заносчивостью. Члены этой семьи насмехались над простыми людьми и всячески пытались подчеркнуть своё положение, унижали соседей, указывая на их бедность. И вот однажды родился у них мальчик, наследник. Родители решили назвать его так, чтобы никто из соседей не смог это имя произнести. Они думали, что имя должно превосходить все имена, какие ни есть на свете, и потому назвали его ”Первый-Сын-Наследник-Подобный-Солнцу-Озаряющему-Этот-Мир-Глядит-Свысока-На-Мох-Растущий-У-Его-Ног-Смеется-Над-Муравьями-Ползущими-По-Его-Ступням-Тот-Кто-Руками-Выстраивает-На-Небе-Облака-Дыхание-Его-Наполняет-Ветра-Силой-Благодатна-Земля-На-Которую-Ниспадает-Его-Великолепная-Тень”. Вот такое длинное имя они дали своему сыну. Надменные родители наказали всем называть сына только полным именем. Люди так и привыкли его звать, а попросту старались и не обращаться к нему, попробуй, выговори все это без запинки. Однажды, когда мальчик подрос, он с сыном бедного пастуха пошёл на рыбалку, поскользнулся, упал в воду, и начал тонуть. Он звал на помощь, но сын пастуха тоже не умел плавать, и со всех ног бросился в деревню за подмогой. Запыхавшись, он прибежал к дому заносчивых родителей и сбивчиво начал объяснять:

– Первый-Сын-Наследник-Подобный-Солнцу-Озаряющему-Этот-Мир-Глядит-Свысока-На-Мох-Растущий-У-Его-Ног-Смеется-Над-Муравьями-Ползущими-По-Его-Ступням-Тот-Кто-Руками-Выстраивает-На-Небе-Облака-Дыхание-Его-Наполняет-Ветра-Силой-Благодатна-Земля-На-Которую-Ниспадает-Его-Великолепная-Тень тонет на реке за холмом.

Все в доме богача переполошились, закричали, запричитали:

Услышал это старый рыбак и бросился на выручку, только, пока люди голосили, мальчик утонул. И больше никто и никогда не называл детей длинными именами. На этом и сказке конец.

– Поучительная история, – обнимая ладонями горячую кружку, произнёс мальчик.

– Отогрелся?

– Да. Спасибо тебе, Карак, и тебе спасибо, благородный Дух Огня. Без вас я бы пропал.

– Прежде чем мы снова отправимся в путь, – сказал ворон, – поищи в рюкзачке, я видел у тебя пару холщовых мешков. Вытряхни из них все и одень поверх обуви, они как раз тебе под колено будут. Подвяжи их верёвками, чтобы не сползали.

– Зачем это? – удивился Мартин.

– Затем, что снег тебе в ботинки набиваться не будет. Не растает. Ноги не промокнут, снег останется на мешках, на следующей стоянке снимешь мешки и высушишь.

– Какой ты мудрый, Карак, – восхитился мальчик, – я бы ни за что не додумался.

– Был бы умный, сидел бы дома! – польщено проворчал ворон.

Путники быстро собрались. Мартин снова упаковал рюкзак, Дух Огня удобно развалился в ларчике, положив тлеющий уголёк себе под голову, и задремал. Ворон после всех приготовлений занял тёплое место под курткой мальчика. Стоило им только выйти из укрытия, как холодный, колющий лицо ветер набросился на них и начал нещадно покусывать щеки Мартина. Он не прекращал попыток проникнуть в любую щель или складку на одежде, неосмотрительно оставленную путниками. Мартин оценил преимущества одетых на ботинки мешков. Ворон как обычно оказался прав: снег больше не забивался в ботинки. Когда Мартин ещё раз поблагодарил ворона за смекалку, Карак задумчиво заметил:

– Знаешь, в этих краях не всегда было темно и холодно. Вороны говорят, что посреди страны, которую сейчас зовут холодной, находится великая гора. Ось мира, её-то и обнимает наша Земля. Об эту гору разбила своё яйцо Небесная Мать, когда спустилась в виде утки на землю.

– Но как же? Я думал, что кузница Инмара и есть ось мира… – от порыва ветра он едва не задохнулся.

– Нет, кузня – гора, под которой покоятся в бездонных пещерах тёмные и злобные боги древних времён, – голос ворона глухо звучал из ворота. Мартин невольно позавидовал птице, сидящей в тепле, но потом прогнал эту чёрную мысль из головы и стал думать только о том, как не сбиваться с шага:

– Ой, я вспомнил, мне бабушка рассказывала о демонах в глубоких пещерах, и о щите Отца Грома, о Негасимом Огне. Но я так и не понял, что именно случилось с этой землёй. Почему она стала холодной, безжизненной и пустынной?

Словно в ответ на это вопрос ему под ноги метнулась позёмка и лизнула его холодным языком, запорошив глаза. Ворон чихнул, завозился и забрался ещё глубже. Вскоре из тепла снова раздался его монотонный голос:

– С изначальных времён эту землю населяли люди, духи, тени. И была она благодатна. Ласковые волны омывали её, тёплые ветра поднимались из глубины земли, согретые её жаром. И все были счастливы. Солнце ходило вокруг Великой горы. Не было ещё ночи. Но Небесный Отец повелел твоему предку, первому Хранителю, и Отцу Солнце проложить путь по той стороне земли. Дабы разделить её на мир людей, мир теней и мир духов. С тех пор Воин-Солнце в своей колеснице появляется на востоке, в зените мчится на юг и исчезает на западе. А за краем земли он сражается с темными силами. И все те, кто боится света, во всех трёх мирах, пришли на север и разорили страну, бывшую некогда богатой. И стала холодная земля призрачной, она и здесь и там, и нигде. Она везде. Словно льдину в океанской пучине, носит её волнами туда и сюда. Когда она ближе к нашему миру, в ней солнце не касается горизонта, когда она дальше от нашего мира, в ней на месяцы темно и холодно. Сейчас она отдаляется от тепла и солнца, и с каждым днём в ней становится все темнее и холоднее.

Мартин молча шёл, упрямо сопротивляясь ветру. Ворон высунул нос наружу:

– Ты меня совсем не слушаешь? – в голосе звучала явная обида.

– Слушаю, – буркнул мальчик, прикрыв рот от новой порции снега.

– А почему не отвечаешь? Я же не могу сам с собой говорить.

– Ветер в лицо, слова уносит.

– А ты все равно говори, – загадочно заявил ворон. – Здешний Ветер так давно не слышал человеческой речи и новых историй, что соскучился. Вот и заглядывает прямо в рот, старается вырвать каждое слово. Говори.

– Бабушка говорила, что сила Изерги возрастает, – выдавил мальчик сквозь ветер. – Вот почему наше побережье засыпало снегами, море неспокойно от штормов. Ледяные глыбы выстраиваются в море мостами, по которым в наши земли приходят хозяева льдов. Они сеют страх и панику, разоряют посёлки.

– Да, все живое покидает эти земли. Уходит рыба, тюлени, уплывают величественные киты. А все те, кто зависит от них, двигаются вслед. Даже хозяева льдов не могут прожить без пищи и вынуждены перебираться с льдины на льдину в поисках пропитания. Так Изерга и правит ими, даёт им пищу в обмен на верную службу.

– Не представляю, как тут можно жить.

– А что представлять? – раньше люди населяли эти суровые берега.

– Но что они ели? Как согревались? Из чего строили дома? – Мартин так удивился, что забыл прикрыть рот варежкой, и сразу же вдохнул полной грудью холодный обжигающий воздух напополам со снежными хлопьями.

– Дома строили из того, что под рукой. Из снега, шкур животных

– А как же они не замерзают в ледяных домах? – перебил его Мартин.

– Дай мне закончить, и ты все поймёшь. А если и дальше будешь перебивать, больше ни слова от меня не услышишь! – обиделся ворон.

– Прости, пожалуйста, Карак, – извинился мальчик, – ты говоришь такие чудные вещи, что очень сложно в них поверить. Продолжай, прошу тебя. Честное слово, я не буду больше перебивать тебя.

Ворон смягчился:

– Да ладно. На чем я остановился? Ах да, вспомнил. Жилища они строили из снега и шкур животных. Мы с тобой сегодня это почти повторили. Такие дома строят так: вырезают из снега кирпичи и аккуратно выстраивают круглый дом, который сужается кверху. Напоминает половинку яйца. Когда укладывают последний кирпичик, то прорезают в крыше небольшое отверстие для воздуха. Вход прорывают в снегу, ниже уровня пола, чтобы холодный ветер не врывался в жилище, а тяжёлый воздух выходил. Или из огромных костей китов делают основу дома. Крышу покроют шкурой, жиром заправят каменные чаши, которые используют как светильники и для обогрева. Мясо заготовят впрок до следующего года. Потом люди веселятся, поют песни, развлекают дорогого гостя-кита. А когда праздник заканчивается, они провожают его в обратный путь. Отдают морю то, что осталось, рассчитывая, что владыка морей опять нагуляет жир и шкуру и заглянет к ним ещё, помня радушных хозяев.

– Это очень сложно для меня. Я не понимаю, причём тут гости, если его съедают? – поёжился Мартин.

Карак вздохнул, он всегда это делал перед особенно долгой речью, а ветер наконец-то затих:

– Так рассказывают. Когда мир только появился, люди и киты жили вместе на берегу северного моря. Люди ходили в гости к китам, а киты к людям. Жили они весело. Однажды влюбился молодой кит в дочку деревенского главы. Она была очень красива. Много парней хотело взять её в жены, но она выбрала благородного кита. Отвергнутые деревенские женихи договорились погубить зверя. Ночью, взяв гарпуны в руки, они тайком выскользнули из домов и отправились на берег, где на мелководье спал кит. Пользуясь его беспомощностью на мелкой воде, они подло напали на него, убили, разрубив на мелкие части, которые подарили морскому хозяину. Морского владыку опечалила участь бедного кита. Он призвал на помощь Мать Всего Сущего. Она спустилась на землю и сквозь отдушину в стене вселила дух благородного зверя в тело красавицы. Через несколько месяцев она родила китёнка. Женщина кормила его грудью, как обычного ребёнка. Баюкала, пела колыбельные, а жил он в каменном корыте, наполненном морской водой. Когда оно стало ему мало, отец девушки вырыл для него пруд перед домом. А когда и тот стал мал, то жители деревни взвалили кита себе на плечи, подняли на руки, отнесли на берег. Там они выпустили его на просторы северного бескрайнего моря. Он уплыл к морскому хозяину, а тот наградил его семьёй и долголетием. Он повелел ему плавать по мировому океану и быть судьёй над рыбами и всеми тварями морскими. Но раз в год молодой кит отправлялся в гости к родным к далёким северным берегам. Так и повелось с тех далёких времён. И никто из людей не помнит, почему киты приплывают в эти воды, да и киты тоже уже не помнят о родстве двух племён. Но люди продолжают радостно встречать и провожать далёких родственников, которые приходят к ним с дарами. Такова традиция, соблюдаемая веками.

Ворон едва закончил, как опять вокруг закружила метель, а Мартин ещё некоторое время шёл, не говоря ни слова, сопротивлялся порывам ветра:

– Все равно не понимаю, – ошарашено покрутил он головой.

– Чего ты не понимаешь? – расстроился ворон.

– Не понимаю, как можно жить в таких землях, где бабушки не рассказывают сказки внукам у камина, а детям не во что играть. Тут же нет ничего.

– Странные вы существа – люди. Вы можете жить там, где другие не могут. Но делаете саму жизнь невозможной. Здешние люди жили, как завещали им предки, в единении с природой. Сказки можно рассказывать и при свете лучины, свечки или светильника. А ночи тут порой длятся по полгода, так что времени на сказки более чем достаточно. А во что дети играют? Мальчики – в охотников и дичь, в рыболовов и строителей домов, девочки – помогают по дому матери, да мало ли интересных игр можно придумать на свежем воздухе и снеге, тут особо не заскучаешь. Не будешь двигаться – замёрзнешь. Эти игры готовят их к взрослой жизни. Если мальчик играет в охотника, то когда придёт время, он с отцом пойдёт на охоту, и будет знать, что делать, поможет отцу во всем.

– Какая интересная у них жизнь. Верно, ведь человек может жить и в песках пустыни, и во льдах северных морей! – беседа сокращала путь и помогала идти. Мартин старался не сбиваться с размеренного шага. Небо неподвижно застыло над головой и, казалось, что наконец-то и сам ветер задремал в этой снежной пустыне, слушая давнюю историю.

Но ворон и не думал останавливаться, словно не замечая возгласа, продолжал:

– Но вы забываете, если только забирать и не отдавать ничего взамен, через какое-то время и забирать будет нечего. Раньше все имело начало и конец. Если бросаешь зерна в землю, они прорастают. Собираешь урожай и снова сеешь, опять собираешь в положенный срок. Если охотник добывал дичь, то он часть её возвращал Лесному Духу, дабы тот на следующий год мог заново народить зверя. Если добывали кита, им кормились целый год, отапливали дома, и считали, что кит оказал им великую честь, войдя гостем в их дом. Надо его хорошо встретить и проводить, чтобы он, переродившись, приплыл снова. Ты же сам был на той стороне земли. Неужели не понял, что за рассветом – закат, а за закатом – рассвет. За тенью всегда следует свет, за весной – лето, за рождением – бесконечное путешествие. Это все называется жизнь. Не понимая смысла и душу мира, как можно любить и беречь его хрупкое равновесие. Ты сам часть мира, но в твоих силах соединять разорванные связи. Вы, Хранители, призваны латать прорехи в понимании смысла и существования жизни. Вы лечите души. – Ворон перевёл дух. Это был длинный монолог. – Ушли из этих мест киты, вслед за ними ушли и люди, потому что ушёл смысл их жизни. Вернутся киты, и люди вновь заселят побережье. И когда-нибудь ты сможешь пройти по этим землям, встречая радушный приём местных жителей. Кочуя от жилища к жилищу, меняя ездовых собак на стоянках….

– Собак!? – мальчик чуть не споткнулся, и ветер снова словно сорвался с поводка, злым псом бросился под ноги и начал покусывать щеки.

– Опять ты перебиваешь, – проворчал ворон и глубже спрятался от холодных порывов под тёплой курткой.

– Извини, Карак, так интересно, как это можно, путешествовать на собаках?

– Можно, потому что собаки давно привязались к человеку и за ним готовы идти куда угодно. Разве ты не знаешь, почему собаки и люди так дружны?

– Нет. Я думал, так было всегда… – и ветер снова затих, предвкушая длинную историю.

– «Всегда» тоже имеет начало. Давно, когда человек ещё был юным и диким, он бродил по земле в поисках пропитания. Не умел он охотиться, возделывать землю, ловить рыбу. Только и умел, что срывать плоды, выкапывать коренья, собирать ягоды и орехи. Не знал, как разводить огонь и готовить пищу. Питался плохо, а единственным его развлечением были хвосты. Все люди гордились своими хвостами и постоянно хвастались друг перед другом их красотой. Однажды Небесная Мать спустилась на землю в виде птицы гагары и увидела, что людям на земле живётся несладко. Когда она вернулась в свой небесный чертог, то долго думала, как бы помочь людям, и послала она на землю чайку, кабана и волка и наказала им поделиться своими умениями. Чайка научила людей ловить рыбу, кабан – пахать землю и сеять зерно, а волк научил людей охотиться и загонять стаей добычу. И жизнь людей пошла по-новому, они стали хорошо есть, и были счастливы. Но однажды Хозяин Леса рассердился на людей, за то, что они охотятся в его лесах. Он напустил туману, закружил голову, набросил морок на глаза, и охотники заблудились, разбрелись и потерялись в лесной глуши. Все они погибли в болотах, реках и под завалами. Но один остался жив. Хвост его придавило огромным упавшим деревом, и он никак не мог выбраться без посторонней помощи. Мимо пролетала птичка-невеличка, она пожалела охотника и присела ему на плечо.

– Если хочешь выйти из леса, то слушайся меня. Я дочь Хозяина Леса и помогу тебе. Вначале тебе нужно избавиться от хвоста, иначе тебе не освободиться.

Охотник заплакал, он так гордился своим хвостом, что готов был навсегда остаться в лесу, только не расставаться с ним. Но делать нечего, он напрягся и рванулся прочь из ловушки, напрочь оторвав хвост. Он сидел, обливаясь слезами, на стволе поваленного дерева и гладил потерянный навсегда хвост. Птичка-невеличка вновь запрыгнула ему на плечо и затараторила прямо в ухо:

– Сейчас же сними одежду, выверни её наизнанку, надень снова, и чары Хозяина Леса спадут, а ты увидишь дорогу к дому.

Охотник послушался и сделал так, как советовала птица. О чудо! Оказывается, он был недалеко от своего дома, где ему был знаком каждый камень, каждое дерево. Когда он вышел из чащи, птичка-невеличка обернулась красивой девушкой и спросила охотника:

– Ты возьмёшь меня в жены?

Он с радостью согласился, они сыграли свадьбу, но дочь Хозяина Леса стала замечать, что муж её с каждым днём становится все мрачнее. Поняла она, что он скучает по своему хвосту и отправилась в самое сердце дремучей чащи в дом своего отца Хозяина Леса. Дочь попросила его вернуть охотнику хвост. Тот, видя её горе и любовь к охотнику, сжалился и решил помочь дочери:

– Я не могу вернуть обратно то, что потеряно, – печально проговорил он, – но я могу вдохнуть в него жизнь, и хвост снова будет подле своего хозяина.

С этими словами он подул на безжизненный хвост, и тот обернулся собакой. Пёс жизнерадостно стал скакать вокруг девушки и вилять собственным хвостом. Когда они пришли в дом охотника, собака бросилась к своему хозяину и облизала ему лицо. Они сразу узнали друг друга, человек и его хвост, и больше никогда не расставались.

– Нам в школе говорили… – Мартин, и сам удивился, что это произнёс. Кажется, давно это было: школа, уютные вечера у камина, сказки на ночь. Что-то невидимое перехватило дыхание, и слова застряли в горле. Он закашлялся.

– Что, прости? – переспросил Карак.

Мартин отогнал наваждение и протолкнул упирающиеся слова наружу:

– Нам в школе рассказывали, что в те далёкие времена мужчины приходили с охоты и приносили раненых животных. Или детёнышей диких зверей, а женщины и дети их лечили, выхаживали, играли с ними. Те жили среди людей, и через несколько поколений дикие звери уже и не помнили о том, что когда-то были дикими. Так приручили коров, овец, коз, свиней. Я вот и подумал, возможно, так же и приручили собак. Приносили из лесу щенков волка и выращивали среди людей.

– Так могло быть, но согласись, что сказка интереснее.