Избранная для Волка

Пролог. Мия

– И кто это тут у нас… – смеётся худая женщина, оголив кривые чёрные зубы.

Я крепко сжимаю руку сестры, которая практически перестаёт дышать под пристальным взглядом колдуньи.

Мне самой невероятно страшно, но я не показываю этого, не подаю вида, чтобы не пугать мою Ию ещё больше. Из нас двоих кто-то должен быть сильнее, иначе мы никогда не выберемся из этого места.

– Мы пришли… – начинаю, и голос срывается, пропадает, но я прочищаю горло и продолжаю, потому что назад дороги нет, назад только смерть. – За помощью.

– Конечно за помощью! – недовольно хмурится женщина и обходит нас с сестрой по кругу, оглядывая с ног до головы. – Никто не приходит к старой Захре́ просто так.

– Вы… Вы поможете нам? – тихо шепчет за моей спиной Ия и прижимается ко мне ещё сильнее.

– Так похожи… словно две капли воды… – задумчиво выдыхает Захра и поднимает длинным пальцем лицо сестры за подбородок, чтобы пристально посмотреть ей в глаза, сестра громко сглатывает и замирает.

Я чувствую её страх и ужас, он передаётся каждой моей клеточке, так было всегда, с самого рождения мы словно одно целое, разделённое пополам, не в состоянии существовать друг без друга.

Колдунья отпускает Ию, и та облегчённо выдыхает, её лицо снова становится мокрым от слез и это мне не надо видеть, я знаю, я чувствую…

Захра обращает свое внимание на меня и теперь пристально смотрит в мои глаза, её чёрные слегка мутноватые зрачки пульсируют, завораживают, пугают, пронизывают до самых костей, но я без страха смотрю в них, потому что приняла решение.

– Такие одинаковые снаружи и такие разные внутри! – оставшись довольной нашими переглядами, цокает женщина и уходит в сторону своего грязного деревянного стола, на котором стоит огромным котелок с дымящимся и источающим зловонье колдовским зельем.

– Так Вы поможете?! – продолжаю стоять на своем.

Выводы колдуньи мне не интересны, потому что я знаю все это с самого детства. Все 12 лет мы с сестрой слышим подобное. Сначала от родителей, потом от няни, а после от надзирательницы, которая обязана следить за нами до совершеннолетия и подготавливать к смотринам.

Несмотря на то, что мы с сестрой близнецы, внутренне мы абсолютно разные. Ия – добрая, мягкая, послушная девочка, готовая смириться со своей участью стать невестой одного из сыновей лорда Варла и всю жизнь прожить, опустив голову, выполняя все его мерзкие требования и желания.

Старинный род чистокровных оборотней всегда относился ко всем остальным с пренебрежением, не в зависимости люди это или полукровки. Своих женщин эти твари ни во что не ставят, издеваются над ними, используют для своих утех и грязных фантазий, объясняя это тем, что достойных просто напросто нет. Оставшаяся часть оборотней сплошные полукровки, кровь намешана во много поколений, и, по сути, волчьего осталось очень мало. Женщин – сильных полукровок практически не осталось, а значит вид оборотней стоит на пороге вымирания, потому что обычные люди не могут произвести потомство от сильных и могучих оборотней, а если могут, то «не того качества», как выражается лорд Варл. Не знаю, каким образом получилось, что в бедной деревеньке, заселенной несколькими десятками голодающих людей появились мы с сестрой. Близнецов, тем более девочек, не рождалось очень давно и, по словам старого колдуна-целителя, это знак, что именно нам с Ией суждено стать жёнами сыновей лорда и начать новый виток в нашей эпохе, будто только мы способны дать достойных наследников, возродить род чистокровных оборотней, которые обладали невероятной силой и выносливостью.

Как только про нас стало известно в замке, на нашу семью сразу обрушилось несчастье. Родителей убили, потому что те не хотели отдавать своих детей на растерзание Волкам, а нас забрали и поселили в старом, неуютном доме неподалёку от замка вместе с женщиной, которая и стала для нас новой семьёй. Она же и рассказала после эту невероятно страшную историю, когда нам с Ией исполнилось по семь лет. Тогда мы не понимали до конца, что нас ждёт, не знали, кто такие эти Волки и что означало для девушки стать его женой. Всё изменилось, когда нам исполнилось десять. Няня как обычно кормила нас завтраком и читала очередную книгу, найденную в пыльном тёмном подвале, куда Ия боялась спускаться, в принципе, как и няня, меня же не пугала темнота и неизвестность. Наоборот, мне хотелось узнать, что таят в себе эти молчаливые тёмные стены.

Подчинённые Варла ворвались в дом неожиданно и стремительно. Просто схватили нас с сестрой и, посадив на лошадей, увезли в замок, где передали нас, как пойманных зверушек, надзирательнице Наяде, которая не имела ни капли сострадания и жалости к бедным испуганным детям…

– О какой именно помощи вы просите? – мешая палкой зелье, не оборачиваясь, спрашивает Захра и довольно втягивает запах исходящий из котелка.

– Мы хотим, чтобы вы помогли нам избежать участи стать жёнами сыновей лорда Варла, – прогнав воспоминания, отвечаю и делаю шаг в сторону колдуньи, оставляя испуганную сестру позади себя.

– И чем же плоха подобная участь? Слышала, эти Волки невероятно мужественны и красивы, – хмыкает Захра, видимо удивлённая такой просьбой. – Каждая мечтает вырваться из нищеты и поселиться в замке, а уж разделить жизнь с древним родом, иметь честь служить им – это просто невероятное везение.

– Вот и служите им, а мы не намерены, – огрызаюсь и отступаю назад. – Поможете или нет?

– Мне не сносить своей старой головы, если помогу вам.

– Пожалуйста … – обескровленными губами шепчет Ия, и я беру её за руку. – Пожалуйста, давай уйдём. Может, удастся вернуться незамеченными, и нас не накажут.

– Я открою портал, но силы у меня осталось не так много, поэтому пройти сможет только одна из вас, – копошась в каких-то банках и склянках, выдыхает Захра, а моё сердечко больно сжимается внутри.

Что-то подобное я предполагала, но гнала прочь эти мысли, не хотела себя расстраивать и пугать раньше времени сестру, она тогда точно бы не согласилась пойти к колдунье. Ия готова смириться, а я нет! Я готова сражаться за нас обеих, но если мы разлучимся, это будет очень сложно сделать.

– Хорошо. Пойдёшь ты, Ия, – твёрдо отвечаю, пока Захра, бормоча себе что-то под нос, размахивает руками, открывая светящийся портал в неизвестную, но новую жизнь.

– НЕТ! – вырывается сестра и отбегает к двери. – Я без тебя не пойду! Я не хочу, я не смогу!

Ия обнимает себя за плечи и рыдает в голос, понимая, что я не отступлюсь.

– Мы встретимся, обязательно, только позже! Обещаю, – успокаиваю дрожащую от слез сестричку и веду за руку к порталу.

– Быстрее, времени мало, – торопит колдунья, и я уже хочу толкнуть Ию в переливающийся свет, но шум отвлекает меня.

Дверь с грохотом открывается, и в хижину Захры врываются стражники Варла. Они трансформированы, тяжело дышат, видимо от долгого бега, с их клыков капает слюна, а глаза горят неприкрытой злобой.

– Ах… – испуганно кричит Захра и пятится назад, неуклюже цепляясь за край стола, от чего котелок переворачивается и на пол с дымным шипением выливается ярко-зелёная жижа зелья.

Один из полукровок хватает Ию за шкирку её туники и поднимает, от чего та начинает задыхаться и хрипеть, я бросаюсь на помощь, стараясь вырвать сестру из лап мерзкого полуволка, но тот бьёт меня наотмашь, и я отлетаю в сторону портала, смутно слышав последний истошный крик единственного родного существа.

– МИЯ!!!!

Глава 1. Мия. Зеленая Долина

Открыла глаза и расслабленно выдохнула. Снова этот сон… Всего лишь сон, но такой явный, приносящий боль, разрывающий моё сердце на части. С того момента прошло восемь лет, уже целых восемь долгих лет я не виделась со своей сестрой, которая так и осталась там в хижине колдуньи, а я была заброшена через портал в чудесное невероятной красоты место. Здесь так хорошо и спокойно, яркое солнце, чистый воздух и необъятные зелёные луга. Все здесь идеально для жизни, но я не могу в полной мере насладиться этим раем, потому что моя душа болит и горюет о моей любимой несчастной сестрёнке, которая осталась там, в лапах мерзких оборотней.

Что они сделали с ней?

Жива ли она?!

Боль утраты не уменьшилась ни на грамм, словно это было вчера, но я точно чувствую, что Ия жива.

Портал перебросил меня в земли магов, но не таких, какой была Захра. Они не варят зелья, не вырезают глаза у лягушек и не занимаются прочей неприятной деятельностью. Природа, из неё они черпают свои силы. Могут управлять стихиями, разговаривать с животными, они могут любить… По-настоящему, так, как мы всегда мечтали с Ией, но тут я оказалась одна и теперь вынуждена мучаться от угрызений совести и печали, которые не дают мне в полной мере насладиться новой жизнью.

– Ты снова видела этот сон? – спросил Зен и присел на край кровати, касаясь моей руки.

Этот парень снова вошел, не постучавшись, чем испортил моё настроение ещё сильнее.

– Нельзя врываться без стука в мою спальню, Зени, нам уже не по 12 лет! – недовольно буркнула в ответ, вырвав свою руку, и натянула тонкое одеяло до самого горла.

Ночами бывает жарко, и иногда я сплю в одной тоненькой почти прозрачной сорочке.

– Прости, Мия, – парень покраснел и поспешно поднялся на ноги. – Просто ты снова кричала, я подумал…

Семья Зена приютила меня, когда моё тело вышвырнуло из портала прямо на их стол, когда те собирались ужинать. Мама Лори и папа Уен оказались очень милыми людьми, выслушали, поняли и не прогнали. Мы с Зеном стали как брат и сестра, постоянно проводили время вместе, он помогал мне справиться с тоской по Ие. Но время прошло, и мы выросли. Зен из маленького худого подростка превратился в высокого красивого парня с длинными пепельными волосами и ярко-голубыми глазами. Всем своим видом он походит на эльфа, только уши у него без острых кончиков. Я тоже изменилась, как и взгляд моего названого брата. Зен теперь смотрит на меня с интересом, даже с любовью, но не той детской, а взрослой, с какой мужчина смотрит на женщину, которую желает. К сожалению, чувств парня я не разделяю. Совершенно ничего не чувствую к нему и поэтому не хочу сближения, не хочу давать ему ложные надежды.

– Ничего. Просто впредь не делай этого.

– Ты пойдёшь сегодня на праздник? – обернувшись, с надеждой спросил Зен.

– Не знаю. Не думаю, что в этом есть какой-то смысл. Вряд ли зеркало покажет мне моего суженого, я ведь не из этого мира, а значит…

– Я уверен, смысл есть. И ты давно стала частью нашего мира. Мама уже накрыла на стол. Спускайся завтракать, а после я отвезу тебя на ярмарку.

Зен ещё раз окинул меня обожаемым взглядом и тяжело вздохнув, вышел. Ну, вот и чего тебе нужно, моё непослушное сердце?! Почему упорно молчишь и не хочешь ответить такому хорошему, честному и доброму парню взаимностью?

Быстро умылась, собрала волосы на макушке и повязала на голову косынку. Я уже привыкла прятать свою копну ярко-рыжих волос от чужих глаз, потому что здесь это в диковинку. Мне не нравится, с каким любопытством на меня смотрят прохожие на ярмарке, потому что тут преобладает в основном белый и пепельный цвет волос, как у Зена и его родителей. Иногда встречается русый или темно-русый цвет, совсем редко каштановый, но эти маги считаются уже довольно старыми и живут они в глуши далекого леса, полностью уединившись с природой.

Мои зелёные глаза тоже привлекают внимание, но их скрыть я, к сожалению, никак не могу, стараюсь просто особо не смотреть по сторонам и уж тем более избегаю столкновения с кем-то взглядом.

Я – другая. Иногда особо отчётливо ощущаю, как кровь начинает практически закипать в жилах, и все кости горят огнём. Становится тяжело и даже больно дышать, но я собираюсь с мыслями и успокаиваюсь, разговариваю с воздухом, как учила мама Лори. Это всегда безотказно помогает мне прийти в норму, но магические способности не открываются, как я не старалась. Понимаю, что во мне нет крови магов, но очень хочу научиться хотя бы чему-то, чтобы попытаться связаться с сестрой, ни на одну минуту не прекращаю надеяться на нашу встречу, потому что я обещала.

Одевая удобное и, как оказалось, такое нужное белье, понимаю, что этот Седьмой мир мне нравится ещё больше. Такой роскоши в том, откуда я пришла, нет. Женщины носят широкие грубые накидки до самых пяток, а те, которые живут в замке, лёгкие туники, чтобы чистокровным было лучше и удобнее их тискать.

От неприятных воспоминаний слегка передёргивает, и я прогоняю эти мысли, стараясь не думать, как сейчас мучается и страдает моя любимая Ия. До 18 её точно не трогали, но после совершеннолетия прошло уже два года. Какому сыну она досталась? Или может несчастная попала в лапы к обоим, так как вторая сестра исчезла?!?

От подобных выводов стало ещё хуже на душе, и я смахнула горькую слезу со щеки. Надела штаны, которые прилегают к телу, как вторая кожа, и рубашку, подпоясав её широким плетёным поясом. Благодарна Лори за то, что она сплела его для меня из тоненьких мягких веточек, чем-то напоминающих ворсинки шерсти. Вероятно, тоже использовалось какое-то волшебство, но я к такому за 8 лет уже привыкла, как и к тому, что стоит мне прийти на ярмарку, взгляды покупателей и искателей чего-то диковинного заостряют свое внимание на мне. Даже спрятав волосы и опустив глаза, все равно заметно отличаюсь. Все жители Зелёных Долин имеют достаточно высокий рост и худое телосложение. Женщины вообще, как тростинки. Я же напротив обладаю небольшим ростом, чуть больше чем 63 дюйма, да и формы мои значительно выделяются на фоне местных девушек. Лори даже специально шьет мне белье на заказ, потому что таких больших размеров тут нет. Конечно, на мне всё смотрится уместно и гармонично, и я не считаю себя какой-то несуразной или дурнушкой, но слиться с толпой, к сожалению, не получается.

После завтрака Зен помог мне сесть в повозку, погрузил туда корзины с яйцами, сыром и мешочками с засушенными душистыми травами и присел рядом, взяв в руки поводья.

– Сегодня заберу тебя пораньше, Ми, чтобы ты успела подготовиться к празднику единения, – трогаясь, произнес парень и улыбнулся, глядя на меня.

В его глазах продолжала плескаться надежда на то, что в предсказательном зеркале мы увидим друг друга.

– Я ещё не решила, пойду или нет, – нахмурилась и сложила руки на груди.

Мне совершенно не нравилось то, что парень давил на меня и навязывал свое мнение.

– Не думаю, что в этот раз получится, по-твоему. Мама уже забрала у портнихи платье, которое заказала для тебя пару недель назад, – ухмыльнулся в ответ Зен и взмахнул поводьями, подгоняя лошадь.

Закатила глаза и постаралась удержать нарастающее возмущение внутри. Благодарна этим людям за добро и крышу над головой, поэтому стоило хотя бы раз наступить на горло своей натуре и выполнить то, что от меня требуют, даже не требуют, а скорее настоятельно просят. Лори и Уен тоже надеются, что зеркало в этом году покажет предстоящую свадьбу и судьбу их сына, и они совершено не против того, чтобы в роли невесты там отобразилась я.

Глава 2. Ия

Заплела волосы в свободную косу и устало выдохнула. Каждый раз я просыпаюсь и мечтаю, чтобы день скорее закончился.

После исчезновения Мии в тот злополучный вечер, моя жизнь превратилась в сущий ад. Наяда рвала и метала, рычала диким зверем, выпускала свои когти и клыки, мечтая расцарапать моё почти бездыханное тело, которое полукровки бросили в темницу за побег. Лучше бы меня убили на месте вместе с рыдающей Захрой! Я не видела её гибели, но уверена, что так и случилось.

Не знаю, сколько я провела в холодной сырой клетке, прежде чем ко мне явился сам лорд Варл в сопровождении двоих сыновей, которые напугали меня до онемения конечностей. Три здоровенных мужика возвышались надо мной как три скалы, слепленные из одних мускулов и мышц, а чёрные глаза пронзали до костей, заставляя дрожать от исходящего в мою сторону презрения и чувства превосходства. Я ощущала себя тогда насекомым, которое с лёгкостью сможет раздавить один из них, такой же я ощущаю себя и сейчас, но за два года я научилась с этим жить, научилась слушаться и принимать свое положение в этом замке и в этой семье. Радуют только мысли, что Мия смогла этого избежать, её строптивый характер осложнил бы жизнь нам обоим, а возможно и вовсе лишил давно бы жизни. Надеюсь, что моя любимая сестрица счастлива, а я… Я нормально, жива и ладно. Не знаю другой жизни, и вряд ли когда-то узнаю.

Внутри заколотило от страха, и это означало, что мне уже пора спускаться к столу. Поправила поясок на тунике, посмотрелась ещё раз в зеркало и покинула свою комнату, которая, конечно, значительно отличается от той коморки, в которой я жила до совершеннолетия.

Шла по коридору и ощущала, как стены сложенные из красного кирпича давят на меня со всех сторон. Несмотря на то, что на улице день, в замке всегда царит полумрак, который освещается множеством факелов. Всегда так душно, потому что окон нет, лишь на верхних этажах, куда мне запрещено входить, и в кухонной комнате, чтобы кухарки не угорели в дыму и духоте. Огромная массивная мебель, которой много лет, угнетает, вся эта средневековая роскошь не радует мою душу, я хочу просто свободы. Хочу ощутить голыми ступнями прохладную траву, покрытую росой, но в данном месте давно нет подобного, только голые серые камни, такие же бездушные, как и хозяева этого замка.

По лестнице спустилась быстро, стараясь не привлекать лишнего внимания к своей персоне. Тихонько прошмыгнула по гостиной и присела на большой резной стул рядом с Альварсом, младшим сыном лорда и моим мужем.

– Почему твоя женушка снова опоздала, брат? – недовольно усмехнулся Оде́н и с грохотом поставил кубок на стол.

Я опустив глаза, вжалась в спинку стула, желая раствориться в воздухе. Мой муж жесток и относится ко мне как к вещи, но его брат обращается со мной намного хуже. На церемонии по праву первенца он должен был на мне жениться, но он прилюдно отказался от меня, уступив моё тело и душу младшему брату, сказав, что не желает делить постель с таким никчёмным созданием как я, и уж тем более иметь от меня детей.

Альварс оказался менее брезгливым и с радостью принял столь щедрый подарок в виде меня. После обряда соединения оттащил свое «приобретение» в спальню, где пользовался мной долго и жестоко, так, как хотел и куда хотел, не обращая внимания на мои слезы, крики и больные стоны отчаяния.

После брачной ночи целительница колдовала надо мной пару дней, заявив, что мне несказанно повезло, и мой организм имеет склонность к регенерации, что обычным людям не под силу, а мне было все равно, я хотела умереть тогда.

– Брось, Оден. Ты ведь не умер с голоду, пока ждал прихода Ии. Ты вообще не считаешь нужным кого-либо ждать, даже меня с отцом, – отмахнулся мой муж и бросил обглоданную косточку на тарелку.

Я была совсем не против того, что меня не ждали, начинали трапезу до моего появления за столом и заканчивали, не спросив, сыта ли я. Была бы счастлива, если бы мне позволили питаться на кухне среди прислуги, потому что лишь там я ощущала себя человеком, а не вещью.

– Всё же я считаю, что тебе стоит научить эту девку манерам, – с рыком ответил Оден, и мою грудную клетку обдало жаром.

Я не видела, потому что против правил поднимать глаза и смотреть на Волков, но я чувствовала, с какой ненавистью смотрел на меня брат мужа.

– Хорошо. Сегодня проведу с ней воспитательную беседу, – довольно усмехнулся А́льварс и нагло смял рукой мою грудь, оставив на белоснежной тунике жирное пятно.

Несмотря на боль, я не издала ни звука, проглотив обиду и унижения в очередной раз. Гостиная заполнилась громким зловещим смехом всех присутствующих, а у меня слегка поплыло перед глазами.

Почему?

За что они со мной себя так ведут?

Я ведь выполняю все их приказы с того самого дня, когда мне дали возможность сделать выбор, сидя в клетке. Остаться в живых, принять свою судьбу и стать достойной древнего рода семьи А́кфондофф, либо же отправиться на растерзание низшим слоям оборотней, сидящим в темницах долгие столетия и совершенно забывших о своей людской части своей натуры. Выбор был очевиден, я склонила голову и смирилась со своей несчастной судьбой.

– Прошло два года, а эта так и не забеременела, – проскрипел самый старший из Акфондоффоф и поспешно запил вином начинающийся кашель.

– Ещё есть время, дед, – виновато стиснув зубы, ответил муж и бросил в мою сторону недовольный взгляд.

– Скорее всего, этот знахарь выдумал всё, чтобы сохранить свою бесполезную жизнь, и девка обычная, как многие её предшественницы, – вставил свое слово Варл.

Как обычно все беседовали, не обращая внимания на мое присутствие за столом. Ни кого не волновало то, что я из-за стыда не могла ни есть, ни пить, и если бы не кухарка, которая подкармливает меня, то я давно бы умерла.

– Поэтому, братец, вышвырни её из нашей семьи и отправь ко всем остальным наложницам в дальнюю часть замка, – протянул противным, слегка писклявым голосом племянник Варла, который из всех меньше всего походил на оборотня. Его тельце было слишком щуплым по сравнению со всеми остальными, а уж рядом с Оденом он вообще смотрелся, как подросток, а не взрослый мужчина.

– Ты положил глаз на мою самку? – удивлённо спросил Альварс, и за столом воцарилась гробовая тишина. Казалось, лишь быстрые гулкие удары моего сердца эхом разносятся по всей комнате.

– Ну, вообще-то она ничего такая. Я бы поиграл с ней пару раз, но не беспокойся, мне вполне хватает и своих шлюх.

В ушах зазвенело, сегодня все вели себя более омерзительно, чем обычно. Щеки загорелись огнем, а глаза защипали от подступивших слёз, которые очень хотели вырваться наружу, но я сдержала их, потому что дала слово, что буду покорной и приму любое их решение касаемо меня.

Честно надеялась на то, что как только стану женой одному из братьев, то отношение ко мне хоть слегка, но изменится. Иногда даже казалось, что муж проявлял некую нежность ко мне, относился в спальне не как с куском мяса, а как к женщине, пусть и никчемной, не достойной его.

Я смогла бы, наверное, полюбить Альварса, потому что он очень красивый мужчиной. Рельефная, твердая, словно скала грудь, узкие упругие бедра, широкие плечи и пугающие бездонные, почти чёрные глаза. Мне бы хотелось смотреть в них без страха, тонуть в них, зарываться пальцами в его густые, черные, словно смола волосы и целовать узкие напряжённые губы, вкус которых вероятно мне никогда не суждено попробовать. Я не достойна поцелуя, со мной не занимаются любовью, меня грубо и безжалостно берут, в основном сзади, крепко и больно держа за волосы, как истинные настоящие животные.

– Я отдам тебе её, если не забеременеет в ближайшее время, ну или когда надоест. Только имей в виду, что моя женушка любит, чтоб её драли от души, без всякой жалости и нежности, – сжимая мои волосы на затылке, гордо заявил муж, вероятно довольный тем, что его собственность приглянулась кому-то ещё.

Вздрогнула от подобного заявления и не смогла вовремя остановить дрожь в руках, которыми не удержала приборы. Те со звоном ударились о тарелку и упали на пол, забрызгав каплями рагу сидящего неподалёку дядюшку Вула. Он из всех нравится мне больше всего, потому что в основном всегда молчит, и я рада, что хотя бы он не бросает в мою сторону все эти омерзительные словечки.

Вул недовольно рыкнул, но ничего не сказав, просто вытер салфеткой испачканное лицо, на котором слегка проявилась шерсть. Знала, что всплеск негативных эмоций вызывает у всех чистокровных оборотней невероятно быструю трансформацию, что всегда крайне опасно для жизни, но эта семья очень хорошо умеет контролировать себя, иначе меня бы уже разорвали на куски огромные злобные Волки.

– Ах ты, криворукая дрянь! – ожидаемо вышел из себя лорд Варл и злобно зарычал.

– А я говорил, что ей не место за нашим столом, – спокойно вставил свое слово Оден. – Рад, что отдал её тебе, брат. Заметь, даже не попользовался.

– Пошла вон отсюда, – рявкнул муж, и я вскочила на ноги, желая как можно скорее скрыться за дверьми своей спальни.

Выносить жестокость и оскорбления Альварса всё равно лучше, чем терпеть их всех. Мне больно на душе, потому что я не заслужила такого отношения к себе, но, увы, ничего поделать не могла. Я одна в этом жестоком мире, в котором я днём и ночью молюсь Святому Богу, чтобы тот позволил мне забеременеть, хотя это тоже очень страшно и рискованно, потому что малыша у меня точно заберут, а что будет дальше со мной не ясно. Отправляться в заднюю часть замка к остальным томящимся в заточении девушкам не хочется, потому что с ними вытворяют невероятно ужасные вещи, во сто раз ужаснее, чем со мной. Я научилась радоваться малому, например тому, что в моей постели пока был один мужчина, пусть и невероятно жестокий.

– Я скоро приду и преподам тебе парочку уроков, милая, – шлепнув меня по заднице, засмеялся муж, и я, наконец, покинула этот проклятый обед, с ужасом ожидая ужина.

Альварс появился в спальне через полчаса, открыв дверь ногой. В его руках был полупустой графин вина, а в глазах невероятное желание меня унизить и доставить боль.

– Распусти волосы, скинь эту ничего не прикрывающую тряпку и вставай на четвереньки, – пьяным голосом приказал мужчина. – И побыстрее.

Я привыкла выполнять все приказы быстро и без лишних эмоций, поэтому уже через несколько секунд стояла в нужной позе, закусив зубами небольшую прядь своих волос. Так мне было легче переносить боль и унижение, и это мне разрешалось делать.

– Ты сегодня ещё раз доказала, что просто пустое место, просто ничтожество не достойное моего семени, – рыкнул Альварс и он снял с себя кожаный ремень с металлическими вставками. – Не буду тебя трахать сегодня, потому что для тебя это давно не наказание, ты привыкла к моему размеру и ритму, поэтому поступим по-другому.

Кровь в жилах вмиг охладела и замедлила свой бег. Когда мою ягодицу больно до звона в ушах обжег удар ремня, я взвизгнула от неожиданности и до крови прикусила губу, нечаянно выпустив волосы изо рта.

– Да, вот так. Мне нравится, когда ты визжишь. Так хотя бы понятно, что ты живая, а не просто бесполезная туша.

На этот раз мой любимый муж не скупился на оскорбительные выражения, и каждый его удар почти лишал меня сознания. Не понимала, что я сделала, чем так разгневала?! От боли тело ломило и щипало, из рассечённых ран сочилась кровь, я чувствовала её запах, ощущала вкус на своих губах.

– Не надо… – выдохнула и распласталась на полу, не в состоянии больше выдерживать наказание. Конечности дрожали, лёгкие горели огнём, и сознание медленно покидало меня, а я просила, чтобы это случилось быстрее.

– Несмотря на твою никчемность, ты всё же невероятно возбуждаешь меня, Ия. Ты невероятно красивая, а твой запах не похож ни на один другой, который мне приходилось когда-либо ощущать, – доносилось сквозь пелену затуманенного сознания, и сказанные Альварсом слова казались мне бредом. – Не волнуйся, я не отдам тебя своему хлюпенькому братцу, потому что ты моя, и только я могу делать с тобой всё, что захочу. Во всяком случае, пока ты мне не надоешь.

Муж поднял меня и отнес на кровать. Уложил на спину, от чего новый поток боли пронзил тело. Раны горели и саднили от соприкосновения с грубой тканью простыни, но мужчину это вряд ли волновало. Он раздвинул мне ноги и без всякой ласки и подготовки резко вошел на всю длину, выбивая из моих глаз искры уже привычной боли.

Я не привыкла к такому вторжению, никогда не привыкну, не хочу привыкать, но должна.

Мия, милая моя Мия, как я рада, что ты избежала подобной участи…