Читать книгу: «Боец 3: Лихие 90-е», страница 2

Это он головой ударился о верхнюю полку, немного с прыжком не рассчитав. Теперь сидел и тер ушибленное место ладонью, волком глядя на меня. Танк тоже вскочил, как ошпаренный, сметая ни в чем неповинные стаканы со стола.

– Что? Где? – выпалил он.

– Подъезжаем, – спокойно повторил я.

Мы действительно подъезжали к вокзалу.

– Ты не мог просто толкнуть, Боец! – заворчал Степаныч.

Я плечами пожал – мог-то мог, только вот вы не расталкивались, поэтому есть, как есть. В купе, заслышав звон разбитого стекла, влетел проводник.

– Все в поряд…

Паренек запнулся, увидев картину маслом: разбитые вдрызг стаканы, мокрые тренер и Танк. На этот раз мне пришлось самому урегулировать вопрос – я сунул проводнику бабки и извинился за таких неспокойных пассажиров. Паренек покивал, сказать ничего не сказал, а мы как раз остановились у вокзала, так что прямо в окно смотрела надпись: Горячий Ключ.

Тренер честно попытался понести свои чемоданы, но скривился от головной боли.

– Боец… ты это… – выдавил он через не хочу. – Поможешь?

– Не вопрос.

Я похватал чемоданы, и мы вывалили на перрон станции Горячего Ключа. Там, заглянув по срочной нужде в здание вокзала, начали ловить бомбилу. Тех, кто специально по такому случаю на вокзале пасся, пассажиров подбирать, как ветром сдуло, стоило им понять, что три здоровых мужика, два из которых с похмела и с угрюмыми рожами, ищут машину.

– Не понял? Бабки никому, что ли, не нужны, – фыркнул Степаныч.

Я уже думал, что придется автобусную остановку искать и до утра там торчать, но увидел проходившего бомбилу, похожего на грузина, который, видать, тоже отлучался по срочной нужде внутрь вокзала.

– Такси, такси! – начал зазывать он выходящих с поезда пассажиров, повесив на шею шнурок с картонкой, на котором фломастерами были нарисованы шашечки.

– Владимир Степаныч, Танк, стойте здесь, а то от вас люди разбегаются.

– Чего ещё, разбегаются… – попытался возразить Степаныч.

– Просто здесь постойте, – я улыбнулся.

Сам подкрался к грузину и неожиданно вырос перед ним.

– Подвезешь, земляк?

– Куда? – заинтересовался водила.

Я сунул ему клочок с бумагой, который у тренера забрал, на нем был написан адрес нашей гостиницы. Водила кивнул, назвал сумму, я согласился не торгуясь, чтобы привалившее счастье не спугнуть. Ну а когда грузин предложил за ним идти, свистнул Степаныча и Танка. Надо было видеть, как у водилы глаза на лоб полезли при виде двух здоровых мужиков, да еще и с мокрыми майками. Но слово не воробей, а грузины – народ гордый и от своих слов не отказываются.

– На тыщу больше, – сообразил водила.

– На пятьсот, – отрезал я.

– Едем! – кивнул таксист. – Меня Гиви зовут.

Он протянул руку.

Мы вышли с вокзала и сели в старенькую «Волгу», которая и довезла нас до назначенного адреса. Благо добрались без приключений. Степаныч и Танк на заднем сиденье даже кемарить начали, но повезло, что дорога неровная попалась. Каждый раз, когда «Волга» заезжала в яму, Степаныча и Танка на заднем сиденье подбрасывало, и они мигом просыпались.

Вскоре Гиви свернул с главной дороги по указателю в пансионат. И минут десять мы ехали в непроглядной тьме, разрезанной тусклым светом фар «Волги». Потом впереди показались ворота пансионата, на ночь запертые. Гиви затормозил.

– Приехали.

Я огляделся, пытаясь сообразить, в какую глушь нас привез таксист и не ошибся ли адресом. Если он высадит нас и уедет, то, как, стесняюсь спросить, нам отсюда выбираться? Но Степаныч, нахмурившись, огляделся ястребиным взглядом и место признал.

– Точно, приехали!

Куда, правда, приехали… Мы вышли из «Волги», расплатились с Гиви, после чего тот тут же уехал. Ну а мы остались стоять возле запертых ворот под светом луны.

– Ща, пацаны, все будет… – сказал Степаныч и пошел к воротам.

Глава 3

– Блин, пацаны, че-то я не врублюсь, где тут звонок… – Степаныч, почесывая макушку, оглядывал ворота. – Не вижу ни хрена, зрение же посадил. Ну-ка, вы гляньте, у вас зрение явно получше моего, а то мне за очками в чемодан лезть – целое дело.

Ворота были самые обыкновенные – тяжеленные, ржавые, из листового металла. Все перекособоченные, но надежные. И никакого звонка на них действительно не было – ни зрение, ни похмелье Степаныча тут были ни при чем. Закрыты ворота были наглухо, судя по всему, обычным амбарным замком, причем с внутренней стороны. И достучаться до хозяев возможности никакой не имелось.

– Не вижу звонка, – пожал плечами Танк.

– Его тут нет, Владимир Степаныч, – подтвердил я.

– Во как… – задумчиво протянул тренер. – Хреново, что еще сказать.

Он для верности прошелся вдоль забора, там поискал, но вернулся ни с чем. Понятно, кто ж станет устанавливать звонок на стене. Закрытые наглухо ворота и забор недвусмысленно намекали, что никто здесь не ждет гостей. У меня все крепло впечатление, что нас здесь никто не ждет. Разве так постояльцев встречают? Конечно, нет… Напрашивался вывод, что либо таксист с адресом напутал и привез нас в другое место, либо Степаныч на своем клочке бумаги записал что-то не то. Как бы то ни было, мы стояли посреди глуши перед запертыми воротами. Ночью.

– Владимир Степаныч, может, звякнем администратору? – предложил я.

– Точняк, – согласился Танк. – Пусть выйдет, ворота откроет?

– Чтоб я еще номер знал, куда звонить, – угрюмо возразил тренер.

– В справочную набрать?

– Боец, вот чего ты умничаешь, как на фиг справочная в Горячем Ключе в четыре ночи… или утра, – Степаныч отмахнулся. – Погодите коней гнать, разберемся.

Он подошел к воротам, подергал за ручку на авось – вдруг на деле-то они открыты? Правильно все, надо пробовать и искать варианты. Но этот авось не сработал. Дверь была-таки заперта. Правда, я заметил, что Степаныч особо усилий не прилагал. А приложи усилий чуть больше, только не тренер, а я или Танк, и двери откроются. Сломаются, в смысле. Правда, тогда мы из гостей превратимся в преступников. Поэтому успеется, надо еще другие варианты отыскать.

– Ну-ка, дай лист, Боец.

Листок с адресом действительно был у меня – еще полчаса назад тренер с таксистом коммуницировать бы не смог. Я вытащил его, протянул Степанычу.

– Держите.

– Угу… – тренер поднес листок поближе к глазам, шепотом прочитал адрес, закивал. – Точно какая-то ерунда, адрес-то верный.

– А вы как поняли, что верный? – спросил Танк.

Мне тоже стало любопытно – ни на заборе, ни на воротах никакого адреса написано не было. Хотя, судя по отверстиям для крепежа, которые я уже смог разглядеть в рассветных сумерках, табличка с адресом здесь раньше висела. Степаныч в ответ на вопрос Танка кивнул себе под ноги и подковырнул кедом металлическую табличку с адресом. Ясно, видимо отвалилась со временем, а никто не удосужился присобачить. Адрес на ржавой табличке действительно совпадал с тем, что было написано на листке. А значит, таксист нас верно привез, по этой части ошибки нет. Оставался вариант, что нам в принципе дали неправильный адрес – то есть, изначально.

– Так что мы точно на месте, пацаны, потому что я, когда адрес записывал, так специально несколько раз переспросил, – развеял тренер мои возражения, что ошибка может крыться в самом листке.

Ну верный, значит, верный. Только что теперь делать – дальше до утра стоять? Так себе перспектива, откровенно говоря. Сейчас около четырех… Степаныч, видимо, думал примерно так же, потому что снова макушку поскреб, соображая, как быть.

– Так пацаны, торчать до утра у закрытых ворот мы точно не будем, – заявил он. – Раз не хотят нас пускать, то мы сами зайдем!

– Вы через забор лезть собрались? – уточнил я, видя как Степаныч голову задрал и смотрит вверх.

– Почему нет-то? Номера у нас проплачены, все договорено-переговорено, – тренер плечами пожал и посмотрел на меня, как на двоешника.

– А вы предупреждали, что мы раньше приедем, Владимир Степаныч?

Я видел, как тренера слегка смутил мой вопрос.

– Не-а, – протянул он. – Не говорил, знаю я этих предпринимателей, развелось как вшей у помойных собак. Если бы они узнали, что нам раньше заезжать надо, то в три шкуры бы сверху цену задрали и заставили бы нас за два часа как за целый день платить.

Логика в словах Степаныча определенно присутствовала. У отелей, гостиниц и прочих мест всегда существовали часы заселения и выселения. И за то, чтобы раньше въехать, всегда сверху драли, как за «ранний заезд», до сих пор некоторые гостиницы так делают.

– Так что тут, на месте, нормально договоримся, пацаны, – заключил Владимир Степаныч.

Но возражение у меня другое было, и я снова попытался его остановить.

– Владимир Степаныч, так там может и не быть никого, раз они по раннему заезду не в курсах, – заметил я.

– Тю… а где им еще быть, – ответил тренер, правда, не так уверенно, как поначалу. – Короче, прямо сейчас и проверим, чего на кофейной гуще гадать, как бабы.

И принялся брюки закатывать, заголяя жилистые лодыжки. Явно сам собрался лезть. Пенсионером Степаныча звать язык не поворачивался, а всё же он излишне борз и самонадеян для своего возраста.

– Уверены, что полезете? Может, я или Танк…

– Без сопливых разберусь. Подсаживай, говорю! – перебил Степаныч. – Хватит сиськи мять.

Мы с Танком переглянулись, ну и пошли тренера подсаживать, раз ему акробатические способности было невтерпеж показать. Хозяин – барин, как говорится.

Степаныч весил от силы килограмм шестьдесят пять, плюс-минус, поэтому мы как пушинку взметнули его вверх. Он кое-как закрепился на верху забора, уселся, припав к нему грудью, и закряхтел. Я видел, что чуть-чуть и сорвется – придется нам с Танком его ловить. Мы-то поймаем, главное, чтобы на другую сторону не выпал. Мы, оставшиеся внизу, переглянулись, но говорить я ничего не стал, зная, как тренер нервно реагирует на любые сомнения в его физических кондициях. Наконец, покряхтев и от напряжения прикусывая язык, Степаныч-таки сумел собраться и лихо перекинулся на ту сторону забора. Повис на руках, спрыгнул. Раздался глухой хлопок – и повисла тишина.

Мы с Танком снова переглянулись, еще не хватало, чтобы тренер убился на фиг. Но вот нет, через несколько секунд из-за ворот послышались фирменное «ешкиматрешки», звуки копошения и скрежет. Следом ворота, важно скрипя, медленно отворились. В проеме стоял счастливый Степаныч.

– Делов-то, там всего лишь засов, – признался он. – Заходим.

Зашли, огляделись. Внутрь вела дорожка из гравия, подводя к россыпи одноэтажных домиков, стоящих вместо фундамента на железных трубах.

– Избушки на курьих ножках, – повеселев, прокомментировал Танк, тоже домики заприметив.

По левую и правую сторону от нас, у дороги, росли деревья. Воздух, кстати, был действительно шикарный в этих местах, место для сборов Степаныч подобрал абсолютно верно. Дышать хотелось полной грудью.

– Избушка, блин. Ворота закрой, или ты в лифте родился?

Танк, сопя от тренерских шуточек, затопал ворота закрывать.

В домиках, до которых нужно было еще пройти шагов двести, свет не горел. Хотя что тут удивительного в пятом часу утра? Зато мягкое и тусклое свечение от одинокой лампочки Ильича растекалось из окон отдельно стоящей постройки, смахивающей на сарай с окнами. Я предположил, что там дежурил сторож.

Степаныч тоже заметил свет и махнул – мол, нам как раз туда.

– Айда за мной!

Подошли ближе, но нас, понятное дело, никто не встретил. Сторож, скорее всего, тоже видел десятый сон, а свет больше для вида оставил. Меня другое смутило – перед постройкой имелся вольер с двумя огромными будками. И сейчас вольер был открыт, а внутри не было никого, если не считать таким же огромных, как будки, костей… Интересно знать, куда подевались те милые песики, которые грызли эти кости. Собак я не особо любил, особенно больших и злых, а другим попросту не стали бы давать такой ужин!

Степаныч подошел к дверям, постучал. Через минуту, когда никто не ответил, постучал ещё раз и посильнее. Я, стоя рядом с окном, решил внутрь заглянуть, но увидел лишь задернутые занавески.

– Во козлы, – прошипел Степаныч. – Нет бы…

Не договорил, осекся, потому что в этот момент в ответ раздалось шипение. Даже не шипение, а рычание… Из-за сторожки, с одной стороны и с другой, вышли два чудовищно огромных волкодава. Псы явно не обрадовались визиту неожиданных гостей. Пасти приоткрыты, клыки обнажены, слюна капает. Псы раздраженно рычали, глядя на Степаныча, который заметно побледнел.

Я критически оценил расстояние до спасительных ворот, которые Танк добросовестно закрыл. Если предположить, что мы сможем добежать до ворот прежде, чем эти два волкодава нас обглодают… ворота-то все равно оставались заперты. Попадос.

– Валим, пацаны, – зашептал тренер, потихоньку пятясь от сторожки.

– Бежим! – подхватил Танк, у которого при виде волкодавов глаза на лоб вылезли.

Мы бросились наутек, сверкая пятками. Вот хотел тренер провести утреннюю тренировку – пожалуйста.

– Т-а-анк! Открывай ворота, – заблажил тренер, тоже перепуганный.

Танк, в котором явно проснулся Усейн Болт, стрелой пролетел до ворот и принялся возиться с засовом. Мы подбежали следом. Волкодавы зловеще наступали по пятам. Медлили песики, видимо, решали, что с нами, такими красивыми, делать.

– Заклинило… – сипло выдал Танк. – Не могу открыть.

Чтобы справиться с засовом, Танк какого-то лешего начал его дергать. Дури в пацане было полно, вот и вышло, что он обломал рукоять засова и схватился за голову. Песики догнали нас, но благо не спешили рвать на куски. Снова застыли, зарычали.

Я развернулся к собакам. Степаныч что-то сипло пискнул и поспешил к Танку на подмогу, хотя дергать там больше было нечего.

– Кутя-кутя-кутя, – нашелся я, вспомнив, как еще в Ростове администраторша «Туриста» угостила меня сосательным «Дюшесом».

Вот только она не из мясного мосла сделана.

Сунул руку в карман, открыл впопыхах конфету и вытянул перед собой. Оба пса переключили внимание на меня. Мне почему-то казалось, что волкодавам, только с вечера грызшим сырое мясо на костях, моя конфетка тысячу лет не тарахтела, но другого выхода у меня не было! И если сейчас псы заинтересовались, пытаясь понять, что за лакомство я им предлагаю, то далее они сто процентов разочаруются. А мне придется несладко.

– Степаныч, Танк – лезьте через забор, я отвлеку, – процедил я, не поворачивая головы.

Полезли. Танк начал подсаживать тренера, волкодавы было переключили на них внимание, заметив подозрительное движение, но я, выдохнув, шагнул вперед, продолжая конфетой трясти.

– Кто хочет конфетку погрызть? Кутя-кутя-кутя!

Я замахнулся и кинул конфету за спины волкодавов, как можно дальше. Псы повелись, развернулись и бросились за лакомством. Я же, с проворностью макаки, на забор залез. Думал уже, что мы благополучно свалили, но у Степаныча, похоже, закончился боевой запал. Тренер, перелезая на ту сторону забора, зацепился штаниной за штырь и полетел вверх тормашками на землю. Должен был полететь – вот только ткань его брюк оказалась на удивление крепкой. Так Степаныч и повис вниз головой на штыре, хорошо так приложившись о забор. Полотнище ворот глухо загудело. Упасть он не упал, до земли еще оставался добрый метр, но тут иная проблема ознаменовалась. Волкодавы, поняв, что я им втюхал просто-напросто леденец, разозлились и бросились обратно к забору, где как нельзя кстати висел тренер.

– Танк, у нас проблемы.

– Вижу!

– Владимир Степаныч, – окликнул я тренера, который барахтался вверх ногами, наверное, уже в красках представляя, как псы начнут его на британские флаги рвать. – Держитесь!

– А можешь побыстрее, Боец! – завопил тренер.

Волкодавы подкрадывались, судя по их рыку, собираясь за обман мстить. Я спрыгнул с забора, схватил валявшуюся неподалеку ветку и принялся ей размахивать одной рукой. Другой честно пытался Степаныча снять. Правда, не выходило ни хрена.

– Штаны снимайте! – бросил я, понимая, что иначе тренеру не высвободиться.

– Ты охренел, Боец, с голой жопой мне ходить? – Степаныч в своем положении сохранял удивительную стрессоустойчивость.

– А есть выбор?..

Не знаю, чем бы закончилось, но из темноты раздался окрик:

– А ну стоять.

Я не заметил, как к нам подкрался сторож, который оказался вооружен охотничьим ружьем. Он наставил на меня дуло.

– Руки вверх! Кто такие?! – это был здоровенный мужик, не меньше Танка по габаритам, лет пятидесяти и с заспанной рожей.

– Вы своих псов сначала уберите, – зашипел я, не опуская палку.

– Чики, Пики, к ноге! – распорядился сторож.

Собаки издали нечто похожее на скулеж, уши прижали, побежали к хозяину – дрессированные. Я собрался рассказать сторожу, что вышло недоразумение, но мужик меня опередил.

– Ёклмн, Володька! – это он тренера узнал. – Ты, что ли?

– Ты совсем охренел, Вадим, нам такую встречу организовывать, старый дурак!

Выходит, неплохо, что Владимир Степанович еще не успел вылезти из штанов.

* * *

Вадим оказался давним знакомым тренера. И он, оказывается, был не сторожем, а директором базы, которую, по собственному признанию, «купил за шапку сухарей». Именно с ним Степаныч договаривался о заселении. Как только мы Степаныча выпустили из плена штыря, и он оказался на ногах, тренер попер на Вадима буром.

– Не, Володька, ты интересный – мне же почем знать, что ты ночью приедешь? – резонно возразил Вадим.

Собачки, кстати, те самые Чики и Пики, оказались весьма дружелюбными. Как только хозяин нас опознал, завиляли хвостами, прижали уши и начали тыкаться в нас носами, чтобы мы их погладили.

– Почем-почем, нипочем, чтобы ты с нас три шкуры за еще одну ночь содрал! – обиженно буркнул тренер.

– Это кто тебе такую глупость сказал, – хмыкнул Вадим и пояснил. – Ваши-то на все десять дней базу сняли. У меня перед Зауром кое-какой должок есть, вот решил отдать.

– Предупреждать, что ли, не судьба? – огрызнулся Степаныч.

Как видно, момент встречи в подвешенном состоянии показался ему всё же несколько оскорбительным.

– Ну это ты уже со своими разбирайся, – заключил владелец базы. – А ворота потому и были закрыты, что кроме вас никому тут делать нечего.

– А чего ты не открывал, когда я тебе стучал в сторожку? – никак не хотел признавать собственный косяк тренер.

– Отлить пошел….

На этом и порешили, хотя, конечно, неудобно вышло. Далее мы заселились в номера, самые обычные – кроме кровати, ковра на стене да шикарного вида из окна, внутри ничего не нашлось. Туалет, по заверению Вадима, не работал, и у него руки не доходили починить, а на мастера денег не было.

– Будете ходить на улицу, там у меня параша с ямой, хорошо хоть не закопал, а хотел ведь, – признался хозяин.

Душа тоже не было, Вадим предложил нам мыться из тазиков. На вопрос, что пожрать и где тут столовка, хозяин предложил самообслуживание и ближайший магазин.

– Тут километра два чесать, один хрен бегать будете, – хмыкнул он.

Ну… что сказать? Зато вся база в нашем распоряжении. И, конечно, свежий воздух – как говорил мой дед из прошлой жизни, хоть ножом режь. Хотя Степаныч, помнится, говорил, что условия у нас просто шик.

В обед того же дня мы с запозданием начали первую тренировку. Потянулась череда тяжелых дней наших сборов. Пахали мы, как волы. Степаныч расписал каждый день с утра до вечера, и время на сборах пролетело незаметно. Из десяти дней у нас был только один день на отдых, а все остальное время мы проводили за тренировками. Тренер чередовал интегральные, темповые, силовые тренировки. По вечерам собирал нас на свежем воздухе и давал тактику.

– Вы, ребята, вот что учтите, когда будете биться выходить, – вещал Степаныч. – Между боксом и дракой на голых кулаках есть большая разница. Тут нельзя перекрыться, удар на себя принять, неа. Поэтому идеальный вариант в бою – только двигаться и бить! Чуть застоишься – и зевнешь.

Мы внимательно слушали, кивали. Для меня, человека, который кое-чего понимал не только в боксе, но и в драках в целом, не стало удивлением, что самым эффективным ударом Степаныч назвал джеб. А вот Танк прифигел.

– Оп-оп, сдвоенный джеб, и этого достаточно будет, – пояснял Степаныч, наглядно показывая, что имеет в виду, на Танке.

Джеб действительно легко проходил через любой блок. А даже тычка было достаточно, чтобы принести противнику болезненные ощущения или посечь.

Дни пролетали в авральном режиме. Но этого времени оказалось достаточно, чтобы прийти в нужные физические кондиции. От первого до десятого дня наши показатели последовательно росли. Раны, полученные во время жесткого испытания на заброшенной базе, практически затянулись. Я чувствовал, как потихонечку возвращалась уверенность в собственных навыках. Тело с каждым днем слушалось меня все лучше.

Ну, а ровно через десять дней, успевши привыкнуть и к уличному туалету, и к пробежкам в магазин, и к ванне на свежем воздухе, мы отправились в Сочи. В столицу черноморского побережья, сев на самую обычную электричку. Добрались без приключений, всего за несколько часов.

Впереди предстоял тяжелый турнир, который выявит, кто и чего на самом деле стоит. У каждого тут были собственные отнюдь не маленькие ставки.