Читать книгу: «Странное убийство», страница 3

– Не поняла, почему мне?

– Мне же в редакции объяснили, что у вас есть всемогущий любовник, а сегодняшний одноклассник сообщил о наличии еще и мужа. Наверняка, хотя бы один из этой компании ищет вас, вот он и может нагрянуть.

– Нет, меня сегодня никто не сможет найти, я очень искусно засекретила свое местоположение.

Вика по натуре была очень скрытной особой, и не любила распространяться о своей личной жизни. Даже близкие подруги жаловались, что всю информации приходится тянуть из нее клещами, буквально под пытками. А тут случилось невообразимое – Вика почувствовала, как у нее каким-то волшебным образом развязался язык: она совершенно постороннему мужчине, с которым познакомилась несколько часов назад, начала выкладывать:

– Артем, все не так страшно, у меня муж и любовник «в одном флаконе», и от этого «флакона» я сегодня сбежала.

– Теперь не понял я, как это – в одном флаконе?

– Что тут непонятного? Был только любовник. Просто, мама присвоила любовнику статус мужа. Я подозреваю, маме было неловко говорить знакомым, что ее дочь живет с мужчиной без штампа в паспорте.

– Уже легче, с одним как-нибудь справлюсь!

– Артем, я же сказала, что меня никто не найдет здесь. Вижу, вы испугались – мол, придется оправдываться, объяснять, что мы с вами ничем, кроме моей ужасной статьи, не связаны.

Едва Вика успела произнесла последнюю фразу, раздался звонок, похожий на колокольчик.

– Вика, как я и предсказывал, пришел ваш «флакон».

– Почему вы так решили?

– Кто-то рвется в дом, звонок от калитки в ограде. Слышите, Фил подал голос, чует чужака.

– Гарантирую, что не по мою душеньку. А, может, Сережа, наконец, сделал все открытия и пришел перекусить?

– Ладно, пойду открою. Только скажите мне, Виктория, заранее, впускать вашего «флакона» или сказать, что вас здесь нет?

– Поскольку я точно знаю, что меня здесь никто не найдет, можете впускать кого угодно. Уверена на сто процентов: пришел ваш гость.

Когда за Артемом захлопнулась дверь, расхрабрившаяся от рома Вика вслед ему горестно пробормотала:

– Ничего вы мужчины не понимаете в тонкой душевной конструкции женщин!

Девушка налила себе еще чаю с ромом. Она огляделась по сторонам, ее слегка затуманенный от рома взгляд упал на кресло-качалку с шерстяным английским пледом (прям, как в кино). Ей показалось, что кресло слегка покачивается, как бы зазывая ее.

– Интересный расклад получается: и вино у Артема мое любимое «Кьянти», а тут еще и кресло-качалка. Неужели Шатров знает, что я обожаю отдыхать, как старушка, именно в таком кресле. Понять бы, он подбивает под меня клинья, или просто у нас вкусы совпадают?

Вика пересела в кресло, удобно в нем примостилась, накрыв ноги пледом. Она сделала еще пару глотков чая, но быстро поставила чашку на рядом стоящий журнальный столик, чувствуя, что еще чуть-чуть и она уронит ее. Раздавшийся шум голосов в гостиной девушка уже не слышала. Молодой здоровый организм требовал отдыха от треволнений сегодняшнего дня, поэтому самостоятельно переключился на режим сна.

Когда Вика наконец проснулась за окном уже брезжил рассвет. Девушке пришлось поднапрячься, чтобы вспомнить, как она оказалась в чужой кухне, и почему уснула в кресле. Когда память восстановила события вчерашнего вечера, Вике стало ужасно стыдно, что она уснула, как подзаборный пьянчуга.

– Делать нечего, репутация окончательно подмочена, надо как-то по-тихому, пока хозяин не проснулся, выбираться на свою дачу.

Так отчаянно соображала Вика, на цыпочках пробираясь к выходу. Внутренний навигатор подсказывал, что надо пройти коридор, за ним будет гостиная, потом прихожая, одна стена в ней сплошь стеклянная, вроде, там и есть выход на улицу. Но все надежды девушки рухнули, когда в гостиной ей преградил путь Филимон.

– Доброе утро, Фил! Как ты оказался в доме? Вчера же хозяин держал тебя во дворе, велел охранять дом.

Фил три раза отрывисто тявкнул.

– Какой же ты умный, Фил, отвечаешь мне что-то, а я тебя не понимаю. Давай, попробую отгадать. Наверно, хозяин приказал тебе не выпускать меня без досмотра, кабы я не прихватила бутылку чудесного рома. Точно, не мешало бы ром, и правда, утащить. Вчера у меня был трудный день, а пиратское спиртное отвело все мои печали и тревоги. Надо же, ром подействовал получше сильнодействующего снотворного, я спала, как убитая. Представляешь, Фил, уснула, как алкашка сразу после распития. Канавы, подходящей, рядом не было, пришлось забыться в кресле. Скажи, ты меня уважаешь после такого ужасного поступка? Вот молчишь, а если б уважал, тявкнул бы.

Вика так увлеклась диалогом с Филимоном, что не обратила внимание, что «хозяин», про которого шел разговор спускается по лестнице со второго этажа.

– Доброе утро, Виктория! Я Филу велел сообщить, когда вы проснетесь, поэтому он подал голос и не выпускает вас.

– Я уж догадалась, что сейчас будет таможенный досмотр. Обыскивать будете, раздеваться или так осмотрите?

– Упаси боже, какой обыск? Надеюсь, вы пошутили.

– А, почему меня Фил не пропускает? Я хочу к себе на дачу, мне надо, извините за прозу, в туалет в конце концов.

– Виктория, у нас туалет имеется. Он находится недалеко от кухни, я вам специально оставил дверь открытой, чтобы не шарили спросонья. Я очень прошу, вернитесь, проверьте, правильно ли я говорю? А потом поговорим, я обещал передать вам некие новости.

– Господи, какие еще новости? Откуда новости взялись ночью? А догадываюсь, они вам приснились?

Артем понял, что по-хорошему не получается, поэтому строгим голосом отдал приказ:

– Вика, прекратите препираться, идите, наконец, в туалет, потом все объясню.

Девушка слегка было опешила – с какой вдруг стати с ней так разговаривают, но тем не менее послушно поплелась в указанном направлении, бормоча:

– Интересно, что возомнил о себе этот противный тип? Домой не пускает, и еще командует: направо шагом марш…. Хотя, что я удивляюсь, жду от Артема элементарного уважения? Все закономерно: какое уважение может быть к женщине, которая перебрала спиртного и завалилась спать в чужой кухне.

Вика нарочно долго возилась, оттягивала момент выслушивания якобы срочных новостей. Она долго, как хирург, мыла руки, затем начала рассматривать себя в зеркале.

– Странно, бурная ночь, кажется, не отразилась на внешности, лицо вовсе не помятое, такое впечатление, что я прекрасно выспалась.

Вика машинально распустила волосы, которые были забраны в строгий пучок. Золотая волна рассыпалась по плечам. Девушка прекрасно знала, что волосы у нее чудо, как хороши. Но обычно Вика специально прятала свое главное украшение в пучок, понимая, что с распущенными она – просто вылитая красотка с обложки модного глянцевого журнала. А быть похожей на «этих дур» ей вовсе не хотелось. Сейчас же, видимо, интуиция подсказала девушке: когда нет веских аргументов, оправдывающих ее ночное поведение, можно в ход бросить и этот жалкий трюк (так она сама считала).

Девушке поначалу показалось, что фокус с волосами удался на славу. Артем даже зажмурился, не веря своим глазам – перед ним стояла Златовласка из сказки.

– Виктория, что вы с собой сделали? Вас просто не узнать!

Но мужчина быстро справился с эмоциями, понимая, что нельзя отвлекаться, надо выполнить не очень приятную миссию, которою он зачем-то на себя взвалил.

Вика самонадеянно уже сделала несколько шагов к выходу, надеясь, что внешний вид поможет ей избежать утренних новостей, когда услышала окрик:

– Виктория, вы куда? Садитесь в кресло, я же вас предупредил: я должен вам сообщить срочную информацию.

Недовольная тем, что трюк сорвался, Вика уселась в кресло, шутливо бормоча:

– Говорит и показывает Москва, работают все радиостанции России, лучший ученик Левитана сообщает нам последние новости дачного поселка….

Артем невежливо перебил девушку:

– Виктория, не надо шутить, новости весьма печальные. Вчера перед тем, как вы уснули (если вы помните), к нам пришел гость, я пошел открывать.

Вика разозлилась, она решила, что Артем проверяет ее на степень опьянения. Иначе зачем, он вспоминает эти позорные подробности? Она решила доказать ему, что прекрасно все помнит:

– Конечно, я помню в мельчайших подробностях наш спор о том, кто звонит в дверь. Я утверждала, что гость пришел к вам, а вы выдвигали дурацкую версию, мол, рвется мой «флакон». Подтвердите, Артем, я была права? Гость пришел к вам?

Вика торжествовала, она почти дословно воспроизвела последний разговор, состоявшийся вчерашним вечером. Даже ухитрилась использовать шуточную идиому с «флаконом», чтобы доказать – она была «как стеклышко» перед засыпанием.

– Нет, Виктория, гость искал именно вас. Это был ваш «флакон», причем он решил, что вы от него сбежали ко мне. Я не стал оправдываться, потому что расскажи я про обстоятельства нашего знакомства, он бы точно решил, что я – сказочник. Потом, если сочтете нужным, объясните ему все сами.

– Не верю, такого быть не может, Виталий не знал адрес моего убежища. Я даже своим подругам не сообщила, где я собираюсь отсидеться.

– Виктория, не изображайте из себя Станиславского. Лучше подумайте хорошенько, зачем мне вас обманывать?

Девушка уперлась и решила подловить собеседника на дополнительном вопросе:

– А почему он к вам пришел меня искать?

– Не знаю, наверно, ваш одноклассник его направил. Виктория, давайте не терять время на пустую болтовню, слушайте меня, и вы все поймете. Кстати, вот его визитка, гость зачем-то сразу мне ее вручил, как только я открыл калитку.

Виктория, которая по-прежнему не верила Артему, думала он ее разыгрывает (хотя никак не могла взять в толк зачем?), с удивлением взяла визитку.

– Да, точно, это визитка Виталия.

Теперь мысли девушки совсем запутались – случилось совершенно невообразимое. От полной растерянности Вика глупо пошутила:

– Как же вам удалось меня отвоевать?

– Да, собственно, и отвоевывать не пришлось. Я пошел позвать вас, чтобы вы сами разбирались с гостем. Но когда увидел, как вы сладко спите, жалко было будить. Поэтому сообщил «флакону», что Виктория утомилась и уже отдыхает. Он, по-моему, все неправильно интерпретировал. В сердцах назвал себя «ослом», сокрушаясь, что сам не догадался о причине, по которой вы его бросили. Еще он горестно посетовал, почему Виктория сама не сообщила ему, что уходит к другому. Скажу честно, я ничего оспаривать не стал. Зачем мне лезть в чужие отношения, о которых я понятия не имею? Сами объясните ему, если захотите.

Артем сделал небольшую паузу, втайне наблюдая, как девушка переваривает первую порцию, свалившейся на нее информации. Артем опасался, вдруг Виктория устроит скандальчик из-за того, что он не опроверг выводы ее любовника. Но, как ни странно, девушка даже обрадовалась:

– Артем, спасибо вам большое.

Артем удивленно вскинул брови:

– Не понял, за что «спасибо»?

– За то, что не стали отнекиваться от меня, доказывать, что вы ко мне не имеете никакого отношения. Пусть Виталий думает, будто я ушла к другому мужчине. Теперь мне можно и не прятаться, высокая самооценка не позволит главному редактору бегать за мной в такой ситуации.

– Виктория, вы меня отвлекаете, я никак не могу перейти к новостям. Сейчас самое важное вовсе не в путанице, кто, чей любовник и к кому ушел. Это только присказка, сказка будет впереди. У меня для вас новости и не очень приятные, вернее совсем неприятные.

– Как, неужели ко мне еще кто-то приходил? – кокетливо произнесла Вика.

– Нет, новых персонажей больше не было, да и мизансцена не менялась. Сгоряча ваш Виталий, «рыдая» покинул мой дом. Буквально через несколько минут вернулся – я уж думал: сейчас будет драка. Но ваш «флакон» оказался нормальным мужиком, он попросил передать вам следующее сообщение:

Артем вдохнул полной грудью и, как ученик, скороговоркой выпалил:

– Дело в том, что у вашей мамы случился сердечный приступ, и Виталий отвез ее в больницу. Вот «флакон» написал, в какой клинике находится ваша мама. Именно эту печальную новость я обещал вам передать.

Артем протянул листок с координатами больницы. Вика отбросила визитку на пол и практически вырвала бумажку.

– Почему вы меня не разбудили, узнав это? Мне срочно надо ехать в клинику. Пустите же меня, я сейчас же еду.

– Виктория, я вас не держу, мне самому неприятно сообщать такие новости. И вообще не путайте меня в свои любовные дела.

– Не понимаю, почему мама не позвонила мне, я же ей оставила свой номер телефона на такой случай?

– Мне ночной гость объяснил, что ваша мама, когда почувствовала себя плохо, не могла найти листок, где записан номер телефона, который вы сменили. Возможно, она была не в курсе ваших коллизий, поэтому позвонила «названному мужу», он сразу приехал, вызвал «Скорую помощь». Я полагаю (но это только догадка), мама сообщила ему, где вы скрываетесь. Так «флакон» нашел вас, Виктория. Еще Виталий предупредил, что ночью к маме ехать не надо, вас к ней все равно не пустят. Поэтому будить вас не имело смысла тем более, что вам нельзя было вечером садиться за руль.

Вика сейчас просто ненавидела Артема. Девушке казалось, что он виноват во всех злоключениях вчерашнего дня и даже в сердечном приступе, который случился у мамы. Артем же старательно делал вид, что не замечает сердитых взглядов девушки. Хозяин вместе с Филом проводили Викторию до калитки.

– Прощайте, надеюсь, больше не увидимся! – в сердцах бросила девушка.

– Не зарекайтесь, до свидания! – добродушно ответил Артем, а Фил на прощание лизнул Вике руку.

Когда Артем вернулся в дом, он заметил, что на вешалке болтается незнакомая мужская куртка. Вспомнив, что вчера Виктория пришла в этой куртке, обрадовался. Прошло совсем немного времени, снова раздался звонок от калитки.

– Я же говорил, что увидимся, но не надеялся, что так скоро.

Самодовольно улыбаясь, Артем неспеша пошел открывать калитку. Куртку с собой нарочно не прихватил. Шатров втайне надеялся, что Виктория немного успокоилась, поэтому можно убедить ее: мол, в больницу ехать еще рано, разумнее позавтракать вместе. У него на языке уже вертелся каламбур о том, что никогда не надо прощаться навсегда. Но, подойдя поближе, увидел Вику, белую, как мел, к тому же, похоже, девушка дрожала от нервного озноба. Артем решил, что скорее всего Виктория получила плохие новости из больницы – какие уж тут шутки!

– Виктория, почему в такой холод вы бегаете раздетая?

Пропустив мимо ушей вопрос соседа, девушка прошептала:

– Артем, помогите мне! Я не знаю, что делать! По-моему, Сережу убили, он не дышит, весь в крови.

Шатров не стал задавать поясняющих вопросов. Мужчина спокойно волевым движением приобнял за плечи дрожащую, как осиновый листок, девушку и вместе с ней направился к месту трагедии.

В доме Шатров сразу оценил обстановку и позвонил в полицию.

– Виктория, на всякий случай ничего не трогайте. Давайте дождемся полиции в другой комнате.

Бригада оперативников приехала через полчаса, а Вике казалось, что прошла целая вечность. Артем пытался было отвлечь Викторию разговором, но скоро понял: лучше не трогать. Девушка, казалось, впала в прострацию, лишь изредка бормоча одну и ту же фразу:

– Как там мама? Меня, наверно, не скоро выпустят отсюда?

Уверения Артема: «мол все не так страшно, полиция работает быстро», Вика будто не слышала. Когда же оперативники прибыли, Вика опять начала дергаться, теребить их, говоря, что ей нужно срочно навестить маму. Только поняв всю тщетность своей суеты, затихла, казалось, смирившись с судьбой.

Пока шел основной осмотр места преступления, Вике задавал вопросы только самый молодой из сыщиков, который представился по приезде, как майор Виктор Алексеевич Смехов. Вика решила, что просто молодой, еще неопытный, вот ему все и интересно. Остальные оперативники молча делали свою работу, иногда что-то докладывая молодому.

– Наверно, юноша еще «не нюхал пороху», более опытные учат «малого» на практике – смекнула Вика.

Молодой сыщик поговорил с Шатровым и сказал, что тот пока свободен.

– Виктория, звоните мне, если будут проблемы.

У Вики от возмущения даже прошел страх, от которого ее уже час колотило мелкой дрожью. Почему отпускают Шатрова, ведь, она всю ночь провела в его доме, он сообщил об этом факте оперативникам. К тому же Артем никуда не спешит, а ей необходимо срочно попасть в больницу? Девушка, по-прежнему, во всех своих «тридцати трех несчастьях» винила Шатрова, недовольно про себя рассуждая:

– Ничего себе формулирует «если будут проблемы». Можно подумать сейчас у меня их нет. Со вчерашнего дня вся моя жизнь – сплошная проблема.

Понимая заранее, какой будет ответ Вика все же на всякий случай спросила майора Смехова:

– А, я, мне тоже можно идти?

– Нет, с вами, Виктория Юрьевна, после того как увезут труп, мы еще детально побеседуем.

– Так я вам уже все, что знала, подробно рассказала?

– Мы восстановим полную картину ваших контактов с убитым Сергеем Сергеевичем Соколовым 25 марта. Желательно, чтобы вы постарались, как можно точнее, припомнить время этих контактов. Еще…, но это потом я вас спрошу, не будем забегать вперед. А сейчас посмотрите, пожалуйста, внимательно, что пропало из ваших вещей, да и вообще, каких предметов в доме не хватает.

Недовольная девушка поднялась в спальню на второй этаж и обнаружила открытым свой чемодан посреди комнаты. Вокруг на полу были разбросаны шмотки, выпотрошенные из него. Вика сразу поняла, что преступник умыкнул ноутбук, остальные вещи, похоже, его не интересовали – все на месте, только что разбросаны. Еще исчез телефон, который Вика, уходя на шашлык, не взяла, а бросила на кровати.

Спустившись на первый этаж, девушка доложила майору:

– Вор, видно, специализируется только на электронике, как и у Сережи, у меня исчез телефон и ноутбук.

Вика с удивлением обнаружила, что молодой майор, оказывается, здесь главный. Она услышала, как Смехов скомандовал двум другим оперативникам подняться в комнату Вики на втором этаже и что-то там зафиксировать. Девушку почему-то страшно расстроило, оказывается, она и здесь промахнулась, посчитав майора «салагой».

– Выходит, я совсем не ориентируюсь в обстановке. Надо же, я считала себя опытной журналисткой, сразу вникающей в ситуацию. Получается – и здесь облом. «Куда ни кинь, всюду клин».

Так горестно рассуждала Виктория, отвлекая себя от страшного зрелища. Она буквально зажмурилась, старалась не смотреть, когда оперативники начали выносить труп бедолаги одноклассника.

Наконец, все, кроме майора Смехова, уехали. В доме установилась гробовая тишина, стало даже слышно, как тикают часы на стене.

– Усаживайтесь поудобнее, разговор будет долгий – «обрадовал» Вику сыщик.

Девушка по привычке сделала было движение в направлении кресла-качалки, совсем забыв, ведь, там только что находился труп. Вика резко дернулась и уселась за стол напротив следователя. Неожиданно ее внимание привлекла ваза с засушенными цветами, сейчас она находилась на своем обычном месте посреди стола (там, где обычно, ее ставила мама).

– Виктория Юрьевна, я вижу, вас что-то удивило?

– Да, сегодня я видела эту вазу в углу на журнальном столике, потому что весь стол был загроможден Сережиными аксессуарами для работы на ноутбуке. Меня удивило, откуда преступник мог знать, что здесь обычное место вазы. В моей комнате он все разбросал, а здесь вдруг навел порядок, причем как бы зная, что где должно стоять. Оригинальное поведение вора получается. Но, я отвлекаю вас ерундой, давайте, не будем терять время на пустяки. Допрашивайте меня или, как там у вас это называется, задавайте вопросы.

– Виктория Юрьевна, причем здесь «допрос», вы же не обвиняемая. Мы с вами просто побеседуем, надеюсь, вы мне поможете в расследовании этого, на первый взгляд, довольно странного убийства.

Виктория почувствовала, что страх и ужас, которые буквально сковали ее разум этим утром, неожиданно ушли.

– Хорошо, Виктор… (Виктория замялась, вспоминая отчество майора).

– Алексеевич.

– Так вот, Виктор Алексеевич, если у нас – беседа, выходит, я тоже могу задать встречный вопрос – почему «странное»? На мой дилетантский взгляд, у всех убийств может быть только одно определение – «ужасные». Они не могут быть интересные, странные, увлекательные, упаси господи, смешные и так далее по списку эпитетов.

– Не придирайтесь к формулировкам, Виктория Юрьевна, я – не лингвист. Знаю вас журналистов, вы к любому слову цепляетесь. Давайте, говорить по сути.

– Вы, хоть и говорите, что я – не обвиняемая, но уже, оказывается, досье на меня составили, откуда-то узнали, кем я работаю. Когда только успели?

– Работа у меня такая. В вашем доме произошло убийство, я должен знать все о его хозяевах. Современные технологии помогают нам быстро получать нужную информацию. Я даже знаю в какой газете вы работаете и какую должность занимаете.

– Здесь у вас информация устаревшая. С сегодняшнего дня, нет, со вчерашнего я безработная. Представьте себе я уволилась, а вы не знаете, какой прокол!

– По какой причине уволились, Виктория Юрьевна?

– По личным обстоятельствам, извините, подробнее не скажу.

– Странное совпадение, гражданин Соколов некоторое время назад уволился, вы за ним следом.

– А что здесь странного?

– Как только Соколов уволился, он приехал на вашу дачу. Вы тоже мгновенно после увольнения здесь оказались.

Вика просто зашлась от возмущения:

– Откуда вы утром, находясь здесь, успели узнать детальные подробности, когда Сережа уволился?

– Очень просто, так же, как и на вас, мне переслали информацию по гражданину Соколову с помощью интернета. Вы – журналистка, наверняка, аналогично получаете нужные сведения, поэтому мне не понятно, что вас удивляет?

– Скорость, с которой вы работаете. Почему же тогда преступления раскрываются очень медленно, а чаще вообще не раскрываются? А, уже сама догадалась! Вы тонете в потоке ненужной информации, «за уши» притягивая невероятные совпадения, как повод для подозрений. Так вот сообщаю вам, если хотите, под протокол, можете включить диктофон:

– Я знакома с Сережей Соколовым с детства. Наши семьи жили в одном доме, кроме того, я с Сережей проучилась в одной школе, в одном классе все десять лет. Соколов был типичный «ботаник», у нас и в школе-то общения с ним не было, он, по-моему, дружил только с учебниками, я даже не могу вспомнить ни одного его приятеля. После школы Сергей поступил в Физтех, а я – в МГУ, мы практически не встречались. Я знала о его сосуществовании только со слов моей мамы, которая дружила со всеми соседями. А последние семь лет я вообще жила в другом районе Москвы, у меня квартира рядом с моей бывшей редакцией. Встреча с Сергеем вчера здесь была для меня большим сюрпризом. Честно, как на духу: я не знала, что мама дала ему ключи от нашей дачи.

– Извините, как зовут вашу маму по имени-отчеству?

– Светлана Михайловна.

Почему Светлана Михайловна не сообщила, что на даче сейчас живет Соколов?

– Потому что я самовольно взяла ключи от дачи, а маме написала о своем намерении в записке.

– Почему вы скрыли это от Светланы Михайловны?

– Потому что, когда я рассказала ей о своем увольнении, она расстроилась. Я боялась, что мама будет на меня давить, уговаривать вернуться.

– А почему вы поехали не в свою квартиру, а на дачу?

– Я боялась, что мои друзья и главный редактор будут уговаривать меня изменить свое решение. Где я живу, всем знакомым известно, а на даче меня никто не найдет, по крайней мере, первое время, пока не свыкнутся с моим решением. Сереже я тоже, как снег на голову свалилась, он явно не обрадовался моему появлению здесь, обещал наутро съехать. Никогда не знаешь, как лучше: уехал бы Сережа сразу – не случилось бы этого ужаса.

– Вроде все складно, не укладывается в ваш рассказ только маленькая деталь. Почему Светлана Михайловна не позвонила вам вслед по мобильнику, сообщить о жильце на даче?

– Дело в том, что я сменила номер телефона, чтобы мне никто не звонил. Правда, в записке маме я сообщила новый номер, но просила никому не давать его и звонить только в случае необходимости.

– Как раз необходимость появилась, зачем вам жить в доме с чужим человеком?

– Маме стало плохо, видно, из-за переживаний за свою непутевую дочь, поэтому она не могла вспомнить, куда запропастилась моя записка со злосчастным номером телефона.

– Если вы не общались со Светланой Михайловной, откуда такие подробности?

Виктория на своей шкуре поняла, что чувствовал Штирлиц, говоря, «что еще никогда не был так близок к провалу». Мысли метались в голове с бешенной скоростью. Ей совсем не хотелось впутывать в эту ужасную историю Виталия. Но, если скроешь, все равно узнают, будет гораздо хуже и для нее, и для Виталия. Пришлось, скрепя сердце, пересказать историю про ночного гостя со слов Шатрова.

– Так, это уже интересно. Значит ваш главный редактор тоже ночью посещал дачу, выходит он видел живого или мертвого Соколова?

– Точно, живого, иначе, как бы он узнал, что меня надо искать у соседа.

– Теперь я вынужден задать личный вопрос. В каких отношениях вы находитесь с Орловым?

Молодой сыщик оказался очень цепким, мгновенно ориентировался в поступающей от девушки информации. Поэтому Виктория решила не заморачиваться, в конце концов, любовная связь не является криминалом. Зачем в такой дурацкой ситуации играть со следователем в «кошки-мышки»? Чтобы побороть неловкость девушка с вызовом в голосе произнесла:

– Да, Орлов – мой бывший любовник. Именно с ним я решила прекратить отношения, поэтому и работу пришлось бросить. К вашему расследованию это обстоятельство не имеет никакого отношения.

– Напрасно вы так думаете, Виктория Юрьевна. Вот все любят повторять: «Красота – страшная сила». Но это в кино, а в жизни ревность – сила, куда страшнее. Поверьте мне, да, зачем мне, можно посмотреть статистику криминала на почве ревности, уверяю вас, она зашкаливает.

У Вики мелькнуло:

– На вид – молокосос, а рассуждает, как многоопытный.

Девушке захотелось утереть нос сыщику, доказать, что ему еще рано рассуждать «максимами». Она с трудом себя сдерживала, понимая, как ни крути, а беседа плавно перетекает в допрос.

– К чему вы клоните, Виктор Алексеевич? Причем здесь ревность?

– Я же вам сразу сказал, Виктория Юрьевна, убийство странное. Согласитесь, зачем воры будут убивать человека, который и так, наверняка, отдал им простенькую электронику без всякого сопротивления? Такая мелочевка, как два ноутбука и два мобильника, это ни о чем, за такую ерунду не убивают.

– Вы хотите на Орлова повесить убийство, потому что вам так проще. Орлов Виталий Васильевич – человек с безупречной репутацией, у него совершенно уравновешенный тип психики, он вовсе не склонен к импульсивным поступкам.

– А Орлов женат?

– Да, женат, и у него двое детей, замечательные мальчишки.

– Ну вот видите, Виктория Юрьевна, а вы говорите о безупречной репутации. Адюльтер – не криминал, но репутация у Орлова явно подмоченная.

– Виктор Алексеевич, ваша диатриба не имеет никакого отношения к следствию.

– Виктория Юрьевна, для начала поясните, что значит слово «диатриба»?

Виктория снисходительно улыбнулась, радуясь, что поставила сыщика в неловкое положение. Правда, майор вовсе не выглядел смущенным, а добродушно ждал пояснений.

– Диатриба – это философские рассуждения на моральные темы. Я хочу заметить, что любовная связь, к тому же разорванная на данный момент, никак не влияет на склад темперамента и устойчивую психику.

– Виктория Юрьевна, вы даже не представляете, как ревность может вмиг изменить и темперамент, и психику. Вы же сами говорили мне, что, когда уходили на шашлык, ваш одноклассник сидел за столом, уткнувшись в компьютер. А где он нашел свою смерть? Правильно, в кресле-качалке. О чем это говорит? Я рассматриваю такой вариант: сначала пришли воры, Соколов отдал им все без сопротивления. Затем, оставшись без ноутбука, поставил засушенные цветы на стол, сел в кресло- качалку и начал спокойно обдумывать свои научные идеи. Тут стук в дверь – пришел гость.

– Стоп, Виктор Алексеевич. Вышла, как вы сами говорите, неувязочка. В двери не надо было стучать и звонить в калитку, я оставила их приоткрытыми. Дело в том, что у меня была договоренность с курьером из магазина «Перекресток» (не удивляйтесь, такой магазин есть в поселке), он обещал мне вечером доставить продукты, которые не уместились в его тару в первый привоз, и оставить их в прихожей. Я обещала курьеру по имени Илья, что не буду запирать калитку и дверь дома, чтобы не отвлекать ученого. Догадываетесь? Вовсе не факт, что первым пришел Орлов, может быть, его опередил курьер.

– Виктория Юрьевна, да у вас тут просто проходной двор – все двери открыты. Объясните мне, почему курьер по имени Илья днем первый раз не привез весь товар сразу?

– У него машина была в ремонте, а на велосипеде в сумку все продукты не поместилось. Вот он и обещал вечером довезти.

– Идемте, посмотрим, привез ли он товар?

– Все на месте, видите, в пакетах «Перекрестка»? Неужели и курьер под подозрением?

– Я должен проверить всех. Поэтому, Виктория Юрьевна, срочно вспоминайте с кем и о чем у вас еще были договоренности. Меня интересуют все, кто еще мог посетить ваш гостеприимный дом, с распахнутыми настежь дверями. Мне необходимо по горячим следам поговорить с ними. Двоих вы мне назвали – ваш люб…, извините, главный редактор Орлов и курьер Илья из магазина «Перекресток».

– Во-первых, хочу уточнить: и дверь в дом, и калитка были не распахнуты, а просто не заперты. Во-вторых, я вам уже объясняла: я спряталась здесь, чтобы меня никто не нашел. Курьер пришел не ко мне, а просто по нужному адресу доставил продукты. Орлов, от которого я пряталась, узнал мое местонахождение чисто случайно из-за нелепого недоразумения.

– Какого еще недоразумения?

– Господи, я же вам все рассказала! Повторяю, для закрепления материала: маме стало плохо (у нее больное сердце), она в таких случаях всегда звонит мне. Но, в этот раз она не могла вспомнить, куда дела мою записку. Я думаю, ей нужна была срочно помощь, поэтому она позвонила Орлову. Она же выдала ему мое местонахождение. Я не понимаю, зачем вы заставляете меня повторять одно и тоже несколько раз? Наверно, проверяете, думаете, что я забыла то, что сочинила первый раз?

– Мне не очень понятно, почему Светлана Михайловна обратилась за помощью к Орлову, если знала, что вы расстались.

– Я не знаю. Думаю, что, когда человеку плохо, он не перебирает мысленно разные варианты, а хватается, как за соломинку, первый пришедший в голову номер телефона?

Ладно, с Орловым и курьером Ильей я побеседую сразу после нашего разговора, а через пару минут продолжим, мне надо сделать несколько звонков.

Майор вышел в коридор, а Вика начала судорожно соображать, к чему бравый майор еще может прицепиться: