Читать книгу: «Далёкое вчера – близкое завтра», страница 3

– Не-е, минут десять, – хотел было успокоить Митрич свою «няньку».

– В-о-о-т! – протянул Санёк, совсем уже расстроенно. – А я ведь ещё в прошлый раз, при нашей первой встрече, объяснял вам, товарищ генерал, чтобы вы не выходили из дому до моего приезда, – плаксивым голосом стал он увещевать старика. – В 90 процентах случаев нападения на охраняемый объект случаются именно у подъезда или же в самом подъезде, – продолжил он заунывно возмущаться отсутствием элементарной дисциплины у заслуженного генерала. – Поверьте, соблюдение правил безопасности пишутся на основе горького опыта.

– Будет тебе, – недовольно фыркнул Митрич, начиная досадовать на упёртость и, как ему казалось, на излишнюю педантичность своего охранника. – Ты меня, молодец, правилам охраны не учи. Я тридцать пять лет только и занимался этим. И все эти инструкции назубок знаю, получше, чем твоё начальство. А в числе авторов «Пособия по организации и эксплуатации охранных систем на объектах стратегического значения» имеется, в числе прочих, и моя фамилия. Так-то! – со значением присовокупил он.

Водитель с немым уважением уставился на своего подопечного, так как до этого не знал ничего о послужном списке старика, к которому его приставили. Сам старик, не желая обострять отношения с юношей, добавил толику примирения в голос:

– К тому же, организовывать на меня покушение рановато, пока супостату не станет известно о моем положении и роли в дальнейших событиях. Даже я сам, имею довольно смутное представление о том, что меня ожидает, не говоря уж об остальных непосвящённых. Так что, у нас ещё есть время на затягивание подпруг, – напустив окончательно тумана в сознание собеседника, закончил старый человек, но молодой генерал.

В глазах водителя вновь засветилось неподдельное уважение. Он-то по своей наивности полагал, что его отрядили для того, чтобы ублажать старческие прихоти чудаковатого пенсионера в генеральском звании, а выходило так, что этот «трухлявый пенёк» был чуть ли главным деревом в дубраве. Вот и сейчас он явно готовился к какой-то очень важной миссии. Трепет удовольствия от сопричастности к чему-то жутко важному и тайному, пробежал сверху вниз по позвоночнику и через копчик ушёл под водительское кресло, а там через днище авто и прямо на проезжую часть, где и растопил собой утрамбованный снег.

– Куда едем? – замирая от восторга, тихо прошелестел парень.

– Даниловский район, улица Автозаводская, дом 23а, – степенно, как по писаному, пророкотал в бороду генерал.

– Это неподалёку от ЦСКА арены? – собрал кожу лба складками Санёк, настраивая навигатор.

– А шут его знает, – пожал Митрич плечами, не будучи москвичом.

– Да! Так и есть! – обрадованно воскликнул молодой человек, разглядывая построенный навигатором оптимальный маршрут.

– Ну, тады трогай помаленьку, – не то приказал, не то душевно попросил Его Величество, снимая шапку и укладывая её на колени.

Ехали долго, больше часа, то и дело, попадая в «пробки» из-за спешащих на работу москвичей. Митрич даже порядком взопрел от неподвижного сидения в застёгнутой на все пуговицы шинели. Печка, включённая заботливой рукой водителя, тоже не вносила дополнительного комфорта, привыкшему к северному климату генералу. Попросить водителя выключить обогреватель, Виттель постеснялся, глядя на то, как тот легко одет. Так и ехали. Наконец, движущаяся красная змейка навигатора упёрлась в точку окончания маршрута. Приехали. Металлические столбики ограничителей выросшие, как зубья гигантского дракона из-под асфальта, и застеклённая будка охранников, ясно дали понять, что к вопросам безопасности здесь относятся очень серьёзно. К ним медленно и даже с какой-то наигранной ленцой подошли двое автоматчиком, экипированных в камуфляж. Силуэт третьего был чётко виден за бронестеклом пункта охраны. Массивные фигуры подошедших красноречиво свидетельствовали о наличии под верхней одеждой бронежилетов, по меньшей мере, 5-го класса защиты. С такими ребятами не поспоришь. Один подошёл со стороны водителя, а второй пробарабанил пальцами по стеклу со стороны пассажира. Александр нажал на кнопку стеклоподъёмника и его примеру тотчас же последовал генерал. КПП это не то место, где можно проявить свой гонор, не получив в ответ и без предупреждения свинцовую горошину прямо в черепную кость.

– Предъявите документы, – корректно, но сухо и требовательно произнесли они в унисон.

Водитель сразу подал в открывшийся проём свои документы, так как заранее приготовился к подобной процедуре. А вот Митрич слегка замешкался, от того, что забыл, в какой именно карман кителя засунула Фроловна его «верительные грамоты». Наконец, нащупав нужные твёрдые корочки удостоверения, он сунул их прямо в требовательно протянутую руку охранника. С удостоверением Сани не было никаких проблем. А вот личность самого генерала чем-то насторожила «цербера». Он буквально впился глазами в личность старика, которая, судя по всему, не внушала ему особого доверия. Скорее всего, его сбивала с толку неуставная борода проверяемого лица. Однако и на фото удостоверения тоже была борода, что по Уставу караульной службы категорически запрещалось. И в то же время подпись на удостоверении самого Председателя КГБ не вызывала никаких сомнений. Охранник находился в явном замешательстве и не хотел брать на себя лишнюю ответственность. Сунув голову в проём автомобильной дверцы, он внимательно оглядел пространство за спиной у пассажира. Сочувствуя растерянности охранника, Митрич, расхмылив лицо улыбкой, не упустил возможности подначить того:

– Не сумлевайся, хлопец! Борода – своя, всамделишная. Хочешь подёргать?!

– Помолчите, идентифицируемый, – сухо оборвал его охранник, не принимающий в расчёт, как генеральские погоны, так и внушительное удостоверение.

– Откройте багажник, – потребовал он у водителя, поправляя на груди автомат.

Саня безропотно подчинился приказу, нажав какую-то кнопку под рулевым колесом. Охранник, не отдавая документы пассажира, и не торопясь подошёл к багажнику, лишь взглядом мазнул по его внутренности. Багажник был абсолютно пуст, а потому не представлял никакого интереса. Чуть разочарованный, он отошёл на пару шагов в сторону и что-то забубнил в рацию, торчащую из нагрудного кармана. Переговоры были недолгими. Видимо, внутренняя охрана уже была в курсе о появлении нового сотрудника НПО. Вскоре он вернулся к машине и протянул «корочки» владельцу со словами:

– Дальше вам придётся идти пешком. Разрешение на вход имеется только для вас, товарищ генерал-майор.

Кивнув ему, Михаил Дмитриевич живо обернулся к своему бодигарду⁸ и немного виноватым тоном произнёс, сетуя в душе на строгость здешних порядков:

– Судя по всему, я тут надолго. До самого вечера. Ты, Сань, езжай по своим делам, а я к концу рабочего дня позвоню тебе.

– Как прикажете, товарищ генерал, – ничуть не обидевшись за излишние меры предосторожности, ответил тот и добавил. – Но я, на всякий случай подгребу сюда к 17.00, подожду вас здесь. Если задержитесь дольше чем до 18.00, то за вами приедет мой сменщик – Олег. Хороший парень.

– Ну, вот и ладушки, – облегчённо вздохнул Митрич, – а документы я тебе постараюсь выправить в самый кратчайший срок. Негоже тебе калачиком сидеть в машине день-деньской.

– Спасибо, товарищ генерал, – произнёс молодой человек, до глубины души тронутый начальственной заботой.

С этими словами он выбрался из машины и, ковыляя под бдительным оком постового, отошёл чуть в сторону, давая водителю развернуться на узком пятачке. Отпустив машину, Митрич обратился к всё ещё стоящему рядом охраннику:

– Куда мне идти, не укажешь ли?

– Идите вон туда, – указал он рукой в сторону металлической вертушки турникета, примостившейся рядом с торчащими из асфальта зубьями. – А далее по дорожке к центральному входу.

– Добро, – коротко бросил Митрич, на ходу надевая шапку.

Оба охранника долгими взглядами проводили чуть шатающуюся фигуру старого генерала:

– Это что за ископаемое к нам пожаловало? Никак попа нанять решили? – тихонько спросил один у другого, когда старик удалился на приличное расстояние.

– В должности начальника оперативного отдела?! Не смеши, Дуся! – ответил тот вопросом на вопрос задумчиво. – Хотя… Не нашего ума это дело кого и на какую должность они там назначают. Наше дело маленькое – не пушшать без тугаментов! – откровенно заржал он от своей же шутки.

Снег продолжал тихо падать, что придавало окружающей атмосфере дополнительный уют и умиротворение. Митрич бодро ковылял к центральному входу, слегка подбрасывая с непривычки ногу с протезом. Идти было легко, ибо дорожка, ведущая к крыльцу громадного здания, была хорошо очищена от снега и чернела недавно положенным асфальтом. Ещё издалека он приметил центральный вход. Его выдавал очень широкий и далеко выдающийся козырёк. «Ого, – сразу смекнул он. – Это, значить, чтобы сверху никто не приметил, кто въезжает и выезжает оттеда. Умно». Подойдя к крыльцу, остановился, чтобы оглядеться, как следует. Всё, что он видел до этого, внушало невольное почтение: и металлические зубья, и экипированная охрана, и даже сверкающий никелем турникет. А вот само здание ему не слишком-то понравилось. Обшарпанный фасад, требующий покраски, выщербленные ступени крыльца (и это парадный вход!), облупленные двери. В одном из окон первого этажа он даже сумел разглядеть треснувшее стекло. Признаться, не такого ожидал он увидеть от заведения, в недрах которого находилась «машина времени». Даже табличка с названием организации была какой-то несолидной. Лаконичная надпись мелкими белыми буквами на синем фоне «НПО «Мечта» не несла в себе никакой информации. Контора и контора, каких тысячи по Москве. Митричу, привыкшему в своей «вотчине» к порядку, приближённому к идеалу, это явно не понравилось. «Хотя, может оно и правильно, что всё так выглядит неброско и запущенно? Для конспирации оно, самое, что надо», – пришла к нему в голову неожиданная мыслишка. Уважения слегка вернуло наличие нескольких видеокамер, прикреплённых к навесу над крыльцом и направленных в разные стороны. Генерал кашлянул для порядка в перчатку и, примерившись взглядом, начал восхождение по опасным ступеням, благо, что их было не слишком много. С честью преодолев это препятствие, он решительно потянул на себя массивную дубовую дверь, инкрустированную медными вставками.

На удивление, дверь открылась легко и плавно, будто в ней присутствовал гидроусилитель. В небольшом застеклённом тамбуре его моментально обдуло тёплым воздухом, быстро растопив и высушив снежинки, что успели слегка припорошить шинель. Двери тамбура, вообще, открылись сами собой. «Сработала автоматика на фотоэлементах», – опять машинально отметил про себя Митрич с явным удовлетворением. А вот вестибюль, в отличие от фасада, его порадовал роскошью позднего социализма. Он едва не поскользнулся на выложенном мраморными плитами полу. Стены тоже были сплошь облицованы мрамором (или имитацией под него). Громадные шаровые светильники, словно крупные гроздья винограда в стиле модерна, обильно свисали с потолка, украшенного лепниной. В громадном фойе, почти никого не было, на первый взгляд. Однако, откуда ни возьмись, к нему тут же подошли, судя по выправке, двое военных одного роста, и облачённых в камуфляж, но без знаков отличия. Обоим было что-то около тридцати лет. И даже в лицах у них была какая-то идентичность. Они не представились, но зато вежливо и дружно склонив головы в приветствии, поинтересовались в один голос, как близнецы-братья:

– Михаил Дмитриевич Виттель?

– Аз есьмь, – решил ни с того ни с сего похохмить генерал, чинно распушив бородищу. «Видать, по всему, ждали» – опять пронеслось у него в мозгу.

На его шутку они никак не среагировали.

– Прошу вас, пройдёмте к месту идентификации, – кивнули они одновременно в сторону стойки, напоминавшей гостиничный ресепшен. В сопровождении или под конвоем, Митрич ещё не успел определиться, его подвели к месту идентификации. За столом, как бы это не казалось странным, сидела молодая и очень миловидная девушка, одетая не в мундир, а в обычный костюм. Она улыбнулась подошедшему старику уголками губ и тоже в свою очередь поинтересовалась:

– Позвольте узнать ваше имя, отчество и фамилию?

Её голос, сродни журчанию лесного ручейка, был настолько чист и мелодичен, что поневоле заставлял улыбаться всякого, кто его услышит. А по блеску её озорных глаз было и так понятно, что она уже знает, с кем имеет дело. Однако порядок идентификации никто не отменял. Выламываться и корчить из себя незнамо кого Митричу не хотелось, уж больно свежо и симпатично выглядела молодая «вахтёрша».

– Генерал-майор Виттель Михаил Дмитриевич, честь имею, – козырнул он ей в ответ без всяких ужимок.

– Индивидуальные средства связи при себе имеете? – опять поинтересовалась она.

– Сотовый, что ли? – полез Митрич за телефоном в карман.

– Да. Сдайте, пожалуйста, на ответственное хранение, – уже чуть требовательнее произнесла «вахтёрша», как мысленно окрестил девушку генерал, однако улыбку с лица не убрала и добавила, извиняющимся голосом. – У нас с этим строго.

– Вот, пожалуйста, – протянул он ей свой кнопочный мобильник, метко прозванный в народе «бабушкафоном», который она тут же положила в одну из свободных ячеек, расположенных у неё за спиной.

– Ваше удостоверение, пожалуйста, – опять нежно прощебетала она.

Он протянул ей свои «корочки». При этом, она даже не взглянула на него, а просто раскрыла его и сунула в таком виде на стекло аппарата похожего на сканер. Стекло озарилось ярким светом, и аппарат сыто замурчал, считывая и сверяя информацию из предъявленного документа, видимо с каким-то оригиналом. Митрич с любопытством наблюдал за процессом. У них там, на Севере такого не было. Уважение к организации, в которой ему придётся работать, поднялось ещё на одну ступеньку. Девушка выключила аппарат, затем сняла трубку телефона и что-то коротко в неё бросила, а потом не дожидаясь ответа вернула удостоверение владельцу.

– Подождите минутку. Сейчас к вам спустится сопровождающий. А пока можете раздеться. Вон там, в гардеробе, – ткнула она пальчиком куда-то за спину Митрича. – А потом посидеть на диванчике, – присовокупила девушка, добавив она нотки неложной заботы в голос.

Старик оглянулся и только сейчас заприметил раздевалку в дальнем конце обширного фойе и несколько низеньких диванчиков, расположенных возле стен. Поморщился, заранее представляя, как будет нелепо выглядеть, вставая с трудом с такого неприспособленного для него атрибута офисной мебели.

– За раздеться – спасибо, милая, а вот насчёт диванчика, то мы – привычные-с, мы – постоим-с, – осклабился он в бороду.

За гардеробной стойкой его встретил такой же старикан, как и он сам, только без бороды, но зато с выправкой, как у правофлангового. Приветливо продемонстрировав свой изрядно опустевший рот, тот чинно и с явным удовольствием принял на руки генеральскую шинель. Видимо, сам был из военнослужащих. Напротив ожиданий, жетон взамен шинели гардеробщик ему не выдал. Из этого всего Митрич сделал вывод, что был он тут единственным, кто носил генеральские погоны.

Глава 85

I.

Там же

Только-только он успел снять шинель и передать её на хранение пожилому, но с армейской выправкой гардеробщику, как за спиной послышался дробный перестук женских каблуков по мраморным плитам. Митрич живо обернулся на этот звук. К нему подходила плотная и высокая (почти с него ростом) женщина возрастом, который прекрасно воспел в своих произведениях О. Бальзак. С конца ноября прошлого года, Николаева, решившая самолично встретить нового сотрудника, ещё сильней помолодела, хоть и незначительно. Теперь это была женщина, которой вряд ли можно было дать больше тридцати пяти лет. Уверенная, начальственная походка, прямые плечи и острый, даже пронзительный взгляд, подсказал генералу, что это не кто иной, как его будущий соратник и, в каком-то плане, начальник. Виттель, при виде начальственной дамы тоже приосанился, лихорадочно подбирая в уме слова подобающего случаю приветствия. А в голову, как на грех лезли абсолютно посторонние мысли. Оглядывая ладно скроенную фигуру моложавой женщины, он про себя невольно отмечал, что она вызывает в нём чисто мужской интерес. «Энта деваха, если поднатужиться, ещё и родить могёт. Тьфу, ты, пропасть, какие мысли в голову лезут», – с досадой промелькнули у него в голове некстати появившиеся ассоциации. Но напрягаться, долго не пришлось. Та сама взяла инициативу знакомства в свои руки. Ещё не дойдя до него, она тепло и приветливо заулыбалась, протягивая для рукопожатия сразу обе руки. Рукопожатие этой «дамочки» оказалось на редкость крепким, а потому искренним:

– Здравствуйте-здравствуйте, Михаил Дмитриевич! – воскликнула она, и её ястребиный взгляд сразу засветился лучиками приязни. – Очень много тёплых слов слышала о вас!

– От кого?! – брякнул не подумав Митрич, никак не ожидая такого развития сюжета.

– Во-первых, разрешите представиться! Николаева Валентина Игнатьевна – научный руководитель, завхоз, проситель, ходатай и главный получатель люлей он начальства в нашем «бедламе», как выражается Верховный, – со смехом отрекомендовалась она. – Во-вторых, должна же я знать, – кокетливо потупила она глазки, ставшие неожиданно лисьими, – с кем придётся работать. А в-третьих, у нас уже работают ваши друзья, которые отзываются о вас с нескрываемым пиететом.

– Неужто…?! – начал он догадываться о ком идёт речь.

– Да-да, – со смехом подтвердила она его догадку. – И Игорь Николаевич, и Алексей Сергеевич находятся здесь. Правда, Игорь Николаевич – наездами, а вот Алексей Сергеевич тут днюет и ночует в буквальном смысле.

– Вот, здорово! – не удержался генерал от восклицания. – Давно хотел с ними повидаться!

– Непременно повидаетесь! – весело кивнула хозяйка головой. – А пока давайте закончим с процедурами по допуску.

С этими словами она потянула его за рукав кителя куда-то вглубь необъятного вестибюля. В небольшом закутке, отгороженном фальшивой стенкой, стилизованной под этажерку с комнатными растениями находился аппарат, похожий на те, что стоят в провинциальных парках аттракционов и приглашают детвору сыграть в «морской бой». Почти всё как в настоящей подводной лодке: откидные ручки перископа, бинокуляр и прочие атрибуты. Не было только кнопки «пуск», зато были два угольно-чёрных квадрата по бокам и на уровне плеч. Светодиоды, расположенные на верхней лицевой части аппарата горели мягким золотистым светом. Митрич никогда не был замшелым ретроградом и поэтому прекрасно знал назначение данной установки. Нечто похожее было и у них в Белушьей при входе в бункер, где располагались цеха по производству Оружия Апокалипсиса.

– Что, знакомая машинка? – кивнула Валентина Игнатьевна на аппарат, заметив понимающий взгляд будущего соратника.

– Так и есть, – согласился тот, степенно оглаживая бороду.

– Для окончательного оформления допуска о форме «А», вы, Михаил Дмитриевич должны оставить биометрический автограф, – продолжала улыбаться Николаева. – Сначала приложите ладони к этим квадратам. И подержите их в зафиксированном состоянии пару секунд.

Митрич послушно приложился ладонями к чёрной поверхности квадратов. Светодиоды брызнули на миг голубизной, принимая в ячейки своей памяти новые данные по рисунку кожного покрова, химическому составу потоотделения, и вновь приобрели первоначальный вид, источая ровный золотистый цвет.

– Достаточно, – добродушно произнесла Николаева. – Теперь зафиксируем микро-контуры сетчатки глаз. Приложитесь глазами вот сюда и постарайтесь не моргать, тоже пару секунд.

И опять Митрич молча повиновался наставлениям этой женщины. Чуть пригнув голову, он приложился лицом к бинокуляру и замер в этой позе на несколько мгновений.

– Ну, вот и всё Михаил Дмитриевич, – услышал он у себя за спиной ласковый грудной голос начальницы, – вы теперь один из нас. И каждый раз, приходя на работу, вы будете выполнять эту несложную процедуру. Позвольте поздравить, – она опять с чувством пожала его заскорузлую ладонь. – А сейчас я побуду вашим Вергилием, если позволите.

– Стало быть, мне, грешному, уготована участь Данте в путешествии по загробному миру? – выказал Митрич недюжинные познания в истории поздней античности, чем привёл в лёгкое замешательство свою спутницу.

– Ого, Михаил Дмитриевич! – удивилась Николаева образованности своего сослуживца. – А вы у нас, оказывается, редкий интеллектуал! Не ожидала!

«Валять Ваньку», как он обычно это делал на людях, Митрич на этот раз не стал. Внутренним своим чутьём он прекрасно сознавал, что перед ним не какая-то дамочка, а учёный и волевой руководитель, сумевший не только изобрести «машину времени», но и организовать вокруг себя надёжный и слаженный коллектив. И хотя пока никого из персонала ему увидеть не случилось, но сам факт того, что с ней работают те, кого он хорошо разузнал за десятилетия сосуществования бок о бок, говорил сам за себя. Поэтому он не стал притворяться закоснелым космачом, выбравшимся из берлоги, а просто почесал лоб и, приосанившись, выдал тираду в размере гекзаметра:

– Битвы и мужа пою, кто в Италию первым из Трои – Роком ведомый беглец к берегам приплыл Лавинийским⁹.

– Неужели «Энеида»?! – вытаращила глаза в полном изумлении женщина.

– Она, самая! – не без гордости ответил Митрич, донельзя довольный тем, что ввёл в состояние лёгкого ступора свою теперешнюю соратницу.

– Только разрешите внести маленькую поправку. Мир, с которым вам придётся иметь дело, отнюдь не загробный, а самый, что ни на есть материальный. Наш с вами мир, ну, или почти наш с вами, – поправилась она, теперь уже сбивая с толку самого Виттеля.

– То есть, как почти?! – переспросил он, чувствуя себя абсолютным болваном.

– Давайте, пройдёмся с ознакомительной экскурсией по нашему заведению, а я в процессе попытаюсь вам пояснить некоторые «узкие» моменты, – подхватила она его под локоть, чтобы сделать первоначальный обзор.

– С удовольствием, – ответил он, и они неспешно двинулись к лифту.

– Со службами, находящимися в самом здании, вы и сами можете ознакомиться в любой момент. Да, там, кстати говоря, и нет ничего особенного. На первом этаже у нас актовый и спортивный залы, столовая, – перечисляла она, указывая рукой направления. – Кстати, обед у нас с 13.00 до 14.00. Кухней нашей, прошу не пренебрегать, она у нас одна из самых лучших. Повара из лучших ресторанов столицы борются за право кормить наших сотрудников. На втором этаже находится служба безопасности, административная часть – снабженцы, транспортники, бухгалтерия и кабинеты руководства, в том числе и ваш будущий кабинет. Но к этому мы ещё успеем вернуться. На третьем этаже у нас находятся лаборатории по изучению аборигенной флоры и фауны, а также артефактов добытых в прошлом. Ну и, разумеется, музей, где всё это добро хранится, – почти скороговоркой перечисляла она. – Вам, перед выходом на точку, нужно будет непременно ознакомиться с работой лабораторий и музейными экспонатами. Ещё выше у нас располагается небольшая амбулатория для последующей реабилитации, а также на случай непредвиденных обстоятельств. Впрочем, вы и сами понимаете, какие риски могут сопровождать путешественников во времени.

– Догадываюсь, – уклончиво ответил Виттель. – Приблизительное представление имею, – добавил он.

– Ну, вот и хорошо. Поэтому начнём с самого главного. Верховный говорил, что поверхностно ознакомил вас с принципом действия нашей установки, – кинула Николаева пробный шар, чтобы убедиться в глубине его познаний об ином мире.

– Да, – вновь согласился он. – Вкратце осветил обстановку в размерах собственного видения. Снабдил кое-какой литературой. В основном это скупые доклады хронодесантников, беллетристика с уклоном в фантастику, ну и ещё немного научных трактатов – историков и археологов, специализирующихся на «тёмных» веках. К сожалению, как я сумел понять из скудных материалов, они и сами плохо себе представляют времена первой половины IV века, применительно к данной местности, – сожалеюще развёл он руками.

– Да уж, это верно. Это вам не Рим и не Византия с их многочисленными хроникёрами. Тут ещё даже письменности нет, так нам кажется. Но для общего начального понимания и тех знаний, что у вас имеются, вполне достаточно, – проворковала она, войдя в распахнутые дверцы лифта. Нажала на кнопку «-11».

– Ого! – уважительно вскинул брови генерал. – Как я понимаю у вас тут никак не менее одиннадцати этажей!

– Да. Достался бункер от «ЗиЛ» всесоюзного значения. Предполагалось, что в случае ядерного конфликта здесь смогут разместиться наиболее значимые министерства и ведомства союзного подчинения, находящиеся в Москве. Путь не близок, поэтому позволю себе продолжить. Я являюсь специалистом в области плазменной физики. Это довольно узкая специализация, мало относящаяся к перемещениям во времени. Для вашей работы, вам было бы гораздо интересней пообщаться на эту тему с нашими темпорологами¹⁰. Скажу лишь то, как я сама всё это понимаю. Время – единица векториальная, хоть и движется линейно, во всяком случае, иных примеров мы не наблюдали пока, но оно крайне вариативно. Иными словами, в каждое последующее мгновение оно разветвляется на неисчислимое множество вариантов, отличающихся друг от друга в мизерных деталях. Вы меня понимаете? – вопросительно поглядела Николаева на Митрича.

– Ещё бы?! – утвердительно хмыкнул тот. – И с каждым новым разветвлением отличий от первоначальной точки отсчёта всё больше и больше.

– Да-да! – обрадованно закивала та. – Именно это я и хотела сказать в подтверждение того, что мы не можем с достаточной уверенностью утверждать, является ли наш с вами мир прямым порождением именно нашего прошлого, а не какого-то бокового ответвления. В любом случае, то прошлое, куда мы нашли выход, является объективной и стабильной реальностью. И все эти минимальные отличия на каждой развилке…, – произнесла она задумчиво.

Но Виттель за неё окончил начатую мысль:

– Являются плодом случайности. А вернее будет сказано плодом Великой Божественной Случайности.

– Верно, – едва шевеля губами, произнесла Николаева. – Я уже долго размышляла над феноменом Случая, чтобы прийти к похожим выводам, а вы вот так вот сходу, уловили всю философскую суть проблемы.

– Каждый человек, рано или поздно, задумывается над этим, – пожал плечами Михаил Дмитриевич. – Вы не являетесь в этой среде первопроходцем.

– И всё же я склонна считать, что мы не являемся периферийной ветвью Истории. И сам факт того, что портал открылся именно в этой, а не какой либо иной точке, является этому прямым доказательством. В конце концов, Вселенная, во всех своих проявлениях всегда стремится к наибольшей оптимизации. Не так ли?

– Я, пожалуй, соглашусь с вашими доводами, – многозначительно пошевелил Митрич своими кустистыми бровями.

В процессе высокоумного обмена мнениями по вопросам философии, они и не заметили, как оказались на нужном уровне. Здесь, возле поста внутренней охраны генералу опять пришлось пройти идентификацию и получить временный пароль для свободного перемещения по этажу.

– Только я вас умоляю, – приложила Николаева руки к груди, – ни в коем случае не забудьте пароль, а то от вас мокрого места не останется в течение десяти секунд.

– Не забуду. Астролябия, – повторил он вслух кодовое слово. – Сурьёзно у вас всё тут! – с восхищением произнёс он, опять хватаясь обеими руками за бороду.

– А что вы хотели? – ухмыльнулась начальница. – Как-никак – объект высшей степени секретности.

Бронированная дверь, стилизованная под фальшивую стену беззвучно отъехала в сторону, открывая широкий коридор уходящий куда-то вдаль. Сразу пахнуло озоном, и ветерок приятно дунул в лицо, как после майской грозы.

– Побочный эффект от прохождения высокочастотных токов сквозь воздушные массы принудительной вентиляции, – сразу поспешила объяснить это явление Николаева, глядя на удивлённое лицо Виттеля. – Идёмте, Михаил Дмитриевич, дальше безопасно, – потянула она его за рукав.

Она бодро стучала каблучками по каменным плитам коридора, всё время, делая усилия, чтобы ненароком не обогнать, еле поспевающего за ней пожилого генерала на полутора ногах. По пути она давала краткие пояснения, что находится за той или иной дверью, так как из надписей даже такому технически подкованному человеку, как Виттель было это понять абсолютно невозможно. Навстречу изредка попадались сотрудники облачённые в синие халаты и с крайне серьёзными выражениями на лицах. При виде бородатого старика они не выражали никаких эмоций, как будто его появление в этих стенах было тривиальным. Сам же Митрич уже давно привык к тому, что его персона, где бы он не находился, всегда притягивала к себе внимание. Он хотел было поинтересоваться таким показным равнодушием, но не стал этого делать, почему-то застеснявшись.

– Здесь, на одиннадцатом уровне и находится наш портал, – с оттенками нескрываемой торжественности сообщила она ходу. Видимо, ей и самой было в удовольствие провести эту маленькую экскурсию.

Пол под ногами гудел, и это гудение Митрич ощущал даже протезом.

– Ну, вот мы и пришли, – остановилась она перед большой двустворчатой двери. – За этими стенами находится наше с вами будущее – радостное или печальное, – с излишним пафосом произнесла Валентина Игнатьевна.

– Плох тот гусар, который умирает стариком в своей постели! – подмигнул Митрич своей провожатой.

Она как-то странно посмотрела на него и выдала абсолютно непонятную для него фразу:

– Гусарствовать в пределах регламента не запрещено, а вот умереть мы вам не дадим. Во всяком случае, от старости, – подмигнула она ему в ответ.

Виттель не стал уточнять смысл брошенной вскользь фразы, списывая всё на женский склад ума. Поэтому вместо ответа он без разрешения потянул ручку двери на себя, но Николаева моментально пресекла его порыв, не слишком любезно дёрнув за рукав, и тут же полезла в карман своего костюма, откуда вытащила тёмные очки с боковыми наглазниками.

– Это «консервы», наденьте их, чтобы не почувствовать дискомфорт, – решительно протянула она ему очки и заботливо проследила, как он их надевает.

– А вы, как же? – спросил он, водружая на нос эти «печные заслонки», в которых он сразу стал похож на легендарного «слепого Пью»¹¹.

– Я уже адаптировалась, – беспечно махнула она рукой. – Вот теперь можете открывать, – скомандовала Валентина Игнатьевна. – А вы сначала зажмурьтесь и только потом потихоньку откройте глаза, – наставительно проворковала Николаева.

Виттель последовал её совету и решительно распахнул дверь, сделав шаг навстречу Судьбе. Да, тут же и замер, едва переступив порог. Здесь вибрация была куда больше чем снаружи. Казалось, что каждая клеточка его организма живёт своей обособленной жизнью. Воздух, пахнувший на Митрича, тоже колыхался и вибрировал. Он это почувствовал лицом, не открывая глаз. А ещё свет. Митрич, всего лишь на долю мгновенья приоткрыл глаза и поначалу даже не понял, откуда льётся ослепительно белый свет. Было стойкое ощущение, что он исходит отовсюду. Поэтому на мгновенье он вновь, почти на инстинктивном уровне зажмурился, чтобы сделать передышку и как-то прийти в себя. Николаева, стоя за спиной, не торопила, и как заботливая мамаша только придерживала за локоть. Однако отчаянное любопытство пересилило в нём чувство природной осторожности, и он понемногу начал приоткрывать глаза. Когда глаза чуть приобвыкли, он сумел выхватить взглядом некоторые детали фантастического антуража. Нестерпимо яркий свет оказался потоком искусственно рождённых молний, мириадами стрел вырывающихся из огромного шара, висящего чуть не у самого потолка, который, в свою очередь высился примерно метрах в пятнадцати от пола. Он никак не ожидал увидеть в подземельях Москвы столь обширное пространство и такое исполинское сооружение внутри него, как генератор высокочастотных токов в виде гигантского шара, усеянного многочисленными «рожками» из которых эти молнии и лились непрерывным потоком. Он-то по своей наивности и не предполагал, что где-то ещё помимо его новоземельского подземного городка могут существовать такие грандиозные конструкции. Даже установка протонного ускорителя сильно проигрывала в зрелищности и масштабах с тем, что он сейчас видел. Там, ускоритель выглядел, как донельзя раскормленная гусеница размером чуть больше «пазика», неслышно поднимаемая и опускаемая на решётчатой платформе. Никаких звуков, а тем более визуальных эффектов та конструкция не производила. Даже при испытаниях, когда она испускала из себя чудовищные океаны энергии, со стороны это было никак не заметно даже опытному глазу наблюдателя. Здесь же, низко гудя от напряжения, огромный шар, в диаметре не меньше десяти метров, испускал из своего «чрева» миллионновольтные струи электроразрядов, насыщающие окружающий воздух запахом озона. Все молнии, извергаемые «рожками» шара, сходились в одной точке. Эта точка находилась в глубине зала, на некотором возвышении, напоминающем сцену театра. Темные очки мешали точно разглядеть детали атакуемой «мишени». Он только рассмотрел нечто вроде тележки за которой волочились толстые силовые кабели. На самой же тележке он не без труда разглядел что-то напоминающее клетку для попугая, но только с более массивными решётками. Что же находилось за решёткой он так и не смог как следует разглядеть, сколько не силился. Позади тележки было что-то ещё, но – светлое и колыхающееся, но и этого он не рассмотрел из-за большого расстояния. В свете ослепляющих молний, Митрич не сразу приметил, что в огромном зале они с Николаевой находятся не в одиночестве. С момента посещения Афанасьевым в ноябре прошлого года, здесь многое поменялось. Кресла, установленные в зале для «высоких» гостей были убраны и теперь их места заняли, установленные в ряды многочисленные пульты управления, и мониторы компьютеров за которыми сидели сотрудники. Мониторы изображали какие-то графики, размытые картинки и бегущие с невероятной скоростью информационные колонки. Между рядами сновали сотрудники, создавая рабочую обстановку. Яркое, даже на фоне электроразрядов пятно в глубине сцены притягивало к себе взор старика, но он не решался продвинуться вперёд, чтобы ненароком не помешать слаженной суете учёных, специальности которых ещё пока не имели своих названий. На бородатого старика и руководителя проекта никто из них не обратил ни малейшего внимания, хотя их появление и не стало незамеченным. У Виттеля опять сложилось впечатление, что им не в диковинку видеть такое «таёжноё чудо», каким он себя нередко видел со стороны. И это давало обильную пищу для будущих размышлений. Митрич обернулся к своей сопровождающей, желая спросить разрешения пройти чуть подальше, но та предугадала его просьбу: