Сплошные двойки

Глава первая

Мини-пиг

Мне всегда было жалко бездомных животных. Кошек, собак, даже птиц жалел, если видел на улице какого-нибудь хромого галчонка или голубя. Когда был совсем маленький, нес всех без исключения домой, умоляя родителей, разрешить оставить самого красивого котенка или самого умного на свете щенка. И каждый раз мне не везло. То папа был категорически против, то мама приводила миллион доводов, по которым я должен был отнести животных обратно на улицу.

А сегодня мы с Мотькой наткнулись на самого настоящего поросенка. Я не вру. Честное слово, возле мусорного контейнера копошился маленький поросенок тигрового окраса. Я заметил его издалека и принял за щенка, а когда подошел ближе, замер, дернув Мотьку за руку.

– Ох ты! Поросенок, что ли?

Мотька посмотрел по сторонам.

– По ходу, кто-то его выгуливает.

– Не похоже. Ошейника нет, – я сделал шаг, и поросенок, издав писк, уставился на меня маленькими блестящими глазками. – Ты как здесь очутился?

– Гарик, слушай, это же мини-пиг.

– Порода такая?

– Да. Карликовая домашняя свинья.

– А до каких размеров они вырастают?

– Трудно сказать, – Мотька достал телефон и начал гуглить. Нашел! Есть мини-пиги крупные, есть средние, а самые маленькие называются микро-пигами. Они весят в среднем двадцать килограммов.

– Прикольно.

Сев на корточки я похлопал себя по ноге.

– Иди ко мне… Э-э, Моть, как поросят зовут?

– В смысле?

– Ну кошек зовут «кис-кис», цыплят «цып-цып», а свиней как?

– Гарик, спроси что-нибудь полегче. Я что, занимаюсь разведением свиней. Может, хрю-хрю?

– Вряд ли. Эй, иди сюда, – тихо позвал я поросенка. – Не бойся.

Поросенок снова запищал.

– Голодный, наверное.

– Скорее всего. Не зря к мусорным контейнерам прибился.

Протянув руку, я осторожно погладил поросенка. Он не испугался, но слегка вздрогнул.

– Интересно, что они едят?

– Свиньи всеядны, – ответил Мотька.

– Моть, надо что-то делать. Не оставлять же его здесь одного.

– Предлагаешь, найти хозяев? Вряд ли получится. Его выбросили. Стопудово, Гарик. Грязный он, и вообще… на бездомного сильно смахивает.

– Не гони, – засмеялся я. – Откуда тебе знать, как выглядит бездомный поросенок.

– Только ее здесь не хватало, – хмыкнул Мотька. – Тоська чешет.

– Ну молодцы! – крикнула Тоська, поравнявшись с нами. – С последнего урока отпросились «по делам», а сами у помойки сидят.

– Мы уже сделали свои дела, – сказал я. – Домой возвращались.

– А здесь чего зависли? – Тоська повернула голову и разинула рот. – Ого! Свининка.

– Сама ты свининка. Это поросенок.

– Я не дура, прекрасно вижу. Откуда? Чей он?

– Ничей, – ответил Мотька.

– Мой, – ляпнул я.

– Твой? Гарик, я знаю твою маму, она тебе даже кошку завести не разрешает. Колитесь, чья поросятинка?

– Поросенок, – прикрикнул Мотька.

Отмахнувшись от Мотьки, Тоська тоже села на корточки.

– Здоровский!

– Мини-пиг, – со знанием дела произнес я.

– Потерялся?

– Ага.

– Я возьму его к себе, – безапелляционно заявила Тоська.

– Во-первых, тебе тоже не разрешат держать дома поросенка, а во-вторых, я же сказал, он мой.

– Ты серьезно отнесешь его домой? – удивился Мотька.

– Попробую уломать родителей.

– Дохлый номер. Не разрешат.

– А вдруг?

– Нельзя рисковать здоровьем поросенка, – выпалила Тоська. – Смотри, какой он маленький, слабенький. Вот притаранишь ты его домой, он обрадуется, расслабится, а вечером придут с работы твои родители и заставят с ним распрощаться. Поросенок не переживет такого разочарования. С ним случится удар. Его разобьет паралич! А я своих обязательно уговорю. Виолка мне поможет.

– Тось, извини, но Хрюгер мой.

– Хрюгер?! – в один голос переспросили ребята.

– Только что пришло в голову это имя.

– Идиотские имя, – Тоська вооружилась телефоном, и сделал несколько фотографий поросенка. – Виолке отправлю. А ты, Гарик, имей в виду, он все равно будет жить у меня. Это вопрос времени. Вечером сам позвонишь и будешь умолять забрать Хрюшаню.

– Он Хрюгер, а не Хрюшаня.

– Еще посмотрим, – Тоська поправила на плече рюкзак и помчалась к дому.

Характер у Тоська несносный. Любит, чтобы все и всегда было по ее. Они с Виолеттой, хоть и близняшки, а похожи друг на друга как ворона на мамонта.

Взяв Хрюгера на руки, я усмехнулся.

– Не верится, что он когда-нибудь будет весить двадцать килограммов. Сейчас он легче пушинки.

Проходившая мимо женщина, увидев поросенка, остановилась. Мне на миг показалось, она сейчас всплеснет руками и скажет, что он принадлежит ей.

– Не ваш поросенок? – спросил Мотька.

– Нет. А что это за порода?

– Мини-пиг.

Пока мы шли к моему подъезду, Мотька еще трижды интересовался у прохожих, не они ли потеряли мини-пига. Я разозлился.

– Хватит уже, Моть! У Хрюгера есть хозяин.

– Попал ты, Гарик. Боюсь, Тоська права, вечером твой Хрюгер превратится в Хрюняшу. Так вроде она его назвала.

– Хрюшаня, – буркнул я.

– Во-во.

– Не каркай.

– Ладно, позвони мне вечерком.

Попрощавшись с Мотькой, я поднялся на крыльцо и, открыв дверь, скрылся в подъезде. Дома никого не было, Пашка еще не вернулся из колледжа – это хорошо. Желательно, чтобы он вообще до прихода родителей не появлялся. Мы со старшим братом всегда в контрах, и он будет первым, кто завопит, что против поросенка в доме. Хорошо бы папа пришел раньше обычного. Его уломать будет намного легче. Если он займет мою сторону, вдвоем мы сумеем уговорить маму. А Пашка… Заручившись поддержкой родителей, Пашка мне уже не страшен. Поставлю его перед фактом.

Посмотрев в Интернете, чем питаются мини-пиги, я впервые в жизни решил сварить кашу на воде. Должен признаться, для меня это было труднее, чем восхождение на Эверест. Ну откуда я знал, сколько геркулеса надо забросить в кастрюлю. Вода закипела, я сыпанул в литровую кастрюльку половину пачки геркулеса. А потом он как попер наружу, словно на плите стояла не кастрюля, а волшебный горшочек каши.

В квартире запахло горелым, геркулес растекся по конфорке, задымился, я в ужасе схватил кастрюлю и бросил ее в мойку. Нет, не будет сегодня у Хрюгера каши, лучше накормлю его листьями салата, морковкой и кусочком яблока.

На еду он набросился так, будто не ел неделю. А может, в самом деле, долго голодал. Кто его знает, сколько времени шастал по помойкам в поисках пропитания. Наевшись, поросенок начал обследовать квартиру. Больше остальных ему приглянулась моя комната, где он за полчаса умудрился сделать четыре небольших лужицы. А как вы хотели? К лотку он пока не приучен.

Чтобы у Хрюгера было больше шансов стать членом нашей семьи, я решил придать ему более презентабельный вид. Воды он не боялся, мне показалось, Хрюгеру даже понравилось, когда ему трут бока и поливают теплыми струйками из душа.

Чуть погодя, сытый и вымытый поросенок, сияя от счастья, носился по коридору, осваивая незнакомое пространство.

Время неуклонно приближалось к семи часам. В начале восьмого дверь открылась, на пороге появился Пашка.

– Чем у нас пахнет? – скривился он.

– Каша подгорела.

– А кто ее варил? Бабушка приехала?

– Сам варил. Для Хрюгера.

– Кто это?

Вместо ответа, я прошел к себе в комнату и вынес в коридор поросенка.

– Оба-на! – воскликнул Пашка. – Откуда?

– С помойки. Нашли его с Мотькой, когда из школы шли.

– А домой зачем принес?

– Жалко одного бросать. Это не кошка, погибнет.

– Отцу или матери звонил?

– Нет.

– Не прокатит, Гарик.

– А ты мне помоги, – я посмотрел на Пашку молящими глазами.

– Что мне за это будет?

– Можем поменяться комнатами, – через силу выдавил я.

Пашке всегда нравилась моя комната. Она больше по размеру и светлее. Он не раз заикался о том, чтобы мы махнулись комнатами. Я даже слышать об этом не хотел. А сейчас, сам того не желая, предложил поменяться.

– Комната, – задумчиво проговорил Пашка. – Хм, я подумаю.

– Думай быстрее, родители с минуты на минуту придут.

– Уговорил.

Но Пашке не повезло, видно, не судьба ему перебраться в мою комнату. Мама, увидев поросенка, потребовала избавиться от него в рекордно короткие сроки. А папа и слышать ничего не хотел о Хрюгере. Мы с Пашкой их упрашивали больше часа. Бесполезно. Пришлось звонить Тоське.

– Я ждала твоего звонка, – злорадно проговорила она в трубку.

– Кончай язвить, – зло бросил я. – Когда сможешь прийти?

– Хоть сейчас.

– Жду. Сумку прихвати.

– Не учи, – крикнула Тоська и отсоединилась.

Она примчалась спустя пять минут. Поместив Хрюгера (теперь он стал Хрюшаней) в переноску для кошек, Тоська заулыбалась.

– У нас ему будет хорошо. Создадим все условия, как в лучшем санатории, с системой «Все включено».

– Тось, неужели тебе разрешили взять поросенка? – с сомнением в голосе спросила мама.

– Разрешили, теть Нин. Мама с папой любят поросят. Папа вообще постоянно всем доказывает, что свинина намного лучше говядины.

На лестничной площадке, я тихо спросил:

– Ты разговаривала с родителями?

– Пока нет, – не моргнув глазом, ответила Тоська. – Их надо подготовить. Поговорю денька через два-три. Сегодня у нас вторник, да? О! В пятницу родители смотаются на дачу. Отлично. Значит, отложу разговор до понедельника. В запасе есть шесть дней.

– А где все это время будет находиться Хрюгер?

– Про Хрюгера ничего сказать не могу, я с ним не знакома. А Хрюшаня спокойно поживет в нашей с Виолкой комнате.

– Тось, поросенок – не черепаха. Его заметят, и тогда тебе влетит, и придется искать ему новых хозяев.

– В отличие от тебя, я всегда действую обдуманно. Никто его не заметит, будь спокоен.

Дома Тоська прошмыгнула в комнату и повернула в дверной ручке рычажок.

– Принесла? – Виолетта вскочила из-за стола и подбежала к сестре.

– А то! Видела бы ты лицо Гарика. Не хотел с Хрюшаней расставаться.

– Достань его, хочу посмотреть.

– Только не ори, Виолка.

Сидя на полу, девчонки гладили поросенка, решая, как сделать так, чтобы его пребывание в квартире до поры до времени осталось незамеченным.

– И все-таки я думаю, надо сразу сказать родителям правду, – предложила Виолетта.

– Перестань. Мы обо всем договорились. Дверь в комнату будем закрывать, в шкаф поставим коробку, там Хрюшаня станет тусить, когда зайдут родители.

– В шкафу он задохнется.

– Не на сутки же мы его там закроем. Пять-десять минут потерпит. И потом, сама знаешь, у мамы сейчас на работе какой-то проект «горит», ей не до нас. А папа за ноутом, графики свои строит. Меня другое беспокоит. У тебя слишком длинный язык, ты не умеешь держать его за зубами.

– Я не умею врать, – сказала Виолетта.

– Этого я и боюсь. Виолка, посмотри на Хрюшаню, ты же не хочешь, чтобы он бродил по улицам и в итоге попал под машину или был растерзан бродячими собаками.

– Не хочу.

– Тогда молчи в тряпочку.

– Его покормить надо.

– Это я беру на себя. А ты принеси с балкона коробку и освободи место в шкафу.

– Там коробки с обувью.

– Положи их под кровать, – Тоська вышла из комнаты, но ровно через пять секунд вернулась.

– Ты чего, Тось.

– Минус пять баллов тебе. О чем мы говорили, Виолка? Если кто-нибудь выходит из комнаты даже на минуту, другой обязательно закрывает дверь. Сразу!

– Ой, я забыла.

– Блин, из-за тебя жизнь Хрюшани в опасности.

– Иди уже за едой. Закрою я дверь.

– И надо придумать условный сигнал. Скажем, тройной стук, потом пауза и снова постучать два раза.

– Это лишнее.

– В самый раз. Запомнила?

– Да.

– Повтори.

– Тось, отстань.

– Виолка, я не о себе беспокоюсь, о Хрюшане. Повтори.

– Три раза постучать, выдержать паузу и снова постучать.

– Сколько раз?

– Два, – Виолетта закатила глаза.

– Молодец. Учти, если что-нибудь напутаешь, станешь моим кровным врагом.

Так мини-пиг, он же Хрюгер, он же Хрюшаня, поселился в комнате сестер. И сам он пока еще не понимал, радоваться этому событию или огорчаться.

Глава вторая

Сестра

&

Сестра

Я ворвался в класс (спокойно заходить, к сожалению, не умею) и крикнул:

– Всем привет!

Со мной поздоровались все, кроме Мотьки и Киры. Кира сидела с отстраненным видом, скрестив руки на груди, а Мотька, уставившись в телефон, дергал правой ногой.

– Игру новую скачал? – спросил я, бросив на парту рюкзак.

– Нет, – сухо ответил Мотька.

– Ты чего такой?

– Какой?

– Хмурый.

– Я нормальный, – Мотька перестал дергать ногой и придал лицу выражение густой заинтересованности. Он так пристально вглядывался в экран телефона, что я, не удержавшись, засмеялся.

– Колись, что случилось?

– Гарик, отстань. Мешаешь.

Сев, я повернул голову и встретился взглядом с Кирой. Она быстро опустила глаза в пол и заерзала на стуле.

– Все понятно, – протянул я. – Очередная ссора. И кто на этот раз «виноват».

Матвей молчал.

– Моть, – я толкнул его локтем в бок. – Кончай играть в молчанку.

– Я занят.

Как маленькие дети, подумал я и снова посмотрел на Киру. Они с Мотькой нравятся друг другу. Как только Кира перешла в нашу школу, Мотька сразу же в нее влюбился. Правда, никому в этом не признавался. Мне, как лучшему другу, сказал однажды по большому секрету. Можно подумать, у остальных нет глаз. Ежу понятно, что Мотька сохнет по Кирке. И она тоже к нему неравнодушна. Иногда они вместе гуляют, ходят в кино, Кира помогает Мотьке с английским. Но признаться в чувствах не решаются. Может быть, это и правильно. Кто знает, вдруг это совсем не первая любовь, а первая влюбленность. Пройдет год-два, и они смотреть друг на друга не захотят.

И несмотря на это, Мотька с Кирой постоянно изводят себя ревностью и ссорятся на ровном месте. Стоит какому-нибудь парню подойти и заговорить с Кирой, (а уж если при этом она еще и улыбнется) Мотька меняется на глазах. Его буквально перекашивает от негодования. И будет он себя мучить, накручивать, переживать, дойдет до такого состояния, что когда Кира обратиться к нему с вопросом или просьбой, ответит грубостью. Она обидится, перестанет с ним разговаривать, а Мотька через пару дней отправится просить прощения, мол, извини, не сдержался тогда, был не в духе.

И вроде дружба восстанавливается, и снова они идут после уроков гулять в парк, покупают мороженое, смеются, а вечерами не отлипают от телефонов, набирая друг другу сообщения.

Но проходит несколько дней и на безоблачном небе опять появляется туча. Если Кира слышит, как Мотька с восхищением говорит ребятам о новом клипе молодой певицы, в котором она выглядит зачетно, то занятия английским языком мгновенно прекращаются. У Киры находится тысяча причин для отказа. Сегодня занята, надо отъехать по делам, болит голова. А увидев Мотьку на перемене в компании девчонки из параллельного класса, Кира долго за ними наблюдает, включает воображение и начинает ненавидеть Матвея лютой ненавистью.

Вот такие они забавные. Судя по всему, сегодня случился новый приступ ревности. Интересно, кто кого и к кому приревновал на этот раз?

– Моть.

– Что?

– Колись, почему Кирка не в духе?

– У нее поинтересуйся.

– Окей, – я встал, а Мотька схватил меня за руку.

– Ты куда?

– Пойду, поинтересуюсь.

– Сядь, Гарик. Она опять болтала с Генкой из «А» класса. Мне назло.

– Почему ты так решил?

– Ко мне внизу Жанка подошла, спросила про репетицию, мы поговорили минуты две, Кира рядом стояла. Потом смотрю, а она уже с Генкой лясы точит. Он чушь несет, а Кирке смешно. Говорю тебе, она специально к нему подошла, чтобы меня позлить.

– Странные вы оба. Не на необитаемом же острове находитесь. В школе все общаются – это норма.

– Ей скажи об этом. У нее крышу сносит.

– Ты не лучше. На прошлой неделе с Максом сцепился из-за пустяка.

– Он пригласил ее в пиццерию. Это пустяк?

– Кира отказалась.

– Только потому, что я был поблизости.

– И вы два дня не разговаривали.

– Три.

– Я бы на твоем месте поговорил с Кирой. Признался в своих чувствах.

– А смысл?

– Ты ее ревнуешь из-за того, что боишься потерять. А она так ревностно относится к твоему общению с другими девчонками…

– Из-за чего? – перебил Мотька.

– Кира в неведении. Догадывается, что нравится тебе, но не до конца в этом уверена. Признайся и она успокоится, перестанет беситься, видя тебя с Жанками и Маринками.

– Думаешь?

– Уверен.

– Тоже мне, психолог нашелся.

В классе появились Виолетта и Тоська.

– Кто даст списать домашку по алгебре? – с порога спросила Тоська.

– У Виолки почему не списала?

– Мы поругались.

– Еще одна сладкая парочка, – улыбнулся я. – Каждый день выясняют отношения.

– Как поросенок, Тось?

– Нормально.

– Ужасно! – воскликнула Виолетта. – Он всю ночь мешал мне спать. Бродил по комнате, пищал, чавкал, копытами стучал, заснуть невозможно. А Тоська дрыхла.

– Ребят, – Тоська встала у доски. – Вот скажите мне, как микроскопический мини-пиг может стучать копытами?

– Но он стучал, – возразила Виолетта.

– В твоих фантазиях. Ты невзлюбила Хрюшаню и теперь наговариваешь на него.

– С тобой невозможно разговаривать.

– Не разговаривай.

– И не собираюсь.

– Алгебру кто-нибудь даст списать? – снова спросила Тоська.

Вика протянула ей тетрадь.

– На мини-пига можно посмотреть?

– Приходи после школы.

– Тось, а можно я тоже приду? – спросила Кира.

– Все приходите. Заодно убедитесь, какой он милый и безобидный. И совсем не стучит копытами, как мерещится некоторым, – Тоська посмотрела на сестру, а та демонстративно отвернулась.

На двух последних уроках (уроки по технологии у нас всегда спаренные), нас ожидал сюрприз. Выяснилось, что сегодня будем заниматься вместе с девчонками. Их училка Дарья Кирилловна, едва мы расселись, объявила тему урока:

– Бытовые электроприборы. Мы познакомимся с принципом действия и правилами эксплуатации посудомоечной машины, холодильника, микроволновой печи и других бытовых электрических приборов.

– Всю жизнь мечтал узнать, как правильно эксплуатировать холодильник, – сказал я Мотьке.

Дарья Кирилловна вкратце рассказала о новой теме, затем начала задавать нам вопросы.

– Кто может сказать, какие бытовые электроприборы для работы на кухне вам известны?

– Холодильник, – крикнул Колька.

– А почему для кухни? – Ярик повернулся к Кольке и вскинул брови. – У нас, например, холодильник стоит в коридоре.

– А у моего деда в деревне вообще в комнате.

– Что вы прицепились к холодильнику? – спросила Виолетта. – Для работы на кухне используют микроволновую печь, миксер, кухонный комбайн…

– Тостеры-ростеры всякие, – поддакнула Тоська.

– А еще? – Дарья Кирилловна прошлась по классу.

– Соковыжималка, – ответил я.

– Кофе-машина, – сказал Ярик. – Электрическая плита, посудомойка.

– Стиральная машина.

– Стиралка не кухонный бытовой прибор.

– Да что ты говоришь? У нас на кухне стоит стиралка, – Ярик снял очки и снова их надел.

– У вас квартира неправильная, – раздухарился Колька. – Холодильник стоит в коридоре, стиралка на кухне. А плита на балконе?

– Да иди ты!

– Сам иди!

– Ребята, ребята, – Дарья Кирилловна подошла к своему столу. – Давайте не отвлекаться.

Последующие двадцать минут мы смотрели слайды, и слушали нудные речи о назначении бытовых приборов. Я изнывал от скуки. Не знаю, может, в далеком будущем эта информация станет мне жизненно необходимой, но сейчас она казалась абсолютно лишней. Я и так в курсе, что микроволновая печь предназначена для размораживания и разогрева пищи. Есть там и функции гриля с конфекцией. По мне, так самое главное, это запомнить, когда и на какую кнопку нажать. А что происходит внутри самой микроволновки, какие волны от нее исходят и как они влияют на продукты, мне по барабану. Эх, и чему нас учат.

Очевидно, я один такой недалекий и легкомысленный. Остальные ребята заинтересовано слушали Дарью Кирилловну, задавали попутно вопросы, а некоторые кадры, например, Виолка, даже писала конспект. Этим она меня здорово пристыдила. Выбросив из головы все ненужные мысли, я нацепил на себя умный вид и стал вникать в тему урока.

– …в таком шкафу можно испечь пирожки, – говорила училка.

– Про какой шкаф речь, Моть?

– Про духовой.

– Ясно.

Пирожки – это хорошо. Я бы сейчас не отказался от парочки бабушкиных пирожков с мясом. Впрочем, с капустой тоже неплохо. А когда бабушка печет пироги с клубничным или вишневым вареньем, я могу слопать за раз штук семь. Но вернемся к уроку.

– …подогревать еду в металлической посуде нельзя, – услышал я голос Виолетты.

– Дарья Кирилловна, – я поднял руку и задал вопрос, который интересовал меня давно. – В микроволновке можно сырое яйцо нагреть?

– Можно, но один раз, – засмеялась Вика.

– Лично я сырые яйца в микроволновую печь никогда не помещала. И тебе, Гарик, не советую.

– А почему?

– Потому что взорвется, – сказал Ярик.

– Реально?

– А ты поэкспериментируй дома, – предложил Колька.

– Если в нескольких местах проткнуть скорлупу, обойдется без последствий. А положишь целое яйцо – мало не покажется, – ответила Виолка.

– Чем это объясняется?

– Гарик, неужели не знаешь?

– Знал бы, не стал спрашивать.

– В микроволновке нагреваются молекулу воды. Поскольку яйцо практически состоит из жидкости, во время нагрева, за счет резкого увеличения давления на скорлупу, происходит расширение. Взрыв! А через дырочки пар будет выходить. Я правильно объяснила, Дарья Кирилловна?

– В целом, правильно, Виолетта. Но я все же надеюсь, Гарик не станет проводить дома эксперименты.

– И не собирался, – протянул я. – Просто спросил.

В классе на миг повисла тишина, и все услышали голос Тоськи, которая вслух набирала сообщение:

– Положи два сырых яйца в микроволновку и включи. Будет прикольно.

– Тоська! – Виолка выхватила у нее телефон. – С ума сошла?!

– Отдай!

– Кому ты пишешь?

– Не твое дело. Дай телефон.

Виолетта вскочила и подбежала к доске. Тоська рванула за ней.

– Дарья Кирилловна скажите ей, это мой телефон.

– Кому предназначалось сообщение?

– Двоюродному брату, – нехотя выдавила Тоська.

– Антонина, не стыдно?

– А чего стыдиться? Он придурок редкостный. В прошлом году меня дважды разыгрывал. Первый раз я промокла с головы до ног, а второй чуть заикаться не начала.

– Я ему написала, чтобы тебя не слушал, – Виолетта вернула телефон сестре.

– Предательница!

– Я так понял, взрыва не будет? – смеясь, спросил Ярик.

– Продолжаем урок.

– Дарья Кирилловна, через несколько минут звонок.

– Когда прозвенит, отправитесь на перемену.

На втором уроке говорили о посудомоечной машине и холодильнике. И если холодильник был в каждом доме, то наличием посудомойки мог похвастаться не каждый.

– У нас она есть, – сказал Мотька. – Работает почти постоянно, электроэнергию не расходует.

– А как называется?

– Бабушка! Как к мойке встает, её оттуда не оттащишь. Моет и моет с утра до вечера посуду. Можно подумать, мы только и делаем, что едим.

– Везет. А у нас нет ни бабушки, ни посудомойки, – сказала Тоська. – Посуду приходится мыть по графику.

– И свою очередь ты постоянно пропускаешь. То голова разболелась, то рука, то живот прихватило.

– Ты сама не лучше. Кто вместо тебя посуду мыл после маминого дня рождения?

– Я палец ножом порезала.

– Вечно ты оправдание себе находишь. Ой, палец порезала, дайте срочно йод и бинт, а то я истеку кровью и умру.

– Такой глупости я сказать не могла. И в отличие от тебя, никогда не паникую.

– Когда я паниковала? – пошла в наступление Тоська. – Назови хоть один пример.

– Зимой у тебя поднялась температура до тридцати девяти, помнишь, что было?

– А что было, Виол? – спросил Ярик.

– Тоська легла на кровать и собралась умирать. Носились вокруг нее все, утешали. Потом мама «скорую» вызвала. Узнав, что у нее банальная простуда, Тоська еще неделю притворялась недееспособной, даже ела в кровати.

Обвиняя друг друга во всех смертных грехах, девчонки спорил до тех пор, пока у Тоськи не зазвонил телефон.

– Это мама!

Спустя минуту, Тоська вскочила и обратилась к училке:

– Дарья Кирилловна, можно мне домой пойти?

– Что случилось?

– Мама домой заехала… за документами.

– Ой! – вскрикнула Виолетта.

– А кто-то дверь в нашу комнату забыл закрыть.

Виолетта сглотнула.

– Тось, я не специально.

– Мама застукала Хрюшаню? – догадался я.

– Вот именно! Дарья Кирилловна, отпустите меня с урока, тем более до конца осталось десять минут.

– Иди, конечно.

– Я тоже пойду, – Виолетта положила в сумку тетрадь и ручку. – Подожди, Тось. Тося!

– И остался бедный Хрюшаня снова без крыши над головой, – вздохнул Мотька.

– О ком вы говорите, ребят? – полюбопытствовала Дарья Кирилловна.

– Да тут такое дело, – начал я. – Короче, возвращаемся мы вчера с Мотькой из школы…