Читать книгу: «Ученик демона», страница 3

Шрифт:

На вопрос старухи: «Кто?», Гектор ответил: «Ваш новый сосед, пришёл познакомится и посмотреть на ваших питомцев». Большая дверь открылась и он, войдя в прихожую, почувствовал ужасный запах кошек, они были везде: под ногами, на диване, в комнате, куда его пригласила хозяйка и даже на её руках. Но вдруг произошло непонятное, при виде гостя животные стали метаться по квартире, а тот, который был у неё на руках, с криком вырвался, оцарапав ей руку. Женщина с морщинистым лицом с ужасом смотрела на гостя, который тихо говорил: «Вы поняли, кто поселился с вами по соседству и догадываетесь, что ждёт вашу кошачью семью в ближайшее время? Чтобы этого избежать, вам необходимо переехать отсюда как можно быстрее, продав эту пропахнувшую котами квартиру женщине, которая придёт к вам сразу после моего ухода». Гектор, подойдя к аквариуму с золотыми рыбками, тихо продолжил: «Впервые вижу такое соседство: рыбки и кошки, это неправильно, жить должна наиболее сильная особь». Он провёл рукой по стеклу аквариума и вскоре рыбки стали всплывать брюхом кверху, а хозяйка, закрыв рот, чтобы не закричать, с ужасом смотрела на демона, посетившего её жилище.

Целую неделю пришлось проветривать квартиру старухи от запаха её кошек, Гектору нравилась квартира в центре города, в четырёхэтажном доме, построенном ещё при царе в стиле ампир. Когда он собирался подняться на крышу, мать с беспокойством спрашивала, принял ли он своё зелье и получив утвердительный ответ, принималась звонить насчёт работы по объявлениям в газете. На всё нужны были деньги, а те, которые получили за квартиру в Белоруссии, были потрачены на приобретение нового жилья.

Хозяин шашлычной на Фонтанке был доволен собой, ему удалось задобрить нужных людей и десять столиков для посетителей уже стояли на улице. Гия Платонович пил кофе и с удовольствием наблюдал за группой туристов, располагающихся на обед. Его официанты, молодые ребята, галантно отодвигали стулья дамам и вручали меню, советуя при этом то или иное блюдо, бледный парень, присевший за его столик, вызвал у него двойственные чувства: необъяснимое беспокойство и сильное любопытство, захотелось узнать, кто этот смельчак, не побоявшийся подсесть к нему. Шашлычная была для Гии прикрытием, на самом деле он контролировал весь преступный промысел на районе и уже много лет был смотрящим. Домушники, громилы, гопники, карманники, аферисты, шнифера, фармазонщики и другие преступные элементы района хорошо знали Гию Гудаутского и вовремя вносили долю в общак. В это время парень достал из кармана несколько таблеток и положив их на салфетку, сказал: «Здравствуйте Гия Платонович, я коммивояжёр, торгующий таблетками, которые избавят покупателя от всех врагов, а меня сделают богатым. Это не наркотики, а то, что сделает вашу жизнь наиболее яркой, и в корне изменит её, первая таблетка бесплатно, а за остальное надо платить». Гия смотрел на таблетки и не мог отвести от них глаз, молодым он сидел на «колёсах» и теперь, глядя на них, чувствовал, как в нём просыпается подросток сорвиголова, терроризирующий всю округу на далёкой родине. Годы уже не те, но он чувствовал молчаливое давление незнакомца, поэтому хрипло сказал: «давай, ты первый», парень согласно кивнул головой и предложил мужчине выбрать для него таблетку. Гии эта игра понравилась, и он взял одну и протянул незнакомцу, тот положил её в рот и проглотив, запил водой из стакана хозяина шашлычной. То же самое сделал и Гия, а потом сказал: «Что дальше, побежим в туалет или поймаем кайф? Я человек немолодой и пожил на славу, но тебя пацан понять не могу. Объясни, для чего эта клоунада, после того, как врачи диагностировали у меня нехорошую болезнь, я ничего не боюсь, они дали мне год от силы, по этой причине глотаю твои «колёса». Неожиданно он стал учащённо дышать, глаза вылезли из орбит, на лбу выступил пот, и он услышал: «Мы с вами выпили яд, и вы через минуту умрёте, если не примете антидот, он приведёт вас в норму на месяц, но потом опять всё повторится и снова необходимо принять противоядие и так всю жизнь. Про свою онкологию и другие болезни забудьте, отравленный моим ядом человек ничем не болеет, это ходячий мертвец, как, впрочем, и я. Сейчас дам вам противоядие и всё сразу пройдёт, только мне нужны деньги, чтобы обустроиться в вашем городе, будете давать мне их каждый месяц, после чего получать антидот. Кроме этого напишите мне список состоятельных людей района, которые бы пополнили нашу армию ходячих мертвецов». Гия выпил маленькую таблетку и приступ прошёл, он уже с уважением посмотрев на парня, спросил: «Точно рак вылечится? Тогда я согласен, говори, сколько денег хочешь?». Губы Гектора тронула лёгкая усмешка: «Я в вас не ошибся, с грузинами приятно иметь дело, вы хорошо чувствуете сущность человека». После того, как рассчитался с парнем, спросил, почему он так хорошо переносит яд, тот пряча деньги, ответил: «Он течёт у меня по венам и это чувствуют живые организмы, посмотрите на цветы в вазе», три красивых цветка, час назад поставленные на столик, завяли и склонили свои бутоны. Когда парень пошёл, старый вор долго смотрел ему вслед, а потом стал думать кого внести в список будущих живых мертвецов, он давно не был так счастлив, размышляя над превратностями судьбы. Его враги и друзья, зная о его онкологии, рвали друг другу глотки, чтобы занять после его смерти место смотрящего по району. К нему тёмные силы послали демона, который позволит ему ещё потоптать эту грешную землю и подышать городским смогом культурной столицы. Он не только составит список состоятельных людей района, но и поможет парню с распространением его отравы, понты закончились, хочешь жить, плати, если нет денег, ползи на кладбище, бери лопату и рой себе последнюю обитель. Гии пришло в голову, что в этот список надо внести главу районной милиции и кое-кого из силовиков и партийного руководства, замешенных в коррупционных схемах. Вспомнилось лицо парня, его холодные глаза и спокойная речь, уверенного в себе человека…, тут он осёкся, а человек ли разговаривал с ним? Может действительно тьма поглощает этот и без того мрачный город с его гранитными набережными и чернеющей Нивой. Отогнав эти мысли, он подозвал официанта: «Принеси шашлык, острый соус и бутылку Киндзмараули». Официант попробовал вразумить хозяина: «Гия Платонович, вам нельзя, давайте принесу кашу с сыром и компот». Грузин громко рассмеялся, что с ним давно не было: «Делай, что говорю, у меня сегодня праздник и возьми стакан себе, я пить один не могу».

Полгода спустя.

Огромная страна благодаря безумному перестройщику распалась и напоминала весёлую цыганскую свадьбу, на которой одни радуются, другие грустят, а остальные задумчиво смотрят на молодых, гадая что ждёт их в этой жизни. Шашлычная на Фонтанке превратилась в кафе, и хозяин подумывал, чтобы сделать из него уютный летний ресторанчик. Гия сидел за столом и ждал Гека, так он называл Гектора, чувствуя, как нервничает. Парень сдержал своё слово, онкология пропала, старый вор даже не болел простудой, в холодную погоду ходил в кожаном пальто без головного убора и пользовался услугами жриц любви. Жизнь действительно изменилась не только у него, но и у всех граждан огромной страны, но Гии было плевать на остальных, криминал захватывал все сферы жизни, и вор подумывал баллотироваться в городское законодательное собрание, тем более, там уже заседали некоторые его кореша. Он провёл рукой по лицу, удивительно, но кожа была гладкой, исчез второй подбородок и волосы на голове стали гуще, тоже происходило и с людьми из его списка. Некоторых он уговорил принять таблетку, другим подсунул хитростью, но все перестали болеть и начали молодеть, ощущая необыкновенный жизненный тонус. Понимая, что если с Геком что-то случится, то всем крышка, его стали охранять днём и ночью, как влиятельную особу, от которой зависят жизни многих людей. Теперь он со своей семьёй занимал три квартиры, сообщающиеся между собой и редко выходил из дома, проводя много времени в лаборатории, оборудованной по последнему слову техники. Он уже сам не посещал ходячих «мертвецов», этим занимался человек Гии, разнося антидоты и собирая деньги. Правда многие люди, узнав, что они отравлены и им придётся до конца жизни платить за свою жизнь, вначале не верили, принимали всё за шутку и смеялись, но, когда появлялись первые признаки смерти, сами просили противоядие и придя в себя, удивлялись, как это им самим не пришёл в голову такой простой и прибыльный бизнес.

В кафе появился Гектор и увидев хозяина, направился к нему, поздоровавшись, присел и оглянувшись сказал: «А совсем недавно на этом месте стояло всего десять столиков для уличной торговли, теперь отапливаемое помещение, разнообразное меню и даже оркестр, растёте Гия Платонович. И моя ядотерапия, судя по вашему виду и настроению пошла на пользу, как, впрочем, и всем вашим знакомым, которые обрели новую жизнь. Вы авторитетный человек Гия Платонович, в определённых кругах, конечно, но это не даёт вам право распоряжаться моим временем, тем более, я знаю, зачем вы хотели видеть мою персону. Сейчас криминал на подъёме и ему мало обирать рыночных торгашей и крышевать мелкий бизнес, теперь вы строите казино, торговые центры, лезете во власть и ходите в малиновых пиджаках. Поймите меня правильно, я не борзый шестнадцатилетний щегол, позволяющий себе слишком многое, я продаю жизни и молодость людям и меня не интересуют ваши бандитские разборки и раздел сфер влияния. Скажу больше, я не трясусь при виде больших денег, меня не интересует карьера политика или бизнесмена, я вообще безразличен к происходящим вокруг событиям. А знаете Гия Платонович почему?», он замолчал и так посмотрел на грузина, что у того пересохло во рту, после паузы, он продолжил: «Потому как давно мёртв, это я понял после того, как убил своего родного отца, иногда у меня возникает мысль последовать за ним, но отрава, которую регулярно принимаю, не даёт это сделать. Живые люди деградируют всё больше, а мы, ходячие мертвецы, наоборот, лучше понимаем этот мир и знаем цену всей этой беготне, под названием жизнь. Ко мне обратилась женщина, которая откуда-то узнала, что я могу помочь безнадёжно больным, её дочь умирала дома, потому как врачи бессильны, я захотел её увидеть и тут она призналась, что хотела получить таблетку и отдать её на исследование. Я её выгнал, а вам Гия Платонович скажу, что подобный препарат создать невозможно и не потому, что формулу знаю только я, он, так же, как антидот имеет ингредиент, которого нет в природе». Хозяин кафе открыл рот от неожиданности, а гость сказал: «Это моя кровь, по этой причине количество препарата и антидота ограничены, в каждом из вас есть частичка меня и когда владыка тьмы призовёт, мы восстанем из ада и завладеем душами смертных». Парень говорил, а Гия посмотрел в сторону двери, от которой повеяло холодом и казалось, сейчас появится Сатана, но гость ухмыльнулся: «Извините Гия Платонович, я редко шучу и шутки у меня со зловещим привкусом, видимо по-другому острить я не могу. Теперь, когда вы услышали то, что я хотел вам сказать, поясните, зачем вызвали в такую холодрыгу сюда». Гектор был в джинсах, свитере и кроссовках на босу ногу, сюда он приехал на мотоцикле и теперь понимал, почему прохожие, видя его, крутили пальцем у виска. Мозг не был подвержен эмоциям, а тело не реагировало на перепады температур, даже еда не доставляла удовольствия, а являлась источником энергии для нормальной работы организма.

Грузин пожал плечами и сказал: «После распада страны и приватизации госсобственности, у некоторых людей появились большие деньги, но такова натура человека – он хочет больше, поэтому на меня вышли довольно состоятельные граждане из числа „живых мертвецов“ с предложением создать сеть онкологических центров, которые бы приносили хорошие деньги». Гость мягко перебил хозяина: «Нет, Гия Платонович, это исключено, дело в том, что моя кровь – это адский коктейль эритроцитов, лейкоцитов, тромбоцитов, плазмы и токсинов биологического происхождения, химических ядов и чёрт его знает чего. Я работаю с образцами крови других людей, пытаясь создать аналог, но пока не получается, а обращаться к зарубежным спецам – это подписывать себе и вам смертельный приговор. Скажу по секрету, лекарства от онкологии и других смертельных болезней уже существуют, но есть договорённость между ведущими фармацевтическими концернами не пускать их в широкую продажу, вообще эти медики убили больше людей, чем все войны человечества, ваши бритоголовые бандиты со своими понятиями, по сравнению с ними милые пушистые игрушки для малышни. Вы после принятия моего препарата перестали болеть и не знаете, что испытывают простые люди, придя на приём в поликлинику. Людей состоятельных обслуживают вежливо, без хамства, но так, чтобы лечение затянулось на долгие годы и приносило эскулапам побольше денег. Посмотрите на себя Гия Платонович, вы курите, любите выпить и почувствовать женскую нежность, цените то, что имеете и не подписывайтесь на сомнительные проекты глупых людей. У меня к вам две просьбы, первая касается моей охраны, потому как вижу ваших людей, ментов и ещё каких-то мутных типов, когда ехал сюда на мотоцикле, меня сопровождал целый эскорт иномарок, как африканского принца, решившего погонять после попойки по своим владениям. Договоритесь с заинтересованными лицами, чтобы эта охрана носила организованный характер и не так бросалась в глаза, сделайте график дежурств или что-то вроде этого, а то соседи с других этажей при встрече со мной крестятся и кланяются. Да и перед парадной стоят машины с этими держимордами, что жильцам оптимизма тоже не прибавляет». Гия кивнул головой в знак согласия, а Гектор продолжил: «Вторая просьба необычная, вы человек с большими связями, скажите, можно организовать мне прыжок с парашютом, прямо сейчас?». Старый вор слегка удивился, но подумав, сказал: «Есть у меня один тип, недавно открыл авиационно-спортивный клуб в Гатчине, сейчас договорюсь, только прошу, аккуратнее Гек, мне трудно представить, что будет, если ты разобьёшься».

Клуб в Гатчине представлял собой сарай в поле, около которого стоял старый самолёт, прозванный в народе «кукурузник», потому как ещё до войны активно использовался для обработки посевов ядохимикатами. В сарае бухали два человека, очевидно весь личный состав клуба, один, мордастый с красной рожей, другой с гусарскими усами, в лётном шлеме. Увидев Гектора, они торопливо чокнулись стаканами и выпили молча, потом, закусили салом и чёрным хлебом. Тот, что был в шлеме, спросил: «Ты от Гии, пацан? Мы в такую погоду не летаем, сильный ветер, да и горючего мало». Дверь сарая открылась и появились два здоровых бритых бандита, охранников Гектора. Усатый вскочил на ноги, стараясь не шататься пошёл с распростёртыми объятиями на странного парня в одном свитере со словами: «Что вы раньше не сказали, что от Гии Гудаутского, сейчас всё организуем, раньше прыгали с парашютом? Нет, ничего страшного, покажу за что дёргать, если купол не выскочит, есть запасной парашют, он точно раскроется. Жалко жены нет, она мастер спорта, чемпионка Европы по парашютному спорту, ушла от меня к крупье из казино, сука, говорит: „Надоели эти полёты в облаках, хочу пожить, как человек – на земле“, а я без высоты жить не могу, всё время тянет в облака, вам надо что-нибудь накинуть, вверху холодно, можете яйца отморозить».

Этот пьяный авиатор нравился Гектору, через полчаса он стоял в дурно пахнущем комбинезоне и шлемофоне танкиста, который пах ещё хуже. Лётчика звали Лёша, а его собутыльника и по совместительству механика клуба Сеня, он в раздумье смотрел на остатки водки в бутылке, потом махнув рукой и допив её прямо из горлышка, сказал: «Парашют сам собирал, не бойся, а вот самолёт надо толкнуть, машина не новая, но надёжная, любит ласковое обращение». В самолёте пахло луком, навозом и какой-то химией, Лёша пояснил: «Клиентов мало, поэтому вожу то, за что платят, когда страна развалилась, я не понимал слова: „Приватизация“, а когда понял, мне достался сарай в поле и стоящий рядом „кукурузник“. Спасибо Сане, помог отремонтировать, правда пьёт безбожно, но механик от Бога, всё может, когда трезв». Направляясь в кабину пилота, он посмотрел на пассажира, словно прощаясь, а потом, показав на кольцо парашюта, напомнил: «Не забудь дёрнуть, а то у меня на прошлой неделе братва в самолёте бухала на высоте и один поймав „белочку“ сиганул на ходу, красиво летел, я наблюдал из кабины за его полётом». Он скрылся в кабине, и Гектор стал ждать, через десять минут он пошёл посмотреть причину задержки и увидел спящего в кресле пилота Лёшу. Растолкав лётчика, он врезал ему по усам, тот заведя двигатель, стал его прогревать и, спросил пассажира: «Не хочешь первый раз с инструктором прыгнуть, Сеня сможет, главное, чтобы в полёте не заснул». С улицы прилетел снежок, два бандита и Сеня, прыгая на месте от холода, показывали на часы, Лёша перекрестился, махнул рукой: «Давай». Кукурузник оказался лёгким на подъём, вскоре в иллюминаторе Гектор увидел сплошную облачность, пилот ни у кого не спрашивал разрешения на взлёт, ни с кем не переговаривался, а просто набирал высоту, чтобы он смог прыгнуть. Не было ни страха, ни любопытства, терзала лишь одна мысль: «Дёргать за кольцо или пролетев три километра по воздуху, врезаться в запорошенную снегом землю». Показалось усатое лицо из кабины пилота, Лёша минуту раздумывал, потом встал и подойдя к пассажиру заорал, пытаясь перекричать шум двигателя: «Сейчас открою дверь, прыгай головой вниз, считай до пяти и дёргай кольцо, приземляйся с согнутыми ногами, в комбинезоне маячок, по нему тебя найдут, с Богом». Лёша дёрнул на себя дверь и вовнутрь ворвался ветер со снегом, Гектор представил себя диверсантом, которого командование забрасывает в тыл к фашистам, он шагнул в белые облака и…. это было невозможно описать, ветер подхватил его и понёс непонятно куда, а Гектор, ощущая свободное падение впервые в жизни смеялся, снег забивался в рот, в лицо, как дробинки били снежинки, а он и не думал дёргать за кольцо, сейчас Гектор был снежным беркутом, парящем в воздушной круговерти. Сильный толчок вернул его в реальность, над головой появился белый купол, а это значило, что праздник закончился и он скоро опять будет топтать эту грешную землю. Приземлился удачно, снял лямки парашюта и направился к одиноко стоящему в поле сараю, как пилот его так удачно выбросил, понять было трудно, но на встречу уже ехал джип бандитов, в котором сидел красномордый Сеня. Улыбнувшись щербатой улыбкой, сказал: «Парашютный прибор я усовершенствовал, купол сам выскакивает на заданной высоте от земли, поэтому, парень, у нас всё продумано и несчастные случаи, в принципе, исключены». Послышался гул самолёта, и Лёша виртуозно подрулил самолёт к сараю, где его ждал Гектор, он отдал пилоту деньги, снял вонючий комбинезон с шлемофоном и молча пошёл к своему мотоциклу.

Дома сразу направился в душ и, долго стоял под струёй, думая о том, что ощущал во время падения. Вытирая тело махровым полотенцем смотрел на своё отражение в зеркале, Гектор не очень понимал красоту в общепринятом понимании этого слова, но то, что он видел, ему нравилось, никаких излишеств, холодная мужская привлекательность, какая видна на лицах дефилирующих по подиуму моделей. В верхнем углу ванной жил в своей паутине маленький паучок, непонятно как оказавшийся здесь, Гектор дотянулся до паутины и тогда членистоногое стало угрожающе трясти её, показывая своё негодование. В голове возникла мысль, что каждое живое существо защищает своё жилище и близких, а он, Гектор, играет в опасные игры, не задумываясь о тех людях, которые рядом. Надев халат пошёл в лабораторию, где мама с бабушкой Варей, как настоящие учёные о чём-то дискутировали, увидев сына, Мария сказала: «Сегодня изучила четыре образца, всё мимо, ты готов к забору крови? Иди поешь, а потом приходи, какой-то ты уставший, поспи часок после обеда, но кровь нужна сегодня время поджимает». Он закатал рукав халата, мать сделала всё быстро, со знанием дела, а Гектор, сделав бутерброд, одел кроссовки и отправился на крышу, в своё место, откуда хорошо видна округа. Шёл мелкий снег, изо рта валил пар, а он, не чувствуя холода сидел на краю крыши и ел бутерброд. На крыше дома напротив появилась девушка в дублёнке, она с опаской подошла к краю, расправила руки, подняла голову и…, увидела сидящего в халате, жующего бутерброд Гектора. Он подал знак рукой, означающий: «Давай, прыгай», а она, подумав, посмотрела вниз и показав ему средний палец, пошла прочь с крыши. Сзади послышались шаги, дед Филат после стакана водки, шёл на беседу с внуком об окружающей мерзости: «Вот ты где, я тебя обыскался, хочется душу излить, а некому, бабам не доверяю, ты пацан серьёзный и авторитетный, вон сколько братвы тебя охраняет. Только скажи, на кой… столько воевали, строили, потом опять воевали, строили социализм, сколько людей угробили, чтобы эти новоявленные буржуи на роллс-ройсах разъезжали по городу Ленина. Стоят фабрики, заводы, кругом нищета, голодные, а эти по казино шляются, да бухают с красномордым президентом. Отсюда хороший обзор, с каким бы удовольствием поставил здесь станковый пулемёт с достаточным количеством патронов и как начал бы та-та-та-та-та». Дед осёкся и показал пальцем на крышу соседнего дома, где неудавшаяся самоубийца стояла с плакатом, на котором было написано: «Приходи в гости, я одна», далее следовал номер квартиры. Дед ударил себя по животу и выдохнул: «Ну внучек, от такого шанса отказываться нельзя, возьми шоколадку и гондон с клубничным вкусом в аптечке, но сразу девушку не заваливай, немного поговорите о погоде и о чём-нибудь, что любит женский пол. Если хочешь, могу пойти с тобой, я в этом деле мастак, не даром столько времени таксовал, только в Москвиче 401 особенно не покувыркаешься, приходилось терпеть неудобства, до сих пор в пояснице стреляет». Дед что-то говорил, а Гектор встал и пошёл собираться в гости к незнакомке, которая как-то неискренне сыграла самоубийцу, но довольно убедительно заманивала в гости. На улице два бритых парня последовали за ним в дом напротив, у парадной Гектор попросил их дальше не подниматься, потому как идёт на свидание. Парень ухмыльнулся и протянул презерватив, Гектор сказал, что у него уже есть со вкусом клубники, бандит с уважением посмотрел на него, видимо в отмороженной голове это ассоциировало с букетом цветов даме сердца.

На четвёртом этаже дверь открыла симпатичная девушка в красивом платье, от которой пахло приятными духами. В комнате, куда она его пригласила был накрыт стол с закусками и шампанским, она начала говорить: «Спасибо, что заставил меня одуматься», но он прервал её: «Хватит врать, вот сто долларов и приятно пахнущая резинка, снимай платье и побереги своё и моё время, ведь мы оба знаем, что тебя послали, чтобы сблизиться со мной и войти в доверие». На глазах девушки появились слёзы: «У меня мама больная, а брат наркоман, подцепил гепатит, нужны деньги, а где их взять, никто не работает, все чем-то торгуют и говорят, что это свобода. Будь проклята эта свобода и эта жизнь, когда хватаешься за любую работу, чтобы не сдохнуть с голода». Гектор вытащил из кармана ещё пару купюр и положив на стол, направился к выходу, девушка подняла голову испросила: «Что, так и уйдёшь?». Он с горькой усмешкой ответил: «Да какой тут секс, передай тем, кто тебя нанял, большой привет».

Дома он позвал мать в другую комнату, включил на всю громкость радио и сказал: «Мои клиенты начинают меня доставать, все эти воры, менты, бизнесмены с манией величия скоро начнут воевать друг с другом и наверняка втянут меня в свою грызню, потому как их жизни в моих руках. Ты правильно делаешь, что тихо переводишь наши деньги в европейские банки, скоро мы уедем, но сделать это нужно незаметно, потому как, сама понимаешь, что их ждёт. Они давно бы посадили меня на цепь в подвале и заставляли делать антидот, если бы не знали, что я не держусь за эту жизнь и смерть меня не страшит. Бабушку и деда тоже возьмём с собой, только не говорите на эту тему, в доме возможна прослушка, на досуге найдёшь в Европе небольшой городок, где нет бритоголовой братвы, продажных ментов и жуликоватых бизнесменов, пишущих своё имя с ошибками. Надоели эти рожи и хочется, чтобы вы пожили хоть немного в тёплом месте в своё удовольствие, но поедим через Белоруссию, где купим новые паспорта на другие фамилии и подождём месяц, пока мои клиенты загнутся». Слушая сына, мать улыбалась, ей в голову пришло, что Дева Мария мать Спасителя, а она тоже Мария, родила на свет…, тут она услышала: «Мама отнесись к моим словам серьёзно, это опасные люди, стариков поставим в известность перед самым отъездом, все результаты исследований возьмём с собой, а в лаборатории устроим небольшой пожар». Мария взяла руку сына и прижала к своей щеке: «Ты не представляешь, как я счастлива рядом с тобой, бабушка тебя боготворит, а дед перестал ходить по квартире в трусах и ругаться матом, даже водку теперь пьёт в туалете, сидя на унитазе. Я знаю, у тебя чувства притуплены и это хорошо, потому как не воспринимаешь, как я, творящийся вокруг беспредел. У соседей сверху погиб сын на Кавказе, его мать сейчас в больнице с сердечным приступом, а отец, выпив бутылку водки, пошёл на рынок и зарезал двух кавказцев, торгующих мясом. Какое-то безумие, поэтому я тоже хочу отсюда уехать, хотя бы на время, но ты сегодня какой-то особенный, в глазах пропал холодный блеск, неужели влюбился». Он мотнул головой: «Да нет никакой любви, мы живём в иллюзорном мире: святые отцы создают у прихожан нужные им иллюзии, первые лица морочат мозги лекторату, врачи делают вид, что понимают, чем занимаются, а учёные клянчат деньги на свои нужды, а не на инновационные разработки, и так везде. Ты химик, бабушка в прошлом медик, вы вдвоём стоите целого исследовательского коллектива, потому что вам интересно то, чем занимаетесь и над вами никто не стоит. Ни одному учёному мужу в голову не пришла мысль, что лечить надо не сердце, почки и другие органы, а кровь, по которой можно определить все болезни, узнать всё о человеке и даже сделать его жизнь комфортней и длиннее. Но я не хочу увеличивать продолжительность жизни граждан, потому как сразу появятся двухсотлетние Гитлеры и Наполеоны, а это грустно даже для меня. Сегодня прыгнул с парашютом и ощутил то, что чувствовал отец, когда летел с колокольни, надо увеличить дозу яда, который ты впрыскиваешь мне, потому как этот прыжок чуть не стал последним». Мать с тревогой посмотрела на сына, а он продолжил: «Не волнуйся, всё нормально, европейский городок ищи тихий, мне трудно жить в атмосфере праздника, но делай всё без суеты, нам ещё нужно изучить хотя бы английский язык».