– Так вот почему я чувствовал к нему привязанность… Получается, Андрей отнял его у меня? Но почему ты скрыла от меня?! – Глаза Назаренко начали наливаться кровью.
– Я не говорила никому, тогда… восемнадцать лет назад я только-только вышла замуж за Андрея, у нас подрастала Дашенька, и я не хотела с ним расставаться. Я любила его.
– А я? – искренне удивился Игорь. – А как же я?! Почему ты не хотела выйти замуж за меня? Почему ты не бросила его?!
– За тебя? – Натали захохотала. – Да ты трахал всех баб подряд! Забыл? Хотя, ты и теперь такой… А ведь когда-то я любила тебя… Не понимаю, как я могла быть с тобой? Ты слышишь?! А теперь я ненавижу тебя!!! И тебе за все воздастся!
Наталья вскочила и почти бегом вышла из комнаты.
Игорь подошел к бару, схватил первую попавшуюся бутылку и, налив до краев бокал, залпом выпил все до дна. Затем сел за стол и уставился в стену.
– Этого не может быть… Этого не может быть!!! – Назаренко стиснул зубы, зажал рукой рот, чтобы не закричать, и взвыл, как раненый зверь. Уронив голову на руки, он зарыдал. – Сын! Сын! Боже мой!!! Мой сын! Что же я наделал?! – Он тут же опомнился, поднял голову и посмотрел куда-то в пространство, в глазах загорелся безумный огонь. – Это Адамов! Это все Адамов! Он виноват! И он за все ответит! Наташа! Наташа, ты где?!
Она стояла на террасе и смотрела на тоненький, едва заметный рожок месяца в светлеющем небе. Скоро рассвет. Месяц растает и исчезнет, думала она, как и ее несчастная жизнь… И останется пустота… Вокруг пустота… И в душе… Так зачем ей такая жизнь?
– Наташенька, все будет хорошо, – ласково сказал Игорь и встал рядом. – Вот увидишь, я помогу тебе справиться с депрессией. Мы поможем друг другу. А сейчас пойдем, прогуляемся на свежий воздух, к берегу и поговорим, – миролюбиво предложил он и обнял ее. – Ты покажешь, куда бросила телефон.
– Нет! – Она сбросила с плеча его руку. – Я хочу выпить!
– Хорошо, давай выпьем, но тебе нужен глоток свежего воздуха…
Глава 38
Следующим утром Адамов сидел за столом и внимательно изучал заключение патологоанатома.
Пашков сидел напротив и дублировал:
– Гурьев, молодец, нашел! След от инъекции едва заметный. Самойлову ввели лошадиную дозу сердечного препарата прямо в вену. В желудке совсем немного этого же препарата, алкоголя и приличная доза снотворного. Так что, его сначала усыпили, а затем уж сделали инъекцию.
Адамов не удивился.
– Значит, Назаренко подмешал снотворное в виски, и, возможно, сделал это заранее, стало быть, планировал. Или быстро сориентировался… Найти бы еще шприц с пальчиками. А так, это всего лишь бумага, доказывающая, что Самойлова убили.
– Но это уже хорошо, верно?
– Алексей Сергеевич, тут Левашов вас к себе срочно требует, – послышался голос Лили из селектора.
Адамов переглянулся с Пашковым и тяжко вздохнул.
– Вот не до него сейчас.
– Так и передать Роману Фёдоровичу? – уточнила Лиля.
– Несмешно, – проворчал Адамов и поднялся. – Перезвони, скажи, буду через двадцать минут.
– Ну, давай, ни пуха, – напутствовал помощник и хихикнул.
– Иди к черту, Слава! – послал Адамов и, подхватив портфель, вышел.
– Лилиан Петровна, найдите бланк на получение оружия и заполните, – по пути сказал он.
– Бланк? – сильно удивилась та. – Откуда ж он у нас?
– Ну спроси у кого-нибудь! Сходи к Патрушеву! Вернусь, чтобы все было готово. – От предстоящего разговора настроение мгновенно испортилось.
***
Левашов рвал и метал!
– Алексей, что происходит?! Теперь еще и Самойлов покончил жизнь самоубийством! У нас и без него было два трупа! А убийца разгуливает на свободе!
– Мы знаем, кто это, Роман Фёдорович. Дело за малым.
Левашов вскочил и заметался по кабинету.
– Не интересует, что вы там знаете! Вот посадите его на скамью подсудимых, тогда… – Он ткнул в Адамова пальцем: – Ты хоть понимаешь, что полетим мы все из прокуратуры красивым клином, как гуси-лебеди, и звезды будем по пути сеять!
– Очень поэтично, – сдержанно сыронизировал Адамов.
Роман Фёдорович обернулся и, сердито сдвинув брови, продолжил:
– Где Патрушев, мать его?! Он собирается работать?
– Все работают, не волнуйтесь вы так, и не бегайте, а то звезды сами отвалятся раньше времени.
– Ну ты еще пошути у меня! – пригрозил начальник.
На самом деле Адамов злился, ну вот что стоять над душой? За звезды трясется Главный прокурор? А как же правда? Почему за нее никто не трясется? Один он.
Вернувшись в кабинет, Алексей набрал Патрушева.
– Лёня, Назаренко нашли?
– Нет, ищем.
– Аэропорты, вокзалы, отели, посты ГАИ… – начал подсказывать Адамов, но тот перебил.
– Все заряжено, Лёша. Его нигде нет, как сквозь землю провалился.
– Ясно, продолжайте.
Алексей уже хотел отключиться, но Патрушев остановил:
– Лёш, погоди. А что ж Наталья не забрала вчера коллекцию?
– Ей было не до этого, – проворчал Адамов. – Ладно, сейчас заберу и отвезу сам, заодно камешки прихвачу, что мы нашли на берегу, спрошу у нее, может, признает.
Он положил трубку и взял в руки мобильный.
– Кира, привет. Что по кредиткам Назаренко? Он должен был снять крупную сумму, он привык к хорошей жизни.
– Ничего, шеф, – вздохнул Зарецкий. – Пока нигде не засветился.
– Гляди в оба, Кира! Вся надежда на тебя!
Получив пистолет и забрав у баллистов оружие с описью, Адамов поехал в дом Самойлова. В который раз он туда едет?! Уже осточертела эта дорога!
Постучав львиным кольцом и послушав набивший оскомину звон, прокурор вдруг заволновался. Где же Натали?
На подъездной дорожке показалась горничная.
– Не открывают? – удивленно спросила она.
– А вы, наверное, Катя? – вместо ответа спросил прокурор, показав удостоверение. – Что ж вы, Катенька, так поздно на работу пришли?
– Так я ждала звонка от Натальи Викторовны, она вчера отправила меня домой и велела утром ждать звонка. Что-то она не в себе была. Вот, не дождалась, решила съездить. Тут такие дела! – закатила она глаза.
– Да уж знаю, – иронично протянул Адамов. – Ну, открывайте, посмотрим, крепко спит или еще что…
– А что еще может быть? – настороженно спросила горничная и призывно махнула рукой. – Ключей у меня нет. Пойдемте через кухню, там дверь часто остается открытой.
Ну вот, подумал Адамов, вот как незамеченным проник в дом Назаренко…
Натали нигде не было. Они обошли все комнаты, и в саду, и на террасе смотрели, но так и не нашли.
– Может, уехала куда?
– Вряд ли. Вон, машина ее стоит, – кивнула Катя на парковку за домом и вдруг ойкнула: – Ой, а кто это там лежит? Вон, видите, прямо в воде.
Адамов сделал руку козырьком и присмотрелся. Действительно, на берегу залива, у самой кромки лежал человек.
– Это Наталья Викторовна! И платье, в котором она вчера была. Черное…
Они одновременно кинулись к берегу.
Кожа была ледяной (как у вампира, не к месту подумал Адамов), но пульс едва-едва прощупывался. Она была жива. В ожидании «Скорой», они пытались привести ее в чувство, Адамов делал искусственное дыхание, Катя растирала руки и ноги, наконец Натали закашлялась и пришла в себя.
– Наталья, где он? – с надеждой спросил Алексей, надеясь, что Назаренко не ушел далеко.
Но та смотрела блуждающим взглядом, не понимая, где находится.
– Это Игорь? Что он сделал с вами?
– Да, это он… Он утопил меня…
– Вам очень повезло, что отлив, и вы оказались на берегу!
– А ведь я любила его… – прошептала Натали. – Даже убийство сына простила… И улики скрыла…
– Наташа, вы о чем?
– Телефон…
– Что?
– Телефон… Там! Я бросила его в воду, в камнях, у самого берега…
– Где там?!
Но Наталья потеряла сознание, так и не сказав самого главного.
***
Адамов сидел возле палаты и упорно ждал, когда ему разрешат допросить Натали. Наконец вышел врач.
– Вы можете поговорить с ней, но недолго, она в тяжелой депрессии после попытки суицида.
– Суицида? – оторопел Адамов.
– Да, она сама призналась. Это и понятно, такое пережить… Смерть сына и мужа…
Адамов кивнул, тихо вошел в палату и присел возле кровати.
Натали повернула голову, но увидев прокурора, снова отвернулась.
– Наталья Викторовна, посмотрите, вы когда-нибудь видели вот эти камешки? Мы нашли их возле трупа Светланы. – Прокурор сделал акцент на слове «труп».
Она глянула на пакетик, на дне которого болтались два черных обсидиана, и покачала головой:
– Нет, впервые вижу.
– Хорошо, спрошу у вашей горничной, которая теперь у вас всего одна. Она наверняка припомнит… Ну а телефон? Вы говорили, что бросили его в воду. Почему вы не принесли его в полицию?
– Не знаю, о чем вы. Не было никакого телефона, – пожала плечами Натали.
– Как же так? Утром, когда мы вас нашли, вы говорили про телефон. И вы же сказали, что это Назаренко вас пытался утопить.
– Я была сильно пьяна и не понимала, что говорила.
Адамов устало потер лоб.
– Он напугал вас, я понимаю, но мы сможем вас защитить.
Она отвернулась.
– Наталья, он убил вашего сына, – тихо и грозно проговорил Адамов. – Я поймаю его и посажу. Надолго!
Но Натали не повелась.
– Это невозможно. У вас нет доказательств.
– Скоро будут. Мы найдем телефон. Но если бы вы сразу к нам пришли со своими догадками, с телефоном, а не занимались самодеятельностью, ваш муж был бы жив.
Она дернулась, посмотрела с ненавистью и промолчала.
– Вы хоть понимаете, что могли умереть?
– Лучше бы я умерла! – Наталья снова отвернулась, пытаясь скрыть слезы.
– Почему вы покрываете его? Не понимаю!
– Вам и не понять. – Она проглотила слезы. – Вы ведь просто машина для правосудия. Бездушная машина…
Прокурор сильно смутился. Он действительно бездушная машина. Уже давно.
– Вы его любите… – вдруг догадался Адамов. Он впервые видел вампиршу такой потерянной.
Поистине люди большие глупцы! Ненавидят, но спасают, страдают и продолжают любить…
***
Вернувшись к вечеру в Камышовку, уставший и голодный, Алексей сел за стол, наблюдая, как Анна суетится возле плиты. Три дня прошло, а он так и не поймал убийцу. И здесь оставаться было опасно. Ей нужно более безопасное место!
– Анна, сядь на минуту. Нам нужно поговорить.
Она улыбнулась и с готовностью села, поставив перед ним тарелку с жареной картошкой и котлетами.
– Все в порядке?
– Нет, не в порядке! – насупился он.
– Что случилось?
– Все, что могло, уже случилось, но может случиться самое страшное, если ты не послушаешь меня… – Его речь прервал звонок телефона. Адамов тут же схватил трубку. – Кира, слушаю!
– Я пробил все, что можно, – доложил Зарецкий. – Телефон, кредитки, документы. Все камеры дорожные крутятся на мониторах круглосуточно. В общем, он не уезжал из города, это точно! Может, он в доме Керкиса сидит?
– Нет. Это место засвечено, он туда не сунется, – убежденно возразил Алексей. – Ладно. Надо проверить еще гаражи на Пискаревке, очень хорошее место, чтобы укрыться.
Анна слушала и ужасалась. Это никогда не кончится!
– Лёша, и что теперь? – спросила она, когда он положил телефон.
– Тебе надо уехать. – Он поднял на нее свой фирменный волчий взгляд. – Рядом со мной опасно.
– Лёша, ты опять?! – возмутилась она. – А как же ты? И мама скоро возвращается из санатория, я не могу.
– Забирай маму и уезжайте вместе. Денег я дам.
– Я никуда не поеду, – твердо сказал она и нахмурилась. – Я останусь с тобой и помогу тебе.
– Да чем ты поможешь?!
– Ну хотя бы буду осаждать тебя. Ты же потерял ощущение реальности и совсем не чувствуешь опасности! Грани стерлись! Ты думаешь, что это нормально, но на самом деле все время ходишь по краю…
Она с пылкостью говорила что-то о жизни, о его далеко неправильных поступках, и все доводы были верными, но он не слушал.
Он смотрел на нее и не понимал, как такое могло случиться. Она тронула его сердце, она смогла, достучалась. Ему было страшно, но в то же время он испытывал непонятное волнение, воодушевление и упоение от давно забытых чувств. Вдруг захотелось забыть обо всем, о мести, о неуловимом профессоре, о всех неприятностях. Хотелось спокойствия и умиротворения…
Нет, не время расслабляться! Нужно довести дело до конца.
– Анна, хватит митинговать, – остановил он ее. – Давай спать.
Он ушел в комнату, разделся и, погасив лампу, отвернулся к стене.
Она вошла тихонько, долго укладывалась, ворочалась и наконец затихла. Ну не понимает человек, что можно просто жить и радоваться жизни, думала она засыпая. Стоит ли месть того, чтобы всю жизнь гоняться за призраками прошлого? Ведь жизнь одна…
А Адамову снился отец, он рассказывал историю греческого бога Аполлона, но потом вдруг подошел и, крепко взяв за плечи, встряхнул:
– Алексей, не обманывайся и не повторяй ошибок! Алексей!
– Алексей, просыпайся! Алексей!
Адамов проснулся почувствовав, что кто-то трясет его за плечо.
Это был Иван.
– Вставайте, вставайте! И бегите отсюда!
– Что такое, что случилось? – вскочила Анна.
– У Нюткиного дома джип стоит, только что видел. Пошел до ветру, подкрался, вижу, двое шарят, фонарик в окнах мелькает. Ищут что-то.
– Шарят, говоришь? – натягивая джинсы, переспросил Алексей. Нет, ошибок повторять нельзя! – Мне срочно нужно в город!
– И Нютку увози от греха. Одевайтесь, выведу вас задками, – поторопил Иван.
Алексей позвонил в дежурную часть, вызвал наряд, и взяв за руку Анну, побежал к машине, предусмотрительно оставленной на соседней улице…
***
– И куда мы теперь? – Анна ничего не понимала спросонья. – Где будем прятаться?
– Не волнуйся, сейчас заедем ко мне, нужно срочно забрать документы. Он ищет их. Но откуда он знает, что они у меня? Неужели снова Пашков? – пробормотал Адамов себе под нос. – Или просто догадывается, как и с телефоном?
– А что потом?
– А потом что-нибудь придумаем. – Он глянул на часы – начало двенадцатого.
Поздновато ехать к кому-либо в гости, придется остановиться в каком-нибудь отеле. Он краем глаза посмотрел на Анну и на мгновение представил ее и себя в номере шикарного отеля. Это было бы здорово! Он тряхнул головой, загоняя свои мечты подальше в угол. Сначала дело!
Примерно через час, припарковав машину у соседнего дома, Адамов внимательно осмотрелся.
– Я останусь в машине? Я боюсь!
Алексей вышел и открыл дверцу Анне.
– Нет, конечно, ты пойдешь со мной, – сказал он, достав пистолет из бардачка и передернув затвор. – Я тебя здесь не оставлю. Выходи и не отставай!
Анна поспешно выскочила из машины и поспешила следом за ним.
– А вдруг он тебя в квартире поджидает? – прошептала она испуганно.
– Разберемся.
Схватив Анну за руку, Адамов осторожно ступал по двору и внимательно осматривался.
– Быстро в подъезд! – открыл он дверь и подтолкнул Анну вперед.
Бегом поднявшись на третий этаж, Алексей нажал на кнопку звонка.
– Ну, быстрее открывайте, уважаемая, – нетерпеливо прошептал он. – Надеюсь, у вас бессонница…
Анна топталась рядом, испуганно оглядываясь.
– Кто там? – послышался за дверью сонный голос.
– Надежда Михайловна, откройте, это ваш сосед, прокурор Адамов, – громким шепотом прокричал он, наклонившись к замочной скважине.
Дверь мгновенно открылась, и за ней показалось радостное лицо учительницы.
– Что, мой мальчик нашелся? – Но увидев в руках прокурора пистолет, соседка попятилась.
Адамов подтолкнул ее внутрь, следом впихнул Анну и, напоследок оглянувшись, вошел сам.
Прильнув к глазку, Алексей выжидал. Тишина. Где-то хлопнула дверь и послышались шаги – кто-то из соседей спускался по лестнице.
– А что происходит? – страшным шепотом спросила Надежда Михайловна у Анны.
Та приложила палец к губам:
– Т-щ-щ, не волнуйтесь, мы скоро уйдем.
– Надежда Михайловна, – обернулся Адамов, – если к вам кто-то придет и спросит, знакомы ли вы со мной, скажите «нет».
– Знаете ли, я не привыкла обманывать, в отличие от работников прокуратуры, которые обещали…
– Пожалуйста, скажите, как я прошу. Иначе, если вас украдут, спасать я вас не стану.
– Ну, это я уже поняла, – кивнула соседка и запричитала: – Вы даже моего песика спасти не смогли, что уж говорить о старой, больной женщине.
Когда шаги стихли, и внизу хлопнула входная дверь, Адамов осторожно выглянул. На лестнице было темно и тихо.
– Алексей, пожалуйста, не ходи! – схватила его за руку Анна.
– Вот, держи, он заряжен. – Адамов вложил ей в руку пистолет, Надежда Михайловна ахнула, прикрыв ладошкой рот. – Если что, просто нажми на курок. Все. Сидите тихо, я мигом. Только заберу папку.
Осторожно поднявшись по ступенькам, Алексей открыл дверь и вошел. Не зажигая свет, он прошел в комнату, подошел к столу и пошарил. Папки не было.
– Может, я ее из портфеля не достал? – предположил он, но и там ее не оказалось. – Не может быть! Черт! Как он проник сюда?! – негодовал Адамов. – Там же документы! Нет, нет, нет! Только не это. Отец же предупреждал…
Он подошел к стене, чтобы включить свет, но не успел, в спину уперся ствол…
Глава 39
Адамов очнулся в полной темноте. Тут же вспыхнул свет фонаря, и он зажмурился. В голове пульсировала боль.
– Ну что, прокурор, попался? – услышал он знакомый смех.
– Не говори «гоп»… Заря… – Алексей дернулся, но тут же понял – он намертво привязан к металлической опоре.
Адамов огляделся, место показалось очень знакомым. Точно, он не ошибся. Гараж. Значит, здесь Назаренко и скрывался все время?
Оба с ненавистью смотрели друг на друга.
– А ловко ты меня обыграл, Адамов, – усмехнулся Назаренко и поправился: – Чуть не обыграл. Но знаешь, я даже не думал, что ты так быстро найдешь свою ненаглядную репетиторшу. Такую игру испортил! Как тебе это удалось?
– Я не выдаю профессиональных секретов, – огрызнулся тот.
– Ловкий ты парень. А я так хотел, чтобы ты пострадал, помучился, намеревался только через пару дней тебе позвонить и сообщить, где она, твоя милая… Да, надо было сразу ее убить, руки ведь так и чесались…
– Зачем ты убил Самойлова?
– Что? Это ты его убил, Адамов. Думаешь, я не понял? Это ты отомстил своему старому врагу.
– Прекрати! Мне Андрей успел все рассказать!
– Ты, верно, шутишь, дорогой прокурор? – осклабился Назаренко (признаться, Адамову уже осточертела эта ехидная улыбочка). – Это ты убил своего лютого врага Самойлова Андрея Павловича. Жажда мести свела тебя с ума, ты его и грохнул. Ты много лет под него копаешь. А ты думал! Я все о тебе знаю. Всю правду. И эту правду узнают все. Конечно! Конечно, тебя можно понять, твоя месть была справедливой, но за удовольствие надо платить.
Адамов удивленно поднял брови:
– Удовольствие? Какое, к черту, удовольствие? Это ты умом тронулся.
– Поверженный враг, убитый собственноручно – разве это не удовольствие? – захихикал тот. – Да-да, и не скрывай, тебе ведь понравилось.
Адамов вздохнул и, с сожалением посмотрев на Назаренко, хмыкнул:
– Прекрати этот театр. Я все равно тебя посажу.
– Ну-ну, давай посмотрим, кто кого, – радостно хохотнул тот.
Назаренко направил на Адамова пистолет, нет, не старинный, не дуэльный, а самый что ни на есть современный, боевой. Ожидать осечки не стоило, с горечью осознал Алексей, живым ему отсюда не выйти. Он это сразу понял и не только из-за оружия, а еще и потому, что Игорь вел себя слишком расслаблено, он был уверен, что победил.
– Ну а зачем ты парня убил? Неужели по-другому нельзя было решить ваш спор?
Назаренко снова рассмеялся.
– А никакого спора не было. Этот гаденыш снял видео и прислал мне. Очень интересное, надо сказать, видео. Раньше я никогда не видел себя со стороны в момент убийства. – Назаренко запрокинул голову и расхохотался, увидев ошеломленный взгляд прокурора. – Да-да, я вот не стесняюсь признаваться в своих слабостях. Мне нравится убивать, и посмотреть на себя в любимом деле было очень любопытно. Пока я смотрел, как убивал ту девчонку, мою секретаршу, испытал практически те же фееричные чувства, что и тогда.
– За что же ты убиваешь людей? – волком глянул Адамов.
Назаренко раздул ноздри, начиная злиться.
– Я никому не прощаю обид и непослушания. Она сама напросилась! Она сказала, что я урод, и она больше не будет спать со мной!
– Ты и есть урод… Зачем ты убил мою семью пятнадцать лет назад? Они-то чем тебе не угодили? – Адамов смотрел зверем, ожидая ответа.
Глаза Назаренко налились кровью.
– Кстати об этом… Они были первыми, кого я убил. И мне понравилось… – Адамов зажмурился, если бы руки были развязаны, он разорвал ему горло голыми руками. Назаренко усмехнулся. – А не надо было меня злить! Вот с тех пор пошло-поехало. Так что, это ты виноват, что я стал таким.
– А может, это потому, что ты исчадие ада? Недочеловек… Дьявольское отродье…
– Заткнись!
– Но зачем было убивать Керкиса? Ведь он… не чужой тебе человек. Ты мог бы с ним договориться.
– Я пытался. Да! Я правда пытался, даже оформил на его имя дом, который только что построил. Но этот молодой говнюк рассмеялся мне в лицо! Он потребовал, чтобы я переписал долю Андрея в бизнесе на него. Подарил на восемнадцатилетие! Твою мать!
– Тебе было жалко денег? – не поверил Адамов.
– Ничуть не жалко, деньги – мусор, они валяются у всех под ногами, надо только не лениться, чтобы поднять.
– Тогда зачем?
– Я же сказал, я не прощаю обид и никогда не изменяю своим принципам. Никто не может указывать мне и управлять мной. Так что, у меня просто не было выбора, я не мог оставить его в живых. – Игорь запнулся и на мгновение замолчал.
Он до сих пор не верил, что убил собственного сына. Натали ведь конченная алкоголичка, могла и соврать. Или нет? От этой страшной мысли сердце безжалостного убийцы и садиста холодело, разум туманился, но исправить уже ничего нельзя.
– Ну и как это было? Поделишься?
Назаренко снисходительно ухмыльнулся:
– А чего теперь скрывать? Ты уже никому ничего не расскажешь… В тот день Андрюха уехал на объект, так он мне сказал. Я проследил за ним, он поехал к любовнице (к жене бывшего мэра, кстати), оставив на всякий случай для себя алиби перед Натальей – ровно в семнадцать тридцать его водитель направился со стоянки домой, подобрав Андрюху по дороге. Он часто так делал, даже от меня скрывал, но от меня мало что ускользало… Только вот гаденыша этого мелкого я где-то просмотрел, недовоспитал. Короче, Андрюха уехал, а я к семнадцати часам отправился к Никите. Оставив машину на дороге в кустиках, я пешочком направился к дому. Я много раз бывал в этом доме и знал все запасные ходы. Дождавшись, когда Костик уйдет в кладовую, вошел в дом со стороны кухни, затем незамеченным проник в учебную комнату. Никита был один. Я не хотел его убивать, думал смогу убедить. Так что репетиторшу твою я не специально подставил. Она сама подставилась. Как удачно, правда? И если бы не ты, она сидела как миленькая. Вернее, ее уже и не было бы вовсе…
– Ну, а дальше? – вернул его к рассказу Адамов.
– Я торопился, чуть не опоздал, эта мерзавка пришла на пять минут раньше, но все равно получилось идеально. – Заря расплылся в довольной улыбке.
Адамов превратился в слух, а Назаренко ударился в воспоминания…
– Отдай запись, щенок.
– А что такое, дядя Игорь? – нагло ухмыляясь, спросил Никита. – Боитесь разоблачения? Да-а-а, надо же вы какой, а я вас недооценивал. Думал, профессор и хлюпик, любящий баб и пивко. А вы вон что.
– Как же ты записал это?
– Да вот, решил поиграться в сыщика, за Светкой следил, хотел узнать, на кого же она меня променяла. Взял и наставил везде камер: у отца в офисе, и в доме, и в вашем кабинете, и в машине тоже. Думаете, я не заметил, как вы на Светку смотрите? В общем, с машиной как раз и угадал. А классная запись получилась, правда? – рассмеялся он. – Но это было супер! Я бы не смог!
Назаренко набычился и пошел на Никиту, но вдруг заметил лежащий на столе пистолет. Он тут же расслабленно рассмеялся.
– Да брось, Никитос, мы же друзья. Я ведь тебя с младенчества знаю, ты вырос на моих руках. Если будешь хорошим мальчиком, я и тебя научу убивать. Это весело. Помнишь? Это же я научил тебя стрелять! Ого! – кивнул он на красивый дуэльный пистолет. – Это ты у отца спер? И в школу, наверное, носил, похвастать. Верно? А если кто-то украдет и совершит преступление?
– Не украдут. Я слежу за своими вещами, – усмехнулся Никита и, сняв куртку, аккуратно повесил на спинку стула, а когда обернулся, на него был направлен ствол.
– Отдай запись, сынок, по-хорошему.
– Не подходите! – испуганно крикнул Никита и, выхватив из-за спины кинжал, выставил перед собой. – И вам лучше уйти. Сейчас придет мой репетитор.
– Правда? Так это прекрасно! – Назаренко взвел курок.
– Ничего не выйдет, дядя Игорь. Пистолет не заряжен.
– Да-а-а? – Назаренко переломил ствол и, заглянув внутрь, рассмеялся. – Да нет, патроны на месте. Твой папа знает в этом толк.
Едва он успел откинуть ствол на место, Никита схватил куртку и бросил прямо ему на руку, затем, сделав выпад, со всей силы ткнул Назаренко кинжалом в плечо.
В этот момент раздался удар дверного кольца, и Назаренко выстрелил. Прямо через куртку и точно в унисон со вторым ударом гонга.
Игорь тяжко вздохнул, вспомнив как все было.
– Этот щенок здорово меня поранил. Жаль телефон не нашел. Ну все обыскал! Только время потратил. Услышав голос репетиторши, тут же выскочил из комнаты и, пробежав через холл, скрылся в кухне, успев только впопыхах курткой протереть рукоятку пистолета и кинуть его под стол. Очень хотелось забрать его с собой! Но вдруг кто-то попался бы навстречу, тогда бы не отмазался, вот и решил бросить. И кинжал побоялся выносить. А репетиторша была уже близко. В общем пришлось все оставить и бежать. Тем же путем, через кухню, пока Костик возился в кладовой, я и прошмыгнул. Сбегал до машины, залепил рану, переоделся, будто только из спортзала, у меня в багажнике спортивная сумка все время лежит. Ну а потом, как ни в чем не бывало подъехал к дому… Вошел и увидел ужасную картину! – Он закатил глаза и загоготал. – Все смотрели на Никиту, и никто на учительницу, ну я подошел к ней тихонько, вытащил из руки кинжал, быстро вышел и спрятал его в комнате Светки. Затем вернулся и бросился к бедному мальчику. Находчиво, верно? – развеселился он.
Адамов стиснул кулаки. Мразь!
– Как ты можешь так спокойно рассказывать об этом? Это же твой сын!
Назаренко дернулся, словно от удара и тут же улыбнулся:
– Ты и это знаешь? Так это неправда!
– Это правда. Мы сделали генетическую экспертизу… Человек, которого ударил кинжалом Никита в момент выстрела, является ему близким родственником… Так что, никаких сомнений, это твой сын, Заря… А ты убил его. Ну разве ты не урод?
– Заткнись!!! – взревел тот и вдруг сник. – Ну что уж теперь, так случилось. Я же не знал. – Назаренко снова задумался и совершенно искренне сказал: – Жаль парня. Правда! Я не хотел… Но в целом все чудно сложилось, верно? – довольно улыбаясь, завершил он повествование.
– И почему все убийцы такие хвастливые? – усмехнулся Адамов, выслушав исповедь.
– Ну а что скрывать? Вот так вот совершаются идеальные преступления, – развеселился Назаренко. – Даже ты, Адамов, такой умный и опытный не смог меня раскусить. И улик никаких.
– Да что ты? А как же кинжал? Между прочим, он в полиции, с него уже сделали смывы и выдали заключение, осталось сравнить результат анализа с образцом твоей крови. В ближайшее время тебя посадят, лет на двадцать, а может, на тридцать, а скорее, пожизненно, уж я постараюсь. И камешки с твоих четок нашли рядом с трупом Светланы. Так что, готовься писать свои кошмарные мемуары в тюрьме.
Назаренко захохотал.
– А вот это вряд ли. Думаешь, самый умный? – злобно ощерился он. – Никто ничего не узнает, и результаты экспертизы испарятся, и кинжал исчезнет из улик в самое ближайшее время. А папочка твоя с доказательствами и протоколами уже того, сгорела и следов не оставила. Не ожидал, да? – Он довольно хрюкнул.
Но Адамов рассмеялся:
– Ерунда, это была лишь часть документов. И потом, ты уже несколько дней в розыске. Как ты объяснишь свое появление?
Назаренко снова расхохотался, будто услышал веселый анекдот.
– А я уеду куда подальше, сменю имя. Денег мне на две жизни хватит… Ну или внезапно появлюсь, весь такой грязный, изможденный, в синяках и ссадинах, и скажу, что ты держал меня здесь все это время, пытаясь заставить взять все на себя, чтобы закрыть дело. А на самом деле, все это ты сам. И сына своего врага и его самого… Все расскажу. А ты уже никому ничего не расскажешь, потому что отправишься к своей семье, ты же давно этого хочешь, верно? Ну а все будут думать, что ты отомстил и скрылся от правосудия. Ну гениально же, правда? – Заря достал пистолет и направил на прокурора.
Адамов зажмурился, в голове тут же всплыл образ Анны… Всего несколько часов назад она сидела напротив него за обшарпанным деревянным столом, сколоченном умелыми руками Ивана. В белой маечке, простоволосая, такая милая и трогательная… Она всегда тревожилась за него…
Эта и ещё 2 книги за 399 ₽