Эйслин

Глава 11

Чувство вины может оказаться решающим в моем выборе. Вечером, немного перебрав вина, я едва не позвонил Ширли, чтобы попросить прощения.

Я этого не сделал.

И сейчас, сидя рядом с прелестной Эйслин, ничуть не жалел об этом. Звенящий внутренний голос твердил, что я непременно должен поговорить с Ширли, объяснить ситуацию и покончить с бессмысленными отношениями – нельзя мучить ни её, ни себя. В последнее время наши отношения стали прохладными, если не сказать больше. Они не достаточно прочные, чтобы выдержать будущие возможные потрясения. А учитывая то, что у нас различные подходы к некоторым проблемам, разные ценности и интересы, такие потрясения и кризисные ситуации неизбежны.

– С тобой всё хорошо? Ты всё утро какой-то задумчивый. Или случилось что? – ненавязчиво спросила Эйслин.

Меня радовало, что несмотря на внезапное исчезновение, Эйслин пришла вновь. Я не стал спрашивать её почему она сбежала вчера. Боялся непредсказуемости её поведения, боялся нарушить радостное мгновение нашей встречи.

Сегодня Эйслин принесла с собой корзинку для пикника – обещанный сыр, хлеб и чай. Мы расположились на валунах, вокруг которых росли сосны, качающие в вышине разлапистыми ветвями. Теперь это место официально знаменовалось «нашим». Когда Эйслин произнесла это слово, я улыбнулся и вдруг ужасно загордился.

И вот я смотрю на неё и думаю: «Какой же я счастливый». А счастливый от того, что встретил её.

Сколль выпросил уже четвёртый кусок сыра. Эйслин звонко смеялась, когда он с щенячьей мордой, положив свой нос на её колено, вымаливал очередной лакомый кусочек.

– Сколль, – укоризненно протянул я, – ты совсем стыд потерял, парень! Он очень любит сыр и всё молочное, – обратился уже к Эйслин. – Не знаю, что с этим делать.

– Ничего, – мягко сказала Эйслин, поглаживая собаку. – Просто давай то, что он любит. Зачем отнимать у животного желаемое, когда у него так мало времени насладиться жизнью?

– Он не старый…

– Но он не человек. – Она поджала губы, когда я согласно кивнул, затем долила в мой пластиковый стаканчик чаю из термоса и сказала: – Ты мне так и не ответил.

– Эйслин, можно задать тебе нескромный вопрос? – я решил начать издалека. Краем глаза, к своему удовольствию, отметил, что по лицу девушки скользнуло удивление. Она не возражала, и я спросил: – Ты когда-нибудь встречалась с… кем-нибудь?

Она перестала жевать, затем отставила стаканчик и устремила взгляд на свои ноги.

– Это имеет какое-то отношение к моему вопросу?

– В каком-то смысле – да.

Я понимал, что таких смысла два, и в один момент испугался, потому что Эйслин может растолковать всё по-своему.

Скормив последний кусочек сыра Сколлю, девушка встала и прошлась вперёд, задумчиво глядя в небо. Тяжёлые тучи, казалось, задевали верхушки деревьев. Раннее солнце выкатывалось из-за гор, оповещая мир о себе ликующим заревом летнего восхода.

– Если бы я была птицей, то смогла бы наблюдать всю эту красоту с высоты полёта. Говорят, что любовь, как птица. Она садится лишь к тем, кто теплом её кормит. Любовь можно невзначай испугать… предательством. Птица не будет жить с грязью. И любовь также. Чуть что, любовь взмахнёт крыльями и улетит… Может, навсегда… А может, вернётся.

Я смотрел на Эйслин, слушал, и в её словах нашёл истину. Только к чему она это сказала? Её предали? Или она боится любви?

– Ты согласен со мной, Уэлэн? – чёрные глаза девушки сверкнули, а потом она улыбнулась и ответила вместо меня: – Конечно, согласен. Ты же любил. Наверняка, думал, что любил.

– А ты?

Она подошла ко мне и посмотрела прямо в глаза, а я был в таком состоянии, что мне вдруг захотелось сбежать. Взгляд прожигал меня насквозь, захватывал, овладевал мной полностью, парализовал, и я перестал понимать, где заканчиваюсь я, и где начинается она. Но я ждал ответа и в конце концов получил его.

Эйслин покачала головой и снова опустила взгляд себе в ноги.

– Мне нельзя любить.

Глава 12

– Не говори так! Каждый человек имеет право на это чувство!

– Ты меня не знаешь, Уэлэн!

С каждым словом наш разговор становился всё напряженнее и эмоциональнее.

– Так позволь мне тебя узнать.

В эту минуту мы замолчали, в упор глядя друг на друга. Кажется, вот-вот произойдёт что-то страшное. Слишком рано я завёл разговор о любви. Хотя с моей стороны не было признания, однако, я чётко склонялся к этому.

Эйслин забралась на гладкий камень, подобрала к себе ноги, обняла их руками и опустила свой острый подбородок на круглые колени, которые неустанно закрывала бордовым подолом юбки.

– Меня никто и никогда не полюбит, – тихо сказала она.

– Почему?

– Потому что я это знаю. Я неполноценная… да и во внешности моей нет ничего особенного.

Я присел рядом так, что моя левая рука слегка задевала её спину. Решил, что нам проще будет говорить, не глядя друг на друга.

– А если я скажу, что ты не права?

– Это ничего не изменит. Сколько раз в своей жизни ты любил, Уэлэн?

– Тебе правда это интересно? Думаешь, я один из тех, кто пудрит девушкам мозги, а потом их бросает?

– Я вовсе этого не говорила! – возразила Эйслин.

– Но подумала, – не унимался я, затем залез на валун и уселся в той же позе, что и Эйслин. Теперь мы сидели спина к спине, я ощущал её тепло и не знал, как сдержать себя. – В школе я был тихоней, – говорил я, – худой, нескладный, да ещё и в очках с огромной оправой.

Эйслин хихикнула, после чего я расслабился. Сколль резвился на поляне, время от времени я бросал на него взгляд, но сосредоточен был лишь на близости с Эйслин.

– К тому же, – продолжал я, – у меня дома была коллекция мелких рептилий. Не знаю, почему мама разрешала нам с папой их разводить, но она в самом деле не возражала. Из-за всего этого со мной никто не хотел водиться, а девочки отказывались смотреть в мою сторону. В старшей школе мне понравилась новенькая девочка, но я понятия не имел, как за ней ухаживать. Пригласил домой позаниматься математикой.

– И она согласилась? – В голосе Эйслин звучало любопытство.

– Да! Но мы даже книжки не открыли. Увидев ящериц и мелких змей, девчонка сбежала и больше ко мне не подходила.

Эйслин прыснула.

– Я бы тоже побрезговала. Куда делась твоя коллекция потом?

– Они все сдохли, потому что я перестал за ними смотреть, как подобает. Появились друзья, я часто гулял, однако девушки не спешили заводить со мной знакомств. На выпускном удалось э… переспать с одной девушкой и то… она была пьяна и не очень красива. Наутро я смылся. Мне кажется, она и не заморачивалась насчёт нас. Больше я её не видел.

– Как думаешь, в чем была причина твоих неудач?

– Рожей не вышел, – посмеялся я как-то безрадостно, затем глубоко вздохнул. – Молчишь?

– Потому что не верю. Ты на себя в зеркало часто смотришь? Как девушки могут оставаться холодными и отчуждёнными после того, как заглянут в завораживающие голубые глаза? А улыбка обаятельная и милая должна вызывать у них радостную дрожь. Стоит показаться ровным белым зубам, как тут же появляется хорошее настроение. А как же мечты многих девушек о блондинах? Ты знал, как красиво золотятся твои волосы в лучах зарождающегося солнца? А лицо? Красивое лицо с правильными чертами имеет мужественный вид. И в конце концов, Уэлэн, ты хорошо сложен, занимаешься спортом и… ты умён.

– Всё, прошу тебя. – Кончиком пальца смахнул слезу. Как хорошо, что она не смотрит на меня сейчас. – Я понял… ты смутила меня.

Эйслин развернулась, заставив и меня повернуться к ней лицом.

– Но это правда. Передо мной сидит именно такой парень. – Её ладошка, влажная и прохладная, но такая нежная легла на мою щеку. – Ты красивый. И если бы я могла влюбиться, то непременно выбрала бы тебя.

Я закрыл глаза, сглатывая тяжёлый комок. В мою душу снова начал закрадываться предательский страх. Я хотел услышать что-то подобное, но её слова кольнули.

– Я не договорил.

– Прости, – весело сказала она, вновь отвернувшись, – рассказывай дальше.

– Закончив школу, я уехал в Тромсё, учиться. На одной из вечеринок познакомился с девушкой… Здесь, в Норвегии, девушки другие. И смотрели они на меня иначе. Мы с ней потанцевали, потом я проводил её до дома, и все закрутилось. – Я сделал паузу, чтобы набраться смелости. – Закрутилось на два с половиной года…

Эйслин посмотрела на меня.

– Вы до сих пор вместе?

И я кивнул головой – да.

Глава 13

Внезапно налетел холодный порыв ветра, и я открыл глаза. Окна настежь распахнуты, мелкая морось дождя размывала по подоконнику грязь, вода стекала на пол и уже задевала мягкий ковёр. Ветер блуждал по комнате, словно в него вселился дух, и творил всё, что душе было угодно: трепал створки окон, а занавески подбрасывал к потолку, переворачивал страницы книг, сбросил тонкое одеяло.

Чёрное небо проливалось дождём. Стрелки часов над письменным столом показывали без четверти два. Ругаясь, я поднялся и закрыл окно. В комнате внезапно стало тихо. Я стоял босыми ногами в ледяной воде. Надо же! Прогноз погоды не упоминал о ближайших ливнях.

Вдруг я подумал об Эйслин. Утром дороги будут размыты, повсюду лужи и трава будет мокрая. Не до прогулок.

Когда я спустился, чтобы взять ведро и тряпку, меня ждал Сколль. Он лежал около холодной печки, но не спал.

– Дожди здесь не редкость, друг. Даже летом, – присаживаясь рядом, сказал я, затем вздохнул и взъерошил шерсть своего пса, он в ответ заскулил. – Ладно, сейчас я вытру воду, и мы снова ляжем спать. Так и быть, я позволю этой ночью спать в моей спальне.

Сколль в знак благодарности лизнул меня в щеку. Я отклонился немного в сторону и именно тогда заметил мигающую лампочку на автоответчике. «Неужели я так крепко спал?» – подумал, увидев целых пять пропущенных вызовов.

Я прослушал каждое сообщение, но они оказались без слов. После сигнала человек просто молчал.

Пять раз!

Ни звука. Хотя нет… В последнем я уловил женское дыхание. Сначала решил, что показалось, прослушал ещё три раза. Да! Это был короткий вздох.

И первая, о ком подумал – Ширли. Я сжал кулаки, чувствуя, как меня охватывает злость. Неужели девушке нечего делать?

Ступни сводила судорога от холода, в шкафу отыскал тёплые носки, которые обычно ношу зимой, надел их и набрал номер Ширли.

– Уэлэн? – ответил мне сонный голос девушки. – Какого черта? Ты на время смотрел? Или ты… о, нет! Только не говори, что ты взялся за старое. Скажи, что причина не в этом. Ты звонишь, чтобы извиниться, да?

– Ты играешь со мной?

– Что? Какие игры? О чём ты? Я не понимаю.

– Послушай, Ширли, не делай из меня идиота. Я вычислил тебя, отпираться бессмысленно. Если хочешь поговорить, звони в дневное время и говори сколько душе угодно. Не нужно названивать мне среди ночи и молчать, когда идёт запись на автоответчик.

– Но…

– На последнем звонке ты прокололась, дорогая…

Я просто не давал вставить ей слова. Говорил, говорил… Сам уже мало понимал, какая чушь вылетает с моих губ.

Ширли слушала до тех пор, пока не лопнуло терпение.

– Это не я! – твёрдо крикнула она в трубку. И я тут же замолк.

– Не ты?

– Нет, не я. Поройся в памяти и вспомни с кем ещё ты водил шашни, а я хочу спать. У меня важная встреча рано утром. Нет желания выслушивать твои пьяные бредни. – И прежде чем отключиться, чуть тише произнесла: – Мне жаль тебя, Уэлэн.

Я медленно опустился на диван, Сколль пристроился между моих ног и положил морду на моё левое колено. Он чувствовал мою растерянность. И я на самом деле был озадачен. Других женщин я просто не знаю, если только… Но это невозможно! Я не давал ей номер телефона. Да и не стала бы Эйслин вытворять такие шалости.

Глава 14

– Какая она – твоя невеста?

Мы с Эйслин шли прогулочным шагом вдоль леса, Сколль вилял из стороны в сторону в метре перед нами, вынюхивая что-то на своём пути. Дороги были размыты, поэтому мы старались выбирать более сухие места.

Я смотрел на Эйслин и всё больше поражался этой девушке. В такую погоду лучше было бы надеть сапоги и джинсы, а она неизменно одета в свою длинную юбку, свитер и кеды. Может, она живёт в бедной семье? Поэтому не в состоянии позволить себе носить другую одежду. Этот вопрос мучил меня, но спрашивать об этом у меня не хватило совести. Мелькнула мысль как-нибудь прогуляться в её деревушку и посмотреть, что за люди там живут.

– Моя невеста? Да обыкновенная.

– Разве так говорит человек, который встречался с девушкой два с половиной года?

– На самом деле, Эйслин, я хочу с ней расстаться.

Девушка вскинула брови вверх и даже замедлила шаг.

– Почему?

– Во-первых, мы недавно с ней поругались. Кто прав в этой ситуации, кто виноват трудно выяснить. Факт остаётся фактом – ни я, ни она не торопимся мириться. – Я повернул голову и, встретив взгляд её поразительных чёрных глаз, неловко улыбнулся. – А во-вторых, мы с ней разные. Взгляды на жизнь разные. Она любит свою работу, хочет построить хорошую карьеру, и мечты заоблачные. А я отшельник и не собираюсь жить в городе. – Вздохнул. – Придёт время и мы начнём говорить о будущем. Я уверен, что она откажется жить со мной и попросит переехать в Тромсё, а я не хочу. Мне нужна другая женщина. Вот и всё.

Девушка вдруг остановилась и посмотрела вдаль в обратном направлении. Но позади только деревья да грязная тропа, по которой мы шагали всё это время.

– Что ты пытаешься там рассмотреть? – с удивлением и любопытством спросил я.

– А где твой дом?

Я лукаво улыбнулся.

– Хочешь навестить меня? Поверь, ты будешь моей самой желанной гостьей.

– Это простой интерес, Уэлэн, – задорно парировала она. Мы возобновили путь. Эйслин сорвала с дерева зелёный лист и принялась теребить его в руках.

– Серьёзно. Если решишь навестить меня… ну, а вдруг я заболею и не приду? Так вот. Иди по этой дороге на север, никуда не сворачивая, и она приведёт тебя к моему дому. Соседей у меня нет. Дом стоит один одинёшенек. Не ошибёшься.

– Буду знать.

Дальше мы шли молча, каждый думая о своём. Мыслей Эйслин мне никогда не разгадать. А вот мои собственные думки покоя не дают. Я уже дважды намеревался задать вопрос, но не знал с какой стороны подойти.

И вдруг Эйслин сказала, словно мысли мои прочла:

– Уэлэн, ты хочешь меня о чём-то спросить?

– Попросить.

– Проси.

– Твой номер телефона, – проговорил я, едва услышав свой собственный голос. – Не знаю, как объяснить, но иногда мне тебя не хватает, хочется услышать твой голос…

– Почему, Уэлэн? – В её голосе послышалась твёрдость. Мы остановились и посмотрели друг на друга. Она застала меня врасплох.

– Если бы я мог тебе это объяснить…

– А ты попробуй.

Я облизал губы. Хотел на самом деле попытаться, но на ум не приходило ни одного подходящего слова. Мои глаза бегали по сторонам, но сам я продолжал топтаться на месте. А Эйслин тем временем не сводила с меня взгляда, в тревоге закусив губу, и потому я поймал тот миг, когда вдруг понял, чего хочу.

Сделав несмелый шаг вперёд, я коснулся рук Эйслин, она чуть вскинула голову, потому что я высокий, и продолжала смотреть на меня. А я смотрел на неё. Все природные звуки стихли и начали отдаляться, мир погрузился в тишину, перебиваемую лишь биением сердца. Наши лица становились всё ближе с каждым мгновением. И наконец наши губы соприкоснулись. Я уже не мог остановиться.

Её губы были тёплыми и мягкими. Я старался обращаться с ней нежно, хотя был сильным и едва контролировал страстное желание стиснуть её в своих объятиях и не отпускать. Поцелуй вышел ненавязчивым, скорее медленным и уверенным. Миг окончился, я отодвинулся выжидающе заглянул Эйслин в лицо, словно хотел убедиться, что не сделал ничего противозаконного. Послышался лай Сколля. Он вернул нас в реальность.

Эйслин ничего не сказала. Молчание между нами росло, сгущаясь в ожидание. Её рука дрогнула, затем потянулась вперёд и захватила мою ладонь. Мы продолжили прогулку, взявшись за руки.

Когда Эйслин заговорила, её голос звучал чуть слышно – то ли от смущения, то ли от переизбытка чувств.

– Ты умеешь быть романтичным, Уэлэн.

– Ты в этом сомневалась?

– Жаль…

– Что «жаль»? – не понял я.

– У меня нет телефона. Очень жаль… – ответила Эйслин с лёгкостью, вглядываясь куда-то вдаль.

А я выдохнул с облегчением, моё сердце затрепетало от радости. У неё просто нет телефона, поэтому она не могла названивать мне по ночам.