Читать книгу: «ЭдЭм «До последнего вздоха»», страница 2

Она на мгновение застыла, её лицо выражало удивление и смущение. Она едва не споткнулась о свои собственные слова.

– Вы?! Как вы меня нашли? – ответила она, её голос был немного напряжённым.

Эдвард усмехнулся и, не нарушая её пространства, аккуратно присел на скамейку напротив. Между ними стоял небольшой деревянный столик – будто граница, за которой каждый хранил свои мысли.

– Судьба?– ответил он с лёгким удивлением, – просто увидел вас из далека и сразу же узнал. Странное совпадение, не правда ли?

Эмилия вернулась взглядом к своей книге, чтобы скрыть свою смущённую реакцию. В этот момент она почувствовала лёгкое беспокойство, не зная, как правильно ответить.

– А я уже подумала, что вы за мной следите, – произнесла она с маленькими сарказмом, не отрывая глаз от страниц.

Эдвард усмехнулся, наблюдая за её реакцией. Он понял, что она слегка нервничала, но не стал говорить ей об этом.

– Странно было бы следить за кем-то в такую погоду, не правда ли? Но, как видите, мне повезло. Я встретил вас здесь.

Краешки её губ дрогнули, но она постаралась сохранить спокойствие.

– Интересная книга? – спросил он, глядя на её руки, сжимающие книгу.

– Достаточно интересная, чтобы забыть об остальном – ответила она, почти не замечая, как её голос становился мягче.

Эдвард чуть приподнял бровь, заметив её манеру отвечать. Он продолжил разговор с лёгкой насмешкой.

– Или, может быть, вы избегаете нежелательных собеседников?

– Не знаю, возможно – произнесла она сдержанно.

– Вам не холодно здесь? – его голос прозвучал мягко, почти заботливо.

Эмилия не подняла взгляда, её пальцы уверенно скользили по строкам книги. На мгновение повисла тишина, нарушаемая лишь треском льда вдали. Эдвард попробовал снова:

– Мисс, вы меня слышите? Почему вы не отвечаете?

Эмилия медленно перевернула страницу, затем, не отрываясь от чтения, спокойно ответила:

– Я не вижу смысла продолжать этот разговор. Это… неприемлемо.

Эдвард едва заметно ухмыляется , скрестив руки на груди:

– Неприемлемо? Но мы ведь ничего плохого не делаем. Просто сидим и любуемся… – он жестом указал на озеро, покрытое льдом, на светлый иней, мерцающий на деревьях. – Пейзажем этого зимнего утра.

Она не отреагировала на его слова. Её взгляд остался прикован к страницам книги, будто он вовсе не существовал. Тишина вновь повисла между ними, прерываемая лишь лёгким шуршанием бумаги. Эдвард вздохнул и, посмотрев на замерзшее озеро , затем посмотрев на неё сказал:

– Я настолько страшен, что вы даже не смотрите на меня?

Эмилия медленно подняла взгляд . Её тёмные глаза встретились с его светлыми, в которых играла едва заметная искорка озорства. Она чуть склонила голову, а на губах появилась полуулыбка:

– Ну… – она прищурилась, делая вид, что изучает его с любопытством. – Возможно, вы правы. Такой ужасающий вид…

Эдвард рассмеялся, его смех прозвучал неожиданно искренне среди холодного зимнего воздуха. Он провёл рукой по волосам и взглянул на неё с живым интересом:

– Ужасающий, говорите? Никто мне этого раньше не говорил… – он наклонился чуть ближе, словно делясь секретом. – Но, знаете, от вас это даже звучит… приятно.

Эмилия лишь пожала плечами и вновь опустила взгляд , но уголки её губ всё же предательски дрогнули.

Эдвард наблюдал за тем, как Эмилия вновь погрузилась в строки книги, словно невидимая стена встала между ними. Лёгкий морозный ветерок пробежался по поверхности озера, закружив в воздухе крошечные снежинки. Эдвард, скрестив руки, посмотрел на неё с неподдельным интересом.

– Никогда бы не подумал, что кто-то может так игнорировать моё обаяние, – произнёс он с шутливой ноткой . – Но, должно быть, у вас действительно очень интересная книга.

Эмилия перевернула страницу, не удостоив его ответом. Эдвард, нисколько не смущённый, чуть подался вперёд, пытаясь заглянуть в книгу:

– Что вы читаете? Или это тоже неприемлемо обсуждать?

Эмилия вздохнула, подняв на него взгляд, полный лёгкого раздражения:

– “Гордость и предубеждение”. – Она сделала паузу, а затем с вызовом добавила: – Сомневаюсь, что вы знакомы с этой книгой.

Эдвард расплылся в широкой улыбке, приподнимая бровь:

– О, мисс Беннет и мистер Дарси? Сказать по правде, я немного завидую Дарси – у него, по крайней мере, был шанс быть услышанным.

Эмилия прищурилась, слегка отводя взгляд, но на её губах вновь промелькнула тень улыбки.

– Возможно, – произнесла она тихо, возвращая глаза к страницам.

Снег тихо поскрипывал под лёгким ветром. Эмилия, казалось, снова погрузилась в чтение, но теперь её пальцы замерли на краю страницы. Он заметил это, но не торопился прерывать молчание. Когда прошло несколько мгновений, Эдвард снова повернулся к ней:

– Вы так любите книги?

Эмилия слегка напряглась, не поднимая глаз от страниц. Её тонкие пальцы чуть сильнее сжали переплёт, будто книга могла служить ей защитой.

– Они не задают лишних вопросов, – ответила она сдержанно.

Эдвард усмехнулся:

– Зато они не отвечают на них.

Она медленно подняла глаза, встретившись с его взглядом. В её взгляде мелькнуло что-то, похожее на удивление от его ответа, но она быстро вернулась к своей привычной невозмутимости.

– А вы… – она замялась, будто слова вырвались сами, против её воли, – зачем вы здесь, у озера?

Эдвард удивлённо вскинул брови , будто её вопрос его действительно позабавил:

– Думаю, по той же причине, что и вы, – он бросил взгляд на заснеженный пейзаж. – Здесь можно… дышать.

Она на мгновение сжала губы, потом, вопреки своему обыкновению, кивнула.

– Да, пожалуй. Здесь действительно легко дышится.

Молчание повисло над ними, словно лёгкий морозный туман, рассеивающийся над поверхностью озера. Эмилия уткнулась в страницы книги, но её взгляд был слегка расфокусирован, будто слова больше не имели значения. Эдвард, не сводя с неё взгляда, продолжил:

– Вы правда верите, что в книгах можно найти все ответы?

Она пожала плечами, как бы невзначай:

– Я верю, что книги способны говорить с нами, если мы умеем их слушать.

Эдвард прищурился, уловив в её голосе что-то большее, чем простое увлечение литературой.

– Говорить – да. Но отвечать? Я всегда думал, что они говорят только то, что мы сами хотим услышать.

Эмилия на мгновение замерла, затем медленно подняла на него взгляд. В её тёмных глазах мелькнул вызов:

– Может быть, вы просто не задавали правильных вопросов.

Эдвард усмехнулся, не отводя взгляда:

– Возможно. Но если вы считаете, что книги умеют отвечать, – он кивнул на её томик, – тогда скажите: что она вам ответила?

Эмилия выпрямилась, её взгляд стал твёрже:

– Она ответила, что иногда лучше оставаться в тени, чем под светом чужих глаз.

На его лице появилась искренняя улыбка, лишённая насмешки:

– Интересный ответ… но это скорее похоже на убеждение, чем на ответ.

Эмилия прищурилась, будто взвешивая его слова, но ничего не сказала. Она лишь вернулась к чтению, но в этот раз её взгляд блуждал по строкам без сосредоточенности.

Эдвард заметил едва уловимое дрожание в её взгляде – словно маска, которую она носила, дала первую трещину. Он слегка подался вперёд, облокотившись на деревянный стол между ними, пальцы легко коснулись его шероховатой поверхности. Мороз обжигал лёгкие, от озера доносился влажный запах камышей. Его взгляд скользнул к книге в её руках, а затем – к ней самой.

– Я, наверное, ошибаюсь, но мне кажется, вы слишком легко прячетесь за этими страницами.

Эмилия подняла на него глаза, её взгляд стал колючим, но удивлённо-настороженным:

– Прячусь?

Эдвард кивнул, его взгляд был спокоен и лишён высокомерия, скорее – доброжелательный вызов:

– Да. Книга… она ведь удобное укрытие, правда? Можно сделать вид, что вас не интересует разговор, можно не замечать окружающих. Только вы и ваши мысли. – Он склонил голову чуть набок. – Прекрасная маскировка.

Она на мгновение замерла, её пальцы невольно сильнее сжали переплёт.

– Маскировка? – повторила она. – У вас богатое воображение.

– Возможно. Но вы ведь не отвечаете на вопросы не потому, что не хотите говорить, верно? – его голос стал мягче, почти шёпотом. – А потому что… не привыкли?

Эмилия открыла рот, чтобы ответить, но слова застряли на языке. Его взгляд был удивительно спокоен, но цепок, как будто видел больше, чем следовало. Она опустила глаза в книгу, но на этот раз страницы стали лишь невидимой завесой, за которой скрывалась её реакция.

– Что вы знаете об этом? – произнесла она наконец, не поднимая глаз.

Эдвард усмехнулся, но в его улыбке не было ни капли злорадства:

– Возможно, чуть больше, чем вы думаете.

Молчание снова повисло между ними, но теперь оно дышало чем-то новым – напряжённым, почти ощутимым. Эмилия, не поворачиваясь к нему, перевернула страницу, но Эдвард знал, что она не читает. А она знала, что он это понимает.

Тишина становилась тяжёлой, будто воздух сгущался вокруг них. Эмилия продолжала смотреть на страницы книги, но буквы словно расплывались перед её глазами. Она понимала, что делает вид – читает, но не видит ни строки. В какой-то момент это раздражение прорвалось наружу. Она захлопнула книгу с неожиданной для себя самой силой, отчего по заснеженному берегу пронеслось глухое эхо.

Эдвард удивлённо приподнял бровь, но не двинулся с места. Он смотрел на неё внимательно, без тени насмешки, но с тем самым спокойным интересом, который только сильнее раздражал её.

– Вам, видимо, доставляет удовольствие выводить меня из себя, – произнесла она холодно, прижимая книгу к себе.

Он чуть склонил голову набок, его голос был по-прежнему мягок и ровен:

– Это не совсем так. Я просто… интересуюсь.

– Чем? – Эмилия прищурилась, её взгляд был твёрд и колюч. – Чем вам так интересно копаться в моём молчании? Вам не хватает собеседников?

Эдвард не отреагировал на её укол, лишь едва заметно улыбнулся :

– Возможно. Или, может быть, мне просто любопытно понять, почему вы так боитесь разговоров.

Эмилия фыркнула, с трудом удерживая снисходительную улыбку:

– Боюсь? – её голос прозвучал почти с издёвкой. – Я просто не вижу смысла в пустых разговорах.

– А кто сказал, что они должны быть пустыми? – его тон стал серьёзнее, почти настойчивым. – Может, проблема не в разговорах, а в собеседниках?

Она на мгновение замерла, её взгляд стал жёстче. Он увидел это и чуть подался вперёд, добавив тише:

– Или… вы просто не привыкли, чтобы кто-то по-настоящему слушал вас.

Эмилия резко поднялась со скамьи, её пальто вспыхнуло лёгкой волной шерстяной ткани. Она посмотрела на него сверху вниз, её взгляд был холоден, как зимний ветер:

– Вам лучше оставить свои предположения при себе.

Она сделала шаг по заснеженной тропинке, но его голос мягко догнал её:

– Несмотря на всё, – произнёс Эдвард, вставая, – я был рад этой случайной встрече.

Девушка остановилась, но не обернулась. Снег под её ногами чуть скрипнул, когда она замерла на миг.

– Надеюсь, однажды снова увидеть вас здесь, – добавил он, голос его звучал спокойно и чуть теплее, чем можно было бы ожидать.

Эмилия не ответила. Она лишь снова сделала шаг вперёд, и вскоре её фигура растворилась среди деревьев, оставив за собой лишь едва заметные следы на снегу. Она шагала по заснеженной тропинке, её шаги были быстрыми и решительными, но внутри что-то не давало покоя. Холодный воздух обжигал щёки, но это было ничто по сравнению с тем лёгким чувством стыда, что прокралось в её мысли.

Она вспомнила, как он смотрел на неё – спокойно, без тени обиды. Его голос оставался ровным, даже когда она намеренно была резкой. Он не повысил тон, не ответил ей грубостью. Напротив, его слова прозвучали сдержанно и, как ни странно, искренне.

“Я был рад этой случайной встрече…”

Она на миг замедлила шаг. Морозный воздух защекотал дыхание, а пальцы непроизвольно сжали книгу в руках. Она не понимала, что именно её тревожило больше: его уверенность или её собственная реакция. Он остался настоящим джентльменом, даже несмотря на её колючие слова.

Эмилия вздохнула, чуть опустив голову. Внутри прокралось еле уловимое сожаление – лёгкое, почти незаметное, но оно всё-таки было.

“Может, я была слишком груба…”

Мысль вспыхнула и погасла, а она вновь ускорила шаги, будто пытаясь убежать от своих же раздумий. Но этот день оставил в её сердце небольшой след, скрытый под покровом снега и гордости.

Вечером, уже дома, Эмилия сидела у камина, рассеянно поглаживая пальцами обложку своей книги. Отец что-то обсуждал с гостями в кабинете. Прислуги занимались своими делами. Никто не обращал на неё внимания – и это было к лучшему. Она боялась, что на её лице всё ещё отражены переживания дня.

Зима заключила город в свои ледяные объятия. Ночи стали длиннее, а мысли Эмилии – тревожнее. После той встречи у озера её разум не знал покоя. Она вновь и вновь перечитывала одну и ту же страницу книги, почти не вникая в смысл слов. Всё, о чём она могла думать, – это зелёные глаза, казавшиеся в тот день ещё светлее, чем при их первой встрече.

Эдвард тоже терзал себя бессонницей. Ворочаясь в постели, он снова и снова прокручивал в памяти каждую деталь их разговора: улыбку девушки , её застенчивый взгляд, её голос… Всё казалось ему чем-то хрупким, нереальным, но бесконечно желанным.

Морозные утра сменяли друг друга, и каждое из них находило Эдварда у замёрзшего озера. Он приходил туда под предлогом утренних прогулок и свежего воздуха, но сам знал, что настоящая причина – неугасающее ожидание увидеть её снова. Её лицо с высоко поднятой головой, холодный взгляд и резкие слова – всё это неотступно всплывало в его мыслях, заставляя его возвращаться к этой самой скамье снова и снова.

Он стоял у берега, вглядываясь в лёд, покрытый узорами трещин, но время от времени его взгляд непроизвольно возвращался к тропинке , ожидая её. Каждый раз сердце замирало на мгновение, когда вдали появлялись чьи-то силуэты, но ни один из них не был ею. Однако он не сдавался.

Эмилия, выходя из консерватории после занятий, часто бросала взгляд на дорогу, ведущую к озеру. Внутри неё жила борьба: гордость тянула её домой, но что-то другое, едва уловимое, вело в другую сторону. Она прекрасно понимала, что вела себя грубо в прошлый раз, но это упрямое чувство защищённости заставляло её отталкивать людей прежде, чем они успеют проникнуть хоть немного глубже.

“Он просто иностранец… И он ничего не значит,” – пыталась она убедить себя, но память упорно подбрасывала ей его взгляд – спокойный и чуть насмешливый, но без злобы.

И вот в один из дней, после долгих размышлений, она наконец решилась. Её шаги привели её к знакомой тропинке, где снежный покров был чуть утоптан от частых прогулок. Сердце стучало чаще, но она продолжала идти, решительно и уверенно.

Подходя к знакомому месту, она заметила чёткие следы на снегу – свежие, ведущие к скамье у замёрзшего озера. Её сердце вдруг застучало быстрее, хотя она и не хотела в этом признаваться. Но мысль о том, что он мог быть там, почему-то поселилась в голове. Эмилия замедлила шаги, не решаясь обойти поворот. Снег предательски скрипел под её ногами, вырывая её из раздумий.

Она сделала последний шаг, и взгляд её остановился на знакомой фигуре. Эдвард стоял у самого берега, чуть склонившись вперёд, разглядывая лёд, словно изучая его трещины и узоры. Её появление он заметил сразу – его плечи едва заметно выпрямились, но он не повернулся. Эмилия замерла, не зная, стоит ли подходить ближе. Внутренний голос подсказывал, что нужно просто развернуться и уйти, но что-то не давало ей этого сделать.

Набравшись решимости, она тихо шагнула вперёд. Снег опять скрипнул, выдавая её присутствие. Эдвард обернулся, его взгляд был спокойным и чуть удивлённым:

– Доброе утро.

Эмилия замерла, сжимая книгу в руках. Несколько секунд тишины казались вечностью. Затем она с трудом выдавила из себя:

– Доброе утро… – её голос был тише, чем обычно, но в нём не было колючести.

Эдвард, заметив перемену в её тоне, приподнял бровь, но не стал подчеркивать это.

– Я уже начал думать, что обидел вас так сильно, что прогнал навсегда.

– Возможно, и прогнали, – ответила она спокойно, но без прежней колкости. – Но, к несчастью для вас, это моё озеро, а не ваше.

– К несчастью? – усмехнулся он, внимательно глядя на неё. – А я вот думаю, что наоборот – к моему счастью.

Эмилия чуть отвела взгляд, но уголки её губ дрогнули.

– Я пришла сюда не ради вас, – пробормотала она. – Просто… это моё любимое место .

– А я и не прошу причин, – ответил он тихо. – Мне достаточно, что вы здесь.

Он всё ещё смотрел на неё – не с укором, не с ожиданием, а будто просто рад видеть.

Эмилия слегка поправила ворот пальто, словно пряча за этим движением волнение. Ни один из них не спешил нарушать тишину.

Эдвард перевёл взгляд в сторону скамьи, стоявшей чуть поодаль, наполовину припорошенной влажным снегом. Затем вновь посмотрел на неё.

– Если хотите… – проговорил он чуть медленнее, чем обычно, – мы можем присесть.

Он негромко указал рукой на скамью, но жест был мягким, почти неуверенным, как будто он предлагал не просто сесть, а быть рядом – хоть немного.

Эмилия на миг задумалась, но всё же сделала шаг к скамье и опустилась на её край, прижимая к себе книгу. В воздухе повисла лёгкая неловкость, но она не была неприятной. Скорее, осторожной. Эдвард радостно улыбнулся , и присел в след за ней.

– Я, возможно… – начала она, опустив взгляд, – вела себя невежливо в прошлый раз.

Эдвард чуть склонил голову, будто взвешивая её слова:

– Вы были честны. Я это уважаю.

Эмилия слегка опешила, подняв на него глаза:

– Вы не думаете, что я была слишком резкой?

Эдвард мягко улыбнулся:

– Возможно, немного. Но ведь не все могут быть любезными, когда защищают свои границы.

Эмилия замолчала, её пальцы погладили старую обложку книги. Она не ожидала такой реакции, но почему-то почувствовала лёгкое облегчение.

Эдвард ещё некоторое время молчал, его взгляд был устремлён на замёрзшее озеро. Затем он вдруг слегка прищурился, словно обдумывая что-то, и обернулся к Эмилии:

– А вы не находите это странным? – Он с игривой улыбкой – Словно чего-то не хватает .

Эмилия подняла голову, её взгляд скользнул по окружающим деревьям и замёрзшей глади озера:

– Странным? – повторила она, озадаченно оглядываясь. – Чего-то не хватает?

Эдвард обернулся к ней, его глаза блеснули с лёгкой искоркой:

– Вашего имени.

Эмилия на мгновение замерла, затем её взгляд стал настороженным. Она внимательно посмотрела на него:

– Моего имени?

Эдвард чуть склонил голову, наблюдая за её реакцией:

– Я ещё не услышал его.

Эмилия выпрямилась, чуть сжав зубы , её взгляд был прямым и немного возмущённым:

– Вы же знаете моё имя, не притворяйтесь. Вы услышали его в тот день…

Эдвард мягко усмехнулся, его взгляд оставался спокойным и тёплым:

– Услышать от кого-то другого – это одно… – он на мгновение замолчал, затем добавил, чуть склонив голову: – Но услышать его из ваших уст – это совсем другое.

Эмилия посмотрела на вдаль, затем, словно набравшись смелости, повернулась к нему:

– Эмилия.

Эдвард, который до этого момента спокойно наблюдал за ней, вдруг замер. Его взгляд задержался на её лице. Затем его губы дрогнули в лёгкой, искренней улыбке:

– Эмилия… – повторил он, будто пробуя имя на вкус. – Красивое имя. И оно вам очень идёт.

Эмилия слегка опустила взгляд, стараясь скрыть румянец, что коснулся её щёк:

– Благодарю…

Эдвард посмотрел на неё с явным восхищением:

– Теперь эта встреча стала ещё более особенной.

Эмилия приподняла бровь:

– Почему это?

Эдвард, не отрывая от неё взгляда, чуть склонил голову:

– Потому что теперь я услышал то , чего так ждал .

Она не ответила, но в её глазах промелькнуло что-то мягкое и едва заметное – то, что словами она не собиралась выражать.

Эдвард на мгновение отвёл взгляд от озера, затем встав сделал пару шагов вперёд, словно обдумывая что-то, и обернулся к Эмилии:

– Не соизволите ли вы оказать мне честь прогуляться вдоль берега? – его голос был мягким, но в глазах блеснул огонёк надежды.

Эмилия едва заметно приподняла брови, чуть сжав губы:

– Я думаю, это не самая хорошая мысль.

Эдвард слегка наклонил голову, изучая её лицо:

– Почему же?

Эмилия отвела взгляд к дальним холмам, покрытым инеем, будто искала в них ответ:

– Здесь много тех, кто может узнать меня. Видеть меня с вами… Это не понравилось бы моему отцу. – Она на мгновение замялась, прежде чем добавить: – Я не хочу распространять ненужные слухи.

Эдвард усмехнулся, но в его глазах мелькнула серьёзность:

– Всё это из-за того, что я англичанин?

Эмилия снова встретилась с его взглядом, слегка помотала головой:

– Не в этом дело. – Её голос был твёрдым, но спокойным. – Находиться наедине с незнакомым мужчиной… Это неприемлемо. И то, что я сижу здесь и разговариваю с вами… – она остановилась, будто осознав, что сказала слишком много, и на мгновение смутилась.

Но Эдвард, не упуская момента, мягко перебил её:

– Несмотря на всё это, вы сидите здесь и разговариваете со мной. Для меня это большая честь, мисс Эмилия. Значит, я не так уж безразличен вам.

Эмилия нахмурилась, её взгляд стал чуть строже, но в уголках губ появилась едва заметная усмешка:

– Вы слишком высокого мнения о себе, мистер Эдвард.

Эдвард слегка откинул голову назад и рассмеялся – его смех был тихим, но искренним. Затем он посмотрел на неё, в его глазах вспыхнула игривая искорка:

– О, вижу, вы запомнили моё имя. Это… впечатляет.

Эмилия закатила глаза, но уголки её губ предательски дрогнули, выдав лёгкую улыбку.

Эдвард с озорным взглядом наблюдал, как Эмилия закатила глаза, а затем приподнял указательный палец и, слегка покачивая им перед ней, как будто она была провинившимся ребёнком, с лёгкой насмешкой произнёс:

– А вот закатывать глаза, мисс Эмилия, это тоже неприемлемо.

Эмилия прищурилась, скрестив руки вместе с книгой на груди:

– Ах, вот как? – её голос был пропитан сарказмом. – А кто это так решил?

Эдвард сделал шаг назад, сцепив руки за спиной и выпрямившись с преувеличенной серьёзностью:

– Полагаю, что хорошие манеры требуют сдержанности. – Он сдержанно кивнул, словно подтверждая свои слова.

Эмилия едва заметно улыбнулась, но быстро спрятала улыбку за холодным взглядом:

– И вы считаете, что у меня их недостаточно?

Эдвард прищурился, его глаза блеснули озорством:

– Ну, скажем так… У вас они особенные.

Эмилия приподняла подбородок, её взгляд стал чуть надменным, но в уголках губ опять мелькнул намёк на улыбку:

– Значит, вы уже успели их оценить?

Эдвард склонил голову, не сводя с неё взгляда:

– Пожалуй, да. И должен признаться, мне они нравятся.

Эмилия не удержалась и рассмеялась – коротко, но искренне. Это было, пожалуй, впервые за их встречи. Эдвард заметил, как её глаза засияли мягким светом, и невольно улыбнулся в ответ.

– Вы часто здесь бываете?

Эмилия оторвала взгляд от озера и посмотрела на него, немного смягчившись:

– Да, особенно после занятий. Я и Зейнеп – моя подруга – часто приходим сюда. Особенно в тёплое время года. Иногда я захожу сюда утром, чтобы почитать и подышать свежим воздухом перед занятиями.

Эдвард кивнул, будто представляя это в своих мыслях:

– Далеко ли отсюда до вашего дома?

– Не совсем. Примерно пятнадцать минут пешком.

Эмилия пристально смотрела на него, её взгляд был заинтересованным:

– А вы? Как вы нашли это место? Вы тоже живёте неподалёку?

Эдвард чуть пожал плечами, его глаза на миг стали задумчивыми:

– Моя гостиница неподалёку, около консерватории. Честно говоря, я впервые увидел это место, именно в тот день когда увидел вас здесь.

Эмилия слегка качнула головой, явно удивившись:

– То есть вы пришли сюда просто… случайно?

Эдвард кивнул, мягко улыбаясь:

– Именно так. – Он на мгновение замолчал, но затем решился продолжить: – Кстати… – его взгляд стал чуть более серьёзным, – почему вас не было в консерватории?

Эмилия прищурилась, не понимая, о чём он:

– Простите, я не совсем поняла, о чём вы.

Эдвард слегка наклонился к ней, голос его стал тише, почти заговорщицким:

– После того дня, когда я столкнулся с вами у здания консерватории, – он коротко усмехнулся, – я приходил туда почти каждый день.

Её взгляд был неподдельно озадачен:

– Вы… приходили туда? Но зачем?

Эдвард мягко улыбнулся, опустив взгляд на свои ноги:

– Вижу, это звучит немного безумно, но… да. Я приходил, надеясь увидеть вас. Неделю подряд. Потом я подумал, что, возможно, вы вообще не учитесь там. И когда уже почти потерял надежду, решил прогуляться сюда… и вот… – он обвёл рукой пространство вокруг них, – судьба была ко мне благосклонна.

Она невольно задержала дыхание, глаза её вспыхнули мягким изумлением. В этот миг он показался ей тем, кто, не ведая того, всё это время шёл за ней – по следу, едва уловимому, оставленному её тенью.

– Я… – начала она мягко, едва заметно пожав плечами. – Не приходила, потому что наш преподаватель заболел. Занятия отменили на несколько дней.

Эдвард молча кивнул. В его взгляде читалось: я понял. Затем глубоко вдохнув сказал:

– Ну , что скажете насчёт прогулки?

Эмилия отвела взгляд к озеру, будто обдумывая его предложение. Её пальцы на обложке книги чуть дрогнули, но она ничего не ответила. Несколько мгновений висела тишина, нарушаемая лишь шорохом ветра в ветвях. Затем, наконец, она кивнула – едва заметно, но достаточно, чтобы Эдвард уловил это движение.

Его лицо озарила тёплая улыбка, он подошёл и галантно протянул ей руку:

– В таком случае, я обещаю быть примерным спутником.

Эмилия взглянула на его протянутую руку, на мгновение задумавшись, но затем аккуратно взяла в руки свою книгу и поднялась сама, проигнорировав его жест. Эдвард сдержал улыбку, шагнув в сторону и жестом пригласив её идти вперёд.

Они шли вдоль берега, держа дистанцию между собой, слушая, как под их шагами хрустит мелкий гравий. Эдвард, заложив руки за спину, бросил на неё взгляд и, немного помедлив, заговорил:

– А на кого вы учитесь в консерватории?

Эмилия, не отрывая взгляда от дорожки перед собой, спокойно ответила:

– Я учусь на пианистку.

В его глазах мелькнул неподдельный интерес:

– Пианино? Это великолепно! – он чуть улыбнулся, его голос потеплел. – Я всегда мечтал научиться играть, но, увы, судьба была не столь благосклонна.

Эмилия бросила на него мимолётный взгляд, уголки её губ чуть приподнялись:

– Правда? Что вам помешало?

Эдвард с лёгкой усмешкой пожал плечами:

– О, наверное, недостаток терпения… или учителя, который смог бы выдержать мои попытки.

Эмилия тихо рассмеялась, её смех был мелодичным, как едва уловимая нота в музыкальной пьесе.

Тишина была приятной, они приостановились у берега , и Эдвард на мгновение отвёл взгляд засунув обе руки в карман пальто , чтобы просто вдохнуть этот момент. Затем повернув голову к девушке он машинально пригляделся к книге в её руке … и прищурился. На обложке книги которую держала Эмилия были надписи на английском.

Он приподнял брови, не скрывая удивления:

– Это… книга на английском?

Эмилия подняла глаза и спокойно кивнула:

– Да.

Он даже переспросил, будто не поверил:

– Вы знаете английский?

– Конечно, – ответила она с лёгкой улыбкой. – Я училась этому языку с пяти лет. Для меня он почти как родной.

Эдвард замолчал на секунду, будто осмысливая её ответ. Потом чуть наклонился вперёд и с тёплой просьбой в голосе сказал:

– Прекрасно ! А можем ли мы иногда говорить на английском? Признаюсь, мне тяжело даётся подбирать правильные слова на турецком . Я начал его учить только после того, как начал бывать в Турции, а до этого здесь бывал только мой отец… Так что в языке, как вы видите , я совсем не идеален.

Эмилия вновь улыбнулась – спокойно, почти с благодарностью:

– Конечно. Для меня это даже приятнее – поговорить с кем-то на английском. Не так часто выпадает такая возможность.

Он с облегчением выдохнул и улыбнулся в ответ, но в глубине души в этот момент у него всё перевернулось. Он снова и снова удивлялся ей. Её уму. Её воспитанию. Её естественности. Каждое её слово только сильнее подтверждало: она необыкновенная. Не как все. Он встретил кого-то совсем другого, кого-то, кто выходит за все привычные рамки.

И тогда, не сдерживая лёгкого восхищения, он произнёс вслух:

– Вы меня с каждым разом удивляете всё больше и больше.

На что девушка , просто смущаясь отвела взгляд в сторону .

– Могу я узнать, что вы читаете?– Спросил он.

Эмилия посмотрела на обложку, словно убеждаясь в правильности ответа:

– Это Чарльз Диккенс. “Большие надежды”.

Эдвард хмыкнул, в его глазах промелькнуло одобрение:

– “Большие надежды”, – повторил он, словно пробуя название на вкус. – Прекрасный выбор. Я тоже читал её. – Он взглянул на неё с лёгкой улыбкой. – У вас отличный вкус, мисс Эмилия. Писатели вроде Джейн Остин и Чарльз Диккенс – это настоящие мастера слова. Их произведения, такие как “Гордость и предубеждение” и “Большие надежды”, словно открывают двери в мир человеческих чувств.

Эмилия чуть улыбнулась:

– Значит все таки , вы читали “Гордость и предубеждение”?

Эдвард кивнул, с теплотой во взгляде:

– Кажется… еще в прошлый раз я дал об этом знать .Мисс Остин удивительно тонко передаёт характеры. Мне особенно запомнилась одна фраза… – он ненадолго замолчал, будто вспоминая. – “Мои чувства и желания неизменны, но одно ваше слово…

Она, едва он произнёс последние слова, подхватила его фразу, закончив почти в такт с ним:

– ”…. и я замолчу навсегда.”

Их взгляды встретились, и в этом мгновении было что-то особенное – словно обрывок прошлого, запечатлённый на страницах книги, вдруг ожил здесь, на берегу озера. Эдвард чуть склонил голову, улыбнувшись:

– Теперь я точно уверен: у вас замечательный вкус, Эмилия.

Она слегка смутилась, но взгляд её оставался твёрдым:

– А вы, мистер Эдвард, – она нарочно выделила его имя, – умеете удивлять.

Эдвард сдержанно рассмеялся, его глаза светились тёплым интересом:

– Возможно, это всего лишь начало.

Глава 4: Первые чувства

И так прошли недели. Сначала встречи были случайные, будто по воле самой судьбы, а потом – уже по обоюдному желанию. Эмилия не могла отрицать: каждый раз, направляясь к озеру, она надеялась увидеть его. Но в этом было что-то тревожное – её взгляд постоянно скользил по сторонам, как будто она ожидала, что кто-то заметит её, узнает, или, что ещё хуже, осудит за её тайные встречи с англичанином.

Снега постепенно таяли, уступая место первой зелени. Воздух наполнялся свежестью, что, казалось, только усиливало её волнение и одновременно страх. Она не могла позволить себе слишком сильно привязываться к нему, ведь всё, что происходило между ними, было скрыто от посторонних глаз. Каждый раз, когда они гуляли вдоль озера или сидели на скамейках, обсуждая музыку, книги, мир вокруг, Эмилия сдерживала себя, стараясь не выдать того чувства, что всё чаще разгорается в её груди.