Читать книгу: «Лила Адлер», страница 3

ГЛАВА 4

Лила не сразу сообразила, о чем говорит Кэйт. Она растерянно моргала, пока подруга ходила в ванную за ватными дисками. Все еще всхлипывая, Лила старалась не дергаться, когда Кэйт аккуратно, чтобы не смазать тушь и пудру, промокнула дорожки от слез на щеках подруги.

У Лилы перед глазами до сих пор мелькали кадры из того фильма, который слабонервным смотреть было не рекомендовано. Она как в тумане последовала за Кэйт на улицу и шла за ней словно на автопилоте, не отдавая себе отчет, куда она идет. В это время в ее голове как пчелы в улье роились мысли.

«Так вот что такое мясо на самом деле! Разве это правильно – есть животных? Неужели их вообще можно есть, когда знаешь, как они страдают? Нельзя ли сделать так, чтобы мясо получилось без убийства? Как я раньше ела мясо? Можно ли его совсем не есть? А что будет, если мама узнает, что я его не ем? И что мне теперь есть вместо него?» – То и дело крутилось у Лилы в голове.

– Оплочиваем за проезд! – Неприятно скрипела кондукторша, вперившись взглядом в Лилу.

Этим своим «оплочиваем» кондукторша заставила ее вынырнуть из раздумий: оказалось, что Лила сидит рядом с Кэйт в трясущемся на рельсах трамвае. Отдав кондукторше купюру, которую утром бабушка дала ей на мороженое, и получив от нее билетик и сдачу, Лила стала смотреть по сторонам.

За окном то и дело проплывали вывески и реклама: пицца, наггетсы, шаверма и шаурма, хот-доги, чебуреки, самса и гамбургеры… Раньше от одного названия этих блюд у Лилы текли слюнки, но теперь, когда она знала, из кого и как они приготовлены, эти же названия вызывали у нее отвращение.

Трясясь и подпрыгивая в видавшем виды душном трамвае, Лила терпеливо ждала, когда они с Кэйт доедут по раскаленному городу до нужной остановки. От жары тело плавилось, поэтому через двадцать минут поездки Лила потеряла всякую надежду, что ей удастся сегодня произвести должное впечатление своим внешним видом на кого бы то ни было. Она уже не пыталась утереть пот с лица и смирилась с тем, что ее сарафан с рубашкой, насквозь мокрые от пота, прилипли к спине.

Кэйт потянула Лилу к выходу, когда трамвай пересекал самую оживленную улицу в центре города. Лила следовала за подругой, чувствуя нарастающее волнение. Сейчас она была полностью уверена, что ей не стоит идти на эту встречу. Ведь ежику понятно, что моделью Лилу не возьмут – растрепанную и с опухшим от слез лицом цвета морковки! Предвидя свою неудачу, Лила убеждала себя, что хотя бы ради Кэйт нужно продолжать идти к высокому зданию с синими стеклянными стенами до самого неба и надписью «Отель Нью Стар» над входом.

По правде говоря, Лила никогда раньше не бывала в таких местах. Она уже на пороге здания чувствовала себя не в своей тарелке: ей казалось, что сюда могут заходить только богатые люди в дорогой одежде – но никак не Лила, у которой денег хватит только на поездку в трамвае до дома и которая одета в тряпье, которое ей отдали другие люди за ненадобностью или из жалости.

Кэйт знала, куда идти, и Лила молча следовала за ней: миновав стойку регистрации, подруги зашли в лифт и поднялись на четвертый этаж – там находился просторный зал со столиками и стульями. В зале работали кондиционеры, и Лила испытала настоящее блаженство, когда после долгого путешествия по жаре ее окутал прохладный воздух.

В зале кроме Лилы и Кэйт никого не было. У дальней стены по ту сторону барной стойки виднелась голова девушки, и Лиле показалось, что девушка оценивающе смотрит на нее с Кэйт. Чтобы не уронить себя в ее глазах, Лила выпрямила спину и подняла подбородок, силясь показать, что она в этой роскошной обстановке очень даже к месту. Лила собралась стать моделью, а это значит, что она теперь часто будет окружена дорогими вещами и изысканными интерьерами – ей уже сейчас нужно привыкать чувствовать себя как дома в подобных местах!

Кэйт предложила Лиле расположиться за столиком подальше от лифта. Лила не стала спрашивать, зачем это нужно, и просто согласилась. Спустя несколько минут напряженного молчания, которые показались вечностью, Лила поняла, что выбор столика Кэйт был удачным: когда из лифта вышел представитель модельного агентства, подруги увидели его раньше, чем он их, и за то время, пока он шел к их столику, подруги успели скрыть свое волнение.

Представитель выглядел очень презентабельно: он был одет в темные рубашку и джинсы, а пряжка на его ремне и часы на запястье были очень крупные и сверкали стразами. В руках у представителя были ключи от машины – очевидно, что человек модельного мира добирался до места встречи не на трамвае.

– Здоров, – причмокнув жвачкой, он с дежурной улыбкой оглядел подруг с ног до головы.

Лиле было неприятно, что на нее смотрят так же, как на вещь в магазине перед покупкой. Должно быть, для моделей такие взгляды – обычное дело? Несмотря на неприятное чувство, Лила постаралась мило улыбнуться.

– Ничё так, – похвалил он Кэйт, чавкая жвачкой и разглядывая ее топ безо всякого зазрения совести.

– Спасибо, – Кэйт явно смутилась.

Представитель агентства, не переставая жевать, придвинул стул, уселся на него как на коня.

– Шрамы, татухи есть? – Он вопросительно поднял бровь.

– Н-нет, – поспешно ответила Кэйт.

Лила вдруг вспомнила, что у нее на носу есть позорный шрам, который остался после того, как мама заставила ее резать прыщ у хирурга.

– Норм, – кивнул представитель, глядя на Кэйт и поигрывая ключами от авто. – Можно брать на рекламу шмоток, исподнего и купальников.

Кэйт была удивлена и польщена. Она прошла отбор в модели? Так быстро!

От волнения у Лилы стучало в висках. Агент, как она и ожидала, всё свое внимание обратил на Кэйт, и Лила чувствовала себя здесь с ними двумя лишней. Ей казалось, что собственное сердце выстукивает ей азбукой Морзе: «На что ты надеялась? Даже без шрама на носу у тебя нет никаких шансов! Моделью она захотела быть, ишь ты!»

Телефон представителя зазвонил. Извинившись, он выудил его из заднего кармана джинсов и приложил к уху. Лила никогда не видела настоящих айфонов, но у агента, похоже, был именно он: на корпусе телефона был логотип надкушенного яблока, и оно тоже сверкало стразами.

– Боярыня! – Подобострастно выдохнул агент.

«Боярыня» в айфоне была какая-то невоспитанная, потому что она кричала матерные ругательства. Лила с Кэйт переглянулись.

– Боярыня, – представитель ничуть не растерялся от такого обращения, – не извольте гневаться, велите слово молвить!..

«Боярыня» слово молвить не велела, и вместо этого принялась ругать своего собеседника такими выражениями, которые Лила слышала всего один раз в своей жизни – от пьяного дяди Бори, который не дошел до дома после получки и лежал в кустах возле школы, уже не пытаясь встать на ноги.

– Дорогая, дорогущая, дорогущенькая, – с натянутой улыбкой ворковал агент с сильным столичным акцентом, – я сейчас не могу говорить. Мне перед людьми неудобно! Я в «Нью Стар», у меня встреча, понимаешь? Через полчаса набери, ладно?

«Боярыня» отключилась, и представитель, убирая айфон в задний карман, вздохнул:

– Это моя «звёздочка». Ваша землячка, кстати! Пару лет назад, когда я ее нашёл, она была такая же, как вы: скромная, тихая, без вкуса и фантазии…

Лила с Кэйт молча переглянулись.

– А теперь!.. Ух! Не девушка – огонь! – Глаза у агента засверкали ярче, чем стразы на его часах. – Вчера вернулась из Дубая, завтра полетит в Эмираты… без отдыха трудится, моя пчёлка!

Лила с Кэйт почувствовали, как их сердца затрепетали: это работа мечты!

– Она слегка не в духе после перелета, – продолжал агент, и его столичный акцент стал еще заметнее. – Билетов бизнес-класса не было, пришлось лететь экономом, да еще с пересадками… Она так не любит эконом!

Лиле казалось, что еще немного – и она взлетит без самолета! Такое воодушевление у нее вызывал агент, что она, слушая его, словно парила в облаках.

– Рост какой? – Вдруг спросил агент самым будничным тоном.

Услышав ответ, он одобрительно закивал головой, глядя на Лилу:

– Супер! От ста семидесяти берут на показы.

Лила не могла поверить своим ушам: она правда это слышала? Ее могут взять на показ? Неужели и вправду Лила будет ходить по подиуму, как эти красотки в телевизоре, одетые в новомодную одежду? О, тогда Наташка от зависти лопнет!

– Только здесь надо бы схуднуть, – заметил представитель, указывая мизинцем на тазовую кость Лилы, к которой прилип сарафан.

Лила была озадачена. Разве можно похудеть в кости?

– Давайте портфолио.

Лила с Кэйт замерли, уставившись на агента.

– Девчонки, без портфолио контракты не подписывают, – представитель, чавкая жвачкой, манерно закатил глаза. – Москва словам не верит, нужны красивые картинки. Что агентство будет показывать заказчикам?

Следующие несколько минут представитель с акцентом, какой, должно быть, бывает только у коренных жителей Москвы в десятом поколении, рассказывал, какие фотографии нужно включить в портфолио и какие данные нужно указать в нем. Для агента это было так легко, как рассказывать таблицу умножения, но для Лилы все было в новинку. Она жалела, что не взяла с собой ручку с блокнотом – ей казалось невозможным запомнить столько новой информации, особенно когда в своем воображении ты уже ходишь по подиуму в Дубае, одетая в дорогое платье из страз, сшитое специально для тебя в Эмиратах.

– У меня заказывают девочек для самых разных целей, – с самодовольной ухмылкой сообщил агент.

Лилу эти слова неприятно резанули по ушам, но она не подала виду.

Представитель агентства лениво перебирал лежащие на столике ключи от машины:

– В основном, для съёмок рекламы. Одежда, косметика, элитный парфюм… Никаких стиральных порошков, чес-слово! Потом показы… Туда берут реже, факт. Но и оплата лучше. А супер-девочек, «звёздочек», зовут на VIP-мероприятия. Чаще заграницу, но и в Москве тоже бывают. Мероприятия – это самый кайф! Заказчикам это удовольствие обходится в нереальную копеечку. Я, как понимаете, бесплатно не работаю – с каждого контракта имею свой процент…

Лила слушала, затаив дыхание: она словно попала в другое измерение, не вставая со стула. В своем воображении она уже фотографировалась для модных журналов, и на этих фотографиях волосы у нее красиво развевались за спиной, как… да, точно так же как у этой девушки, которая вышла из лифта и направилась к их столику!

Из лифта действительно вышла девушка. Выглядела она потрясающе и каждый ее шаг был великолепен: грациозен и при этом исполнен решимости. Красотка выглядела даже лучше, чем та вампирша, над которой корпели Лила вместе с Кэйт! В ней всё было прекрасно и всё притягивало взгляд: и ровный загар, и короткие шорты, и яркая модная майка, и огромные солнечные очки… Вся она, от кончиков ногтей на ногах до кончиков волос, выглядела роскошно. И даже ее недовольно скривившиеся губы выглядели красиво. Лиле казалось, что это какая-то небожительница спустилась с Олимпа, и была поражена, когда такая красавица остановилась прямо возле их столика, за спиной агента.

Едва красотка открыла рот, Лиле стало ясно, что это и есть та самая «боярыня», с которой агент недавно разговаривал по телефону. Когда из ее рта словно из помойного ведра полилась непристойная брань, у Лилы мелькнула мысль: откуда небожительницы знают выражения, которыми изъясняется пьяный дядя Боря?

Дорогой внешний вид девушки совсем не вязался с подзаборными ругательствами, которые сыпались из нее без остановки. Однако для девушки за барной стойкой это было как будто в порядке вещей, потому что никаких эмоций на ее лице это не вызвало.

– Боярыня, – с обожанием залепетал представитель, вскочив со стула и потихоньку пятясь от своей «звёздочки», – Ба! Красотою лепа!.. Бела вельми, червлёна губами, бровьми союзна!.. Ух, а как телом изобильна!..

Лиле показалось, что еще немного, и «боярыня» поколотит своего покровителя кулаками.

– Отдай… мои… деньги! – Взревела «боярыня», перемежая матом каждое слово.

Лиле вдруг стало очень неприятно находиться рядом с такой особой. Несмотря на свой привлекательный внешний вид, она теперь вызывала у Лилы отторжение.

– Расходы всякие, на билеты издержки, – затараторил представитель, не переставая пятиться. Не сводя глаз с «боярыни», он наощупь прокладывал себе дорогу между столиками. – Бизнес-класс в Дубай, знаешь ли! И отель, и креветки с шампанским!

– Гони… бабло… щас же! – Заорала «боярыня», то тут, то там вставляя крепкое словцо.

Далее красавица в нецензурных выражениях сообщила агенту: если он не отдаст ей деньги, то она заставит его их отработать. Она грозилась связать его и отправить на заработки к тем же заказчикам в Дубай в багажном отсеке. Агент, пятясь к барной стойке и натыкаясь на стулья, жестами показал Лиле с Кэйт, чтобы они уходили.

Подруги, до этого боявшиеся шелохнуться, уже поняли, что находиться с разгневанной «звездой» опасно. Они бочком скользнули к лифту и все время в его ожидании провели, слушая громогласный мат «звезды» и тихое блеяние ее собеседника.

Лила с Кэйт молча зашли в лифт и в напряжении доехали до первого этажа. Лила была в растерянных чувствах. С одной стороны, она была счастлива: если у нее будет портфолио, ее могут пригласить работать моделью на показы! Она мечтала об этом, но не ожидала, что такое действительно может случиться. Лила готова была постараться, чтобы не ударить в грязь лицом! Однако после встречи со «звёздочкой» она уже не была так уверена, что хочет быть моделью. Неужели, чтобы стать «звёздочкой», нужно быть такой же грубой, резкой, агрессивной и жадной? Все модели становятся такими?

И вообще, вся эта ситуация со «звёздочкой» вызвала у Лилы много вопросов. Почему эта девушка требовала отдать ей деньги? Может быть, агент забирает себе не процент, а все деньги, которые платят заказчики? И что это за VIP-мероприятия, за которые много платят?

Как бы там ни было, открывшиеся возможности так кружили голову, что, едва Лила с Кэйт переступили порог здания, волна восторга захлестнула их: схватившись за руки и визжа, они прыгали, как сумасшедшие, и им было все равно, что на них косо смотрят прохожие.

Немного успокоившись, подруги с сияющими лицами побрели в сторону трамвайной остановки. Они обсуждали, как сделать себе портфолио. У Кэйт был фотоаппарат – мыльница. Можно было бы попробовать собрать портфолио с его помощью, но Кэйт настаивала, что лучше заказать профессиональную фотосессию – так будет больше шансов получить выгодные предложения. Правда, на такую фотосессию нужны деньги… Согласятся ли родители её оплачивать? Лиле даже дезодорант покупать не хотят, куда уж там фотосессию оплачивать!

За разговором подруги не успели отойти от «Нью Стар» далеко, и потому, едва до их слуха донесся знакомый голос, они одновременно обернулись: возле входа в отель стояла «звёздочка» – она вопила, оглашая матом всю улицу, что расцарапает машину и лицо этому «нехорошему человеку», который отнял у нее деньги. «Нехороший человек», сверкая стразами на часах, плюхнулся в блестящую машину, припаркованную рядом со входом, и стал выруливать на проезжую часть дороги.

Красотка тут же закрыла рот и твердой поступью зашагала в сторону Лилы с Кэйт. Вид у нее был такой, будто теперь она собирается расцарапать лица им!

Лила не на шутку перепугалась. Однако «звезда», не дойдя до Лилы с Кэйт всего несколько шагов, запрыгнула в джип – такой же красивый и дорогой, как и она сама, – и, резко сорвавшись с места, ринулась в погоню за «нехорошим человеком».

Лила вздохнула с облегчением только когда обе машины скрылись из виду. Хотя опасность миновала, коленки у нее тряслись всю дорогу до трамвайной остановки.

Телефон Кэйт зазвонил, когда подруги уже ехали в трамвае домой. Сквозь лязг стучащих по рельсам колес Лила разобрала в трубке голос агента: он предложил продолжить прерванную встречу завтра в то же время, но в другом месте. У него была на примете работа, для которой не требуется портфолио, и к ней можно приступить завтра же, если у девочек с собой будут паспорта. Все подробности он обещал рассказать завтра при встрече.

Лила с Кэйт переглянулись. У них голова шла кругом: уже завтра они будут работать моделями? Вот это да!

Лила не могла поверить, что все это происходит на самом деле. Вот мама удивится, когда узнает, какую классную работу нашла Лила! А Наташка будет локти себе кусать, когда Лила станет моделью!

Какое-то время подруги ехали молча, и каждая рисовала в своем воображении красочные картины своего светлого, красивого и богатого будущего. Вскоре трамвай затормозил на светофоре, и Кэйт пихнула Лилу в бок:

– Гляди, там Наташка! – Кэйт озадаченно уставилась в окно. – У нее появился парень?

Лила посмотрела туда, куда смотрела Кэйт, и увидела девушку, очень похожую на Наташку: такого же роста, с такой же толстой косичкой… Как будто она даже одета была как Наташка! Эту девушку прижимал к себе какой-то парень.

– Нет, это не она, – Лила была абсолютно уверена в том, что Кэйт обозналась.

Лила лихорадочно соображала. Это не может быть Наташка! Ведь она на курсах с утра до вечера, готовится к поступлению… И у нее нет парня!

– Это она, – безапелляционно заявила Кэйт. – Ты родную сестру не узнаешь?

Трамвай тронулся, и девица, вырываясь из объятий и улыбаясь во весь рот, посмотрела в сторону трамвая. Тогда-то Лила и поняла, что Кэйт права: это действительно была Наташка!

Пока трамвай увозил её все дальше от сестры, Лила чувствовала, как её удивление сменяется гневом. Вот, значит, как? Вот чем занимается сестра, пока Лила вместо неё дома драит Сашкин туалет! Ну, погоди!

Забежав домой только для того, чтобы вернуть клатч сестры на место, Лила весь оставшийся день и вечер провела у Кэйт. Они потягивали холодный кефир через трубочки и смотрели аниме. Однако если бы Лилу спросили, что именно она смотрела, то она не смогла бы ответить: всё это время Лила представляла, как сегодня её сестра наконец-то будет наказана за все свои преступления.

Когда мама узнает, что её драгоценная Наташенька вместо того, чтобы готовиться к поступлению в вуз, весело проводит время, слоняясь по городу в обнимку с каким-то парнем, сестре точно не поздоровится! Сегодня дома узнают, что Наташка обманывала их всех, и тогда её обязательно накажут. Наконец-то все увидят истинное лицо её «золотой» сестрёнки!

Лила не хотела возвращаться домой раньше Наташки, чтобы ей не пришлось драить Сашкин туалет до того, как Наташка заявится на расправу. Поэтому, когда мама позвонила на домашний телефон Кэйт и позвала дочь домой, Лила первым делом спросила у мамы, вернулась ли домой Наташка.

– Наташа уже давно дома! – Брюзжала мама. – Одна ты слоняешься невесть, где…

Лила попрощалась с Кэйт, пообещав зайти за ней завтра, чтобы вместе поехать на их первую модельную работу, и не торопясь, направилась домой. Никогда раньше Лила не возвращалась домой с таким удовольствием: она чувствовала, что через несколько минут у нее дома начнется торжество справедливости, и она увидит его собственными глазами!

ГЛАВА 5

Лила впервые ступила на порог родного дома в радостном предвкушении: сегодня укоры за невымытую посуду и неубранный Сашкин туалет будут ей только на руку!

– Посуда опять не вымыта! – Недовольно сообщила мама, едва завидев Лилу. Сногсшибательный внешний вид дочери не произвел на нее никакого впечатления.

– Правда? – Лила сделала удивленное лицо. – И туалет Сашкин не убран, наверное?

– Конечно, не убран! – Сердито подтвердила мама, начиная краснеть.

– Почему же Наташа его не убирает? – Невинно поинтересовалась Лила.

Мама готова была взорваться.

– Наташа поступает в вуз! – Взревела она. – В это время убирать за котом – твоя обязанность!

Лила только этого и ждала.

– Поступает в вуз, вот как? – Громко повторила она. – Ездит на курсы для абитуриентов, да?

Наташа с недовольным видом прошла мимо Лилы на кухню.

– Грызет, – ехидно продолжала Лила, провожая сестру взглядом, – гранит науки с утра и до вечера?

– Тебе следовало бы относиться к этому с пониманием! – Лицо мамы приняло свирепый вид. – А не ёрничать!

– А я понимаю, – спокойно сказала Лила. – Я всё понимаю! Я только одного не пойму: почему в то время, когда Наташа должна быть на курсах, она гуляет в центре города в обнимку с каким-то парнем?

Наташка на кухне поперхнулась водой, которую пила. Повисло неловкое молчание, и Лила наслаждалась каждой его миллисекундой.

– Наташа?.. – Мамин гнев как рукой сняло. Она недоверчиво взглянула на Лилу и ушла на кухню.

Лила последовала за мамой и, стоя за ее спиной, сделала недоумевающее лицо, вместе с мамой ожидая от Наташки объяснений. Лила отметила про себя, что сестра откашливалась ровно столько времени, сколько понадобилось для того, чтобы придумать оправдание.

– Она всё врет! – Каркнула Наташка, со стуком поставив кружку с недопитой водой на стол и едва ее не расплескав. – Она сама, поди что, гуляла с парнями целый день! Смотри, как вырядилась! Что угодно придумает, лишь бы за Сашкой не убирать!

Это было вполне ожидаемо: Лила привыкла, что в случае опасности ее сестра начинает выкручиваться, как уж на сковородке.

– Придумала, значит? – Ехидно переспросила Лила. – Нет, дорогая сестрёнка, я это видела собственными глазами! И не только я, знаешь ли! Мы с Кэйт обе видели, как ты жмешься к этому…

– И что же вы делали с Кэйт в центре города? – Перебила ее Наташка. – Мама, она без разрешения ездит в город? Ей уже не нужно отпрашиваться, чтобы куда-то поехать?

Переводить стрелки – это была излюбленная тактика Наташки. Теперь мама ждала объяснений от Лилы.

– Я ездила в «Нью Стар» вместе с Кэйт, – не скрывая волнения, сообщила Лила. – И, хочу отметить, мы не гуляли с парнями, в отличие от некоторых! Мы ездили на собеседование!

Мама выглядела очень заинтересованной.

– Ты нашла работу? – Ее лицо озарила улыбка. – Расскажи, куда ты ездила? Кем будешь работать?

Лила чувствовала, что момент ее триумфа близок!

– Мы с Кэйт, – прочистив горло, деловито продолжала Лила, – ездили на встречу с представителем модельного агентства.

Говоря это, Лила внимательно смотрела в лицо сестры. Ей не хотелось пропустить тот момент, когда Наташка поймет, что место на пьедестале любимой дочери родителей ей больше не принадлежит.

– Мы прошли отбор, – Лила старалась сделать весомым каждое слово, – и скоро начнем работать. Будем в Москве сниматься в рекламе одежды и косметики, участвовать в показах мод… И даже летать в Дубай! Мне осталось только сделать портфолио…

Почему-то вместо зависти на лице Наташки появилось ее любимое выражение: ну ты и дура!

– Господи!

Положив руку на сердце, мама села на табурет и, отпив воды из Наташкиной кружки, повторила:

– Господи!

Лила напряглась, не понимая, в чем дело. Почему мама вместо того, чтобы радоваться, закатывает глаза к небу? Почему Наташка, скрестив руки на груди, качает головой с презрительным выражением лица, как будто Лила опять сделала что-то не то?

– Какая Москва! – Причитала мама. – Какой Дубай! Ни в коем случае! Слышишь? Ты хоть понимаешь, во что ты чуть не вляпалась?

– Ничего она не понимает, – прогнусавила Наташка.

Лила и правда не понимала, почему никто не радуется, что она будет моделью.

– Ты знаешь, что могло произойти? – Зашипела мама, удивленно глядя на Лилу. – Ты хоть телевизор-то смотришь? По новостям то и дело сообщают, что девочек обманом заставляют заниматься… проституцией, прости Господи! Обещают им работу в Москве, а потом отбирают паспорта и отдают в сексуальное рабство!

Это было для Лилы как удар под дых.

– Нет, вовсе не… – промямлила Лила и замолкла.

Ей стало вдруг так стыдно! Она покраснела, как помидор, и растерянно переводила взгляд с мамы на сестру, и обратно. То есть как? Значит, этот агент, он… Не может быть!

– Мам, успокойся, – Наташка подошла к маме и стала гладить ее по плечам. – Накапать тебе валерьянки?

Наташа достала стеклянный пузырек с верхней полки кухонного гарнитура и стала считать капли, которые падали из него в кружку.

– Но Наташка гуляла с мальчиком! – Пискнула Лила, пытаясь спасти свое положение, но было уже поздно: у сестры наготове было железное оправдание.

– Мам, не слушай ее, – тихо сказала Наташа, поднося кружку с валерьянкой к маминым губам и гладя её по спине. – Всё не так, как она рассказывает. Я была сегодня в центре города, но не с парнем! А с подружкой. Я с ней на курсах подружилась. Мы сегодня писали проверочный тест, и раньше освободились – потому и пошли погулять, немножко развеяться. Эта подготовка к поступлению в вуз так выматывает, знаешь?

Мама рассеянно кивала, отхлебывая валерьянку.

Лила поняла, что триумфа справедливости в этой семье не будет – ни сегодня, ни вообще когда-нибудь. Она, понурив голову, поплелась в свою комнату, по пути наткнувшись на папу, который, похоже, все слышал.

– До чего мать довела! – Процедил он сквозь зубы, когда Лила проходила мимо.

Сев на свою кровать, Лила прислонилась спиной к стене, за которой тихо звучало «Амено». Ну почему она не догадалась попросить у Кэйт телефон и не заснять Наташку с ее «подружкой» на видео? Тогда Наташке было бы не отвертеться! Хотя… вряд ли это что-то поменяло бы.

Лила думала, что лучше бы она сегодня пошла в гости к соседским парням вместо собеседования. Тогда она бы вообще не увидела Наташку с парнем, не рассказала бы про это маме, никто бы не допытывался у нее, что она делала в центре города и не обвинял бы её в том, что она по своей глупости чуть не стала прости…

– Ну, что уселась? – Язвительно бросила Наташка, зайдя в комнату. Вытаращив глаза, она прибавила: – Иди мой посуду, проститутка ты наша!

– Сама иди мой, – огрызнулась Лила.

– Ой, я бы помыла, – вздохнула Наташка, манерно усаживаясь за свой письменный стол. Включив настольную лампу, она демонстративно раскрыла учебник. – Да только вот готовиться мне нужно. Я в вуз буду поступать, там надо работать головой. Го-ло-вой! А не другим местом, как у моделей принято!

Наташка захихикала, и, если бы не папа, маячивший в коридоре, Лила бы точно треснула ей этим самым учебником прямо по «го-ло-ве»!

Оттирая присохший к тарелкам укроп под струей холодной воды, Лила размышляла о том, что сказала мама. Может быть, она права? Очень уж странным был этот агент. Он говорил, что у него «заказывают девочек». Лиле не понравилось это еще тогда, и теперь не нравилось совсем. Разве так говорят про приличных девушек? Приличных девушек не заказывают. И эта «звёздочка» – та еще благородная девица! Сапожники так не выражаются, как она выражалась! Почему она требовала у агента деньги? Может, он отобрал у нее паспорт, и она теперь в рабстве, работает за еду? За шампанское с креветками…

Лила перемыла всю посуду в раковине и собралась было уйти с кухни, но тут в раковину шлепнулась пустая миска из-под окрошки – папа только что доел её содержимое. Для Лилы эта миска была сейчас как красная тряпка для быка. Нашли Золушку что ли? Собрав волю в кулак и медленно выдохнув, Лила принялась мыть миску.

Может, агент всё наврал? Болтать он умеет! Может, про Дубай и про Москву всё враньё? Но ведь джип-то у «звезды» был настоящий… разве у рабынь может быть джип? Или шампанское с креветками? Может, все-таки, мама ошибается? Если это рабство, то такое рабство гораздо лучше домашнего – моделям, по крайней мере, не надо мыть посуду за всеми в доме!

Лила решила: если завтра ее заберут в такое рабство, где нужно летать в Дубай, кататься на джипе и есть креветки с шампанским – то она согласна. Лила непременно поедет завтра на встречу с агентом! И, конечно, возьмет с собой паспорт!

Готовясь ко сну, Лила подумала, что говорить о своих планах домочадцам ей не следует – чего доброго, они ее из дома не выпустят! Улегшись в кровати, Лила представляла, как завтра утром все, как обычно, разъедутся кто куда – на работу, на дачу и на «курсы», – а она поедет вместе с Кэйт в свою новую счастливую жизнь!

Спала Лила беспокойно. Ей снилось, что агент на своей блестящей машине везет ее в Москву. Потом вдруг она оказалась на скотобойне. В цехе, залитом кровью, агент голосом робота давал ей рекомендации, как лучше позировать для съемок. В цехе по конвейерной ленте проезжали скорбно мычащие коровы, из глаз которых катились крупные слезы, а агент, который фотографировал Лилу на свой сверкающий стразами айфон, все никак не мог сделать хороший кадр. В конце концов, он, чавкая жвачкой, вручил Лиле ящик с окровавленными внутренностями животных и сообщил, что Лила их честно заработала.

Проснувшись посреди ночи в холодном поту, Лила долго не могла уснуть, и забылась сном без сновидений, только когда рассвело. Вскоре, однако, ее разбудили какие-то звуки.

Несмотря на ранний час, Наташка валялась в постели. Не выпуская из рук свой смартфон, который родители купили ей совсем недавно в честь поступления в вуз, она активно переписывалась с кем-то и, глупо улыбаясь, то и дело хихикала. Лила готова была поклясться, что этим «кем-то» была ее бородатая «подружка», с которой сестра вчера обнималась прямо посреди улицы. И после этого Наташка называет Лилу проституткой? Да пусть на себя посмотрит сначала!

Лила, лежа в своей кровати и уставившись в потолок, ждала, когда сестра встанет и, как обычно, начнет собираться – но Наташка и не думала вставать. Тогда Лила, припоминая, какой сегодня день недели, к своему сожалению, поняла: сегодня суббота, а значит, никто из домашних не поедет сегодня ни на работу, ни на «курсы»! Как же ей тогда улизнуть из дома?

Не в силах слушать гнусное хихиканье Наташки, которая наверняка смаковала с «подружкой» вчерашнее унижение сестры, Лила встала с постели и отправилась в ванную комнату, лелея надежду, что горячая вода наконец-то появилась. Но, увы, из открытого крана вместо горячей воды лилось только гулкое клокотание. Разочарованная, Лила поплелась греть воду для мытья.

– Доброе утро, – холодно поприветствовала ее мама, когда та вошла в кухню.

– Доброе, – буркнула Лила.

Ее раздражала необходимость здороваться с домочадцами каждое утро и каждый раз, когда приходишь домой с улицы – как будто ты не дома, а вечно в гостях! А маму раздражало, когда дочь не проявляла уважения к родителям, не здороваясь с ними при каждом удобном случае. Зная об этом, Лила решила лишний раз не выводить маму из себя – сегодня явно был не тот день, когда борьба за свое право хранить молчание могла привести к чему-то хорошему.

Мама собирала на столе провиант, и выглядело это так, как будто она планирует ехать на пикник. Заметив удивленный взгляд Лилы, она сказала:

– Сегодня Троицкая суббота, мы поедем на кладбище к родителям. Ты с Наташей и дедушкой остаетесь дома. Вам задание: пропылесосить и приготовить самим себе еду.