Читать книгу: «Симка, открой дверь с другой стороны», страница 4

И вот она (О! я не смогу передать словами, что я ощутила, когда увидела первую нашу метку) – хитроумная метка, придуманная Иваном! Несмотря на усталость, я запрыгала от радости и повисла на шее Ивана. У нас с ним были очень дружеские отношения, без интима, честно! Иван тоже обрадовался, и мы чуть ли не вприпрыжку отправились дальше. Метка за меткой и вон она – наша пещера, вокруг которой Иван вылил целое ведро яркой краски, не боящейся влаги!

Не знаю, как Иван, а у меня сердце то выпрыгивало из груди, то замирало. Было страшно и завораживающе интересно. У нас был только один ход – вперёд, узнать, что там, будет ли открыт портал?

Да! Да! Да! Мы зашли внутрь пещеры и сразу поняли, что портал открыт, когда увидели дверь – нашу дверь. Откуда бы ещё она взялась? Иван открыл, и мы оказались в кладовке. Радости не было предела!

Мы ходили по комнатам, кстати, пустым, никого дома не было, даже сына Ивана, хотя он должен был быть тут, мы договаривались. Я с удовольствием накупалась под душем (можно сказать, что всё это время нормально искупаться не довелось), потом мы накрыли шикарный стол (молодец, сын Ивана позаботился), наелись и глаза начали сами закрываться.

Подъехала машина и сын Ивана заскочил на кухню, откуда мы ещё не успели выйти.

– Получилось! – радовался он вместе с нами, – как здорово! Я очень рад, пап, ты даже не представляешь себе!

Пока мужчины разговаривали, Иван делился впечатлениями, я завалилась спать. Такой приятной усталости я уже давно не ощущала.

Проснулась утром от запаха кофе, вышла на кухню. Иван с сыном сидели за столом, лица у них были озабоченные.

– Доброе утро! Мингалабар! – поздоровалась я.

Иван улыбнулся, перевёл приветствие сыну и обратился ко мне:

– Машенька, ты хорошо отдохнула?

– Вполне. Готова сесть записать свои впечатления. Ты же видел, я кое-что записала, а сейчас, пока воспоминания ещё очень живы, хочется всё обработать.

– Успеется.

– Как? Что? Что-то случилось?

– Понимаешь, мы вот с Игорем проговорили почти всю ночь. Нам с тобой надо вернуться. Портал открыт, но, если мы с тобой не уедем тем же путем, нас будут искать. Будут неприятности, когда нас обнаружат в России. Получается, мы незаконно перешли границу. Понимаешь?

– Понимаю, – грустно согласилась я.

– Мы назад дойдём до той большой деревни, в которой ночевали, а потом можем ехать на попутках, до остановки автобусов и вернуться в Мандалай. Билет назад послезавтра. Ну, не грусти! Главное, мы с тобой проделали весь этот путь не зря!

– Я не грущу. Отдохну ещё, насижусь за компьютером.

Я увидела, как просветлел Иван, а Игорь одобрительно хмыкнул, и мысленно уже собралась в дорогу.

Иван опять оказался прав. Назад мы вернулись очень быстро, без приключений, без осмотра достопримечательностей, которые стали уже обыденными в восприятии.

В Мандалае встретились с Мариной и Володей. Они были в таком восторге от увиденного, что не нуждались в наших воспоминаниях. Им достаточно было услышать, что мы остались довольны.

А вот Ирэн с Борисом показались в аэропорту лишь перед отлётом. Ирэн была бледна и неразговорчива, Борис всячески её ублажал, сказав, что она заболела. Мы хором ей сочувствовали, расспрашивая о прививках. Хотя, нас предупреждали, что в случае заражения, мы просто перенесём болезнь легче, без летального исхода (прости, Господи).

Долетели до Новосибирска нормально. И тут началось. В самолёте Ирэн стало совсем плохо. Борис нервничал, мы сочувствовали. В Новосибирске Ирэн забрали на скорой без сознания. Мы, конечно же, не стали сразу возвращаться домой, да нас и затормозили на карантин до выяснения, вдруг что-то такое.

В гостинице вечером к нам присоединился Борис со слезами на глазах. Мы с Мариной кинулись его утешать, ожидая самых плохих новостей. А новости, действительно, были не из лучших. Оказалось, что Ирэн перевозила в себе наркотики (внутривагинально), что-то там пошло не так, она получила отравление, потому и стало плохо. Борис плакал, когда это рассказывал, но сожалел лишь о том, что они не успели вытащить наркотик после таможни, потому что Ирэн потеряла сознание.

Вот ведь как! Не зря мне не нравилась Ирэн. Борис просто был её прикрытием, но вот так получилось, что прикрытие не сработало. Я не знаю, как они там упаковывают наркотики, чтобы собаки не учуяли, но всё это показалось мне омерзительным.

Мы знали, что восточная часть нагорья, где выращивают опийный мак, входит в состав, так называемого Золотого треугольника, откуда наркотики поставляются во все концы. Но кто же знал, что в нашей группе окажется перевозчик этой мерзости.

Нас ещё долго держали, допытываясь какое мы имеем отношение к этому вопросу, проверяли наше досье до седьмого колена. Особенно долго донимали Ивана после того, как узнали, что он провёл почти 3 года в Монголии и не мог уехать.

А я радовалась, что мы всё-таки решили вернуться из Мьянмы законным путём, а не через портал. Так-то вот!

Потом, перечитывая свои записи, рассматривая фото Мьянмы, у меня даже сердце щемило, так было трогательно вспоминать те дни. Вспоминала радушных мьянманцев-бирманцев, насколько у них ещё сохранилась самобытность.

Когда мы уже вернулись домой, я с разрешения Ивана (скажу куда больше – по его просьбе) осталась у него в доме, чтобы обработать скопившийся материал. Когда началась зима, а в Мьянме – лето, мы с Иваном частенько выходили через дверь, чтобы «утеплиться», как сказал Иван. Сначала боялись, потом привыкли. Портал долго не закрывался.

Уже весной, я поехала к себе домой по делам и надолго застряла. Мне позвонил Иван и взволнованно сообщил, что портал закрылся. Я расстроилась, но Иван успокоил меня оптимистическим тоном:

– Подождём. Куда нам торопиться!

В гостях у Бога

Иван очень увлёкся вычислением места, куда открывается портал. Он просчитал расстояние до Копейска, от Копейска до Монголии, от Монголии до Мьянмы. Всё сходилось. Просчитал, где ещё может открыться портал в том же направлении, куда он открывался до сих пор, оказалось где-то между Азией и Австралией, возможно, на одном из многочисленных островов.

– Смотри, – Иван показывал Марии свои расчёты, – где-то здесь, где Тихий океан встречается с Индийским.

– Но там же очень много островов! Кстати, там Бали – курорт состоятельных людей. Вряд ли мы сможем с тобой попасть туда так, как мы были в Мьянме.

– По моим расчётам портал откроется немного западнее, хотя, кто его знает, может, и на Бали. Ты хочешь, чтобы портал открылся непременно на Бали?

– Ничего подобного. Да и что там делать? Отдыхать? Лежать в шезлонге и попивать коктейль? Фи!

– Эт точно. Фи и на фиг нам это нужно. Можно далеко не выходить, если что. Возвращаться сразу же. Ни с кем не общаться, – задумчиво перечислял Иван.

– Ты уже планируешь выход и поход, а портал-то закрыт. И неизвестно, когда откроется и откроется ли вообще.

– Откроется ли вообще, действительно, неизвестно, а вот «когда», это я высчитал. Ожидается через месяц. Плюс-минус несколько дней.

– Ванечка, тебе можно диссертацию защищать!

– Фи и на фиг!

– Понравился такой сленг! Так и не откроешь тайну людям?

– Открою, когда портал совсем закроется. Не хочу, чтобы тут толпа лжеученых опять собралась. Придётся съезжать отсюда.

– Единоличник ты, Ванечка! Да и я тоже. Так хочется успеть что-то повидать! Спасибо тебе, что мне открылся и дал возможность путешествовать!

– Скажешь тоже. Ты же мне родная душа!

– Родней не бывает!

Мария окончательно переселилась к Ивану. Свой исторический роман она закончила и потеряла всякий интерес к той теме, хотя в издательстве просили написать продолжение. Нет, пока не могу, ответила она и занялась описанием своих и Ивановых приключений. А что? Можно же это издать, как фантастику, кто проверять будет?

Портал открылся почти через 2 месяца. Иван проверял каждый день, прогуливался по дорожке до калитки, за которой начинался лес, и возвращался через входную дверь. В этот день он задержался, Мария не стерпела, спустилась в кладовку, зашла в ТУ небольшую комнату и остолбенела.

Пахло морем, из открытой двери тянуло сырым влажным воздухом. Мария осторожно подошла к двери, в которой стоял Иван, уперевшись руками в дверной проём.

– Свершилось, Машенька, – хрипло произнёс он, оборачиваясь к Марии, – Открылся, голубчик!

Как заговорщики, Иван и Мария метнулись в дом, Иван принес компас – настоящий, морской, Мария орудовала телефоном. Как будто кто-то торопил их, но движения были слаженные, согласованные, хотя вместе они делали это в первый раз. Сделав замеры, прикрыли дверь на всякий случай, прошли в дом, Иван занялся вычислениями, Мария наблюдала, стараясь не мешать.

– Вот, Машенька, не хотела ты в Бали, не получилось Бали.

– А что, что? Не томи, Вань!

– Это не Индонезия, а Индия – в Индийском океане между Мьянмой и Индией – Андаманские острова!

– В первый раз такие слышу.

– Ну, теперь не только услышишь, но и увидишь. Знаю тебя, уже намылилась сидеть в компе, искать ключи.

– Не намылилась, а собралась. Кстати, ужин есть, поэтому могу просидеть до утра.

– Но, но! Здоровье надо беречь!

– А ты думаешь, что я смогу уснуть, имея в голове неразрешённые вопросы?

– Да, знаю я тебя. Я ведь тоже не усну. Давай-ка как-нибудь систематизируем поиски, чтобы не было повторений.

– Да, конечно, ты пока уточни, что это за остров, а я почитаю об островах.

Они сидели за столом на кухне, уткнув носы каждый в своё. Мария смотрела информацию в интернете, Иван вычислял координаты. Со стороны, смотрелись они идеально. Да так оно и было. Дети Марии не раз интересовались, что за отношения у неё с хозяином дачи. Она сказала: «гражданский брак», чтобы отвязаться, но так и получалось. Самое главное, что сноха Ивана успокоилась, несколько раз приезжали с детьми, старший внук не отходил от Ивана, просил рассказать о портале. Он тогда закрыт был, но мальчику было интересно послушать, где дед побывал.

– Вот, Ванечка, послушай, – начала Мария во время поспешного ужина, – здесь такая флора и фауна, которых нет на других материках. А мангровые леса образуют защитный барьер между морем и сушей.

– Машенька, ближе к теме. Что нам может помешать?

– Всем иностранцам надо получить разрешение на визит на Андаманские острова.

– Ясно, значит, далеко не надо выходить. Не ночевать там и вообще.

– Там практически одна и та же температура воды и воздуха – от 25 до 35 градусов.

– Воды?

– Нет, воздуха, но вода, наверное, тоже прогревается. Там неглубоко около берега. Песок. Пляжи, получше Мальдив. Ух, ты!

– А посмотри-ка, что пишут об острове Сентинел. Погоди, доешь сначала. Ты уже кинулась исполнять мою просьбу.

– Да я уже смотрела. Это как раз тот остров, куда власти не дают разрешение на посещение. Там живут туземцы, очень воинственные, не разрешают никому даже приблизиться к острову, а власти не разрешают ещё и потому, что туземцы могут вымереть, ведь у них нет иммунитета к нашим болезням.

– Да… уж. Повезло нам.

– А что? Дверь открылась на остров Сентинел? Ничего себе! Туземцы стерегут берег моря, а мы выйдем в середине острова.

– И они нас сожрут. Я читал, что там каннибализм.

– Там скорее всего нет. Об этом острове мало информации. Но, если они никого не пускают, кроме них никого там нет, они бы съели уже друг друга.

– А чем они питаются, как ты думаешь?

– Не знаю, наверное, рыбу ловят, там же рифы кругом, растения какие-нибудь, остров зелёный круглый год, ни тебе одежда не нужна, ни огонь.

– Маш, а ведь это очень опасно туда выходить. Мало ли? Выйдем, встретимся с туземцем, а у них, наверное, нет ни суда, ни следствия над пришельцами – копьё в грудь и готово!

– Значит, не выйдем. Подождём, куда ещё нам откроется дверь.

– Ха -ха -ха! Машка, это я тебя проверял! Я видел, как у тебя глаза горели, когда ты читала про эти острова.

– И что? Будем рисковать?

– С умом. С опытом. Ты как?

– А, ну тебя. Ты же знаешь, что я предпочту умереть от копья, чем лежать старенькой и ждать, когда тебя Бог заберёт!

– Машка, ох, и люблю же тебя за это!

Они не спешили, раз за разом отправлялись наружу недалеко, каждый раз Мария говорила, что умрёт не от копья, а от восхищения. Природа так баловала местное население, что вполне понятно, почему они стерегли свой остров от пришельцев.

– Видишь, Маш, другие уже давно пускают туристов, чтобы они побаловались солнцем, морем. Денежки за это получают, а местным невдомёк. Им и так хорошо в своём каменном веке.

– Тут действительно хорошо. А туземцы, наверное, живут с другой стороны. Видишь, тут берег немного приподнят холмом, они же, наверное, на лодках плавают, раз море, рыбу ловят, наверное, не удочками с берега.

– Дедукция ты моя.

– Да, я тебе говорю то, что ты и сам видишь. Ой, смотри сколько плодов на этом дереве. Давай домой возьмём, детям передадим.

– Маш, вот это делать точно нельзя. Только Венчик узнает, что портал открылся и всё, можем и не уследить. Из дома сбежит или ещё что! А тут опасно. Мы ещё с тобой не напоролись ни на кого. Так что, пользуйся сама, ешь, сколько влезет, домой можешь парочку взять в холодильник, но детям передавать не стоит.

– Да ясно всё. Просто как-то непривычно. Привычка – всё лучшее детям, а тут сама, да сама.

– Ещё и неизвестно, когда портал закроется и в какое время суток он закрывается. Вот в Мьянме очень долго продержался, В Копейске не знаю сколько, А в Монголии дважды открывался. Я подозреваю, что он закрылся тогда из-за того, что Игорь чужих впустил для исследования.

– Скажешь тоже. Что ли он живой? Понимает, кто чужой, а кто нет? И почему он открывается только тебе?

– Не знаю, Машенька, не знаю. А изучать процесс – каждый раз рисковать. Мы вот вышли сюда, ты окунулась в море, я тебя уже назад зову, боюсь, вдруг закроется в это время. Куда мы тогда? Пусть мы берём каждый раз документы, деньги и мелочи, но, если случится вот это «вдруг», представляешь, сколько проблем сразу?

– Представляю. И понимаю, почему ты до сих пор Игорю не рассказал.

– Да, он очень осторожный, в отличие от меня. Не одобрит.

– Скажет, маразм у деда.

– Вот, вот! А какой я дед?

– Никакой! Нету деда! Есть Добрый Молодец!

Иван притянул Марию к себе, и они стояли обнявшись, пока не заторопились вернуться домой. Как-то у них сразу приходило такое решение. Обоюдно.

Игорю пришлось всё-таки рассказать. Они собрались приехать на выходные, Игорь всегда звонил заранее. Иван заверил, что всё в порядке, но, когда они приехали, Иван позвал сына «на переговоры» и всё рассказал. Игорь только за голову схватился:

– Пап, надо стеллажом закрыть. Венька спит и видит, как бы выйти в ТУ дверь. Я с ним уже неоднократно беседовал, рассказывал, как это опасно, но с него, как с гуся вода. Ему интересно, видите ли! В тебя пошёл!

– А тебе неинтересно?

– Пап, мне тоже интересно, но последствия, которые могут произойти, останавливают. Вы, наверное, уже выходили с Марией?

– Да, но недалеко и ненадолго.

– Ну и хватит вам. А вдруг закроется? Это тебе не Копейск и даже не Монголия. Это – международный скандал! Пока ты был в Монголии, тут столько народу перебывало, и никто не смог туда же попасть. Не поверили тебе.

– Да, знаю я всё, сынок. Не знаю только, почему она только мне открывается. И, конечно, давай прикроем всё, чтобы Венька не ушёл. Не дай бог за ним закроется. Это – конец.

– Да, пап, хорошо, что ты это тоже осознаешь. А Мария? Не будет против?

– Нет, конечно. Она без меня и не ходит туда.

Сказано, сделано. Дверь закрыли на крючок, стеллаж задвинули так, что к двери не подойдёшь. Все очень хорошо посидели за столом, Иван приготовил отменный шашлык, но, когда порезали манго и папайю, сноха удивилась, что в Подмосковье продаются такие сочные зрелые фрукты, а Венька как-то притих.

Утром Мария встала раньше всех, решив прогуляться по местному лесу, тоже ведь красота, а запах хвои она любила больше всего на свете. Конечно, в мангровом лесу острова тоже было замечательно, но ТАБУ. А когда вернулась, в доме всё было вверх дном. Пропал Венька! Мария кинулась утешать плачущую навзрыд сноху Ольгу, которая, всхлипывая, приговаривала: «ноги нашей здесь не будет». Иван с Игорем вышли на остров искать мальчика. Мария, хоть и успокаивала сноху Ивана, сама волновалась до потери пульса. Взяли ли документы? Деньги? Вдруг закроется? Вдруг Веньку туземцы обнаружат? Вдруг…вдруг…

– Мы вернулись, – услышала она звучный голос Ивана и сразу успокоилась.

Ольга, икая после неудержимого плача, бросилась на кухню, куда мужчины привели рыдающего Веньку.

– Вот, ещё и не хотел уходить! Купался себе в море, плескался, а мы тут… Чуть с ума не сошли, – говорил Иван, посматривая на сына, который был белым, губы посинели.

– Пап. Папа, – наконец выговорил он, – я тебя очень прошу, замуруй дверь. Не прикрой, видишь, малой всё равно лазейку нашёл, а замуруй кирпичами. Прошу тебя. Нельзя так рисковать. Понимаешь?

– Ничего он не понимает, маразматик! Ты ему в первый раз так говоришь? В прошлый раз сколько побегал, когда он в Монголии отдыхал? Сколько ещё это может продолжаться? Замуруй сам! Да так, чтобы он не смог ничего открыть! Слышишь? Иначе я … не знаю. Но ноги нашей здесь больше не будет. Мы могли лишиться сына, ты это понимаешь?

– Понимаю лучше тебя. Прекрати. Поезжайте домой, я останусь, чтобы замуровать дверь.

Все молча разошлись по комнатам. Виновник «торжества» остался на кухне, шмыгая носом. Мария всё это время молчала, понимая, что сейчас любое сказанное слово будет против Ивана. Получается, что она такая же, как и свёкор – малахольная.

– Что такого плохого, если просто в море покупаться? Не надо деньги собирать, как сейчас, не надо ехать долго, жить где-то в гостинице дешёвой, потому что у родителей денег мало? – спросил Венька, как бы и не у Марии, но вслух.

– Понимаешь, Венечка, тут много опасностей. Тебя не коснулось, но дедушка вот не смог вернуться тогда, когда в Монголии был. Никто не знает, когда портал откроется, когда закроется. А сейчас он открыт на таком острове, где живут очень дикие туземцы. Если бы портал сейчас закрылся, ты бы не смог вернуться домой, а туземцы могли бы тебя съесть.

– Съесть?

– Ну, или просто убить. Они никого не пускают на свой остров. И ещё, я тебя очень прошу, не рассказывай никому, где ты побывал. Тебе, конечно, не поверят, но могут взять на понт, типа – докажи. А как ты докажешь, если папа замурует дверь?

– Но почему? – опять заплакал Венька, – там так здорово!

– Вот поэтому и замурует, – сказала Мария и задумалась, а поэтому ли?

Ольга зашла в кухню – злая, схватила Веню за руку и вышла с ним вместе, даже не попрощавшись. Веня шёл, спотыкаясь, не поднимая глаз. По нему было видно, что он обижен на родителей, не дали насладиться ласковым морем, он так и не понял, в чём опасности. В этом возрасте смерть воспринимается, как на экране – ну, убили, а он встал и побежал.

Иван был расстроен, Игорь молча посадил семью в машину, молча открыл, закрыл ворота, зашёл в дом. Мария вдруг почувствовала себя чужой в этой семье, хотя раньше, когда они приезжали отдохнуть сюда, она этого не ощущала. Вот замуруют дверь и что? Делать здесь ей будет нечего? Мария встряхнула головой, чтобы отогнать от себя плохие мысли. В конце концов, у них с Иваном негласный «гражданский брак». «Я его не брошу», – подумала она и пошла его искать.

Иван с Игорем сидели на кухне, по-видимому, обсуждали что и как надо сделать. Когда Мария зашла в кухню, замолчали, но Мария демонстративно устроилась на стуле, правда, не возле стола, а возле окна, Иван продолжил разговор.

– Игорёш, ты прав, безусловно. Но зачем замуровывать? Просто исключить возможные опасности. Мы с Марией ходили туда купаться в море, фрукты собрать и всё. Не больше часа. Каждый раз брали документы, деньги, мелочи всякие – на всякий случай.

– Пап, ты говоришь, как ребёнок. Веня тоже не понимает, как это опасно. Ты же сам сказал, что это остров, на посещение которого власти не дают разрешения. Давай не будем толочь воду в ступе. Да, ты лишишься такой возможности бывать в таких местах планеты, куда не каждый может попасть. И что? Если у тебя не будет такой возможности, что ты потеряешь? Смысл жизни?

– Да, наверное. Пока я не побывал там, я как-то и не представлял себе эту жизнь, мою дальнейшую жизнь. Скука скучная. Жить ради чего? Ради жизни? Есть, пить, спать, смотреть телевизор, ну, может, в карты пристрастился бы играть. Что меня ждёт в старости? Да и не только меня? Огородом заняться? Не моё это! Путешествовать автостопом? Куда? Сейчас не особо подвозят. На велосипеде? Тоже далеко не уедешь.

– Прости, пап, эти экзистенциальные вопросы всех мучают, обычно люди стараются жить одним днём, как говорится, что Бог даст.

– Я тоже так говорил, когда работал, а вот на пенсии вопрос стоит по-другому. Что делать? Что ты хочешь делать и что можешь? Разница очень большая.

– Ладно, пап, не будем замуровывать. Ольга сюда теперь не скоро приедет, а может, и вообще никогда. Венька, пока не вырастет, наверное, тоже. За будущее не ручаюсь. Ну, а ты? А если что-то с тобой случится непоправимое? Как мне потом с этим жить?

– Даю подписку о полной своей самостоятельности. Хочешь, нотариусом заверю?

– Шутишь. А вот вы, Мария, ваши дети знают, где вы бываете?

– А где я бывала? В Мьянме по треккингу, а тут…, ну пока мы очень осторожно. Стараемся.

– Как дети малые. Если не думать о плохом, оно и не произойдёт? Глаза закрыл и уже не страшно?

– Игорь, вы очень осторожный человек, респект вам! А мы вот с вашим папой, действительно, как дети малые. А знаете, что нами движет? Скажете, любопытство? Нет, это чувство гораздо больше, шире и мощнее. Любознательность на основе интереса к жизни.

– Вы ведь писательница? Вас можно понять, всё, что с вами происходит, находит отражение в ваших книгах. Но как вы объясните, что движет моим отцом? Может, любовь к вам?

– Игорь, ну, ты загнул! Не в ту сторону!

– Скорее любовь к приключениям, у нас это взаимно!

– Игорь, ладно, давай замуруем на некоторое время, а потом разберём. Может, портал уже и не откроется никогда больше.

– Давай. Попробуем.

– Твоя Ольга успокоится, а мы пока огородом займёмся, да, Маш?

– Ага, займётесь вы, – засмеялся Игорь, а мы с Иваном хитро переглянулись.

Мужчины собрались в строительный магазин за кирпичами и цементом, строго наказав Марии не выходить самой за дверь. Мария и не собиралась после всего, что произошло в этот день. Возилась потихоньку на кухне, как вдруг услышала дикий вой, доносящийся из кладовки. Она кинулась туда. Какое-то животное забрело? Но как, ведь дверь закрыли!

Едва она спустилась в цоколь, как мимо неё что-то просвистело и… (она чуть в обморок не упала) в стену воткнулось, а потом упало копьё. На стенах были обои, но под обоями штукатурка! Мария посмотрела туда, откуда копьё прилетело и увидела маленького чёрного человечка, метавшегося по цоколю. Он шипел и издавал оглушительные вопли, которые Мария приняла за вой животного. Наступив на палки, которыми раньше подвязывали помидоры, неизвестно зачем Иван сохранил их, существо схватило одну из них и метко швырнуло в Марию. От боли она тоже взвыла, а существо начало кидать палку за палкой, пришлось Марии спрятаться на лестнице. Она поняла, что это пришелец «оттуда», но что с ним делать, как его отправить обратно, она не знала.

Закрыла дверь в цоколь, но перед тем, как подняться наверх, услышала звон разбитого стекла и вой от боли чёрного человечка. Мария быстро поднялась на кухню и позвонила Ивану:

– Вань, у нас гость оттуда. Он очень напуган, мечется по цоколю и, если не найдёт выход, то всё переколотит там. Уже разбил банки и, по-видимому, порезался.

– Мы едем. Сейчас только заскочим к ветеринарам, что-то усыпляющее возьмём.

– Да ты его не поймаешь.

– Понятно, придумаем.

Они вернулись через полчаса. Игорь молчал, явно недовольный, но настроен был по-деловому. Мария не стала им мешать. Они спустились в цоколь, слышно было, как бьется посуда, как вопит «пришелец», потом всё стихло.