Читать книгу: «Индия внутри», страница 4

11. Мои любимые нищие

Гокарна – это не Гоа, Гокарна – другое. Она маленькая, вечерами темная, там не очень хорошее освещение, даже кажется мрачной. Говорят, Гокарна сейчас такая, каким был Гоа, когда туда приехали первые хиппи, и даже позже, в конце девяностых годов прошлого века, Гоа все еще продолжал оставаться таким же. Я, конечно, ничего не могу сказать по этому поводу, меня там тогда не было. Я знаю одно – Гокарна потрясающая.

За несколько лет, понятно, мы все уже примелькались друг другу, и те, кто там отдыхает, и те, кто постоянно живет. Когда я приезжаю – сначала получаю массу положительных эмоций от хозяина шеки, его дочерей и зятьев, все они там работают, все меня знают. С ними уже как родные стали. Потом на улицах Гокарны мне улыбаются и отовсюду приветственно машут торговцы.

Там, конечно, тоже просят милостыню. Раньше попрошаек было трое. Первый – дядька средних лет, инвалид, у него что-то с руками, пальцы, наверное, срослись, и вот он специально протягивает, показывает туристам руки, просит денюжку. Мне он не нравится: достаточно наглый, очень подвижный, по-моему, вполне адаптированный к жизни. Еще там есть дедушка, он просто вежливо протягивает руку, просит подать. Могут, конечно, и дети окружить, в основном, почему-то девчонки, дергать за платье, настаивать. Но на них тут же шикнет кто-нибудь из взрослых, разгонят. Взрослые и сами против такой бесцеремонности. Был там и третий попрошайка, достаточно молодой мужик, очень веселый и позитивный. Никаких внешних отклонений у него нет, вполне здоровый по виду. Про него я и хочу рассказать, он мне нравится. Был – это вовсе не означает, что его там нет. Просто, я не видела в прошлый раз. Это ничего не значит. Может, не попадался мне на пути в те вечера, когда я бродила по городу, может, куда-то уехал. Он и раньше, бывало, пропадал, а потом появлялся опять.

Я не знаю, какие обстоятельства довели его до того, чтобы жить на подаяние. Не знаю, есть ли у него семья, дом. Я знаю только одно – он очень классный! Когда появляется, на улице словно света вокруг больше становится, фонарей прибавляется, не так мрачно. Еще и от улыбок прохожих и лавочников. На него просто невозможно смотреть без улыбки.

Как-то мы с подружкой сидели на ступеньках большого желтого здания недалеко от полицейского участка, курили. Все-таки Индия, курить на ходу нехорошо. Да и просто курить там нехорошо, в Индии курение табака – не респект. Но куда же денешься?

Он присел рядом с нами, тоже на ступеньки. Мы достали ему рупии, он засунул в свою старенькую юбку и попросил у нас сигарету. Я ему протянула, но он принюхался и попросил у моей подруги. У нее были тонюсенькие, ароматизированные клубникой сигаретки, навроде нашего Kiss, причем местные. Привезенные из дома сигареты закончились, и она только что купила попробовать эти в ближайшем киоске за сорок рупий. Вот вопрос, кстати, для кого они делают такие сигаретки, если их женщины не курят табак? Или, может, в Дели кто-то курит, тогда зачем продают здесь, в Гокарне. Хотя, тут много туристов с окрестных пляжей…

Клубничную сигарету он получил, мы ее зажгли, и он разыграл целый спектакль. Бегал по всей улице, всем ее показывал, объяснял, что дали ее ему мы, привлекая, кстати, внимание к нам, курящим на улице женщинам. Он даже давал ее всем понюхать, даже прохожим. Даже туристам пытался, но они от него шарахались в страхе, понятно. Зато все остальные хохотали. Этот человек устроил крошечный праздник для всей улицы вечерней, усталой Гокарны, продолжительностью в несколько минут. Из такой ерунды, как одна сигарета. Это было так здорово!

Как-то мы спросили, где он живет. Он ответил, что живет на пляже у океана. У меня есть одно давнее местечко, где я люблю есть домашнее мороженое. Там еще делают какую-то еду, немного, я ни разу не пробовала. Часто я видела по вечерам, как мой любимый нищий заходил туда. Хозяин этой крошечной лавочки клал ему в полиэтиленовый мешочек рис с чем-то и отдавал, за столики не приглашал, там же туристы, и иностранные, и свои. Нищий куда-то уходил. А я представляла, как сейчас он сидит на берегу океана под огромными звездами, совсем один. И ест свой рис. А потом там же и засыпает до утра. Это только мои фантазии, вполне возможно, он просто шел домой, даже может к жене и детям, я не знаю. Иногда мне казалось даже, что я отчасти завидую ему. Нет, я не хочу спать всю жизнь на берегу океана. Просто, может, отношению к жизни, легкости, веселости, при самых минимальных причинах для всего этого.

Еще у меня есть подружка на Оме, красивом пляже недалеко от Гокарны. Ее зовут Гаятри, и почти всегда можно найти там. Она выглядит очень измученной и пожилой, на самом деле – намного моложе меня. Вроде, продает бусы, но бус у нее в руках совсем мало, да и те лучше не покупать – обязательно рассыплются. Мы пробовали. На Оме полно других торговцев, и бусы у них просто отличные. Я знаю, что у Гаятри есть дети, несколько, а мужа нет, она вдова. Иногда ей приходится совсем худо, она даже может попросить у нас попить воды, или денег, чтобы ее купить. Она часто садится отдохнуть рядом с нами, поболтать. Мы ей подаем, конечно, давно ее знаем.

Однажды случилась забавная история. Был выходной день, и на Оме собралось много приезжих индусов, тех вот, что не любят в Гоа, из других штатов, совсем простых, деревенских. Пришла Гаятри, присела, как всегда поболтала с нами, о чем-то таком зашел разговор… Мы спросили, знает ли она мантру Лакшми. Она ответила утвердительно. Попросили ее спеть эту мантру нам. Она запела. Но это очень не понравилось тем самым индусам. Какое-то время они терпели, потом один подошел и прервал нашу певицу на полуслове. Завязалась перепалка. На их языке, конечно. Но там все было понятно. Индус обвинял нашу Гаятри, что поет она неправильно, все перевирает. Гаятри яростно протестовала. Наконец, этот товарищ уселся на песок и сам запел. Голос у него оказался классный, могучий, и действительно, более уверенно все получалось. К нему подтянулись поддержать друзья. Поколебавшись немного, присоединилась и Гаятри. Мы обомлели. Вокруг нас на песке пел индийский хор, практически мужской, мантру Лакшми. Из шек стали выглядывать иностранцы, потом тоже уселись поближе. Вот такой импровизированный концерт случился. Мы пытались его записать на айпад, но потом выяснилось – ничего, к сожалению, не вышло.

Прошу, кто будет в Гокарне или на Оме и случайно встретит моего любимого веселого нищего или Гаятри – подайте им чуть- чуть. Они хорошие. Надеюсь, вы их узнаете.

12. О кастах в Индии

О том, что в Индии есть или были касты, знает, наверное, каждый ребенок. И о том, что есть хорошие касты и плохие, а еще неприкасаемые – те, кто находится уже за гранью кастовой системы.

На самом деле – на сегодняшний день – вопрос более глубокий, не все так просто, как раньше. Те, кто считают, что касты в современной Индии отменены – неправы. Конституция 1950-го года только уравняла все касты в правах, отменила дискриминацию на основании кастовой принадлежности, наделила юридическими правами неприкасаемых. С тех пор в Индии и президент из неприкасаемых уже побывал.

Но с другой стороны, в индийской Конституции есть «Таблица Каст», и каждый гражданин, если ему нужно, может получить кастовый сертификат, документ о его принадлежности к той или иной касте из этой таблицы.

Очень много сделал для уравнивания в правах представителей разных каст Махатма Ганди, этот вопрос часто рассматривался в его книгах.

Таким образом, касты в Индии есть и сегодня, с точки зрения закона все они равны в правах, дискриминация отменена. Но в быту, семье, религиозных практиках касты обязательно существуют, особенно этот вопрос важен для традиционных индуистских семей. Там невестку обязательно выберут из своей касты. Что, понятно, вовсе неудивительно. Внутри одной касты люди привыкли к одинаковым традициям, образу жизни, даже образу мыслей, друг с другом им проще общаться. Сейчас, правда, и в этом плане уже все чаще случаются исключения. Современные просвещенные молодые индийцы могут заключить и брак по любви, а не по касте. И их семьи не станут мешать. Так что, как и во всех смыслах в Индии – тут может быть всякое.

Помню, мне в Индии рассказывали что-то вроде анекдота: европеец спросил индуса, как можно по заказу полюбить и взять в жены девушку, чтобы она была именно из твоей касты. На что индиец ответил, что, как раз, девушку из своей касты полюбить очень легко, намного проще, чем из другой, чужой. Мне кажется, в этой истории очень наглядно видна разница между европейским и индийским мировоззрениями.

Впервые приехавший в Индию турист, конечно, очень любопытен. На него сразу обрушивается целое море новых впечатлений. И ему хочется узнать как можно больше всего о том, что находится вокруг него. Это все здорово, закономерно. Только в Индии все не совсем так, как у нас, свои представления и привычки. Спрашивать в лоб индийца о том, к какой касте он принадлежит – неприлично! Тут нет совсем никакой тайны. Об этом говорит его фамилия, профессия или род занятий, даже внешность. Индусам не надо спрашивать друг друга – они и так это видят. Очень скоро немного начнем разбираться и мы, если присмотримся и захотим, если заинтересуемся этим вопросом.

Но вот, вопрос задан, без понятия о том, что он неприличный. Ответ, по моим наблюдениям, всегда будет один. Спрашиваемый всегда окажется из высшей касты брахманов, даже если он убирает комнаты в отеле или работает официантом в прибрежной шеке, даже если он по внешнему виду тибетец и явно мусульманин. Все равно, обязательно брамин. Здесь получается, какой вопрос – такой и ответ. Эта ситуация очень мне напоминает наших грузин. Почти все известные мне грузины, неважно, чем занимаются они и их семьи – потомки княжеских родов, сами князья. Причем, я никогда их сама не спрашивала об этом, просто рассказывали, к слову. Этот вопрос тоже очень легко проверяется по фамилии нового князя и фамилиям его родственников. Княжеских родов в Грузии было не так много, точно меньше, чем тех, кто хотел бы себя причислить к их потомкам.

В принципе, чисто теоретически, сейчас брахман в Индии – вовсе не обязательно, что богатый или образованный. Есть обедневшие семьи с большим количеством детей, всякое бывает. И брахман тоже может отправиться обслуживать туристов или заниматься еще какой-нибудь тяжелой, мало оплачиваемой работой. Но все-таки, такое случается редко. Все, кого мы встречаем в Гоа рядом с собой, браминами быть не могут.

Социальные классы, сословии и прослойки – особенность не только Индии, существовали они до революции и в России, а потом тоже были законом уравнены в правах. Но это юридическое решение, так же как и в Индии, все равно не отменяет очевидного. И в наших, а особенно в индийских, семьях, часто дети идут по стопам своих родителей в плане профессии. Мы по внешнему виду нередко отличаем потомков своих аристократов и наоборот, простых слоев. И у нас так же не принято спрашивать, из какой семьи ты вышел, и кем были твои предки. И так же принято врать, приукрашивая, если вопрос задан. Реалия.

Раньше, много лет назад, в Индии полагалось под одеждой носить кастовые шнуры, узлы, у всех каст они были разного цвета. Еще Махатма Ганди в своих книгах призывал отказаться от ношения брахманских узлов даже тех, кому они положены по рождению. Потому что, если кто сейчас и носит узел, то обязательно именно браминский. Он имел в виду просто граждан, а не священнослужителей, кому узел положен и очевиден.

Если девушка-туристка начнет встречаться в Гоа с молодым человеком из местных, он обязательно окажется брахманом, высшей кастой, из которой издревле выходят священники, ученые, высокообразованные люди. Если их отношения зайдут дальше, и ему придется снять рубашку в ее присутствии – девушке перепадет счастье лицезреть браминский шнур. Если девушке представились и рассказывают о себе нечто другое…. Я не знаю, может тогда, это действительно настоящий интерес и даже любовь….

Лично я считаю стопроцентно браминами только тех, кого встречаю в темплах. Во всех остальных случаях отношусь к этим рассказам с большим скептицизмом. Сама я никогда своих знакомых об их касте не спрашиваю. Иногда делаю какие-то выводы для себя, часто не ошибаюсь, мне потом, в процессе знакомства, рассказывают, кем работали их родители, дедушки, из какого штата родом. Но иногда, случается, и мне задвигают что-нибудь, даже когда я не спрашиваю.

Однажды я сидела на пляже в Кандолиме, и вдруг, по всему пляжу, словно ветерком, пронесся шепот: брахманы!!! Еле слышный, с придыханием и уважением. Шептали почтительно сами индийцы.

По самой кромке прибоя шли мальчик и девочка лет двадцати. Да, это были они, очевидно, пусть никаких шнуров на них не было, и даже украшений. Парень был в шортах, без рубашки. На девушке был надет купальник, а сверху – парео. Высокие оба, светлокожие, с отличной осанкой, гордой. Шли они не торопясь, очень красиво, а в прибое оставались за ними красные следы, а потом пропадали, размывались…. Брамины красят ступни хной.

13. Про визуализацию желаний

В Индии исполняются желания, об этом часто пишут, обсуждают, говорят. И это правда, многие из нас об этом знают уже из собственного опыта. Это, конечно, хорошо, когда желания исполняются. Но там исполняются не только желания, но и «антижелания» тоже, опасения, испуги, страхи. Это такое место, где, действительно, бойся своих желаний, они могут исполниться. Я подозреваю, там не то чтобы исполняются желания, там просто сильные чувства, любые, быстрее достигают того места, где на них могут отозваться. Проще сказать – подобно многим, я считаю, что там живет Бог, у меня даже есть подозрение, где конкретно.

Конечно, я тоже на себе не раз ощущала эту визуализацию. Как-то меня год или два дожидалось кольцо, которое я не купила, а потом долго страдала по нему, затем забыла и вспомнила только, опять случайно зайдя в тот магазинчик. Зато, удовольствию моему тогда конца и края не было. Еще можно привести массу примеров, простых, каждодневных. Я думаю, они еще будут встречаться в других моих рассказиках, для Индии это обычное дело.

Но скажу честно – у меня всегда это работало только там, исполнялось, никогда не выходило за пределы Индии. Я читала не раз у нас на форуме и в других места тоже, как люди рассказывали, что загаданные там желания потом полностью меняли их жизнь здесь, все сбывалось, даже материальные и просто меркантильные желания. Где-то на гоанском форуме лежит история одной девушки о том, как Индия в России подарила ей мотоцикл. У меня такого не было, никогда. Да и тот рассказ, я думаю, тоже просто фантазия, попытка приблизиться к своей мечте хотя бы письменно.

Зато я однажды стала как бы исполнителем чужого запроса. Эта история, конечно, уступает мотоциклу, но все равно мне было интересно.

Есть у меня на пляжах Индии собственный бич. Это sand flies, песчаные блохи. У некоторых людей, процент их, к счастью, невелик, на них аллергия. Причем ужасная, с температурой, противными огромными опухолями, чуть ли не шрамами. И никакому лечению почти эта гадость не поддается. Надо просто любым способом избегать укусов, а для этого знать некоторые правила и исполнять их.

Я, наверное, уже могу подробнейшую карту составить, где эти твари есть, где их нет, где мало, а где много. И вот такой парадокс, мне нравится бывать и жить как раз там, где они есть. Достаточно их и на пляже Гокарна, а вот на Оме нет, хотя рядом совсем. Мельком замечу, что в крайний мой раз мне, наконец, удалось добиться того, чтобы меня не искусали, четыре-пять укусов в таком деле не считается, я даже горжусь собой теперь.

Есть у меня одно место в Гоа, совсем дикое, без лежаков и шек на пляже, которое я просто обожаю уже давно, часто бываю. А блох этих там тьма-тьмущая. В тот год перед отлетом домой мы тоже жили на этом пляже. Народу там отдыхает совсем мало, потому за день-два узнаешь уже всех вокруг. А русских, кроме нас с бывшим мужем, была только еще одна пара. Кстати, мужчина тот давно живет в Азии, путешествует, перебираясь с одного места на другое, домой летает ненадолго один раз в три года, такие интересные вещи рассказывал!

Еще в первый же вечер я заметила, что они остались сидеть на голом песке после заката и внутренне содрогнулась, меня бы сейчас сожрали до крови. Но аллергия эта – вещь редкая, я понимала. В Гокарне, например, если встречаются два человека, по-одинаковому обглоданные, они, вне зависимости от национальности, в полном смысле слова кидаются друг другу с плачем на шею, а потом начинают делиться своими рецептами и советами.

На следующий день мы уже вместе обедали, или, может, ужинали. И разговорились про визуализацию желаний. Девушка рассказала, что у нее сейчас есть только одно желание. Ее кто-то постоянно кусает так, что невозможно просто жить. Она не первый раз в Гоа, но никогда не сталкивалась с подобным. Что она просит Вселенную, каждый час, объяснить ей, что такое происходит. И почему с ее спутником все в порядке.

И Вселенная послала ей меня, с моими советами, мылом, мазилками и прочим….

Там же произошла и моя собственная визуализация, впервые, за все мои путешествия в Индию – отрицательная. Со мной в Индию всегда ездил дверной замок, я пользовалась им в гестах, так там называют маленькие семейные отели. Он очень мне нравился, немецкий, со сложным ключом, но совсем крошечный, ничего практически не весил, с длинной удобной дужкой. Служил мне верой и правдой очень долгое время.

Когда мы прилетели и первый раз запирали им дверь, я предложила мужу отдельный ключ, чтобы он носил его всегда с собой тоже. А он по лености отказался. И тут меня стала мучить мысль, что мы обязательно потеряем ключ, и я лишусь своего обожаемого замочка. Я прямо боролась с этой мыслью всеми силами, старательно отгоняя ее. Но не смогла. Так оно все и случилось.

Мы спешили отмечать католическое Рождество, заперли дверь, я положила ключ в сумку, а когда вернулись – ключа в сумке не было. С двумя фонарями мы исползали все вокруг, буквально просеяв песок через пальцы. Нигде ничего не было. Пришлось идти к хозяевам и срезать замок. Внутри у нас была еще какая-то дверь, ведущая на половину хозяев, но с нашей стороны была задвинута засовом. Ничего не поделаешь. Утром, когда я вышла за порог, первое, что я увидела, был мой ключ, лежавший возле самого порога. Но было уже поздно.

Так что желания и нежелания там надо фильтровать аккуратно.

14. Как мы помогли человеку

Бывает, на нашем форуме появляются отчаянные посты. Кто-то пропал в Гоа, не отзывается родственникам и друзьям. Мы, кто ездит туда давно, приблизительно представляем, из-за чего могут случаться такие истории, по крайней мере – большая часть их. И кончаются они, как правило, счастливо. Тем более, что там есть Goa Help. Низкий поклон, раз у меня сейчас есть возможность сказать, людям, которые всегда готовы придти на помощь каждому, кто попал в беду. Очень часто они не имеют с этого ничего, кроме проблем на свою голову. Справедливости ради хочу оговориться, что в последнее время фатальных случаев там стало больше, чем раньше, увы. На это тоже есть свои причины. Но мое повествование о том, что я видела своими собственными глазами. К выводам и обобщениям не стремлюсь.

В тот год мы жили в Вагаторе, пляж в центре Северного Гоа. Это тоже моя огромная, давнишняя любовь, жаль только, что уже несколько лет мне не удается попасть туда. Я обожаю этот пляж вопреки всему: острым камням в море, коровам и наглым торговкам, упорно пытающимся всучить вам что угодно. Кстати, мне они особо ничего не навязывают, мы тоже давно уже там все перезнакомились. Больше того, не раз я сама прибегала к их услугам, когда лень было тащиться за покупками, а купить надо было. Я просто подзывала кого-нибудь из них, неважно кого, даже если они рисовали татушки или предлагали эпиляцию. Рассказывала, что именно мне нужно, какого размера, цвета. Называла свою цену, рупий на пятьдесят больше обычной. Они кивали головой, отходили. И через какое-то время уже другие люди приносили мне то, что я просила.

Однажды мы сидели там с женщиной, которая очень сокрушалась, что не может купить подарков своим племянникам, маленьким мальчику и девочке. Ей мечталось купить чисто индийскую или гоанскую одежду, но в магазинах она такого не встречала. Может, где-то и есть, но тратить время на поиски ей не хочется. Я предложила провернуть такую операцию. Она не поверила, что все сложится. Но мы решили попробовать. Подозвали девушку из шеки, рассказали, она попросила показать рукой от пола рост племянников, кивнула и ушла. Прошло достаточно времени, мы ушли обедать. В шеку заглянул молодой мужчина с большой сумкой, девушка указала на нас. Он вышел и устроился под пальмой ждать.

У него было все: крошечные штанишки, камизы, банданки, вышитые маечки, ручной работы шапочки, и даже маленькие совсем, домотканые рюкзачки. Два таких рюкзачка та женщина отобрала и с восторгом набила всякой всячиной. Но цена на все это богатство показалась мне высокой – три тысячи рупий. Я только открыла рот для торговли, как она перебила меня:

– Не надо. Я достаточно зарабатываю. И обожаю племянников. Что, я не могу раз в сто лет потратить на них полторы тысячи рублей, даже если это и дорого здесь?

Рот я закрыла.

Но я отвлеклась. Мы с подругой лежали в нашей любимой шеке у самой кромки воды. На соседний лежак присел мужчина, наш, русский, полный, здорово обгоревший на солнце, в теплом, не по погоде, спортивном костюме. В руках у него ничего не было. Что-то спросил, мы ответили, как всегда. И он рассказал свою историю.

В Гоа первый раз. Сам он из Казахстана. Прилетел с друзьями три дня назад на четыре месяца. Жилье заказывали друзья, он только отдал деньги. В самолете они немного выпили, приехали в полной темноте туда, где будут жить, бросили вещи и поспешили на пляж. Думаю, на пляже они предались еще радостям. Проснулся он утром на пляже один. Хорошо еще, паспорт, некоторое количество долларов и телефон оказались в кармане костюма. Он попытался дозвониться другу, но его обычный телефон был недоступен. Имелась у друга и индийская симка, но номера ее он не знал.

– С тех пор я, уже третий день хожу здесь, меня тут все знают, индусы даже на лежаках разрешают спать, ночью одеяла приносят. Я думаю, мои друзья специально решили подшутить надо мной, – грустно закончил он.

Я стала его допрашивать, на какой пляж они собирались, как назывался гест, но вразумительного ничего он не знал. Я стала перечислять пляжи, ему показалось знакомым название Мандрем. Я спрашивала, ходил ли он в полицию. Был. Но там ему ничем не захотели помочь. Еще бы – там такие случаи каждый день. Я спрашивала, пытался ли он писать электронные письма, или связаться с кем-нибудь дома. Все это он делал, но результата не было. А телефон уже давно разряжен. Я даже вставила его симку в свой двухсимочный телефон, чтобы он мог еще попытаться, набирала и со своей индийской. Ничего. Никто не подходил.

Он был такой потерянный. Делать нечего. Можно было только попытаться как-нибудь успокоить и отвлечь. Я поинтересовалась, почему он так одет? Потому что в таком виде он и проснулся на пляже. Предложила подозвать торговку и купить у нее шорты и майку. Он так обрадовался! Попросил ее еще такой же рюкзак, как мой. Все это она ему быстренько приволокла. Он переоделся и сразу улыбнулся. С радостью взял мой крем от солнечных ожогов, отправился искупаться. Уже немного приободрился. Потом мы заказали отличный обед со свежей рыбкой. Я уговаривала его, что ничего страшного, все скоро как-нибудь образуется. Он поел и решил отправиться посмотреть Мандрем, может, что-то вспомнит. Он пошел в сторону Большого Вагатора, чтобы там выйти на дорогу, а мы с подругой опять улеглись загорать. Я достала свой телефон. Там оказалось жуткое количество новых сообщений. Оказывается, с его симки. Ее он забрал, а сообщения так и остались у меня. Я открыла. Там был индийский номер. С него звонили несколько сотен раз. Я набрала. Ответили по-русски.

– Вы своего друга не теряли?

– Теряли, уже с консульством связались! Где он?

– Идет на Большой Вагатор, потом хочет в Мандрем поехать.

– А вы где?

– В крайней шеке лежим.

– Мы сейчас, через секунду будем.

– А где вы живете? Я официантов, если что, предупрежу, они его уже знают.

– В «Шаломе».

Моя подруга уже с середины этого разговора бежала в сторону Большого Вагатора, но догнать нашего приятеля так и не смогла. Еще через пять минут мимо наших лежаков рысью промчались двое мужичков, один явно казах, и скрылись за мысом на Большой Вагатор. Появились они минут через двадцать уже втроем. Поблагодарили. Мы жили как раз под их балконом из «Шалома», напротив. Часто по вечерам махали друг другу, приветствуя.