Ваня расстроился, опустил взгляд, но присоединился к своим друзьям и увлекся процессом. А я тем временем ходила между столов и помогала. Окончив Российскую академию художеств, у меня был большой опыт практики за плечами, поэтому я старалась подсказать ребятам самые простые приемы для их возраста. Где-то подрисовывала что-то самостоятельно и получала восторженные отклики малышей.

– Маша, что ты будешь рисовать? – подошла я к девочке с практически белыми волосами, ярко голубыми глазами и длинными ресницами. Её внешность очень напоминала мне снегурочку из русских сказок.

– Я рисую маму с папой. Они научились летать и поселились в облачках. Поэтому у них будут белые крылышки.

Маша отложила первый лист, смыла с кисточки краску и взяла второй.

– А здесь будут тоже мама с папой. Только другие, которые скоро придут за мной. А я буду посередине держать их за руки.

Девочка тщательно выводила три фигуры. Потом нарисовала большой дом на заднем плане и собаку. Достаточно долго я простояла над ней, не вмешиваясь и не помогая. Непонятное чувство внутри меня подсказывало, что своим прикосновением я испорчу желанный мир девочки, которая так верила, что её рисунки оживут и станут реальностью. Я следила за неловкими движениями маленьких рук и еле сдерживала слезы.

– Они же придут? – наивно спросила Маша и устремила на меня печальный взгляд.

– Конечно, солнышко, придут! – я не имела права ответить иначе и с полной уверенностью верила, что этот ангелок, который сейчас рисует свои мечты на бумаге, вскоре обретет любящих родителей.

Чтобы не расчувствоваться окончательно, я подкралась к мальчику, который громче всех просил краски. Он рисовал цветы.