Читать книгу: «Академия муз. Глиптия», страница 6

Глава 11

Послышался хруст и шелест, закружил ветер, завертел. Все начали оглядываться, думая, что представление продолжается. Но этого не было в сценарии. Это было не наше шоу.

Вокруг меня заплясали огненные брызги, и внезапно лес с ведьмами и оборотнями оказался далеко-далеко впереди.

Я стояла на серой сухой земле, вокруг плясал огонь, а в ушах звенели десятки заклинаний. Слова делились на буквы, те переходили в отдельные звуки и разлетались алыми острыми искрами по кругу. Искр было уже так много, что они образовали десятки огненных пляшущих колец. А я стояла в самом центре и не могла не пошевелиться, ни вскрикнуть.

В левую руку повыше запястья впились два острых ярко красных ногтя. Перед глазами появилось лицо Селесты. Безобразное и прекрасное одновременно. Волосы были распущены, огненные локоны плясали на ветру. Зрачки поглотили радужку, и в глазах зияли черные бездонные дыры. С алых губ срывались десятки заклинаний в минуту. Босые ноги топтали ил.

Ногти проткнули кожу, и кровь закапала на серую землю. Дышать стало больно, невыносимо жгло горло, пронзило до самого живота раскаленным мечом. Давило, сжимало и душило, шептало не противиться. Но я знала, что если не буду сопротивляться, то не выживу. А жить хотелось отчаянно. Перед глазами стоял образ кощея, увлеченного, счастливого. Вспомнилось, как он жевал и нахваливал мои овощные лепешки. Очень хотелось ощутить его поцелуй еще раз. Ради этого стоило жить. А вокруг грохотало, свистело, трясло и больно обжигало.

В этот миг я отчетливо поняла, что значило то "не" Ровены. НЕкромант! Селеста обладала невероятной силой, она хранила и таила свои темные способности, которые запрещены на Темных землях. Но они сводили ее с ума каждый день, не имея возможности проявиться. Селеста давно гнила изнутри вместе с десятками тысяч мертвецов, в чьей власти находилась с того самого дня, как надела зачарованное кольцо. Кольцо мертвеца. И сейчас ведьма призывала саму смерть, заговаривая мою кровь.

Пляшущие десятки тысяч огоньков разом потухли и упали на землю. Пошли трещины по всей пустоши. Земля кряхтела, стонала, шипела, вздымалась. В лесу завыли волки, зашумели листьями деревья, защищая и укрывая. В нос ударил резкий запах серы. Слышала, как Селеста рогатиной водит по сухой взрытой земле, чертит свои знаки. За рогатиной шел алый огонь и оседал золой.

Я закрыла глаза, сберегая последние силы. Где-то очень далеко послышался голос. Голос Лунной ведьмы. Слабо еле-еле пробивался он в сознание. «Не открывай. Не открывай» И я не открывала глаз. Зажмурилась сильнее. Собрала в груди всю силу, любовь и волю. Продержусь столько, сколько смогу, но не сдамся, не подчинюсь.

Не увидел, но почувствовал, что нет ее рядом. Нигде нет. Рванулся к краю леса и пустоши, тормознул у самого огня, пеплом оседавшего на границе. Увидел, услышал, почувствовал боль. Сердце рвалось наружу, неистово билось, психовало. Последим усилием воли сдержал. Но жива! Жива! Рвется к ней сердце, рвется душа! Распахнулась ладонь яростным бутоном. Сжал пористую костяную косу. Выдохнул шумно, глубоко, холодно, расчетливо. Взметнулась коса, уже ступни на ней закрепились. Сейчас, в гущу, в пламя, в пепел, во всю земную ярость – за ней!

Вдруг чья-то рука тихо, аккуратно коснулась рукава. Потянула, растопила злобу как масло на сковороде.

– Подожди, кощеюшка, дай завершить. Не прерывай, не останавливай, они ж ее растерзают заживо.

Голос просил, голос молил. Грог тянул за рукав.

– Прошу, кощеюшка, моя дочь!

Глава Темных земель пал ниц, содрогаясь в рыданиях. Глаза его Темнейшества Константна затянула мгла. Склизкая, плотная, но достаточно прозрачная, чтоб видеть.

– Осталось недолго, – очень тихо проговорил Кронвел Грог. Он все еще держал кощея за рукав. Селеста неистово плясала, выводила рогатиной огненные знаки. Ей казалось, что воздух стал плотным и вязким как мед. Ей везде виделись страшные чудовища с сотнями обезображенных лиц. Вдруг Селеста испугалась. Тьма больше не подчинялась, тьма шла за ней. Ведьма начала метаться, но через вязкий воздух пробираться было очень сложно.

Сердце Кронвела отстукивало боль. Он отпустил рукав кощея и зашагал к дочери. Шагал неуклюже, наступая на вспаханную землю, идя по головам восстающей нечисти.

Дошел до дочери, запыхавшись. Положил ладони на колени, немного отдышался. Селеста бросилась к ногам отца, прося прощения. Зарылась лицом в колени. По щекам градоначальника покатились слезы. Он гладил голову дочери, гладил ее спутанные волосы.

– Ну и дел ты натворила, дочка. Сдался он тебе, кощей этот. Любого могла выбрать. Любого могла счастливым сделать. А все к нему липла. Ну хватит, хватит. Надо уходить.

Грог поднял дочь на ноги, отряхнул ее колени от ила, как в детстве. Пригладил рукой волосы. Повернулся к кощею и кивнул. А затем сел на метлу, перекинул через нее Селесту и улетел. Она покинет Темные земли и никогда не сможет сюда вернуться. Таков закон. Сердце отца рвалось на части от этой мысли. Но она жива, он не дал этим тварям ее растерзать.

Кощей увидел кивок и яростно кинулся на своей косе вперед, срезая головы всей нечисти, поднимающейся из этих земель. Летел, как Аладдин на ковре, на косе своей и резал, забивал обратно во мглу, в нежить всех восставших. Лезвие сверкало, отражая лунный свет. Многих по пути коса скосила. Но мертвецы уже заполнили всю пустошь, как трава лезли из-под земли. Ни на что не обращал внимания кощей. Скорее, скорее успеть пока жива. Смахнул мглу с глаз, осыпалась мгла слезами в ладони. Наплакал полные ладони, с яростью бросил в закрытые глаза Глиптии. Затихла. Не мечется, не задыхается. Но дышит, жива, жива! Подхватил, косой порвал все земные путы, сковавшие ее движения и забиравшие силы. Умчал. Еле теплится в ней жизнь. Еле душа не выскакивает наружу. Кощей хотел укутать, согреть. Прижимал к груди очень крепко, не давая душе покинуть тело.

Влетел в замок, мигом оказался в своей комнате. В кровать, под одеяло и спать. Сон должен излечить. А он будет напевать, как мама в детстве пела, когда он болел.

Кощей укутал в несколько одеял и запел, прижимая к себе обмякшую Глиптию. Пел тихо, протяжно и очень грустно. У самого веки начали тяжелеть Тяжелели и руки, которые качали, убаюкивали любимую женщину. Так и уснули в обнимку вдвоем.

А на землях пустоши в это время началась бойня. Дирж созвал свистом всех взрослых оборотней. Те, кто помладше, увели перепуганных ведьм вглубь леса, где было безопасно. Ведьмы с боевой силой присоединились к Диржу. Волки протяжно выли, нагнетая атмосферу. Нежить всё лезла и лезла из земли.

Дирж посмотрел на полную луну, почувствовал силу, которой не ощущал сотни лет. Завыл протяжно и так громко, что Грог оглянулся в полете, а в лесу на миг все замерли.

Затрещала одежда, ногти и волосы быстро начали расти. Оборотень взревел громче прежнего и прыгнул в гущу мертвецов, разрывая на части гнилую плоть. Со всех сторон опушки послышался треск. Сотни оборотней превращались, выли, кричали. А затем мчали на пустошь, защищая лес, семью, свою стаю. Рвали и метали нечисть по всей пустоши.

Глава 12

На утро в лазарете ведьмы-лекари обрабатывали раны оборотней. Кронвел Грог ходил по пустоши, лично возвращал каждую нежить обратно в землю, придавливая ладонями и заклиная. Земля поглощала рваные тела и затягивалась обратно. Две ведьмы шли за Кронвелом. Одна выравнивала землю, а вторая посыпала ее смесью толченой соли, перца и сушеной ромашки. Чтобы никто из мертвяков снова голову не поднял.

Лунная ведьма давала распоряжения в доме кощея. Она сама приготовила отвар из лесных корней и лунных трав, наказав Дейдре еще пару дней отпаивать им Глиптию. Взяла две чашки и отнесла в комнату его Темнейшества Константина.

На кровати, завернутая в несколько одеял, спала муза. У окна спиной к комнате стоял кощей. А в креслах сидели Аполлон и Селеста. Волосы Селесты обесцветили и подстригли. Глаз она не поднимала. Сидела с прямой спиной, положив ладони на колени. Одета ведьма была в простенькое льняное платье и черные туфли-лодочки.

Лунная ведьма не стала нарушать эту сцену разговорами. Она отдала одну чашку лунному коту, который взял ее в лапки и полетел к кощею. Тот благодарно принял отвар и сразу сделал несколько глотков. Лунная ведьма села на кровать, аккуратно потрясла Глиптию. Муза открыла глаза, она все еще была в беспамятстве. Лунная ведьма влила ей в рот немного отвара и уложила обратно на подушки, укрыв одеялами. Глиптия почти сразу уснула.

– Я забираю Селесту.

Первым нарушил молчание Аполлон. Лунная ведьма посмотрела на смиренную Селесту. Бойкой огненной дьяволицы больше не было. Ее место заняла тихая и кроткая учительница Академии муз. Но надолго ли? Лунный кот устроился на коленях Селесты, она его спокойно гладила.

– Так будет лучше для всех, – выдавил из себя кощей и сделал еще несколько глотков. – А теперь дайте нам отдохнуть. Мы очень устали.

Он не повернулся, когда все выходили.

Выходя из комнаты, Аполлон достал белоснежный носовой платок и протянул Лунной ведьме. В платке было что-то завернуто.

– Кольцо мертвеца, – сказал ректор и увел свою новую учительницу некромантии из замка.

Когда все вышли, кощей допил отвар и лег под одеяла рядом с Глиптией. Она бессознательно прижалась к нему. Дыхание ровное, спокойное. Через пару дней и память должна вернуться, и силы. Он для этого сделает все, что нужно.

Эпилог

Два года спустя

– Нет, Дейдра, нет!

Я зашла в комнату как раз, когда одна из гирлянд, повешенных кухаркой, была кощунственно сорвана Алдоном. Последние два дня эта парочка непрестанно ссорилась, украшая весь дом. Сейчас они переместились в детскую, где за перебранкой увлеченно следил ребенок.

Константин Второй стоял в манеже в своей любимой позе, скрестив руки. Точно так же, как делал его отец.

Гирлянда прошелестела на пол.

– Что не поделили в этот раз?

Дейдра метала в вампира яростные взгляды, Алдон цокал языком и закатывал глаза.

– Вниз надо повесить красную гирлянду, так как она самая большая, потом золотые флажки полукругами, а по бокам от кроватки – воздушные шары.

– Это детская, а не новогодняя ель! Можем украсить, как вздумается, – не унималась Дейдра.

– Как вздумается! Ни за что! – Взревел вампир. – Есть правила украшения…

Но договорить он не успел, золотые флажки полетели в Алдона и повисли как шарф на его шее. Константин Второй залился смехом, и все также засмеялись. Никто не мог устоять перед заливистым хохотом ребенка. Влезать в споры мне не хотелось, пусть сами разбираются. А малышу пора есть.

Я взяла его на руки и понесла на кухню. Но Константин Второй явно хотел еще понаблюдать за Дейдрой и Алдоном. Он щелкнул пальцами, и испарился из моих рук обратно в кроватку. Правда, его перехватил кощей, и, слегка пожурив, передал снова мне в руки. Малыш насупился. Этими перемещениями по дому он развлекался уже целый год, до чертиков пугая Дейдру и заливисто хохоча. Муж чмокнул меня в макушку и вернулся в кабинет. Он уже придумал две коллекции, которые прошли с невероятным успехом, и сейчас готовил третью. На показ обещали приехать главы и закупщики соседних земель, так что мы с головой ушли в подготовку нового яркого шоу.

А сейчас ребенку необходимо поесть и немного отдохнуть, ведь сегодня – тот самый день, когда станет известна его судьба. Мы с его Темнейшеством Константином очень волновались, пригласили гостей и устроили вечеринку. Лунная ведьма неделю назад привезла яйцо, и оно стояло в детской около кроватки, напитываясь энергией малыша и решая, какая судьба ему уготована. Мне было все равно, главное, чтобы стал счастливым. Но муж не унимался, он желал для сына кощейской дизайнерской доли. Даже сшил им одинаковые костюмы для сегодняшнего обряда. А я только поражалась, насколько похожи отец и сын манерами, жестами, даже взглядами, которыми оценивали новые ткани. От меня Константину второму достались розовые кудряшки. Я и не думала, что это может передаться по наследству, но розовые кудряшки смотрелись очень мило на его маленькой головке.

Вечером пришли все: Лунная ведьма, Кронвел Грог, Эрин, Кики, Лефу и Дирж. Аполлон тоже обещал заглянуть. Кронвелу Грогу после выходки дочери пришлось снять с себя полномочия главы города, но ему позволили остаться здесь жить. Селеста в академии прекрасно себя проявила как преподаватель. Новым главой Темных земель единогласно был выбран Дирж. Он, кстати, стал крестным для Константина Второго. А Эрин стала моей лучшей подругой и носила почетное звание крестной.

И сегодня в полночь мы собрались ради особого ритуала. Все расположились в детской. Константин Второй был взволнован не меньше нас, ведь ему позволили не спать до полуночи. Он приседал в кроватке, держась за перегородку.

Лунная ведьма подошла к кровати и встала в изголовье. Она начала зачитывать какие-то заклинания. Они облетали комнату серебряным вихрем, обнимая и укутывая теплом всех собравшихся. Кощей крепко сжал мою ладонь.

Лунный кот слетел с привычного места на шляпе и полетел к яйцу. Яйцо стояло на деревянной подставке и ничем не отличалось от обычных куриных, которые мы ели сегодня на завтрак. Лунный кот пару раз облетел вокруг яйца, будто не зная, как к нему подступиться, аккуратно взял его в лапки и отнес прямо в руки ведьме.

Ведьма произнесла последние слова заклинания.

– Сейчас, – шепнул мне кощей и сжал руку крепче. Я от волнения зажевала губу.

Лунная ведьма протянула руку так, что яйцо оказалось в нескольких сантиметрах прямо над головой ребенка. Проказник-малыш затих, наблюдая за всем действом, и открыв от удивления рот.

Лунная ведьма убрала руку, и яйцо повисло в воздухе, будто подвешенное на невидимой нитке. Затем она открыла рот, издав очень громкий крик. Крик слетел с ее губ серебряным кинжалом и в миг разбил яйцо. Детскую залил яркий серебряный свет. Я зажмурилась от яркости, что-то негромко упало на пол. А когда открыла глаза, то увидела, что на полу лежат две части скорлупы яйца. А над Константином вторым облачком висит серебряная игла. Кощей издал радостный вопль и кинулся обнимать и целовать сына. Все радостно захлопали и принялись нас поздравлять.

Наш сын станет великим модельером Темных земель, и, я надеюсь, не потеряет свое вдохновение. А если потеряет, то я знаю, к кому обратиться.