Флеш Рояль

Глава 13

Домин задавал вопросы, а она отвечала, как на экзамене, сложив руки на коленях. Диагноз, имя доктора, назначение суммы. Динка что-то знала, где-то путалась, в итоге сошлись на том, что она свяжется с мамой, все точно выяснит, а потом выдаст нужную информацию Тимуру.

– А как ты собираешься передавать деньги? – спросил Максим.

– Скоро майские праздники, там целая неделя выходных, – ответила Динка. – Я уже взяла билет и отпросилась у Леши на две ночи. За пять дней съезжу туда и обратно. Если ты дашь мне деньги, я их отвезу.

– Ты хочешь везти такую сумму поездом? – он выглядел настолько изумленным, как будто Динка собиралась совершить минимум суборбитальный перелет. – И где ты, интересно, надеялась их спрятать, девочка моя? В нижнем белье?

Динка почувствовала, как ее щеки алеют, и одернула себя. В конце концов, этот мужчина видел ее вообще безо всякого белья, сколько уже можно краснеть и смущаться? С Владом ей такое и в голову бы не пришло.

И главное, откуда-то из глубины сознания возникало ощущение, что она имеет определенное влияние на этого самоуверенного, наглого мужчину. Иначе зачем бы он тащился ночью пятьсот километров сюда и, судя по всему, сейчас потащится пятьсот километров обратно? О деньгах он узнал от Лешки только сейчас. Значит, приехал из-за того, что она отправила его в отставку?

Это открытие так оглушило, что она замерла и разве что рот не раскрыла. До нее с трудом донеслось нетерпеливое доминское:

– Дина, я с кем разговариваю? Ты меня вообще слышишь?

– Извини, – она смутилась и заерзала на сиденье, – повтори, пожалуйста.

Домин странно на нее глянул, но повторил:

– У меня там есть люди, они свяжутся с твоей мамой, ты только ее предупреди. Но прежде мне нужны контакты лечащего врача.

– Зачем?

– Мы проверим, что он там вам насчитал. Возможно, цифра слишком раздута.

Динка пожала плечами. Если так надо, она так и сделает. Повернулась к Домину и сказала очень решительно:

– Спасибо тебе, Макс, я обязательно все верну. Не сразу, буду отдавать постепенно. Мама уже дала объявление о продаже бабушкиной квартиры.

– Много вы за нее получите, – хмыкнул Домин.

– Меньше, чем стоят колеса твоего джипа, – со знанием дела подтвердила Динка. Домин удивленно взглянул на нее.

– Вообще-то, чем комплект зимней резины, – поправил он.

– Значит, выставим на продажу эту.

– Дина, – Домин тоже развернулся к ней, уперевшись локтем в спинку водительского сиденья, – почему ты не можешь просто взять у меня деньги? Без всяких возвратов?

Она помедлила, прежде чем ответить.

– Если ты говорил правду, насчет того, что… что собираешься за мной ухаживать… Я буду всегда чувствовать, что должна тебе, Макс, понимаешь? – она заглянула ему в глаза, пытаясь определить, слышит он ее или нет. – И тогда все выйдет не по-настоящему, не по велению сердца, а из-за этих денег. Все будет куплено.

– Как же с тобой сложно, – сокрушенно покачал головой Домин, – бедные синие киты.

– Кто?

– Неважно, – он поджал губы, – а теперь послушай меня, я хочу кое-что сказать и хочу, чтобы мы к этой теме больше не возвращались. Однажды я задал тебе вопрос, и ты мне ответила. Так вот, давай договоримся, что впредь ты не будешь делать подобных заявлений, я тебе не мальчик из твоей школы, Дина, и ты не должна со мной так разговаривать.

Динка глазам своим не верила. Сейчас перед ней возвышался Горец, властный, надменный, и даже голос его изменился, стал жестким и чужим. Надо же, а теперь ведь и не скажешь ничего, ей так нужны эти деньги!

– Хорошо, Максим, – она вздохнула и отвернулась. – Я была не права, извини. Извини, что я скучала по тебе, а ты не звонил, а когда позвонила я, отвечал мне сквозь зубы. И за то, что подружка пришла, чтобы поднять мне настроение, тоже извини. Больше я тебя не побеспокою под страхом смертной казни, а если у меня будут гости, я просто не буду брать трубку. Или мне нельзя теперь встречаться с подругами? – она вопросительно взглянула на опешившего Домина.

– Почему же, можно, – неуверенно ответил тот.

– Огромное спасибо! – она сердечно ему улыбнулась, но постаралась, чтобы тон ее был при этом отвратительно-заискивающим. – Единственное, я буду очень благодарна, если ты уточнишь мой статус, в связи с которым ты выдвигаешь такие требования. Мы уже выяснили, что я не твоя дочь, я не помню, чтобы я становилась твоей женой или даже девушкой. Все, что приходит мне в голову, это что ты теперь мой кредитор. И я обязуюсь все твои требования выполнять. Но когда я верну тебе долг, то снова буду делать, что захочу. Например, выпивать каждый день по бутылке водки. И тогда мне уже не нужно будет спрашивать твоего позволения.

Она открыла дверцу и негромко заговорила совсем другим голосом, нормальным:

– Теперь ты понимаешь, почему я хочу отдать тебе весь долг до копейки, Макс? И прошу тебя, не лети в следующий раз в ночь, сломя голову. Прочесть мне лекцию о правилах хорошего тона ты вполне мог по телефону, а деньги Алексей и так бы у тебя попросил, – и не глядя на потрясенного Горца, она выбралась из машины.

– Дина! – хлопнула дверца и Домин выскочил следом. – Подожди!

Он в кои-то веки взял ее за руки, а не стал просверливать плечи или локти, но ей совсем не хотелось продолжать разговор.

– Дина, все не так, – он потер лицо, – ты все верно говоришь, я не за этим ехал. Я ехал извиниться. А вместо этого снова тебя обидел. Прости меня, девочка, – и он притянул ее к себе.

– Макс, пожалуйста, – она прошептала, отстранившись, – можно тебя попросить, когда ты со мной разговариваешь, не включать Горца? Он мне… не нравится.

– Что? – Макс снова изумленно разглядывал Динку. – Дина, мне в голову не могло прийти…

Рядом завизжали тормоза. Возле входа остановился черный Хаммер, и из него вывалились давешние колоритные лица. Они направились ко входу, но тут заметили Динку.

– О, красавица, – крикнул один из них, тот который наиболее витиевато описывал Динкину методику игры, – пойдем на рулетку, мы тебя сейчас разрывать будем.

«Ага. Смотри, как бы разрывалка не сломалась».

Жаль, что это нельзя сказать вслух.

– Язык придержи, Тигран, – недовольно отозвался Домин.

– Горец, все нормально, такой красоте и проигрывать не жалко. А ты, вижу, ее для себя присмотрел? – загоготал тот, которого Макс назвал Тиграном.

– Тебя это не касается.

От выхода уже шли Тимур с Плоским и Вороном. Из-за их спин испуганно выглядывал охранник Валера, это он скорее всего позвал группу поддержки. Недоразумение какое-то, а не охранник. Интересно, кто таких набирает? Водительское сиденье джипа занял Плоский, Ворон сел рядом.

– Пора ехать, Горец.

– Даже попрощаться нормально не дадут, – буркнул Домин, неохотно выпуская Динку из рук.

Тимур встал между ней и Тиграном, и повел ее к «Роялю», придерживая за плечо. Видимо, Тимурчик так вошел в образ Динкиного телохранителя, что готов был закрывать ее своим мощным и, надо признать, довольно фактурным телом от всего мира.

Последнее было совершенно излишним, и Горец без сомнения подумал так же. Он встал по другую сторону, и Тимуру пришлось убрать руку, причем он явно сделал это с большой неохотой.

Они так и шли вдвоем у нее за спиной, отгораживая ее от колоритных личностей, и довели до самой рулетки. Динка шла, мрачно озираясь на своих конвоиров.

Один не сводит восторженного взгляда и говорит с придыханием. Второй проматывает туда-сюда тысячу километров, чтобы – подумать только! – извиниться. И что имеем в сухом остатке?

«А в сухом остатке даже поцеловаться не с кем».

«А ты нормального кого-нибудь найти не пробовала? – ее язвительный собеседник восседал на троне прямо по центру, заложив ногу за ногу. Сегодня его тон был на удивление миролюбивым. Как знать, может, они подружатся. – Там тебе не только целоваться, там тебе был бы гарантирован регулярный и качественный секс», – и он поменял ноги.

«Тебя забыла спросить», – огрызнулась Динка и встала за первый номер. Личности уже выходили из кассы со стеками чипов в руках.

«Четыре утра, и не спится же… Ну ничего, нам бы час всего продержаться».

– Делайте ставки, господа.

Через полчаса «господа» со злобными лицами высказали свое мнение о Динке с Алексеем в частности, об азартных играх в целом и покинули казино, проигравшись до последнего доллара.

* * *

Домин объявился неожиданно, спустя пять дней под самое закрытие казино. Еще вечером, когда он звонил, Динка гордо объявила ему, что уже может начать выплачивать долг.

Неожиданно повалили премии. Выдавая их, Алексей странно косился, и у Динки поначалу появились некоторые смутные подозрения. Но они с Юлей не отходили от столов и честно отрабатывали эти выплаты. Скорее всего, Лешка несанкционированно увеличил премиальный бюджет, а она пока еще не сошла с ума, чтобы отказываться от таких нужных сейчас денег.

С мамой связались люди Горца и передали ей нужную сумму, которая чудесным образом снизилась на треть. Мама полушепотом рассказывала, что доктор долго извинялся, подозрительно заикаясь, и уверял, что в расчеты закралась ошибка. Но Динка точно знала имя аудитора, который любезно помог доктору разобраться в расчетах.

Домин старался звонить каждый день, долго они говорить не могли, но зато теперь их общение с некоторой натяжкой даже могло сойти за подобие отношений. И вдруг он заявился собственной персоной.

Когда вся команда вошла в зал, – Горец с Плоским и Вороном и еще человек пять, лица знакомые, но по именам она их не знала, – Динка готова была запрыгать от радости. И рада она была видеть не только Домина.

– Кукла! – крикнул Плоский и полез к ней обниматься. Ворон шел следом, расставив руки и улыбаясь.

– Привет, мальчики! – Динка навесила улыбку до ушей. Однако, странные у нее объявились друзья-товарищи. Но ей они нравились.

Горец хоть выглядел невозмутимо и держал марку, его глаза смотрели с веселым прищуром. Он кивнул на бар, Динка вопросительно взглянула на Алексея.

В рабочее время крупье не дозволялось находиться в зале кроме как за столами, но сейчас казино пустовало, и Леша кивком головы разрешил ей присоединиться к Домину за столиком.

Чисто так, из спортивного интереса, а как бы он не разрешил? Но субординация она такая субординация, уж ей-то, будущему специалисту по персоналу этого не знать?

Динка не стала ломать голову, жестом дала понять Максу, что сейчас вернется и сбегала в стафф-рум. Пришла, гордо положила перед ним стодолларовую бумажку и, довольная, сообщила:

– Вот, смотри! С такими темпами я тебе совсем скоро смогу вернуть долг.

Домин скривился, будто съел лимон.

– Дина, тебе обязательно совать мне свои деньги?

– Максим, мы договорились, – она была тверда и непреклонна, и решительно подвинула к нему бумажку. Домин отодвинул купюру обратно и наклонился через стол.

– У меня есть предложение. Ты можешь заработать сумму, большую чем та, что я тебе дал. Ты вернешь мне долг, и тебе еще останется. Только ты должна подумать, это… небезопасно.

– И что я должна делать? – Динка ощутила, как внутри неприятно похолодело. – Пронести куда-нибудь взрывчатку?

Домин посмотрел на нее, как на недоумка.

– Какую еще взрывчатку? Ты что, подпольный киллер?

– Макс, я тоже читаю новости и смотрю телевизор. Такие деньги просто так не заработаешь.

– Не просто так, – он помедлил, а затем снизил голос, – мне нужно кое-что перевезти. Ты поедешь со мной. Для всех мы должны выглядеть парой на отдыхе, и, если все получится, я хорошо заработаю и заплачу тебе твою долю. Поедем на другой машине. Если я возьму кого-то из своих парней, нас сразу вычислят, а с тобой мы не будем привлекать внимание. Конечно, – он добавил с серьезной миной, – если ты мне поможешь.

– Что за груз? – Динка облизала вмиг пересохшие губы. – Домин, ты контрабандист?

– Тебе не нужно это знать. Так что, ты согласна?

– Макс, – она глянула на него в упор, – это правда? Я нужна тебе для маскировки? Не в качестве эскорт-услуги?

– При чем здесь эскорт? – не понял Домин. – И откуда ты об этом знаешь?

– Да ко мне на улице не раз подкатывали, вербовщики или как их там у вас называют, предлагали работу, – пожала плечами Динка, – кто ж не знает, что такое эскорт?

Взгляд Домина потемнел, и сам он напрягся.

– Почему ты мне ни разу не говорила?

– Если обо всех говорить, то тебе придется ходить за мной по пятам и их отпугивать. Я давно не обращаю внимания, – отмахнулась Динка, – мало ли в городе придурков.

– Потому я и хочу, чтобы ты меньше бродила по улицам, а ездила в машине со мной или с Тимуром, – завел Домин старую песню, но Динке не терпелось побыстрей вернуться к оставленной теме. Предложение Домина ее заинтересовало. Вряд ли ей грозила серьезная опасность, он не стал бы так ее подставлять, а перспектива разом отделаться от гнетущего долга очень вдохновляла.

– Пообещай, что моя роль в этой поездке не сведется к эскортнице, и я соглашаюсь.

– Обещаю, – почему-то вид у него вновь стал подозрительно кислым. – Тогда завтра выезжаем.

– Но у меня билет на поезд, Макс. Я не думала…

– Дина, деньги твоим передали, если ты навестишь их неделей позже, ничего не изменится. Мы должны выехать завтра.

– Хорошо. Я согласна, – Динка тряхнула головой, заколка треснула, и волосы рассыпались по плечам. Она спохватилась и попыталась руками придержать непослушную гриву.

В глазах Домина что-то сверкнуло, он протянул руку и коснулся завитка, свесившегося на лицо.

– Дина…

– У меня сегодня защита курсовой, – напомнила Динка.

Хотя Домин так активно интересовался этой самой курсовой, что, казалось, разбуди его в любое время суток, он обязан без запинки назвать тему, куратора и дату защиты. Но тот лишь ухмыльнулся и достал из кармана несколько резинок, которыми перевязывали купюры.

– Держи. Ношу с собой на всякий случай, чтобы снова деньги врассыпную по карманам не рассовывать.

Глава 14

Почему, когда опаздываешь, время мчится, как сверхзвуковой самолет, а если заранее соберешь вещи и подготовишься, ползет медленно, словно улитка по траве?

Динка уже сварила себе вторую чашку кофе, несколько раз проверила, ничего ли не забыла, а стрелка словно приклеилась к циферблату и никак не желала двигаться. В ее измерении минуты явно поменялись местами с часами, и Домин, видимо, тоже влился в этот новый пространственно-временной континуум.

Однако, когда снизу засигналили, это все равно прозвучало неожиданно. Динка выплеснула остатки кофе, вымыла чашку, подхватила сумку и стремглав ринулась вниз по ступенькам. Выбежала из подъезда и остановилась в нерешительности – Домина нигде видно не было.

– Доброе утро, Диана Владимировна, – раздался нарочито приветливый доминский голос.

Динка обернулась. Возле видавшего виды серебристого «Мерседеса» стоял незнакомый парень в бейсболке, драных джинсах и красной футболке. Пол-лица закрывали солнцезащитные очки, а вот улыбка была напротив знакомая, на все тридцать два зуба.

– Максим, это ты? – она прижала ладонь к губам. – Ты совсем на себя не похож.

– Что, не нравлюсь?

Пижон несчастный! Если бы он так думал, вряд ли бы так скалился. Чудеса, без своей черной одежды он даже выглядел моложе.

– Наоборот, – Динка подошла ближе, увлеченно его рассматривая, – мне так намного больше нравится, чем когда ты в своей униформе от бюро ритуальных услуг.

– А я без нее чувствую себя голым, – признался Домин.

«И голым ты тоже ничего… Так, молчи, Диана Владимировна, не следует его провоцировать. Договорились же, что это исключительно деловая поездка».

Впрочем, глядя на безмятежно лыбящегося Домина, сложно было представить, что им предстоит хоть сколь-нибудь опасное путешествие. Максим окинул Динку оценивающим взглядом.

– Я так надеялся, что ты наденешь то платье в цветочек, а ты джинсы натянула, – он и правда выглядел разочарованным, – хотя нет, правильно сделала, мы бы тогда далеко не уехали.

– Макс, – Динка попыталась унять размечтавшегося контрабандиста, – мы же договорились, что это рабочая поездка, а ты снова начинаешь.

– Вам, как будущему менеджеру по персоналу, должно быть известно, Диана Владимировна, что в трудовом кодексе нашей страны прописан восьмичасовой рабочий день с обязательным перерывом на обед, – Максим опустил очки и взглянул поверх них на Динку, напомнив ей преподавателя по теории вероятности и матстатистике. Того самого, который нагнал такого страху на них с Машкой.

– Надо же, Максим Георгиевич, – в тон ему ответила Динка, – а я была уверена, что единственный кодекс, который вам знаком, это уголовный.

– За Георгиевича получишь по заднице, я предупреждал, – незлобиво пригрозил Домин, – и за уголовный кодекс тоже. Кстати, нам пора. Сейчас, – он посмотрел на часы – девять утра, следовательно, наш рабочий день завершится ровно в восемнадцать ноль-ноль.

– А потом?

– А потом свободное от работы время.

– Есть встречное предложение. Работать в две смены, мне не помешают сверхурочные.

Макс засмеялся, и вообще, он казался слишком уж довольным. Интересно, почему. Подошел к Динке, забросил свои очки в машину и, взяв ее руками за затылок, притянул к себе. Его дыхание опалило губы, и Динка с тоской подумала, что вряд ли их путешествие будет легким и беспроблемным.

От Максима пахло так умопомрачительно, что она не сдержалась и провела рукой по свежевыбритой щеке. Этого оказалось достаточно, чтобы Домин поймал ее губы своими, она подалась ему навстречу, и теперь этот поцелуй грозился затянуться надолго. Динка опомнилась первой.

– Максим, – позвала, с трудом высвободившись из жаркого плена, – давай не будем развлекать с утра моих соседей.

Домин кивнул и нехотя оторвал руки от ее затылка.

– Слушай, может мне лучше с тобой не ехать? – Динка поправила сдвинутый им хвост. – Ты говорил, это будет деловая поездка, а мы еще даже из города не выехали, как скатываемся к неуставным отношениям.

– Я просто поздоровался, – Макс открыл перед ней дверцу машины, – садись, не выдумывай. Кстати, девочка моя, ты совершенно не умеешь держать слово. То еду, то не еду – это никуда не годится.

– Кто бы говорил! – возмутилась Динка, усаживаясь поудобнее. – Это ты слов не держишь.

– Согласен, обещаю исправиться, – Домин уселся за руль и повернул ключ зажигания, – а ты бери с меня пример.

– Макс, с чего такая покладистость? Тебя случайно не подменили? – подозрительно взглянула на него Динка. – Настоящего Домина похитили инопланетяне, а тебя подбросили мне?

– Ну, милая, это только ты теперь можешь определить, – загадочно заявил Макс, выруливая со двора. – Говорят, существует телесная память. Так вот, ты можешь легко проверить, я это или твой инопланетный гость, тебе просто нужно…

– Все. Я отказываюсь тебя слушать, – объявила Динка и заткнула уши, но неугомонный Домин продолжал что-то провозглашать.

Когда она опустила руки, Максим уже не говорил, а смотрел вперед на дорогу, чему-то улыбаясь. Он сделал музыку громче, давая понять, что разговаривать им не обязательно.

Динка устроилась поудобнее и тоже уставилась в окно, но хватило ее ненадолго. Две смены в казино плюс вчерашняя защита курсовой – на «отлично» конечно же – утяжеляли веки, глаза слипались, и ее жутко клонило в сон.

Уже в полусне она увидела, как затормозила машина, открылась дверца, и над ней склонился Домин. Низко-низко, почти прижался – это она почувствовала по запаху. Разложил сиденье, и ей сразу стало удобнее. Музыка теперь была едва слышна.

– Спи, радость моя, – он заправил ей за ухо выбившуюся прядь и поцеловал в открытую шею.

Динка еще раз вдохнула и моментально уснула, словно у нее батарейки разрядились.

* * *

Максим гнал машину по трассе, и сам себе не верил. Так не бывает, ему не могло так фантастически повезти. Неужели это правда? Неужели можно так верить любой ерунде? Ведь она неглупая девочка.

Как она могла купиться на такой дешевый развод? Да он был уверен, что Дина рассмеется ему в лицо и скажет, какой груз, какая маскировка, что за бред ты несешь, Домин?

Нет, приняла все за чистую монету, уму непостижимо! Как, как можно быть такой наивной! Интересно, что она надумала. Что у них багажник забит оружием? Или под днищем скотчем прилеплены пакеты с наркотой? С нее станется.

Нет, сама по себе идея была гениальной, Домин был очень горд собой. Его осенило сразу же после разговора с Диной, где та похвасталась, что начинает возвращать ему долг. Конечно, этого нельзя было допустить.

Вот тогда ему и пришла в голову великолепная идея предложить своей девочке заработать вместе с ним деньги в качестве перевозчика. А на самом деле просто прокатиться с Диной на несколько дней к морю на свой день рождения, да и разведку кое-какую на побережье провести тоже не мешало.

Конечно, у них и в самом деле иногда возникала нужда в разного рода перевозках, но Домин таким давно не занимался. По рангу не положено, хватало тех, кто может это сделать быстро и толково. И даже в бреду и в горячке он не стал бы привлекать к этому Дину.

Но эта наивная дурочка так обрадовалась возможности заработать и расплатиться с Доминым, что сразу и безоговорочно во все поверила. И в общем, она была права. Эти деньги стеной встали бы между ними, со стороны Дины, конечно же.

Для Максима сумма была немаленькой, но и не смертельной, по миру он еще нескоро пойдет. Но упрямица во всем бы видела свою зависимость, и их отношения точно застопорились на неопределенный срок. А допустить, чтобы Динина семья осталась на улице только ради возвращения ему долга, он и помыслить не мог.

С другой стороны, ему нравилось такое отношение Дины. Она искренне считала, что он не должен решать ее проблемы и отвергала любую денежную помощь. Или это потому, что он сходу предложил ей такую форму отношений, где прямым текстом озвучил ее содержание? А может, потому что их отношения были еще совсем неопределенными?

Но одно Домин знал точно. Синие киты и так на последнем издыхании, поэтому допускать к ним Диану Арееву нельзя ни под каким видом. Он просто обязан удержать ее возле себя, как хочет. Желательно под замком в своем доме.

«В каком статусе?», – спросила тогда Дина. Да хоть в каком, в каком ей хочется, лишь бы на его территории. Однако, в последнее время его стали посещать воистину революционные идеи.

Максим посмотрел на Дину и обнаружил, что она уже не спит. Лежит тихо, как мышь, и глаз с его рук не сводит. Что на них смотреть, руки как руки, лежат себе на руле. От руля вообще одно название…

Да, не хватает ему его «бэхи», к хорошему быстро привыкаешь. Но маскировка должна быть настоящей, тут ничего не поделаешь. Хорошо, что Дина проснулась, он бы уже поел. Но будить девушку было жаль, она еще толком не отошла после смен.

– Выспалась, радость моя?

Ему показалось, она с трудом оторвалась от разглядывания его рук и подняла глаза.

– У меня новая кличка?

– Тебе не нравится?

– Все, что не зая и не котик, прекрасно, – она села и выпрямилась, чуть потянув плечи.

Максиму вдруг захотелось, чтобы она потянулась по-настоящему, подняв руки и прогнувшись в спине. И чтобы сейчас на ней были не джинсы с футболкой, а то платье в цветочек, а лучше вообще ничего… Спокойно, не самая лучшая идея представлять это, сидя за рулем. Очень неудобно сидеть.

Максим с некоторым усилием отогнал от себя провокационные видения. Дина сидела, упираясь на руку, и смотрела по сторонам. Надо бы поднять спинку сиденья.

– Ты проголодалась?

Она пожала плечами.

– Кофе бы выпила. С йогуртом.

– А я как зверь.

– Макс, – она вгляделась в пролетающие за окнами пейзажи, – мы что, едем к морю?

И впилась в него недоверчивым взглядом. Никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу. «Спокойно, Домин, она поверит всему, что ты ей сейчас скажешь, главное, не ржать».

– Диночка, я, кажется, говорил, что наша легенда – пара молодых людей на отдыхе, разве нет? И я точно не говорил, что мы едем в лес с палатками или на рыбалку. Конечно, мы едем к морю.

«Прокатило! Точно, прокатило! Как же легко тебя одурачить, оказывается, милая!»

Ему даже стало неловко. Но ненадолго. А милая, вспомнив о прикрытии, тут же напустила суровый вид и принялась таинственно озираться по сторонам. Джеймс Бонд в юбке, точнее, в женских джинсах. С таким видом только из гранатомета с заднего сиденья отстреливаться.

Впереди замаячил пост дорожного патруля.

– Девочка моя, ты должна выглядеть влюбленной дурочкой, а не обвешанной взрывчаткой смертницей. Сделай личико повеселее и скажи мне что-нибудь приятное, а то нас заберут прямо сейчас.

Она испуганно вскинулась, а затем рассмеялась, Максим так и не понял, это она так отыграла роль, или он действительно ее рассмешил.

Молодой патрульный, козырнув, спросил документы. Пока он их рассматривал, Макс не выдержал, притянул к себе смеющуюся девушку и поцеловал, придержав за шею. Какая же замечательная идея была взять Дину в долю перевозчиком!

Патрульный усмехнулся и вернул Домину документы. Они проехали пост, и Максим принял самый что ни на есть серьезный вид.

– Домин, – внезапно ее голос зазвучал опасно подозрительно, – а ты меня не разыгрываешь?

«Ох ты, твою ж мать. Держись, Макс, вот он, момент истины». Он неопределенно пожал плечами и, выпрямившись, сказал очень ровно и холодно:

– Разыгрываю, конечно.

Она успокоилась и расслабилась, снова уставилась в окно, глядя на мелькающие кустарники. Поверила. Неудивительно, этот тон и не на таких действовал. «Спасибо, Горец, выручил. Только не ржать, пожалуйста». Он закусил губу, изо всех сил стараясь не смеяться.