Ожидание на переправе

Бывает же…

Пройдя через стеклянные вращающиеся двери, я вошла в огромное офисное здание и направилась к лифту. Нажала на кнопку вызова, но она не загорелась. Я вновь повторила свою попытку, вложив больше силы в это нехитрое движение, но и она не принесла желаемых результатов. Никакого движения в лифтовой шахте не произошло, но я продолжала стоять и на что-то надеяться.

Прошла минута или две, когда мужчина, прошедший мимо меня, сказал:

– Лифт не работает, поднимайтесь по лестнице, – и скрылся за дверью служебного выхода.

Я последовала за ним, благо, что нужный мне офис находится на четвертом этаже. Лихо поднявшись на восемь пролетов вверх, я увидела цифру «4» над дверью, ведущей в коридор, и направилась туда.

Тишина и полумрак приветствовали меня на четвёртом этаже. Однако, какой у них здесь строгий порядок! Ни разговоров, ни споров, ни музыки, – никаких звуков не доносилось из-за закрытых дверей. Я двинулась вперёд в поисках нужного кабинета, но, видимо, пошла не в ту сторону, потому что порядковые номера кабинетов были далеки от нужного мне 438-го.

«Нужно кого-нибудь спросить», – мелькнула в моём сознании здравая мысль, только реализовать её оказалось не так-то легко, потому что коридор был пуст. Что ж, придётся искать нужный кабинет самой.

Я шла по длинному коридору, петляя, вслед за его поворотами и, наконец-то, набрела на заветную дверь с цифрой 438.

Постучавшись, я потянула на себя ручку двери, но она не поддалась. Дверь была заперта! Но меня же здесь ждали! Что за безобразие!

Я шагнула вправо и, постучавшись, потянула на себя ручку двери кабинета 437, но тоже безрезультатно. Отчаявшись, я стала дёргать ручки остальных кабинетов, всех подряд, без разбора, но все кабинеты были заперты. Тогда я решила проверить, нет ли кого-нибудь в туалете. Сначала заглянула в женский, потом, набравшись наглости, в мужской. Но и там никого не было.

Интересно! Весь этаж просто вымер! Но, возможно, этому существует простое и логичное объяснение, которого я просто не знаю. Возможно, сейчас здесь идёт ремонт, и всех переселили на другие этажи. А маляров и штукатуров нет просто потому, что… Какая разница? Может быть, у них сегодня выходной или обеденный перерыв в одиннадцать утра. Это неважно, потому что их отсутствие меня мало волнует. Главным сейчас было узнать, куда переехал офис фирмы «Нордис».

Поскольку лифт не работает, на лестнице обязательно должны быть люди. Хоть кто-нибудь. Вернувшись по стрелке на указателе, показывающем путь к служебному выходу, я вновь оказалась на лестничной площадке и стала ждать.

Мои расчеты оказались верными, и через полминуты я увидела мужчину, поднимавшегося по лестнице.

– Простите, Вы не подскажите, куда переехала фирма «Нордис»?

– Вы знаете, я сам первый раз здесь. Спросите кого-нибудь ещё.

Хорошенькое дело! Кого же я спрошу, коли здесь никого нет?

И я стала ждать дальше. Вскоре появился ещё один мужчина, без верхней одежды и с папкой в руках. Ну, это явно местный, должен знать.

– Вы не подскажите, куда переехала фирма «Нордис»?

– Так они же должны быть на четвёртом этаже, – уверенно произнёс мужчина.

– Там никого нет, – честно ответила я.

– Так спросите в соседних кабинетах! – высказал резонное предложение мужчина.

– Там тоже никого нет, – чистосердечно сообщила я.

– Этого не может быть! – покачал головой незнакомец.

– Может, – кивнула в ответ я.

– А Вы попробуйте пройтись по всем кабинетам, и кто-нибудь даст Вам необходимую информацию, – снова предложил мой доброжелатель.

– Я уже пробовала. Но все кабинеты закрыты. На всём этаже, – невозмутимо произнесла я, чем слегка смутила мужчину.

Ему явно не хотелось продолжать общение со мной.

– Может быть, у них обед, – неуверенно произнёс он и посмотрел на свои часы. – Да, нет. Рановато для обеда.

– Я о том же. Может быть, у них ремонт на этаже?

– Нет там никакого ремонта. Полагаю, Вам стоит ещё раз пройтись по кабинетам. Кто-то ведь должен быть на месте. А то я спешу, – стараясь сохранить вежливость, но в то же время не желая больше задерживаться из-за пустого разговора, ответил мужчина.

– Да, конечно. Спасибо Вам, – сказала я и глубоко вздохнула, после чего снова стала крутить головой и прислушиваться к шагам в надежде остановить ещё какого-нибудь бедолагу, который может оказаться более осведомлённым, чем мой предыдущий собеседник.

Другие люди, которых мне удалось задержать на лестнице, так же мало могли сказать по существу, как и первые два. Но нужно было что-то делать. Стоять на месте и ждать озарения свыше было бесполезно.

Я вновь вошла в коридор и внимательно посмотрела на вывеску фирмы «Нордис», приглашавшую всех желающих совершать путешествия по разным странам и континентам.

Озарения не случилось. Я вернулась на лестницу и медленным шагом стала спускаться вниз.

Навстречу мне спускались и поднимались живые люди, которые, как ни в чём не бывало, ходили туда-сюда по разным служебным и личным делам.

Не солоно хлебавши я вышла на улицу и поехала обратно.

Медленным шагом я поднялась на второй этаж родного здания, где располагалась юридическая фирма, в которой я благополучно работа курьером уже полгода.

Свернув по коридору направо, я вошла в наш офис. Тяжело вздохнув, я опустилась в кресло.

– Как съездила? – спросила Марина, моя коллега и добрая приятельница по совместительству.

Марине было двадцать четыре года, то есть ровно на три года больше чем мне. У неё была колоритная фигура, слегка полнее, чем положено быть в её возрасте, крашеные в рубиновый цвет волосы, и взгляд девушки, которая на сто процентов уверена в собственной неотразимости.

– Неудачно, – потухшим голосом ответила я.

– Ника, ты специально испытываешь моё терпение или просто выдерживаешь театральную паузу? – повысив голос, переспросила Марина.

– Я в театральном не училась и не умею выдерживать сценические паузы. Просто не знаю, что рассказать.

– Скажи, как есть, – настойчиво произнесла Марина, требовательно глядя на меня своими огромными голубыми глазами.

– Понимаешь, – медленно начала я говорить, пытаясь правильно сформулировать свою мысль. – Дело в том, что по тому адресу, который указан в наших документах, фирмы «Нордис» нет. Вывеска с названием есть, а вот живых людей, работающих в этой фирме, нет.

– Как это – нет?

– Вот так. Все кабинеты закрыты, и нет ни единой живой души на всём этаже.

– А ты, часом, этажи не перепутала? – недоверчиво переспросила Марина.

– Нет, – заверила я её. – Вот у меня здесь всё написано: Малорезниковская, 18. Четвёртый этаж, – сказала я, открывая папку. – Именно там я сегодня и была.

– Может быть, они переехали? – высказала предположение Марина.

– Может. Они могли связаться напрямую с шефом и сообщить ему свой новый адрес, а он позабыл мне об этом сказать, когда я разговаривала с ним сегодня утром.

– Наверное, так оно и есть. Иди к нему и всё расскажи. Пусть ему станет стыдно за то, что зря гонял тебя сегодня на другой конец города.

Думаю, Марина была права. И от её слов мне стало легче, так как они снимали с меня груз вины за неисполненное поручение, что было сейчас как нельзя кстати.

Я снова вздохнула и, взяв в руки папку, направилась к кабинету шефа.

– Привезла документы? – спросил у меня шеф, едва я появилась на пороге его кабинета.

Вид начальника всегда вызывал у меня чувство неминуемой опасности. И дело было совсем не в его внешности, хотя, надо признаться, в его внушительной фигуре было что-то зловещее. Имея рост метр восемьдесят, весил он, наверное, килограмм сто пятьдесят. Одевался исключительно в чёрные костюмы и имел абсолютно лысый череп. Его чёрные глаза с низкими бровями, казалось, метали молнии, когда он был чем-то недоволен. К тому же он любил скрепить свою речь крепкими словечками, совершенно не стесняясь присутствия женщин. Меня тошнило от таких мужчин, и каждый день я давала себе зарок уйти с этой работы. Но поиски подходящего места затягивались, и на сегодняшний день у меня не было на примете ни одной конторы, которая бы с распростёртыми объятиями приняла бы студентку-третьекурсницу заочного отделения Сельскохозяйственной Академии в свой дружный коллектив, предложив при этом зарплату больше той, что я получала здесь за свой нехитрый труд курьера.

– Нет, – сказала я, опустив глаза.

– Вероника, в чём дело? Ты плохо себя чувствуешь или снова проблемы с транспортом?

– Нет, Олег Степанович. Чувствую себя хорошо, да и с транспортом тоже проблем не было. Просто по этому адресу нет никакой фирмы «Нордис».

– Так, что-то я не понял. Как это нет фирмы по этому адресу? Ещё вчера Ренат ездил к ним, отвозил на подпись документы, и он не докладывал мне о том, что «Нордис» собирается куда-то переезжать.

Ренат – это водитель шефа, которому он верит больше, чем всем нам вместе взятым.

– Олег Степанович, у меня и в мыслях не было Вас обманывать. Там весь этаж пустой. Может быть, у них сейчас ремонт или какое-нибудь выездное совещание. Да мало ли что бывает!

– Так, Вероника, не морочь мне голову! Проверь информацию у них на сайте. Вдруг там указаны их новые координаты. А потом немедленно садись за телефон и звони в «Нордис», выясняй, по какому адресу они в настоящий момент находятся и когда к ним лучше подъехать.

Когда шеф в гневе, с ним лучше не спорить. Я развернулась и пошла на своё рабочее место, тщетно пытаясь понять, какой смысл звонить по телефону в организацию, которая куда-то переехала. Там же сейчас никого нет! Хоть бы какой-нибудь мобильный номер для связи указали, что ли! А так получается ситуация, глупее не придумаешь.

Вернувшись на место, я зашла в Интернет на своём смартфоне, после чего открыла сайт фирмы «Нордис».

Да, со вчерашнего дня на их главной странице ничего не изменилось, так же как и на странице с контактной информацией.

Тогда я набрала на телефоне первые семь цифр, которые были написаны там сверху.

– Алло, – услышала я в трубке живой голос и вздрогнула.

«Наверное, не туда попала», – подумалось мне.

– Это фирма «Нордис»? – затаив дыхание, произнесла я.

– Да, – послышался уверенный женский голос.

– Это Вас беспокоят из юридического агентства «Сивил-коуд», в которое Вы обращались по поводу регистрации в налоговой инспекции изменений, вносимых в учредительные документы.

– Да, слушаем Вас.

– У нас сейчас идёт проверка информации, указанной Вами. В частности, проверяем фактический адрес, по которому находится Ваша фирма. У нас указано, что Вы расположены по адресу: улица Малорезниковская, дом 18, четвёртый этаж.

– Всё правильно, – подтвердила женщина по телефону.

– И в данный момент Ваша фирма находится по этому адресу?

– Да.

Вероятно, они хотят немного пошутить. Что ж, пускай. Только вот момент неподходящий. Но ничего, сейчас я их выведу на чистую воду!

– Дело в том, что наш курьер был сегодня по этому адресу, но никого из Вашей фирмы там не обнаружил, – с достоинством произнесла я, надеясь подловить абонента на лжи.

– Этого не может быть! – невозмутимо ответила женщина, общавшаяся со мной. – С десяти часов утра у нас все сотрудники на рабочих местах.

– А в какое время у Вас обед?

– С двух до трех. Но все обедают по очереди, так что кто-нибудь обязательно присутствует в конторе.

Уверенный тон дамы, находящейся по другую сторону телефонного провода, сбил меня с толку. Может быть, я перепутала адрес и зашла не в тот дом? Но я же видела вывеску фирмы «Нордис», так что вряд ли ошиблась. Но кто ж его знает, может быть, у меня случилось временное помутнение сознания, и эту вывеску я просто вообразила себе? Кто знает?

Поразмышлять над этим я могла и позже, а сейчас нужно было завершать этот непонятный разговор.

– Простите, до которого часа Вы работаете? – уточнила я у женщины, чтобы иметь возможность предпринять вторую попытку визита в фирму «Нордис».

– До восьми часов. Приезжайте, будем рады Вас видеть, – благожелательно произнесла дама и вежливо попрощалась со мной, а я положила на место телефонный аппарат и грустно вздохнула.

Придётся ехать. Выбора у меня не было. Я взяла папку и снова отправилась на Малорезниковскую, 18.

У высотного здания по этому адресу сейчас стояло множество машин, и в основном это были фургончики «Скорой помощи». Люди входили и выходили из главного входа, а кое-кого вносили на носилках, правда, в двери чуть поодаль, без ступенек.

«Неужели случилось несчастье? Может быть, взрыв или обрушение потолка?» – мелькнуло у меня в голове.

– Простите, Вы не знаете, что здесь произошло? – спросила я у стоящей поблизости пожилой женщины приятного вида.

Эта особа явно кого-то ждала, потому что нетерпение отчётливо читалось на её лице.

– А что должно было случиться? – удивлённо произнесла она, и в её взгляде промелькнула неподдельная тревога.

– Массовое отравление или лифт сорвался? – наобум предположила я.

– А когда это произошло? – схватившись за сердце, произнесла женщина.

– Думаю, недавно. Не просто же так здесь стоят машины скорой помощи и переносят людей на носилках, – пояснила я.

Услышав это, черты лица женщины мгновенно расслабились.

– Милочка, да Вы напугали меня! Сегодня сестру из стационара выписывают. Я тут стою и мирно её жду. И вдруг появляетесь Вы и высказываете какие-то ужасные предположения о произошедшей катастрофе! Это же больница, и вполне естественно, что повсюду машины с красными крестами.

– Какая больница? – непонимающим тоном спросила я.

Кто-то из нас двоих явно не в своём уме. И очень надеюсь, что это не я.

– Номер 19, – спокойным тоном сообщала женщина.

– Я не о том, – покачав головой, произнесла я. – Здесь же не было больницы! С утра, по крайней мере, – после чего еле слышно добавила, надеясь, что меня не услышат. – Или я что-то путаю.

Но меня услышали.

– Конечно, путаете, – энергично закивала головой женщина.

И этот ответ мне совсем не понравился.

– Это же Малорезниковская, 18? – снова спросила я, не теряя в глубине души надежды, что всё это является очередным недоразумением.

– Да, Малорезниковская, 18, – тут же подтвердила женщина, пробудив худшие мои опасения.

– А номер корпуса или строения?

– Какой корпус? – недоумённо проговорила женщина. – Адрес этой больницы простой: дом 18 по Малорезниковской улице. И никакого корпуса или строения.

И мне опять стало нехорошо. Ведь я же ничего не путаю! Адрес записан правильно, да и по телефону мне это подтвердили. Кроме того, я сама была здесь около трёх часов назад и прекрасно помню, как выглядело это место. То же серое шестнадцатиэтажное здание. Ничего ведь не поменялось, кроме того, что если чуть ранее людей здесь практически не было, то сейчас их чересчур много. Но что-то всё-таки было не так. Это точно.

– Вам плохо? – поинтересовалась сердобольная женщина, которую я так неосмотрительно напугала своими нелепыми предположениями.

– Да, нехорошо, – нужно же было как-то оправдать свои побледневшие щёки.

– Может быть, Вам стоить зайти внутрь и обратиться к врачу?

– Нет! – воскликнула я.

От одной мысли о том, что предстоит снова войти в это здание, так неприветливо встретившее меня утром, холодный пот заструился по моей спине.

– Что с Вами? – с ещё большим нетерпением спросила женщина.

– Всё в порядке! Просто я опаздываю. Совершенно забыла о том, что у меня назначена встреча на другом конце города. И нужно спешить, – выпалила я и быстренько огляделась по сторонам, ища возможности для своего отступления.

– Тогда, конечно, не стоит задерживаться. Поезжайте, может, ещё успеете, – вежливо предложила моя собеседница и снова обратила свой взор к главному входу больницы.

Я же помчалась отсюда сломя голову. И было неважно, куда бежать, потому что единственное, что сейчас имело смысл, так это необходимость поскорее покинуть это злосчастное место. А о том, как я буду оправдываться перед начальством за невыполненное поручение, подумаю потом.

Прошло, наверное, минут пятнадцать или двадцать, когда я смогла замедлить шаг и оглядеться по сторонам. Быстрая ходьба немного привела меня в норму, и я могла начать рассуждать здраво.

Посмотрев на название улицы, я отметила про себя, что район мне незнаком. И если продолжать идти дальше в непонятном направлении, то можно окончательно заблудиться. Тогда я достала смартфон, чтобы по навигатору определить своё местоположение, но значки в углу экрана показывали, что ни Интернета, ни мобильной связи здесь нет.

Как такое вообще возможно? Видимо, аппарат барахлит. И я постучала по экрану смартфона, надеясь вернуть его к работе, затем потрясла, после чего вынула и поставила обратно аккумулятор. Однако никаких изменений не произошло. Я была словно в вакууме, где не существует понятий пространства и времени. Потому что те законы, по которым я привыкла жить и которым старалась соответствовать, сейчас не работали. Я чувствовала себя так, словно внезапно оказалась на заброшенной полярной станции, и кругом, куда не посмотри, лишь белая пелена бескрайних снегов, оттого не имеет значения в какую сторону держать путь. Иди – не иди, всё равно окружающий пейзаж не изменится.

Но в отличие от заброшенной полярной станции место, где я сейчас находилось, было не безлюдным. И если мой смартфон отказывается выполнять свои функции, то это не означает, что подобная беда постигла и других людей. А даже если по какому-то невероятному стечению обстоятельств я умудрилась угодить в единственное в огромном мегаполисе место, где отсутствуют мобильная связь и Интернет в силу объективных причин (например, здесь находится один из подземных бункеров сталинской эпохи, и спрятанная в нём аппаратура глушит все входящие и исходящие сигналы), всегда можно обратиться к местным жителям, которые уж точно должны хорошо знать свой район.

Решив подобным образом, я направилась прямиком к молодой женщине с тёмно-синей коляской.

– Не подскажите, где здесь ближайшая станция метро? – обратилась я к ней.

– Два квартала прямо и налево, а там увидите, – ответила молодая мама, и я не замедлила последовать этому совету.

Пройдя по указанному маршруту, я вышла на небольшую площадь, главным украшением которой было красивое сооружение, предварявшее собой вход в метрополитен.

«Станция Старообрядческая» – прочла я и слегка удивилась. Всю жизнь живу в этом городе, но не слышала ничего о такой станции.

«И когда только успели её построить?» – подумала я и вошла внутрь.

Оказавшись внутри, я первым делом подошла к схеме метро, чтобы сориентироваться, и тут мне снова стало нехорошо, потому что ни одного знакомого названия здесь не было.

– Простите, это Москва? – спросила я у мужчины, стоящего рядом.

– Москва, – ответил он, не скрывая удивления.

– А какой сейчас год?

– Девушка, с Вами всё в порядке? – тут же поинтересовался мужчина, и удивления в его глазах стало ещё больше.

Нужно было срочно придумывать какое-нибудь правдоподобное объяснение своим вопросам, если я не хотела попасть в ещё большие неприятности.

– Понимаете, у меня недавно было сотрясение мозга, и в качестве остаточных явлений периодически случаются провалы в памяти. Ничего страшного в этом нет, – постаралась я как можно достовернее объяснить причину своей неосведомлённости случайному прохожему. – Просто иногда я забываю очевидные вещи, но врачи уверили меня, что в ближайшем будущем это пройдёт.

– Да, бывает, – сочувственно произнёс мужчина. – А то я подумал, что Вы меня разыгрываете.

– Так какой сейчас год? – повторила я свой вопрос.

– Две тысячи девятнадцатый.

– Да, конечно, спасибо, – попытавшись улыбнуться, сказала я и отошла в сторону, после чего решила выйти из метро, пока не уехала в ещё более неизвестные дебри.

«Так, Вероника, успокойся. Ничего страшного не случилось. Если ты немного заблудилась, то следует вернуться на то место, откуда ты пошла в неизвестном направлении и потому сбилась с пути», – успокаивала я себя, выходя из метро.

Свернув направо, я прошла два квартала и вышла на то место, где встретила женщину с коляской.

Уже неплохо. Проблема оставалась лишь в том, что я не знала, каким образом попала сюда.

«Так, будем рассуждать здраво. Поскольку я не помню, какой дорогой пришла сюда, значит, нужно спросить у людей. А что спросить? Помнится, женщина, ожидавшая выписки своей сестры, сказала мне, что номер той больницы девятнадцать. Вот и будем искать больницу с таким номером».

– Простите, не подскажите, где здесь девятнадцатая горбольница? – поинтересовалась я у первого встречного прохожего.

– Пешком далеко. Садитесь лучше на шестьдесят третий троллейбус, выйдете на пятой остановке, пройдёте немного назад и увидите высокое здание. Это и будет девятнадцатая больница.

– Спасибо, – сказала я, но садиться в троллейбус не рискнула.

Не хватало мне ещё заехать куда-нибудь, откуда я точно не смогу найти обратную дорогу!

Отыскав остановку шестьдесят третьего троллейбуса, я внимательно изучила схему его маршрута и убедилась, что пятой остановкой, действительно, является девятнадцатая горбольница. Потом я проверила направление троллейбусных проводов и пошла вслед за этими указующими нитями.

По пути я периодически поглядывала на экран своего смартфона, надеясь заметить на нём признаки жизни, а заодно и мобильной связи с Интернетом. Но вся эта дружная компания предательски отказывалась прийти мне на выручку, из-за чего приходилось рассчитывать только на собственные силы. И я упорно продолжала идти, от всей души веря, что держу путь в правильном направлении.

Через полчаса я вновь оказалась на том злосчастном месте, где начались мои сегодняшние беды. И на этот раз это была больница с машинами скорой помощи и страждущими врачебной помощи больными повсюду.

Очень своевременно мелькнула в голове мысль о том, что не мешало бы и мне зайти сюда, найти психиатра и пообщаться с ним на предмет сегодняшних похождений, но я отбросила эту манящую мысль. Вдруг окажется, что я здорова, и всему найдётся простое и логичное объяснение, а опрометчивое посещение психиатра позволит эскулапам внести меня в свои чёрные списки, которые потом ещё очень долго будут портить мне жизнь.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, я выдохнула и двинулась в обратный путь, стараясь не думать о том, как мне достанется на работе за очередное невыполненное за сегодняшний день поручение.

Идя по улице, я внимательно смотрела по сторонам, чтобы вновь не заблудиться. Но тут мой взгляд уловил нечто, что вновь пробудило в моём сознании мысль о собственной ненормальности, потому что никто в здравом уме подобные картины точно не видит.

На расстоянии метров десяти от меня шла высокая девушка лет двадцати семи-двадцати восьми с копной чёрных, как смоль, волос. На девушке был строгий деловой костюм каштанового цвета, а в руках она держала аккуратную сумочку из кожи ската, чем и привлекла моё внимание.

Я шла, разглядывая необычную сумочку и думая о том, что однажды и сама смогу позволить себе приобрести такую, как вдруг девушка, идущая впереди, исчезла. Наступила на канализационный люк и пропала прямо на моих глазах.

Сначала я подумала, что она упала, и автоматически побежала вперёд, чтобы при необходимости оказать помощь, но это не понадобилось. Когда я подбежала к люку, то увидела, что он плотно закрыт и сдвинуть его с места без специального оборудования нет никакой возможности.

И хотя родители с детства внушали мне, что нельзя наступать на канализационные люки, так как это очень опасно, сегодня я решила пренебречь этими предупреждениями. Я так много пережила за этот день, что ещё одна загадка без ответа могла бы переполнить чашу моего терпения, спровоцировав на такие действия, после совершения которых мне было бы непременно стыдно и больно. Так что, выбирая между двумя опрометчивыми шагами, один из которых однозначно вёл меня к крупным неприятностям на работе, и другим, который при самом неудачном раскладе мог привести к переломам и даже смерти от утопления в моче и каловых массах, я выбрала второе.

В конце концов, кто не рискует, тот не выигрывает.

Постаравшись унять бесновавшееся от страха и неизвестности сердце, я встала на люк и осмотрелась.

Ничего не изменилось. Вроде бы. Я повернула обратно и пошла в сторону дома номер 18 по Малорезниковской улице.

Ни одной машины скорой помощи поблизости не было, и я рискнула войти внутрь этого здания.

Пройдя холл, я направилась к лифту. Нажала на кнопку вызова, и, о чудо! она загорелась!

Через несколько секунд на первый этаж опустилась кабинка зеркального лифта, призывно раскрыв передо мной свои двери. Я нажала на кнопку с цифрой 4. Вместе со мной в кабину лифта зашло ещё три человека, что показалось мне хорошим предзнаменованием.

Я вышла на четвёртом этаже и увидела живых людей, идущих по коридору.

Мне хотелось кричать от радости!

Уже привычным маршрутом я пошла по коридору в нужную сторону и увидела заветную цифру 438.

С замиранием сердца я постучалась и услышала голос, доносящийся из кабинета:

– Входите, открыто.

Собравшись с духом, я повернула ручку двери и вошла в кабинет.

Две милых женщины и один юноша сидели за своими рабочими столами, и все они дружно подняли головы на звук открываемой двери.

Всё ещё не веря своим глазам, я произнесла:

– Здравствуйте. Я из фирмы «Сивил-коуд» по поводу регистрации документов.

– Да, мы ждём Вас, – произнесла женщина, сидевшая ближе к выходу.

Выдав все необходимые документы, дама посчитала свою миссию выполненной, мило улыбнулась и спокойно сказала «До свидания».

– До свидания, – буркнула я в ответ и вышла из кабинета.

Оказавшись на улице, я подумала, что не помешало бы выпить немного воды, потому что в горле совсем пересохло.

Я подошла к палатке и купила пол-литровую бутылку минеральной воды без газа и, не переводя дыхания, всё выпила. Через несколько секунд я почувствовала себя легче и спокойно огляделась вокруг. Привычные картины обыденной реальности предстали моему взору. Оживлённая улица с потоком несущихся машин, киоск «Союзпечати» с табличкой «Перерыв 15 минут» в окошке продавца, грузовик с зелёным кузовом, припаркованный рядом, и рекламный плакат, призывающий всех чистить зубы пастой «Мятный вздох», – всё это казалось верхом умиротворения.

Продолжая медленно идти, я с опаской поглядывала по сторонам, ожидая подвоха от любых даже самых незамысловатых вещей: от кабинки общественного туалета, от фонарного столба или мусорной урны. Но, казалось, ничто не предвещало беды и не внушало опасности.

Идущий впереди парень выбросил пустую пачку сигарет в урну и не растворился в пространстве, а спокойно пошёл дальше. Женщина с большими сумками остановилась у банкомата и, поставив свои пакеты на землю, принялась совершать какие-то платежи по банковской карте.

Я немного постояла рядом в тайной надежде стать свидетелем очередного фокуса с исчезновением, но ничего не случилось. Женщина нажимала на кнопки, совершая платёж, и все её движения были привычными и уверенными, отчего я невольно залюбовалась этой мирной картиной.

Закончив платёж, женщина забрала банковскую карту из банкомата, спрятала её в кошельке и подняла с земли сумки.

– Банкомат свободен, – произнесла она, обращаясь ко мне.

Ничего не ответив, я продолжила наблюдать.

Не оборачиваясь, женщина пошла дальше по тротуару, пока не скрылась за поворотом. А я подошла к банкомату, взглянула на его экран, после чего отошла в сторону, так и не заметив ничего подозрительного.

«Вероника, успокойся, – вновь сказала я себе. – Нельзя видеть в каждом предмете тайные происки врагов только и поджидающих твоего появления, чтобы сделать очередную пакость. Так недолго и в Кащенко загреметь. Всё в порядке. Со мной ничего не случилось. Я иду по асфальтированному тротуару к метро. У людей, идущих рядом, нет ни рогов, ни копыт. Накрапывает дождь, но это не кислотный дождь, разносящий радиацию, а обычный осенний дождь. Всё нормально. Всё как обычно. Всё так, как должно быть».

Я шла и уговаривала себя, словно маленького ребёнка, и постепенно это возымело нужный эффект. Эпизод с перемещением в пространстве стал представляться мне всего лишь фрагментом случайно увиденного фильма или плодом воображения. Может быть, я просто уснула в метро, и всё происходящее лишь привиделось мне? Может быть, я и сейчас сплю? Нужно проверить. Во сне я всегда летаю, с лёгкостью отрываясь от земли, набираю нужную высоту и скорость, и парю над всеми остальными людьми. И если я сейчас сплю, то мне ничего не стоит взлететь.

Я подпрыгнула на месте и тут же почувствовала под ногами асфальт. Не получилось. Я отошла в сторону, на мягкую землю, и, присев, вновь подпрыгнула, вложив в это нехитрое движение больше силы. Через какую-то долю секунды я снова ощутила под ногами почву. Значит, я не сплю. Это и хорошо и не очень. Хорошо, потому что всегда приятно осознавать, что ты в состоянии контролировать ситуацию. Относительно, конечно. А не очень, потому что это означает, всё равно что-то не так. Только лучше сейчас об этом не думать, иначе я просто сойду с ума.

Определившись со своими действиями, я вновь вернулась на тротуар и вместе с остальными людьми направилась к метро.

Прошло два месяца. Осенний листопад сменила легкая изморозь начала ноября. Никаких происшествий, хотя бы отдалённо напоминавших сентябрьский эпизод, больше не случалось. Более того, я вычеркнула тот ужасный день из памяти, заверив себя в том, что всё произошедшее было лишь следствием неправильной интерпретации реальных событий. Просто я заблудилась в незнакомом районе, перепутала адрес или, что ещё более вероятно, существуют два дома с адресом: Малорезниковская, 18, которые различаются между собой номерами корпусов, но на самих домах, по недосмотру муниципальных служб, корпуса оказались не указанными. И ничего сверхъестественного!

Дни продолжали течь своим чередом. Я продолжала заниматься курьерскими обязанностями, нисколько не смущаясь своим незавидным служебным положением. За это время я успела проездить свой родной город вдоль и поперёк, исключая лишь тот злополучный район с Малорезниковской улицей, оберегая свой разум от излишних потрясений.

Но однажды это всё же случилось. Мне предстояло съездить за документами в самое обычное общество с ограниченной ответственностью со скромным названием «Любочка», которое находилось по адресу: Малорезниковская, 12. Увидев название улицы, мне стало дурно. Из головы тут же вылетели все разумные доводы о том, что ничего сверхъестественного в тот день не произошло, а была лишь обычная ошибка с моей стороны.

– Что с тобой? – взволнованно спросила Марина, взглянув на меня.

– Почему ты спрашиваешь? – вопросом на вопрос ответила я, вложив в свой голос максимум твердости, на которую в тот момент была способна.

– Ты так побледнела, что я подумала, тебе стало плохо, – заботливо произнесла Марина.