Трансформация себя. Осмысление изменений в жизни

Глава 1
Быть в трансформации

– Ты кто такая? – спросила Синяя Гусеница…

– Сейчас, право, не знаю, сударыня, – отвечала Алиса робко. – Я знаю, кем я была сегодня утром, когда проснулась, но с тех пор я уже несколько раз менялась.

– ЛЬЮИС КЭРРОЛЛ. АЛИСА В СТРАНЕ ЧУДЕС (ПЕР. НИНЫ ДЕМУРОВОЙ)

Я заинтересовался предметом трансформаций в то время, когда проходил через трудные внутренние и внешние изменения. И хотя из-за этих перемен я бросил карьеру преподавателя, я оказался в роли коуча, ведущего семинар на тему «Быть в трансформации».

Правило номер один: находясь в трансформации, вы возвращаетесь к старым видам деятельности на новый лад.

Двадцать пять взрослых людей, которые явились на этот курс, были в различных стадиях растерянности и смятения, да и сам я еще не совсем пришел в себя. В конце концов, я только что покончил с преподавательской карьерой и переехал с семьей в сельскую местность, где мы присоединились к еще нескольким семьям и сформировали небольшую коммуну. Я намеревался изменить свой образ жизни.

Думаю, я воображал, что семинар привлечет главным образом других бывших горожан и что вместе мы поразмыслим над этой сложной трансформацией. И действительно, несколько новичков присутствовали на занятии, но контингент был гораздо шире. Тут были мужчины и женщины, недавно пережившие развод или расставание. Пара новобрачных и несколько заново вступивших в брак; 26-летний парень, неожиданно ставший отцом четверых детей, вдова и те, кто недавно вышел на пенсию, а также жена пенсионера (который не пришел на семинар из-за резкого ухудшения здоровья, наступившего через несколько недель после того, как он стал пенсионером).

Была женщина, только что родившая первого ребенка, и мужчина, только что оправившийся после сердечного приступа, и даже человек, получивший недавно серьезное повышение по службе. («А что он делает здесь? – возмущались остальные. – У него-то нет проблем!») Были три или четыре женщины, которые только что вернулись на учебу в колледж после долгих лет, проведенных с детьми. Была парочка погорельцев. А еще молодая женщина, впервые вступившая в самостоятельную жизнь. Она была потрясена, узнав, что все мы, люди гораздо старше нее, пребываем в таком плачевном состоянии. «Нормально чувствовать себя потерянным в двадцать три, – говорила она. – Но к вашему возрасту я планирую навести порядок в своей жизни». (При этом все понимающе кивали: в ее возрасте мы думали точно так же.)

Поначалу участники семинара стеснялись друг друга, не желали признавать, что у них немало общего – что было защитной тактикой. («У тебя, по крайней мере, еще есть работа». «О, тебе повезло больше. Твой брак еще не разрушен».) Но постепенно они начали открывать для себя, что, если копнуть глубже, несмотря на разные обстоятельства, все они переживали одинаковый по сути опыт. И в первый же вечер мы записали на доске три основных сходства, которые, по-видимому, нас всех объединяли:^[5] завершение, за которым следовал^[6] период растерянности и беспокойства, приводящий к^[7] новому начинанию у тех, кто уже так далеко продвинулся. Отношение каждого к тому, что мы начали называть фазами трансформации, безусловно, существенно различалось. Те, кто сознательно принял решение об изменениях, повлекших за собой трансформацию, склонны минимизировать важность завершения; как будто признание того факта, что завершение является болезненным, доказывает ошибочность изменения, послужившего триггером трансформации. С другой стороны, те, кто оказался в трансформации невольно или неосознанно, с большим трудом соглашались признать, что новое начало и новый этап их жизни могут быть уже не за горами. Они также упорствовали в своем нежелании видеть хоть что-то хорошее в своей трансформации, как и та другая группа в отрицании своих переживаний. Но все они соглашались, что средняя фаза является странной и смутной. Некоторые ради Старых Добрых Времен, другие – во имя Дивного Нового Мира, но все они надеялись как можно скорее из нее выбраться.

Мы решили изучить эти три фазы трансформации, и я объявил, что темой второго занятия семинара будут завершения. Это встревожило молодую мать. «Я не отправлю его в колледж, – сказала она. – Я все еще пытаюсь привыкнуть к тому, что он вообще у меня есть!» Она думала о том, как справиться с новым начинанием, а не завершением. Конечно, он был чудесным малышом (она повторяла это много раз), но у нее возникли небольшие проблемы. Как долго она может позволять ему плакать, спрашивала она у своих одногруппников, или как ей убедить своего мужа больше ей помогать.

Все наперебой принялись давать советы, и мы стали быстро удаляться от темы завершений. Интересно было, однако, то, что наши советы оказались бесполезны, она все это уже слышала раньше – и даже читала задолго до рождения ребенка. Это расстроило ее, она разозлилась – вначале на своего мужа, затем на свою мать, которая не подготовила ее к материнству, затем на ребенка и, наконец, на нас: «Вы сидите здесь, киваете и выражаете сочувствие, а на самом деле вам абсолютно плевать на то, что у меня от всего этого голова кругом идет, да я просто схожу с ума!»

Ясно, что мы очень далеко ушли от того чудесного малютки, по поводу которого она хотела получить совсем небольшой совет. Но казалось, что мы все же начали куда-то приходить, так как через несколько минут она уже очень трогательно рассказывала о своей жизни и о желании иметь ребенка. Она была замужем два года, прежде чем забеременела, и они с мужем были очень счастливы вместе. Они оба очень хотели детей, но пришли в совершенный ужас, когда обнаружили, насколько требовательным и навязчивым является этот суетливый младенец. «Мы больше не можем побыть наедине, – печально сказала она, когда немного успокоилась. – Я действительно люблю своего малыша, но былой свободы и легкости больше нет. Мы не можем больше сорваться и уехать, когда захотим, и даже просто жить каждый по своему расписанию. Я чувствую, что больше не принадлежу себе».

Эта женщина, которая хотела, чтобы мы забыли о завершениях и занимались начинаниями, столкнулась с воздействием нескольких завершений в своей жизни. Ее проблемы, для которых мы не смогли найти решения, оказались не столь важны, как она поначалу утверждала, так как, независимо от того, как именно они разрешатся, базовая ситуация сохранится. «Я никогда это себе так не представляла, – сказала она. – Но сейчас мне кажется, что я перешла некую черту и пути назад уже нет. Моя старая жизнь исчезла. Почему никто об этом не говорит? Все поздравляют тебя с новой жизнью, а ты оплакиваешь свое прошлое в одиночестве».

На самом деле это было не так. Как только она выразила свое затруднительное положение словами, полдюжины человек признали, что испытывают что-то похожее, и поделились своим опытом. Но что мешало об этом заговорить? Для одних это был стыд, что они грустят или злятся в положении, которое общепризнанно является «благом»; для других – сожаление об упущенных возможностях. А еще для кого-то это неловкость и смущение из-за того, что они не смогли гладко выйти из простой житейской ситуации, с которой другие, на их взгляд, справляются очень легко. По всем этим причинам им было трудно говорить о влиянии завершения на их жизнь и о том, как неприятие этого завершения препятствует их способности двигаться вперед к новому начинанию. Таким образом, мы приходим к следующему правилу.

Правило номер два: любая трансформация начинается с завершения.

Мы должны отпустить старое, прежде чем обретем новое, – не только внешне, но и внутренне, там, где мы храним наши связи с людьми и местами, которые служат определением того, кто мы есть. Мы уже живем в новом городе, а наша голова все еще забита старыми мелочами: где тот китайский ресторанчик, и когда он открывается по вечерам; какой у Боба номер телефона; в каком обувном есть детский отдел и когда выходной у врача. Неудивительно, что племенные обряды инициации, в которых группа способствует трансформации личности при переходе из одной фазы жизни в следующую, содержат ритуалы очищения ума от старой информации и воспоминаний^[8].

Обычно мы не в состоянии осознать нашу потребность в завершении до тех пор, пока не закончили все необходимые внешние изменения. И вот мы уже в новом доме, или на новой работе, или погружены в новые отношения – и вдруг обнаруживаем, что еще не отпустили старые связи. Или, что хуже, вообще не замечаем этого и все еще двигаемся согласно внутреннему ритму прошлой жизни. Как тот моллюск, что продолжает открывать и закрывать створки своей раковины по графику приливов и отливов родного моря, даже после того как оказался в лабораторном резервуаре или на ресторанной кухне.

Почему же отпустить прошлое так трудно? Этот вопрос озадачивает, особенно если мы с нетерпением ждали этих перемен. Ужасно обнаружить, что какая-то часть в нас все еще держится за то, кем мы были раньше, ведь это заставляет нас сомневаться, так ли уж хороши эти изменения. А может быть, прошлые обстоятельства (несмотря на все то, что мы, как нам казалось, знали) были для нас оптимальными, а новые – нет?

Эти вопросы особенно актуальны, когда жизненную ситуацию человека трудно назвать счастливой. Мама-домохозяйка, решающая наконец вырваться из круговорота домашних обязанностей, находит работу на неполный день; скучающий офисный работник получает предложение от молодой динамичной компании – они и предположить не могли, что избавление от старых ролей будет даваться им с таким трудом. И разве способен человек, годами не поддерживавший связь с родителями или близкими, быть глубоко потрясенным их смертью? И откуда это чувство потери, когда мы вступаем в брак после многих лет одиночества, получаем наследство после того, как долгие годы едва сводили концы с концами, или становимся наконец знаменитыми, положив жизнь в борьбе за славу?

Старый комик Боб Бёрнс («Путешественник из Арканзаса») часто рассказывал историю о том, как впервые стал питаться в армейской столовой после того, как 18 лет мать кормила его жирной жареной пищей. Недели диетического питания оказалось достаточно, чтобы вылечить его от болезни, о которой он даже и не догадывался, – от изжоги. Но вместо того, чтобы почувствовать облегчение от улучшения своего состояния, Бёрнс помчался в госпиталь, держась за живот и вопя: «Док, док, помогите! Я умираю! Мой огонь погас!»

Мы испытываем чувство неожиданной потери потому, что до определенной степени, не отдавая себе отчета, начинаем отождествлять себя с обстоятельствами нашей жизни. То, кем мы себя видим, частично определяется нашими ролями и отношениями – как теми, что мы любим, так и теми, которые нам не нравятся. Но связи идут даже глубже. Весь наш способ быть собой – личный стиль, делающий тебя тобой, а меня мной, – развивается внутри и приспособлен к тому, чтобы соответствовать данной жизненной модели. И даже наши жалобы являются частью нашего стиля. Когда вы слышите, что Мардж постоянно упрекает Джека в невнимательности к ней или как Джек жалуется на то, что ему на самом деле никогда не дают никакой возможности проявить себя, – вам кажется, что они ухватятся за малейший шанс измениться. Но вот Джек приносит домой цветы, и Мардж говорит: «Что случилось? Я знаю, что что-то случилось!» А когда Джек получает важный самостоятельный проект на службе, который наконец позволит ему показать себя, как он всегда мечтал, он вдруг обнаруживает, что тут что-то не так.

Джек может сказать Мардж (или босс может сказать Джеку): «Вот видишь, на самом деле ты не хочешь меняться. Тебе нравится жаловаться, но, получив шанс, ты либо все испортишь, либо струсишь». И это правда, но лишь наполовину. Так как стремление искренне, желание перемен столь же реально. Ситуации трансформации обнажают это противоречие и заставляют нас взглянуть на положительные и отрицательные аспекты наших жизненных обстоятельств.

Есть способы облегчить трансформацию, и все они начинаются с осознания того, что отпускание прошлого – это далеко не однозначный опыт. Они предполагают попытки увидеть трансформацию в новом свете, понимание разных фаз трансформации, а также развитие новых навыков преодоления опасного перехода через пустоту, что отделяет старую жизненную ситуацию от новой. Но прежде чем это будет сделано, вам необходимо понять свойственные только вам способы справляться с завершениями.

Один способ сделать это – подумать о прежних завершениях в вашей жизни. Вернитесь в раннее детство и вспомните свой первый опыт встреч с завершениями. Одни могут быть крайне болезненными – смерть в семье, например; другие же всем, кроме вас самих, покажутся незначительными – отъезд родителей, смерть любимого питомца или переезд друга. Продолжайте путешествие по своей жизненной истории и отмечайте все завершения, которые встречаются на пути. Некоторые из них связаны с телесным опытом, иные – с отношениями внутри и вне семьи. Есть те, что включают различные места, социальные группы, хобби, интересы или спорт; а есть и такие, что касаются обязанностей, профессиональной подготовки, работы. Некоторые завершения с трудом поддадутся описанию. У них почти не будет внешних проявлений, но, возможно, от них остались незаживающие раны: например, потеря наивности или доверия либо конец легкомыслия или разочарование в религии. Сколько подобных завершений вы можете извлечь из своей памяти?

Как я уже сказал, все мы развиваем наш собственный характерный ответ на завершение чего-либо. Внутренний элемент этой реакции – это психическое состояние, настроение или расположение духа. Как воздух, которым мы дышим, этот настрой может быть настолько привычен, что его трудно выявить. В таких случаях стоит подумать о прошлых завершениях и постараться припомнить ваши мысли и чувства в то время. Вспоминая ваши старые реакции на завершения, вы, скорее всего, поймете, что ваш старый образ мышления воспроизводится в настоящем каждый раз, когда что-то в вашей жизни заканчивается. Повышение по службе, как ни странно, вызывает такое же чувство горя и растерянности, как и то, что вы испытали в прошлом при печальном завершении значимых для вас отношений. Это очень важно понимать, так как некоторые чувства, которые вы переживаете сейчас, не имеют ничего общего с данным завершением, а являются производной резонанса, вызванного столкновением ситуаций из вашего настоящего и прошлого.

Каждый раз вы реагируете на ситуацию трансформации в своей индивидуальной манере, сформировавшейся в результате прошлых завершений в вашей жизни. Являясь продуктом раннего опыта и позднейших влияний, этот стиль – ваш личный способ справляться с внешними обстоятельствами и внутренним дискомфортом, который они вызывают. Ваш стиль часто отражает семейную обстановку в детстве, потому что в процессе трансформации между членами семьи, как правило, происходит распределение ролей: один испытывает скорбь и тревогу за всю группу, другой утешает скорбящего, третий берет на себя исполнение рутинных обязательств, в то время как четвертый комичным образом пытается контролировать ситуацию.

Где-то на жизненном пути вы могли также усвоить чужой стиль и скопировать его или адаптировать к вашей ситуации. Помните, например, концовку фильма «Сыграй это еще раз, Сэм», где Вуди Аллен, как Хамфри Богарт в «Касабланке», произносит сакраментальное: «Прощай, крошка!», закуривает сигарету и уходит в туманную ночь?

Оглядываясь на опыт ваших завершений, что вы можете сказать о собственном стиле доведения ситуации до конца? Может быть, он резкий и направлен на отрицание влияния изменений или он медленный и постепенный настолько, что трудно заметить, что происходит что-то важное? Берете ли вы на себя активную или пассивную роль в этих концовках? То есть являетесь ли вы, как правило, инициатором завершения какой-либо ситуации или все это просто происходит с вами? Некоторые люди рано привыкают культивировать в себе некую тонкую восприимчивость к совпадениям или же приобретают навыки незаметно использовать других людей в своих целях, когда подует ветер перемен.

Эти люди в некотором смысле безупречны в том, что касается завершений. Они как бы говорят, что у них не было выбора. Просто ситуация вышла из-под контроля. На нашем первом семинаре по трансформациям у нас было несколько Безупречных, и они раздражали всех. Никто из нас не чувствовал себя вполне господином своей судьбы, но в большинстве своем мы признавали, что все же сыграли некую роль в переживаемой сейчас трансформации. Но только не Безупречные, особенно тот мужчина, которого только что бросила жена. («Она просто ушла – ни предупреждения, ничего – просто бросила меня».) Он отвергал идею, что его собственный стиль мог привлекать в его жизнь завершения. Он как бы показывал нам свои руки: «Смотрите – чисты!» И, как человек, который по приезде полиции кричит: «Я этого не делал!», он, наоборот, привлек к себе внимание и породил сомнения в его безупречности. Он никогда не улавливал, что имели в виду другие и в конце концов перестал посещать занятия – еще одно завершение, с которым он ничего не мог поделать, – когда одна из женщин унизила его, сказав, что он «эмоционально высокоаварийный».

Правило номер три: хотя понимать свой собственный стиль завершений и полезно, какая-то часть вас будет этому сопротивляться так, как будто сама ваша жизнь находится под угрозой.

И если воспоминания активируют эту вашу часть, вам будет трудно увидеть свои прошлые завершения и осознать то, что у вас есть характерный способ реагирования на них. Пусть так и будет. Просто отметьте, что вам трудно, и попробуйте другой подход к тому же вопросу. Подумайте о том, как вы обычно ведете себя по окончании вечеринки у друзей или ночных развлечений в городе. Вы тянете время, завязывая новый разговор или предлагая очередное занятие, в то время как другие, кажется, готовы уходить? Или же вы внезапно говорите, что это был чудесный вечер, и вылетаете прочь? А как насчет недавних завершений покрупнее, таких как увольнение с работы или переезд в другой район? Вы всем сказали «до свидания» или же исчезли на день раньше запланированного, только чтобы избежать прощаний?

Завершения болезненны для всех, так что ваш личный стиль – еще не знак, что у вас есть проблемы, которых нет у остальных. И те, что уходят рано, и те, что остаются допоздна, – все они каждый своим способом избегают завершений и дискомфорта, вызванного нарушением стабильности. Кто вы – торопыжка или тормоз, – в основном является результатом того, как вы научились в детстве избегать опыта «вечеринка закончена!». С другой стороны, возможно, вы узнали тогда, что, хотя некоторые завершения неизбежны, они не всегда приносят невыносимое страдание и что если справишься с ними сразу, то избежишь трудностей позже; вы, скорее всего, стараетесь делать все шаг за шагом, произнося все слова прощания и двигаясь к тому, что будет дальше.

Независимо от того, как вы научились справляться с завершениями, они являются первой фазой трансформации. Второй этап – это время потерь и пустоты до тех пор, пока жизнь снова не примет ясные очертания и потечет в определенном направлении. Третий этап – это новое начинание.

Мы будем подробно обсуждать промежуточное время в главе 6, а сейчас перейдем к вопросу новых начинаний. У каждого из нас также есть свой способ начинать новое, и вы можете узнать какой, вспомнив различные ситуации начиная с раннего детства – так же, как вы делали с завершениями. Представьте, что вы пишете книгу своей жизни. В какой момент вы бы использовали фразу «Новая глава моей жизни началась, когда…»?

Для одних начинания – время изменения и обновления, почти всегда связанное с новыми отношениями, а для других – с новыми местами и проектами. А у кого-то сначала появляется новое мышление, новое чувство, представление о себе или цель. Иногда начинания являются результатом тщательного и сознательного усилия, но для большинства людей важные новые начинания имеют таинственное, а иногда случайное происхождение. И это интересно, потому что многие из нас считают, что мы должны брать на себя ответственность за свою жизнь и тщательно ее планировать, когда мы стараемся начать сначала после завершения. Как мы увидим позднее, чаще всего мы делаем это преждевременно, так как самые важные наши начинания совершаются в темноте, за пределами нашего осознания. В конце концов именно завершение делает начинание возможным.

Правило номер четыре: вначале идет завершение, затем начинание, а между ними – чрезвычайно важное «пустое» время передышки.

 

Таков порядок вещей в природе. Листва опадает, приходит зима, а затем снова зеленая дымка окутывает голый черный лес. Жизнь человека подчиняется тем же законам или, по крайней мере, должна, что происходит, когда мы научаемся жить в этом потоке. Но завершения наполняют нас страхом. Они разрывают нашу связь с окружением, с которым мы себя отождествляем, и пробуждают старую память о боли и стыде. А испугавшись, мы, скорее всего, постараемся прервать трехступенчатый процесс завершения, потери и начинания. Мы можем даже обратить эту последовательность вспять, и вот уже вперед выходит начинание, затем завершение – а дальше что? Ничего. Когда мы переворачиваем все с ног на голову, трансформация становится непонятной и пугающей.

Одним из преимуществ рассмотрения вашего опыта завершений является возможность увидеть, как часто вы освобождали место для прихода неожиданного начинания. Но когда вы обозреваете эти элементы вашего прошлого, то можете обнаружить моменты, когда завершение не порождало новой точки отсчета, а также такие, когда вы отправлялись в новое путешествие со старым багажом. И сейчас, в этот новый переходный момент вашей жизни, вспомните отдельные прерванные трансформации из прошлого. Покопайтесь в них, как иногда осматриваете старые вещи в доме, где однажды жили. Часть этих незаконченных трансформаций, возможно, вам еще удастся завершить, и в результате вы обретете больше энергии и хотя бы частично избавитесь от беспокойства в вашей текущей ситуации. Не исключено, что для завершения будет достаточно запоздалых слов прощания, письма или звонка. Это может быть внутренний отказ от человека, с которым вы расстались много лет назад, но по-прежнему не отпустили, от старого представления о себе, от изжившей себя мечты или устаревших убеждений, хранимых в вашем багаже гораздо дольше, чем необходимо. Вам будет приятней путешествовать налегке.

Большинство из нас способны приложить сознательные усилия, чтобы покончить с прошлым, но, сделав это, мы снова оказываемся в настоящем, со всей его неоднозначностью. В процессе изменений нелегко представить, каким будет завершение или возможные альтернативные сценарии. Иногда нам кажется, что все валится из рук, а назавтра жизнь идет своим чередом, и мы удивляемся, не придумали ли мы все эти трудности. Мы пытаемся ориентироваться, отыскивая маркеры: как сильно все на самом деле поменялось и каков реальный результат изменения в нашей жизни?

Почему это так трудно оценить? Одна из причин состоит в том, что влияние, которое на нас оказывает трансформация, не обязательно имеет отношение к породившему ее изменению, даже если оно представляется достаточно серьезным. Один человек может впасть в глубокий ступор от развода или потери работы, а другой воспримет это спокойно. Кто-то сможет притерпеться к изнурительной болезни, а затем будет абсолютно уничтожен, потеряв любимого пса.

На том первом семинаре по трансформации больше всего о сути этих различий я узнал от участника, единственное видимое изменение жизни которого состояло в продвижении по службе. Он глубоко страдал, хотя и не знал почему, а остальные постоянно над ним подшучивали. С самой работой в новой должности все было в порядке, считал он, но все же оставалось необъяснимое что-то, грозившее разрушить его жизнь. Мы пробежались по очевидным моментам: его финансовое положение было стабильно; здоровье в целом в порядке; дети успевали в школе; карьера успешно развивалась. «Все нормально», – с раздражением сказал он, и остальные уставились на него с подозрением, как на шпиона.

Но затем, когда мы перешли от темы его карьерного роста к реальной жизненной ситуации, начала возникать иная картина. Повышение было лишь вершиной айсберга, его компания претерпела серьезную реорганизацию. В новой должности он был переведен во вновь созданное подразделение компании, а его старый босс, который также был его другом, – уволен. Новый статус предполагал, что этот мужчина должен был подчиняться другим руководителям, и он пока не понимал, какие у них планы в отношении него. «Боюсь, что они будут держаться за меня ровно столько, сколько потребуется, чтобы завершить обновление, а потом меня тоже уволят».

Новая работа тут же сказалась на его семейной жизни. Во-первых, он стал задерживаться на работе допоздна, а во-вторых, значительно больше зарабатывать. Увеличение доходов наряду с ипотекой (он сожалел, что вообще в нее ввязался) привело к масштабной реконструкции дома. «Мне совершенно не нравится, что мы сейчас тратим гораздо больше денег, и я стараюсь объяснить это жене, но она говорит, что мы так бесконечно долго их ждали, что теперь должны наслаждаться». Так что споров в семье стало гораздо больше, чем раньше. Он не одобрял ее траты, а она – его новый график работы.

Поздние возвращения имели и другие последствия. Его дети жаловались на то, что семья больше ничего не делает вместе, а родственники – на то, что он всегда слишком занят, чтобы привезти своих домашних к ним в гости. И все возражали против его нового способа проводить свободное время: новые коллеги поощряли его давнишнее увлечение гольфом, что положило конец семейным выездам с палаткой на природу.

«Затем, сразу после повышения, я заболел, – сказал мужчина, устало качнув головой. – Так не вовремя! Это был какой-то странный вирус, от которого я не мог вылечиться неделями. И да, была еще смерть брата…» Он затих, он просто сидел и выглядел очень уставшим.

«Это как эффект домино», – сказал другой член группы, и мы все посмотрели на мужчину с сочувствием. Продвижение по службе запустило цепную реакцию в его жизни и привело к внутренней переориентации, которую ему трудно было описать словами. Неожиданная смерть брата в возрасте 48 лет и его собственная болезнь разрушили привычное чувство неуязвимости. Увольнение друга имело тот же эффект, потому что его отправили паковать вещи не по причине некомпетенции, а в силу организационных потребностей, над которыми он был не властен. «Я никогда не испытывал ничего подобного раньше, – сказал мужчина в конце занятия. – Но я чувствую, что вся моя жизнь стоит на ледяной поверхности замерзшего озера. Мы все занимаемся своими делами. Выполняем домашнюю работу, играем в гольф, развлекаемся, ссоримся. Я вкалываю допоздна на работе, и мне кажется, что дела идут хорошо. Но время от времени я думаю: “Я стою на льду, и он тает” или: “Вроде я только что слышал треск – или мне показалось?..” Я стараюсь забыться, но мысли приходят: “Черт! Этот лед кажется таким тонким!..”»

Этот человек переживал время глубокой личной трансформации, один из моментов важной перестройки, что периодически возникают в жизни каждого. За обманчиво благополучным фасадом хорошей работы и комфортного дома он вел постоянную борьбу за жизнь. Он не жалел о том, что получил повышение, но скучал по более легкой жизни, которую он потерял. Изменение, послужившее причиной его трансформации, любой бы назвал благом, но оно грозило разрушить его жизнь как смерть, катастрофа или любая другая перемена к худшему. Трансформация началась в одном месте его жизни, но затронула все ее аспекты.

Не многие люди останавливаются, чтобы задуматься, как был вынужден сделать этот мужчина, о разрушительном воздействии перемен на жизнь. А задумавшись, возможно, поймут, что незначительные, казалось бы, события имеют серьезные последствия. Они увидят, что можно обнаружить причины невесть откуда взявшихся и трудно идентифицируемых страданий, отмотав события назад до эпизодов, запустивших процесс трансформации. Иногда наша тревога влечет за собой новые начинания, которые потребуют непредвиденных завершений; а порой она вызывает завершение без новых начинаний даже на горизонте. Крупные события – развод, смерть, потеря работы и прочие объективно болезненные перемены – пропустить невозможно. Но другие, такие как свадьба, внезапный успех, переезд в дом мечты, забываются потому, что это «счастливые» события и, следовательно, не могут привести к трудностям. Считается нормальным расстраиваться, заболев, а вот мысль о том, что выздоровление может стать источником трудностей, вызывает шок. Мы знаем, что переработки тяжелы, но как нас может угнетать долгий отпуск? И как нам объяснить загадочную цепь событий – ни одно из которых не является особенно большим или драматичным, – что работает в нашей жизни как эффект домино: каждый элемент приводит в действие следующий, и в конечном счете мы оказываемся загнанными в угол. Отдав ребенка в школу, женщина наконец может устроиться на работу, и дополнительный семейный доход делает возможным первое настоящее путешествие за многие годы – но именно в это время муж решает сменить работу. Не слишком элегантная механика, но именно так происходит в жизни.