Читать книгу: «Растворись во Тьме», страница 10

– Стефан, Стефан, дорогой мой Стефан, смерть для тебя будет наградой за труды, ты же понимаешь, что я не могу такое допустить?

– На всё ваша воля, мой господин.

– Ты прав. Принесите мне пару кнутов, и заодно пришлите ещё людей, слуг, которых я приставил к герцогине, и всех тех, кто видел её вчера, – отдав распоряжения, мужчина отошёл в уборную, его мысли были полны бесчисленных беспокойств и сдавливающих грудь переживаний: «Рейза, прости меня!!! Молю, любимая, прости! Если бы я только не уехал! Если бы не этот теракт! Если бы я только знал!!! Я бы взял тебя с собой, нет, я бы вообще остался, я бы что-нибудь придумал, я бы…» – вымыв руки, он ополоснул лицо холодной водой, приводя себя в чувства: «Безумие… Это какое-то безумие! Нас снова разлучили… Убийство, похищение, что мне следует ожидать дальше? Ну ничего, дорогая, я всё выдержу. Прошу, только дождись меня, я обязательно найду, спасу и верну тебя домой, а каждый причастный жестоко поплатится, клянусь, непременно поплатится», – с этим намерением он ушёл обратно и как ни в чём не бывало продолжил чаепитие.

Спустя какое-то время гостиная была полна множеством слуг, среди которых была юная Варэта и рыцарша Сэра, и хотя их сердца были преисполнены вины, а умы омрачали гнетущие переживания, они всё равно не оставляли надежду на лучшее.

– Сними верхнюю одежду и садись ко мне спиной, – встав посреди комнаты, Сайрус с властной ухмылкой натянул белые перчатки под цвет своего костюма, взял один из предложенных длинных кожаных кнутов с вплетёнными металлическими чешуйками и устроил для всех присутствующих кровавое представление.

Уповая на милость всевышней и сгорая от стыда, Стефан сделал всё, как было велено, но сразу же окунулся в адские агонии. Как он только не пытался сдерживать по началу крики со стонами: отвлекался, мысленно утопал в молитвах, пытался иначе дышать, харкая кровью, закрывал рот руками, злясь, что нельзя его просто зашить, выращивал магией и вонзал в ладони ногти, откусывал и проглатывал язык, но благодаря его природной регенерации тот быстро вырастал, а герцог к тому времени только закончил разогреваться.

Кровь хаотичным дождём хлестала во все стороны, окропляя уютную светлую комнату алыми каплями: пол, стены, мебель, даже одежды и лица близ стоящих. Плоть, разорванная до костей, дымилась и горела от жгучей боли, куски мяса не успевали срастаться настолько сильно, резко и быстро бил разгневанный лорд, вымещая всю накопленную ярость удар за ударом. Под натиском нескончаемых страданий дворецкий потерял всякий страх и, крича, срывая голос, взмолился, не в силах больше терпеть.

– Аааа! Агх! Угх! Прошу! Умоляю! Я виноват! Виноват! Если бы не я! Агрх! Всего бы этого не случилось! Я виноват! Прошу вас! Молю! Угх! Пощадите! Позвольте исправить свою! Агрх!

– Ошибку? – смахнув со лба пот, ответил Сайрус, – Ну конечно ты её исправишь. Ещё как исправишь, – подойдя ближе, он схватил мученика за длинные белые окровавленные волосы и прошептал на ухо: – А это всё лишь жалкая часть твоего исправления. Если ты даже этого выдержать не способен, то можешь ли ты с гордостью носить подаренный мною титул и быть моим дворецким? Иль вновь низвести тебя до раба, коим ты был рождён?

Воспоминания из далекого прошлого накатили волной, заполняя все мысли израненного эльфа. Все те тяжкие десятилетия, которые он провёл в рабстве, будучи бастардом знатной леди от любовника-раба, вызывали в нём бурю ярких эмоций, а затем перерастали в глухое безмолвное опустошение. Если здесь, в герцогстве, он претерпевает подобные мучения впервые за долгие годы службы, то в рабстве это происходило по нескольку раз на дню, жестоко и бесцеремонно его пытали с малых лет, выбивая всю волю и воспитывая покорность, а из-за редкой врождённой способности быстро регенерировать ему всегда доставалось больше остальных. То, от чего другие рабы умирали, теряли конечность или сходили с ума, Стэфан мог стойко и практически без последствий вынести, продолжив быть полезным инструментом в руках хозяев.

Но в один прекрасный день его, сорокалетнего молодого парня с давно потухшими глазами, новая рабовладелица, погрязшая в долгах, привела на невольничий рынок вместе с другими своими «вещами» в надежде продать подороже. Герцог никогда не брезговал набирать персонал из рабов, и, в очередной раз выбравшись в столицу, он купил у неё нескольких приглянувшихся, после чего серая и обречённая жизнь эльфа заиграла новыми красками. Он жил в хороших условиях, усердно работал простым слугой, со временем смог себя выкупить, получить гражданство в Фрейхолме и официальное имя, которое закрепилось за ним в особняке. Он завоевал доверие супругов Фрейхарт, дослужился до дворецкого и даже был награждён небольшими землями с титулом барона, став Стэфаном дэ Лэйдом.

Безоговорочную верность своему спасителю смогло пошатнуть лишь одно старое, но мощное заклинание, не действующее ни на кого, кроме ведьм с ведьмаками. Что касается мужей и дев ночи, воля богини была изложена в святых первобытных писаниях: «И вы, люди – дети мои, а я, Стэра – мать ваша небесная. И ведьмы – дети Эраса, врага моего, владыки ада и каждого чёрта. И выше они вас силой мирской и духовной, но свет с вами мой и благословение. Дитя моё – человек, не возлегай ты с порождениями Эраса, и не давай жизни семени дьявола, не руби ведьмам и ведьмакам головы, у сердца носи их серебряный пепел». Сжечь и забрать их магическую силу, к такому выводу пришли люди, и так они делали бесчисленное множество раз, ведь такова воля их Богини. Укоренившиеся за тысячелетия страх и ненависть к ведьмам оказались сильнее даже самой беззаветной преданности.

Закончив наказание, герцог велел хорошенько накормить Стэфана, дабы его раны зажили быстрее, а сам вновь сел в своё уютное мягкое кресло и принялся размышлять за чашкой горячего терпкого чая.

– Господин, – в гостиную вошла служанка с металлическим подносом и приветственно склонила голову, – простите за задержку. Три чаши сумеречных ягод, как вы и приказывали.

– Благодарю, поставь рядом.

Обнажённой рукой Сайрус потянулся за убийственно ядовитой ягодой, чей удушающе резкий горько-сладкий аромат не отталкивал, а лишь ещё больше возбуждал его аппетит. Сочный дурманящий сок растёкся по языку сладчайшим вином да нежнейшим мёдом, доставляя мужчине неистовое наслаждение. Уплетая одну ягоду за другой, он мирно наслаждался чаепитием, как вдруг его отдых прервал настойчивый и слегка грубоватый кашель.

– Кхэ! Кхэ! Эм… Дядя? Полагаю, теперь всё прояснилось. Виновник наказан, а я чем мог уже посодействовал. Позволите сегодня переночевать у вас? Завтра я непременно…

– Стража! – на громкий голос господина сбежались шестеро рыцарей и окружили молодого наследника семьи Гарден, – Нейт, ты пойдешь по делу как главный соучастник преступления, но перед этим я должен устроить тебе допрос. Если выяснится, что моя жена жива и не пострадала, ты имеешь право настаивать на суде. С этого момента ты под арестом. За попытку сбежать стража уполномочена запереть тебя в темницу или даже отрубить…

– Но дядя! Как же так? Скажи хотя бы, в чём моя вина?

– Обвинения моей супруги в ведьмовстве, в связи с самим дьяволом. Ложный донос, приведший к её заключению в камеру со смертниками, вследствие чего один из них похитил её и сбежал.

– Клянусь, дядя, я видел! Видел, как живительная роза из вашего сада в её руках обернулась розой смерти и, словно факел, горела чёрным пламенем! Дядя, я знаю, что ты признан его величеством мастером магии и медицинских наук, но может ли быть, что леди Рейза сейчас в объятиях всевышней? А её тело наглым образом занято ведьмой? Я до последнего верил, что ты совершишь чудо и вернёшь нашу дорогую герцогиню к жизни, ведь если не ты, то никто бы не смог, но прошу!

– Хватит. Ты забываешься, племянник. Лучше ответь, кто из вас, умников, решив, что моя жена ведьма, вместо одиночных тюрем для особо опасных преступников велел унести её на самый нижний этаж к обречённым на сожжение смертникам? Можешь не утруждать себя ложью, но если всё-таки решишься, у меня остался для тебя ещё один неиспользованный кнут.

– Ик! Хор… Хорошо! Это я! – в отчаянии Нейт свалился на колени, осознавая, насколько туго на его шее затянута петля безысходности, – Да, это был я, признаю! Но видит Богиня, мне было страшно! Безумно страшно! Всем ведь известно, на что способны ведьмы! С древних времён они: осушали реки, замораживали моря, сжигали леса, ровняли горы с землёй, насылали болезни, свергали царей, топили армии в крови, проклинали города и тысячи, если не миллионы людей, им покорялись демоны и монстры глубин, эти адские твари чудовищно опасны! Я думал, нижний этаж надёжнее всех остальных! Мы даже приковали её антимагической цепью! Думал, вы приедете и изгоните порождение Эраса!

– Что ж, хорошо. Раз ты во всём сознался, мне остаётся только отыскать супругу и опровергнуть твои обвинения. Какие прямо сейчас у тебя есть доказательства, что она ведьма?

– Роза! Ох. Нет… Я был там, и она вновь приняла прежний вид. Ну, тогда получается, прямо сейчас никаких…

– Чудесно. Тогда твои слова вполне потянут на оскорбление членов высшей знати.

– Согласен с вами! Я заплачу штраф и принесу публичные извинения, я ведь в конце концов тоже аристократ.

– Что? – холодное лицо его превосходительства украсила искренне весёлая улыбка, а с уст сорвался редкий смешок, – Твои отец с матерью – благословенные Барон и Баронесса, неужели, будучи юным птенцом, ты уже метишь на их место? Вот уж действительно опасные амбиции. Так вот. Хоть ты и выше статусом гражданских простолюдин, но явно ниже аристократов, поэтому к тебе будет вполне приемлемо применить одну из высших форм наказаний – телесные истязания.

– Дядя, прошу вас! Пощадите! Богиня ведает, я раскаиваюсь и готов помочь в поисках леди Рейзы! Грешные души входят в невежество, но разве не заслуживают милосердия?

– Сотни плетей будет достаточно, увидите и исполняйте.

Подняв обречённого с пола, рыцари взяли его под руки и, не встретив сопротивления, поспешили увести. Пронзительные, душераздирающие крики призрачным эхом разносились по всему особняку, отпугивая каждого, кто проходил мимо покоев арестованного.

Подобно верной собачонке, рыцарша Сэра покорно ждала, когда будут допрашивать её с Варэтой, и стоило ей проводить взглядом утопающего в слезах молодого господина, она услышала заветный приказ и начала свой рассказ, встав на одно колено.

– Хорошо, Сэра. Можешь не продолжать, я тебя услышал, – хоть и утомившись от её наиподробнейшего доклада, Сайрус наконец смог узнать, как иномирка провела время в теле его жены.

– Поначалу я также обвинила госпожу Реджину в ведьмовстве, я не только неверно истолковала ваш приказ, но и осквернила своими грязными словами священную волю Богини! Я не смогла защитить госпожу святую и оправдать её прощение, посему молю вас о достойном наказании.

– Тебе ли не знать, как через святых посланниц Стэра доносит до нас свою бесценную мудрость. Для меня ясно как день, что ты оправдываешь звание святого рыцаря, отбрасывая тёмные помыслы и выбирая свет правды, раскаяния и благих намерений. Заключи всю свою нетленную верность в клинок и продолжи служить мне. «Ах. Как же с ней тяжко… Пытать Равэну Зен Браут было легче, чем выносить праведные речи Сэры Вольтэр. Наказать непричастного рядового рыцаря за преступление вышестоящих? Это настолько же глупо, насколько и смешно. Тем более, что в истязаниях она найдёт лишь благословение, не хочу доставлять ей такого удовольствия. Кстати. В спешке я был уверен, что рыцарша со служанкой, приняв иномирку за ведьму, ей хотя бы не навредят, кто же знал, что чужачка убедит их в своей святости. Её враньё – моё преимущество».

– Благодарю, мой господин. Для меня это будет ценным уроком. Я продолжу упорно трудиться и во служении с гордостью нести идеалы нашей Богини.

– Да, да, разумеется. Кандэлия, что слышно на кухне? Мой пирог из сумеречных ягод готов?

– Ах. Ну… – растерялась горничная. – Шефесса дала знать, что не может сейчас его приготовить. Она сказала, что ягоды прожгут ей кожу, а попади хоть капля их сока в кровь, её хладный труп вынесут из кухни до того, как она закончит готовить отбивную для ужина. Всё это с её слов. О! И она также велела передать, что большинство ягод переспевшие, всё-таки уже середина лета, они быстро лопаются и прожигают даже самые плотные кожаные перчатки, просит вас что-нибудь с этим сделать.

– Хмм… Ясно, что ж, обойдусь ореховым печеньем. «Всё верно, я ведь снял опасное положение с города только сегодня. Думаю, перчатки с драконьим покрытием следует ожидать не раньше завтрашнего дня».

– Господин, – обратилась Сэра, – изволите допросить Варэту?

– Варэту? – взгляд Сайруса устремился в угол комнаты, где среди прочих стояла юная горничная, выражение её лица закрывали свисающие чёрные волосы, а руки болезненно дрожали, словно каждую секунду их беспощадно била колдовская молния, – Нет. Не стоит беспокоить пугливую душу. От тебя я узнал достаточно. Хм? А вот и ты, Стэфан, проходи, мы тебя заждались.

Войдя в гостиную, дворецкий выразил почтение подобающим приветствием и вновь пал ниц пред хозяином. Ранее окровавленная и разорванная спина вновь стала целостной, но воспоминания о пережитых пытках будут ещё долго зловещим завывающим ветром гулять по созданию эльфа, каждый раз как в первый погружая его в ту кошмарную агонию.

– Ты понимаешь, почему я выбрал для тебя именно это наказание?

– Да, мой лорд. Я проявил небывалое неуважение, нарушил основы иерархии и, самое главное, посмел причинить вред её превосходительству. Это наказание ничто по сравнению с тем, что пережила и, возможно, прямо сейчас переживает герцогиня. Ваше милосердие не знает границ.

– Хорошо. Очень хорошо. А теперь скажи, ты получил моё послание, когда был в графстве Хард?

– Ваше послание? О Богиня! Вы отправили его гонцом-человеком или праштарским оборотнем?

– Оборотнем-птицей, но какое это имеет значение?

– Слава Богине, у птицы-оборотня было бы больше шансов спастись, нежели нам, человекоподобным… Я, как мы с вами и планировали, поехал мирной делегацией к Хардам, но в итоге угодил в смертельную ловушку. Ваши подозрения оказались верны, после решения суда граф действительно переметнулся на сторону Учёно-Стерийского союза, но я и помыслить не мог, как низко падет этот безумец! Он думал, приедете вы, поэтому неплохо подготовился: оборудовал целый зал маноподавлением, сверху поставил лучников, а у дверей вооружённых наёмников. За несколько минут два десятка наших рыцарей перебили как скот, меня пронзили ядовитой стрелою в сердце, благо голову рубить не стали, и я смог выжить, прикинувшись трупом. Затем нас телегами вывезли в лес и бросили в колючие заросли, лениво присыпав землёй. Как стало безопасно, я помолился за души погибших, добрался до ближайшей деревни, обменял свои серьги с запонками на крепкого жеребца и отправился в герцогство…

– Проклятый Черион Хард! Клянусь адским пламенем, я сдеру с него кожу, совью из неё верёвку и повешу каждого, кто к этому причастен! А пока он дышит и наслаждается зрелищем, я буду медленно скармливать его тушу оголодавшим смертникам, не давая сдохнуть до последнего! – потеряв самообладание, Сайрус дал волю праведному гневу, а немного остыв, издал прерывистый нервный смешок, – Эта семейка совсем из ума выжила. Или просто осмелела, заимев сильных покровителей? Хм… Мне казалось, после успешного подавления восстания Учёно-Стерийского союза и смерти их лидера оставшиеся приверженцы революционных идей поумерили свой пыл, но, видимо, теперь они действуют из тени. Хах. А сразу и не скажешь, что это их рук дело, всё выглядит так, как будто граф сошёл с ума и мстит мне за сына. В этот раз союз не просто объявил войну аристократии и нынешнему порядку, он объявил войну мне, за что будет низвергнут в ад. Стэфан, ты прекрасно справился, можешь не переживать, павшие будут отомщены, но для начала я хочу видеть у себя того гонца.

– Мне жаль, господин, – со скорбью на лице молвила Сэра, – Нармиана вернулась как раз к тому времени, как заточили госпожу. Израненная, холодная, почти без сил, остаток пути она добиралась сюда на своих двоих, чтобы сказать, что не справилась. Недавно испустила последний вздох в лазарете, я немедленно приведу сюда медбратьев, что ухаживали за ней.

– Поторопись… «Хоть дел и невпроворот, сейчас важнее всего спасение Рейзы, если буду медлить, она может серьёзно пострадать… Эрасу их на растерзание! Харды – дикие неприрученные твари! Кто же знал, что пираты Стального Змея своим терактом отведут меня от встречи с ними, но пусть эти морские головорезы не обольщаются, я всё равно доведу их до казни на центральной арене».

Вскоре в гостиную вошли двое молодых мужчин в светлых рабочих одеждах, поприветствовав лорда, они поспешили рассказать обо всём, что поведала им посланница перед смертью.

– Значит, письмо сейчас у них… «Даже интересно стало, как они распорядятся полученной информацией» – Да уж, надо было использовать шифр, это моя ошибка…

– Господин? – встревожился Стэфан, – Не побоюсь сейчас спросить, что же было в том письме?

– Что ж, думаю, будет понятнее, если я расскажу всё с самого начала, – чтобы утолить любопытство всех присутствующих и наконец объяснить ситуацию с их госпожой, герцог играючи поведал им самую подходящую и безбожную ложь, – После мучительно долгих ночей и пролитых слёз над хладным телом супруги, её святейшество Стэра не оставила меня, послав свою драгоценную дочь во спасение. Две души в одном теле – это воистину чудо. Рейза Фрейхарт была избрана временным сосудом для святой девы в обмен на её воскрешение. Я был безумно рад, что среди тысячи молитв Богиня услышала именно мою, но, как ни было обидно, долг превыше всего. Поблагодарив святую, на следующий же день я отправился в столицу, по пути послав тебе письмо о столь радостной вести и несколько строгих указаний, чтобы принял ты нашу дорогую гостью со всеми почестями, но я и подумать не мог, что в моё отсутствие произойдет такое.

– О, Богиня! Господин, клянусь! Если бы я знал! Если бы я только знал! Подождите, но как же заклинание обнаружения? Ах! Как же я беспросветно глуп! Ведьмы ведь ещё при жизни переселяются в тела молодых дев, вытесняя их души и продлевая своё существование. Мёртвая госпожа была бы им попросту не нужна. Это старая магия ещё со времён свержения святых посланниц Стэры, что прибыли на землю держать завесу четырёх миров, просвещать грешников и сеять свет по всему миру. Короли и королевы прошлого объединились и в назидание народу использовали схожее с этим заклинание, обвинив святых в ведьмовстве, лишь потому что дочери Богини вселились в тела больных и обречённых на смерть девушек. Я ничем их не лучше! Поддавшись страху, не проверив факты, я обрёк нашу герцогиню с милостивой святой на ужасное…

– Довольно, Стэфан. Сейчас, когда всё прояснилось, мы должны сосредоточиться на решении проблем, приоритетом, конечно же, является спасение моей жены, но не стоит забывать, что кровь моих солдат и подчинённой на руках Хардов, они поплатятся за это, каждый из них.

– При всём уважении, мой господин, – вздрогнув от последних слов лорда, Сэра подняла голову с настойчивым обращением, – Но коллективная ответственность не приветствуется на священных землях Стэроса. Члены семьи, не принимающие в этом участия, не должны платить за грехи Чериона, а если мои сведения верны, у Хардов много близких и дальних родственников, – фиалковые глаза рыцарши с нескрываемой надеждой смотрели на герцога, горя пламенным стремлением к справедливости.

– Золотые слова, Сэра. Эта истина дарована нам её святейшеством, и если бы не она, меня бы ещё юношей казнили за преступления отца, а тебя с сестрами, братьями и матерью заточили бы на долгие годы за совершённое графом Вольтером воровство, но законы небесной госпожи милосердны, и я, как и все лорды Стэроса, несомненно чту их. Поэтому для начала, я проведу расследование, узнаю всё о каждом Харде, дабы убедиться, что все виновные будут наказаны.

– Но господин! – положив руку на сердце, девушка сильно встревожилась, – Разве такими действиями вы не заявляете, что считаете каждого члена дома Хард преступником?!

В этот момент Сэра осознала страшное: изумрудные глаза Сайруса Фрейхарта ещё никогда так легко и непринуждённо не душили её презрительным взором, а сладкая улыбка не вещала о желании отрезать язык. Это противоречие напомнило ей о рабах, что копят жгучую ярость на своих владельцев, с нежностью на устах целуя им сапоги. Вскоре напряжённую атмосферу развеял короткий стук в дверь. В гостиную вошёл слуга сообщить о прибытии супругов Гардэн.

– Как же быстро летит время. Что ж, примите дорогих гостей как полагается и пригласите сюда.

Собравшуюся толпу слуг распределили по всему особняку, загрузив работой. На подпись хозяину принесли пару бумаг, которые быстро превратились в целую стопку документов. Время за чтением отчётов пролетело незаметно, и вот уже для четы Баронов накрыли небольшой стол да распахнули двери, а герцог наконец смог поприветствовать родного брата с супругой. Отвечая на их взволнованные вопросы, он не постеснялся вкратце объяснить причину своего неприглядного вида и то, почему горничные так старательно очищают комнату от крови, впоследствии переводя тему на долгий, не предвещающий ничего хорошего разговор.

– Святая, говоришь? – удобно устроившись в роскошном кресле, Дарьюс угощался миниатюрными пирожными с изысканным фруктовым чаем и внимал собеседнику с искренним изумлением, – Ну, моя Хальвира тоже по-своему святая, особенно глубоким вечером после бокальчика другого насыщенного виноградного…

– Дорогой! Это неприлично, веди себя достойнее! – оторвав губы от ароматного угольно-черного напитка, возмущенная женщина поспешила перебить мужа.

– Хорошо, хорошо, милая. Я же говорю, почти святая. Сайрус, а если серьёзно? Где сейчас тело леди Рейзы? Ты не подумай, я тебе очень соболезную, то, что случилось с тобой, и врагу не пожелаешь, но я-то тебя знаю, знаю, на что ты способен.

– Что ты имеешь в виду? – слегка насторожился герцог.

– Мне тут недавно птички нашептали, что есть такой заключённый с отрубленной правой рукой из королевской колонии, приговорённый к пожизненной работе на рудниках, которого там словно бы на части рвут. Сначала ему отрезали ухо, сломали ногу, потом кастрировали, прижгли соски, выбили глаз, с кожей содрали брови, каждый день отрывали по ногтю, избивали до посинения, и при этом не давали уйти из жизни самому. Боюсь представить, что будет с ним дальше.

– Смотрю, тебя очень волнует судьба заключённых преступников, – усмехнулся Сайрус.

– Меня-то нет, а вот тебя настолько сильно волнует, что ты решил расщедриться на начальника, надзирателей, охранников и медперсонал, чтобы они немного над ним поколдовали. Иронично, что ты сейчас так в это вкладываешься, когда сам же на суде был категорически против его казни.

– Давай закроем эту тему. Не хочешь мне верить, не верь, – преодолевая неприятные мысли с ощущениями, он добавил: – И выкинь из головы эти безбожные мысли о трупе моей Рейзы. Если я вдовец, мне с этим и разбираться. Может, вскоре пришлю тебе приглашение на её похороны, правда, не знаю, как ты сможешь соблюсти этикет, – взгляд мужчины приковал тёмно-коричневый костюм брата, и на его лице заиграла издевательская улыбка.

– Чёрт побери! Да надену я белое, надену! Просто есть проблемы со стиркой, войди в положение! Ну и ты главное чего злого про меня не подумай, знаешь ведь мои обстоятельства, вот Хальвира сегодня в скорбном платье, всё как полагается. Из-за Нейта у меня выросли расходы, пришлось уволить половину персонала и продать кучу ценных вещей. Повезёт, если не придётся продавать часть торгового дома, чёрт! Как же низко я пал! Если кто в высшем свете узнает, меня на смех поднимут, а репутация, выстроенная годами, будет трещать по швам!

– Сейчас всё настолько плохо? – из вежливости спросил Сайрус.

– Вся надежда на суд, но он будет длиться ещё минимум месяц, мне бы это время продержаться и не пасть в грязь лицом. Честное слово, эти проблемы как нечисть из преисподней повылезали, а всё из-за моего непутёвого… Кстати, а где же Нейт? Что за неуважение к матери и отцу! Пошли за ним слуг, пусть хоть поприветствует нас.

– Он взят под стражу как соучастник преступления, заключен в гостевой комнате и будет ожидать суда, в худшем случае казни, вопросы по делу обсудим позже, сегодня я утомлен, – легко и непринужденно ответил герцог, как если бы обсудил с братом погоду, дела бытовые, охоту по весне да верховую езду.

– Что? Что ты сейчас сказал? – замерев от удивления, Дарьюс не мог поверить в услышанное, мысли путались, превращаясь в липкую густую кашу из букв, в ушах раздавалось учащённое сердцебиение и звенел еле слышный скрежет отрицания, глаз непроизвольно задёргался, а леденящий ужас постепенно накатывал вместе с осознанием всей мрачной картины, в чувства его привела разбитая чашка, выпавшая из дрожащей руки, в тот момент барон вспомнил, с кем имеет дело.

– Разве во время рассказа я не уточнял имя преступников? Ах да, ты ведь не дослушал до конца, придумав вульгарную шутку потехи ради.

– Да кто в здравом уме в такое поверит!!! С того света не возвращаются!

– Прошу простить вспыльчивость моего мужа, господин Фрейхарт! – видя, как в супруге вскипает ярость, леди Хальвира резко прижала его ногу сапогом, в надежде, что не поддастся эмоциям и возьмёт переговоры на себя, но страх за жизнь и безопасность единственного сына встал поперёк горла, а слова не вырывались без тяжёлой одышки: – Ах, но прошу… Ах, скажите… Скажите хотя бы… В чём повинен мой мальчик! – за переживаниями последовали и слёзы, которые, как ни пыталась, благородная госпожа сдержать не смогла.

– Он обвинил мою жену в связи с дьяволом, за одно только это я должен отрезать ему язык и изгнать с южных земель навсегда, – поведав всю историю целиком и перечислив все запреты и законы, которые нарушил его племянник, Сайрус посмотрел на время и понял, что пора заканчивать беседу: – На этом всё. Завтра начнется официальное расследование. Любые споры будем решать в суде, а сейчас можете…

– Дьявол… – выдавил сквозь зубы барон, – Опять обвинение в ведьмовстве! Сначала наш отец, теперь мой сын – твой родной племянник, Сайрус! Я следующим буду?

– Хочешь сказать, я сейчас злоупотребляю властью? А причём здесь наш отец? Его дело расследовали в течение двух лет и судили все представители власти Стэроса: верховный суд, стерийская церковь, учёный совет, а приговор вынес его величество король. Если ты считаешь решение всех этих высокопоставленных лиц неверным, то советую высказать это им. Да и разве мало тех, кто был казнён за ведьмовство? Теперь я понимаю, откуда у необоснованного обвинения племянника ноги растут.

– Ц! Ладно! Как найдёшь леди Рейзу, пришли гонца.

– А вы разве не переночуете здесь? – удивился герцог.

– Благодарю за гостеприимство, но нам уже пора, «Больше я тут не выдержу! Смотреть на его самодовольную морду и не рассечь её – это выше моего терпения!!! Если он хоть пальцем тронет моего сына, я десять шкур с него спущу», – Дорогая, мы уходим, – приобняв супругу, Дарьюс помог ей встать, утешая нежными словами: – Встретимся в суде, братец, – бросил напоследок, сдерживая изо всех сил бушующую ненависть.

– Всенепременно, – довольно зажмурив глаза, герцог не смог сдержать улыбки, и совсем забывшись в победном удовольствие сладким голосом приказал слугам: – Проводите наших гостей.

Как только Гардены вышли из комнаты, в дверь дважды поступили. Ожидая очередное неприятное донесение, Сайрус нехотя пустил на поклон ныне единственного члена седьмого теневого отряда – их выжившего разведчика.

– На этом доклад закончен, с вашего позволения я пойду… Ох! Прошу прощения, ещё кое-что! Похороны моих товарищей состоятся в ближайшие дни, позвольте проводить их в последний путь, отдать честь и… Подать заявку на расформирование отряда.

Выслушав всё от начала до конца, ошарашенный герцог утонул в своих мыслях: «Хах. Ну конечно, леди Зен Браут ни за что на свете не выдала бы мне своего сынишку. Эта Эрасова бестия пустила меня по ложному следу, сказав, что он сейчас бороздит западные моря. Ладно, спокойнее, новые сведения дают мне невероятное преимущество, с помощью разведки я соберу недостающие детали пазла, картина прояснится, и тогда правила игры поменяются. Все в Стэросе гадают, как победить неуловимого и неубиваемого морского дьявола? Но разве не очевидно? Нужно лишь стать его худшим кошмаром наяву».

– Слушай мой приказ. После церемонии погребения ты продолжишь нести службу в теневом отряде и патрулировать территорию особняка.

– Вы хотите сказать… – удивился разведчик.

– Я назначу новых членов седьмого отряда. Также в этом году будет ранняя переподготовка рыцарей. В связи с недавними обстоятельствами все должны быть в полной боевой готовности. Свободен.

– Слушаюсь, – перед тем как уйти, солдат вложил в поклон глубокое уважение и благодарность.

За работой Сайрус не заметил, как последние лучи солнца скрылись за горизонтом, сгустилась мгла и наступила красавица звёздная ночь. Отдав ещё парочку приказов, он не без напоминания служанок наконец обратил внимание на свой окровавленный светлый костюм: «Что за безобразный вид. Не могу же я вот так явиться к родной матери». Переодевшись в роскошный, белый, расшитый серебром фрак, лорд пешком и совершенно один направился на семейное кладбище посреди ночи.

Расположенное на территории особняка и защищённое тремя слоями плотного барьера, оно излучало таинственную, блаженную красоту. Беспрепятственно пройдя сквозь защиту, герой вдохнул напитанный магией свежий окрыляющий воздух, окинул взглядом богато украшенное цветущее место и отправился дальше. Преодолев три арки в форме огромных крыльев, он с тихим трепетом в сердце дошёл до заветной могилы. Там посреди дивных ярких цветов, выплавленных из драгоценных металлов, на изумрудном невысоком алтаре, словно живая лежала в полный рост вырезанная из белоснежного камня прекрасная, молодо выглядящая женщина. Казалось, стоит ещё немного подождать, и её сердце волшебным образом забьётся, глаза откроются, тело вновь обретёт краски, и она протянет тебе руку с нежной, но уставшей ото сна улыбкой. У головы статуи красовалось изысканной резьбы надгробие с именем той, кому уже никогда не суждено проснуться: «Брионна Фрейхарт».

– Здравствуйте, матушка, – положив на могилу любимые цветы покойницы – живительные розы, Сайрус снял перчатки и наколдовал острое лезвие, – В последнее время у меня столько дел, всё никак не мог выкроить свободный час, чтобы прийти к вам и помолиться. Понимаете, в жизни моей произошло горе и потрясение… – представив рядом с собой лучезарный образ матери, он более не сдерживал чувств и поведал вслух о том, что уже давно лежит на сердце тяжким грузом, накопившаяся боль вышла с горькими слезами, оставляя за собой глухую пустоту в груди, которую мужчина решительно заполнил огненным стремлением, – Но волноваться не о чем. Я во что бы то ни стало верну Рейзу сначала домой, а потом и к жизни. И покуда жив, наведу порядок на землях юга, клянусь вам.