Читать книгу: «Песнь Албасты», страница 2

Камера включается. Камера выключается.

Телевизионный эфир закончился. Камера выключена.

Тимур отошел подальше от этого места, чтобы дать полицейским возможность работать. Он включил диктофон на смартфоне, чтобы записать свои мысли о происшествии. Его голос звучал уже по-другому – без телевизионного лоска, более приглушенный и глубокий.

Запись Тимура

"Дело на выезде. Слишком чисто. Слишком… театрально. Почему все сразу подумали на него? Потому что это легко. Потому что страшно. Страх ослепляет."

(Делает паузу, смотрит на горящие фары машин скорой.)

"Но самая опасная ловушка для следователя – это увидеть то, что он ожидает увидеть. А я… я не верю в призраков. Я верю в улики. Здесь пахнет не маньяком, а психопатом. Пахнет чьим-то холодным расчётом."

Он щелкнул диктофоном, и экран погас. Несколько глубоких вдохов и выдохов не помогли – напряжение в теле не отпускало. От усталости его тело начало подрагивать от малейшего движения.

Тимур снова полез за сигаретой, чтобы успокоиться, как вдруг заметил в толпе своего старого знакомого – детектива Саида – и решил подойти. Тот стоял неподвижно, вдыхая запах гари и делая пометки в блокноте.

Запись Саида

Вещи:

– Обгоревшие палатки.

– Волосы (отправить на экспертизу).

– Вещи сложены отдельно от пожара.

Тела:

Три трупа – 2 девушки, 1 мужчина. Сильно обгорели. Лица не опознать.

– У девушек – кожа белее мела, глаза будто выцвели, словно всё живое из них вытянули.

– У мужчины – пальцы сгорели дотла. Сидел в неестественной позе, будто качал ребёнка.

– Все трое были связаны, есть следы борьбы.

Версии:

– Потасовка.

– Убийство.

– Несчастный случай.

(конец записи)

– Саид, – тихо окликнул его Тимур.

Саид не поворачивался. Он медленно выпрямился, и Тимур увидел его профиль. Глаза детектива были прищурены, в них не было привета старому знакомому – только ледяная, сконцентрированная ярость. Он дышал тяжело, будто только что вышел из боя.

– Не сейчас, Тимур. Уйди, – сквозь зубы, не глядя на него, бросил Саид.

– Я не уйду. И ты знаешь почему. Ты видишь то же, что и я, да? Это на него похоже? Скажи, – тихо, но настойчиво попросил Тимур.

Саид резко повернулся. Его взгляд был обжигающим. Он сделал шаг вперед, заслоняя Тимура от остальных, и его голос стал низким, ядовитым шепотом, предназначенным только для одного уха.

– Похоже? Это насмешка, Тимур.

Он ткнул карандашом в сторону тел.

– Смотри: вещи сложены. Аккуратно. Демонстрация контроля. А этот… (взгляд на мужчину) …он не бежал. Он укачивал пустоту. Это не почерк маньяка, Тимур. Это – цитата. Кто-то выучил его стиль, как таблицу умножения, и поставил пошлый спектакль, – сердито сказал Саид.

Тимур замер, осознание медленно проступало на его лице. Саид подошел еще ближе.

– Он хочет, чтобы мы подумали на него. Чтобы мы бегали по его старым следам. А сам будет смеяться в сторонке. Но он ошибся. Один раз. В позе. В деталях. Он оставил свою собственную подпись, – закончил монолог Саид.

– И что ты будешь делать? – тихо спросил Тимур.

Саид отвел взгляд, его глаза снова остановились на обгоревших палатках. Ярость в них сменилась холодной, почти нечеловеческой решимостью.

– Сыграю в его игру. Чтобы поймать этого демона… (его голос обрел стальное спокойствие) …нужно заставить поверить, что ты – старший демон. Я дам ему то, чего он хочет. Ещё одну цитату. Из моего репертуара, – холодно сказал Саид.

Не дожидаясь ответа, Саид развернулся и ушел, оставив Тимура с леденящим холодом внутри. Тот холод не был просто метафорой – он жил где-то под ребрами, тяжелым, не тающим комом. Слова Саида висели в воздухе, ядовитые и густые, как тот странный дым. “ Старший демон… Цитата из моего репертуара…”

Тимур почувствовал, как по его спине пробежали мурашки. Внезапно его собственная правая рука, инстинктивно прижалась к груди, словно защищаясь от ледяного дыхания Саида, начала неметь. Пальцы стали тяжелыми, ватными. Ему показалось, будто они распухают, наливаются свинцовой тяжестью, а кожа натягивается и покалывает, будто ее утыкали сотнями иголок. Он сжал кулак, пытаясь вернуть ощущение реальности, но оно лишь усилилось – чудовищное, иррациональное чувство, что его плоть вот-вот разорвется.

Он застонал, едва слышно, и прислонился лбом к прохладному стеклу служебного микроавтобуса, пытаясь отдышаться.

– Тимур, брат, с тобой все в порядке? – услышал он обеспокоенный голос оператора Влад. Тот уже упаковал камеру, но его взгляд, привыкший выхватывать малейшие изменения в мимике, сразу уловил неладное.

– Ты белый, как мел. Руку потянул?

Тимур с трудом оторвался от стекла.

– Рука… – его голос прозвучал хрипло. – Кажется, опухла.

Влад нахмурился, внимательно посмотрел на его совершенно нормальную, здоровую руку.

– Да нет, вроде… Все как всегда. Может, отлежал? Или нервное. После такого-то…

– Нервное, – с усилием выдавил Тимур, отводя взгляд. Ему было стыдно за эту слабость, за этот надуманный, но оттого не менее реальный симптом.

– Просто… этот взгляд Саида . И слова. "Сыграю в его игру". Он же с ними на одном языке говорит, Влад. Я как будто подслушал разговор двух сумасшедших гениев и ничего не понял, кроме того, что мне теперь тоже придется в этом участвовать.

Он снова посмотрел на свою руку. Ощущение распухшей, чужой плоти медленно отступало, оставляя после себя лишь легкое, неприятное онемение, как после укола у зубного. Но осадок – тяжелый, темный – оставался.

– Пошли отсюда, – тихо сказал Тимур, пряча дрожащие пальцы в карман куртки.

– Здесь пахнет безумием. И я начинаю его вдыхать.