Читать книгу: «Билеты в один конец», страница 4

10 глава

Таня

Я глажу Алису по спине, пока ее дыхание не становится ровным. Дочка то засыпает, то что-то бормочет и снова забывается сном. Самой бы тоже поспать, но даже не пытаюсь последовать ее примеру. В голове тысяча мыслей, и остановить этот поток просто невозможно. Надо еще в аптеку сходить за лекарствами.

– Я на пляж, – шепчет Елена Николаевна, заглядывая в комнату.

Я киваю, закрывая глаза.

Слушаю, как свекровь собирает сумку, как тяжело вздыхает в прихожей. Звонит телефон. Она отвечает, и по милому, елейному тону я понимаю: это Толик.

Инстинктивно касаюсь пальцами шеи, того самого места, где осталась метка разрисованного, и внутри снова все переворачивается, сжимается. Вроде и не о чем жалеть. Но я жалею.

Потому что до сих пор бросает в жар, стоит об Алексее подумать. Будто лихорадка передается от Алисы. Интересно, он расстроился из-за моего исчезновения или обрадовался? Или вообще не придал значения?..

Температура наконец спадает, и Алиса засыпает крепче. Я аккуратно встаю, чтобы ее не разбудить. Опускаюсь на подлокотник дивана в холле и обхватываю себя руками. Надо думать, как дальше быть. Найти работу, жилье. С урезанным бюджетом.

Толик показал себя во всей красе… Как после такого вообще можно доверять мужчинам? Да и зачем? Сама справлюсь. Только Алису на ноги поставлю.

«Справишься, конечно, – язвительно подтачивает внутренний голос. – На какие шиши? Ты даже лекарства купить не можешь».

Я открываю телефон и пролистываю список контактов. Взгляд останавливается на Злате. Кажется, она единственная, кто сейчас может хоть что-то предложить. Стабильное. С зарплатой. А пожить попробую напроситься к Лене. Она как раз недавно с Гариком разбежалась, так что, наверное, против не будет…

Палец зависает над кнопкой. Терпеть не могу просить и навязываться, но выхода нет. Дыхание перехватывает, когда на том конце я слышу голос приятельницы.

– Злата, привет. Мне нужна работа. Хоть какая-нибудь.

– Привет, пропажа. Неожиданно… А как же твои дизайнерские шмотки, детские утренники? А дом – полная чаша?

Чаша, да. Только разбитая.

– От мужа я ушла. Жить мне не на что. Еще и судиться, наверное, к вам придем…

Хотя пока теплится надежда, что Толик одумается. Ну не станет же он силой удерживать и дочь у меня отнимать.

– Даже так…

– Есть что-нибудь на примете?

Повисает пауза. Долгая.

– На примете у меня всегда что-нибудь есть, но у тебя стажа нет. Кто захочет брать новичка? Будь я работодателем, выбрала бы кандидата с опытом…

– Ты же знаешь, я исполнительная, быстро обучаюсь. К тому же лучшей была в группе.

Злата шумно вздыхает:

– Вообще, есть один вариант. Правда, ничего не гарантирую. Сомнительно, что тебя утвердят. Ну и, если что, мне бы не хотелось портить отношения с этим человеком.

– Злата, я тебя не подведу, – заверяю.

– С маленьким ребенком на руках? Спорно.

– Алиса в сад ходит…

– А если задержаться придется? А командировки?

Теперь пауза уже с моей стороны.

– Хотя ладно, про командировки я преувеличила. Работа в основном в офисе. Быть на подхвате. Я уточню и перезвоню. Скинь резюме, может, что-то подправлю.

– Злата… Спасибо тебе огромное!

– Пока не за что, Тань. Жду резюме.

– Я только утром смогу, раньше не получится.

– Пара-тройка дней у тебя в запасе есть, – завершая разговор, бросает Злата.

В удачу я, конечно, не особо верю. С другой стороны, хоть в чем-то же должно повезти, раз в семейной жизни полный провал?

Елена Николаевна возвращается спустя два часа. Взяв у нее карточку, я иду за лекарствами. По-хорошему, стоило бы еще снять наличку, – Толик все равно компенсировал бы матери то, что урезал мне, – но уже не знаю, чего от него теперь ждать. Вроде понятно, что это просто угрозы, однако решаю не проявлять самостоятельность. Быть чуточку умнее. Только обвинений в воровстве еще не хватало.

Ночевать я остаюсь с Алисой, а Елена Николаевна отправляется в мой номер. Утром дочка просыпается без температуры и в приподнятом настроении, тут же просится на завтрак. Но силы быстро ее покидают, и мы возвращаемся в номер. Из плюсов – щеки уже не такие пунцовые, а взгляд снова живой и веселый.

Весь день играем в настолки, а на следующий – Алиса вовсю капризничает, когда я заставляю ее лежать. Значит, идет на поправку.

– Мам! – надувает она губы. – Надоело! Пойдем погуляем!

Я улыбаюсь, поправляя спутанные после сна волосы.

– Ну хорошо, – соглашаюсь. – Только недолго.

Мы завтракаем в кафе при отеле, а потом отправляемся на пляж. Солнце еще не в зените, ветерок теплый, но не изнуряющий. Алиса тут же сбрасывает сандалии и топает босиком по песку.

– Смотри, какие ракушки! – Она подбегает ко мне, держа в ладошках маленькие кусочки раковин.

Любуюсь ею, вдыхаю соленый воздух, и впервые за долгое время не душит тревога. Меня не тянет обратно в тот поезд, в те ощущения. Хотя из-за предстоящей встречи с мужем не по себе.

Мы с дочкой строим замок из песка, собираем ракушки. Я пытаюсь забыться. Ухватиться за эти простые действия, за смех Алисы, за прикосновение бриза к коже. Сделать вид, что я – только мама. Что ничего не болит. Что жизнь продолжается. Но в душе все равно надлом.

Сама себя не узнаю.

Я как будто живу в чужом теле. Чужими руками глажу волосы дочери, чужими ногами брожу по набережной. Не представляю, как скажу Алисе, что мы больше не будем жить с ее отцом.

В голове хаос.

Всегда знала, кто я, и была уверена, что никогда не поступлю легкомысленно. Я не из тех, кто изменяет. Не из тех, кто теряет голову с первого взгляда.

Но я это сделала. Изменила.

И мне было хорошо…

В кармане вибрирует телефон.

«Я приземлился и еду в отель».

Смотрю на экран, и горло моментально сжимается.

Не хочу видеть Толю. Не хочу сейчас ничего с ним обсуждать. Я думала, у нас с Алисой будет еще немного времени…

Потому что мне страшно. Впрочем, это нормально.

Неизвестность всегда вызывает страх. А я действительно не знаю, что ждет впереди. И меня, и дочь.

11 глава

Таня

– Папа! Папочка! – Алиса бежит к Толику.

Он обнимает дочь, целует в щеку. Кружится с ней вокруг своей оси. Как сцена из фильма. Со стороны мы, наверное, в этот момент выглядим как идеальная и любящая семья. Только на самом деле это неправда.

– Нравится тебе здесь? Это единственное место, где вместо гальки песок. Для тебя специально завезли. – Толя сверкает белозубой улыбкой.

– Правда? – округляет глаза Алиса. – Только здесь? Я думала, везде…

Отель, может, и не самый дорогой, но кусочек пляжа с песком. Если пройти чуть подальше, опять камни.

– У-у-у, сразу видно, что из гостиницы ты почти не выбиралась, да?

– Я же болела, пап. Только сегодня уговорила маму выйти на улицу…

– Ну мама у нас любит перестраховываться. – Толя бросает взгляд в мою сторону.

А мне хочется убежать от него. На край света. Или от себя. В жизни сейчас самый настоящий хаос.

– Пойдем, покажу наш замок. – Алиса тянет Толю за собой.

Я медленно иду следом.

Как отец и сын Толя – большой молодец. Но в отношениях со мной… Все-таки в какой момент они изменились? Винить только мужа в том, что он превратился в циничного кобеля, глупо. Надо было обращать внимание на детали и делать выводы, а не отмахиваться от участившихся в последнее время командировок и бесконечных задержек на работе. Нервный тоже был. Я думала, это стресс из-за большой ответственности. Да. Тянуть и семью, и любовницу тяжеловато. Еще и работать, и отцом успевать быть…

Алиса вкладывает в ладонь Толи несколько ракушек. Он прячет их в карман, гладит дочь по голове, взъерошивая светлые кудряшки, и просит насобирать еще. Хвалит наш замок. Алиса убегает, а муж, поднявшись с песка, подходит ко мне.

Внимательно осматривает, сдвигает недовольно брови.

– Что за история с ограблением? Специально придумала?

– Зачем мне это?

Так себе приветствие и первые минуты встречи двух любящих друг друга людей.

– Что произошло? Откуда это?

Толя грубо хватает меня за подбородок, удерживает с такой силой, что не шелохнуться, разглядывает шею.

– А что это, по-твоему?

– Таня! – рычит он.

– Отметины есть еще на руках и коленях. Денег же не осталось, меня обокрали, а до отеля добраться надо… С таксистом пришлось расплачиваться. Натурой. Сначала не понравилось, потому и синяки…

Хватка мужа становится сильнее, в его глазах полыхает ярость.

Мне бы заткнуться, но я тоже в гневе. Сама же от отчаяния кинулась в объятия разрисованного. Не хотела на самом деле… Я вообще свою жизнь иначе представляла. Ее будто на мелкие клочки разорвали и развеяли по ветру.

– Рас-ска-зы-вай, Татьяна, – по слогам произносит муж.

– Что рассказать? Что какой-то недоумок, так же как и ты сейчас, вцепился в меня и обокрал? Швырнул на асфальт со всей силы? Неравнодушные прохожие пришли на помощь. Документы вернули, а деньги нет. Пару тысяч, правда, удалось снять с карты, бюджет ведь теперь урезан. Спасибо твоей маме, одолжила свою карточку, и я купила Алисе лекарства. Но тебя болезнь дочери явно меньше интересует, чем моя интрижка с таксистом?

– Прекрати…

– А то что?

Выдерживаю его взгляд, хотя внутри умираю от страха. Таким злым Толю я никогда не видела!

– Папа, папа, вот еще! – подбегает к нам Алиса.

Он ослабляет хватку. Только в этот момент получается сделать полноценный вдох и вырваться из его «приветственных» объятий.

Кошмар какой-то. Как моя счастливая и красивая семейная жизнь за несколько дней могла превратиться в это нечто? В это вязкое болото, от которого самой противно.

– Спасибо, Алиса, – уже без тепла произносит муж, все так же не сводя с меня полыхающего взгляда.

А по мне, пусть бесится. Пусть даже допускает мысль, что я действительно переспала с таксистом. Да хоть с чертом!

Алиса снова убегает, и Толя хватает меня уже за локоть.

– Не понравилось, что в деньгах ограничил? А как ты дочь лечить собираешься, если вдруг одна окажешься? Как вообще собираешься существовать?

– Плохая тактика, Толя. Запугивать решил?

– В реальность немного вернуть. Чтобы ты поняла: без моих денег будет очень тяжело. Очень, – подчеркивает он.

За обиды не мстит только трус или раб. А я не трус и не раб. И измену не прощу. Хотя счет мы вроде как сравняли. Но после этого в наших отношениях будто поставлена точка. По крайней мере для меня. Окончательно.

– Тань, – смягчается Толя, – я мириться приехал. Не надо. Не вытягивай ты у меня эти эмоции. Я бешусь от одной мысли, что к тебе кто-то другой прикоснется. Всегда так было. Мне плохо без вас. Без Алисы. Дома такая пустота… В общем, не прав я был. И с деньгами нелепо вышло. Давай забудем все, малышка. – Он обнимает меня, заменяя грубость нежностью.

Только другие ассоциации сразу возникают. Купе, разрисованный, наша близость. Интересно, Толя тоже другую вспоминал, когда домой возвращался, «покормив кота»? Или ему вообще было плевать, с кем трахаться – со мной или с любовницей?

– Извини, Танюш. Правда. Перегнул палку. Не хотел…

Как все просто. Почти как песок на камни насыпать. Правда до первого шторма. Потому что волны смоют все до песчинки, и надо будет сыпать заново. И так каждый раз…

Толя берет мое лицо в ладони, заглядывает в глаза.

– Ты ведь пошутила про таксиста?

– Пошутила.

Про таксиста. А про остальное – нет. Но вслух это произнести – значит, зарыть свою репутацию. И подвергнуть себя опасности. А у меня суд впереди, надо как-то добиться, чтобы дочь жила со мной. Всеми правдами и неправдами. Потому что этого Толю я совсем не знаю. И что от него ждать – тоже.

– Мам, пап, а давайте вместе замок строить! – Алиса берет нас за руки и тянет туда, где песка больше всего.

– Давай, конечно, – соглашается Толя и опускается на корточки.

Наблюдая за ними, я ловлю себя на мысли, что Алисе будет очень сложно объяснить, почему я рассталась с ее отцом. Явно не на отдыхе о таком сообщать. Как же тяжело… Груз вины не просто тяготит – он грозит меня задавить.

Наигравшись, Алиса вскакивает на ноги.

– Хочу мороженое, пап.

– Конечно! Пойдем. – Он отряхивается от песка.

– Алиса, ты болеешь…

– От одного что будет? – вмешивается Толя, и не очень вовремя.

– Ну пожалуйста… – упрашивает дочь.

– Врач пока запретил.

Толя пожимает плечом:

– Ну все, зайчик. Мама против.

– Это не я против, а врач. Когда выздоровеешь, будет можно, – злясь на него, объясняю Алисе.

Но она уже ни в какую. Вредничает, капризничает и просит купить ей эскимо. Я чудом не срываюсь на мужа. Ну вот зачем он так? Понятно, что авторитет свой хочет повысить в глазах дочери, но такой ли ценой это делать?

– Пойдем в номер. Я тебя помою, и будем ужинать. А потом купим пирожное. Какое тебе захочется, – уговариваю Алису.

Дочь в итоге соглашается. Взяв меня и Толю за руки, она ведет нас в отель. Лишь когда подходим к крыльцу, я задумываюсь, что если Алиса в номере с Еленой Николаевной, то в свой я должна пустить Толю… Снова хочется сбежать от мужа. Только бы не оставаться с ним наедине!

12 глава

Таня

Чувствуя себя шпионом на задании, я украдкой составляю в телефоне резюме, пока Толя лежит на кровати и смотрит телевизор. Или делает вид, что смотрит. Он же в обычной жизни даже мультик Алисе не включит – называет это все пустым времяпрепровождением.

Его притворный интерес к какой-то телепередаче продолжается недолго. Слышно, как Толя встает и идет ко мне.

– Тань, ты серьезно? Будешь спать на диване?

Затемняю экран и поднимаю глаза на мужа. Нужно хитрее быть, но я этого начисто лишена. Да и смелость не моя сильная черта.

– Пойдем в кровать.

Хоть на коврике у входа буду спать, только не с ним! Неужели Толя действительно не понимает, что никакая нормальная женщина не простит измену и подлое отношение к себе? Пусть у меня нет опоры, не к кому пойти, – есть только тетя и двоюродная сестра, – но это не значит, что об меня можно ноги вытирать. Натрахавшись на стороне, предлагать спать вместе и вообще делать вид, будто ничего не произошло.

– Нет, – произношу твердо.

Надо как-то потянуть время до отъезда. Прикидываться овцой. Потому что если Толя с мамой возьмутся за меня всерьез, вмиг скрутят в бараний рог и опустят ниже плинтуса.

Дура я, конечно. Повелась на красивые ухаживания, комплименты, внешность. Влюбилась. Семью хотела, потому что своей никогда не было. Только теперь, анализируя прошлое, понимаю, что многое я придумала, где-то идеализировала, а видеть правду не хотела. Пыталась мужа изменить, но люди не меняются.

– Что значит «нет»?

Когда вижу его недовольный взгляд, во мне поднимается настоящая буря. Установка вести себя прилично снова летит к черту.

А может, тактика у Толи такая – ищет слабое место, эмоции вызывает? Еще как вызывает, и все сложнее их не показывать. Истинные.

Потому что внутри – банальный страх перед переменами, я зажата. Безумно боюсь последствий, боюсь, что Толя отнимет у меня Алису. Однако из-за этого страха становиться жертвой обстоятельств и вешать на себя ярлык – тоже последнее дело.

– Идем, – настаивает муж и кивает в сторону спальни.

Его пах практически перед моими глазами. Меня сейчас вырвет от отвращения. Единственное, чего я хочу в этот момент, – послать Толю на три буквы.

– А ты ничего не перепутал, милый? – оскаливаюсь и перехожу в нападение. – Я тебе не давалка по первому требованию, не вещь, не собственность. По паспорту, может, и жена, но в рамки приличия мы с тобой больше не вписываемся. А хочешь, прямо завтра устрою скандал и расскажу твоей мамочке, чем ты занимаешься в ее квартире? Я не увидела раскаяния, не услышала искренних извинений, не получила ни подарков, ни даже жалких красивых слов. Или ты всерьез считаешь, что достаточно сказать, как тебе без нас с Алисой стало пусто? Думаешь, этого хватит?

Нехитрая манипуляция, которая удивительным образом работает.

– Я же дела оставил и приехал…

– Это ты про любовницу?

– Тань…

– Шесть лет, Толя, мы были вместе шесть лет, и я верила, что у тебя единственная! Даже мысли не допускала, что кто-то может быть на стороне!

– Вот именно! – повышает он голос. – Хоть бы раз приревновала!

Приплыли.

– Ты еще скажи, что ревность так вызывал!

– Ну, котенок…

Толя опускается передо мной на колени, но облокачивается при этом о диван. Тянется, берет за лодыжку, а меня снова передергивает от отвращения. Отодвигаюсь.

В груди огнем горит. Обидно мне, что отрицать.

– Не смей. – Убираю его руки.

– Как мы дальше жить будем, малыш? Я очень раскаиваюсь…

– Не знаю, – выталкиваю из себя вместо слов о разводе. По-моему, все очевидно. Иного не дано. Не смогу я простить предательство.

– Танюш… – Толя снова берет меня за лодыжку.

– Мне нужно время.

Ложная капитуляция. Хотя почти не вру. Оно и правда необходимо. Отправить Злате резюме, вернуться в Москву. Пока Толя на работе, собрать вещи и переехать к Лене. Прикинуть, что по сбережениям, ведь уже ясно, что от него помощи не будет. Еще неизвестно, как все обернется с Алисой, как он поведет себя в суде. Хоть бы моя интрижка в поезде не всплыла. Хотя как? Больше мы с тем сатанистом не пересечемся – в этом я уверена.

– Хорошо, хорошо. – Толя резко отпускает ногу и встает, взъерошивает пятерней волосы. – Сколько тебе нужно времени?

И жизни не хватит. Но отвечаю другое.

– Без понятия, Толь. Ты меня не просто обидел, ты… ты меня убил. – Натягиваю на себя одеяло. – Все. Спать хочу. Я прошлую ночь с Алисой была и почти не отдыхала. Выключи, пожалуйста, свет.

К счастью, дважды повторять не приходится. И даже отбиваться. Щелкнув выключателем, Толя идет в спальню.

Я доделываю резюме и скидываю Злате, не дожидаясь утра. Открыв календарь, считаю дни до конца отдыха. Еще четыре. Надо как-то продержаться. С достоинством. Потому что на самом деле такое чувство, что его у меня больше нет – растоптали.

Оставшиеся дни проходят относительно спокойно. Толя – само совершенство. Любящий отец и муж. Алисе дарит подарки, мне приносит цветы и постоянно просит прощения. Моя ложная капитуляция продолжается.

В день, когда мы наконец собираем вещи и едем на вокзал, Злата выходит на связь.

«Фотку пришли», – пишет она.

«Зачем?» – удивляюсь я.

«Работодатель просит», – отвечает она и добавляет смеющийся смайлик.

«Ты там на какую работу меня устраиваешь?»

«Да все нормально, Тань. Присылай. Пунктик у него. Страшилищ себе в помощницы не берет. Эстет, типа».

Эстет? Ну ладно.

Рыщу по галерее и нахожу парочку приличных. Отправляю Злате.

«Выбери на свой вкус».

Она молчит почти час. Это до жути нервирует, мне очень нужна работа. Хоть какая-нибудь.

«Там кастинг, что ли?» – не выдерживаю.

Когда Алиса и Елена Николаевна выходят из купе, Толя пересаживается ко мне.

Я нервно стучу ногтем по экрану телефона, потому что Злата по-прежнему не отвечает.

– Танюш, ты чего? Все в порядке? – Муж накрывает мою руку своей.

Телефон вибрирует под нашими ладонями.

«Приходи в четверг на собеседование».

Четверг… Это хорошо. В запасе еще пара дней. Как раз успею вернуться и с Леной поговорить.

– В полном, – улыбаюсь я мужу.

Он замечает мою переписку. Хмурится.

– Это что? Какое еще собеседование?

– На работу. Ты был прав, я дома засиделась. Сам же говорил…

– И какой в этом смысл? А если Алиса опять заболеет, кто с ней сидеть будет? А к школе готовиться? Да и стажа у тебя нет. Ты же ничего не умеешь. Не придумывай, Тань. И не позорься.

Налет идеальности исчезает, и изо рта мудака снова сыплются обидные, унизительные слова. Недолго Толя продержался…

Я отворачиваюсь к окну, смотрю на мелькающие пейзажи и в который раз задаюсь вопросом: ну как, как я могла быть такой слепой и влюбленной дурой? Почему раньше не замечала этой гнили? И сколько ее еще вылезет наружу, когда муж осознает, что я от него ушла?

13 глава

Влад

А вот это уже интересный поворот. И аккурат к моему возвращению. Полное досье. Все в нем так гладко, что не подкопаться, – будто отчет отличницы. Перечитываю снова.

Теперь понятно, почему недотрога, откуда все эти пренебрежительные взгляды. Девочка росла одна, без родителей. Отца не было, мать рано умерла, воспитывала тетка. В девятнадцать вышла замуж, муж старше. Почти сразу ребенок. Просто. Банально. Закрывала эмоциональные дыры. Если бы не одно но. Случившееся в купе скучным и банальным точно не назовешь. Там была не отличница, а персонаж куда более интересный.

Я стучу карандашом по столу. И вот что с ней делать? Еще одну непутевую помощницу не потяну, никакой секс проебов на работе не стоит. Репутация дороже. Кстати, про нее. Мне только скандалов с ревнивым недоумком мужем не хватало.

Выстроив логические цепочки и накидав список вопросов, ответы на которые хотелось бы услышать от Татьяны, пока они свежи в памяти, я еду в суд, а после – к Савчуку и на наш новый объект. День, как всегда, расписан по минутам.

Четверг наступает быстро. По крайней мере, для меня. И с жуткой головной болью. От перенапряжения, от недосыпа, от недотраха. Зря я вчера до Марины не доехал. Сегодня это уже вопрос жизни и смерти. Раскусываю еще одну таблетку и запиваю ее кофе. Когда уже, блядь, отпустит?

Звонок внутреннего телефона бьет по нервам. Хочется рявкнуть на Виолетту, но я только тихо выругиваюсь матом, морщась от очередного спазма сосудов. Отвечаю. Новость хотя бы слегка приводит в тонус.

– Пусть заходит.

– Других тоже посмотрите?

– Возможно. – Я массирую виски. Боль понемногу отступает.

Татьяна заходит в кабинет, делает несколько шагов и замирает. Хмурит брови. Осанка ровная, на голове идеальный пучок, костюм строгий.

Я аж сам весь подбираюсь, снова увидев ее. В совершенно новом образе. Прическа, одежда, каблуки – как картинка. Сразу бы все с недотроги снял и без прелюдий выебал на столе.

– Ты… Вы… Ничего не понимаю… Владислав Таранов?

– И Алексей тоже, – улыбаюсь. – По делам я ездил под чужим именем, нужно было привезти важного свидетеля. Издержки профессии.

Я медленно вдыхаю, потому что прилетает новая вспышка боли. Которая не перекрывает вспышку похоти.

Даже не знаю, что ярче: желание снова трахнуть Таню или вот эти неприятные спазмы в башке. Одинаково.

– Ну что стоишь? Проходи.

И вроде я сейчас контролирую ситуацию, а такое чувство, что опять она.

Снежок подходит, но в кресло садиться не торопится. Молча разглядывает меня. Размышляет, сбежать или остаться? Остаться, конечно. Хотя бы пока я не закончу свой монолог. Так, вопросы же накидывал… Впрочем, хрен с ними. Не в суде.

– Все сложное в простом, Татьяна… – Я заглядываю в резюме. —…Андреевна. Привычное и понятное разрушилось. Ты встретилась со мной. Первое впечатление обманчиво, а я своей прямотой и рисунками на теле произвел на тебя неизгладимое. Ты заранее повесила на меня ярлык какого-то неудачника. Но вполне безобидного, раз я не полез к тебе ночью. Этим бы все у нас и закончилось. То есть ничем, если бы тебя не обокрали. Шоковая ситуация немного раздвинула твои рамки, и ты себя отпустила. Точнее, выпустила на волю ту самую себя, у которой нет кучи ненужных установок. Ну, якобы так нельзя, так не принято, с первым встречным не спят. Часть моих тоже в тот момент полетела к черту. С замужними я не связываюсь. Мне только разборок с твоим мужем не хватало…

Таня стоит не шевелясь, как оловянный солдатик, слушает. Я подавляю желание подойти и потрогать. Может, в ступор впала? Она живая вообще?

– Работать будешь, как все, в команде. Посмотрим, на что ты способна. Однако интим с боссом, – показываю на себя, – в свободное от работы время приветствуется. По обоюдному желанию. Ну и еще один пунктик: ты уходишь от мужа. Мне эти качели нахер не сдались. Впрочем, как и серьезные отношения. Это, надеюсь, тоже понятно, – все-таки толкаю я речь. С аргументами, как в суде.

Но Таню она будто не трогает. Херово. Бесхребетные амебы со мной надолго не задерживаются. Ни в личной жизни, ни в профессиональной.

– Вопросы?

Она отрицательно качает головой. Губы и ноздри подрагивают.

Вот теперь Таня смотрит так презрительно, будто хочет выплюнуть: «Циничный мудак». И она не ошибется. Потому что мои откровения в поезде, в том числе о несложившейся личной жизни, – правда. Бросила меня Инна и уже почти четыре года счастливо замужем, растит двух пацанов-близнецов. А я для семьи не гожусь. Только для работы. И коротких интрижек. Что Татьяне Андреевне Киреевой сейчас и необходимо. Нужно вытрахать все глупости и дурь из ее головы.

Перспективы я грубо обрисовал, и ей бы надо меня жестко продинамить. Иначе разочаруюсь. Как бы там ни было, но развод – дело тяжелое, и по самооценке он бьет прилично. Особенно когда тебя катком переезжают и вышвыривают во взрослую жизнь. А тут еще я с неоднозначными предложениями. Считай, ультиматумами.

– Татьяна Андреевна, ваше слово. У меня время, за вами еще кандидатка.

Молчит.

Да что, блядь, за аномалия? Не могу понять. Вроде на эмоции вывожу, на болевые точки давлю, а она – будто воды в рот набрала, хотя очевидно же, что распирает от возмущения. Я лишь сильнее ее хочу. В разных позах. Если работа нужна – пусть подстраивается. Ломает себя, переступает. Да что хочет делает! Но слишком правильная. Откажется. Сто процентов.

– Я согласна, – вдруг произносит Снежок. – Только интимные услуги за отдельную плату и в указанное мной время.

– Неожиданно… – Запоздало понимаю, что я сказал это вслух.

– Что неожиданно? Мое согласие или твое наглое предложение трахать меня на своем рабочем столе между строк? Если выбирать между тобой и мужем, который ни во что не ставит и только сыплет угрозами, то я выбираю тебя. С оговоренными пунктами. Да еще и сверхурочные будут. Здорово же! Подобное предложение днем с огнем не сыскать. – В последних словах Тани сквозит сарказм.

– Оплата «сверхурочной работы» – это твои домыслы. Я пока не предлагал.

В глазах напротив снова вспыхивает огонь, и недотрога больше не похожа на оловянного солдатика. Отмерла наконец.

– Значит, это будет мое условие. Я и так долго была примерной матерью, образцовой женой. И что в итоге? Ничего. А с тобой… Это ведь временно. Просто обоюдное удовольствие. Отменяй других кандидаток. Я справлюсь.

Сжимаю губы, чтобы не улыбнуться. Да, такая Татьяна мне очень нравится. Сработаемся. Наверное.

Люблю этот упрямый взгляд: «Я докажу, чего стою». Но, как часто показывает практика, ломаются убеждения быстро и после первой неудачи весь запал у некоторых сходит на нет. Посмотрим, как Снежок продержится. Даже самому теперь интересно.

– Ну так что? Собеседование прошло удачно?

– Пока заочное.

– Очно я сейчас не могу. Перевожу вещи к подруге, и дочь не с кем оставить. Придется вам, Владислав Александрович, пока судить по тем качествам, что указаны в резюме.

– А как же авансы?

– Тех, что были в поезде, недостаточно?

– Этого мало. Очень мало. – Я поднимаюсь с кресла и приближаюсь к Тане.

Пахнет от нее охуительно. И образ этот…

Бля-ядь.

Бывает же черная полоса в работе, в жизни… Похоже, это она. Под видом белой.

Пальцы сами тянутся к пучку на Таниной голове. Я на ощупь нахожу шпильку. Не знаю, как удается справиться с этой штуковиной, никогда даже в руках такие не держал. Копна светлых волос рассыпается по плечам, а у меня встает.

Снежок едва заметно вздрагивает, но быстро берет себя в руки и делает шаг назад. Однако все. Реакция уже засчитана. И моя тоже выдает меня с потрохами.

Ловлю Таню за талию, прижимаю к себе и беру в плен сочные, пухлые губы, вкус которых я еще долго ощущал на своих после того крышесносного секса в купе. От поцелуя вштыривает похлеще, чем от ядерной дозы наркоты. Никакой обезбол не нужен.

Недотрога отвечает не сразу. Сопротивляется. Себе, наверное. А я капитулировал, как только увидел ее в кабинете. Хотя еще пытался строить из себя начальника и умника.

Спускаюсь губами к шее, которую в прошлый раз всю пометил, и оставляю новые отметины, чувствуя, как от выброса адреналина беснуется сердце.

И впрямь аномалия. Самая настоящая.