Читать книгу: «Танцующая с волками», страница 5

Глава 5

3 года назад

Слабый разрежённый свет проник сквозь ресницы, и он тяжело выдохнул, срываясь на хриплый стон. Всё тело ныло от жуткой боли. Казалось, каждая клеточка горит огнём, закручиваясь в тугую спираль. Даже кости тянуло и ломило так, что новый вдох давался с трудом. Все внешние звуки проникали в сознание словно через плотную завесу, но ощущение, что кто-то постоянно находится рядом и что-то говорит, его не оставляло. Неужели смерть выглядит именно так?

Собрав последние силы, он постарался открыть глаза, но дикая боль пронзила сетчатку. Рядом раздалось жуткое рычание, заставив дёрнуться от неожиданности. Мышцы свело судорогой, а следом пришло и осознание, что глухой рык, рвущийся из груди, – его собственный.

Из вязкого тумана показалось суровое мужское лицо, обрамлённое густой белёсой бородой. Кустистые брови сошлись на переносице, собирая высокий лоб волной морщин.

– Очнулся?

– Где я?

Пересохшие губы не слушались, язык с трудом ворочался во рту. Сквозь мутную пелену сознания до него доносились приглушённые голоса, что вели ожесточённый спор, но каждый раз, когда он пытался открыть глаза, чтобы разглядеть говорящих, свет лампы, болтающейся на проводе под самым потолком, слепил яркими вспышками.

Утробный рык и громыхание упавшего предмета заставили Ульриха, превозмогая боль и слабость, приподняться на кровати, но прохладный металл, сковавший шею, и брякнувшая цепь вернули в прежнее положение. Чуть повернув голову, он сощурился, наблюдая за расфокусированным силуэтом, который с каждой секундой обретал чёткость. Высокий крепкий мужчина поправил светлые, собранные в низкий хвост волосы и склонился над лежащим на полу человеком, но не для оказания помощи. Незнакомец суетливо снимал одежду с не сопротивляющегося тела, заменяя её другой. Ульрих испуганно следил за происходящим, морщась каждый раз, когда по телу проходила волна спазма.

– Я заберу это, – сказал мужчина и наклонился к нему, явно не ожидая согласия. Коричневые ботинки легко соскользнули с ног и перекочевали к новому хозяину, хотя, судя по кровавому месиву вместо лица, в обуви он уже не нуждался.

– Верни, – хрипло пробормотал Ульрих, стараясь сжать кулаки, но мародёр лишь хмыкнул, продолжая переодевать труп. А после, закинув тело на плечо, словно то весило не больше мешка с крупой, молча побрёл к выходу из мрачного помещения, оставляя Ульриха наедине с болью и непониманием происходящего.

Хлопок двери отозвался ноющим ударом в глубине черепной коробки. Спину жгло огнём, словно в каждый позвонок вкручивали раскалённые болты. Устав сопротивляться, он со стоном провалился в беспокойное забытьё. И в этом сне Ульрих снова и снова падал в бездну, с ужасом ожидая рокового столкновения с землёй.

* * *

– Двенадцать секунд, Свенсон, молодец, – похвалил капитан Кларк, сверяясь с секундомером. – Четырнадцать, Локей, уступил две секунды. Снова второй.

В его голосе прозвучало сожаление, но Рой лишь отмахнулся, со всей злостью пнул лежащий на земле рюкзак и молча прошёл мимо Ульриха, бросив на него полный презрения взгляд.

Тот опустился на жухлую траву и открыл бутылку с водой, наблюдая за соревнованиями остальных охотников. Ребята показывали неплохие результаты, выполняя нормативы, но до их с Роем показателей явно не дотягивали, как бы ни старались. Повертев головой, Ульрих не нашёл мусорного бака, обычно стоявшего рядом с беговыми дорожками, и нехотя поднялся. Скомкав пластик в руке, он не спеша дошёл до больших контейнеров прямо за тренировочной площадкой и выкинул пустую бутылку. Ульрих уже собирался вернуться на поле, когда знакомый недовольный голос привлёк его внимание.

– Снова второй, – отчитывал Говард Локей сына, не стесняясь в выражениях. – Четыре года не можешь обогнать этого недомерка. И зачем я только тратил своё время на занятия с тобой? Стоило сразу понять, что ничего путного из такого, как ты, не вырастет.

Рой молча глотал обидные слова, даже не глядя на отца, который распалялся всё больше и больше, продолжая втаптывать собственного ребёнка в грязь. Ульрих покачал головой и почему-то впервые посочувствовал товарищу. Иногда лучше остаться без родителей, чем находиться рядом с такими, как Говард, которые медленно отравляют тебя изнутри, вместо того чтобы верить и поддерживать.

Когда он вернулся на площадку, все мысли о Локеях тут же испарились, стоило увидеть, как Оливия нервно дёргает ногами, изображая разминку и ожидая своей очереди. Девчонок в гильдии всегда можно было пересчитать по пальцам, и ей в соперники, к разочарованию девушки, достался Коди Торрес. Он хоть и являлся их хорошим другом, но был из тех, кто не мешает личные отношения с карьерой, поэтому об уступках с его стороны можно было и не мечтать.

– Ты молодец! – похвалил Ульрих, приобнимая красную от напряжения подругу за плечо после забега. – Девятнадцать секунд – неплохой результат!

– Ну конечно, – мрачно отозвалась она, убирая выбившуюся прядь волос за ухо.

Тонкие пальцы легко скользнули по бледной испещрённой золотистыми конопушками коже, стирая несколько капелек пота, а Ульрих в этот момент забыл, о чём вообще шла речь.

– Я даже до среднего норматива не дотянула, – продолжала сокрушаться Оливия.

– Свенсон, Торрес, Барнс, Локей, Дуглас, готовьтесь на три километра, – гаркнул Джаспер Кларк, отвлекая друзей.

Ульрих разочарованно выдохнул, не желая возвращаться к соревнованию так скоро, но всё же поплёлся к дорожке, где уже выстроились остальные ребята. Стоило лейтенанту дать старт забегу, опустив руку вниз, как Ульрих сразу вырвался вперёд.

Он всегда любил бег. За спиной оставались проблемы и правила, обязательства и обиды. Он наслаждался тем, как ветер на сотую секунды задерживается на лице, обдавая прохладой. Как в теле появляется небывалая лёгкость, помогая не ощущать усталости. Как желание двигаться дальше перекрывает здравый смысл, и, если бы дорога не создавала идеальный круг с финишной чертой, он вполне мог бежать так часами, всё равно куда. Просто вперёд.

Но белая полоска на асфальте уже замаячила перед глазами. А вместе с ней и напряжённое лицо подполковника Локея, стоявшего рядом с лейтенантом Кларком. Но как только Ульрих вышел на финишную прямую, Говард развернулся и зашагал в сторону административных зданий.

Секундный порыв заставил немного сбавить темп, и Джилрой через пару мгновений опередил его, став лидером забега.

– Одиннадцать минут тридцать секунд. – В голосе лейтенанта слышалось неподдельное удивление, но Ульрих даже не посмотрел в его сторону, выискивая взглядом Оливию. Тяжело дыша от долгой гонки, он повернулся к импровизированным трибунам у края поля и тут же столкнулся с раскрасневшимся Джилроем.

– Какого чёрта ты творишь? – тот схватил его за грудки и дёрнул на себя. В карих глазах пылал гневный огонь. – Мне не нужны подачки. Тем более от тебя. И лучший результат тоже не нужен.

Переполненный злобой парень яростно выплёвывал слова, не обращая внимания на поглядывающих в их сторону людей.

– Отцепись от меня, – угрожающе зашипел Ульрих, скидывая его руки. – Кому ты сдался? Тебе не то что подачки, слова лишнего говорить не хочется!

Не обращая внимания на подскочившую к нему Оливию и все её просьбы успокоиться, Ульрих уже завёлся и толкнул обидчика в грудь. Джилрой словно этого и ждал, намеренно выводя на стычку, и, как только соперник вышел из себя, выбросил вперёд кулак, целясь в челюсть. Но тот не остался в долгу и тут же кинулся в драку, повалив Роя на землю. Точные удары мешались с беспорядочными, в ушах звенело так, что даже крики Коди и мольбы Оливии остановиться не могли охладить пыл дерущихся.

– Что тут творится? – Грозный оклик лейтенанта Кларка заставил гудящую толпу разбрестись по территории, но парни и не думали прекращать, катаясь по траве, словно сцепившиеся псы.

– Устроили бабские разборки, – ругался охотник, разнимая их. – Позорище!

Он встряхнул каждого за шкирку, развёл в стороны и, как только проблески адекватности мелькнули в их глазах, продолжил:

– Я смотрю, вам энергию некуда девать? Значит, направим в нужное русло. Оба переодеваться, и в дневной патруль. У вас десять минут!

Ульрих не мог поверить собственным ушам. Его первый патруль и так скоро. Всего-то нужно было послать к чёрту собственную выдержку и хорошенько вмазать рыжему недоумку, чьи выходки и нахальная рожа уже давно стояли поперёк горла.

Радостное волнение заглушило внезапную вспышку ярости, что зародилась где-то внутри от стычки с Джилроем. Короткие сборы, нудный инструктаж, завистливые взгляды Оливии, которая провожала его до самых ворот, – всё пронеслось перед глазами как один миг. И даже тот факт, что в пару ему, словно в наказание, поставили Роя, не портил настроения.

Всю дорогу от базы парни шли молча, намеренно игнорируя присутствие друг друга. Ульриха не тяготило отсутствие разговоров, он скорее наслаждался тишиной и звуками природы. Только странное предчувствие, которое появилось, стоило им отойти на достаточное расстояние от стены, свербило где-то в уголке сознания. И чем дальше они углублялись в чащу, тем сильнее охватывало его непонятное беспокойство, заставляя постоянно оборачиваться.

– Что ты всё трёшься рядом со мной? – процедил вдруг Рой, исподлобья посматривая на Ульриха. – В лесу места мало?

– Мы должны идти в паре. Ты прекрасно знаешь правила. – Ульрих снова настороженно огляделся.

– В жопу правила. Лучше получу наряд, чем буду слушать такого придурка, как ты!

– Сам придурок! – насупился Ульрих, но смог унять подростковые гормоны и не продолжать перепалку. Он заметил недовольные взгляды идущих впереди старших товарищей, напомнивших о необходимости соблюдать тишину, и понуро опустил голову.

Осенний лес искрился золотом, подсвечиваемый тёплыми лучами солнца. Листва громко хрустела под ногами, мешая вычленять подозрительные звуки, и от этого тревога лишь набирала обороты. Ульрих видел мелькавшие среди деревьев силуэты охотников, но даже они не дарили ощущения безопасности.

– Стой! – он выставил руку в бок, притормаживая напарника.

– Что ещё? Решил устроить привал?

– Тсс, слышишь что-нибудь? – настороженно вглядываясь в растительность, прошептал Ульрих.

– Да! Одну назойливую особь справа от меня, – Рой выгнул губы в самой ехидной улыбке из своего арсенала и продолжил идти.

– Впереди дикие.

Игнорируя колкости, Ульрих остался на месте и снял с плеча винтовку. В его глазах промелькнуло что-то похожее на страх, и Джилрой невольно замер.

– Ага, так они и вылезли днём, да ещё рядом с базой, – хмыкнул он. – Тут больше шансов мою бабушку встретить, чем диких.

– Я тебе говорю, они тут, совсем близко! – нервно ведя прицел вдоль травы, колыхавшейся не то от ветра, не то от притаившегося монстра, чуть слышно произнёс Ульрих.

– Тебе-то откуда знать? Ты их вживую ни разу не видел.

– Не могу объяснить, просто знаю.

– Чуешь их, что ли? – рассмеялся Рой, но осёкся под сосредоточенным взглядом товарища.

– Пошёл ты, Локей! Я серьёзно!

Тот хотел было сказать что-то ещё, но впереди послышался условный свист, и Рой поспешил снять оружие с предохранителя, продолжая с подозрением коситься на Ульриха. Грянул выстрел, и оба юных охотника, переглянувшись, рванули сквозь кусты.

На небольшой поляне уже собиралась вся группа, обступая тушу дикого. Командир отряда передавал по рации данные об их местоположении на базу, кто-то похлопывал по плечу смельчака, который подстрелил зверя. Ульрих подошёл ближе, обмениваясь шутками с товарищами, словно это был далеко не первый его рейд. Он с интересом осматривал убитого волка, не подозревая, что сам находится под прицелом пристального взгляда.

* * *

– Выглядишь лучше.

Мужчина появился в комнате спустя несколько часов, которые Ульрих провёл в беспокойных метаниях и попытках избавиться от кандалов. В душе теплилась надежда, что его уже ищут товарищи и он сумеет избежать участи того бедолаги, но от одного только взгляда на суровое лицо незнакомца уверенность, что ему удастся выбраться живым, начала таять.

– Какого чёрта тебе от меня надо? – Ульрих напрягся, когда мужчина грузно опустился на импровизированную кровать, проминая накиданные вместо матраса грязные одеяла.

– Хочу помочь.

– Это не похоже на помощь, – Ульрих демонстративно дёрнул цепь.

– Она нужна для безопасности.

– Твоей или моей? – вскинул он бровь, чувствуя, как лёгкие заполняет запах оборотня, но почему-то сейчас он не вызывал тошноту, как бывало раньше, а казался смутно знакомым. – Ликант боится безоружного охотника. Это что-то новенькое.

– Меня зовут Иван Сагров, – нахмурился оборотень и одёрнул рукав серого свитера, сверяясь с часами. – А бояться тебе нужно лишь себя. Так что послушай меня, пацан, пока твоя голова ещё может мыслить ясно.

– Что ты хочешь? Пропуск за стену?

– Для чего мне ваша городская суета? – снисходительно поинтересовался ликант.

– Тогда что? Денег? У меня их нет.

– Совсем тебе люди мозги заморочили своими низменными потребностями, – Иван хрипло рассмеялся и встал с кровати. Подняв с пола ведро, он зачерпнул воду и жадно припал к кружке. Утолив жажду, он нахмурился и покачал головой. – Не стоило доверять твоё воспитание охотникам.

Ульрих растерянно слушал его, с каждым словом всё больше убеждаясь в сумасшествии собеседника, но продолжал делать заинтересованный вид, пока пальцы пытались расшатать ржавый болт.

– Бальтар бы не одобрил моё решение, но я не видел другого выхода, чтобы сохранить твою жизнь, – сокрушался Иван, продолжая свой странный монолог. – Как ты сдерживал гнев эти пятнадцать лет? Как смог избежать обращения?

– Ты меня с кем-то спутал. – Ульрих старался казаться спокойным и дружелюбным. – Я родился в гильдии, но, если хочешь, можем поискать…

Он запнулся, подбирая слова. С такими психами нужно быть осторожным: одно неверное действие, и волчонок сорвётся с поводка.

– Можем поискать… твоего друга, – нашёлся он. – Ты только сними с меня эти железки, и мы сразу пойдём к стене, поднимем архивы…

– Глупый мальчишка, – хохотнул ликант. – Тот, кто не знает своего прошлого, обречён в будущем.

– Не хочу прерывать твои философские речи, но меня уже ищут, а ты явно знаешь, что охотники не церемонятся с волками.

– Никто тебя не ищет, Рунольв, – сквозь зубы процедил Иван. – Для них ты мёртв. И поверь, пусть лучше они оплакивают погибшего охотника, чем беглого оборотня.

– Я не оборотень! – вышел из себя Ульрих, задирая футболку. – На мне ни одного укуса!

– Рождённому ликантом укусы ни к чему. Природа рано или поздно возьмёт верх, как бы ты ни сопротивлялся.

– Просто какой-то бред! Ты сам себя слышишь?

Иван лишь усмехнулся, скрестив руки на груди, пока Ульрих бесновался.

– Что ты сказал охотникам?

– Я не контактирую с людьми в отличие от продажных шкур, – брезгливо скривился он. – Мы враги и навсегда останемся врагами. Всё это мнимое перемирие не стоит и дохлого гуся.

Ульрих скрипнул зубами в бессильной ярости. Казалось, весь этот дурацкий разговор лишён смысла, а ликант просто издевается над ним и тянет время. Гильдия вряд ли отправит поисковый отряд, если он будет отсутствовать дольше пяти часов.

Внезапное осознание ударило, словно пощёчина.

– Ты подстроил мою смерть! – рыкнул он, дёрнувшись вперёд. Раскрученный болт жалобно звякнул, открывая замок, и Ульрих кинулся на мужчину, тут же повалив его на пол. Ненависть застилала глаза, а в голове запульсировала мысль, которая заставила крепче сжать руки вокруг шеи оборотня.

Оливия. Она не должна проходить через это, не должна плакать и скорбеть по тому, кто жив. И Ульрих обязан как можно скорее добраться до базы, пока новость о его мнимой гибели не дошла до девушки.

– Ты был на грани смерти! Шесть часов, – прохрипел Иван, пытаясь разжать его руки. – Пока регенерация не вступила в силу! – Колено с размаха прилетело Ульриху в бок, заставляя ослабить хватку, чем ликант сразу воспользовался, ударив лбом в переносицу охотника. Тот упал на спину, потирая разбитый нос, пока Иван хмуро смотрел на него сверху вниз, не пытаясь атаковать дальше.

– Втюхивай это дерьмо кому-нибудь другому! – выплюнул Ульрих, поднимаясь. Израсходовав все силы на борьбу с оборотнем, он едва мог держаться на ногах, но всё же сделал несколько осторожных шагов к двери.

– В таком состоянии тебе не дойти до стены, – тихо сказал Иван. – Позволь помочь. Направить.

– Пошёл к чёрту! – рявкнул Ульрих, неуверенно толкнул створку и быстро спустился с разбитого крыльца. Первые несколько метров пути он постоянно оглядывался, ожидая погони, но из маленького покосившегося домишки, затерянного в лесной чаще, никто не вышел.

Ночная прохлада забиралась под футболку, мурашками исследуя тело. Ветер усиливался, принося аромат приближающейся осени и первые заморозки, но парень упорно двигался вперёд, хотя смутно понимал, в какой стороне должна находиться стена. В поисках высокого дерева, на которое можно было бы легко забраться и осмотреться, он уходил всё дальше и дальше, но вокруг росли лишь сосны и вековые секвойи с гладкими, словно столбы, стволами. Усталость брала своё, замутнённое сознание мешало чётко мыслить, и Ульриху казалось, что он просто бродит кругами. Но, несмотря ни на что, он продолжал движение.

Внезапно накатила тошнота, и он остановился, опираясь рукой о ближайшее дерево. Всё тело охватил озноб, отзываясь ломотой. Ульрих глубоко дышал в попытке справиться с приступом, когда что-то резко привлекло его внимание. Слабый хруст листвы донёсся до слуха, и он замер. Голова ещё кружилась, но знакомое ощущение опасности мгновенно заставило его встрепенуться.

Дикие.

То, что волков несколько, он понял не сразу, но отступать было поздно. Они явно учуяли его гораздо раньше, чем он смог заметить их присутствие. Ослабевший организм слушался плохо, но Ульрих всё равно встал в боевую стойку, решив, что без борьбы не сдастся.

Тёмная шерсть мелькнула за деревьями, и он крепче сжал кулаки, готовясь защищаться. Двое оборотней медленно вышли на поляну, скалясь и рыча. Ещё трое показались сбоку.

«Окружают», – пронеслось в голове, и Ульрих скорее почувствовал, чем услышал хриплый рык за спиной.

Прижав руки к груди, он наблюдал, как пятеро диких обходят его, медленно замыкая кольцо. Будучи охотником, он знал, что так обычно играют с жертвой, заставляя паниковать, прежде чем напасть исподтишка, а потому сосредоточенно следил, кто из волков отважится на первый шаг.

Утробное ворчание голодных тварей постепенно превращалось в нарастающий гул, они продолжали двигаться по кругу, но не нападали, и это напряжённое ожидание броска раздражало Ульриха до зубного скрежета. Он чувствовал, как утихшая было злость снова просыпается в нём и клокочет, поднимаясь из глубины сознания. Ломота в теле усилилась, но он упорно игнорировал неприятные ощущения. Повинуясь странному порыву, Ульрих резко развернулся и одним движением отбросил от себя кинувшегося было волка. От мощного удара зверь отлетел на несколько метров, врезался в толстый ствол секвойи и, взвизгнув, повалился на траву.

Ещё один дикий напрыгнул слева, но Улль ловко увернулся и, ухватив его за загривок, с яростным рычанием пригвоздил к земле.

В лесу повисла гробовая тишина. Тяжело дыша, охотник смотрел на замерших напротив него оборотней. Некогда голубые глаза словно светились золотым сиянием, пока в груди продолжал гореть пожар ненависти. Волк под тяжёлой ладонью больше не вырывался, а остальные испуганно отступили на шаг и медленно опустились на передние лапы, почтенно склоняя головы.

– Прочь! – взревел Ульрих, обнажая выступившие клыки, и оттолкнул от себя лежащего зверя. Несколько раз перевернувшись, тот неуклюже подскочил на лапы и бросился догонять товарищей, которые уже скрылись за деревьями.

Ульрих удивлённо взглянул на свои руки, переворачивая ладони вверх, будто пытался найти в переплетениях линий ответ, откуда в нём взялись эти силы. Вздутые буграми вены, казалось, готовы были лопнуть от напряжения, волосы на предплечьях будто стали гуще и темнее, и это странное наваждение не пропало даже после того, как он несколько раз моргнул.

– Какого чёрта происходит? – нервно выдохнул он, прижимаясь спиной к стволу дерева. – Это ты их отогнал? – почуяв присутствие ликанта, крикнул он в полумрак.

– Нет, – задумчиво протянул Иван и вышел из тени ветвей. – И я понятия не имею, как тебе это удалось. Дикие неуправляемы и готовы растерзать любого, даже ликанта.

Он взглянул на ошарашенного парня, который при свете луны казался ещё бледнее.

– А ты… – Оборотень помедлил, пытаясь понять произошедшее. – Ты не только напугал их, но и заставил подчиниться.

– Что это значит? – Дрожь в голосе и слабость в теле не давали мыслить ясно, с каждой секундой ему всё труднее было цепляться за сознание.

– Они признали тебя вожаком.

– Полная хрень! – хрипло рассмеялся Ульрих. – Я не собираюсь иметь никаких дел с оборотнями! И с тобой в том числе, как бы ты ни пытался строить из себя загадочного добродетеля!

Он вскрикнул, когда резкая боль пронзила ногу, едва не выворачивая ее в другую сторону. Казалось, что каждая косточка в теле ломается под точными ударами молота, а в мышцы впиваются зубья ржавой пилы, нещадно разрывая связки. Стиснув зубы, Ульрих опустился на землю, цепляясь скрюченными от напряжения пальцами за траву и торчащие корни деревьев. Он попытался сдержать крик, рвущийся из груди, но тщетно. Несколько потревоженных от сна птиц вспорхнули в ночное небо. Иван присел на корточки перед охотником, обеспокоенно вглядываясь в его измученное лицо, и с сожалением произнёс:

– У тебя нет выбора, Рунольв. Обращение началось.