Читать книгу: «Антидемон. Книга 20», страница 2

Информация быстро стала повторяться, но я терпеливо спаивал собеседника, пока он не свалился носом на стол и захрапел. Ни к чему мне, чтобы, будучи относительно трезвым, он после нашей беседы пошел к людям графа Вагриуса в надежде разжиться денежкой и от них, предупредив, что кто-то чужой ходит и расспрашивает про их дела. Уходя, дал владельцу забегаловки серебряную монету, велев не тревожить моего собеседника до того, как я вернусь. А то знаю я их – выволокут на улицу, да еще и холодной водой обольют, чтобы протрезвить, приведя в состояние, которое для него сейчас совсем лишнее.

Сразу после состоявшейся беседы я решил нанести визит этому барону, в надежде, что он сейчас будет у себя. Барона на месте не оказалась, но его прислуга сообщила мне адрес ресторана, в котором он в данный момент изволит завтракать. Я счел необходимым немедленно присоединиться к этому позднему завтраку.

Вошел в ресторан, который, как я уже узнал, считается самым лучшим и дорогим в этом городке. Ну так себе по внешнему виду, хотя нужно учитывать, что и город не из самых серьезных в Хартении. Если в список из пяти сотен городов по размеру населения войдет ближе к концу, то уже хорошо.

Легко нашел по имевшемуся у меня от забулдыги описанию барона. Сорок лет, плечи широченные, похож больше на богато одетого громилу, чем на аристократа. Ну так это и есть громила, за специфические услуги для своего графа ставший аристократом. Знал я и то, что у него сейчас восьмой разряд. Значит, в молодые годы разряд был вообще мизерным, как и резерв, не дав возможности поступить в любую серьезную магическую академию и получить по окончании титул эсквайра. Ну либо наклонностей к обучению у него совсем не было, сразу пошел в бандиты, к примеру, у которых маг даже с крохотным резервом и низким рангом в большом почете. Сомневаюсь, что в портальные охотники, учитывая, с какой опаской во взгляде местный алкоголик рассказывал о нем…

Вполне может быть, что восьмой разряд – это его потолок, учитывая возраст. В маленьких городах наподобие этого любой феодал всегда в центре обсуждения, ему трудно что-то утаить из такого вот рода информации…

Глава 3

Без всяких церемоний я сел перед бароном таким образом, чтобы загораживать его собой от слуг, которых приметил у входа. Несложно догадаться, что они ждут именно его, если у них одежда тех же цветов, что и герб на его камзоле. По размеру герба, кстати, сразу и видно, как важно Ростигу, чтобы все видели, что он барон. Он раза в два больше того, что принято изображать на одежде титулованных лиц. Зато людям удобно – можно сразу определять по внешнему виду выскочек…

– Но позвольте, – возмутился барон, – мы же совсем не знакомы!

Ожидал, что он возмутится в более крепких словах. Видимо, сдерживающим фактором стала моя дорогая одежда. Значит, свое место барон знает и опасается перейти дорогу кому-то более серьезному. Умеет Вагриус подбирать себе слуг, это явно не примитивный костолом, а и соображать умеет.

Знакомиться с ним я и не собирался, поэтому просто распылил перед его носом порошок «Болтуна». Если бы он в этот момент помалкивал, то у него был бы шанс его не вдохнуть. Но поскольку он оживленно продолжал меня информировать о том, что он со мной не знаком, то пришлось вдохнуть практически все. Я уже так наловчился в последнее время орудовать этим порошком, что доставил его к носу собеседника прямо в тот момент, когда он собирался вдохнуть. А дальше, само собой, наш разговор перешел уже в совершенно дружеское русло. Так что когда его слуги, заподозрившие по возмущенному тону барона, что что-то не так, подскочили к нашему столу, то застали нас уже за совершенно дружеской беседой и были немедленно отосланы Ростигом обратно к дверям ресторана.

Впрочем, долго они там не задержались. По моему указанию барон потребовал у них раздобыть бумагу и перо с чернильницей. Времени у нас было на разговор не так и много, так что я решил, что ему стоит сразу же и записывать самые интересные факты, что у него имеются. Отдельно чистосердечные признательные показания для суда по той афере, что они с графом устроили в мой адрес. И отдельно то, что может заинтересовать королевских следователей Хартении в отношении различных неблаговидных деяний, которые граф и его помощник совершали в последние годы.

Много там было интересного… Ростиг писал и писал… Сколько же они всего противозаконного совершили… Но когда я заподозрил, что барон вот-вот отключится, пришлось его прервать. Отдал ему последний приказ, и он тут же снова подозвал своих слуг.

– Подгоните мою карету поближе к ресторану. Выполняйте, немедленно! И любые указания моего гостя, если он появится у меня дома, тоже выполняйте как мои!

Мы сели с ним в карету, где он достаточно быстро вырубился. Но главное, что карета уже следовала по его указанию в мое имение. А слугам своим барон приказал возвращаться домой.

Прибыли прямо к дому моего управляющего. Велел ему заглянуть в карету. Разумеется, он уже по гербам на карете (они, кстати, тоже были раза в два больше по размеру, чем положено по правилам приличия) определил, кому она принадлежит, и был немало удивлен тем, что барон Ростиг почему-то прибыл к нам, да еще и заснул по пути в карете.

– Барона не будить. Достать и уложить где-нибудь мирно поспать. Позднее я пришлю за ним.

Карета и кучер были в моем полном распоряжении, поэтому я велел отправляться обратно в городок. Я еще не успел переговорить с судьей.

Мне повезло, никакого судебного заседания прямо сейчас не было. И когда я прибыл к дому судьи, он был на месте.

К нему на прием я попал, представившись другой фамилией. Справедливо рассудил, что вряд ли он захочет общаться с тем, кого они завтра со своим сообщником собираются ограбить посредством королевского суда. От того же забулдыги в распивочной я знал о том, что судья является магом, но ранг у него невысокий, всего лишь седьмой. Войдя в гостиную, ускорился, опережая неспешно шедших за мной слуг. Подскочил к сидевшему за большим столом из красного дерева судье, оторопело вставшему при виде того, как я стремительно врываюсь в его гостиную, и тут же угостил его «Болтуном», когда он начал говорить. После чего нам, конечно же, снова потребовались бумага и чернила.

С судьей я работал точно по той же схеме, что и с бароном. Отдельно он описал свою роль и посулы графа в этой афере против меня. Отдельно расписал все свои предыдущие прегрешения, часть из которых были совершены в преступном сотрудничестве с графом, но далеко не все. Судья ожидаемо оказался тем еще затейником. Информация о совершенных преступлениях лилась из него просто потоком. Слушая все это, я быстро понял, что у местных жителей в последние пятнадцать лет, которые он служил в этом округе судьей, никакой надежды на справедливое правосудие не было в принципе. В любом судебном споре побеждал тот, кто предусмотрительно заносил ему перед судом кошельки с золотом. Ну, либо тот, кто занес больше кошельков с золотом, чем его противник.

Рассудил, что такое возмутительное пренебрежение правосудием необходимо наказать. Так что последним распоряжением судьи перед тем, как отправиться спать, был приказ слугам проводить меня в подвал и показать мне его тайную комнату. После чего не чинить никаких препятствий в отношении ее изучения. Мол, он сильно задолжал посетителю, и тот сам возьмет то, что он ему должен.

Видно было, что его слово ни малейшему сомнению слугами никогда не подвергается. Несмотря на то, что ситуация была крайне сомнительной, они провели меня в подвал к его тайной комнате и тактично держались подальше, пока я обносил судью. Тайная комната только так, по сути, называлась, спрятана и защищена она была отвратительно. Если даже слуги знают о твоем тайнике, это уже не тайник. Но уж слишком судья привык к безнаказанности, что давала ему должность королевского судьи…

Чертовски удобно, когда у тебя есть с собой пространственное хранилище, учитывая, сколько золота он набрал за счет взяток за все эти годы. Иначе понадобился бы небольшой караван, чтобы вывезти его. Как выяснилось в нашем разговоре, он и сам не знал, сколько у него там золота накоплено. Ему вполне хватало удовольствия, что он получал, заходя внутрь и любуясь этой все больше растущей грудой кошельков… Жизнь в провинциальном городке по высшему разряду обходится недорого, вот у него и не было повода часто залезать в свое хранилище…

Закончив с очисткой помещения от золота и всего остального, что он считал ценным, включая дюжину неопознанных артефактов, вышел к слугам.

– Я прибыл из столицы предупредить судью о том, что правда о его прегрешениях вышла наружу при королевском дворе, увы, и с этим уже ничего не поделать… Наверное, вы краем уха слышали, как сильно судья раскаивается во всех злодеяниях, которые он совершал за годы неправедного судейства, – сказал я им, совершенно не заботясь о том, слышали они или нет, потому что во время нашего разговора все-таки держались они достаточно далеко. – Судью будут судить совсем скоро. И в этом случае суду понадобятся показания его слуг. Если хотите, я могу более подробно рассказать, как именно королевские палачи добывают показания слуг, когда нужно посадить королевского судью.

Оба возрастных слуги побледнели, услышав это. И почему-то не стали от меня требовать никаких подробностей этого процесса.

– Поэтому вы очень поможете и себе, и судье, если возьмете вот это золото и исчезнете как можно дальше из этого места. Чтобы королевские палачи и его подручные точно не могли вас найти и добыть из вас те сведения, которые окажутся очень вредны для судьи, – сказал я, протягивая каждому по кошелю с тысячей золотых монет.

Они так поспешно взяли золото и отправились к двери, ведущей из здания, что я понял – моя уловка сработала. Когда судья проснется, слуг он точно около себя не найдет. А если у них есть хоть какое-то соображение, то он уже никогда их не найдет. Денег я им дал достаточно, чтобы и купить где-нибудь в удаленной провинции дом, и открыть какой-то небольшой бизнес, который будет их кормить. Ну и у них есть часов пятнадцать-шестнадцать форы, пока судья не проснется.

Вроде бы я уже достаточно подготовился к завтрашнему судебному заседанию, с моей точки зрения. Но дела все же еще не были полностью закончены в этом городке. Барон много всего награбил, участвуя в аферах, задуманных его господином. Надо помочь ему избавиться от лишних ценностей, чтобы они не отягощали его совесть…

Слуги помнили приказ Ростига выполнять любые мои приказы. Так что не помешали мне ни найти два его тайника, ни извлечь из них все содержимое. Неплохо так попиратствовал барон за годы преданной службы, тысяч сто золотых монет я у него изъял… Жаль, но артефактами он вообще не увлекался. Зато я нашел коллекцию золотых фигурок из пятнадцати штук.

Со слугами барона разыграл ту же сцену, что и со слугами судьи. Они взяли золото и рванули из дома, обогнав меня.

Так… Что делать с бароном? Оставлять у себя в имении нельзя. Граф Вагриус может узнать о моем к нему визите и исчезновении своего помощника. Начнет копать – узнает и что барон в карете отправился в мое имение. С него станется попытаться нагрянуть в мое имение, чтобы вызволить своего помощника. Наглости хватит. Наймет какого-нибудь архимага, если своего нет, да и пойдут под скрытом все обыскивать…

Барон, конечно, все показания заверил своей магической печатью, но отдавать его в руки Вагриуса не стоит. После того, как я представлю на суде его показания, он же его убьет… Не поверит, что он сам ничего не помнит. Да и ни к чему мне, если и поверит. Догадается тогда, что у меня есть способ заставлять говорить правду, а это очень ценная тайна. Ее и продать можно будет кому-нибудь могущественному. Кому-то, кто решит сам вытрясти из меня эту тайну. Нужны мне новые могущественные враги? Уверен, что нет.

Так что вернулся в свое имение. Велел погрузить сонного барона в свою карету, обрызгал его вином сверху донизу, чтобы от него ощутимо несло. Кучеру велел править к тому месту в моем лесочке около имения, где меня через полчаса должен подхватить Седнеш. Сначала он, конечно, сделает запрос по коммуникационному порталу, мало ли я не успел управиться со всеми делами в назначенный срок.

Когда портал открылся, карету бросил в лесу, а спящего барона мы с кучером потащили, взяв под руки.

– Помощник графа Вагриуса, согласился с нами сотрудничать, – объяснил я Седнешу, когда мы вышли из портала около здания Академии Дерзких.

Принюхавшись, он поморщился и сказал:

– Зря тот использует алкоголиков для своих афер.

– Для него зря, для меня – самое то! – бодро ответил ему. – Завтра на суде использую его показания против Вагриуса…

Кучер, услышав, что его хозяин согласился выступить против графа Вагриуса, побледнел. Иллюзий о характере графа у него явно не было. Так что я понял, что от него тоже можно избавляться.

Велел ему положить барона пока что на лужайку и сказал кучеру:

– К графу Вагриусу тебе вряд ли стоит после такого возвращаться, согласен?

У него тоже никаких сомнений по этому поводу не было. Получил свою тысячу золотых монет и был отправлен Седнешем по моей просьбе в глухую провинцию Нумеронга.

– Барона, может, туда же? – спросил меня грандмаг, окинув презрительным взглядом безмятежно храпящего Ростига.

– Сразу после суда и отправим. Чтобы не успел передумать.

Как раз и пригодилась одна из клеток для питомцев, что уже почти успели соорудить в подземелье Академии Дерзких. Там еще были дыры, сквозь которые смог бы пролезть маркон, но барону его габариты точно не позволят это сделать. После того, как разберусь с Вагриусом, поблагодарю барона за то, что он раскаялся в своих прегрешениях и помог прищемить хвост своему хозяину. После «Болтуна» он ничего помнить не будет, но, учитывая, как от него будет нести вином, поверит в то, что напился и наболтал лишнего. Зная своего хозяина, возьмет у меня деньги и будет рад, когда Седнеш отправит его порталом куда-нибудь максимально далеко от Хартении… Да, так и сделаю.

Ладно… Дел много накопилось, надо ими заниматься. Учебные дуэли, охота, в промежутках словарь эльфийский надо переписывать…

А, и да, вечером обязательно забежать к Джерелу за двумя новыми куттирометами! Он же прямо сказал, что я должен забрать их максимально быстро, чтобы не подвергать его опасности. Не в моих интересах его злить…

На заседание королевского суда мы прибыли, неспешно позавтракав перед этим в столице Эргении, ровно к десяти утра. Удобная штука все же эти порталы. Джоан с утра вспомнила про один ресторанчик там, вот мы из Аргента и отправились туда, а потом уже в Хартению.

Длинный, практически пустой зал, поглазеть на судебное заседание собралось всего-то человек десять зевак, хотя в этот зал влезло бы и две сотни. Хватило времени удобно устроиться в первом ряду. Не так и далеко от впервые увиденного мной сегодня графа, который посматривал на меня с чувством превосходства. Я нисколько не возражал. Любопытно потом будет посмотреть на него, когда выражение графского лица сменится на совершенно противоположное…

На вид, кстати, этот Вагриус вполне себе достойный подданный Хартении. Лицо честное-пречестное, держится величаво и степенно, чуть ниже меня ростом, но намного старше. Точно уже исполнилось пятьдесят…

Через минуту в зале появился судья и прошел на свою трибуну. Выглядел он помятым и озадаченным. Ничего удивительного, если просыпаешься внезапно ночью в своем доме, но ничего не помнишь о том, что произошло в течение предыдущего дня. Потом еще и обнаруживаешь, что слуги исчезли. Затем, одержимый самыми худшими подозрениями, идешь в свою сокровищницу и обнаруживаешь, что она опустела. Так что увидеть его в другом виде я и не ожидал.

Ну и, конечно, вряд ли его сильно воодушевили два грандмага рядом со мной. Он смотрел задумчиво то на них, то на графа, давшего ему взятку. Видимо, размышлял, что если бы знал, что я хожу с такими телохранителями, то запросил бы гораздо большую сумму с Вагриуса. Потому как сам граф, скорее всего, расписал ему меня как какого-то совершенно незначительного противника. Иностранец, студент… Ну кто бы сильно переживал, что получил взятку, чтобы сыграть против такого жалкого субъекта? Но такие телохранители у иностранца тут же выводили его на совсем другой уровень. Сомневаюсь, что в этой провинции грандмагов вообще часто видели, а уж в роли телохранителей кого-либо… Ну и хорошо, судья посговорчивей будет, когда начну припирать его к стенке…

Тем не менее вскоре он объявил судебный процесс открытым, все как положено. После чего вперед вышел тот самый представитель графа, который связывался со мной вчера утром. И снова начал долго и занудно излагать все то, чем вчера пытался испортить мне мой завтрак.

Но в этот раз я терпеливо дождался окончания выдвижения претензий. Куда и зачем спешить, если после определенного момента все пойдет уже по моему сценарию? Ощущал себя в роли драматурга, который присутствует на премьере своей пьесы. Публика еще понятия не имеет, что вскоре увидит, но он точно знает, что посмотреть будет на что…

Судья, важно кивнув, спросил у меня, есть ли у графа Вартегского и Эрегарского какие-то встречные вопросы?

– Есть, – радостно сообщил я суду и присутствующим. После чего выдвинул свои претензии в провокации конфликта, злоупотреблении соседскими обязательствами, заманивании в ловушку и уничтожении моих людей. И потребовал компенсации в двести тысяч золотых монет или передачи соседского имения в мою собственность за нанесенные мне оскорбления.

С места поднялся представитель графа, но сказать ничего не успел. Подскочить и заорать прежде него сумел сам граф.

– Да ты издеваешься, что ли?

Видно было, что ему хотелось добавить что-то еще оскорбительное в мой адрес, но он титаническим усилием воли все же удержался. И это он правильно сделал, дольше проживет.

– Все верно, как такое возможно? – поддержал его протест и сам судья.

– На основании вот этих доказательств, которые у меня имеются.

Я спокойно встал, подошел к судье и положил перед ним два свидетельства. Первое от моего старосты. И второе от помощника графа.

Глава 4

Судье заметно поплохело. Не самый глупый чиновник на моей памяти. Сразу сообразил, что если барон дал показания против графа по этому делу, то точно так же может дать показания по всем другим делам, где он, королевский судья, обязанный судить честно и беспристрастно, получал взятки за злоупотребление своими обязанностями. А это для него лично прямой путь в столицу, и вовсе не на повышение, а в королевскую тюрьму…

Граф, глядя на лицо судьи, понял, что что-то происходит совсем не так, как им было хитроумно задумано. Снова подскочил со своего места, подбежал к столу судьи. Выхватил у него из рук документы, причем достаточно бесцеремонно, и стал их сам изучать. В обычной ситуации ни один судья бы такой наглости не потерпел.

Но этому судье сейчас было не до таких тонкостей. Он спокойно снес это оскорбление, явно отвлеченный на то, что лихорадочно просчитывал варианты, как ему действовать дальше. А граф тем временем нервно просматривал показания своего помощника. При этом что-то бурчал под нос и время от времени злобно посматривал на меня.

Наконец, судья принял хоть какое-то решение.

– В рассмотрении дела объявляется конфиденциальное совещание сторон для изучения возможности примирения, – громко заявил он. – Прошу покинуть зал всех лиц, не имеющих прямого отношения к этому делу.

Немногочисленные зеваки, недовольно гудя, поднялись со своих мест и вышли из судебного зала. Я кивнул Джоан и грандмагам, они тоже последовали за публикой.

– Приставы, выйдите за всеми, закройте за собой дверь и убедитесь, что никто не подслушивает, – велел судья.

Вот мы и остались втроем в зале.

– Граф Вартегский и Эрегарский, и граф Вагриус, – сказал судья, – не желаете ли решить ваши разногласия миром?

– Может быть, вам тоже стоит выйти на время, судья? – спросил его я.

Судья нимало не оскорбился, что было весьма разумно с его стороны, ведь дело, которое он считал уже решенным, для него внезапно обернулось огромными проблемами. Так что он без единого возражения вышел, словно формально и не главный в этом помещении. Только в другую дверь, свою собственную, которая имелась непосредственно за трибуной судьи.

– Ну что, сосед, договариваться будем? – довольно бесцеремонно сказал я Вагриусу, раз уж он первым перешел на «ты». – По-соседски, на выдвинутых мной щедрых условиях.

– Это где же ты в них увидел щедрость? – недовольно окрысился мой противник.

– Ты задумал аферу против меня, и она провалилась, и я просто-напросто требую то, что ты сам хотел содрать с меня. Заметь, я не задираю цену, не налагаю дополнительный штраф. А ведь мог бы. Признаний твоего помощника хватит для того, чтобы посадить тебя в королевскую тюрьму…

Конечно, возразить на такое Вагриусу было нечем. Но как же его ломало! Все его коварные планы слишком стремительно потерпели полный крах. И с этим ему было очень тяжело смириться. Решил ему помочь…

– Я на самом деле очень не люблю, когда против меня затевают такого рода аферы. И обычно это заканчивается для того, кто этим занимается, гораздо печальнее. Ты можешь отделаться деньгами сугубо по одной очень важной причине…

– Какой же? – Граф вынужденно терпел мой пренебрежительный тон, но видно было, что дается ему это нелегко.

– Очевидно, что именно такой была задумка вашего короля, когда он дал мне это имение. Почему именно его? Почему именно то имение, которое просил его канцлер для своего родственника? В особенности, зная мою репутацию дуэлянта?

В глазах Вагриуса появилось понимание.

– Вот именно… – продолжил я. – А я терпеть не могу, когда мной пытаются манипулировать. Похоже, ваш король хотел, чтобы мои соседи умылись кровью. Или хотя бы один конкретный сосед. Не хочу его радовать, выполняя его замысел. Так что предлагаю сделать так – начнем отношения с чистого листа. Будем самыми лучшими соседями на свете. Я тут бываю нечасто, поэтому буду рад надежному соседу, что всегда придет на помощь моему управляющему. Ну а чтобы не было никаких неясностей, все, что я добыл к этому суду, будет храниться у моего юриста. Если со мной что случится, то при малейших сомнениях, что в этом есть твоя роль, вся информация, предъявленная на этом суде, отправится прямиком к королю… Мы поняли друг друга?

Сразу заметил, как сказанное мной начало примирять графа с неприятной действительностью. Вроде бы как он сейчас с позором проиграл, все его коварные планы обрушились. Да еще и сам он потеряет кучу денег – ясно, что он не отдаст свое имение, так что придется компенсировать огромную сумму золотом. А с другой стороны, мы как бы оказались сейчас с ним союзниками по совместным действиям против короля, которого, я так понимаю, он очень не любит. И видимо, тот его тоже, раз подселил меня к нему, зная о его паршивой репутации…

– Мы можем поторговаться по конкретной сумме моей компенсации? – сделал он последнюю попытку уменьшить свой ущерб.

– Я не настолько не люблю вашего короля, чтобы лишать себя справедливой компенсации за потраченное время. И кроме того, я уверен, что только достойная компенсация станет гарантией того, чтобы в будущем у моих соседей не было больше никаких коварных планов в отношении моих владений.

Так закрутил, что сам заслушался. Не хуже какого-нибудь профессионального юриста…

Вагриус вздохнул, потом сказал:

– И верно, сам виноват. Помощника моего вернешь?

– На расправу?

– Не для награды же. После того как он меня предал…

– Ну, у него просто не было выбора. Точно так же, как у тебя сейчас… Так что извини, я его выкину где-нибудь в провинции, и пусть крутится как может. Но обещаю, если захочет вернуться к тебе, препятствовать ему не буду.

Пришлось амбициозному графу, потерпевшему полный крах в своих планах, смириться и с этим.

– Деньги должны быть выданы не позднее двух дней, – продолжил я выдвигать условия капитуляции.

– Мне понадобится больше времени, чтобы собрать такую большую сумму, – начал торговаться граф.

– Три дня, за каждый последующий день просрочки – дополнительно одна тысяча золотых.

На этом высокие стороны и договорились… А ведь мне часто говорили, что юриспруденция очень уж мудреная наука, и по сложным делам чревато большими проблемами судиться без опытного юриста. Как-то обошелся же?

Канцлер, столица Хартении

Кренгут ждал новостей от родственника. Хотелось услышать, что его двоюродный племянник получил землю, что станет основанием, чтобы претендовать на титул графа в будущем. Ну или, по крайней мере, Вагриус вместо имения для сына получил огромную сумму денег с нового соседа. Так что, отложив все дела, он тут же открыл коммуникационный портал от Вагриуса.

Но сразу же понял по его лицу, что что-то пошло не так… Да и кузен, против обыкновения, не спешил говорить.

– Проблемы? – спросил он его.

– Да, кузен, и еще какие. Король сделал моим соседом какое-то чудовище!

– Подожди… Ты сейчас говоришь про того молодого парня-дуэлянта?

– Все верно, про него. Это тот редкий случай, когда возраст вводит в заблуждение. Когда смотришь в его глаза, уже нет возможности иметь иллюзию, что он молод и неопытен. Как бы не так – это очень хитрый и предусмотрительный хищник…

– Расскажи подробнее…

– В общем, я согласился отдать ему те двести тысяч, что запросил сам с него. И почему-то есть ощущение на уровне инстинктов, что еще легко отделался… Очень стойкое ощущение, что мне сегодня очень повезло.

– Но как так? Двести тысяч золотых монет для тебя больше не являются большой суммой, что ты так легко их отдаешь??? И почему?

– Он с легкостью вскрыл полностью всю схему по фальшивой атаке на мою деревню. И хуже того, смог переманить на свою сторону моего помощника. Тот дал официальные показания, да с такими деталями, что не в моих интересах было не попытаться замять это дело немедленно.

– Как же так… Не хочется показаться занудой, но вспомни – я несколько дней назад напоминал тебе, что нельзя думать, что слуги верны тебе…

– Так то слуги. А это помощник, который стал бароном благодаря мне и казался верным и преданным, как собака. Ничего не понимаю… Послал людей, они говорят, что дом брошен. Ни его самого, что в принципе ожидаемо, ни его слуг.

– Хм… Понятно, почему ты считаешь, что легко отделался. Помощник, несомненно, знал о тебе слишком много. Даже удивительно, что твой противник согласился на ту же самую сумму, что ты хотел взять с него.

– Как ни странно, меня спас король…

– Король???

– Да, этот Эйсон сообразил, что король попытался нас с ним стравить. Я так понял, что он очень не любит, когда им манипулируют. Только это и спасло меня.

Канцлер закончил разговор, но еще долго сидел абсолютно неподвижно. Похоже, что король вовсе не так бесхребетен, как он думал. Надо же, придумать такую хитроумную ловушку для его кузена… Где он вообще нашел этого Эйсона? Нанятый учитель по дуэлям для принца? После того, что произошло, в это верится с трудом.

Правда, канцлер попытался найти в произошедшем и хорошее. Теперь понятно, что король явно им недоволен. И он вовсе не тот бесхребетный слизняк, которым старается казаться. Видимо, ему удобнее создавать такую иллюзию, и он достиг большого мастерства в этом, раз даже он сам, считавший, что знает короля как облупленного, попался в эту ловушку. Похоже, он перегнул палку…

Надо сдавать назад. Больше почтения и уважения к монарху. Стараться ничего не решать, не спросив на то его соизволения. Поаккуратнее надо и со взятками. Или лучше взятки продолжать брать, как и прежде, но начать делать что-то полезное для королевства за свой счет… А ведь это идея… Взять хотя бы крепость на горной границе с Аргентом, она давно обветшала. Можно же вызваться обновить ее за собственный счет… Учитывая, как испортились отношения с Аргентом в последнее время, поднимется такая волна общественного одобрения, что король будет вынужден изменить свое мнение о нем к лучшему.

Правда, неясно тогда, почему король привез этого Эйсона именно из Аргента? Это тоже какой-то скрытый сигнал для него, что отношения с Аргентом вовсе не так плохи, как он искренне считал все последние месяцы? Надо тогда посвятить больше внимания выбору крепости, которую он обновит за свой счет… Чтобы не попасть впросак, не поняв истинных намерений короля в адрес своих соседей.

Мартон, столица Бельбы

Не все лучшие дуэлянты, добившиеся успеха на проведенном турнире, согласились войти в состав делегации в Бельбу, к досаде наследного принца, но четверых все же удалось уговорить. И сейчас они, получив баронские титулы, бродили по залу, в котором Несман проводил для них фуршет по случаю прибытия делегации из Аргента. Хоть дружественно настроенный к своим гостям Несман и был уже в официальном статусе наследного принца Бельбы, а часть кланов из Совета десяти согласилась стать под его руку, Мартон не ожидал, что проблем в этот раз не будет.

Наученный опытом прошлого визита в Бельбу, он велел всем членам делегации, находящимся не в статусе телохранителя, воздержаться от визита на этот фуршет. Нечего давать задирам, которых пришлют бельбийцы, вызывать на дуэли тех, кто хуже их разбирается в этом специфическом ремесле. Пусть нарываются на профессиональных дуэлянтов, что специально для них привезли…

В зале появился Несман с Абелой под ручку, Мартон был вынужден по этикету подойти к нему и завязать разговор. Так-то Несман ему не очень нравился, но деваться некуда, принцы должны общаться на таких мероприятиях с принцами. Ох уж этот Несман… Прямой и честный как палка, да весь в фантазиях о благородных рыцарях и благочестивых дамах. Набрался, бедолага, во время своего заточения. Как же его разочарует реальность… Долго ему придется искать благородство и благочестие, в особенности при королевском дворе…

Пять минут скучного разговора о книгах, которые Абела уже успела прочитать по рекомендации своего жениха, а Мартон не читал и не планировал. Вот еще, будет он читать бульварные романы. Десять минут, тема разговора не изменилась, и Мартону уже отчаянно хотелось зевать. Неужели бельбийцы не клюнут на наживку, и весь этот фуршет пройдет так же скучно, как начался? Пятнадцать минут разговора о книгах, наследного принца Аргента стало совсем клонить в сон. Как вдруг поодаль раздался грохот опрокинутого стула. Сон сразу улетучился, телохранители двух принцев и принцессы дернулись к ним, готовые защищать их любой ценой. Но нет, это не нападение. Просто кто-то из бельбийцев вызывал на дуэль одного из четверки его дуэлянтов. Все же ловушка сработала, клюнули!