– У тебя есть другие значимые вещи. И потом, откуда ты знаешь, как живут другие? За внешней красивостью скрывается не такая еще бездна проблем! У нас с тобой задача совсем не в том, чтобы добиваться подобного, как у других. Наша задача – не сломаться. Нам сейчас тем более нельзя падать духом: во имя памяти мамы. Подумай, ради чего мы взялись за лечение твоё? Чтобы сложить руки в бессилии, когда осталось-то совсем немного?

– Мне никогда не стать как это подавляющее большинство людей, которые как раз устанавливает законы как жить. Для них я буду преступником. И вся моя жизнь будет преступлением их правил жизни. Я всегда буду той, на которую будут таращить глаза, показывать пальцем, ржать, усмехаться или жалеть.

– Пусть. Ходить ты уже можешь сама. Пусть походка твоя отличается от других, ты четко знаешь, что тебе нужно в эту минуту, следующую минуту, завтра, послезавтра. Твоя жизнь осмыслена, в ней есть цель. А это веяние извне в виде праздного любопытства уличного зеваки – тебе вообще какое дело до этого? Это всё ненужная и обременительная гордость. Являть свою особу, чтобы падали ниц, пускать пыль в глаза, сиять и блистать – оставь это другим. И спокойно прислушайся к себе: что-то тебе должно нравиться, к чему-то влечёт, что-то способна полюбить – это всё и ставь во главу угла. Сосредоточься на этом, дочь. Обязательно получится у тебя, у нас. Твоя жизнь горазда совершеннее.

Тогда Наташа по приходу домой, записала услышанное в дневник, и потом не раз перечитывала. Самым важным было снова незримо оставить в своей жизни маму: мама не умерла в обычном понимании, она ушла в другой мир, где живут вечно, и ушла, чтобы стать ближе к Богу. Пережитых страданий достаточно, чтобы душа её востребована. Ей, Наташе, получается, надлежит чем-то быть похожим на маму – это значит беззаветно отдавать себя другим, близким и родным.

Чтобы делать это лучше, надо научиться многому. Сделать из себя квалифицированного специалиста. Развить талант человечности. Мужественно принимать испытания, как новый толчок к развитию и углублению своих возможностей, уже имеющихся навыков. Такая незамысловатая формула всегда удивляла простотой решения и определяла главным одно из переменных успеха – это упорное желание понять, научиться и сделать.

Наташа вдруг подивилась той глупости, которую она вытворяла у зеркала. Разом завершила сеанс аськи, вышла из разглядывания гостей в своем кусочке пространства соцсети. С душевным подъёмом взялась за реферат.

2. Отец

На конец рабочего дня оставался не завизированным всего один документ: проект производства работ по устранению повреждения трубопровода пожарохозяйственной воды, проходящим под охранным сооружением. Документ расплывчатый, мутный, с множеством ошибок. И Валерий Станиславович, которому поручено рассмотреть его, мог с чистой совестью отправить на доработку с длинным рядом замечаний.

Ему, как специалисту с очень существенным практическим опытом по эксплуатации подобных охранных сооружений, представлялось кощунственным вообще производить подобные работы. Дело в том, что изначально, на этапе проектирования строительства, не предусмотрены в периметре охраняемого объекта специальные окна для входа-выхода подземных коммуникаций, оттого каждый ремонт трубопровода, пересекающего линию охраны, превращался в головоломку.

Охраняемый объект – это высокотехнологичное предприятие с чрезвычайно высоким потенциалом токсической и взрывопожарной опасности. С самого его основания объект тщательным образом охранялся войсковым подразделением. Валерий Станиславович прибыл сюда молоденьким лейтенантом сразу после училища и заступил на службу по охране предприятия, подобного которого тогда еще не существовала ни в одной стране. Вскоре он женился на выпускнице педагогического института, приехавшей работать также по распределению. Родилась дочь и добавила в их жизнь вместе с радостью и немалый труд по её взращиванию, ставшим настоящим каждодневным испытанием на собственную прочность.

Валерию Станиславовичу пришлось по материальным соображениям в чине майора выйти в отставку. И суметь получить работу в гражданской службе безопасности того же предприятия, что и охранял будучи военным. Устроиться в штат предприятия по схожей специальности – инженер по техническим охранным сооружениям. С первого дня гражданской службы Валерий Станиславович ревностно взялся за исполнение обязанностей. Прежний опыт, военная самодисциплина, чрезвычайная ответственность и огромная работоспособность в короткий срок позволили ему подняться до руководителя группы с приличным должностным окладом.

Коллеги, спокойно отнеслись к его назначению: работать так много, так производительно и результативно никто из них и самом деле не мог, да и не принято здесь так работать, так упахиваться. Для подавляющего большинства сотрудников работа была лишь обязательным условием для комфортной, полной удовольствий жизни, а никак не наоборот. Коллеги объясняли подобную трудовую аномалию семейной неустроенностью нового руководителя. Они наслышаны, что у шефа ребёнок-инвалид, проблемы со здоровьем жены. Вскоре выразили сочувствие по поводу скоропостижной кончины супруги.

В жаркий июньский день никто не хотел задерживаться на работе сверх положенного: авралов и чрезвычайных ситуаций нет, плановые работы выполнены, а значит – отдыхай, гуляй и празднуй душа. По сигналу точного времени, когда сотрудники группы с оживлением собирались домой, Валерий Станиславович, однако, внимательно перечитывал проект производства работ по ремонту.

Разработчик проекта – симпатичная и настойчивая женщина – просила согласовать проект без промедления. Якобы аварийная ситуация: на этой трубе сидит производственное здание, которое сейчас без воды, и запитан, единственный на прилегающую округу лесного массива, пожарный гидрант. И всё-таки, это совсем не основание приносить на подпись «сырые» документы, и тем более – ему визировать.

По этому документу в спешке, не подготовившись должным образом, немедленно будет произведена практическая работа: раскопают, найдут повреждение (трещину, сквозную коррозию), устранят и вернут грунт в раскопку, и не заметят, что само бетонное охранное ограждение покосилось, так как не выдержаны безопасные расстояния. Сама работа в стеснённых условиях (кругом электрические кабели, технические охранные устройства) предполагает достаточную проработку условий безопасности, чего как раз в проекте нет. Не определён порядок восстановления контрольно-следовой полосы. А её надо оперативно восстановить.

Валерий Станиславович занялся подсчётом специального песка, которым следует засыпать колею от проезда экскаватора к месту раскопки. Получилось умопомрачительное объёмы: восстановление полосы влетит в копеечку. Учла ли это разработчица? Валерий Станиславович задумался. Тем временем сослуживцы с вежливым «до свидания» ушли по домам.

«Тяжелый экскаватор пойдет по контрольно-следовой полосе восемьсот метров, в любом случае останется колея по полметра. Что если подобрать экскаватор компактнее, и стреловым краном поставить эту землеройную машину на место раскопки. Не позвонить ли Филипычу из транспортного цеха. Узнать грузовые характеристики стреловых кранов, какие экскаваторы они предоставляют заказчикам. – Мысли не прекращались, несмотря на окончание рабочего дня. – Впрочем, какая-то подборка справочных материалов на эту тему у меня есть».

Валерий Станиславович из аккуратного ряда папок в шкафу для документов быстро нашел нужную, в которой легко разыскал необходимые сведения, обосновывающие его предложение по способу транспортировки экскаватора. Почему подобная идея не пришла в голову разработчице? Часы показывали шесть.

Пора спешить домой: у дочери день рождения. Подарок уже куплен и лежит в машине. А машина одиноко стоит на обочине дороги, связывающей цепь служебных зданий. С окончанием рабочего дня улица пустела. В чем была какая-то особая прелесть. Даже если задержаться на работе минут на десять – толчея, давка, сигналы клаксонов, визг тормозов и рёв моторов, энергично разгоняющих автомобили, и пробки на дорогах – эта суетность минует тебя. И можно спокойно, не спеша сделать тоже, на что разменяв десять-пятнадцать минут более практичного применения сил, чем напрягаться и лавировать в потоке спешащих людей и машин.

Валерий Станиславович сел в свежий автомобиль отечественной марки. У всех его сослуживцев машины побогаче, но два основных качества, которые им ценились превыше прочих – простота и надёжность – здесь явно присутствовали, по крайней мере, три года эксплуатации не заставили усомниться в этом. Валерий Станиславович позвонил дочери, сообщил, что едет домой.

По пути решил заехать в продуктовый магазин и купить хорошего шампанского. Дочери двадцать лет, и кроме как глотком настоящего сухого вина, она не отягощала себя алкогольными напитками.

Уже собираясь припарковаться, он заметил вдали высоченного парня, бегающего с лохматой собакой по пустырю, поросшего чертополохом. «Ба! Фигура знакомая. Неужели он?» И вместо того, чтобы зайти в магазин, направился к шныряющему в зарослях сухостоя человеку с собакой.

– Интуиция не подвела. Это ты, Михаил. Здравствуй дорогой. Собаку я что-то раньше не замечал у вас. Обзавелись еще и собакой?

– Здравствуйте! – сказал, несколько картавя, Михаил. – Собака не моя. Наверное, ничья; я её иногда кормлю.

– Какие-то вы оба взлохмаченные и, похоже, чем-то озадачены. – Валерий Станиславович невольно скаламбурил.

– Ну да. Я где-то здесь потерял телефон. Такой маленький серый мобильный телефон. Сам найти не могу, поэтому привел собаку, чтобы она нюхом отыскала.

– А собака у тебя розыскной службе обучена?

– Не зная. Скорее всего нет. Она какая-то глупая. Никак не может понять, что я не играю с ней.

– Знаешь ли, Михаил, не всякая гавкалка может выполнять подобную работу. Псину нужно обязательно обучить. Сначала все служебные собаки должны пройти общий курс дрессировки, то есть научиться слушаться и понимать хозяина, исполнять простые команды: сидеть, лежать, голос, рядом и так далее. И только лишь потом, если есть успех в первом этапе дрессировки, песик проходит специальный курс дрессировки. Их несколько: служебно-розыскная, караульная и еще есть ряд специализаций служебных собак.

– Эта ничего не понимает! – с огорчением воскликнул Михаил. – А мне очень нужно найти телефон, чтобы, во-первых, позвонить Наташе и поздравить её с днём рождения.

– Ты считаешь, для этого обязательно нужен телефон? Поехали сейчас к нам домой, и ты сам поздравишь простым и верным способом: между вами разве тысячи километров, которые не позволяют просто прийти в гости?

– Тысяча километров – это много!… Ну поехали. По телефону я такую замечательную эсэмэску приготовил с картинками.

– Тоже самое можно сказать и живыми словами. На мой взгляд, это гораздо лучше. Пусть где-то и не складно. Давай, распрощайся с собакой – её то уж точно не стоит брать с собой. Дорогу домой она себе найдет. А телефон сейчас даст знать тебе сам, если ты действительно его посеял здесь. – Валерий Станиславович достал телефон и позвонил дочери, попросил не удивляться, звякнуть тут же Мише и не снимать вызов минуты три.

Заинтригованная Наташа так и сделала. И вскоре раздался лай собаки. Песик оказался не такой уж и глупый: он первым услышал сигнал вызова в густой траве, схватил в пасть трезвонящий мобильник и, виляя хвостом, подбежал к Мише.

– Давай, давай отвечай на вызов, посылай свою поздравительную эсэмэску. И едем, – сказал взрослый мужчина Мише, поглаживая радостного пса.

Валерий Станиславович широко распахнул входную дверь квартиры, пропуская вперед Мишу, сразу заполнившего небольшую прихожую. Наташу звать не пришлось – она сама выскочила им навстречу.

– Вот и гость к тебе! – с глубокой теплотой сказал отец. – На вот к столу: торт, шампанское, фрукты. Сейчас бутербродики сообразим. Проголодались поди оба.

– Я только чуть-чуть. А Миша всегда есть хочет. В чем это ты Миша? Какие-то колючки? – Наташа с интересом рассматривала одежду гостя. – Так, сейчас вспомню как это называется.

– Это называется репейник, в его колючих шишечках семена, между прочим, богатые ценным маслом. Осенью на зарослях репейника можно увидеть маленькие стайки щеглов – очень красивые птички; снегири также кормятся этими семенами, – сказал Валерий Станиславович.

– Я видел! – подтвердил Миша. – Щеглы разноцветные как попугаи, и снегирей видел. Снегири красные, как шары на новогодней елке.

– Верно. Этот репейник еще и ребячья забава. Мы в детстве слепляли их колючие соцветия в шары и потом кидались друг в друга. Шишечка может так сцепиться с одеждой, что и не отдерешь сразу, – просветил Валерий Станиславович и вздохнул, представив, что и сиденье в автомобиле также в репейнике.

– Правда, папа, не отдираются полностью. Почему-то на плечах больше. Мне и недостать. – Наташа едва ли по плечу Мише. – Снимай Миша ветровку.

– Да я дома сам бы почистил, но мама будет недовольна, что в новой ветровке бегал с собакой.

– Ах, ты еще и с собакой бегал!

Миша без обиняков стал выкладывать незатейливую историю утери мобильного телефона, поиска и его счастливой находки. Наташа смеялась через каждое его слово. Удостоверившись, что диалог между молодыми людьми успешно развивается, отец ушел на кухню готовить угощение.

– Представляешь, папа, меня сегодня поздравили двадцать человек, ровно столько сколь мне исполнилось лет! – сияя восторгом, сообщила Наташа отцу, вошедшему в комнату с подносом в руках. – Миша был бы двадцать первый, и стал им к вечеру.

– Как же я так лохонулся: посеял мобильник в самый нужный момент! – С огорчением повинился Миша.

– Совпадение удивительное, дочь. Я, честно говоря, не верю в магические сочетания чисел. И думается, славно, что утерялся на время мобильник. Миша был бы всего лишь двадцать первый, кто поздравил по вашему инету. А тут, как ни есть первый, кто поздравит в живую, реально. Для меня лично телефон, чтобы назначить встречу для живого общения или скоординировать общие дела.

– Какая разница! – тихо возразила Наташа.

– Нет, разница есть, дочка. Мы покамест живем в реальном мире, и первое о чём должно позаботиться – научиться не путать реал и виртуал, четко ставить реальные цели и продуктивно работать, таким образом зарабатывать маломальские деньги.

– Ну паапа, ты как-то по-простому, по-военному.

– Это основа, на которую можно наслаиваться различные увлечения, в том числе и ваш инетевский виртуал… Ну не будем сегодня мораль читать. В день рождения только о приятном! В этот исключительный день… в этот исключительный день выпьем чисто символически глоточек шампанского и выскажем пожелания имениннице…

Роль тамады давалась не гладко, но была с честью исполнена. Слегка напрягая коммуникационные способности, Валерий Станиславович сумел сделать запоминающимся первый юбилейный день рождения дочери как раз в том, чего не хватало ей – живой легкой непринуждённой беседе, где не смолкает смех и блестят глаза от удовольствия.

Напоследок отец предложил прогуляться по вечернему городу, одновременно проводив до дома Мишу. Лица у Наташи и Миши сразу посерели.

– Я бы не хотела сейчас выходить на улицу, – нахмурившись, сказала Наташа.

– Почему?

– Понимаешь, папа, в это время у подъезда на скамейке собираются парни. Знаешь, они такие наглые, вокруг их едкий табачный дым, большие бутыли с пивом, пакеты с поп-корном. Когда мы проходим мимо, они нас передразнивают. Подскакивают ближе, подстраиваются под нашу походку и ржут, как идиоты. Мне страшно и противно. Я боюсь за Мишу. Мы идем в этом идиотском эскорте как истуканы, еще крепче прижавшись друг к другу. Они Мишу подначивают на отпор.

– Да я их сейчас всех на колени поставлю! – вспылил отец и тут же остыл, моментально взяв себя в руки. – Конечно, это не выход. Силой здесь положение не исправишь.

– Это точно не выход папа, потому что их, во-первых, много, таких подонков, во-вторых, в каждом дворе есть шайки ублюдков практически один к одному. Этими подонками кишит твоя реальная жизнь. По-моему, они на всех уровнях. Мне порой это напоминает нашествие саранчи из документальных фильмов. Умопомрачительный наплыв негодяев, пришедших раскромсать нашу землю. Саранча, знаешь какая; сначала их мало, сначала это какие-то переросшие кузнечики, затем почему-то их становится так много, что заполняется всё земное пространство и всё поглощается ими.

– И вы оба не видите никакого выхода?

– Выход? – переспросила дочь, словно удивляясь неразумности логики взрослых. – Избегать их. ИЗБЕГАТЬ! В эту квартиру им не войти, будут ломать двери в своем каком-то припадке озверелости – можно вызвать полицию. В мой аккаунт им не войти, в интернете я сама выбираю контакты.

– Что же теперь, сидеть дома и жить в виртуальном мире.

– Для меня виртуальный мир – это только аська, – сказал Миша. – Я до сих пор хожу в духовой оркестр и музыкальную школу. Играю на трубе. У меня получается. Хочу в музыкальное училище поступить, как только музшколу закончу.

– А профессиональное училище, где ты учишься на повара? Тебе осталось всего год учиться, как впрочем и Наташе.

– Я его закончу и потом пойду дальше учиться.

– Может быть, стоит и поваром поработать. Попрактиковаться реально в трудовом коллективе. Сразу после училища проще найти работу, нежели потом, когда будет лишь один диплом, никакого практического опыта. Большой промежуток времени между окончанием учёбы и попыткой устроиться на работу создаст дополнительный трудности. Что если станешь кулинаром непревзойдённым? А музыка, духовой оркестр для души, как главное увлечение на целую жизнь.

– Я боюсь перепутать: вместо соли насыпать сахар, картошкой приправить компот.

– А ты не бойся! Для того, чтобы стать хорошим работником есть много служебных правил на каждой работе. Инструкции, методички; умение работать приходит со временем вместе с опытом работы.

– Папа, частенько такую рекламу можно увидеть и услышать: три в одном, два в одном относительно какой-нибудь вещи. Скажи, по жизни бывает такое, чтобы всё в одном: работа – и удовольствие для души и способ материального обеспечения; друг, он же близкий человек во всех отношениях. Зачем нам раздваиваться?

– Так устроен мир. Сперва надлежит соорудить очаг, потом уж песни и беседы у огня.

– Какой-то неверный этот ваш мир.

– Другого нет. Виртуальные миры у вас разные, реальный мир один и существует независимо от наших желаний. Постепенно любую работу начинаешь любить, когда видишь, что реально получается хорошо и работа твоя полезна.

– И любого человека?

– В принципе с любым можно найти общий язык. – Валерий Станиславович взглянул в окно. – Темнеет.

– Я пойду домой. – Спохватился Миша. – Здесь три минуты ходьбы до автобусной остановки.

3. Не сдаваться

У порога квартиры, проводив Мишу, Наташа подошла к отцу, моющего посуду, обняла, сказала:

– Папа, спасибо за вечер. Я бы не смогла позвать Мишу одного на день рождения. Он, конечно, смешной и неловкий, но мне с ним легко и просто.

– Я, честно говоря, не задавался целью позвать его. Как-то самопроизвольно получилось, само собой, когда случайно увидел его на пустыре, бегающего с собакой. Я подумал, зачем такой длинный и запутанный путь к желанному общению: через ваш мобильный интернет, который может заглючить (вспомни, сколько раз я ходил в салон сотовой связи настраивать тебе аську). Общаться по скайпу, гм?!. Зачем столько мудреных средств для общения, когда можно запросто прийти своими ногами и сказать языком, данным от природы, всё, что хочешь и думаешь.

– Частично ты прав. А знаешь, мы договорились с Мишей сходить в кинотеатр на вечерний сеанс. Отпустишь?.. Получается, он назначил мне свидание! Так говорили в ваше время? Мне даже не верится: я иду на свидание! Отпускаешь?

– Родители в дальние страны детей отпускают – неужели я вас в кино не отпущу?! Ты не забыла, какой день рождения отпраздновала? Сколько тебе лет? Двадцать! Ты – самостоятельная взрослая девушка.

– Папа, нескромный вопрос (ты у меня один из родителей и обратиться больше не к кому) у каждой взрослой девушки должен быть секс, не так ли?

– Про секс не знаю. А вот любовь обрести необходимо.

– А как же физиологические потребности? У каждого возраста свои потребности…

С улицы через приоткрытое окно в комнату ворвались дикие вопли и прервали разговор.

– Что это? – спросила Наташа. Руки дрогнули от испуга.

– Так орут, когда режут, когда жизнь отнимают. Либо бесятся от дури

– Как?! Здесь у нас под окном у кого-то отнимают дорогое?!

Недобрая догадка мелькнула у Наташи, и она сурово сказала:

– Идём, папа, быстрее на улицу.

Папе и говорить не надо было – он уже собирался.

Они стремглав выбежали из квартиры. Наташа не могла поспеть за отцом, поэтому ему пришлось взять её на руки, как носил он её на руках долгие годы с аппаратом Илизарова на ноге. Так на руках с дочерью он выскочил из подъезда и на секунду остолбенел от ужасного и гадкого зрелища.

На асфальте распластался Миша. Он трепыхался, как пойманная сетью птица. Только птица была с размером с королевского пингвина. Самого крупного и неуклюжего пингвина, которого умело подсекли и завалили на бок. Миша беспорядочно дергал ногами и руками, пробую встать на ноги. Его правая нога была затянута в веревочную петлю.

Чтобы петля не ослабла, и Миша не мог встать, темная масса подростков тянула конец верёвки на себя, перекрывая дикий надрывный рёв жертвы не менее диким гоготом. Хулиганье пыталось развернуть Мишу и поволочь его вниз по уклону дороги. Настолько они были увлечены гнусным делом, что не замечали ни Валерия Станиславовича, ни Наташи. И лишь когда сильные мужские руки звонко стукнули лбами попарно каждого из них, да по несколько раз и с размаху, подростки бросили веревку, схватились за разбитые лбы и врассыпную бросились наутёк.

Миша с трудом поднялся на руки, размазывая большими ладонями слёзы по лицу. Валерий Станиславович оглянулся – в свете уличного фонаря блестели капли слёз и на лице Наташи. Она подошла, стараясь скрыть неслышный плач, к Мише и обняла его, как совсем недавно обнимала папу.

– Они растянули веревочную петлю на асфальте. Я даже не мог подумать для чего эта петля – вступил, и петля затянулась на ноге. Я упал. Они выскочили из-за кустов и стали потешаться.

– Нашли забаву, бестолочи, – вымолвил отец, нахмурив брови. – Такая свора подонков любого здорового мужика завалит. Не расстраивайся. С каждым такое может случиться.

– Не расшибся? Пойдем поближе к свету, – участливо и быстро, словно опомнившись, заговорила Наташа. Подвела Мишу к окнам дома, изливающим электрический свет. Она, будущий социальный работник с основами медицинских знаний, профессионально произвела осмотр и заключила, что кроме ссадин, ушибов (гематом) телесных повреждений не обнаружено.

Втроем, отец и двое повзрослевших детей-инвалидов, дошли до автобусной остановки. Дожидаясь автобуса, Валерий Станиславович позвонил маме Миши и, взяв шутливый тон, поведал об очередном злоключении сына. В последнее время они чаще стали перезваниваться. Валерий Станиславович искренне восхищался мужеством женщины одной, воспитавшей сына с детским церебральным параличом. Смогла вырастить, выучить сына, который поначалу и ходить и говорить не мог.

Она – с не меньшим восхищением к нему, как к отцу воспитавшим добрую милую дочь, несмотря на тяжелейшие испытания. Несомненно, отец своим четким жизненным кредо отдавать себя другим, ничего не требую взамен, сориентировал дочь осознано выбрать своей профессией милосердие.

Обратный путь домой Валерий Станиславович и Наташа всё-таки удлинили прогулкой по тихой улочке с ровными рядами кряжистых тополей. Она опиралась на руку отца, чем скрадывалась хромота. Но даже и так встречались прохожие, которые с любопытством таращили глаза, а то и оглядывались.

Отец с дочерью давно смирились с невежливым праздным любопытством, не раздражаясь и не уничижая себя. Помимо подобного сора людского ротозейства есть чудесная прохлада вечера, есть огромный и таинственный купол неба, есть близкий и родной человек.

– Папа, могли бы мы с Мишей пожениться? – вдруг спросила Наташа.

– Формально можете, – ничуть не удивившись, ответил отец.

– Почему только формально?

– В любом деле есть подводные камни. Сразу их не видно, лишь через какое-то время обязательно напорешься на них.

– Я знаю эти камни: первый – невозможность родить здорового ребенка, второй – хватит ли нам материальных средств для самостоятельной жизни, третий – где жить, четвёртый – сможем ли мы соответствовать полноценно как муж и жена, пятый – подготовлены ли к трудностям, жертвам, различным антисюрпризам.

– В целом, верно определила, что может разрушить даже самые крепкие хорошие чувства и привязанность. Молодец!

– Хочешь, я сама отвечу, как не сломать отношения, ну или как минимизировать риск их разрушения… Первое – пусть не дано иметь детей, поскольку нам самим нужен взаимный уход и внимание, и это мы друг другу можем оказать; второе – мы сможем зарабатывать лишь небольшие деньги, достаточные для самого минимального уровня комфорта, нам никогда не купить автомобиль, не съездить на отдых в дальние края, не суждено иметь предметов роскоши – ну и что? – сдаётся мне, что совсем не это составляет настоящее счастье. Третье… приготовься услышать очень неожиданную вещь… мы живём с тобой в двухкомнатной квартире, Миша живет с мамой в такой же двухкомнатной квартире – не сделать ли рокировку? Мы с Мишей заезжаем в одну квартиру, ты с его мамой – в другую. Подожди, не удивляйся. Я же вижу: вы симпатизируете друг другу, прошло два года после смерти мамы, ты сам и готовишь, и стираешь, и прибираешься в дому. Постепенно что-то я беру на себя, но это не выход. Почему не соединить два вынужденных одиночества? Одновременно отыграем две свадьбы. Разъедемся по двум имеющимся квартирам, и будем, как говорит, дружить домами. Сдаётся мне, что это единственный шанс стать счастливыми нам всем сразу. Четвёртое – сейчас в общении друг с другом много приятного находим, в инете сутками, с коротким перерывом на сон – и ничего, ни разу не было поводов для ссоры. Также будет и в реальности. Ну и пятое – у нас было столько трудностей (и перечислять не надо), что как раз ими и не испугать. Вот так, папа! – Она приостановилась и посмотрела ему в глаза.

– Как ты всё разложила по полочкам! И говорила как по писаному. Ты случаем, не доклад ли писала по вопросам создания семьи? Всё ли учла? Не случится ли так, что просто-напросто затюкаешь Мишу? Характер у тебя волевой!

– Ну и пусть волевой! У меня волевой, у тебя волевой – будем первыми скрипками каждый в своём доме.

– Быть всегда первыми – это утомляет, и здесь есть ряд негативных моментов, которые могут развиться и многое напортить: зазнайство, неуважение, гордость и т.д. Партнера в любом деле разумнее подбирать по своему уровню.

– Ты думаешь Миша какой-нибудь неразвитый абориген? Он просто другой. Понимаешь – МЫ ДРУГИЕ. Нам не надо искать кумира, как некое совершенство и стремиться быть похожими. Если к чему стремиться, то скорее доказать, что каждому рождённому существу уготована счастливая доля. И само счастье неизмеримо, оно как ощущение сопричастности ко всему светлому хорошему доброму. Я не понимаю, почему нельзя создать две ячейки, еще два новых генератора счастливых волн простой любви. Ну не похожи мы на других, хоть тресни – никогда похожими не станем. Мне хромать до гробовой доски и ходить, как утка вперевалку, а Мише быть вечным ребёнком, простым наивным искренним. Я уже давно, кстати, не комплексую на этот счёт.

– В нашей жизни, как только что убедились и наверняка не в первый раз, нужно уметь защищаться.

– Но, послушай, папа, в любом цивилизованном государстве есть силовые структуры, которые профессионально должны охранять своих граждан. Есть гражданский, уголовный кодекс, другие кодексы и прочие документы – это все и всем следует выполнять. Нечисть, подобная сегодняшней, откуда-то вылезающая, как кикиморы ночью из болота – это чьё-то попустительство, кто-то не выполняет прямые функциональные обязанности.

– Ты права. Но действительность гораздо сложнее, чем ты представляешь. Нередко для декларированного обязательства нет четких процедур исполнения. Порой мы перемещаемся как в первобытный век, в частности, не редки случаи, когда мужчина должен уметь лично защитить свою женщину. Как ты представляешь, что может твориться сейчас в душе у Миши? В обычном понимании, его основательно унизили на глазах его девушки. Ему стыдно перед тобой – я видел. Придет ли он снова таким же поздним вечером к тебе, чтобы пригласить, к примеру, на вечерний сеанс в кино? Или вы замкнетесь в общении в вашем инете?

– Он придёт, и мы пойдём в кино, – твёрдо сказала Наташа. – Мы будем защищаться вместе, пусть даже снова покалечат. Пусть даже убьют.

Валерий Станиславович внимательно посмотрел на дочь и улыбнулся. Умилила решимость девушки, которую не сломили врожденные болезни, бороться до победного конца за простое человеческое право жить достойно. Твердый настрой дочери жить не изгоями, несмотря на то, что не вписываются в принятый негласный стандарт здорового человека, – умилил, растрогал и принес долгожданную радость. Ведь он из года в год поднимал дочь, лечил, воспитывал совсем не для того, чтобы им обоим согнуться под бременем презрения и жалости.

Ему показалась, что одна из звезд в ночном небосклоне сверкнула ярче – это их мама, женушка, бесконечно и непреходяще любимый человек, с таким же умилением смотрела, давая знак, что не оставляет их без неземного внимания и чистой ангельской заботы, любви. Она ушла на небеса раньше их, чтобы быть, как ни парадоксально, рядом. Выходит, они становятся здесь проводниками нисходящей сверху любви, и творить её нужно без злобы, невзирая на косые и презрительные взгляды. Не реагировать на ярость ублюдков и подонков, фашиствующих молодчиков.

Такой настрой —как раз и есть тот самый спасительный свет путеводного маяка в умопомрачающих сплетениях добра и зла реальной жизни.

Творить любовь, исходящую свыше, не откликаясь на зло, презрение, насмешки.