Читать книгу: «Психологические шпаргалки», страница 3

Известно, например, что для женщины рождение ребенка не только представляет собой нелегкое физическое испытание, но и связано со значительными последующими затратами на его воспитание. В ряде стран выплачиваются денежные пособия на детей. Однако мало где такие пособия соизмеримы с возникающими затратами, обычно они составляют лишь весьма скудную их часть. Тем не менее повсеместно, где вводится пособие на ребенка, это увеличивает рождаемость. Статистические данные свидетельствуют: если вводятся пособия несовершеннолетним матерям, вскоре как по команде начинают рожать школьницы. Если поддержку получают одинокие матери – увеличивается процент внебрачных рождений. Вводят особую плату за третьего ребенка – увеличивается количество семей с тремя детьми. Люди идут на то, чтобы значительно скорректировать свои жизненные планы, но практически не задумываются, что вознаграждение не возместит и малой доли предстоящих им испытаний и расходов.

Но денежные мотивы, управляющие поведением, могут быть и очень изощренными, запутанными. В Стэнфордском университете добровольных испытуемых заставляли целый час манипулировать с непонятным аппаратом, то есть выполнять самую нудную и бестолковую работу, какую удалось выдумать экспериментаторам. По завершении работы испытуемому сообщали, что за дверью ожидает новый доброволец. Необходимо, чтобы он взялся за дело с максимальным энтузиазмом. Для этого, понятно, ему надо сообщить, что задание предстоит интересное и увлекательное. Совершить этот обман и доверялось испытуемому. Впрочем, не бесплатно. Не все на это пошли, но некоторые согласились. Половине из тех, кто согласился, обещали в награду доллар, другой половине – двадцать долларов.

За дверью испытуемого действительно поджидал доброволец (разумеется, это был один из исследователей), который всем своим видом демонстрировал колебания и сомнения – стоит ли браться за предлагавшееся задание. Почти все испытуемые легко пошли на обман. Они расхваливали проделанную работу, рассказывали, какое получили удовольствие (частенько, впрочем, коварно подчеркивая, что прелесть работы становится понятна не сразу).

Суть эксперимента состояла, однако, не в этом. По прошествии некоторого времени всем испытуемым было предложено заполнить анкеты, в которых среди множества отвлекающих внимание вопросов был замаскирован один ключевой. Он касался отношения к проделанной работе – скучной и бессмысленной. Казалось бы, не вызывало сомнений, какое это может быть отношение. Но экспериментаторов интересовало – не изменится ли оно после получения вознаграждения (а по сути – подкупа). Результат поразил исследователей. Речь ведь шла о деньгах очень небольших. Это у нас двадцать долларов для многих – соблазнительная сумма. В Америке масштабы иные, там это скорее «не деньги». Не говоря уже про один доллар, который просто невозможно представить в виде серьезного стимула. Однако даже такое ничтожное вознаграждение поразительным образом трансформировало оценку происшедших событий. Задание, которое молодые люди выполняли с отвращением, в анкетах, где не требовалось никакого притворства, вдруг предстало довольно интересным и даже приятным!

Самый интересный вопрос: кто в большей мере слукавил (причем, судя по всему, и перед самим собой) – те, кто получил доллар, или те, кому досталось в двадцать раз (!) больше? Можно было бы предположить, что последние сильнее кривили душой. Однако зависимость выявилась прямо противоположная. Получившие минимум отзывались о своей работе едва ли не с восторгом: она им очень понравилась, более того – они уверены, что участвовали в эксперименте большой важности, принесли немалую пользу науке и, если потребуется, готовы снова принять участие в подобной работе. По всем этим позициям испытуемые, получившие по двадцать долларов, высказались хотя и тоже позитивно, но гораздо более сдержанно.

Психологи находят этому парадоксу такое объяснение. Молодой человек, «заработавший» двадцать долларов, рассуждает примерно так: работа на самом деле противнейшая, и понятно, что завлечь на нее никого не удается; вот мне и пришлось помочь экспериментаторам по их просьбе. Ну и ничего страшного! Ничего особенно плохого я не сделал, никому большого вреда не принес, а двадцать долларов – деньги хоть и небольшие, но тоже на земле не валяются. То есть человек отдает себе отчет, что он солгал и за это получил деньги, однако надо обладать исключительным цинизмом, чтобы написать в анкете все, что думается по этому поводу. Для испытуемого, получившего гроши, такой путь неприемлем. Он вынужден выстраивать иную аргументацию. Почему я сказал другому человеку, что работа очень интересная? Не потому же, что мне за это заплатили. Не стал бы я врать за какой-то доллар! Значит, я сказал правду – работа действительно была интересная, просто я сам этого поначалу не понял.

Интересный феномен: все мы испытываем потребность в том, чтобы наше поведение было логичным и оправданным. Если в системе мотивов оказывается слабое звено, мы безотчетно прилагаем усилия, чтобы восстановить твердость всей системы. В данном случае таким слабым звеном была очевидная бессмысленность и тупость выполнявшейся работы. И от этого очевидного факта ради душевного благополучия пришлось отказаться, подменив его прямо противоположным убеждением.

Похожий феномен был обнаружен еще в одном социально-психологическом эксперименте. Группу испытуемых составили женщины, проходившие курс похудания. Им было предложено посетить цикл платных коллективных занятий, направленных на стимулирование желания похудеть. Многие на это согласились. У половины записавшихся на занятия был взят небольшой денежный аванс, а с другой половины никаких денег предварительно не брали. Исследователи выдвинули предположение: поскольку эффективность занятий весьма сомнительна, многие записавшиеся, вероятно, отнесутся к ним не слишком добросовестно и будут их пропускать; при этом те, кто внес аванс, наверное, проявят меньшую дисциплинированность – уплаченные деньги помогут им ослабить ощущение вины.

На самом деле результат получился противоположный. Женщины, которые внесли аванс, не только аккуратнее посещали занятия, но и потом, когда их попросили высказать свое мнение о пройденном курсе, оценили его значительно выше – как очень полезное мероприятие, которое помогло им решить проблему избыточного веса.

Эти результаты позволяют сделать важный вывод: то, за что уплачены деньги, приобретает в наших глазах особое значение. На это в свое время обратил внимание еще Зигмунд Фрейд, который настаивал на том, что проводившиеся им курсы психоанализа непременно должны быть платными, причем плата должна быть довольно высокой. Основателя психоанализа можно понять: оплаченный сеанс психотерапии и бесплатная консультация имеют совершенно разный эффект. И по сей день психоанализ продолжает оставаться привилегией (или причудой?) людей обеспеченных.

Так или иначе, оплата выступает гарантией того, что мы серьезно отнесемся к полученному совету или оказанной услуге. Мы начинаем невольно убеждать себя: во всем этом есть большой смысл – иначе я не стал бы раскошеливаться. А раз так, то и манкировать занятиями (процедурами, советами и т. п.) крайне неразумно.

Вообразите себя перед скатертью-самобранкой, с которой вы вольны угощаться чем угодно. Какие блюда вы выберете? Ответу на этот, казалось бы, простой вопрос был посвящен специальный эксперимент.

Опыт был предельно прост. Годовалого ребенка наблюдали в естественных условиях его существования, модифицировав лишь одно из них: его не кормили, то есть не давали ему какую-то определенную пищу (которую обычно выбирает для ребенка взрослый). Разумеется, малыша не морили голодом, напротив – есть он мог сколько угодно. Более того, еду он мог выбирать себе сам из великого многообразия предложенных продуктов.

Как, по вашему мнению, повел бы себя ребенок в такой ситуации? Житейский здравый смысл подсказывает единственный возможный ответ: малыш скорее всего предпочтет «вкусненькое», примется безудержно баловать себя сладостями и т. п. В душе родителей уже, наверное, пробудился праведный гнев: «Мыслимо ли такое издевательство над ребенком? Ведь так недолго подорвать его здоровье, потому что рацион, беспорядочно выбранный неразумным младенцем, может принести ему только вред!»

Хочется успокоить взрослых, как это сегодня делается в титрах кинофильмов: «В ходе эксперимента ни один ребенок не пострадал». (Важно лишний раз подчеркнуть: ученые – не политики, рискованные эксперименты они сначала проводят на животных; так и тут, самыми первыми испытуемыми в подобных опытах выступили крысы.)

В данном случае, как это нередко бывает, «здравый смысл» оказался банальным предрассудком. На самом деле дети-испытуемые повели себя по-настоящему мудро: после нескольких проб они остановили свой выбор на тех продуктах, которые в сумме составили оптимально сбалансированный рацион.

Недоверие к вероятности такого варианта продиктовано нашими собственными, взрослыми установками. Если представить себя в подобной ситуации, то, положа руку на сердце, приходится признать: взрослый в условиях неограниченного выбора вряд ли предпочтет несоленую гречневую кашу, сырую редьку и ржаной хлеб, которые обеспечивают оптимальное и безвредное удовлетворение основных потребностей организма в питательных веществах. Скорее всего предпочтение будет отдано крабам под майонезом, пряным копченостям и ананасам в шампанском, со всеми их неблагоприятными последствиями для пищеварения, фигуры и т. д.

Чем это объяснить? Слишком много факторов – преимущественно социальных – влияет на наш выбор! Мы прочно усвоили, что удовлетворять голод черной икрой лучше, чем черным хлебом, и, если предоставляется такая возможность, спешим ею воспользоваться.

Потом же, когда от талии остались одни воспоминания, а недуги, напротив, стали печальной реальностью, «беремся за ум» и начинаем морить себя голодом (что тоже вряд ли разумно). А оказывается, пример с самого начала надо было брать с «несмышленышей», которые еще не успели набраться наших предрассудков. И тем более не надо им эти предрассудки приписывать. Ибо человек сам изначально знает, что ему необходимо, что для него лучше, и лишь последующие социальные наслоения замутняют это подлинное здравомыслие. И это недвусмысленно выявляют объективные психологические опыты. Испытуемым давали отведать равноценные по вкусовым качествам продукты, расфасованные с обозначением цены – высокой, средней и низкой. Никто из участников эксперимента не заметил подвоха, все без исключения назвали самый дорогой продукт самым вкусным!

Человек не рождается с этой иллюзией, он приобретает ее по мере знакомства с миром денежных отношений. Но эта иллюзия, внедрившись в сознание и даже подсознание, укореняется там очень глубоко. Само слово «дешевый» не столько означает для нас «стоящий немного денег», сколько служит синонимом понятий «низкокачественный», «скверный». А уж дорогой – тем более! Оно несет в себе такой сильный эмоциональный заряд, что мы, не замечая всей абсурдности этого, относим его и к людям.

С поговоркой «Не в деньгах счастье» готовы согласиться большинство людей – и богатых и бедных. Бедные – ради самоуспокоения, богатые – просто потому, что деньги у них уже есть, а вот счастье – далеко не всегда.

Психологические исследования позволяют уточнить эту народную мудрость и… нет, не опровергнуть, а пожалуй, вывести нас на новый уровень ее понимания. Оказывается, в деньгах заключено если не счастье, то какой-то мощный стимулятор нашего настроения и поведения, способствующий жизненной активности и душевному подъему.

Приложение 1
Мысли о деньгах

В дополнение – несколько мудрых мыслей (если угодно – советов) от умнейших людей всех времен и народов. Наверное, далеко не все эти советы бесспорны и подходят лично вам. Что ж, выберите те, которые приумножат ваше собственное здравомыслие и помогут трезво оценить место денег в вашей жизни.

Деньги – общее достояние. Каждому позволено брать столько, сколько он хочет, – при условии, что он это может.

В. Швебель

Деньги нужны даже для того, чтобы без них обходиться.

О. де Бальзак

Деньги стоят очень немного. Ценен тот человек, который ими обладает. Если же он не представляет ценности сам по себе, то лучше б ему быть бедным. Нет ничего отвратительнее богатого дурака.

Х. Виджил

Деньги – это средство иметь буквально все, за исключением искреннего друга, преданной жены и здоровья.

П. Вебер

Везучие живут с деньгами, невезучие – без, а негодяи – для.

Ж. Элгози

Если вы хотите знать, что именно Бог думает о деньгах, посмотрите, кому он их дает?!

М. Бэринг

За деньги можно, конечно, купить очаровательного пса, но никакие деньги не смогут заставить его радостно вилять хвостом.

Д. Биллингс

Только поэты и женщины умеют обращаться с деньгами так, как деньги того заслуживают.

А. Боннар

Золото – это кровь общественного тела; гражданин, который не имеет его, равно как и тот, который имеет его слишком много, оба они – больные члены.

П. Буаст

Лучше всего помещены те деньги, которые у нас украдены: ведь за них мы приобрели благоразумие.

А. Шопенгауэр

Можно смотреть на деньги свысока, но ни в коем случае нельзя упускать их из виду.

А. Прево

Никто не стремится получать советы, зато деньги получать горазды все – выходит, деньги лучше, чем советы.

Дж. Свифт

Не гонись за деньгами – иди им навстречу.

А. Онасис

Прежде чем занять у друга денег, подумай, что тебе нужнее: друг или деньги.

Американская поговорка

Никто так тяжело не отрабатывает свои деньги, как тот, кто женился на них.

К. Хаббард

Прогресс человечества основывается на желании каждого человека жить не по средствам.

С. Батлер

Самый богатый человек не тот, у кого больше денег, а тот, кто меньше всех в них нуждается.

И. Эссар

Богатство не назовешь иначе, чем обозом добродетели, ибо оно и необходимо ей, и тягостно.

Ф. Бэкон

У всех людей жажда богатства, однажды возникнув, тянется всю жизнь. Ибо пока богатство еще не приобретено, стремление к нему изнуряет, будучи же приобретено, оно изводит заботами, когда же оно утрачено, мучает тоска по нему.

Демокрит

Кто, обладая богатством, не уделяет от него другим и не тратит его для собственного удовольствия, тот ничем не владеет, подобно соломенному чучелу, что охраняет на поле чужое зерно.

Индийское изречение

Ни один хороший человек никогда не становится внезапно богатым.

Публий Сир

Многие из богачей – хранители, а не хозяева своих богатств.

Демокрит

Сбалансировать бюджет – все равно что попасть в рай. Каждый этого хочет, но не желает делать то, что для этого нужно.

Ф. Грэм

Те, кто воображает, будто деньги делают все, возможно сами способны сделать все за деньги.

Д. Галифакс

То, как распределены богатство, деньги, высокое положение и другие блага, которые предоставил нам Господь, и то, какому сорту людей они чаще всего достаются, ясно показывает, насколько ничтожными считает Творец все эти преимущества.

Ж. Лабрюйер

Только тот богат, у кого есть карманные деньги.

А. Камю

Тот, кто живет по средствам, страдает от недостатка воображения.

Л. Стендер

Деньги – благо отрицательное: о них, как о здоровье, думаешь только тогда, когда их нет.

А. Апухтин

Чем больше у тебя денег, тем больше знакомых, с которыми ничто тебя не связывает, кроме денег.

Т. Уильямс

Когда человек говорит, что деньги могут все, знайте: у него их нет и никогда не было.

Э. Хоу

Есть вещи важнее денег, но без денег эти вещи не купишь.

П. Мериме

Люди не хотят быть богатыми; люди хотят быть богаче других.

Дж. С. Милль

Хочется быть богатым, чтобы не думать о деньгах, хотя богатые только о них и думают.

А. Боннар

Как беден тот, у кого нет ничего, кроме денег!

К. Граф

Деньги и время – самое тяжелое бремя в жизни. Наиболее несчастны те, у кого их больше, чем они умеют использовать.

С. Джонсон

Ничего не следует делать из-за денег.

Периандр

Деньги, которыми обладаешь, – орудие свободы; те, за которыми гонишься, – орудие рабства.

Ж. Ж. Руссо

Человек с множеством достоинств добавит к ним еще два, если окажется способным заработать и разумно потратить большие деньги.

Э. Сервус

Не от денег рождается добродетель, а от добродетелей бывают у людей деньги и все прочие блага как в частной жизни, так и в общественной.

Сократ

На лишние деньги можно купить только лишнее. А из того, что необходимо душе, ничто за деньги не покупается.

Г. Торо

Цель денег – не праздность, а умножение средств для полезного служения.

Г. Форд

Деньги никого не сделали дураком, они только выставляют дурака напоказ.

К. Хаббард

Если много денег – не радуйся, если мало – не горюй.

Эзоп

На одни и те же деньги можно жить и бедно и богато.

В. Попов

За деньги мы вынуждены платить свободой.

Р. Л. Стивенсон

Деньги – наиболее яркий пример превращения средства в цель.

Г. Зиммель

Не быть жадным – уже богатство, не быть расточительным – доход.

Цицерон

Богатству иных людей не стоит завидовать: они приобрели его такой ценой, которая нам не по карману, – они пожертвовали ради него покоем, здоровьем, честью, совестью. Это слишком дорого – сделка принесла бы нам лишь убыток.

Ж. Лабрюйер

Те же самые средства, что делают человека способным разбогатеть, мешают ему наслаждаться богатством.

А. Ривароль

Не тот беден, у кого мало, а тот, кто хочет большего.

Сенека

Лучший способ помочь беднякам – это не стать одним из них.

Л. Ханкок

Деньги приходят и уходят, уходят, уходят…

Х. Перич

Загадка русского счастья

В апреле 2004 года британская газета «Гардиан» опубликовала любопытный материал, который немедленно был перепечатан многими изданиями по всему миру – но не в России! Последнее кажется странным – ведь нам, россиянам, эта статья и была непосредственно посвящена. Впрочем, из одного ее названия становится понятно, что у нас она вряд ли кого порадовала бы. В заголовок статьи автор вынес рефрен из некогда популярной песенки – «Не беспокойся, будь счастлив» (Don't worry, be happy), снабдив его уточнением: «Но если ты русский, едва ли у тебя это получится». В статье анализируются данные психологических исследований, согласно которым ощущение радости жизни, похоже, напрочь отсутствует в российской ментальности.

Сам автор статьи к такому выводу относится скептически. Вообще скепсис – его амплуа. Статья написана Марком Абрахамсом, главным редактором «Журнала невероятных исследований» и учредителем пародийной Игнобелевской премии, ежегодно присуждаемой за самые бестолковые и бессмысленные открытия. Рассуждения западных психологов о «счастье по-русски» он откровенно осмеивает, считая их не отвечающими ни критериям научности, ни элементарному здравому смыслу. Отвлекаясь от иронии записного скептика, попробуем разобраться, насколько западным исследователям удалось проникнуть в нашу натуру. В частности, справедливо ли их суждение о нашей эмоциональной обделенности? Ведь если мы в самом деле такой несчастный народ, то не тщетны ли все усилия российских психологов, пытающихся помочь соотечественникам обрести душевное благополучие?

В советской традиции всякое уязвляющее нас суждение принято было объявлять вымыслом недоброжелателей. В данном случае речь приходится вести не о вымысле, а об объективных результатах опросов, проводившихся в нашей стране с середины 80-х до конца 90-х. Абрахамс на это замечает: насколько справедливо при анализе такого изменчивого показателя оперировать данными как минимум пятилетней давности, причем без сравнения их с более ранними, а также современными? На самом деле все объясняется просто. В прежние времена никакие такие данные и получить было невозможно – официально было принято считать, что чувства «глубокого удовлетворения и законной гордости» постоянно присущи всему советскому народу и каждому его представителю. Попытка уточнить это в эмпирическом исследовании была просто немыслима. В 80–90-е годы в силу возникшего на Западе интереса к пробудившемуся от спячки русскому медведю было предпринято несколько срезов общественных настроений. Удовлетворившись результатами, заморские исследователи разъехались по домам – публиковать «сенсационные» отчеты. В дальнейшем почти никаких исследований в этой области в нашей стране не проводилось – как иронично заметил автор одной отечественной публикации, «очевидно, по причине отсутствия в достаточном масштабе предмета исследования».

На Западе же интерес к проблемам душевного благополучия продолжает шириться. В последние годы исследования этих проблем фактически превратились в самостоятельную научную отрасль, что, в частности, вылилось в основание в 2000 году междисциплинарного «Журнала исследований счастья» под редакцией голландского профессора Рута Винховена. Господину Винховену и принадлежит идея ранжирования государств и народов по степени испытываемого ими счастья. В издаваемом им журнале можно найти целую таблицу, верхние строчки в которой занимают Норвегия и Исландия (правда, интересно?), а Россия стоит… нет, на самом деле не последней, а третьей с конца, лишь ненамного опережая Украину и Болгарию. Вообще-то, справедливости ради, соответствующую статью следовало бы посвятить болгарскому менталитету, но западного читателя российский пример впечатляет сильнее – Болгарию там не каждый и на карте-то найдет (рассказывают «на полном серьезе», что президент Буш недавно попросил показать ему на глобусе Афганистан), а 1/6 часть суши (к тому же утыканную ядерными ракетами) даже сослепу трудно не заметить.

Признаюсь, у меня этот рейтинг вызвал сильное недоумение. Конечно, о родной стране трудно судить непредвзято. Но возьмем тех же болгар, которые в упомянутом рейтинге предстают еще более унывающим и легко впадающим в депрессию народом, чем мы. Так уж сложилось, что в Болгарии я бывал много раз, объездил эту страну вдоль и поперек и со многими болгарами познакомился и подружился. Да, среди них доводилось встречать людей разочарованных, отчаявшихся, озлобленных. Но такие примеры можно найти повсюду, и объясняются они, как правило, какими-то драматичными обстоятельствами той или иной личной судьбы. В целом же болгары производят на меня впечатление людей оптимистичных, жизнерадостных, стойких к невзгодам и уверенных в себе, причем, по моему субъективному мнению, они в этих отношениях даже нас, русских, несколько превосходят.

Ничего не скажу про Исландию – я там не бывал. Зато англичан (одна из верхних позиций в рейтинге!) довелось встречать немало. Осмелюсь усомниться в их преимуществе перед нами, славянами. Да, англичанин не станет вам плакаться в жилетку о своих проблемах и тревогах. Там это просто не принято и считается дурным тоном. Для излияния души есть священники и психоаналитики. Так англичане к ним и валят толпами со своей душевной болью! Ибо душа у многих еще как болит, о чем случайно удается узнать при более близком, доверительном знакомстве.

Разумеется, все это лишь плод личных впечатлений, весьма субъективных. А серьезный журнал оперирует данными научных исследований. Но в том-то все и дело, что эти исследования – и Абрахамс тут совершенно прав – сильно уязвимы для критики. По большому счету, счастье – категория все-таки не научная. Да и изучается на самом деле не оно, а некое состояние «субъективного благополучия», то есть удовлетворенности человека своей жизнью, своим положением в мире. Еще точнее – соответствующие опросники призваны измерить удовлетворенность человека тем, что он имеет: своим общественным положением, достатком, образованием, состоянием здоровья, семейным положением и т. д.

По большому счету – и никаким открытием это не является – особенностью нашего славянского менталитета является некоторая настороженность, недоверие к переменчивой судьбе («От тюрьмы и от сумы – не зарекайся!»), из-за чего в оценке своего благополучия нам свойственно «прибедняться». В отличие от американцев или западноевропейцев на вопрос «Как дела?» мы в лучшем случае отвечаем: «Нормально», а чаще – «Да так себе, потихоньку, помаленьку…» Срабатывает и опасение выделиться, вызвать у кого-нибудь зависть.

В день трагедии в «Трансваале» телефон радиостанции «Эхо Москвы» раскалился от злорадных звонков: «Так им и надо! И нечего их жалеть – тех, у кого нашлись деньги на билет в аквапарк!» Вот, пожалуй, та печальная особенность национального менталитета, которую в самом деле надо изучать. И преодолевать, избавляться от нее всеми силами!

А насчет того, что русский человек недоволен своим положением, так это вполне объясняется той поистине стрессовой ситуацией, в которой мы все неожиданно оказались. Прежде мы потихоньку ворчали на скудную стабильность и отсутствие выбора, нынче во весь голос стонем от изобильной нестабильности и необходимости мучительного выбора. Кстати, небезынтересно, что в рейтинге Винховена не фигурируют страны, традиционно причисляемые к «слаборазвитым». А ведь рядом независимых исследований показано, что показатель субъективного благополучия в них очень высок. Но он начинает неуклонно снижаться по мере приобщения страны и народа к западным стандартам потребления. Вот ведь феномен, достойный самого пристального изучения. Но только если в нем непредвзято разобраться, сенсации для западного журнала никак не получится. По крайней мере не за что будет упрекнуть славян. А то, что не удается их осчастливить батончиком «Марс», – так разве это их недостаток?